All For U.A.. (Все для U.A)

Все для ОАЭ ScottishSunshine Глава 48: Большое открытие Краткие сведения: Хисаши признает правду о "Все за одного". Примечания: (Примечания см. в конце главы.) Текст главы «…Так много всего может пойти не так», — такова реакция Изуку, когда его впервые посвящают в операцию «Бомба правды». — «Я имею в виду — что, если директор Недзу отреагирует плохо? Или Ластик? Или… или тётя Рей?!» — Тогда я перепишу их воспоминания, придумав разумное оправдание для прекращения всех контактов, и мы все будем жить дальше, — пытается успокоить сына Хисаси. — Я уверен, что всё будет хорошо! — О, конечно, ведь ты всего лишь говоришь им, что был «Один за всех». Это совсем не страшно! — Разве тебе не нужно домой? — спрашивает Хисаси, поворачиваясь и пристально глядя на Тенсея. — Или мне начать брать с тебя арендную плату? — Зачем нам вообще им рассказывать? — продолжает его лучший друг, не падая духом. — Я имею в виду, я отчасти понимаю Недзу. У нас есть настоящий безумный учёный, который превращает людей в монстров с причудами; нам нужна вся информация, которую мы можем получить, а ты можешь вспомнить лишь то, что было в детстве. Но Тенья и другие мальчики — просто дети. Фуюми — школьная учительница. Зачем им это знать?! — ...Это не про Гараки, да? — медленно спрашивает Изуку. — ...Это про Тою. В глубине души Хисаши хотел бы это отрицать. Хотел бы заявить, что всё это — результат тщательного планирования и интриг, столь характерных для «Все за одного». Но правда в том, что... Хисаши просто так устал. Такое чувство, что каждую ночь, как только он засыпает, ему снится, как дрожащая рука тянется к нему, как слабый голос шепчет "... папа...". И он ничего не может сделать, пока не проснется, пока не оденется и не навестит Тойю в больнице, не посмотрит в его голубые глаза и не будет лгать, снова и снова. Лжет Тойе, который чуть не погиб из-за Хисаши, лжет Рей, которая не знает, что в конечном итоге несет ответственность за монстра, пытавшегося похитить ее младшенького, лжет Фуюми, Нацуо и Шото, которые доверяют ему, которые считают его семьей. Хисаши просто устал от лжи, и по выражению лица Изуку ясно, что он чувствует то же самое. “Ладно, кто-нибудь, просветите меня, пожалуйста”. — ...Тоя чуть не умер, — выдавливает из себя Хисаши, и эти слова причиняют ему почти физическую боль, напоминая о тех ужасных моментах. — ...Тоя чуть не умер, и Лига просто так не остановится. Гараки... Гараки такой же, как я. Он... Он не остановится. Кто-то должен его остановить. Это пугающая мысль, потому что мало кто лучше Хисаши понимает, какую опасность представляет Гараки. Хисаши пугает не интеллект доктора, не его Лига и даже не его творения, а его зацикленность на предполагаемой миссии. В конце концов, именно целеустремлённость «Всё за одного» в стремлении к «Одному за всех» так долго вела его вперёд; и он с леденящей душу уверенностью знает, что для доктора не существует непреодолимых препятствий. «Пока этого не случится, я всё равно буду мишенью для Лиги», — подхватывает Деку, когда становится ясно, что Хисаши не собирается продолжать. «Но они показали, что готовы использовать других, чтобы добраться до меня; только подумайте, что они сделали с Йоараши. И — лучше всего им будет напасть на тех, кто мне ближе всего, например, на моих друзей...» «...Или, что ещё лучше, члены семьи, которые не являются героями и не готовы сражаться», — Хисаси сглатывает, стараясь не представлять, как Нацуо заманивает в тёмный переулок безликий злодей. — Да, но вам не обязательно рассказывать им о «Всё ради одного», чтобы предупредить их... «Тенсей, я, по сути, прошу этих людей рискнуть своими жизнями ради меня!» — срывается Хисаши, когда Нацуо в его сознании захлёбывается собственной кровью, а в его груди торчит нож. «И всё же — всё же я не хочу доверять им свою личность! Разве это справедливо?! Чёрт возьми, ты же — ты же герой! Ты должен подталкивать меня к правильным поступкам!» К его чести, Тенсей не огрызается. Вместо этого он просто кивает и тихо спрашивает: «Как там Тоя?» Кажется, что вся энергия покидает тело Хисаси, когда он падает вперёд. Потому что... Он был там, когда Тою выписали вчера, он видел эти шрамы. Конечно, если кто-то и знает правду, то это Тоя. — ...