Кластер 3. Фронтир

      Утро было томным.       Терри никак не мог заставить себя не то что встать, а даже пошевелиться, он просто лежал на широкой подкачанной груди, обхватив ногами бедро синтета. Он знал, что, пока они в прыжке, их точно никто не побеспокоит, просто нежился, позволяя себе расслабленно ничего не делать…       Хью вообще вызывал у него перманентный стояк и какую-то внутреннюю животную тягу, и то, что спустя совсем немного времени они оказались в одной постели, было просто прекрасно… Еще перестал на вы звать и шугаться, было совсем замечательно.       И теперь Гордон наслаждался контактом, удовлетворенная потребность близости чувствовалась изнутри ощутимым комом тепла где-то в животе, как будто он наконец добрался до чего-то важного и нужного, чего был слишком долго лишен. Он провел ладонью вдоль рельефного бока и потерся щекой, тихо застонав сквозь полусон, и все-таки открыл глаза.       — Доброе утро, — послышался мягкий, почти шепчущий голос.        Хью сна требовалось совсем немного, но он не хотел не только тревожить любовника, но и отказывать себе в желании наслаждаться объятиями Гордона столько, сколько это возможно, и потому он уже давно проснулся и тихо лежал, иногда проваливаясь в нежную дремоту.       — Гораздо лучше, чем в последние несколько дней. — Терри скатился на простынь и потянулся, выгибая спину, на гладких загорелых боках под ребрами можно было заметить аккуратные швы, оставшиеся после установки имплантов. — Я рад, что ты не перетрусил и не спрятался опять в свою каюту.       — Ты же сказал, что мы теперь спим вместе, — пытаясь скрыть подкатившее смущение, проговорил синтет, — ты не проголодался? Я могу приготовить…       Бывший бодигард зевнул и повернулся боком, подперев голову ладонью.       — Если ты что-то хочешь сделать — сделай, не нужно спрашивать разрешения на каждый чих, мы же договаривались, хороший мой. — Гордон аккуратно коснулся его лица и погладил вдоль челюсти кончиками пальцев. — Знаешь, что бы я спросил, если б надумал сделать тебе завтрак?       — Что бы ты хотел съесть?       — Именно. — Гордон коснулся кончика чуть вздернутого носа пальцем и поднялся с постели. — Я в душ, а то есть ощущение, что не весь песок вымылся. И я буду тосты, а с чем — на твое усмотрение.       Девятый проводил его взглядом, закусив губу, и, когда услышал, как за любовником закрылась дверь в душевые, подскочил с кровати и побежал готовить, позабыв одеться.       Воодушевленный, он делал это не потому, что человек приказал, а потому, что захотел сам, захотел позаботиться, захотел сделать что-то… приятное, что ли, что-то такое, что делают друг для друга люди. Хью поставил кофе и наделал больше двадцати видов тостов: с мясом, с паштетом, овощами и соусом, сладких с джемом, уничтожив весь запас расконсервированного хлеба.       Когда Гордон вышел из душа, его ждал кофе и стол, полностью заставленный тостами. Морф смотрел немного растерянно.       — Я смотрю, ты увлекся. — Гордон удивленно поднял брови и приоткрыл рот, сдвинув челюсть чуть в сторону.       — Все, что останется, я съем сам…       Терренс уселся за стол рядом со своей чашкой. Он невольно заулыбался, глядя на смущенную физиономию, прекрасно понимая, что Хью в своей немного наивной манере старается ему угодить совершенно от чистого сердца. Он хорошо помнил все слова, что вылетали из этого милого ротика порой бездумно, и примерно понимал его логику.       — Ты в курсе, что, если что, не обязательно все съедать, можно на потом оставить? Я хотел бы все попробовать, но столько за раз не осилю.       — Я съем, — успокоившись, проговорил Хью и отодвинул стул, — я голодный. Мы почти не ели после возвращения на «Хорек». А тебе я позже еще сделаю.

