Wiping away your tears

      В хижине маленькой прачки воздух был черствым. Прямо за занавесом можно было увидеть ее, грубо стирающую грязь с одежды дворянина. Так много сложенных кусков чистого белья было аккуратно размещено по всей комнате, а она трудилась в ее центре. Ее костяшки были поцарапаны, а руки сыры, она энергично промачивала элегантные и бесшовные халаты. Каждый из них такой ослепительный, контрастирующий с ее рваным одеянием.       Шэнь Юань посмотрел на нее, увидев женщину, которая могла бы выглядеть довольно молодой, если бы не долгие, репрессивные годы тяжелого труда, которые ей пришлось терпеть. Она работала и днем и ночью, не только для того, чтобы содержать себя, но и ради ее сына.       Он взглянул на Ло Бинхэ, увидев выражение лица, которое было опечалено и разбито горем. Слезы жалили его глаза, когда он, наконец, снова увидел свою мать, даже если все это было простой иллюзией. Его кулаки тряслись, а плечи дрожали, и как раз когда Бинхэ собирался подойти к ней, сзади промелькнуло движение. Они были поражены, увидев, как маленький Бинхэ бросается к своей матери с веселым и энергичным лицом.       — Мама, я дома!       — Ах, Бинхэ, — улыбнулась она, приветствуя его знакомой теплотой. — Иди, заходи внутрь. Быстрее, облака сегодня серые, так что, вероятно, будет дождь.       Бинхэ вошел и увидел, как она работает, он заныл:       — Мама, ты сказала, что возьмешь выходной сегодня, пока я выполнял поручения в городе.       — Я знаю, я знаю, — напевала она. — Но эти одежды лучше постирать рано, чем поздно. Завтра я сделаю перерыв.       — Ты говорила это вчера, — надулся Бинхэ от беспокойства. — Если ты продолжишь так усердно работать, то снова заболеешь.       — О, я в порядке, — потрясла прачка головой, похлопав по полу рядом с ней, маня Бинхэ подойти и сесть. — Иди сюда, Бинхэ. Давай.       Его плечи ослабли, когда он сел:       — Ты должна лучше заботиться о себе, мама. Если ты снова заболеешь, то вообще не сможешь работать. И какой смысл будет так усердно работать, если ты простудишься и будешь прикована к постели в течение очень долгого времени?       — Хм, — чихнула она, обняв его. — Мой дорогой сын сейчас ругает меня? Кто здесь родитель?       — Ты... — ворчал он.       — Правильно.       — Но! — Бинхэ возразил. — Ты должна сделать перерыв завтра. Пожалуйста?       Она мягко взглянула на него и улыбнулась:       — Хорошо... тогда завтра.       — Спасибо, — вздохнул он с облегчением.       — Но все в порядке, не так ли? — она усмехнулась. — Если я заболею, ты можешь просто дать мне свой всемирно известный рисовый отвар, и я поправлюсь в одно мгновение!       — Он не так хорош, — пробормотал мальчик.       — Он просто удивителен, — сжала она его щеку. — Однажды ты можешь стать известным шеф-поваром. Слово о твоей вкусной кухне может быть распространено по всей земле и ее королевствам.       — Мама! — Бинхэ хихикнул, застеснявшись.       — Мой сын талантлив, — ворковала женщина. — Однажды ты действительно сделаешь кого-то очень счастливым.       Настоящий Бинхэ взглянул на Шэнь Юаня.       — А сейчас! — она хлопнула в ладоши. — У меня для тебя сюрприз.       — Сюрприз?       — Подарок.       — Но... мой день рождения...       — Да, я знаю, — отвела она взгляд. — Он был несколько месяцев назад. И, как ты знаешь... мне было трудно достать тебе настоящий подарок. Особенно с тем, как много намело снега. Едва можно было добраться до дороги.       Он кивнул в понимании.       — Но! — она сказала. — Я наконец-то накопила достаточно, чтобы преподнести тебе что-то хорошее.       — Мама не нужно было- ах! — он ахнул. — Вот почему ты так усердно работаешь? Ради подарка?       — Ммм!       — Мама! — ругал Бинхэ. — Ты не должна была этого делать, особенно если это истощало тебя. Ты могла бы просто перенести его на следующий год, если действительно хотела его купить.       — Не будь глупым, Бинхэ, — она ткнула его в нос. — Какой бы я была матерью, если бы даже не смогла сделать тебе один подарок, хм? Особенно... — Она схватила его, прижав его лицо к груди, и крепко сжала, почти задушив ребенка. — Для моего милого сына!       — Мгх! — он фыркнул.       Она отпустила его и улыбнулась:       — Так что никаких «но». Это мой... особенный подарок для особенного мальчика.       Его мать зарылась руками в халат, вытащила маленькую, сложенную ткань и аккуратно положила ее в руки Бинхэ. Она поцеловала его в лоб и улыбнулась:       — Это для тебя. С днем рождения, Бинхэ.       Он уставился на нее, а затем посмотрел на маленький свёрток. Было так тепло.       Мальчик начал осторожно развязывать узел, и когда он был развязан, то показалось ожерелье из зеленого нефрита. Он ахнул, подняв веревку и притягивая ее к лицу. Он восхищался нефритом и мастерством, а затем улыбнулся:       — Мама!       — Тебе это нравится?       — Э-это так красиво! — заявил малыш.       — О! — ее лицо практически светилось. Эффект от этого одного комплимента был похож на то, как будто все эти годы стресса и усталости исчезли в одно мгновение, хотя и на короткое время.       — Мне это так нравится, — он прижал его близко к груди.       — Твоя матушка очень рада это слышать, — кивнула она, а затем с нетерпением сказала, — Теперь давай. Надень, надень его. Дай маме посмотреть.       Бинхэ поднял веревку вверх над головой, слегка потянув ее. Нефритовый кулон лёг в центр его груди. Его выражение лица было довольно счастливым.       — Ах! — воскликнула она. — Ты выглядишь так мило. Мой очаровательный маленький сын.       — Мам, — застенчиво усмехнулся Бинхэ.       — Носи его каждый день, — сказала она. — Ты же будешь носить его каждый день?       — Конечно! — он кивнул. — Я никогда его не сниму.       — Это хорошо, Бинхэ, — напевала прачка. — Это хорошо.       — Какое прекрасное воспоминание.       Плечи Шэнь Юань и настоящего Ло Бинхэ подпрыгнули. Они развернулись, полностью очарованные сценой перед ними, когда услышали голос демона мечты.       — Такое прекрасное и заветное воспоминание, — заявил демон. — Но нет счастья без боли.       Внезапно сцена изменилась. Они все еще были в хижине, но прачка больше не стояла в центре. Вместо этого она отдыхала на соседней кроватке. Маленький Бинхэ был рядом со своей матерью, умоляя ее лечь.       — Нет, мама, — ныл он. — Пожалуйста, просто держись подальше от работы. Ты слишком больна. Я закончу стирку за тебя.       — Бинхэ не должен так усердно работать, — кашляла она. — Ты маленький мальчик. Ты должен играть на улице.       — А мама должна отдохнуть, — утверждал он. — Просто лежи здесь, пока я не вернусь. Я принесу домой миску отвара, хорошо?       — О? Рис? — она напевала. — Хорошо. Не могу дождаться, когда съем вкусную готовку Бинхэ... — Ее прервал резкий приступ кашля, такой сильный и ужасный, что это звучало так, как будто она задыхалась.       — Мама! — Бинхэ держался за нее в панике.       — Все в порядке, все в порядке, — она пыталась показать улыбку, но она дрожала.       — Я так же постараюсь достать лекарство, — ответил он. — Ты не любишь лекарства, поэтому я положу его в рис.       — Ах, — потянулась она, осторожно похлопав ребёнка по голове, а затем опустила руку, чтобы потрепать его щеку.       — Мой сын такой послушный, внимательный и заботливый. Я буду ждать здесь, хорошо?       — Да, матушка, — кивнул он, собираясь выйти, когда она позвала его.       — Бинхэ.       Он обернулся, чтобы посмотреть на нее:       — Да, мама?       — Люблю тебя, — игриво хихикнула она.       Бинхэ моргнул и улыбнулся в ответ:       — Я тоже тебя люблю. Я скоро вернусь.       — Хорошо! — сказала она, когда он выбежал. Но сцена не последовала за ним, она осталась в хижине на мгновение дольше.       Женщина немного задыхалась от изнурительной болезни, потерла шею и нахмурилась. Ее глаза потемнели, и с них упала слеза.       Плечи настоящего Бинхэ подскочили, когда его осенило осознание. Он побежал к ней, крича:       — Мама!       