Понимающее сердце

Бенедикт Бриджертон с нетерпением ждал наступления пятницы. Он не видел Диану де Гиз с того самого бала во вторник и, хоть не хотел себе в том признаваться, безумно скучал. Они с Генри виделись в клубе в среду, а в четверг отправились за город, чтобы порисовать, но картина получилась очень мрачной. Домой к Шарптону Бенедикт больше не ходил, но знал, что у девушки не было и свободной минуты: визитёры осаждали дом. Кажется, все они только и ждали того, чтобы Бенедикт оставил де Гиз в покое. Где-то в глубине души он надеялся, что она за эти дни не успела влюбиться ни в кого из потенциальных супругов. Элоизу тоже посещали чуть более настойчиво, чем раньше, но она продолжала оставаться собой, так что все они достаточно быстро уходили. Бенедикта, который обычно что-то рисовал в гостиной в это время, вся эта история очень смешила. Ни Энтони, ни кто-либо другой больше не поднимал тему герцогини. Теперь, когда Бриджертон большую часть времени проводил дома, всем им казалось, что опасность миновала. Только Колин заметил, что фехтовать Бенедикт стал более резко, да Кейт приметила, что тона на его картинах с каждым днём становились всё более мрачными. Именно поэтому Бенедикт ждал бал у леди Данбери с таким нетерпением. Он не забыл свой уговор с Крессидой Каупер, но той был обещан второй танец. Первый же, несмотря на рекомендацию Энтони, Бенедикт надеялся танцевать с герцогиней. В глубине души он боялся, что девушка могла пообещать его кому-то другому, но всё же не хотел в это верить. — Ты очень нервный, — заметила Кейт, когда они все входили в дом леди Данбери. Бриджертоны прибыли довольно рано, так как у Кейт и хозяйки были старые дружеские связи, так что девушка хотела немного пообщаться. Бенедикт обвел зал взглядом, но, конечно, брат с сестрой ещё не прибыли. — Кого-то ищите, Бенедикт? — спросила леди Данбери, от которой ничего нельзя было скрыть. — И даже не пытайтесь мне врать. — Её ещё нет, леди Данбери, — галантно ответил он, — так что и говорить здесь не о чем. Женщине кивнула, хотя Бенедикт был уверен, что считала она совсем иначе. Постепенно стало собираться всё больше и больше гостей. В какой-то момент приехали Фезерингтоны, и Бенедикт с удивлением заметил, что Колин направился прямиком к Пенелопе. Похоже, не один только Бенедикт кого-то ждал. Брат и сестра пришли на бал последними. Бенедикт хотел броситься к ним как только те вошли в зал, но каким-то образом сдержался. Он дал им несколько минут, чтобы сориентироваться в обстановке, а потом подошёл. — Герцогиня Де Гиз, — поздоровался он. — Граф Шарптон. — Мистер Бриджертон, — произнесла девушка в ответ. — Ваш первый танец свободен? — с надеждой в голосе спросил Бенедикт. — Всегда, — прошептала девушка. Бенедикт протянул ей руку и вывел в середину. Зазвучала музыка, и пара начала свой танец. Это были простые заученные шаги, но сегодня они ощущались как-то по-другому. Ни Бенедикт, ни Диана ни на секунду не оторвали взгляда друг от друга — как будто весь остальной мир не существовал. И когда музыка остановилась, им потребовалось несколько мгновений, чтобы вернуться в реальность. Они поклонились друг другу и разошлись в разные стороны, но Бенедикт был уверен, что найдет её позже сегодня вечером. — Всё очень-очень плохо, — прошептала Кейт так, что только Энтони ее услышал. — Я знаю, что происходит, когда Бриджертон смотрит на девушку таким взглядом. И виконтесса взглянула на мужа, тот понимающе кивнул. Как бы ни был Бенедикт очарован встречей с Дианой, он помнил о своем обещании, так что он принялся искать взглядом Крессиду Каупер. Девушка стояла у противоположной стены зала и следила за Бенедиктом. Бриджертон уверенно пересек комнату, на ходу замечая, что волосы мисс Каупер больше не были собраны в одну из тех чудных причёсок, что она носила последние годы. — Мисс Каупер, — Бенедикт поклонился, — надеюсь, наша договоренность в силе? — Безусловно, — девушка улыбнулась и позволила вывести себя в центр зала. — Сработал ли наш план? — спросил Бенедикт после нескольких па. — Если бы вы были меньше увлечены Дианой де Гиз, то знали бы ответ, — уколола Бриджертона Крессида. Через несколько мгновений она добавила мягче: — Простите, Бенедикт, — сказала она. — Вы не заслуживаете этого. И спасибо, ваш план действительно сработал: в последние дни у меня было довольно много визитёров. — Вы танцевали первый танец? — спросил