***

      Утро получилось длинным.       Они долго завтракали, не спеша и растягивая момент, долго пили кофе, разговаривали о каких-то совершенно незначительных вещах вроде способа приготовления начинки или вкусовых качеств каждого конкретного тоста.       Гордон несколько раз останавливал синтета, повторяя, что они никуда не торопятся и он не должен хватать еду и бежать, можно просто посидеть и посмаковать, прочувствовать вкус того, что он же сам и приготовил. Они сидели за столом напротив друг друга, до времени игнорируя необходимость одеться. Терри откровенно любовался обнаженной идеально развитой фигурой своего спутника, он коснулся ноги Хью под столом и провел пальчиками по лодыжке. Синтет от прикосновения сбился с мысли, вздрогнул и глубоко вдохнул.       Сделав бровки домиком, посмотрел на напарника и, вдруг лукаво улыбнувшись, сполз под стол. Он прикоснулся губами к ногам, провел ладонями по голеням. Дыхание замирало, когда Хью прикасался к нему, будто нет ничего важнее этого человека.       — Я могу его сейчас снять? — Он коснулся полотенца. — Или помешаю тебе завтракать?       — Я уже… — он вцепился в стол и выдохнул через широко открытый рот, тело отозвалось на прикосновение так ярко, что в голову ударило, — закончи-и-ил…       Он откинулся на спинку стула и ласково посмотрел на выглядывающего из-под стола парня.       — Хочешь пошалить? Или поделиться чем-то интересным, что еще узнал? — Терри без стеснения закинул одну ногу на широкое плечо.       Хью залился краской, но не сдвинулся с места, только большие черные глаза стыдливо забегали, то отводя взгляд, то как-то уж очень невинно заглядывая Гордону в глаза.       — Ты говоришь такие смущающие вещи… — проговорил синтет и закусил губу. — Второе. — И продолжил прокладывать цепочку поцелуев от колена вверх.        Терри запустил руку в его короткие чуть выгоревшие волосы, ласково массируя голову.       — Мне нравится, когда смущаешься, Сердце… — Он сглотнул, вдруг поняв, как назвал синтета.       Раньше он так звал любимого человека и долго не мог пустить никого к себе в душу, и теперь это значило то, что место в сердце не просто свободно — туда настойчиво пытается забраться один черноглазый здоровяк. Но его телу было не до смущения и осознания. Оно уже давно знало лучше, реагируя на каждое прикосновение горячего языка.       — М-м-м-м… Какой великолепный рот…       Одними подстольными шалостями они не ограничились. Синтет дорвался для нового для себя физического удовольствия и готов был пробовать и смаковать это как самые изысканные лакомства, благо партнеру было что ему показать. А сам Гордон все же добрался туда, куда хотел, и сам распробовал эту конфетку, прочувствовав, как под ним извивается сильное тело.       Правда, в процессе выяснилось, что Девятый все же склонен быть верхним, хотя Терренс не возражал, готовый принимать все, что Хью был готов ему дать.       — Мне очень хорошо, — после их ласк на обшивке стоящего в кают-кампании диванчика остались длинные глубокие разрезы от когтей потерявшего контроль боевого синтета, — даже не верится, что все по-настоящему… что ты со мной… Я будто живой…       — Ты и есть живой, дурья твоя башка, — Терри рассмеялся, уткнувшись синтету в шею, — вон как сердечки колотятся, так же, как у меня.       Он целовал длинную стройную шею, поддавшись тяжелому тянущему чувству, ладони мяли широкие покатые плечи, и от стискивающих тяжелых рук становилось тепло где-то внутри. В этом было что-то… не про обычную любовь, которую он знал, это было… Он чувствовал себя свободным рядом с Хью, свободным и пьяняще сильным.       — Да, стучат… — неуверенным голосом проговорил Хью. Хоть он и не верил в это — слишком долго в него вбивали обратное, — но до чего же было приятно такое слышать именно от этого человека.       Его захлестывало чувство, морф никогда не испытывал подобного, у него, конечно, был кластер, которым он дорожил больше своего существования, но ни к Сэлу, ни тем более к Крису у Хью ничего подобного не было.       Хью подозревал, что это и есть то, что люди называют любовь. Хотелось кричать об этом, хотелось рассказать все об этом чувстве Гордону. Но он понимал, что не имеет на это права — он всего лишь синтет, да и Терри с ним временно. После задания он исчезнет из его жизни, и сказка закончится.       — Ты как будто из сказки пришел, — тихонько произнес Хью, прижав любовника крепче, — чтобы мое существование скрасить… Просто необыкновенный…       — Мха-ха, — захрипел Гордон, — раздавишь меня, медведь. — Он рассмеялся, когда хватка синтета позволила ему дышать. — Может, и из сказки, как минимум из места, где бывают всякие принцы и тому подобное. И я тебя не отпущу. — Он поднял голову, заглядывая синтету в глаза. — Я подал прошение на тебя как постоянного напарника.       «Он в самом деле это сделал…» — Хью затаил дыхание, но тут же вспомнил разговор с Максом, и надежда, которая только что вспыхнула, тут же пропала. Если Первый прав и им хотят заменить Сэла, то, что бы Терри ни предпринял, ему откажут. Синтет уткнулся ему в плечо, будто ища защиты.       — Спасибо… для меня это многое значит… Но если не получится — не расстраивайся. Со мной все будет хорошо. Главное, позаботьтесь о себе.       — Если не получится, то у меня есть план, — не дрогнув, соврал Гордон.       Плана у него не было, но была четкая уверенность в том, что если что-то пойдет не так, то он выкрутится. Так или иначе, но выкрутится.

