Обязанности главной героини

      В обед Сону возвращается в комнату и находит у дверей Джея, с недовольным видом шлёпающего хвостом по полу.       — Вроде я отправил тебя в свою комнату, почему ты снова здесь? — смирившись с участью магнита для животных, Сону запускает кота в комнату.       После совместно проведённого дня Джей показывал всё больше и больше характера, словно постепенно приходил в себя. Поэтому Сону отказался брать его на ночь. Одно дело спать с котом, смутно помнящим, что когда-то был человеком, другое — с Джеем в тушке животного, осознающего себя.       Запрыгнув на стол, Джей пытается взяться за ручку, но, естественно, терпит неудачу. Сону только качает головой на самоуправство.       Вчера они успели прямо перед тем, как ворота закрылись. В женском общежитии дозор несла комендант, поэтому поговорить с Вонён не удалось никому — первокурсница упорхнула с Сонхуном, решившим проводить её. Чонвон тоже исчез, стоило компании попасть на защищённую территорию.       — А теперь я хочу знать, что на самом деле происходит? — безапелляционно заявил Джеюн, проследив за уходящим другом и его невестой. — Сонхун поверил в этот детский лепет, но я вижу, что что-то не так. И почему ты был с ней? Лучше бы тебе ответить честно, Ким Сону, иначе я не ручаюсь за последствия.       — Можешь пореже рот открывать? Всякий раз оттуда вываливается лишь мусор.       — Ты… — Джейк шагнул на него и был остановлен низким угрожающим шипением со стороны чёрного комочка, ярко выделяющегося на фоне розовой толстовки. — Какого чёрта ты на меня ругаешься?! Я что, неправ, пытаясь узнать, что твой Сону сделал с Чан Вонён?!       Застыв меж огней, Рики уставился на кота в руках Сону с нескрываемым изумлением. Но при этом его маленькое лицо выражало любопытство.       — Если у тебя есть время, то лучше потрать его на наш проект. В понедельник я надеюсь увидеть хоть какие-то результаты, — игнорируя пыхтящего от злости парня, Сону обращается к Рики: — Поздравляю со вступлением в основной состав. Джей-хён говорил, что ты отлично играешь, и я убедился в этом, когда приходил посмотреть на вашу игру.       С этими словами он двинулся вперёд, вынуждая Рики следовать за ним.       — В детстве мы часто гоняли в мяч во дворе, — пожимает плечами первокурсник, одним шагом догоняя его.       — Я с тобой разговариваю, Ким Сону!       — Похоже, у тебя было весёлое детство, — воодушевлённо говорит Сону, — ты хорош в компьютерных играх, в футболе… Чем ещё ты увлекаешься?       — Вернись и ответь на мои вопросы!       — А это нормально, что мы его вот так игнорируем?       — Абсолютно, просто пойдём.       Не став спорить, Нишимура только машет Джейку на прощание, не оборачиваясь.       Ноа в «Dark Moon» был эдаким милым младшим, всегда готовым развеселить главную героиню. В руте Хели он появлялся мимолётно, как и все остальные цели, пару раз насмешив Суха театром теней. Встретив его вживую, Сону убедился в ребячливом характере, но ему не нравилось, куда ведёт сюжет ветки Ноа.       Сделка с Чонвоном давала больше преимуществ, чем недостатков. И всё же главная причина, почему Сону взялся за поиск крыс, это его личная вовлечённость. В ту секунду, когда он выбил двери в туалете и вытащил Донгю, он уже подписался на дополнительную работу. Что плохого в желании получить выгоду?       Идя бок о бок с высоким первокурсником, Сону размышлял, зачем всё-таки группе хулиганов понадобился Рики. Был ли он изначально их целью? Или они решили взяться за парня после того, как на глаза попался Донгю? Возможно, именно здесь кроется основной сюжет рута Ноа.       Сону узнал, что Рики живёт на том же этаже, что и Сонхун с Джеем, поэтому попросил проследить за возвращением кота. Ни кот, ни Рики не захотели касаться друг друга, поэтому Сону просто отпустил Джея на пол и чуть ли не пинком отправил прочь.       Так что вчера никто не мешал Сону спокойно закончить домашнее задание. Он хорошо поспал, позавтракал позже остальных, уже уехавших в город с Чонвоном и третьекурсником из студсовета, и собирался посидеть в беседке за общежитием, дабы упорядочить мысли, когда встретил Джея на пороге своей комнаты.       