Без Права На Существование

      Мирное и спокойное утро в своей постели, что может быть лучше? Эта странная мысль отзывается нервной дрожью в теле. Когда Тэхён стал считать это место своим? Качает головой, прогоняя очередную головную боль от негативных мыслей. Слишком хорошее утро, чтобы думать об этом.       Тэхён тихо стонет от удовольствия: впервые выспался за последнее время. Никто не кричал и ничего от него не требовал. Сжимает в руках подушку, которую обнял во сне, и наслаждается моментом. Запас моральных сил моментально повышается, также поднимая настроение. Улыбка появляется на губах. Такое простое действие, а сколько положительных эмоций вызывает внутри.       Откидывает одеяло рукой, отпихивая ногами ещё ниже, почти скидывая с постели. Потягивается, чтобы взбодриться и садится на постели. Трёт лицо, заставляя себя проснуться окончательно. Поднимает голову и застывает с широко открытыми глазами.       — Какого чёрта ты тут делаешь?! – невольно кричит раньше, чем успевает подумать.       В кресле сидит Хосок с довольным лицом. Одна нога закинута на другую, рукой подпирает подбородок, локтём упираясь в подлокотник. Взгляд проходится по лицу парня. Он оголодал по его эмоциям. Опускается ниже, мажет по шее, плечам и ключицам. Немного задерживается на груди, рассматривая соски, и только после спускается ниже, останавливаясь на пижамных штанах.       От блуждающего взгляда Тэхён почти задыхается, когда буквально кожей чувствует его мысленные прикосновения. Это невыносимо. Это ненормально. Что он здесь делает?       — Какой ты грубый с утра, лисёнок, – спокойно отвечает Чон, убирая руку от лица. – Ты всегда просыпаешься со стоном?       Не говоря ни слова, Ким хватает одеяло и тянет обратно на себя, чтобы спрятаться от этих диких глаз. Но чувство, что его рассматривают, не проходит. И под одеялом становится невыносимо жарко.       — Проваливай, – шепчет Тэхён, уже не повышая голоса.       Хосок встаёт на ноги и приближается к постели. Парень дёргается назад, но замирает на месте, когда мужчина начинает тянуть одеяло на себя. Понятно, что он хочет сделать. Нет. Наоборот. Что он собирается делать совершенно не понятно.       Тэхён резко отпускает одеяло и Чон по инерции подаётся назад, почти падая на пол, но вовремя выравнивается. Смешок вырывается против воли. Ким даёт себе мысленную пощёчину, решив, что совсем из ума выжил. Соскакивает на ноги с противоположной стороны кровати и ловит озлобленный взгляд. Теперь его точно убьют.       Хищный оскал появляется на лице Хосока, а глаза начинают прожигать насквозь, обещая превратить мальчишку в пепел.       — Хочешь поиграть?       От этих двух слов передёргивает. Нет, он не хочет играть. Только чтобы оставили его в покое. Стоит ли сказать об этом вслух? Снова даёт себе мысленную пощёчину, не понимая, откуда в нём столько храбрости с утра.       — Уходи. Чонгук напротив, в своей комнате, и если он...       — Он в кабинете и занят делами, – перебивает мужчина, начиная обходить кровать.       — Стой на месте! – вновь кричит Ким, не готовый к новому моральному штурму.       Тихий смех заполняет всю комнату, обволакивая со всех сторон. Настроение Хосока поднимается от совершенно другого поведения парня. Это необычайно вкусно, как новые краски, которых у тебя никогда в жизни не было. Как дальтоник, которому показали настоящие цвета, и он больше не намерен оставаться в прежнем мире. Хосок остаётся стоять на месте, довольный произведённым эффектом.       — Собирайся. Покатаешься со мной, – спокойно говорит Чон, продолжая смотреть на парня.       Нахмурившись, Тэхён думает, что ослышался. Мысли никак не могут прийти в адекватное состояние от присутствия этого мужчины рядом.       — Что?       — Чонгук через час уедет. И его не будет весь день, – усмехаясь, говорит Хосок. – Расслабься, лисёнок.       На этом мужчина разворачивается и уходит, оставляя позади себя ошеломлённого парня. Тэхён подходит к двери, закрывает её на ключ и только потом выдыхает яд из своих лёгких. Аромат Хосока стоит в комнате плотным покрывалом, что до сих пор кажется, будто он здесь.       — Расслабься? Ты издеваешься? – спрашивает Тэхён тишину и ударяется затылком о дверь. – А так хорошо утро начиналось!       Быстро приняв душ и одевшись в джинсы и тёплую толстовку, Ким мысленно прикидывает, сколько времени прошло после ухода Хосока. Достаточно или нет, чтобы выйти? Не хотелось бы встретить с утра Чонгука. Решить этот вопрос помогает урчание живота. Организм требует свой заслуженный завтрак. В последний раз он ел вчера в обед, а дальше нервное напряжение не располагало к аппетиту.       Молодой человек выходит из комнаты, быстро преодолевая коридор и спускаясь по лестнице. На душе неспокойно после вчерашней вольности. Но надежда на то, что всё сойдёт с рук и это останется незамеченным, теплится внутри.       (🎶 Des Rocs — Nothing Personal)       Опуская ногу на предпоследнюю ступеньку, Ким застывает, встречаясь с острым, как лезвие, взглядом Чона младшего. Внутри поднимается ураган чувств, преимущественно преобладает страх. «Твою мать» – проскальзывает в голове у пленника, который впервые готов бежать сломя голову.       Гляделки не прекращаются. Хищник готов загрызть свою добычу, не оставляя и капли жизни. Наказать. Раздавить. Проучить.       Не долго думая, Тэхён разворачивается, намереваясь и в самом деле бежать обратно в свою комнату, и закрыться внутри до скончания времён. Но это действие только сильнее подстёгивает охотника ринуться в погоню.       — Стоять на месте! – приказ эхом разносится в холле, липкими мурашками настигая беглеца.       Самое смешное то, что менее часа назад он кричал эту фразу сам. Лучше бы «поиграл» в догонялки с Хосоком, чем с Чонгуком. От первого хоть не прилетают удары. А вообще, стоило потерпеть ещё, а не идти вниз, зная, что может наткнуться на хозяина.       Чон в три широких шага, перепрыгивая через несколько ступеней, хватает рукой чужой капюшон и дёргает на себя. Ворот толстовки больно врезается в горло Тэхёна, резко лишая способности дышать. Спина ударяется о чужую грудь, как о бетонную плиту. Но это не самое страшное.       — Думаешь, ты самый умный? – угрожающе шепчет в ухо Чонгук, плотно прижимая свои губы и опаляя пламенным дыханием. Сжимает ткань крепче в кулаке, давя сильнее на горло игрушки. – Ты ахуенно меня разозлил, пёсик. Я предупреждал.       Пытаясь ослабить давление на горле, Тэхён цепляется пальцами за ткань в попытке глотнуть воздуха. Выходит плохо, нет возможности просунуть даже палец. Цветные пятна начинают плясать перед глазами, а шум собственного пульса стучит в ушах сильнее.       Отойдя немного вбок, Чон отпускает капюшон и смотрит, как парень сгибается пополам, стараясь отдышаться. Поднимает ногу и пинает со всей силы по ногам Кима, отправляя того в полёт вниз с середины лестницы.       Вся жизнь за долю секунды пролетает перед глазами Тэхёна. Счастливое детство с обоими родителями. Знакомство с Юнги-хёном. Безразличие отца и постоянные рабочие будни. Вот и вся жизнь. Даже обидно становится, он так мало прожил.       С широко открытыми глазами молодой человек падает назад, но одна мысль успевает промелькнуть: «Всё же полетать с этой лестницы мне посчастливилось». Тело пронзает острая боль, когда он встречается со ступенями, по которым кубарем катится вниз, не успевая понять сколько раз его перевернуло. Болезненные стоны эхом отскакивают от стен, как упругий мячик, привлекая внимание всех людей на первом этаже.       Упав на спину в паре метров от лестницы, Тэхён смотрит в тёмный потолок холла, борясь с собственными лёгкими за право на жизнь. Руки скребут по красной ковровой дорожке, цепляясь в молчаливой просьбе о помощи. Хрипы вырываются из горла, а тело дёргается в конвульсиях, не способное стерпеть боль.       На шум и крик из кухни выходят двое телохранителей, за которыми следует госпожа Хонг, кухарка. Не позволяя женщине увидеть происходящее, Лан разворачивает ту, отправляя в свою комнату и запрещает выходить, пока он сам не придёт к ней. Только когда пожилая женщина исчезает из поля зрения, мужчина оборачивается и оценивает происходящее с хмурым видом.       Сухо́ смотрит с широко раскрытыми глазами на мальчишку, что лежит на полу и хрипит. Жалость проскальзывает во взгляде, которую водитель быстро пытается спрятать. Меняет выражение лица на безразличное, пока никто не заметил истинных эмоций.       Две девушки-горничные выглядывают из гостиной, но с тихим писком исчезают вновь, когда понимают, что происходящее их не касается.       Последним в холл заходит Хосок, услышавший шум из своего кабинета. И если бы не приоткрытая дверь, то так бы и не узнал, что произошло что-то нестандартное. Окидывает всех быстрым взглядом, на пару секунд дольше задерживаясь на Киме, и остаётся стоять на месте, надеясь узнать, что же произошло.       Не обращая внимания на «зрителей», Чонгук медленно спускается вниз, сжимая и разжимая кулаки от злости. Всё тело охватывает адский гнев, требующий выпустить его на свободу. Нервы итак на пределе в последние дни. Никаких хороших новостей нет. А когда начинает думать про своё будущее, так вообще в глазах темнеть начинает. Он даже в некой степени благодарен, что тот выкинул такой финт. Есть теперь на ком сорвать свою накопившуюся агрессию.       Подходит к лежащему парню и смотрит сверху вниз на то, как тот барахтается. Пинает носком туфли в бок и слышит сдавленный стон, встречая ответный, гневный взгляд.       — Живой? – насмехаясь, спрашивает Чон младший. – Ну это не надолго. Ты запомнишь этот день.       Сиплый смех вырывается из горла Кима, который, видимо, хорошо приложился и головой вдобавок. Тонкая струйка крови вытекает из уголка рта, когда улыбка появляется на лице молодого человека, показывая окровавленные зубы.       — Обязательно запомню. Уж поверь, – бросает уверенно Тэхён, пытаясь приподняться, облокачиваясь об пол.       Хосок кривится на брошенную фразу парня, подозревая, что тот подначивает его брата специально. Вот только зачем? От этого хуже будет только ему одному.       — Дерзишь? – хмыкает Чонгук и пинает руку, на которую опирается пленник в попытке встать.       Ким падает вновь на спину, не переставая смеяться. Но всё равно упорно повторяет свои попытки подняться. Когда с огромным трудом ему удаётся сесть, грудную клетку пронзает вспышка боли. Возможно, сломаны рёбра. Он бы удивился, будь они целыми.       Присаживаясь на корточки около парня, Чонгук заглядывает тому в глаза, наблюдая за ненормальным поведением парня. Страха в чужих зрачках почти не видно, но на поверхности проскальзывает что-то другое. Ненависть и сила с щепоткой сумасшествия – как вишенка на торте. На мгновенье Чонгук задумывается о том, что будь у парня власть, то он многих бы поставил на колени. Дёрнув головой, он быстро прогоняет такие странные мысли.       — Больно? – спрашивает, надавливая пальцами на рёбра.       