***

      — Чем бы ты хотел заняться? — Это был вопрос, который Гордон оставил Девятому на подумать, прежде чем отправиться одеваться.       — Я? — улетел вслед мужчине встречный вопрос морфа, который остался без ответа. Немного напуганный этим синтет заходил по помещению туда-сюда.       «Кино? Но мы и так его ведь смотрим. Терри, наверно, ждет какую-то новую деятельность, — рассуждал Хью, совершенно не думая над тем, чем бы он хотел занять свое время, — а чем обычно, кроме кино, занимаются парочки? Парочки? Девятый, какое ты право имеешь такое думать?!» — одернул сам себя синтет.       Когда напарник вернулся, натянув мягкие штаны и похожую на хаори рубашку без застежек, морф был все еще полностью обнаженным и сидел со смущенной физиономией, хотя смущение определенно не касалось наготы.       — Я подумал… может, ты хочешь поиграть в видеоигры?       — Я спрашивал, чего хочешь ты, мой маленький нудист, — заулыбался Гордон и, смерив Хью взглядом, пошел сделать себе еще кофе. — Игры тоже можно, но у меня есть всего несколько из архива «Серенити-2».       Девятый закусил губу и метнулся в свою каюту, где нацепил первое, что попалось под руку, пусть вещей у него было немного, и остался так же босиком, как и напарник.       — Я в игры ни разу не играл, — проговорил синтет, даже не запыхавшись, и уселся на стул рядом с Терри. — Думаю, это должен быть интересный опыт…       — У меня тут было что-то, в это Серый залипал. Я себе загрузил, пару раз побегал, но что-то не пошло.       Гордон достал клавиатуру, мышь и плюхнулся на диван.       Тот же экран, на котором они смотрели кино, разложился, и, перебрав меню, Гордон дал Девятому выбрать. Тот долго разглядывал ярлычки, слушая описание игровых симуляций, но рассказывал агент скупо, и в итоге был выбран значок в виде ромбовидной спирали.       Хью играл за молодого аристократа, собравшегося в дальние земли, а Терренс сидел рядом, вальяжно раскинувшись на диване, подсказывал, что делать, и объяснял простейшие игровые условности. Сначала, как водится, был выбор пола, внешности и стартовых умений, оформленный в написание портрета персонажа, а после главный герой, попрощавшись с матерью, побежал в порт в компании телохранителя.       Игра в антураже земного 17-го века пестрела образами неписей в вычурных костюмах, смешивая эту яркость с грязью на улицах и кострами, на которых сжигали тела в охваченном чумой городе.       Дальше больше, они встретились с тем, кто должен был увезти героя в плаванье, и лицо капитана показалось смутно знакомым, но после пришлось побегать и отыскать пропавшего кузена, с которым, пробившись через босс-файт, добраться-таки до корабля и таки отчалить.       В первой же главе доставившего их капитана непонятно за какие грехи списывали на берег и приставляли к главному герою в спутники. Всего спутников было пятеро, и с каждым можно было о разном поговорить, если завести диалог. И слова капитана о том, кто он есть, уже показались знакомыми Хью, как будто бы он что-то подобное слышал… Но не сами слова, а что-то скорее из отношения к ситуации.       — Если пройти квесты, которые дает этот мужик с татуировками, то можно затащить его в постель, хотя самой сцены не покажут, — показал пальцем в экран Гордон. — Причем без разницы, какого пола ты себе выберешь персонажа.       — А зачем его затаскивать в постель? — удивился Девятый. — Это же ненастоящее? — И тут же прикусил язык.       Он начал немного осваиваться и играл более увлеченно. Это в самом деле оказалось интересно, но не мог избавиться от ощущения, что у капитана знакомое лицо…              — Странно, я будто его видел… — Когда персонажа показали под таким углом, что блик света обесцветил рисунки на лице, Хью, взвизгнув, подпрыгнул. — Точно видел, это один из спутников Серого! Этот парень из его кластера!       — Да что ж ты… — От неожиданности сомлевший Гордон тоже подскочил. — В смысле? Поставь на паузу. Или нет, открой диалог.       Хью ткнул на кнопку, и главный герой заговорил со спутником, они обменялись приветствиями, и повисла опция выбора реплики, во время которой персонаж терпеливо ждал в кадре, показанный крупным планом.       — Кай, конечно, говорил, что он ему импонирует, но не настолько же… Погоди, сейчас принесу их дело. — Агент поднялся с дивана.       Девятый отложил клавиатуру и, пока ждал Терри, поставил чай и достал сладости из запасов, которые значительно поредели с момента начала их путешествия. Морф смотрел на экран, пытаясь понять: если этот капитан в самом деле один из кластера Двенадцатого, то каким образом оказался в этом проколе? Не было похоже, чтобы в этом мире были какие-то технологии, представляющие интерес для МИК.       «Неужели специально ради этого человека?..»       Вернулся Гордон, глядя в планшет, снова поднял взгляд на экран и уселся рядом. Он показал фото из материалов, что у них были, правда, на них спутник Серого был без татуировок и ракурс был не самый удачный. Гордон полистал файлы и сверил маркировку.       — Да, это он. Мало того, он из того же прокола, в котором Кай был обнаружен кластером Четвертого и вступал с ним в столкновение, только другая звездная система, хотя рукав галактики вроде как тот же самый… — проговорил агент, быстро пробегая глазами информацию в файле. — И да, последний раз перед атакой на МИК его видели именно там, хотя оттуда пришли отчеты о… его уничтожении, да. Причем подорвали и его дома тоже… на обеих планетах. — Он поднял на Хью немного растерянный взгляд. — Но это мы и так знали… А вот то, что он подобрал себе спутника из симуляции, это, конечно, интересное решение.       