С котом за компанию они выходят на задний двор.       — Почему ты здесь? — рассеянно спросил Сону, усаживаясь поудобнее и раскрывая книгу о важнейших открытиях в области алхимии. — Тебе уже неинтересно тусоваться со своими друзьями?       Джей мяукает, уверенно забираясь на его ноги.       Родители Ким Сону и Пак Чонсона давние знакомые. В интернет-кафе он искал информацию, вбив в строку поиска имена своих отца и матери, но не обнаружил ничего. Браузер выдавал результаты по тёзкам, подходящим по возрасту и полу, но среди множества незнакомых лиц Сону не обнаружил два конкретных. В социальных сетях то же самое, мало того — он не нашёл ни одного аккаунта своих друзей и знакомых, что, в целом, не удивляло.       В этом мире Ким Сону родился позже на несколько лет, а точнее, на пять, поэтому не удивительно, что привычного окружения здесь может и не быть сейчас.       Джей положил лапку на книгу, останавливая его от перелистывания.       — Что? Ты тоже читаешь?       На летних каникулах Ким Сону отдыхал в Сиэтле с Джеем. Из отомэ-игры он знал, что Йан родом из США, потому что Суха тоже приехала оттуда. Есть подозрения, что ветка Йана могла начаться на этой почве, а вот что конкретно ждёт Джея, если он влюбится в Суха, остаётся гадать.       Все ближайшие события коту под хвост, а всё потому что Суха не послушалась предупреждений и высунулась в коридор, попав под воздействие алхимического тумана. Превращение в крольчиху поставило крест на прогулке с Хели по ночной академии и душевном разговоре о семье, вместо этого оставив главного мужского персонажа с задиристым животным, постоянно сбегающим от него и оставляющим синяки на руках от пинков. Романтика, что сказать.       Он почти закончил последнюю главу, когда шорох привлёк их внимание. Джей настороженно поднял уши, поворачивая к субъекту, нарушившему их покой.       — Рики-кун сказал, что видел тебя здесь, — останавливаясь в отдалении от беседки, Вонён прикладывает ладони к глазам, чтобы защититься от солнца. — Я пришла поблагодарить тебя за помощь вчера.       — И что мне делать с твоей благодарностью?       — Можешь потребовать у меня что-нибудь, — пожимает плечами девушка, сегодня одетая в широкие джинсы и футболку. — Если я могу, я сделаю.       Джей спрыгивает с колен и обходит Вонён по кругу, подозрительно принюхиваясь. Та только машет ему рукой и осторожно обходит, чтобы зайти в беседку. Сону захлопывает книгу.       — Пока мне ничего не нужно, но я запомню, — не отказывается он от предложения. — Как ты себя чувствуешь?       — Я пришла также, чтобы рассказать тебе об этом, — кивает Вонён, приобретая серьёзный вид, не вязавшийся с тем беспорядком, в котором она находилась в отеле, когда он её нашёл. — Сонхун-оппа не догадался, но мои силы вернулись только сегодня.       — Ты думаешь, это сделал Ли Ёнбин?       — Я знаю.       — Хм?       Сону старательно контролировал выражение своего лица. Он понятия не имел, какая магическая способность у этого парня. Но, судя по всему, если Ёнбин мог забирать чьи-то силы на какой-то период времени, либо ограничивать их, то об этом бы знали. Если не Вонён, то сам Сону, а при Джее ему нельзя было палиться сильнее, чем он уже позволил себе.       — Я хотела побыстрее вернуться, но он всё говорил и говорил, сначала извинялся, потом… потом уже было поздно. Мои силы исчезли. Для меня его слова стали правдой, вот так я и попалась в ловушку.       Она замолкает, глядя перед собой. Красивое личико посмурнело, и всё же она не спешила выливать на него свои переживания. В номере эмоции взяли вверх над разумом, поэтому Вонён побежала к нему искать защиту. Вероятно, для девушки, всю жизнь находившейся под опекой Сонхуна, сильного и чуткого, стало шоком попасть в ситуацию, когда никого нет поблизости и даже силы ограничены.       — Я не думала, что всё зайдёт так далеко, — прошептала она, её плечи опустились. — Я только хотела, чтобы он перестал раздражать Сонхуна.       Сону ясно видел, что Вонён недоговаривала. Если они встретились на улице, то каким образом она согласилась пойти с ним в номер?       