Он в порядке, — Изуку удаётся слабо улыбнуться. — Его выписали, но… Ну… — Они ничего не могут сделать с его шрамами, — говорит Хисаши, сжимая кулаки. — Физическими или душевными. — ...Ладно, я понял, — вздыхает Тенсей. — Ты не хочешь лгать своей семье, я это понимаю. Но это не значит, что всё не сорвётся у нас на глазах! — Тебе не обязательно приходить, если ты не хочешь, Тенсей, — Хисаси пытается улыбнуться. — Я уверен, всё будет хорошо… Все должно быть хорошо. И если это не нормально... ...Если всё пойдёт не так и все, кого он любит, бросят его, то, по крайней мере, они больше не будут мишенями. Если такова цена их безопасности, он готов её заплатить. — Так вот где ты прячешься! — улыбается Недзу, входя на кухню. Хисаши пристально смотрит на ублюдка и в тридцать первый раз за день задаётся вопросом, о чём он только думал. — Я не прячусь, — вяло возражает он, потому что совершенно не хочет, чтобы его наследие в качестве «Всех за одного» было запятнано предположением, что он когда-либо прятался на кухне. — Я просто… набираюсь сил. Из гостиной доносится внезапный грохот, за которым следует хор извинений, и Хисаси вздрагивает. Определенно не прячусь. — Должен сказать, я… заинтригован, — хмыкает Недзу. — Я не могу придумать причину, по которой вы собрали нас всех здесь… Мне стоит о чём-то беспокоиться? — Ну, я не собираюсь говорить тебе заранее, — фыркает Хисаси. — Я бы предпочёл пройти через это испытание только один раз. “Я уверен, что все будет хорошо, сэр”. — Да неужели? Хисаши поворачивается к Курогири и приподнимает бровь, глядя на рождественскую кружку, которую тот держит в руках. — В таком случае ты не против поделиться выпивкой. Курогири смотрит на свою кружку. Затем он поднимает взгляд. “Сэр...” — Ну же, отдай его, — Хисаси выжидающе протягивает руку. — Я собираюсь открыть тебе душу. Если кто-то и заслуживает жидкого мужества, так это я. Курогири неохотно отдает свою кружку. — По-настоящему захватывающе! — Недзу довольно усмехается. — Должен сказать, я не могу представить, что могло вас так встревожить! — Эй, Хисаши, мы все — привет, директор Недзу! — улыбается Тенсей, въезжая в комнату на инвалидной коляске. — Ладно, давай покончим с этим, — вздыхает Хисаси, вставая и чувствуя себя осуждённым, которого ведут на виселицу. — По одной на дорожку? — ...Я правда не думаю, что сейчас подходящее время для того, чтобы напиваться, сэр. Хисаши открывает рот, вспоминает, что Недзу здесь, и поспешно закрывает его. Он собирается сообщить герою, что он, в конце концов, злодей на пенсии; не стоит привлекать ненужное внимание к тому, насколько хорошо он справлялся со своей работой. Упоминание о том, как он напился и на спор успешно отключил электричество, скорее всего, не пойдёт на пользу. Это такое хвастовство, которое может быть… легко неверно истолковано. — Хисаси! Рей улыбается, когда он входит в комнату. Затем она хмурится. — ...Что случилось? — Да, почему у Изуку такой вид, будто ты собираешься сжечь всю его коллекцию «Всемогущего»? — добавляет Нацуо, кивая в сторону подростка. Хисаши на мгновение отвлекается, чтобы оглядеть собравшуюся группу. Вот Изуку, сидящий на полу в окружении друзей; Недзу, только что запрыгнувший обратно в кресло, которое он себе присвоил. Рей и Фуюми сидят по обе стороны от Тойи на диване, а Нацуо — у их ног. Мик и Айзава сидят вместе, и пока он наблюдает, Тенсей останавливает свою инвалидную коляску рядом с одноклассниками. Это его друзья и семья, размышляет Хисаси, пытаясь собраться с духом. Это люди, которых он любит. Это люди, которых он может потерять