Девятый покивал и задумался.       — Терри, а Кай, случайно, не говорил, какие ему еще персонажи импонировали? Может, второй тоже из симуляции?       — Ну… может…       Агент нахмурился и снова посмотрел в файлы, выискивая лицо второго, но на снимках он был или с закрытым лицом, или уже в виде того, под кого маскировался во время визита в корпорацию. На одном из снимков внимательные карие глаза смотрели из-под темной челки, но четкости снимка не хватало, чтоб вычленить детали.       — А что это даст? Симуляция не нарушена, мы бы знали… Значит, Кай действовал вне рамок зафиксированной истории, а там с тех пор уже несколько лет прошло… Или ты что-то задумал?       — Не то чтобы… — проговорил синтет, пожав плечами. — Просто, зная, кто это, и просмотрев симуляции, можно изучить их поведение и хоть знать, что от них ожидать… Привычки редко можно поменять…       — Ну, давай посмотрим и изучим. По крайней мере будет понятно, что было перед их с Серым встречей. — Гордон улыбнулся и пожал плечами. — У нас есть обе симуляции на борту и достаточно времени, чтобы это сделать.       — А ты подозреваешь, из какой симуляции второй? — спросил синтет. — Или точно знаешь?       — По этому проколу их всего четыре, три из них существовали на момент работы Серого и две есть у меня тут.       Терренс вернулся на диван и подцепил планшет к базе корабля, открыл симуляции и стал листать описания.       — По второй… тут есть момент… Тут многое завязано на мутациях случайных и намеренных, так что это должно быть что-то… хм… Надо посмотреть, в общем…       Он поднял взгляд на Хью.       — Это будешь доигрывать?       — У нас же работа появилась, — удивился Девятый. — Нет, конечно…       — В плане? Ты же хотел узнать побольше. Я не такой задрот, чтоб хранить у себя видеозаписи прохождения таких симуляций. — Гордон вопросительно уставился на Хью. — Ты же хотел узнать его получше, тут еще почти сорок часов, а потом еще второй почти тридцать.       — Оу… Я понял. — Девятый растерянно посмотрел и, поджав губы, хихикнул. — Мне впервые для работы надо… Я понял. Тебе чай сделать? Я себе хотел налить.       — Не сейчас, позже, может быть. — Терренс на сторону усмехнулся. — А как ты обычно готовился? Текстами?       Он наблюдал за Хью, который определенно осмелел, и решил не комментировать это, боясь спугнуть. Терренс даже пожалел, что парень натянул майку, хотя это и отвлекало от желания в эту самую грудь уткнуться… Синтет начинал действовать на агента как наркотик, и Гордон поймал себя на этом только сейчас. Поймал, но не придал этому значения, — в конце концов, Хью ему понравился почти сразу.       — Да, текстами. Обычно, когда меня вытаскивали из стазиса, отводили к куратору, он давал текст для изучения, или мне просто на словах объясняли особенности симуляции и загружали необходимые данные. В кабинете я встречал Криса, — произнеся имя, Девятый опустил взгляд и невольно коснулся шрама под левым глазом, — потом нас отводили в ячейку. Иногда перед миссией можно было навестить Сэла, но чаще это давали сделать после и ненадолго, — он сглотнул ком в горле, посмотрев на Терри, — он хороший… был… Ну, а после вновь ложили в ящик.       Кареглазый агент вдруг остро ощутил это: ведь Хью потерял единственных близких. Неужели никто не посочувствовал, не выслушал, не помог утрату пережить? Для него же не было этого промежутка, все случилось одно за другим…       Боже… Как он вообще держится-то?       — Понятно… — Гордон отложил планшет, поймав новую мысль. — Слушай… расскажи мне о них. Какими они были? Крис, Сэл… Не в документах, а для тебя. — Он протянул к синтету руки, позвав к себе в объятья.       — Я… — Девятый заметно побледнел и поник, он придвинулся и уткнулся Гордону в шею, как будто пытаясь спрятаться так от боли. — Они были всем для меня. Единственное, что мне было дорого… Сэл, он… — Хью сглотнул и грустно улыбнулся, — он самый добрый из всех, кого я знал, и любил белый шоколад, но, когда мы для него привозили его, всегда делился. В любой ситуации подбадривал и поддерживал. А как Сэл заразительно смеялся, — синтет чуть отодвинулся и тихонько засмеялся, вспоминая. Расцепил объятия и, усевшись на разрезанный диван, обнял себя руками, перестал смеяться, — смеялся до тех пор, пока не увеличили объем производства… С тех пор он все меньше и меньше улыбался, но оптимизм не терял все равно и всегда был готов выслушать… Но чем дальше, тем хуже становились изменения… Я ведь почти всегда лежал в стазисе, поэтому для меня они были наиболее заметны. Для Криса все происходило не так быстро, поэтому он говорил, что все нормально и идет своим чередом. Он был очень решительный и веселый. Постоянно пытался рассказывать смешные истории. Хотя они не были смешными, но Сэл все равно смеялся… Аха-ха, — тут он помрачнел, — но он сильно изменился, когда его поставили работать с Манфредом. — Морф поджал губу и неосознанно вновь положил пальцы на один из шрамов и провел вдоль него…       Гордон слушал, стараясь не перебивать, и постепенно по загривку поползло холодное чувство. Увеличение производства? Для него не было секретом, что некоторые из этих ребят могут научиться вырабатывать в теле то, что требуется, но чтоб вот так…       Сэл был производственной единицей?       — Мне очень жаль, Сердце. — Гордон подвинулся ближе и приобнял синтета за плечи, а потом стал гладить по спине.       И Крис… Хью сбивался, рассказывая, и он не сразу понял, когда тот перескочил на слова о Седьмом. Терри накрыл ладонью руку, которая раз за разом проводила по шраму.       — Это он сделал?       