Никого возле качель

…

      Маленький школьник, обнимающий деревянную ножку кровати, как специально, начал пробуждаться в тот момент, когда его только-только заметили, не успев ни одеться, ни до конца проснуться.       С другой стороны. —И чего ты здесь лежишь? —Держа локти на коленях, Гэб согнулся ещё ниже, восседая на краю смятой постели и заглядывая в спросонок мелько моргающее личико глубже. —Доброе утро, я… Я в гости… Пришёл. —В гости…—Остроухий приподнял голову и, неторопливо прохрустев вялыми запястьями, глянул в белоснежное окно напротив. Ещё более белое и холодное небо не показывало ни намёка, что на улице сейчас хоть где-то приятно находиться.—Тоже хочу "в гости", но не чтоб в углах храпеть. —К кому? —К тебе, например.—Гэб обратил внимание на эльфёнка, курьёзно хмуря брови, будто приглядываясь к подозрительной вещи. —Ко мне?—Габриэль удивлённо поднял ушки, после попробовал подняться и сам.—Я ещё вчера думал пригласить вас, мне очень хочется!       Брюнет приподнял одну бровь и недовольно-смущённо потянул углы губ к себе, отдаляясь от сонного, но активного голоска. —Нет, знаешь… Лучше не надо, нет.—Почесав затылок, парень со сжатыми от своей дурости глазами встал и пошёл из одной комнаты в другую, где был шкаф с его одеждой.       Габриэль, качнувшись, глянул на постель и по-детски несильно шлёпнул по ней, оставив ладонь на тёпло пахнущих складках. —Чай будешь? —Неожиданно скоро заглянув в комнату, сероглазый дрогнул и осторожно закрыл рот, смотря на то, как испугано отлетают от обтроганной кровати. —Угу.—Габриэль быстренько зашагал в сторону выхода. —Тебе нормально в зимних штанах?—С интонацией неназойливого предложения спросил тот, отходя в кухню и паралельно примечая чужую куртёнку в прихожей. —Сейчас…—Мальчик слегка смущённо отходит к низкому комоду с высоким зеркалом, отражающим пару курток на стене, и там уже кончает с зимней одеждой.       Не_Габриэль, кладя возле себя пачку чая и коробку сахара, тянет руку к радио, но сразу же передумывает, возвращаясь к заварке, пока в тёмной прихожей поправляют на себе воротничок. —Где твой отец?—Вкрадчиво спрашивает он, слыша, как сели за стол. —Он работает. —А поблизости к дому он никак работать не может? —Нет, здесь трудно. —Тоже мне…—Гэб, поставив кружку перед эльфёнком, сел с перекинутыми ногами на стул, недовольно глядя в металлический чайник. —Он неплохой. —А мать? —Тоже. —И ты правда так считаешь?       Ребёнок с поникшей головой сжал край стола чуточку сильнее. —Ты лучше.       Эльф выкатил серые зенки, после немного наклонился к тому. —Чё? —Мама нас не любила, папа вечно врал. Они оба не хотели и забывали про меня. Обо мне многие не помнят.       И сердито покуксился. —А всякие дядьки да тётки — нет? —Ты — нет. —Я-то? У меня в приоритете не дать затрахать тебя до смерти.—С на секунду приподнятыми ушами и указанием на себя парень своим прямолинейным признанием вынудил того почувствовать себя виноватым.       Один замолк, второй же положил руку под щёку и тяжело вздохнул. —Переубивать бы всех, кто тебя трогал, а нельзя, посадят. —Они не делают это так, как вы представляете. —А я себе не представляю. Я слышал и думал: с чего бы начать, когда ворвусь и выгоню тебя оттуда… Вечно то крика, то всхлипа не хватало, чтобы собраться на ответственный поступок повыдирать чьи-то зубы, думаю, больше я этого не выдержу. —И вы больше не будете провожать меня до дома..?—Габриэль резко поднял голову, расстроенно округлил глаза. —А правда ли это так необходимо? —Вы… Тоже меня не хотите?—Гэб быстренько опустил только-только взятую кружку, лишь бы не вылить на себя от услышанных слов, и почти подавился своей мыслью.—Совсем-совсем? —Экх-кхм-кхм…—Он поднял руку к губам, прикрывая рот и неторопливо сложил руки на столе так, как будто будет сейчас защищать свой годовой проект.—Я не могу хотеть тебя, в каких бы только смыслах это не звучало, окей? Я — нормальный, хорошо? —Как родитель. —Ну, вот как опекун — да. Ладно. Действительно, я бы хотел взять тебя под опеку, но это в случае если у тебя в жизни реальная жопа. —У меня жопа. —В жизни? —Да. —Ну вот и порешали.—Затихающе проговорил тот. —Теперь вы мой опекун? —Нет, явно нет.—Гэб взволнованно пожал одну руку в другой. —А…—Эльфёнок сделал голос чуточку тише и уклончиво поднял глаза.—Хотите стать моим… «Сломленным»? —Нет, я вполне себе целый.—С прикрытыми глазами отпивая из кружки, бубен слегка вспотел. —Старший, какое у вас имя? —Не «вас», не надо этой… Хуйни. —Хорошо, как тебя зовут? —Гэб. Фамилию мою на тетрадках увидишь.       Малец улыбнулся. —Нас ждёт долгая работа, но сейчас… Не хочешь телек посмотреть? Я… В общем, ты мог бы сделать мне услугу, если бы… Фу, блять, ну… —Я с удовольствием!

