Когда пойдёт сливовый дождь

После успешной пресс-конференции в галерею «Превращение» потихоньку начали возвращаться клиенты. Кто-то звонил и бесцеремонно предлагал возобновить сотрудничество, другие же сопровождали свою речь долгими извинениями, прежде чем заговорить о делах. Впервые за несколько недель в галерее царила весёлая атмосфера. Причиной было не только возвращение былого авторитета. Вечером должны были привести картины, и все пребывали в приятном волнении. Намджун и Тэхён тоже очень ждали появления работ великого Густава Климта, Эдварда Мунка и Ван Гога. Даже не верилось, что совсем скоро они будут красоваться на стенах их галереи. До выставки оставалась ровно неделя. В первый день планировалось провести большой приём с известными людьми, а после в течение двух недель открыть вход в галерею для всех остальных. Джун очень переживал. Каждый день он созванивался с Агнес и обсуждал с ней детали выставки. Сама хозяйка планировала приехать в галерею в день приёма. В каждом её слове чувствовалась власть. Тем не менее, Намджун находил смелость спорить с хозяйкой Бельведера, если он полностью был уверен в своей правоте. Лиса с разинутым ртом слушала, как Джун спокойно и уверенно доказывал Агнес свою точку зрения по поводу трактования работ австрийских художников XIX–XX веков. Что самое удивительное, очень часто Агнес прислушивалась к мнению искусствоведа. Его знания были настолько глубокими, что сложно было придраться к его некомпетентности. — Должна признаться, — сказала Агнес во время последней дистанционной встречи, — я собираюсь оставить пост директора. Пришло время уйти на покой. — Джун и Лиса переглянулись. После небольшой паузы Агнес продолжила. — Не смотрите на меня с таким сочувствием. Всему в жизни приходит конец, даже самой жизни. Главное вовремя это принять. Моё место займёт Стелла Роллиг. У неё колоссальный опыт за плечами, так что, думаю, Бельведер в надёжных руках. — Агнес широко улыбнулась и посмотрела на Джуна. Даже через экран ей удалось заглянуть ему прямо в глаза. — Я очень рада, что моя последняя выставка будет проходить с вами, господин Ким. Я давно не встречала кого-то, кто бы так искренне ценил искусство. Джун скромно улыбнулся и поклонился в ответ. Для него было неожиданностью услышать слова похвалы от такой сильной и строгой женщины, как Агнес Хусслайн. Он был очень тронут. Как и обещали, картины доставили к пяти вечера. Их довольно быстро повесили на уготовленные им места. Весь персонал галереи присутствовал при этом событии и с замиранием сердца следил, как галерея наполнялась магической атмосферой искусства. Тэхён переходил от одной картины к другой. Лишь изредка он вздыхал, выказывая своё восхищение. Намджун надолго задержался возле картины Климта «Поцелуй.» При взгляде на это полотно он всегда находил для себя что-то новое. В детстве, когда он впервые увидел эту картину, посетив Бельведер вместе с братом и родителями, его поразил цветочный луг. Двое влюблённых стояли на коленях среди множества полевых цветов. Для маленького Джуна разнотравье вырисовывалось в причудливые образы. В цветах он замечал дикие кошачьи глаза, лисьи хвосты и заячьи уши. В юности его поражали узоры на одеждах влюблённых. Золотые одежды, с вплетёнными в них узорами, навсегда врезались в его память. Художник использовал в своих красках свинец, золото и серебро, поэтому от полотна исходило естественное металлическое сияние. Когда Джун смотрел на эту же самую картину, которая теперь висела в галерее «Превращение», его взгляд был прикован к тому, как художник изобразил любовь. Он был очарован нежностью, с которой мужчина целовал молодую девушку, переплетением рук и застывшим в робкой полуулыбке девичьим лицом. Намджун вспомнил Хвасу. Её лёгкие прикосновения и аромат духов Dior. После их поцелуя жизнь стала иной. Он это понял, как только проснулся утром в день конференции. Он ощущал внутри небывалую силу, словно Хваса отдала ему кусочек своей энергии. Внутри отсутствовал страх. Всё казалось неважным и второстепенным. Именно поэтому Джун справился на ура даже с самыми каверзными вопросами журналистов. Ему стало абсолютно безразлично мнение людей. После пресс-конференции он позвал Хвасу на вечеринку. Даже если бы Лиса с неё не сбежала, Намджуну было всё равно, что она скажет или подумает. Все очень обрадовались появлению художницы, хотя и были немного озадачены. Последний раз персонал галереи видел Хвасу на