Бенедикт. Да, мисс Каупер была права: он был так увлечен Дианой, что совсем не видел другие пары, но так как первый танец имел большую важность для дамы, Бенедикт хотел знать. — Да, — ответила девушка. — Он не очень богат или знатен, но он достаточно добр ко мне, что, похоже, намного важнее. — Это ради него вы распустили волосы? — спросил Бенедикт, на что блондинка улыбнулась. — Я очень рад за вас, Крессида. Надеюсь, к концу сезона мы встретимся на балу, но у вас уже будет другая фамилия. Музыка прекратила звучать, так что пара поклонилась друг другу и разошлась. Бенедикт направился к столику с напитками, где увидел Колина, который брал два бокала. — Один, полагаю, для Пенелопы, — не удержался Бенедикт, на что получил удивленный взгляд от брата. — Брось, Колин. Я видел, что вы танцевали вместе. — Да, Бенедикт, — ответил тот. — Потому что Пенелопа мой друг. — Что ж, — усмехнулся Бриджертон, — если это теперь так называется, то дружите на здоровье. — Ты невыносим, Бенедикт, — ответил Колин и ушел. Конечно же к Пенелопе, что лишь вызвало ещё одну усмешку Бенедикта. В какой-то момент Бенедикт заметил, что Элоиза снова танцевала с Генри, но он знал, что сестре не о чем волноваться: граф не позовет ее замуж. Сразу после этого танца Элоиза подошла к Бенедикту. — Дорогой брат, — произнесла она. — Не хочешь ли ты спасти меня и покинуть это общество? Бенедикт с недоумением посмотрел на сестру, и та пояснила: — Я уже станцевала несколько танцев с уважаемыми джентльменами, ещё один с твоим другом-художником. Так что, пожалуй, на сегодня хватит, — а потом она как будто что-то осознала и добавила: — конечно, теперь когда на балах есть одна герцогиня, ты больше с них не сбегаешь. — Пожалуй, сестрёнка, — нежно произнес он, — мы можем сбежать. Иначе твой любимый брат натворит глупостей, а утром Энтони снова будет в ярости. Элоиза победно улыбнулась, и они вышла из залы ни с кем не попрощавшись. Бенедикт понимал, что поступил правильно: желание пригласить Диану на ещё один танец все возрастало, но он обещал брату этого не делать. И единственным способом сдержать обещание было покинуть зал. Тем не менее, на протяжении ночи Бенедикт Бриджертон так и не уснул. Всю ночь он писал, писал Диану де Гиз. Писал её такой, какой видел на протяжении тех трёх минут их сегодняшнего танца.

***

Бенедикт и Колин уже сидели на своих конях, а Энтони помогал дамам и младшему из братьев занять свои места в каретах, когда к дому подкатила ещё одна, запряжённая двойкой лошадей. — Что происходит? — спросил Энтони, который слышал, что подъехала карета, но со своего места не видел, кто из нее вышел. — Я позвал с собой друга, — просто ответил Бенедикт и улыбнулся той очаровательной улыбкой, которую так любили девушки. — Ты же сам сказал, что ничего интересного на выходных в Лондоне не будет происходить. Одну из лошадей выпрягли и подготовили к поездке верхом, в то время как к карете, где сидели Дафна, Элоиза и Кейт, подошла девушка. Лакей открыл перед ней дверцу. — Доброе утро, лорд Бриджертон, — поздоровалась она с юношей, который стоял рядом. — Герцогиня Де Гиз, — с очень плохо скрываем удивлением произнес Энтони. — Рад встрече. Девушка заняла свое место в карете, а Энтони почти подлетел к Бенедикту. — Потрудись объяснить, — сдерживая ярость произнес виконт. — Я же сказал, — очень спокойно ответил Бенедикт. — Я позвал друзей. Граф был очень добр и показал мне свои работы, а так как большинство моих находится за городом, я воспользовался случаем и пригласил его с нами. Конечно, он не мог бросить сестру, но не думаю, что это проблема. Энтони ничего не ответил: ругаться на Бенедикта было бесполезно. — Когда ваш и мой брат так сдружились? — настороженно спросила Дафна, так как девушки слышали весь разговор на улице. — Ну вы знаете, они же оба рисуют, — уклончиво ответила Диана. — А у художников свои причуды, свои темы для разговоров. Возможно, что-то их и сблизило. К тому же, они виделись каждый день на этой неделе: то рисовали вместе, то встречались в клубе. Много ли на самом деле нужно мужчинам, чтобы завести друга? Больше за всю дорогу не было произнесено ни слова. Каждая из девушек думала о том, каков будет финал у этой поездки. Бенедикт придумал пригласить брата и сестру с собой в тот самый момент, когда Энтони рассказал ему о поездке, а сообщил Шарптону на следующее день в клубе. Графу идея пришлась по душе, так что о поездке они