Девятый вздрогнул от неожиданности и посмотрел на мужчину.       — Он не всегда был таким… — проговорил синтет, пожав плечами, — а работа с Четвертым… Тут либо становишься как он, либо становишься грушей… И ему с каждым разом становилось все сложнее переключиться…       — Это не оправдание. Так не должно быть, никому не позволяй так с собой обращаться, слышишь? — Он говорил на грани шепота, глядя синтету в лицо, взгляд снова упал на едва заметный шрам у левого глаза, и Гордон прикусил губу.       Он ненадолго задумался, хотелось сделать что-то приятное для этого парня, что-то хорошее. Хью был как будто висящим в пустоте, у него оторвали опоры, и хотелось как-то это если не исправить, то, по крайней мере, позволить за что-то зацепиться.       — Я не то чтобы позволял так с собой обращаться, — поджав губы, качнул головой Хью, улыбнувшись, — Крис остановиться не мог, а я в ответ не мог руку поднять, только удерживал… Ничего страшного, шрамов не так уж и много. Не волнуйтесь.       — Я бы не хотел, чтоб их прибавилось. — Гордон мягко коснулся губами шрама на лице синтета. — И не говори мне не волноваться, это не так работает. Если тебе будет грустно, ты всегда можешь прийти ко мне с этим, хорошо? — Он положил подбородок на плечо, ласково глядя на Хью.       Девятый натянуто улыбнулся и коротко кивнул. Воспоминания непроизвольно начали всплывать в голове. У него и так их было немного, а теперь общих встреч и вовсе не станет. Стало до невозможности грустно и одиноко. Эти чувства заполнили так сильно, что казалось, он физически чувствует холод. Запоздалая холодная, изнывающая боль. Морф отстранился, поджал ноги и обнял колени.       Терренс продолжал успокаивающе гладить его по спине. Он не знал, что еще сказать. Не сразу, но Хью почувствовал на плече тепло прикосновения, поднял голову и, сделав бровки домиком, посмотрел на напарника.       — Спасибо, что ты рядом, — шепотом произнес синтет и снова уткнулся головой в колени, глубоко вздыхая и пытаясь прийти в себя.       Гордон хотел что-то сказать, но отметал одну за другой банальные фразы про «все будет в порядке», «лучший мир» и тому подобные. Он просто сел полубоком, заключив Девятого в кольцо рук, и держал подбородок у него на плече.       Чувствовалось, что Хью нужен контакт сейчас, да и не сейчас тоже. Может быть, именно убегая от этого всего, он так охотно и кинулся в объятья? Эту мысль Гордон прогнал вслед за остальными. Какая разница сейчас?       Девятый так просидел, даже не понимая, сколько времени. Ровно до тех пор, пока не смог взять себя в руки.       — Простите, Терри, — он вновь не заметил, как случайно перешел на вы, — у нас тут работа, а я нюни развел. Теперь я в порядке и могу приступать… Только все же сначала я бы выпил чаю. — Он немного неловко улыбнулся.       — Да, отвлечься полезно. Сиди, я все сделаю. — Гордон потрепал его по плечу и встал, прихватив со столика чашку с уже остывшим чаем, который до этого наливал себе Хью.       Девятый по привычке вначале хотел остановить и сам вскочить делать чай, но, как только поднял задницу с места, тут же посадил ее обратно. Хью сидел и с восхищением смотрел на мужчину: о нем никто еще так не заботился…       — Ты чего так смотришь? — Агент напоролся на взгляд, когда обернулся, взяв чашки.       — Приятно, когда заботятся. Спасибо, — он взял одну чашку и, подув на пар, отпил, — обо мне еще никто так не волновался… Должен сказать, это непривычно, но мне очень нравится.       — Обычно через некоторое время это начинает раздражать, — мужчина хмыкнул, — не сразу, конечно… Через некоторое время, через пару лет, может… — Терренс посмотрел на монитор, с которого на них все еще глядел Васко в треуголке, ожидая выбора реплики от игрока.       — Не знаю… — Девятый вновь отпил чай и улыбнулся, прикрыв глаза, наслаждаясь моментом. Хотелось еще, чтобы Гордон устроился позади и обнял, но наглеть он не стал. Морф открыл глаза и продолжил пить напиток. — За мной столько времени никто не ухаживал, да и я никогда столько не бодрствовал… Поэтому не знаю…              — Ну, если почуешь, что я тебя начал подбешивать, не держи в себе. — Он попытался отшутиться, но уже жалел, что заговорил об этом.       В голове всплыли воспоминания о том, как его любимый Ламберт вступил в брак по расчету, убедив, что так нужно по политическим соображениям и через пару лет он подаст на развод и они будут вместе, но… Гордон так и не понял, в какой момент брак между Ламбертом и Адлером стал настоящим союзом по любви, а он, Гордон, остался при Ламберте телохранителем, которому дозволялось только наблюдать. А потом он начал раздражать… А потом все еще любимый человек начал на него срываться, но тянущая зависимость не отпускала…       А потом его оставили с Каем, чтоб просто не путался под ногами, и выбросили из жизни, но, по счастью, именно Кай тогда его подхватил. И когда Ламберт его уволил, решив все за Терри, тот и сам уже хотел уходить.       — В каком смысле «подбешивать»? Разве это возможно? — удивленно спросил Девятый, с непониманием глядя на мужчину. — Ты какие-то глупости говоришь. — Он прикрыл рот рукой, поняв, что перешел границы, и по-детски посмотрел на Терри. — Прости.       — Ты просто прелесть, ты знаешь? — Такие простые слова и неподдельное возмущение согрели душу, и мужчина прикрыл глаза.       Рука как будто сама собой легла Хью на колено и прошлась вдоль по бедру, немного нажав.       — Ладно, — он выдохнул с усмешкой и показал на экран, — тебя там заждались.       — Да. — Морф второпях допил чай, сбегал поставил кружку на кухонный стол и прибежал обратно. Уселся, пододвинув клавиатуру. — Я готов.