её выставке. Тогда она им показалась холодной и надменной. Но, придя на вечеринку, она со всеми вежливо поздоровалась и заняла место рядом с Намджуном. Хотя девушка старалась не привлекать внимания к своей персоне, первое время все взгляды были прикованы только к ней. Она особо никого не замечала и активно ела. Джун то и дело клал в её миску с рисом самые аппетитные кусочки мяса. Тэхён молчал и только переводил взгляд с Джуна на Хвасу. Он сидел напротив них рядом с Дженни. Девушка заметила, как его левая нога нервно дёргалась под столом. Бедняга сгорал от любопытства и даже ничего не ел, боясь пропустить что-нибудь интересное из происходящего напротив. Вокруг было шумно, поэтому было сложно разобрать, о чём разговаривала парочка. Тэхён изо всех сил напрягал глаза и воображение, чтобы понять, что происходило между Джуном и Хвасой. Оба ели как ни в себя и о чём-то переговаривались. — Ага! — выставил Тэхён вперёд указательный палец. — Вот вы и попались! — Чего? — спросил Джун, сдвинув брови. — Художница Хваса назвала тебя «оппа.» Вы мутите! Дженни опустила голову и закрыла лицо ладонью. Тэхён был в своём репертуаре. Лепил в лоб всё, что думает. — Да, мы встречаемся, — без колебаний подтвердил Джун. Он встал и взял Хвасу за руку. — Коллеги, торжественно заявляю, что это моя девушка! Хваса поспешила спрятаться за спиной Джуна. Все уже здорово напились и отреагировали мощными аплодисментами и криками. Они особо не поняли, о чём толковал их директор, но всё равно порадовались за него. — Мог бы мне сначала рассказать, — пробубнил Тэхён. — Ну не обижайся, братец. — Джун потянулся через стол и погладил Тэхёна по голове. — Ты и сам с неохотой рассказывал про Дженни. Дженни вопросительно посмотрела на Тэхёна. — Я боялся, что он тебя у меня уведёт. Все засмеялись. Вечеринка продолжалась до поздней ночи, но Намджун с Хвасой ушли пораньше. Они отправились в больницу к Чонгуку. Джун продолжил читать для адвоката Чона «Компас сердца.» Услышанный фрагмент очень понравился Хвасе. Она решила, что обязательно прочитает книгу целиком. Ей импонировала идея автора о том, что человеческий мозг в союзе с сердцем способны на многие чудеса. Голос Джуна был тёплым и успокаивающим. Хваса сидела в кресле возле стены, уперев левую руку в подбородок, и следила за губами Джуна. Он был полностью сосредоточен на чтении. Постепенно глаза девушки стали закрываться. Картинка пропала, и остался только голос. Хваса заснула. Когда она вновь открыла глаза, то обнаружила, что её накрыли пледом. Под головой лежала подушка. Было тепло и уютно. На полу, прислонив голову к коленям Хвасы, посапывал Джун. Хваса улыбнулась и легонько коснулась рукой его волос. Намджун зашевелился и, ещё не открыв глаза, улыбнулся. — В этой палате так и клонит в сон, — сказал он, потирая ладонью веки. — Понятно, почему Чонгук никак не просыпается. Джун взял руку Хвасы в свою и положил себе под щёку. Так они и сидели в молчании. Только равномерный звук кардиографа нарушал тишину. — Бу! — прозвучал над ухом голос Лисы, заставив Джуна вздрогнуть и вернуться из воспоминаний в реальность. — Похоже, это твоя любимая картина у Климта. Битый час возле неё стоишь. — Она у него самая известная, с этим не поспоришь. Но мне нравится другая. Пойдём. Джун отвёл Лису в другой зал, где висела картина под названием «Подсолнух.» — Почему она? — спросила Лиса. — Японский поэт Мацуо Басё как-то сказал: «Лишь цветы живут по-настоящему. Живут отсчитанные им дни так отчаянно цветя, будто понимают лучше людей быстротечность жизни.» Глядя на эту картину, я чаще задумываюсь над его словами. У нас на самом деле не так много времени, как мы полагаем. Но почему-то тратим его на всякие пустяки. — Директор Ким как всегда ударился в философию, — заметила Лиса с улыбкой. — А что насчёт тебя? — Афина Паллада. Джун поднял голову и втянул носом воздух. — Неожиданно. — Она меня очень пугает. Чем больше я в неё всматриваюсь, чем больше ужасных вещей замечаю. Жёлтые глаза самой богини, чёрные призраки, окружающие её, жуткое лицо на её золотом нагруднике… Всё это заставляет меня трепетать. Но в то же время, я могу долго смотреть на эту картину. Так я преодолеваю собственную неуверенность и страхи. Я убеждена, что именно так и поступала сама богиня Афина. Всегда встречалась со своими страхами лицом к лицу. — Неплохой способ, — улыбнулся Джун. Оба замолчали. — Хён, тебе не пора в кино? Тэхён как обычно появился из