…

      Габриэль был ну вот очень уверен в том, что его сейчас где-нибудь в нехорошем месте потрогают или сожмут, но вместо этого его закутали в одеяле и, положив на диван смотреть мультики в гостиной, присели недалеко от него, погрузившись в мысли, некоторые из которых вид маленького укутанного ребёнка поддерживало на неплохую мысль изменить кое-что в своей жизни, не бросать начатое.       Малец смотрел старый мульт с изредка резкими голосами, держа руки под щекой, чувствуя себя комфортно и спокойно.       Такой уж Гэб нормальный, раз задержал у себя чужого мальчика на столь долгое время? Или… Можно представить, что он пригласил кого-то своего возраста и просто проводит с ним время? Не ищут ли его сейчас?       Но мысль перекликалась с... Делать вместе уроки по вечерам, рассказывать о своих успехах или падениях, по-семейному любить друг друга… Гэб не замечал, как сравнивал Габриэля с своей сестрой. Милой, робкой, умной девушкой.       Сероглазик со стороны стал выглядеть грустнее. Бессильно опираясь плечом о диван, а краем виска о стену, он начал задумываться так глубоко, что даже яркая и слышная реклама по телевизору серела и меркла, не доставая до его ушей.       Мальчик легонечко опустил взгляд, смотря на Старшего исподлобья. Подметив, что тот совсем ничего не слышит и не видит, он легонько приподнялся, развернул на себе одеяло и стал пристраиваться к парню, неся за спиной края покрывала.       Гэб перенёс на того отдаленный взгляд, распутав руки на животе, куда решили пристроиться. Чуточку отодвинув от себя колени, он глядел на эльфёнка, блещущего своими глазками и лёгким румянцем, довольно отстранённо. Габриэль прижался щекой к жёлто-серенькой кофте и прикрыл глаза, чувствуя как на голову положили руку. Проходя по волосам ладонью, Гэб виновато отвёл глаза. Габриэль прижался к чужой груди, попробовал обнять, сблизиться, прижать себя к парню. Он на секунду поднял на того взгляд, а после спрятался под скатившемся одеялом. Опустив ноги, Гэб уже и не гладит того, просто молчит, смотря на шатающийся бугор одеяла на своих бёдрах.       Не лучшее ли сейчас время, чтобы сделать окончательное решение..?       Маленькая головка, нежная кожа, мягкие губки.       Сказать: «Я хочу тебя…»       Тонкие волосы, пальцы, голос.       Или: «Я хочу тебе…»       Беспомощный, молчаливый, послушный.       «Я сделаю с тобой…»       Ягнёнок. Домашний ягнёнок.       «И никто больше не посмеет…»       А впрямь, как бы было здорово...       «И никому мы об этом не скажем…»       Если бы это был простой ворованный ягнёнок.       Импульс, бьющий по вискам, был первым, что стал воспринимать Гэб. Пот, пробежавший по его щеке мокрым следом, был следующим. Взяв эльфёнка в комок из одеяла, он высоко его поднял и, подобрав снизу уголок тряпки, отодвинул подальше от себя.       Эльфёнок, высунувшись из тёплых тряпок, первым делом посмотрел на мрачное лицо. Слегка зашуганное, потерянное, взволнованное. Он притронулся к своим губам и мокро сглотнул. —Не сразу понял, извини.—Поправляя на себе штаны, Гэб быстро моргает, затянуто вдыхает.—Не надо так делать, хорошо? —Но там было горячо.       Гэб прикрыл глаза, высоко поднял брови и просто замотал головой, не понимая как собирается приводить того, а уж тем более себя в порядок. —Это не причина.—Он потянул руку к пульту, собираясь что-то щёлкнуть, как в секунду телевизор заглох сам.       Габриэль был бы замечательным мальчиком, если бы не то, что с ним… Или… Нет, замечательный. Замечательный ребёнок.       Мальчик был слегка озадаченным, он недолго помолчал и, о чём-то задумавшись глубже нужного, держа взгляд в стороне, спросил: —Почему вы меня послушали?—Не_Габриэль от чего-то похожего на тревожность поднял уши и глянул на мальчонка.