Молодой человек охает от столь наглой провокации и склоняется ниже, упираясь руками в пол, чтобы не свалиться обратно.       — Думаю, это ещё не предел, да? – тихо задаёт вопрос Ким.       Ничего на это не ответив, Чонгук смотрит, как молодой человек прижимает одну руку к груди. За чужими страданиями наблюдать куда более приятно, чем переживать собственные. Словно видеть, как муха брыкается в паутине всё сильнее, желая выбраться, и этим громче призывает паука полакомиться.       — Неожиданно язык проглотил? – усмехаясь, спрашивает Ким, возвращая фразу.       Он умеет принимать правила игры, даже если ему их не предоставили. А уж подстраиваться под любую сложную ситуацию – его конёк. От него ждут покорности, оценивая его изначально как «слабое звено». Но тот, кто так считает, глубоко заблуждается. Это уже не его вина. И пусть сейчас перевес сил не на его стороне, но он мысленно обещает себе, что заставит их за всё заплатить. Пусть даже ценой собственной жизни. Каждый будет расплачиваться за его кровь своей.       Терпение у Чонгука заканчивается. Он устал слушать нелепый бред, который ничем, кроме слов, не может закончиться. Ему нужны ответы, и желательно сразу, без прелюдий. Поэтому он хватает за волосы на затылке наглого мальчишку и резко тянет вниз, заставляя поднять широко распахнутые глаза на себя. Недовольное мычание просачивается сквозь сжатые губы, которые больше не улыбаются.       — Не того противника ты себе выбрал, малыш. Не дорос ещё, чтобы рот открывать без дела, – спокойно говорит Чон и придвигается ближе, смотря прямо в душу. – А теперь расскажи-ка мне, что ты сделал.       — А что я сделал? – невинно отвечает Ким, и поднимает одну руку, заводя назад, чтобы вцепится в чужую, удерживающую его.       Желваки играют на скулах Чонгука, которого уже начинает бесить эта ситуация. Нужно было сразу действовать с ним жёстко, а ведь пожалел его. Дал возможность освоиться, видимо, зря был столь благородным.       — По-хорошему ты не хочешь, да?       — Не понимаю, о чём ты.       — Что-ж. Будь по-твоему.       Приподнявшись, Чонгук оставляет одну ногу согнутой и резко прикладывает лицо молодого человека о своё колено. Неприятный хруст оглушает окружающих людей. Приглушенный крик выходит из горла Тэхёна, наполняя открытый рот новой порцией металла. Из носа безбожно начинает течь, а глаза туманит пелена слёз. Фокус происходящего смещается, и он даже не успевает заметить, как заваливается на бок, прижимая дрожащую руку к лицу, которая моментально окрашивается в алый.       Хосок снова кривится на данное «представление». Утро напрочь испорченно, как и дальнейшие планы. Игрушка сломана и в ближайшие дни не подлежит использованию. «Сука!» – ругается про себя мужчина, внешне не меняясь никак. Никто не должен знать о внутреннем урагане его эмоций, особенно младший брат.       Только Сухо вздрагивает, когда слышит противный хруст, но, благо, господин этого не замечает. Ни первый, ни второй. Лишь Лан предостерегающе смотрит на коллегу, явно не одобряя столь показательное сочувствие. «Сам виноват. Доигрался.» – говорит взгляд телохранителя.       — А теперь подумай ещё раз своей тупой головой и дай мне ответ, – смотря сверху, всё также спокойно говорит Чонгук.       — Что ты... Хочешь услышать? – сдавленно спрашивает Ким, показывая, что готов говорить.       — Что ты мне подмешал в коньяк?       От данного вопроса «зрители» замирают в шоке и удивлении. Ведь за ним постоянно следят и один тот не бывает вне своей комнаты. Да тут везде камеры стоят, он просто не мог сделать что-то подобное. Не один, по крайней мере. И все это понимают.       — Откуда я знаю... Что ты пьёшь? – усмехаясь спрашивает Ким. – Кто приносит алкоголь... В ваш дом, того и спрашивай. Уверен... Очередь из недоброжелателей будет... Длинная, – прерывая свою речь на тяжёлые вдохи, отвечает парень. – Друзей ты, как посмотрю... Заводить умеешь.       Устало вздохнув, Чон встаёт и убирает руки в карманы брюк. Парень, на удивление, упёртый и стоит на своём до конца, пытаясь при этом выглядеть безучастным. Но вот незадача, по камерам отлично видно, как Тэхён уходит с пустым графином в одной руке и бутылкой коньяка в другой в слепую зону, а потом возвращается в комнату Чонгука, поставив на стол наполненный графин. И если бы не паршивое вчерашнее состояние, то Чонгук мог бы заметить изменения в поведении парня.       Пинает молодого человека в живот пару раз, наслаждаясь попутно громкими стонами боли, а после толкает носком своей туфли в плечо, тем самым заставляя снова оказаться того на спине.       Тэхён уже практически не соображает, что с ним происходит. Глаза держит закрытыми, потому что голова кружится. Прижимает руку к животу, не представляя, как спрятать своё тело от новых ударов. Плюётся кровью, которая начинает скапливаться во рту и наполнять горло. Захлебнуться в своей крови он точно не планировал.       — Хорошо, спрошу иначе, – снова садясь на корточки, Чонгук поворачивает лицо парня за скулы, заставляя смотреть на себя и пачкая пальцы в крови. – Где ты взял снотворное, Тэхён? У кого?       Как гром среди ясного неба, поражает вопрос Лана. Глаза распахиваются широко, когда до него начинает доходить смысл слов. Более того, он начинает понимать...       Хосок, заметив изменения в своём подручном, смотрит на того в упор. Ждёт, пока получит ответный взгляд, и еле заметно отрицательно качает головой. Он запрещает ему говорить что-либо, даже если тот знает всё. А тем более, если причастен сам.       