На распутье. Попаданчество

Ульяна Пипуска Евгеньевна валялась в грязи, ее избивали ногами в противный, жирный, бугристый, вонючий живот, который булькал. Булька. Булька. Барабулька. Эти звуки доносились откуда-то из развязавшегося от ударов пупка Ульяны. Самые бедные и нищие попускали противный комок жира после того, как она заразила их ЗППП. Мимо проходил Сымсок Владислав Сытый. Голубоволосый богатый подросток с щетиной и новой причёской. Он с отвращением плюнул в нее и пошел дальше. Потом следом прошел Рыжий Краш Ульяны Ростислав. Он плюнул следом в нее и пошел дальше. Ульяна билась в истерике и ужасно визжала, как свинья от чугунка. Из ее пупка лилась кровь вместе с гноем. От страха все вершители правосудия разбежались по домам. Следом прошел ужасно красный и ужасно красивый Рыжий Паша Краш Ульяны в байке со Спрингтрапом, напевая какую-то мелодию. Он напоминал DK, что отдавало мерзостью и ужасом, но очевидно не для Пипуски, ей в принципе не важно с кем быть. Она все еще визжала, орала и как таракан перед кончиной барахталкалась на спине, напоминая собой Грегора Замзу. Следом прошел Белый Алеша Краш Ульяны в байке с Дональдом даком и в штанах сантехника. Он со смехом сфоткал Ульяну и медленно, царской походкой, ушел. Потом прошёл он... Сашенька. Краш. Ульяны. От него пахло любимыми цветами Ульянами. Это японские цветы смерти, как у Блэйда. Он с жалостью отвернулся, пожалел, что он это развидел. Все краши Ульяны прошли в ряд, как паровозик Томас. Паровозик тыр тыр тыр. Пипуска с огромными усилиями, захлёбываясь в слезах и своей же блевоте в горле от переедания, перевернулась на все еще извергающий из себя отходы живот и покатилась в школьную библиотеку, оставляя за собой след из гноя и чего-то еще более мерзкого, что трудно опознать. В библиотеке никого никогда не бывает, кроме уродливой библиотекарши в разбитых очках и странного уродца с надписью «Парацетамор» на бейджике, обычно он тихо стоит у стены и его не замечает даже библиотекарша. Свинота закатилась под стол и еле слышно захрюкала. Ужасающая бабка подошла к столу и наклонилась, развидивая ужасный комок жира и грязи, наполненный воняющим переливающимся гноем. Она уже знала Пипуску и никак не отреагировала, омерзительное существо тут уже пряталось в таком же состоянии. Старая мразота развернулась на пятках и как всегда пошла валяться в грязный угол с пауком, окруженный надъеденнымм книгами. Пипуска подумала, что она тут одна и вылезла из-под стола. Гнойный комок. Уродка ударилась о книжный шкаф, книги повалились прямо в ее потные, прыщавые складки, она с ужасом вытаскивала их из себя, иногда отрывая от себя куски бородавок. Понимая, что там буквы, которые дают знания, она с ещё большей скоростью продолжала разрывать себе живот, даже не подозревая, что книг там больше нет. Знания для Ульяны порой хуже, чем маленькая пися, а это ужасно. Опуская взгляд на одну из раскрывшихся книг на полу, Ульяна увидела мужчину на картинке, сразу понимая, что влюбилась. Это была сказка для дошкольников с динозаврами. Пипуска перекатилась на бок и гладила Тираннозавра пальцем с обгрызенным, кровящим ногтем, представляя как страстно ублажает его. Парацетамор, который все это время стоял посреди комнаты наблюдал за пипуской и насмешливо ухмылялся. Он решил воплотить мечту Ульяны с ее тираннозавром в реальность, но за все всегда надо платить. –Умно, – круто встав в крутую позу, выдал Парацетамор, заглушая рвотный рефлекс, когда гнойное уродище со всех сил выгибается, дабы слизать свой пот с волосатой подмышки. Он поднял книгу в воздух, и ударил Пипуску в висок, она даже не успела хрюкнуть и пукнуть, как завалилась на бок, как на убой, и очнулась в другом мире.