Затем сцена исчезла, как раз когда он собирался подойти к ней. Она кружилась и менялась, Бинхэ посмотрел на Шэнь Юаня. Он проявил беспомощность, и А-Юань собирался утешить его, но затем сцена изменилась.       Между двумя учениками, снова были эти хулиганы. Они были посреди переулка, пинали и смеялись над бедным беззащитным Бинхэ на земле. Он защищал голову и миску с отваром под собой. Они смеялись и пинали его ногами, оставляя синяки и кровь.       — Ты смеешь красть еду и лекарства из моего дома? — закричал молодой господин.       — Нет! Я взял это с кухни! — плакал малыш. — Они сказали, что я могу забрать это!       — Ты не только вор, но и лжец!       — Пожалуйста! Прекрати! — Бинхэ рыдал.       — Ты смеешь пререкаться, вор?! — взъелся он. — Я должен убить тебя за такую наглость! Ты сын простой прачки! Ты ничего не заслуживаешь! Ты кусок мусора! Будь благодарен, что я трачу свое время, чтобы воздать тебе по заслугам!       — Но...         — Заткнись! — он ударил ногой в подбородок Бинхэ, и мальчик потерял равновесие, и прежде чем тот смог восстановиться, молодой господин пнул миску риса. Содержимое разлетелось по земле, чаша упала у их ног. Оба Бинхэ уставились на это.       Повисло молчание, а сердце Шэнь Юаня бешено стучало. Он повернулся, пытаясь добраться до своего Бинхэ с другой стороны переулка, говоря:       — Бинхэ, не...       Но было слишком поздно. Ло Бинхэ охватила сдерживаемая им ранее ярость, и он побежал к мальчикам, а затем быстро ударил в них кулаком. Он громко закричал и набросился на группу. Но какой-то невидимый щит остановил его руку и отбросил его назад, перекинув мальчика в конец переулка.       — БИНХЭ! — закричал Юань.       Но Бинхэ не слушал его, все, что он чувствовал, это ненависть и гнев в своем сердце. Его кулаки сжались, и он снова на них напал. Он оставлял удар за ударом, снова и снова. Царапины и шрамы появлялись на его коже, но он был так ослеплен яростью, что не замечал этого.       Он просто не мог остановиться. Все, что он чувствовал, это обида, все, что он чувствовал, это боль.       А вдалеке он мог слышать, как его собственный голос кричит. Тоненький и жалкий.       — Мама, нет! Пожалуйста, нет! Не умирай, мама! Не оставляй меня!       Затем говорили они, насмешливо и жестоко.       — Просто умри, мусор.       — Брысь с моих глаз, ублюдок.       — Отвратительно.       — Мусор.       — Ты никогда не должен был родиться.       Бинхэ закричал. Он занес кулак, больше ни на что не обращая внимания, и ударил.       Его челюсть было сжата от гнева, когда он задыхался, но потом он понял, что его кулак коснулся чьего-то живота, и его самого не отбросило. Бинхэ медленно посмотрел вверх и увидел Шэнь Юаня, колени затряслись, а лицо напряглось. Он задыхался, крича:       — Ш-шисюн!       Но Шэнь Юань не ответил ему и не попытался ударить в ответ. Он просто обнял мальчика, прижав Бинхэ к груди, и сказал:       — Бинхэ, пожалуйста. Хватит причинять себе боль.       — Шисюн! — Бингхэ попытался посмотреть на него, но Шэнь Юань прижал его лицо к себе.       — Пожалуйста, Бинхэ, пожалуйста, — умолял Шэнь Юань.       Бинхэ замер, а затем кивнул.       А-Юань немного отошел, и Бинхэ захныкал:       — Почему... Почему ты снова помешал? Ты пострадал! Я ударил... — он даже не смог закончить предложение. Он просто закричал. — Извини, Шисюн! Мне так жаль!       — Все в порядке, все в порядке, — успокаивал его главный ученик. — Мы в порядке. Ничто из этого не является реальным. Это все просто сон.       — Но Шисюн получил травму!       — Ну что ж... может быть, мне стоило просто схватить тебя за руку, а не вставать между вами, — пробормотал он. — Этот Шисюн безрассуден.       — Ммм, — пробормотал шиди, слабо повторяя. — Извини...       — Все в порядке, — тихо отмахнулся Юань. — Все в порядке.       — Хм!       Плечи двоих вздрогнули.       Это снова был голос демона.       — Этот шисюн слишком нежный. Хватит этого.       Внезапно туман закружился вокруг Шэнь Юаня, пара потянулась друг к другу, но он исчез.