сегодня. Но затем он сосредотачивается на Тое и сжимает кулаки. Тоя был близок к смерти; как бы то ни было, он будет носить эти шрамы до конца своих дней. И Хисаси с горькой уверенностью понимает, что если раскрытие правды — это цена, которую он должен заплатить, чтобы защитить тех, кто ему дорог, он примет всё презрение и отторжение, которые они на него обрушат. Лучше это, чем смерть любого из них. — Я позвал вас сюда сегодня, потому что… мы знаем, кто, скорее всего, возглавляет Лигу Злодеев, — Хисаши делает паузу, пока Тенсей достаёт фотографию, которую тут же хватает Айзава. — Его зовут Кьюдай Гараки. Он был преданным последователем Все За Одного, и, ну… — ...Он плохо переносит потерю своего драгоценного господина, — бормочет Тенсей, и Хисаси вздрагивает. Почему-то при мысли о враче ему хочется принять долгий, обжигающий душ. — …О боже, — бормочет Недзу. — …Кажется, я слышал о нём. Он… — Краткий обзор эволюции причуд, — объясняет Изуку. — Это Гарак. — А для тех из нас, кто не помешан на причудах? — Нацуо взмахивает рукой. «Гараки считается одним из самых выдающихся исследователей причуд в мире», — объясняет Недзу, и то, что он больше не улыбается, говорит о том, насколько серьёзно он относится к этому вопросу. «С его опытом… Хисаши, ты же не думаешь!..» — ...Что он хватает случайных прохожих на улице и превращает их в монстров с причудами? Тенсей мрачно улыбается. — Именно так мы и думаем. Недзу на самом деле стонет. Хисаши вздрагивает, потому что он несёт ответственность за этих ному. Он обеспечил финансирование, он поддержал доктора… О, конечно, он уничтожил все записи исследований Гараки, когда ушёл на пенсию, но что это меняет? Какое утешение было бы, если бы Хоукса не было поблизости, когда схватили Шото, что бы это значило перед лицом горя Юкиямы? Даже выйдя на пенсию, Хисаши продолжает подвергать опасности тех, кого любит. — ...Дядя Хисаси, откуда вы всё это знаете? — спрашивает Тоя. Затем он оглядывается на странную смесь людей. — И почему вы рассказываете нам? Хисаши, конечно, понимает, о чём идёт речь; Недзу и Изуку нужно знать это, чтобы эффективно противостоять Лиге. Айзава и Презент Мик — профессиональные герои, а Тенсей — его друг; рассказать им имеет смысл. Возможно, стоит сообщить Рей, Тенье и Хитоши; но это всё равно оставит без внимания недавно выписанного пациента, школьного учителя и студента-должника. Но, конечно, Хисаси не говорит им об этом из-за рационального, логического решения. Он в последний раз оглядывается по сторонам, пытаясь запомнить лица всех присутствующих. Он готов, пытается он убедить себя. Это лучшее решение, которое он может принять, уверяет он себя. Даже если они возненавидят его, даже если никогда больше с ним не заговорят — по крайней мере, они будут в безопасности. — Дело в том, что… — выдавливает он, и его серебряный язык внезапно становится свинцовым. — Я… возможно, не был до конца честен… Дело в том, что… Я… я… — Ты помнишь его, — Недзу медленно улыбается, и в его глазах мелькает странное одобрение. — Ты знаешь, что Гарак был последователем Все За Одного, потому что ты его помнишь. Только ты всегда утверждал, что не имеешь никакого отношения к преступной деятельности и не знаешь никого из последователей Все За Одного, поэтому ты не можешь сообщить властям о Гарак, не признавшись, что солгал. Было бы так просто просто кивнуть. Согласиться, позволить Недзу придумать, как сообщить властям, не привлекая Хисаси, и жить дальше спокойно и счастливо. Но это означало бы ложь, и... ... И Хисаши просто так устал от лжи. — Но… я понимаю, что ты говоришь директору Недзу… — Рей хмурится. — Но почему я? Почему Нацуо? — Потому что Лига не остановится сама по себе. Кто-то должен их остановить, — Хисаши вздрагивает. — И пока этого не случится… Вы все будете в опасности. Тоя чуть не умер, так что… кажется справедливым, что я предлагаю вам, всем вам… Правду, а потом… потом дам вам