ниоткуда. — Ой, точно. — Намджун посмотрел на часы. — Так и опоздать недолго. Справитесь без меня? — Конечно, — ответил Тэхён. — Всё почти готово. Лиса молча кивнула. Джун поспешил на улицу, вызывая на ходу такси. Тэхён не торопился уходить из зала. Он медленно расхаживал из одного конца в другой, подняв подбородок и заложив руки за спину. — А ты, я смотрю, от моего брата никак не отстанешь, — начал он, остановившись рядом с Лисой. — О чём ты вообще? — покосившись на него, спросила девушка. — Прекращала бы ты уже. Он, между прочим, кое с кем встречается. Так что не лезь к нему. Лиса не ожидала этого услышать. Она пыталась что-то ответить, но у неё выходило только беззвучно шевелить губами. — Что? — сделал удивлённое лицо Тэхён. — Тебе разве Дженни не рассказала? У моего брата появилась девушка. Вчера он представил её на вечеринке. Жалко, что тебя не было. Всё пропустила. Лиса развернулась и вылетела из зала. Она побежала в туалет, закрылась в кабинке и там дала волю слезам. Она опустила крышку унитаза и села на него, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками. Плакала она не из-за того, что Джун в итоге начал встречаться с Хвасой. (Хоть Тэхён и не назвал имя избранницы Намджуна, для Лисы всё было очевидно). К этому событию она была морально подготовлена. Её задело то, что после слов Тэхёна она почувствовала себя лишней и никому не нужной. Самое отвратительное ощущение на свете. К тому же ей казалось, что Тэхён незаслуженно так с ней обращался. Если кто и имел право таить на неё обиду или отчитывать её за неадекватное поведение, так это Намджун. А тут приходилось выслушивать оскорбления от его младшего брата. Это было невероятно унизительно. Послышался слабый стук. — Лиса, это Дженни. Мы можем поговорить? Лиса молчала, продолжая тихо всхлипывать. — Это Тэхён тебя обидел? — спросила Дженни. — Ух, я ему задам. Вечно несёт всякую чепуху. Лиса отодвинула щеколду и медленно открыла дверь. При виде её Дженни самой захотелось плакать. Она обняла девушку, помогая ей успокоиться. — И зачем я только вообще сюда вернулась? — сказала Лиса, вытирая салфеткой нос. — Жила бы себе и дальше в Вене, каталась бы по Европе и горя не знала. — Как это зачем вернулась? — совершенно искренне удивилась Дженни. — А как же наш танец? Ты знаешь, сколько там просмотров? Двадцать миллионов! Да меня даже в метро сегодня узнали и попросили сфоткаться. А еда? Ну где ты найдёшь такую вкусную еду, как в Корее? — Лиса немного успокоилась и даже улыбнулась. Насчёт еды Дженни была права. Она нигде не пробовала такой классной еды, как в Корее. — Ничего не случается просто так. Ты сюда вернулась неспроста. Да, запуталась немного, бывает. Тебе просто надо разобраться в своих мыслях. — Знать бы ещё как, — усмехнулась Лиса. — А я тебе расскажу, как. Многие люди, чтобы поразмыслить над чем-то, забираются в глубокий высохший колодец и сидят там в темноте и тишине. Когда мозги становятся на место, они выбираются оттуда по верёвке, которую заранее привязывают наверху. — Так что мне, в колодец что ли лезть? — Да нет конечно, — ответила с улыбкой Дженни. — Это больше метафора. Я к тому, что тебе нужно занятие, которое поможет тебе вновь обрести себя. Такое занятие, которое поможет тебе сконцентрироваться и спокойно подумать о накопившихся внутри проблемах. У тебя есть такое? — Танцы, — не раздумывая, ответила Девушка. Глаза Дженни сверкнули. — Ну вот! И в этом мы с Джису можем тебя поддержать. Вот увидишь, как только начнём танцевать, всё наладится. — А ведь правда, — заметила Лиса. — Я сама замечала, что когда мы с Розэ занимались танцами, мне даже думалось проще. — Решено, — сказала Дженни, взяв руки Лисы в свои. — Будем тренироваться вместе. — Спасибо тебе, — сказала Лиса, крепко обняв Дженни. — Не за что. А с Тэхёном я поговорю. Он конечно парень хороший, но язык его до добра не доведёт. Дженни помогла Лисе привести себя в порядок и они вместе вышли из туалета. Тэхён уже заподозрил, что пахнет жареным, и околачивался неподалёку. Дженни и Лиса прошли мимо, даже не взглянув в его сторону. «Вот блин, грёбаная женская солидарность,» — подумал он. — «И надо было ей сдружиться именно с Лисой. А ведь мы сегодня собирались вместе фотографировать ночной Сеул.» Дженни, как и Тэхён, очень любила фотографию. Но вместо того, чтобы заниматься любимым делом с молодым человеком, она отправилась веселиться с Лисой, Розэ и Джису. И ничуть об этом не пожалела.