FLASHBACK       На светлой кухне, кроме Тэхёна и Лана, никого больше нет. Телохранитель ужинает, когда Киму кусок в горло не лезет. Поэтому он пьёт лишь чай.       Беглый взгляд кидает на настенные часы и тяжело вздыхает. Остался час до приезда Чонгука. И что его там ждёт, даже представить не может. Однозначно, ничего хорошего. Раздражение усиливается, и он невольно начинает морщиться. Наклоняет голову и сжимает переносицу пальцами, массируя, чтобы немного расслабиться. Спокойный день подходит к концу, а внутри зарождается паника.       — Голова болит? – неожиданно вырывает из мыслей голос охранника.       Тэхён поднимает голову и убирает руку от лица, смотря на мужчину напротив. Взгляд того ничего не выражает, отчего возникает вопрос: «Он вообще испытывает хоть какие-нибудь эмоции?»       — Да.       — Обезболивающее нужно?       Широко открыв глаза и удивляясь внезапному участию, Тэхён зависает. Но тут его осеняет, словно удача сама идёт к нему в руки. Мысли начинают работать в ускоренном режиме, находя своё спасение. Он сам предложил. Никто не тянул за язык.       — Можно, – тихо отвечает молодой человек и добавляет неуверенно: – Это потому что спать не могу по ночам.       Недолго Лан сверлит его взглядом, а потом кивает и встаёт со своего места. Покидает кухню на несколько минут, а вернувшись, даёт три таблетки. Одна из них — капсула красно-белого цвета, что даёт предположить, что это обезболивающее. А вот две другие...       — Две мелкие выпьешь перед сном у себя, – не церемонясь, говорит охранник и продолжает есть.       — Спасибо, – кивает Ким, быстро глотая двухцветную капсулу.       Убирает таблетки в карман, допивает чай и направляется в гостиную. Нужно немного подождать, пока Лан не пройдёт мимо, иначе ничего не выйдет, и его поймают. А ждать долго не приходится. Через пятнадцать минут мужчина выходит из дома. Правда, неизвестно, как надолго. Но и этого будет вполне достаточно.       Молниеносно встав с кресла, Тэхён открывает бар, находящийся в просторной гостиной. Хватает пустой графин и бутылку коньяка. Он уже запомнил расположение камер в доме и предположительно знает, где его не видно. Направляется в угол комнаты и переливает алкоголь в графин, кидая туда же две маленькие таблетки. Пустую бутылку выкидывает и бежит наверх, пока не вернулся Лан. Ступени быстро пролетают перед глазами, когда преодолевает их за минуту. Доходит до комнаты Чонгука, заходя внутрь. Оставляет алкоголь на столике и так же быстро уходит, боясь, что его поймают. Спускается вниз, уже более спокойно и снова занимает место в гостиной. Проходя мимо, Лан не задаёт вопросов, почему парень находится здесь. Возможно, он решил, что Тэхён передумал ложиться спать или же решил просто отдохнуть от стен своей комнаты, но это не важно. Главное, что он не спрашивает, а значит, врать не приходится. Остаётся дождаться назначенного времени, а точнее, когда услышит визг шин машины Чона младшего.       END FLASHBACK       (🎶 Fight The Fade — Monster)       — Не понимаю... О чём ты говоришь, – продолжает настаивать на своём парень, растягивая губы в усмешке.       С силой оттолкнув от себя чужое лицо, Чонгук начинает буквально дышать огнём. Злость закипает в крови из-за отсутствия контроля над данной ситуацией. Как ни старайся, но похоже физической силой его не взять. Хотя он особо ещё и не прикладывал усилия. Стоит ли отдать его парням или продолжить самому? Он должен знать, кто ему помог. И наказать предателя, который завёлся в их доме. Убить. Чтобы всем было наглядным примером, что он делает с такими крысами, которые скребутся за спиной.       — Значит, ты любишь пожёстче, да, пёсик? – решает сменить направление Чон, зная, что пугает парня больше всего.       Вцепившись глазами в мужчину, Тэхён смотрит пару секунд молча. Улыбка не покидает его губы, сквозь которые продолжает течь кровь вперемешку со слюной. Нос, кажется, сломан, как и рёбра. И это минимальные проблемы в его положении. Самая большая проблема находится возле него, считая, что нашла точку давления.       — Открою тебе секрет, – шепчет парень, начиная кашлять и судорожно дышать. – На ушко.       Прищурившись, Чон всё же придвигается ближе, поворачивая голову вбок, чтобы губы молодого человека были напротив его уха. Чувствует, как горячее дыхание касается кожи, теряясь на мгновенье. Всё могло быть иначе, не будь парень таким упёртым глупцом.       — Ты никогда этого не узнаешь, Чонгук.       Никто не слышит, что же такого сказал Ким, но каждый замечает, как Чон с силой сжимает кулаки. И Сухо начинает казаться, что это последние часы жизни пленника. Он слишком искусно выводит из себя господина, а это чревато самыми плохими последствиями. Но с другой стороны, ещё никто не был так смел, как Тэхён. А если учесть, что он попал сюда совершенно не по своей воле и уж тем более ни в чём не виноват, то ему просто физически становится плохо. Водитель вполне спокойно относится к такому виду «деятельности», вот только обычно это были одни ублюдки. Сейчас, глядя на несправедливость ситуации, Сухо теряет остатки своего хвалёного безразличия.       — Здесь ты такой властный и сильный, – продолжает говорить Тэхён уже громче, чтобы все слышали. – Окружённый своей охраной, которые, сделай я хоть движение в ответ, сразу меня убьют. И только поэтому ты можешь делать что вздумается. Но кто ты без них? – от последнего вопроса челюсть Чона начинает скрипеть, и кажется, что зубы вот-вот начнут крошиться от злобы, а парень продолжает: – Никто. Что ты можешь без денег и своего имени? Ничего. Что есть в тебе хорошего или особенного? И снова – ничего. Ты всего лишь избалованный капризный мальчик, которого, видимо, чем-то обделили. Только чем? Вниманием? Заботой? Любовью?       