возможность уйти. Мы с Изуку… мы не можем уйти от Всемогущего, но… — Хисаши, — ледяным тоном бросает Рей. — Не оскорбляй меня, заканчивая эту фразу. Мне плевать на этого Гараки и Лигу — чёрт, я бы сказала то же самое, даже если бы это был сам Все За Одного! Я не оставлю тебя и Изуку разбираться с этим в одиночку! Мы семья! “Технически мы ...” — Даже не начинай! Хисаши, ты помог мне, когда никто другой не помог бы! Ты дал мне и моим детям новую жизнь! И хотя этого было более чем достаточно, ты всё равно — ты всё равно был рядом со всеми нами! Так что нет, мне всё равно, что ты говоришь об опасности, я не брошу тебя и Изуку сейчас! Рей смотрит на него, и Хисаши не может подавить отчаянную надежду, которая вспыхивает в его груди, прежде чем он безжалостно её подавляет. — Ты моя семья, Хисаши, кровная или нет! Ты был моей семьёй много лет, и ничто этого не изменит! — Да, дядя Хисаши! — улыбается Нацуо. — Чёрт, даже если Тоя прав и ты — сам Все За Одного, ты всё равно наш дядя! Курогири кашляет. Хисаси старается не ёрзать на стуле. “Ну, это неловко”, - бормочет Тенсей. — Что? — Хитоши хмурится. — Что такое? — Ну… Хисаши откашливается. — Дело в том, что… — ...Он — Все За Одного. Или, точнее говоря, был им. Все, включая Хисаши, поворачиваются и смотрят на Недзу. — Честно говоря, Хисаши, — директор хмуро смотрит на него и делает глоток из своей кружки. — Я гений. Ты действительно думал, что я не смогу сложить всё воедино? — Но… Вы попросили меня дать совет по улучшению учебной программы U.A.! — заикается Хисаши, чувствуя себя примерно так же, как когда Инко впервые сказала ему, что беременна. Он ожидал мгновенного отказа, ожидал, что Недзу нахмурится и… Будет терпеть его, да, ради блага своих учеников, но и дистанцируется. Положит конец их дружбе. Но… Но… Это. — Вы пригласили меня в школу!.. Вы даже выслушали мои предложения по безопасности!.. «Хисаши, «Один за всех» практически написал книгу о современных злодеях!» Недзу усмехается. «Зачем мне отправлять тебя в Тартар, чтобы ты там гнил, если ты можешь помочь мне лучше подготовить моих учеников к выживанию и процветанию? Кто может лучше посоветовать мне, как обращаться со злодеями, чем человек, который сам когда-то был «Одним за всех»? И — что ж, я обсудил твои предложения с несколькими экспертами по безопасности, чтобы убедиться, что они не откроют новые уязвимости, и они согласились, что никто не сможет ими воспользоваться». — ...Что ж, — Хисаши откашливается и пытается не обращать внимания на тепло в груди. — ...Приятно наконец-то услышать, что кто-то ценит мой уровень знаний. — Вопрос! Нацуо поднимает руку. — Если бы вы были суперстрашным злодеем, почему Индевор всё ещё жив? — Потому что, когда я узнал о его... проступках... — Хисаши откашливается. Говорить об Индеворе нелегко, и не только потому, что он не хочет принижать действия героя, но и потому, что... Что, если он слишком сильно напомнит Юкияме об этом человеке? — ... Инко только что умерла. Я... ушёл на покой в качестве злодея и убедил всех, что Все За Одного умер, и планировал сосредоточить свою энергию на воспитании сына. По своему опыту я знаю, что внезапное убийство или исчезновение главного героя привлекает много внимания, поэтому я решил попытаться достичь своих целей законным путём. «...Ваш законный способ заключался в нападении на главного героя и сбросе его посреди леса», — отмечает Тенсей. — Да, я только недавно стал законопослушным гражданином, — возражает Хисаси. — Я всё ещё... привыкал. Это ответ на твой вопрос, Нацуо? — Да, спасибо, дядя Хисаси, — ухмыляется Нацуо, а затем вскрикивает, когда Фуюми шлёпает его. — Что, не говори мне, что тебе не было любопытно! — Ну, я мало что знаю о героях и злодеях, — улыбается Рей. — Но... я знаю тебя, Хисаши. Я доверяю тебе. То, что я сказала раньше, остаётся в силе. Я останусь здесь. “Слышу, слышу”, - ухмыляется Фуюми. — Ещё один вопрос: вы уверены, что