***

      Наступил следующий вечер — ну, насколько может наступить вечер там, где смена дня и ночи — это только цифры на часах. Гордон закончил готовить ужин и поставил тарелки на стол, а потом перевел взгляд на сидящего уже вторые сутки за игровой симуляцией Девятого. Черт, он даже в туалет не ходил. А ему нужно вообще?       То, как этот парень увлекался, как непосредственно за все хватался, подкупало. Неопытный, но не глупый, и Терри во многом был для него первым — невозможно отрицать, насколько это было приятно. И этот взгляд, который бывший бодигард то и дело ловил на себе…       — Хью, идем. Тебе надо сделать перерыв.       — А? — Девятый оторвал взгляд от экрана, игра действительно увлекла, и, пожалуй, сейчас этот человек — единственный, кто мог отвлечь его. Морф отложил клавиатуру. — Что надо сделать?       — Поесть, — он мягко улыбнулся, — а еще ты обещал мне показаться в своей настоящей форме. Мне может составить компанию за ужином настоящий Хью?       Девятый замер. Потребовалась пара секунд, чтоб он, глухо сглотнув, совладал с собой и осторожно двинулся дальше. Он боялся, что в этом виде может не понравиться и перестать интересовать Терри, ведь знал, насколько отличается от человека.       — Ты уверен, что хочешь увидеть меня в базовой комплектации?.. — робко спросил он, сложив бровки домиком.       — Да, уверен, — агент приблизился и приобнял синтета за пояс, посмотрев снизу вверх, — ты так стесняешься? — Он не удержался и нырнул пальцами под футболку, коснувшись гладкой кожи на боку, и прижал к себе Хью чуть сильнее.       Девятый, закусив губу, улыбнулся, он глубоко вдохнул и стал меняться. На коже появилась серая шерстка, уши стали вытягиваться. Он не очень любил кардинально меняться — черты лица и телосложения остались те же, сменились покровы, чуть сильнее выразился рельеф мышц и изменились пропорции — конечности и шея относительно общей длины тела стали длиннее, чем у человека, прямые серые волосы рассыпались тяжелой волной по плечам. Морф заправил за ухо прядь и немного с опаской посмотрел на Гордона.       Гордон наблюдал, не отводя глаз, каждый раз, когда он видел подобное, его восхищало это преображение, как и теперь. И это читалось у него на лице.       — Ты такой красивый… — Он коснулся кончиками пальцев скулы и повел ниже, к длинной стройной шее, второй рукой под майкой гладил мягкий бархат серой шерстки.       У Хью был свой оттенок, чуть палевый, и шрам на лице стал более заметным и темным.       — Мягкий…       Синтет удивленно расширил глаза и наконец с облегчением выдохнул. Он положил свою руку поверх ладони Терри.       — Тебе правда нравится? — Его глаза сияли, и, не дождавшись ответа, Девятый замкнул поцелуй, обняв сводной рукой мужчину за талию.       Терри приник к нему всем телом, подался в объятиях и прижался, чувствуя уже становящуюся привычной прохладу мягких губ. Хью целовал его жадно, с каждым разом все более умело и уверенно.       — Нравится, — он запустил уже обе руки под майку, а потом цапнул пальцами за пояс, — ходи так почаще. И… я стесняюсь спросить, у тебя там внизу тоже что-то изменилось? В смысле, если ты не будешь его прятать внутрь.       — Я его не прячу, — отвел взгляд Хью, закусив губу, — у синтетов в базовой комплектации половые органы отсутствуют…       — Оу. Это кое-что объясняет. — Мужчина вздернул брови, но не отступил. — Ну, может быть, ты что-то придумаешь по этому поводу? — Рука скользнула под ремень, поглаживая низ живота.       Девятый затаил дыхание, и Терри почувствовал, как в его руку стал упираться поднявшийся член. Метаморф понял, что готов исполнить любое желание этого человека и неважно, чего оно будет касаться.       — Я не понимаю, что ты со мной делаешь, но мне кажется, я с каждым разом хочу тебя все сильнее…       — Может, ты влюбился? — темным шепотом произнес агент и накрыл ладонью крупный, налившийся желанием орган. Он жадно ощупал рельеф тела, мягко поцеловал Хью в подбородок и заглянул в глаза. — Сердце обычно очень крепко связано с членом, и чем чаще оно бьется, тем быстрее он встает, сахарные губки.       Девятый, чувствуя, как под шерсткой у него потеплели уши, отвел взгляд. Ему так хотелось сказать, что так и есть, что его сердца принадлежат ему, но разве он может? Он всего лишь синтет, да и есть большая вероятность, что им заменят Сэла, и тогда это вообще не будет иметь значения… разве нужны этому человеку ненужные проблемы?       Морф промолчал и, вновь посмотрев на Терри, склонился к поцелую, поднял его под задницу и направился в каюту.       