Сейчас Тэхён даже не представляет, насколько сильно задевает израненную душу мужчины, который живёт практически всю жизнь без этого. Что-то рушится внутри, заполняя тьмой остатки света. Забирает силу веры в себя и выбивает почву из-под ног. Лишает опоры, убивая остатки доброты, которые были спрятаны глубоко в сердце потерянного ребёнка.       Широко раскрыв глаза на слова молодого человека, Хосок делает глубокий вдох и медленно выдыхает. Он не может показать свои эмоции. Не сейчас. Никогда. Не в этом доме, точно. Но то, что парень говорит и что попадает точно в цель, обескураживает. Он сам давно смирился с тем, что его лишили всего перечисленного. Научился с этим жить, а вот его младший брат – нет. Он спрятал это внутри, выплёскивая наружу только самое плохое. Показывал себя таким, каким его считали все вокруг. Так проще, да. Держать контроль над людьми и пугать одним своим видом, погибая глубоко внутри от этого.       Не услышав продолжения, Чонгук резко встаёт на ноги и подлетает к Сухо. Распахивает его пиджак и вынимает из кобуры охранника пистолет. От шока телохранитель втягивает в себя громко воздух, но молчит. Разворачиваясь, мужчина щёлкает затвором, снимая оружие с предохранителя. Подходит вновь к лежащему парню и направляет на того дуло, кладя палец на спусковой крючок.       Тэхён даже не дёргается, смотря на возвышающуюся угрозу смерти над ним. Весь страх вытеснила боль. Но даже не это главное, а то, что до попадания сюда его жизнь итак была полна страданий. Единственное, о чём он сожалеет, так это о своём хёне. Он никогда не узнает куда исчез парень и как был убит. Но оно и к лучшему. Пусть он не узнает об этом никогда.       Превозмогая боль, Ким пытается приподняться, чтобы сесть. Организм держится в каком-то аварийном состоянии, в любую минуту грозящий перестать исполнять приказы мозга. С трудом он принимает сидячее положение, делает несколько быстрых вдохов, борясь с головокружением и тошнотой, а потом резко поднимает голову на своего мучителя. Собирает всю свою ненависть и демонстрирует её открытым взглядом. Даже диким. Капилляры полопались в глазах и теперь ещё больше придают ему вид ненормального человека.       — Твои действия, которые крайне импульсивны, только доказывают правоту моих слов. Ты брошен. Никому не нужен. И власть твоя мнимая, – негромко смеётся Тэхён, продолжая наблюдать за эмоциями на лице Чона младшего.       — Последнее слово, сука? – несмотря на бурлящие эмоции внутри, голос звучит ровно и спокойно.       В эту секунду пальцы Хосока дёргаются, но рука остаётся на месте. И до него начинает доходить, какую разрушающую власть имеет Тэхён над ними. У него ничего нет, он просто один из сотни жертв. Но только ему удалось за такой короткий срок обрести этот контроль. Каким образом он это сделал всё ещё не до конца осознаёт Хосок. Потому что в эту самую минуту смотрит на руку брата с пистолетом, готовый достать свой. Одно движение и события могут обернуться смертями. И его пиздец как пугает перспектива возможного исхода. Ведь даже мысли не должно возникать о таком в сторону родного человека, а он думает об этом вполне спокойно.       — Ты не убьёшь меня, – уверенно говорит Ким, не переставая растягивать губы с усмешке.       — И почему же ты так решил? – недоумевает Чонгук, понимая, что больше не контролирует ситуацию вовсе.       — Почему? – издеваясь, переспрашивает мальчишка. – О, это довольно просто. Тогда ты останешься совсем один.       Повисает тяжёлое молчание. В глазах Чонгука проскальзывает страх от осознания слов. Один. Совсем один. Но это быстро проходит, когда он вспоминает о Чимине. Он не оставит его, всегда будет на его стороне и рядом, несмотря ни на что. Ведь так? И уверенность возвращается на своё место, пока голос Кима не убивает его напрочь, даже без оружия в своих руках:       — Если ты подумал о Чимине, то это смешно. Он такой же, как и ты. И как долго он ещё будет терпеть твой паршивый характер?       Рука Чона младшего дрожит всего мгновение, когда острые иглы впиваются в его чёрное сердце. Гнилая боль просачивается наружу, отравляя. Ужас потери друга застревает где-то в горле, давя своей безысходностью. Словно Чимин уже отказался от него. Отвернулся. Ушёл. В чём тогда остаётся смысл жизни?       Прекрасно замечая, что попал точно в цель и надавил на самое больное, Тэхён выдыхает, потому что до сих пор не прогремел выстрел и он ещё дышит. Хотя последнее даётся с большим трудом. А ещё он удивляется, понимая, как хорошо умеет играть на чувствах других. Манипулировать. Хотя это отвратительно для него самого, ведь так поступал его собственный отец, но благодаря этому он научился чувствовать правильное направление эмоций в людях. Смешно до безумия.       — Чонгук, ты опаздываешь на встречу, – нарушает тишину Хосок, выводя брата из оцепенения.       Мужчина опускает оружие, переворачивая в руке и удерживая за ствол. Замахивается и бьёт рукояткой в висок Кима. Громкий всхлип вырывается из горла парня, который хватается за голову и закатывает глаза одновременно. Бессознательное тело падает на пол, не издавая больше ни звуков, ни отравляющих слов.       Чонгук оборачивается и кидает оружие Сухо, которое тот ловко ловит. Не обращая внимание больше на окружающих, Чон покидает холл. Оставляя «зрителей» в гнетущей тишине и растерянности.       