вы не древний пришелец? “Нацуо!” — Извини! — смеётся студент. — Но здесь то же самое. «Один за всех» или нет, ты наш дядя. — Да, — улыбается Тоя. — Мы твоя семья. Сото? — У меня нет особого выбора! — фыркает подросток. — Я вряд ли брошу Изуку! — Совершенно верно! — кивает Тенья. — Как друзья Изуку, мы будем рядом с ним! — Да! — Хитоши ухмыляется. — Команда Изуку — это навсегда!.. “Ни в коем случае!...” Некоторые из них вздрагивают, когда Айзава вскакивает на ноги с широко раскрытыми глазами. Он открывает рот, но Презент Мик подскакивает и закрывает ему рот рукой. — Хитоши, оставайся на месте! — герой-голос с трудом улыбается, таща за собой своего парня. — Мы просто ненадолго выйдем, чтобы поговорить! Хисаши понимающе кивает и просто наблюдает, как Ямада наполовину тащит своего сопротивляющегося партнера в ванную на первом этаже и закрывает дверь. В конце концов, это неудивительно; они знают его не так хорошо, как большинство других собравшихся, и, честно говоря, он включил их в основном из-за Хитоси. Поскольку один из злодеев, похоже, сосредоточен на Хитоши, и как его родители, они заслуживают знать о Лиге, имеют полное право на информацию, которая может иметь решающее значение для обеспечения безопасности их сына . Хисаши вряд ли из тех, кто осуждает чрезмерно заботливых родителей. — Итак, дядя Хисаши... Что случилось? — спрашивает Фуюми, явно пытаясь сменить тему. — Я имею в виду, что, очевидно, Все За Одного не был убит Септимом много лет назад... — Ах... — Хисаши улыбается, переводя взгляд на свою свадебную фотографию, на Инко, которая улыбается ему в ответ. — Это долгая история, но... «Он несколько раз прокололся после того, как мама заболела, и она поняла, что он занимается чем-то незаконным», — пожимает плечами Изуку. «Но поскольку она умирала, она сказала ему, что он должен прекратить заниматься этим незаконным делом и сосредоточиться на том, чтобы быть отцом. Конец истории». — Да, спасибо, Изуку, — бормочет Хисаши, слегка раздражённый тем, что сын немного испортил его рассказ об эпической любви, искуплении и самопожертвовании... — ...И всё? — с сомнением спрашивает Сёто. "Ага", - кивает Изуку. «...Это всё, что потребовалось». — Конечно, — соглашается Курогири, и Хисаси бросает на него обиженный взгляд. — ...Должен сказать, я... не ожидал этого, Хисаши, — Недзу откашливается и смотрит на свадебную фотографию на стене с явным уважением в глазах. — Ваша жена, должно быть, была замечательной женщиной. «Так и было», — соглашается Хисаши, тем не менее довольный тем, что даже при таком кратком изложении такой человек, как Недзу, может понять, каким человеком была Инко. «Вы бы поняли, если бы встретились с ней». "Нет, я думаю, тебя просто выпороли". "Нацуо!" Хисаши даже не пытается сдержать смех, оглядывая комнату. Это его друзья. Его семья. Даже сейчас, зная правду, они предпочитают быть рядом с ним, доверять ему, когда он говорит, что изменился. И — возможно, он действительно изменился? Потому что, несмотря на то, что Все За Одного внушал страх, возможно, даже преданность, Хисаши не может представить, что этот ужасающий злодей внушает такое доверие. Если так — если так, он надеется, что это изменение заставит Инко гордиться им, возможно, даже Йошито... Подождите. — А что насчёт тебя, Курогири? — он хмурится, сосредоточившись на пользователе Варпа. — Я только что понял, что никогда не давал тебе выбора. И я сожалею об этом, но, как и все остальные... Если ты решишь уйти, я это уважу. — Спасибо, сэр, — улыбается мужчина. — Но именно поэтому я и останусь. Примечания: Потому что если кто-то и может заметить перемены в Хисаши, так это Курогири. И я убеждён, что Хисаши творил по-настоящему странные вещи в качестве Все За Одного. Я имею в виду, что он начал, когда общество разваливалось, у него была мощная причуда, и — о да — ему было под двадцать. Он творил всякие... проделки. Спасибо за все комментарии и похвалу!