договорились быстро. Возможно, Энтони и мог контролировать поведение Бенедикта в обществе, но у того не было права прогнать герцогиню и ее брату, когда они подъедут к дому Бриджертонов. Конечно, Энтони будет в ярости от такого обмана, но ничего не сможет поделать. Один: один. По прибытии в поместье они обнаружили стол с закусками и чаем, накрытый на площадке перед домом. — Отлично, — произнес Колин. — Немного подкрепился, а потом сыграем. — Вы играете в Пэл-мэл? — с искренней улыбкой спросила Дафна. — О да, — улыбнувшись в ответ произнесла де Гиз. — Это одна из наших любимых игр. Расскажете нам всё про то, как играют члены вашей семьи? Дафна широко улыбнулась, предвкушая веселье. — Итак, Бенедикт весьма меток, но избегает конфликтов, — рассказывала Дафна, пока слуги расставляли воротца, а девушки прогуливались по площадке. — Колин очень хитёр, он наносит удар, когда вы меньше всего ожидаете, поэтому всегда будьте начеку. Элоиза целиком нацелена на победу над старшими братьями, так что, вероятно, увлечется и забудет о вас. Кейт играет порядочно, но только до тех пор, пока ее интересы не пересекаются напрямую с интересами Энтони. Здесь пощады не ждите. Я, конечно, останусь загадкой и не стану раскрывать мои секреты. — Девушка улыбнулась. — А что же сам виконт? — уточнила Диана. — О, Энтони самый безжалостный и жестокий игрок из всех нас. К тому же, он жаждет реванша после поражения в прошлом году, так что будьте внимательны. — Дафна, герцогиня, — крикнул Колин. — Чай и мы вас ждем. Девушки улыбнулись и направились к столу. — Полагаю, — заметила Дафна, когда они сели за стол, — у нас всех много вопросов к вам, герцогиня, и к вашему брату. Ведь мы вас совсем не знаем. — Вы можете спрашивать, всё что вас интересует, — улыбнувшись ответила девушка. — Вы говорите, ваш брат рисует? — вторглась в разговор Элоиза, на что Диана согласно кивнула. — А вы ему когда-нибудь позируете? — Иногда случается, — подтвердила Диана. — Полуобнаженной? Обнаженной? — с азартом продолжила девушка. — Элоиза! — воскликнула леди Вайолетт. — Простите ее, герцогиня. — Все в порядке, — улыбнулась де Гиз. — Нет, мисс Элоиза. Модель совсем не всегда должна быть обнажена. — Оу, — как-то разочарованно произнесла Бриджертон. — Я думала художники рисуют только обнаженных моделей. — По тому, что я знаю от своего брата, — прошептала Диана, — если художники рисуют обнаженных моделей, то эти картины редко бывают окончены. И девушка усмехнулась. — Мы двое сидим прямо здесь, — широко улыбаясь заметил Бенедикт. — И прекрасно вас слышим, — добавил Генри. Но девушки не обратили на это замечание никакого внимания. — А моему брату вы уже позировали? — спросила Дафна. Это был очень скользкий вопрос, все это понимали, ведь Бенедикт ни разу не упоминал, чтобы рисовал Герцогиню. — Не имела чести, — спокойно произнесла де Гиз. «Все, что происходит в студии, остаётся в студии». — Герцогиня, — произнесла леди Вайолетт, — вы же прожили много лет во Франции. Наверное непривычно сейчас все время говорить на английском. — Вы правы, леди Бриджертон. Я действительно скучаю по французскому, но с каждым днём становится легче. — Français est pour amour, — произнес Бенедикт. (Французский для любви) — Vous pensez, que nous pouvons utiliser français pour parler d'amour et c'est tout? — возразила ему де Гиз. (Вы думаете, мы можем использовать французский только для того, чтобы говорить о любви и все?) — Я ни в коем случае не хотел вас обидеть, герцогиня, но этот язык действительно лучше всего подходит для того, чтобы, как вы выразились, parler d'amour. — Позвольте уточнить, мистер Бриджертон, — с какой-то насмешкой произнесла Диана, — что именно вы имеете ввиду под parler d'amour? — Сейчас совсем не то время и не то место, — хитро улыбаясь ответил Бенедикт, — чтобы я рассказывал и показывал вам, что я имею ввиду, герцогиня. Диана заметила как Дафна и Кейт немного покраснели, а Элоиза опустила глаза. — Кажется, — заметила леди Вайолетт, — нам стоит закрыть эту тему. — Прошу меня простить, — произнесла Диана. — Во Франции и здесь темы, которые прилично обсуждать в обществе, немного отличаются, а я об этом периодически забываю. Я совсем не хотела никого из вас смутить. Дафна согласно кивнула и добавила: — Это Бенедикт должен был бы просить прощения. Но тот, конечно, промолчал. — Итак, — взял ситуацию в свои руки Энтони. — Кажется, пора сыграть в Пэл-мэл.