Убирая руки в карман брюк и, наконец, расслабляясь, Хосок смотрит на парня в крови, лежащего на красной ковровой дорожке, и чувствует, как растёт ненависть к этому цвету. Он не хочет видеть этого больше. Не с его лисёнком.       — Уберите его отсюда, – раздражённо говорит мужчина и тоже уходит прочь.       Сухо первый начинает двигаться и подбегает с Тэхёну, не зная, как к нему притронуться и поднять. Впервые руки начинают дрожать, и его охватывает злость, потому что скрыть это от Лана не получается. Он уже представляет, как будет выслушивать от товарища нелестные лекции о своём сочувствии.       — Лан, вызови семейного врача, – тихо шепчет водитель и поворачивает голову на друга, не услышав ответа.       Мужчина смотрит со злостью и раздражением. Он явно не хочет помогать. Вот только кому – Тэхёну или Сухо? Водитель воспринимает реакцию Лана на свой счёт, поэтому быстро отворачивается, не будучи уверенным, сможет ли сейчас выслушивать нравоучения.       — Я всё сделаю сам, Лан. Просто вызови врача, пожалуйста.       Взяв бессознательное тело на руки, телохранитель осторожно поднимается по лестнице, словно несёт хрусталь. И в мыслях явно проскальзывает: «Эти эмоции приведут к плохому».       Лан остаётся стоять в холле, провожая взглядом товарища. Когда тот исчезает из поля зрения, он переводит взгляд на кровь, которая портит весь вид. Кулаки сжимаются сильнее, и его начинает потряхивать. Невольно стать предателем не входило в его планы, но он и предположить не мог, чем обернётся его участие и сочувствие. Его использовали наглым образом. Чертовски неприятно. Но стоит ли винить в этом Тэхёна? Хуже всего то, что Лан понимает мальчишку, который борется как может. С его появлением в доме творится какой-то хаос. Атмосфера и люди внутри меняются слишком быстро. Ким ещё принесёт немало проблем, в этом Лан уверен. И впервые возникает мысль уйти, уйти отсюда и больше никого не видеть. Но это будет после того, как он выполнит обещание и поможет Хосоку добиться своей цели.

***

      (🎶 DPR ARTIC ft. DPR IAN — Do or Die)       Ворвавшись в свой кабинет, Хосок первым делом выключает камеру видеонаблюдения, желая остаться наедине с собой. Эмоции переполняют его слишком сильно, и он не знает, куда себя деть. У него были планы на этот день. С лисёнком. И вместо того, чтобы насыщаться его эмоциями, он вынужден давиться своими. Это душит, лишает опоры и затмевает сознание.       Быстрым движением наливает себе порцию виски и выпивает залпом, даже не моргнув и глазом. Внешний самоконтроль, который он жёстко выдрессировал в себе, проскальзывает даже в таких мелочах. Иначе он не был бы тем, кем является сейчас.       Хосок садится за стол, включает на мониторе запись с камеры в холле, перематывает немного назад и наблюдает, как Сухо бережно обращается с Кимом. Это его работа, так и должно быть. Но какое-то неприятное чувство царапает внутри, еле уловимое, практически незаметное. Осторожно касается поверхности сердца, заставляя то сжаться. Слишком аккуратно. Неправильно.       Смотрит до тех пор, пока Сухо не заносит Тэхёна в его комнату, а дальше неизвестность, которая начинает раздражать. Нужно было и там камеру поставить, чтобы всегда была возможность присмотреть. Нет, не так. Врёт себе сам. Он хочет знать всё о нём и видеть всегда. Но остатки разума подсказывают, что это уже перебор. Наглое вторжение в личное пространство. А такое не простительно.       Выключает монитор и осушает еще один стакан алкоголя. Откидывает голову на спинку кресла, уставившись в потолок. Мысли донимают. Глупо получилось. Вся эта ситуация, её не должно было произойти. Как только вспоминает, как всё должно было быть, так начинает злиться на отца ещё сильнее. Это его вина, как и во всех дальнейших событиях, которые произойдут.       Хватает бутылку с алкоголем и запускает её в стену, смотря, как та разлетается на осколки звонким фейерверком. Тэхён должен был стать его и только. Это уже было решено, чёрт возьми! Но выбор был не велик. Одно из двух он бы потерял в любом случае, как и случилось.       На совете директоров и инвесторов сделал по-своему, что практически всех перетянул на свою сторону и заслужил доверие. Это ему поможет в ближайшем будущем сыграть на опережение, но в противовес потерял доверие отца, да, собственно, и плевать на него. Но он отнял то, что уже пообещал ему. Лисёнка.       FLASHBACK       Провести весь день в машине – сомнительное удовольствие. Всё тело ноет и протестует от такого времяпровождения. Но это было его собственное решение, никто его не заставлял. И нельзя сказать, что он разочарован. Скорее, наоборот, приятно удивлён.       Кидает взгляд на соседнее сиденье, где лежит личное дело с минимальной информацией и фотографии с разных ракурсов, но все очень качественные. Получил результат рано утром от подчинённого. Долго рассматривал, запоминая каждую деталь. Это было странно, но этот человек на фото притягивал к себе, ничего особо для этого не предпринимая.       Имя: Ким Тэхён       Возраст: 22 года       Эти две строчки он бесконечно проверял, словно что-то изменится, если отвернётся надолго. Он ещё так молод, а уже продан, хотя не знает пока об этом. У него остался один день свободы, в который тот работает. Судя по собранной информации, он всегда работает и редко отдыхает. Неудивительно с таким-то отцом, но поражает то, что продолжает тянуть всё на себе. Скоро Хосок заберёт его к себе и сможет окружить комфортом. Больше тому не придётся тащить отца и решать его проблемы. Конечно, в первое время будет много противоречий и борьбы. Но рано или поздно, Чон уверен, он расположит к себе молодого человека. Для всего нужно время.       