—Не стали отдавать, разрешили и дальше дружить с другими дядями. —А ты против? —Нет, но мне интересно: почему. —«Почему»…—Эльф сгорбился, слегка захмурился.—Потому что хотел… Хотел сделать вид, будто ни капли к тебе не причастен, но...—Пошло-то что-то не так.—Не знаю, стоило ли.—Бубен прижал к себе руки.—Я мог бы уладить всё так быстро, как никто другой, указать на кого надо и куда надо, но… Я… —Нуждаетесь? —Габриэль глянул в чужие опущенные глаза. Те казались невероятно тучными и грустными.—Я могу помочь. Могу остаться с вами, любить вас и быть таким, о каком человеке вы мечтаете.       Гэб совсем не среагировал. Казалось, он попал в ту прострацию, которая сильнее всего на него давила. Диван казался холодной лестницей, стена впереди — стеной тусклого подъезда, звуки из вне — разговоры и смех.       Малец подсел к тому поближе. Он положил руку на чужое бедро и не отрывался от лица, по которому можно прочитать неуверенное понимание того, что им лучше всего сделать. —Я просто оставил всё, как есть…—Гэб откинулся на диван и в состоянии разваливающейся каши начал наконец работать мозгом.—Да, я… Не хотел вмешиваться, но хотел видеть кого-то похожего на меня… Осенью я не был в этом заинтересован, но сейчас так хочется вернуться в прошлое и исправить несколько вещей… С другой стороны… Я мог бы помочь и тебе, и этим «сломанным», но вместо этого думаю только о том, что в итоге останусь ни с чем и буду крупно жалеть, что делать я уже просто ненавижу. —Папа однажды сказал, что лучше попробовать всё, что предлагает судьба. —И потому? —Потому давайте я буду приходить только к тем, кто меня не трогает, а вы будете получать в несколько раз больше внимания, чем другие?       Парень неожиданно усмехнулся, почти хохотнул, дёрнув плечами. —Хочу вернуться к Данте.—Легко вылетело из него.—К своему отцу. Я очень долго думал, что хочу остаться один, но, как только остался, почти сразу же пожалел. Понял, что моему всего ничего осталось, а мы уже беспричинно разъединены. Слишком мало я сидел с ним по вечерам за столом и слишком мало говорил. Как и с сестрой. Как и с матерью.—Габриэль опустился на место, положив руки на колени. И вправду одинаковы.—Согласись, ты ищешь родительскую любовь и внимание. Думаю, в других можно её найти, но она не должна проявляться в чём-то толстом, вонючем и пульсирующем.—Гэб совсем застыл, говоря всё как-то разочарованно апатично.       Малец больно сглотнул, тревожно заморгал и ещё не понял, что хочет плакать. —А друзья..? —Он приподнял носик и сразу же положил руки на щёки, стирая слёзы. —Нет, это… Думаю, не каждому дано иметь у себя ещё и близкого друга. Такого, чтобы и в горе, и в радость… Роскошь…—Грудь сероглазика натужно поднялась и опустилась.—Ладно, вроде подумал… И знаешь что? Давай-ка домой.—Слёзы от этих слов мгновенно застыли, мальчик прекратили юлозить на месте.—Нечего нам с тобой связываться. Да, тяжело, но лучше не сближаться. Мне тебя жаль, но уже через час тебя будут жалеть другие.       Габриэль округлил большие глаза и моментально нашёл что сказать. —Жалеть? А может это вам себя жалко? Жалко тратить своё время, деньги, любовь. Поедите к папе? Будете до последнего находиться с ним, когда он с соседками болтает, в бане парится и снег копает? Почему абсолютно все уезжают, умирают или просто отворачиваются, когда я нахожу вас, одиноких людей? —Мальчик со злобой смотрел в наигранный холод, откидывая одеяло и вставая на пол.—Вы решили проблему в своей голове, на деле же ни черта не сделали!—Мальчик озлобленно пошёл к дверям, зашубуршал одеждой, начал натягивать, накидывать.       Гэб невольно взялся за кофту в области сердца. Сжимая ткань, он через пальцы чувствовал как сильно в нём билось желание сказать: «Подожди».       Эльфёнок тихо ругался, шипел и пыжался. Отперев дверь, громко за собой её закрыл.       Может... Может и к лучшему.