Гордон обхватил его ногами, чувствуя, как упирается в него возбужденная плоть, обвил руками шею, запустил руки в волосы. По коже проходили мурашки от прикосновения бархатной шерстки. Было совершенное удовольствие в том, чтоб не только находиться в объятьях такого фантастического существа, но и видеть и ощущать его таким, каким оно является на самом деле.       — Ты чудо. — Он завороженно посмотрел в темные до черноты глаза на сером лице.       — Это вы просто невероятный, самое лучшее, что со мной происходило когда-либо…       Добравшись до спальни, он вновь впился в губы, руками лаская тело и помогая избавиться от одежды. Поцелуями перешел на подбородок, шею, ключицы, грудь… Морф не пропускал ни одного миллиметра, облизывая каждый кусочек кожи. Гордон запрокинул голову, тяжело дыша. Поцелуи и прикосновения отзывались горячими отпечатками. Он прикрыл глаза и вцепился руками в простыни.       — И ты со мной… Черт, волшебные губы…       Руки опускались все ниже и ниже, пока не обхватили напряженный орган, провели вдоль него пару раз и двинулись дальше, все больше распаляя партнера. Хью зачарованно смотрел, как под его ласками извивается этот человек, как с уст слетают тихие стоны.       — Я если я попрошу тебя сделать кое-что? — Он подался бедрами вверх. — Попрошу связать мне руки, может, быть более грубым, чем обычно?       — Ради тебя я готов быть каким угодно, — прошептал Девятый, посмотрев преданно       Тут в глазах зажегся огонь, и морф резко перевернул мужчину, подняв его зад. Заломил руки за спиной, и пальцы стали удлиняться и обвязывать руки, крепко их удерживая. Второй рукой прижал Терри за затылок к матрасу…       Глаза заволокла пелена, Девятый хищно улыбался, слушая надрывные стоны. Он обвил любовника тонкими чувствительными щупами, скрутил и связал, он наслаждался им, владел. Терри прикусил подушку, тело выгибалось, подставляясь, принимая синтета так глубоко и сладко, что разум как будто стал инертным. Он стонал и метался, чувствуя себя зажатой в тиски игрушкой для удовольствия, и наслаждался этим, это было так ярко, что все, о чем он мог думать, — это то, как бы не разъехались колени.       — Ха-а-а… — Терри растекся по постели, тяжело дыша, на простынях около рта было мокрое пятно. — Сердце, пощади… — Он снова завыл, чувствуя, как от продолжающегося воздействия тело начинает саднить и подергивать, а вывернутые плечи от связанных за спиной рук начали ныть.       — Если ты так желаешь, то я остановлюсь, — между поцелуями проговорил Девятый, — ты уверен, что хочешь, чтобы я остановился?       — Я же так с ума сойду… — Он с трудом произносил слова. — Боже… Сердце… глубже… пожалуйста… мхах… глубже… — Тело задрожало и покрылось испариной, безвольное и послушное, оно подавалось под движениями метаморфа.       — Мой… — томно прошептал черноглазый синтет.       — Скажи это еще раз… — попросил Терри, утопая в ласке.       От шепота шли мурашки, он был пьян от ощущений, смывающих любые мысли, теперь все существо было сосредоточено там, внизу, на ощущении того, как внутри движется рельефный крупный орган, который как будто бы немного увеличивался с каждой просьбой войти глубже.       — Мой.       И снова это чувство… принадлежать и при этом быть свободным, ошеломительно свободным…       — Твой…       Всего одно слово, и он был готов взлететь от счастья, все мысли вылетали из головы. Был только этот желанный человек…       — Мой… только мой…

***

      Прошло несколько дней, и прыжок подходил к концу. Этим утром, только позавтракав, Хью запустил последнее сохранение, а Гордон предупредил, что должен помониторить системы, и ушел в каюту управления.       Там его и застал выход из прыжка, пока он проверял показатели систем жизнеобеспечения и состав воды в баках, куда собиралась переработанная и очищенная влага, — в ней обнаружилось вещество, с которым не справлялись фильтры.       Почти сразу после того, как восстановилась связь, пришло сообщение от Карпина, который узнал о причинах отказа: Девятый должен занять место Десятого. Копии не дают показателей нулевых, самых первых, базовых экземпляров из линейки, и даже десяток копий не перекроет возможности к выработке только одного Хьюи.       Гордон до боли сжал зубы и закрыл сообщение.       Краска схлынула с лица.       Он пару раз видел Десятого… Аморфное нечто с десятком слепых глаз, утыканное трубками, и со вставленной в то, что когда-то было ртом, рамой расширителя.       Это было так жутко…       Тогда он думал, что это просто что-то вроде управляемой полуразумной биомассы, но сейчас оказалось… Хью говорил про это как о ком-то, кто умел шутить и не терял оптимизма…       И его Хьюи должен был стать таким же? Его черноглазое сердце?       Холодный ужас забрался под шкуру от осознания таких перспектив для этого ласкового существа.