После закрытия кафе Хосок наблюдает, как Тэхён уходит с Мин Юнги, своим начальником. Медленно следует за ними на машине, стараясь близко не подъезжать. Удивляется, когда они заходят в бар. Часто они так проводят время? Они близки? Что это значит? В бумагах нет про это никакой информации, а значит, такое бывает редко. Разве странно иногда выпить с начальником? Но Хосок не спешит отбрасывать и другие мысли. То, что нет ничего конкретного по этому поводу, плохо, но нужно быть начеку. Иначе могут возникнуть сложности. Чёрт, этого не хотелось бы.       Проходит добрых два часа, прежде чем мужчины покидают бар. О чём-то весело переговариваются, пока Мин курит. Как жаль, что невозможно узнать, о чём именно. В руках Кима что-то мелькает, но понять с далёкого расстояния невозможно. Любопытство съедает Чона, но поделать ничего с этим не может.       Хосок едет за такси, в которое сел Тэхён, направляясь, судя по маршруту, к себе домой. Подъезжая к району, он выключает фары, стараясь быть максимально осторожным. Тормозит на отдалённом расстоянии, смотря, как молодой человек направляется к дому. Переводит взгляд на дорогу, и замечает машину Лана и Сухо. Парни уже на позиции и ждут назначенного часа, чтобы забрать Кима. Осталось ждать совсем немного и они встретятся.       И здесь стоило бы выдохнуть и протянуть руки вперёд в ожидании подарка, но не тут-то было.       На следующий день, стоило только увидеть Тэхёна вблизи – такого напуганного, с широко открытыми глазами – как у Хосока появилось желание его успокоить. Но он быстро отвёл взгляд, чтобы никто не заметил его заинтересованности в парне. В кабинете отца Хосок всё понимает за секунду, когда Чон Ильсон бросает на него хитрый взгляд. Он делает это назло, наказывая за непослушание. Ещё больше злит то, что парень попадает в руки Чонгука. Презрительно поморщившись, Хосок быстро берёт себя в руки. Планы рушатся, как карточный домик, а отец даже не подозревает, что своим решением разводит своих детей по разные стороны. Узнай он об этом, был бы только рад.       END FLASHBACK       Выныривая из воспоминаний, Хосок отправляет сообщение Лану, сообщая, что ждёт его в кабинете для объяснений. Нужно выяснить, как всё произошло и почему охранник отреагировал таким образом.       Чон делает пару вдохов и выдохов, собирая себя в кучу. Эмоции под замок, контроль и власть на поверхность. Нет времени сокрушаться, хотя очень хочется. Нужно хорошенько подумать и просчитать свои дальнейшие действия.

***

      (🎶 Letdown — Karma)       После бесконечной череды встреч, заключений договоров и проверки товара Чонгук, наконец, может спокойно выдохнуть и расслабиться. Хотя вот расслабиться получается с трудом. Чимин не отвечает на тринадцатый звонок. Гудки нарушают тишину салона автомобиля в четырнадцатый раз, но результат остаётся прежним. Как назло, в голове давят слова Тэхёна:       «И как долго он ещё будет терпеть твой паршивый характер?»       Трясёт головой, прогоняя чувство безысходности, которое заполняет до краёв, заставляя крепче вцепиться пальцами в руль. Не может такого быть, Пак никогда так не поступит с ним. Наверное, что-то случилось, других объяснений просто нет, но если сейчас он не услышит его голос, то просто сойдёт с ума. Сегодня все настроены против него? Даже этот наглый мальчишка начал показывать свои коготки. Что происходит? Неужели Чон потерял хватку? Стал менее устрашающим? Сколько сил ушло на своё пугающие имя, а Ким так ловко прощупал его главные страхи. Чонгук теряется в себе, не зная, как реагировать и что делать дальше. И только единственный и самый близкий человек может вернуть его к равновесию.       В знакомый особняк он проезжает беспрепятственно, охрана знает его давно. Руки дрожат, но сам не понимает от чего. Липкий страх медленно наступает на грудь, сдавливая рёбра своим весом. Хочется смахнуть его к чертям, но, к сожалению, это теперь не так просто.       Залетев в дом, игнорируя дворецкого, Чонгук быстро поднимается по лестнице на второй этаж. Он почти бежит к двери спальни Пака и резко тормозит, когда оттуда выходит объект его последних размышлений. Волосы мужчины влажные, видимо, после душа, а одежда вполне обычная: синие джинсы, чёрный свитер с горлом и серое пальто. Чонгук смотрит на него, как будто видит впервые, ведь так редко можно увидеть друга без костюма.       — Гуки? – удивлённо спрашивает Чимин, заметив парня. – Что ты тут делаешь? Что-то случилось?       Чон молча продолжает сверлить того взглядом, чувствуя, как родное тепло разливается внутри, вырывая сомнения с корнем. Всего лишь присутствие Чимина рядом творит с ним чудеса.       — Эй, что с тобой? – обеспокоенно спрашивает Пак, рассматривая друга и начиная переживать сильнее.       Чонгук втягивает в себя воздух и подаётся вперёд, прижимая парня к стене своим телом. Он вгрызается в мягкие губы, не щадя и не давая возможности отстраниться. Если его сейчас оттолкнут, свет померкнет вокруг. Но этого не происходит.       Тихий удивленный стон успевает проскользнуть между губ, а после Чимин отвечает со всей присущей ему страстью. Хватает руками ворот рубашки Чона и притягивает ближе, чтобы и миллиметра не осталось между ними. Ещё ближе. В самую душу. Губы горят от убивающей агрессии, но это только сильнее пробуждает желание отвечать. Кусает любимые уста, оставляя кровавые ранки, чтобы не забывал никогда. Никто, кроме Чимина, не примет его так, как он. Только с ним он может быть собой. Пусть помнит. Пусть знает.       