Но это не оправдывает Ли Ёнбина. Даже будь Вонён инициатором «свидания», то он должен был остановиться, едва та скажет «нет». Судя по следам сопротивления, отказ был довольно активным и сложно воспринять его как-то иначе. Поэтому Сону не лезет дальше, хотя мог бы заставить Вонён признаться, что она скрывает.       — Ты дала достойный отпор.       Вонён поворачивается к нему.       — Значит, он что-то сделал, — переводит тему Сону, постукивая пальцем. — Что ж, зная это, станет проще поймать его.       — Он правда не очень любит тебя.       — Удивила.       — Я подумала, что стоит уточнить, ведь, ты почему-то игнорируешь симпатию Сонхуна-оппы, несмотря на то, что ненависть Ли Ёнбина к тебе так же очевидна, — без подготовки роняет Вонён, не видя никакой проблемы в том, что вылетело из её рта.       Сону молча сходит с ума.       — Я сообщу тебе, если он подойдёт ко мне снова.       — Ага, — слабо отвечает он, удерживая улыбку. — Береги себя.       Когда девушка уходит, Сону сидит ещё пять минут без движения, чем беспокоит Джея, бегающего вокруг с истошными воплями, словно ему на хвост кто-то наступил. В итоге они возвращаются в общежитие, где Сону подкидывает кота под дверь его же комнаты и уходит к себе. ***       В понедельник Сону открыл дверь и увидел Чонвона и Джея прямо у окна в противоположных углах. До начала занятий оставалось около получаса, и он планировал заглянуть в столовую за лёгким завтраком, но с появлением этих двоих предчувствие взвыло сиреной.       — Директор попросил привести Джей-хёна и остальных студентов, обращённых в животных, — кивнув в знак приветствия, сказал Чонвон. — Я думал, что он в своей комнате, но кроме Сонхун-хёна там никого не было. Как оказалось, Джей-хён ждал тебя здесь, и раз я обещал рассказать тебе о прогрессе с противоядием, то ты можешь пойти с нами.       — О, разумеется, — Сону улыбнулся, а затем понял, что ему не обязательно это делать. — Но сначала я хочу получить свой завтрак.       — У нас есть немного времени, — согласился Чонвон, пристраиваясь сбоку. — Около пятнадцати минут, пока Чимин-хён и Джэук-хён оповещают остальных студентов.       «То есть ты сбросил на двух своих прихвостней большую часть работы, а сам явился лишь за Джеем? Они и вправду друзья».       Небрежным движением Сону бросил сумку в Чонвона и сунул руки в карманы штанов. Вообще-то сегодня он хотел поискать Ли Ёнбина, а также заглянуть в библиотеку, но просьба директора важнее. Если животным получится вернуть человеческий облик, то Сону хотел быть первым, кто поговорит с Джеем.       Кот узнал слишком много информации, начиная с мобильного телефона, спрятанного в шкафу, заканчивая вчерашними событиями в отеле. Сону посчитал, что ему понадобится реальный свидетель того, как Ёнбин нападает на Вонён, но, в конечном счёте, присутствие Джея стало бесполезным.       — В следующий раз принеси что-нибудь попить, — мимоходом говорит Сону, помахав в ответ на приветствие Ли Гону. — Я предпочитаю свежевыжатый апельсиновый сок или простую воду, спасибо.       — О? Это моё первое задание?       С Чонвоном под боком становится куда сложнее добраться до столовой. Шион и Джака были популярны в академии: первый, потому что красив и дружелюбен, несмотря на дерзкий характер, а второй буквально президент и самая узнаваемая личность. Когда они были вместе, то эффект удваивался. В отличие от дня, когда Сону появился в этом мире, сейчас они шли на равных. Ему не приходилось пялиться в спину, гадая о мотивах незнакомца, переживая о мине, на которую он мог наступить.       Многое изменилось за краткий период.       — Это то, что ты должен был сделать с самого начала, — останавливаясь перед столовой, Сону смотрит на Чонвона с высокомерной усмешкой. — В конце концов, ты не внёс ни капли усилий. Мне не нравится, когда меня используют, президент.       Не глядя, Сону помогает Джею забраться по пиджаку вверх, мысленно добавляя школьную форму к списку испорченных котом вещей. После возвращения Джея ждёт неприятный сюрприз.       Кто-то здоровается с ними, но остаётся за бортом поединка взглядов. Чонвон приподнимает бровь, ямочка на левой щеке углубляется.       — Если ты хотел завтрак в постель, то мог просто попросить, — мягко говорит Чонвон и делает крошечный шаг навстречу. — Я даже могу приготовить его своими руками.       — Я не хочу отравиться, — фыркает Сону и заходит в столовую, не удосужившись дождаться реакции.       Он видит множество знакомых лиц, в том числе и Вонён, сидящую в окружении первокурсниц, а также Сонхуна и Джейка за соседним от Хисына столом. Крольчиха почти полностью скрыта, лишь кончики белых ушек на секунду выныривают над стулом рядом с Хели.       За выходные он видел их лишь дважды, и оба раза удавалось держаться на расстоянии. Во многом благодаря тому, что Суха его не заметила.       — Раз уж Хисын-хён здесь, то я предупрежу и его, — роняет Чонвон и пропадает с поля зрения, через пару вздохов возникнув рядом с вышеупомянутым. Сону отворачивается со сбившимся сердцем, про себя ругаясь на чёртового Флэша.       Сону садится за отдельный столик, накладывает еду для Джея и собирается было приступить к еде, как застывает с ложкой у рта, едва видит Сынмина, уверенной походкой заходящего в столовую. Его подбородок высоко поднят, а глаза, кажется, подведены тёмной тушью, и из-за этого он выглядит странно. Не говоря уже об ужасном цвете волос. Сону придерживался мнения, что азиаты не могут быть красивыми в блонде. Ему самому приходилось тратить кучу времени по утрам, чтобы уложить волосы нормально.       — Что он сотворил с собой? — в ужасе спросил Юма, садясь напротив. Его глаза были прикованы к Сынмину у раздаточной полосы.       — Фу, — кратко резюмирует Джо. — О, доброе утро, Джей-сонбэ.       — Ты здороваешься с котом?       — Так он же понимает нас. Не думаешь, что нужно быть вежливым? Хотя да, откуда этому слову появиться в твоём словарном запасе.       — Чё сказал, удод?!       — Не то чтобы вы оба отличались друг от друга, — роняет Сону, следя за передвижениями всей троицы хулиганов. Ли Ёнбина среди них нет, и весь вчерашний день он и следа его не обнаружил.       Звук отодвигаемого стула сбоку застал группу врасплох, но это был лишь Чонвон, удобно усевшийся рядом. Вытянув ноги под столом, он скрестил щиколотки, сунул руки в карманы штанов и поприветствовал сотрапезников.       — Ты всегда такой неожиданный, Янвон, — неодобрительно вздыхает Джо, промахнувшийся ложкой мимо рта.       — Да! Никогда не угадаешь, когда ты появишься, — жалуется Юма.       — Если уж вы с вашим суперухом не слышите приближения Чонвона, то что говорить о нас, простых смертных? — Кёнмин звучит глуховато из-за набитого булочкой рта. — Интересно, а кто из вас с Сонхуном-сонбэ быстрее?       Сону собирался позавтракать в тишине, но его планы были снова нарушены, чему он уже не удивлялся. Следя за тем, чтобы Джей не утопился в чашке с водой, он краем глаза поглядывал на улыбающегося Чонвона, обретая понимание, что, несмотря на доступный вид, президент сказал мало слов с тех пор, как сел с ними.       Создавалось впечатление, что на самом деле Чонвон не особо любил контактировать с людьми, по возможности сохраняя нейтралитет, но если приходилось, то делал свою работу на все сто. Настолько, что решил прибегнуть к сделке с непредсказуемым одноклассником, которого сначала посчитал глупой болтливой куклой, затем ещё одной жертвой, а после кем-то достаточно жадным, чтобы согласиться сделать за него грязную работу.       — В обличие волка Сонхун-хён очень быстрый.       — Кстати, я никогда не видел его в обличии волка, — взяв во внимание ответ Чонвона, вдруг сказал Кёнмин. — Юма мне каждое полнолуние концерты устраивал, Джо тоже иногда показывался, как и остальные оборотни.       — Ну, первокурсников мы тоже не всех видели, — заметил Тэён.       Воспоминания об огромном монстре, похожем окрасом на хаски, заставили кровь в жилах Сону застыть. Чонвон предупредил его не выходить из комнаты, он был тем, кто патрулировал школу в ту ночь, прекрасно зная, на что способны оборотни, когда на небе полная луна.       Но Кёнмин спокойно перенёс суперлуние с Юмой под боком, разве что тот навредил мебели в их комнате, а из разговоров становилось ясным, что оборотни ничего не забывали. Так почему же Сонхун сошёл с ума? Его разум полностью растворился, оставляя голые звериные инстинкты.       — Если вы никогда не видели волка Сонхуна-сонбэ, то почему именно он стал альфой?       Закономерный вопрос.       В описании персонажей отомэ-игры мелькала строчка «альфа стаи Деселис», что ставило Солона на ступень выше всех остальных волков в академии, но каким образом решился вопрос главенства, если даже Юма и Джо никогда не встречались с ним в обличии зверя? Сону начинал подозревать, что ветка Солона сосредоточена не только на любовном треугольнике с Вонён и Суха.       Как будто головной боли ему мало.       — Как это «почему»? — не поняли Юма и Джо, вылупившись на задавшего вопрос Тэёна, как на душевнобольного. — Сонхун-сонбэ самый сильный волк среди нас всех.       — И как же вы узнали это? — скептически выгнул бровь Тэён.       Чонвон внимательно следил за обсуждением. Они оба видели Сонхуна в ночь суперлуния, и президент в целом не казался удивлённым, значит, он видел его и до. Если Сону молчал по своим причинам, то почему Чонвон не спешил делиться информацией — известно лишь ему самому.       — Я слышал, что на первом курсе Бён Ыйджу и Пак Сонхун дрались за территорию, потому что предыдущий альфа как раз выпустился, и волки в Деселис остались сами по себе, — стуча пальцем по столу, рассказывал Кёнмин, будучи сплетником номер один в классе. — Ыйджу-сонбэ обратился в волка, но всё равно проиграл Сонхуну-сонбэ, который остался человеком. Вот после этого он и стал альфой.       — Ничего себе, а почему я никогда не слышал об этом, — поразился Тэён, но не он один. Сону пришлось сдерживать изумление, так как он понятия не имел, знал ли Ким Сону об этой истории. Учитывая близость с Джеем, лучшим другом обсуждаемого, то мог и подхватить где-то некоторые слухи.       В конце концов, в закрытом интернате без связи с внешним миром, слухи — единственное, что развлекало студентов, да служило одним из мощнейших оружий, способных полностью уничтожить репутацию человека или же, наоборот, возвысить его.       Тёплый вес накрыл его бёдра.       Сону опустил взгляд вниз, где Джей закончил с завтраком и теперь укладывался поудобнее, дабы вздремнуть, когда в поле зрения попала мужская рука.       — Ты закончил? — тихо, не прерывая остальных, спросил Чонвон, опираясь на его стул. — Нам пора в медпункт.       Аккуратно переместив кота с колен на грудь, Сону встал из-за стола, оставляя грязную посуду и всё остальное на попечение Чонвона. Однако тот не сразу догадался о том, что следует сделать, поднимаясь следом.       — Ты ничего не забыл? — мило улыбаясь, процедил Сону и стрельнул глазками в сторону подноса. Если президент надеялся, что безобидным тасканием его сумки дело закончится, то он очень плохо знал его. Это даже не начало.       — Ах да, — дошло до Чонвона. Более ничего не сказав, он шустро очистил стол, не обращая внимания на вопросительные взгляды четвёрки.       Интересно, какой способ придумал директор, чтобы вернуть животным истинную личину? Около десятка томов, касающихся алхимии, сотни прочитанных страниц позволили окунуться в доселе незнакомый раздел человеческого знания. Сону страдал отличной памятью и потому старался ограничивать мозг от бесполезной информации, но в этом мире алхимия реально работала, и ему пришлось в срочном порядке осваивать то, что у многих студентов считалось нормой.       Происшествие всколыхнуло академию. Паника улеглась довольно быстро, оставляя любопытство, приводящее к различным дискуссиям, возникающим то тут, то там. Пусть не все изучали алхимию как предмет, но даже их поверхностные знания позволяли рассуждать о причине превращения. Сону вздохнул с облегчением, когда восполнил этот пробел.       Лицо Хисына, ожидающего их в коридоре с крольчихой на руках, сбило с мысли. Миндалевидные глаза, казалось, вбирали в себя солнечный свет и его вид, пристально следя за приближающимся Сону. И он, и Суха очнулись, лишь когда президент встал перед ними.       — Раз все в сборе, — окинув взглядом неохотно кивнувших друг другу, Чонвон проверяет животных, — и Джей-хён, и Ким Суха готовы, то мы можем отправляться.       