***

      Девятый, нахмурившись, сидел с клавиатурой, задумавшись. Он прошел обе игры, и концовки у обеих были нерадостные. И если в первой выбор, с его точки зрения, был без выбора, то во второй…       В конце второй игры он долго сидел, задумавшись. В ней Земли больше не существовало, и выбор состоял в том, рассказать про эту тайну всем или сохранить ее. И казалось бы, тут тоже выбор очевиден, но если рассказать, то на планете, скорее всего, начнутся волнения из-за того, что их лишили единственной надежды, и создастся очень большая вероятность, что эти волнения перерастут в постоянные войны.       Гордон вернулся в кают-компанию и застыл в дверях, глядя на синтета, сидевшего перед экраном. Происходящее в финальной заставке бросало на его лицо розовые отсветы, и Хью казался таким задумчивым и нежным, казался таким…       Терри рвано выдохнул, на секунду прикрыв глаза, и вернул себе беззаботный вид.       — Ну что, сахарные губки, ты всех победил? — Он улыбнулся и направился к Девятому.       — Вроде того, но что-то нет такого ощущения, — он посмотрел на Терри, и глаза засияли, — а еще я подумал, что второй спутник Кая — это, наверно, Захария.       — Зак? Главный герой? — Он удивленно поднял брови. — Ну… может быть. Вообще, похоже… Только как тогда он обратил его? Я так понял, техноманты не подвержены мутациям и стареют быстро.       Гордон встал рядом и посмотрел в экран, где титры шли на фоне алого заката над пустыней.       — Это они не подвержены местным мутациям, — Девятый пожал плечами, — а вот насчет мутагенов в жидкостях Двенадцатого… вполне себе. И это как минимум было добровольно и, скорее всего, очень болезненно… Во всяком случае, я так предполагаю… Мы прибыли?       — Болезненно — это да… — задумчиво пробормотал Гордон. — Ладно… Да, мы прибыли, еще пара часов потребуется, чтоб выйти на координаты. Идем, ты мне нужен в кресле второго пилота, будем искать предполагаемую точку старта.       Девятый молча кивнул и направился к рубке.       — А ты прошел эти игры? Какой выбор сделал ты?       — Я не проходил, там же все сохранки чистые, — Терренс спрятал руки в карманы и шел рядом, — я видел, как Кай играет… Надо сказать, что в той первой… он не делал выбор. Он просто закрывал игру, и все. Потом начинал заново и снова останавливался в самом конце. Не знаю, решил ли что-то.       Хью, нахмурившись, кивнул. Было видно, что он все еще обдумывает свой выбор. Но, поднявшись в рубку и усевшись за штурвал второго пилота, выкинул все лишнее из головы.       — Я введу координаты, проложу путь, и… ты хочешь сам пилотировать?       — Давай ты, хочу оценить твои навыки без автопилота и поправок. — Гордон хлопнул его по плечу и сел в свое кресло.       Он пробежался по кнопкам, и на панели перед Хью высветилась зеленая плашка «Управление. Полный доступ».       — В конце концов, я же должен знать, что ждать от тебя в будущем.       — Ты хочешь, чтобы я управлял? — удивился морф такому решению. Он думал, что Терри его за штурвал вообще никогда не пустит, а тут…       Синтет, чуть улыбнувшись, проверил все показания еще раз и переключил на ручное управление, направив «Хорек» в глубь космоса.       Хью летел плавно и не гнал, было видно, что получает удовольствие. Света звезд в этой точке космоса было немного, и чем ближе они приближались, тем меньше его становилось. Стало понятно, что в такую глушь летят не на обитаемую планету, а скорее спрятаться или что-то спрятать.       Они постепенно приближались к голубому карлику, бросавшему холодный свет. В этой солнечной системе обитаемых планет не было, а планет как таковых — всего пара газовых шариков. Они направлялись к кривоватому планетоиду, и его очертания уже были видны.        Гордон призадумался, глядя на приближающийся едва освещенный сфероид.        — Интересно, какого черта его принесло в эту жопу мироздания?       Вопрос был риторическим.       Судя по расчетам, это было единственное место, откуда могла стартовать капсула, в которой Кай потерялся примерно лет за тринадцать до знакомства с Гордоном.       Планетоид был все ближе, и агент включил приборы сканирования: просто так приземляться смысла не было.       — Ищу следы активности, — проговорил он вслух, переходя на рабочую манеру, — запускаю сканирование на предмет следов пребывания.       — Тут остаточные следы от плазмы, еле заметный след… В этом проколе нет плазменных двигателей, — нахмурился Девятый, глядя на показатели сканера. — Кажется, Первый говорил о каком-то корабле, который он с… Зейном? так вроде его партнера звали… Думаю, это след от того корабля.       — Вижу… Не отвлекайся… Блять. — Гордон рыкнул. — Этому следу примерно шестьдесят часов! Разворачивай и гони за ним, может, нагоним.