Чонгук отстраняется, громко дыша, так что это рвёт лёгкие. Пусть разорвёт нахрен, лишь бы не терять это чувство внутри. Тянет друга в его же спальню, закрывая дверь на замок. Чимин не успевает ничего сказать, когда его вновь прижимают, но уже к двери. Он смотрит в глаза, которые тянут в бездну, и добровольно соглашается погибнуть. Только с ним смерть может быть такой желанной и сладкой.       — Гуки...       Вновь жаждущие губы затыкают, не давая возможности узнать, что случилось. Почему так неожиданно приехал? Почему ведёт себя с ним так, как всегда хотел этого сам Чимин? В чём причина?       Горячий язык напрочь вышибает все вопросы из головы, оставляя только дикое желание. Посасывает его, потянув сильнее, чем положено. И снова задыхается от чужой напористости. Нет. Не чужой. Родной. Он съедает его губы, но как будто саму душу поглощает.       Холодный воздух касается опухших половинок, когда Чонгук опускается на колени и быстро расстёгивает джинсы на Чимине.       — Ох, твою мать, Гук, – успевает сказать парень, совершенно теряясь от происходящего.       Чон быстро спускают лишнюю одежду вниз вместе с бельём, и, не церемонясь, сразу берёт в рот член, который становится с каждой секундой твёрже. Язык ласкает бархатную головку, собирая капли желания Чимина. Размазывает и втягивает глубже, не забывая помогать себе рукой. Он скучал по этим ощущениям. По его вкусу, по его стонам.       Пак громко выпускает воздух из лёгких, откидывая голову назад и прикрывая глаза. Рука сама тянется к Чону и путается в его мягких локонах, сжимая. Так как любит он. Так как нравится им обоим.       — Чонгуки, чёрт!       Головка касается стенки горла, проскальзывая глубже. Эти ощущения толкают за грань. Только в этот раз, открыв глаза, не придётся столкнуться с разочаровывающей реальностью – всё будет так, как надо. У Чимина плавится мозг от того, как умело работает ртом друг. Так доводить умеет только он. Жаль только, что происходит такое крайне редко, оттого и нельзя продлить навечно. Чимин бы согласился умирать снова и снова, лишь бы растянуть эти мгновенья. Весь мир готов подарить одному ему, когда чувствует, как тот его боготворит. Только в таком состоянии он испытывает то, чего нет на самом деле.       Чонгук начинает работать головой быстрее, успевая скользить языком по самому чувственному месту, толкая парня в пропасть своих эмоций и чувств.       Паку хочется попросить остановиться, но в то же время кричать, чтобы он не смел тормозить. Тело напрягается, как струна, готовая вот-вот лопнуть. Ноги дрожат от подкатывающего оргазма, а глаза закатываются, созерцая новые созвездия.       — Гуки! – кончая с громкий стоном, мужчина забывает самого себя.       Сперма попадает в горло Чонгука, который глотает всё, не позволяя и капле упасть на пол. Проходится языком ещё раз, собирая остатки, и медленно отстраняется. Слышит быстрое дыхание сверху и остаётся довольным собой. Возвращает вещи на место, словно ничего и не было.       Чимин съезжает спиной по деревянной поверхности двери вниз, прямо в руки своего друга. Бережно прижав к себе расслабленное тело, Чонгук утыкается носом в его ещё влажные волосы. Вдыхает приятный аромат и прикрывает глаза. Эти пару минут тишины необходимы им обоим. Рядом и без лишних слов, с ощущением того, что находишься на своём месте.       Медленно отодвигаясь, Пак смотрит в родные глаза. Мыслительный процесс возвращается на своё законное место, наполняясь голову вопросами.       — Что случилось?       — Мне нужно было тебя увидеть, Чимини.       Сердце начинает стучать сильнее от такой простой фразы, и мужчина не знает, что на это сказать. Осторожно улыбается, пока не чувствует вибрацию в кармане. Достаёт телефон и отключает напоминание.       — Ты не отвечал на мои звонки.       — Мне нужно время разобраться в себе.       Согласно кивнув, Чонгук встаёт сам и помогает подняться другу. Вновь осматривает его с головы до ног и понимает, что тот куда-то собирался. Хмурится, кидая взгляд на зажатый телефон в руке Пака.       — Ты куда-то едешь?       — Да, встретить Рону. Она скоро приземлится, – скомкано отвечает Чимин, не понимая до сих пор, что чувствует по этому поводу.       — Я могу поехать с тобой?       Резко бросив взгляд напротив, Пак кривится. Это самый глупый вопрос. Всё итак должно быть ясно, как день.       — Нет, Чонгук. Я ещё не знаю, как быть со всей этой ситуацией. Так что лучше не надо.       Чон вновь согласно кивает, вспоминая о настоящем: сестрёнка Чимина – его невеста. Твою мать. Реальность слишком жестокая вещь.       — Хорошо. Да, ты прав. Что-то я совсем... – усмехается мужчина и крутит пальцем у своего виска, показывая, что сходит с ума. – Я пойду. Пока, Чимини, – быстро чмокает в губы, отпирая замок.       И уходит так же неожиданно, как и пришёл. Дверь хлопает слишком отрезвляюще для сознания Чимина, что он вздрагивает. Он так и не сказал, что произошло. Ничего не сказал. Это невольно заставляет нервничать. Он редко бывает таким эмоциональным, если только дело не касается его ран. Что он натворил?       Когда ты думаешь, что понимаешь людей, они обязательно удивят тебя вновь — хорошим ли, плохим ли поступком. А вот это уже другой вопрос. Насколько же глубок человек?