Суха, словно ждала упоминания себя, завозилась в стремлении куда-то мчаться, но по молниеносной реакции Хисына было видно, что за эти дни ему приходилось кучу раз ловить её.       — Думаю, тебе очень не терпится стать прежней собой, — заметил Чонвон, с интересом наблюдая за Суха, активно пинающей Хисына. Джей перебирал лапками, его коготки неосознанно впивались в кожу. Сону уже привык к царапинам на своём теле, но это не значит, что ему это нравится.       — И раз такое дело, то предлагаю поспешить, — сдерживая желание щёлкнуть кота по макушке, сказал Сону, торопясь ещё и потому, что не хотел давать Суха возможности прыгнуть на него.       В момент, когда он поворачивался, из столовой с криками вывалилась толпа девушек, преследующая растрёпанного испуганного парня. Сону мельком видел его в классе, но особого значения не придавал, так как ни его имя, ни внешность, ни сила (магнетизм) не упоминались в отомэ-игре, а значит, это был один из NPC. Что он натворил непонятно, но из-за толкучки их оттеснило к стене, и Сону пришлось защищать задрожавшего кота от участи быть прибитым в давке.       Сону собирался пригнуться и прошмыгнуть с краю, когда с двух сторон его схватили за руки и сильно потянули, вынуждая разжать оберегающие объятия. Мяуканье потонуло в ругательствах взбесившейся прекрасной половины Деселис.       — Осторожно!       — Ребята, успокойтесь!       Не сумев перебороть друг друга, оба спасателя изменили тактику, и теперь Сону оказался сплюснут меж двух тел. Когти полоснули по ключицам, маленькое тело наполовину спряталось в рубашке. Когда запах мужского парфюма заполонил лёгкие, Сону ощутил, как чья-то рука проскользнула под пиджак, надёжно обнимая за талию. На мгновение он почувствовал, что его ноги отрываются от пола.       Им удалось разобраться в том, что происходит, когда одна из старшекурсниц наконец поймала парня за ухо и потащила вперёд с негодующей отповедью.       — …да ты недостоин дышать одним воздухом с Сонхуном, как ты смеешь открывать свой рот против него!       — Я ничего не говорил! Отпустите меня, мегеры!       — Ты сказал, что «Сонхун-сонбэ не так уж и хорош для такой, как Чан Вонён»!       — Ай!       Другие разгневанные девушки присоединились к публичной казни, торопясь защитить честь своего кумира, который в этот момент появился в коридоре с нечитаемым лицом. Джейк рядом с ним присвистнул при виде разворачивающейся драмы, да застыл посреди движения, когда их с Сону взгляды пересеклись.       Не заботясь о нём, Сону раздражённо толкнул Хисына, наблюдающего поверх его головы. Каким-то чудесным образом на нём оказалась Суха, а Хисын с Чонвоном сдавили его как сосиску в сэндвиче, пока Джей опасно шипел с пола на проходивших людей.       — Ты в порядке? — спросил президент, и всё бы ничего, но его ладонь осторожно поглаживала бок Сону. Дыхание коснулось уха, что показывало, насколько близко к нему стоял парень. — Не поранился?       — Это было очень неожиданно, — кашлянув, заявил Хисын. Он отступил на шаг назад, возвращая внимание к Сону, чему тот был совершенно не рад. Да и в целом, какая необходимость была дёргать его?!       Краем глаза Сону заметил неприязненные взгляды. Стряхнув с себя лишние прикосновения, он недовольно поднял с пола кота, аккуратно придерживая крольчиху.       — Если вы закончили играть в героев, что было совершенно не обязательно, то пойдёмте уже в медпункт. Я хочу успеть покончить с делами до начала занятий, — развернувшись, Сону идёт прочь, на ходу успокаивая встревоженных животных: — Хватит шипеть, Джей-хён, у тебя шерсть дыбом встала. А ты прекрати лезть мне под рубашку, что с тобой не так?       Четыре пары глаз следили за его спиной, полностью забыв о бедламе, устроенном фанатами Сонхуна. Но помимо них было ещё несколько человек, чьё внимание намекало о прошлых столкновениях, когда его столкнули в бассейн или ударили посреди столовой.       Когда группа зашла в медпункт, внутри уже находился директор в той же одежде, что и в прошлый раз, в компании незнакомого мужчины в мантии и медсестры Чон. Все трое переговаривались, пока Чу Чимин и Джэук договаривались с рычащими собаками.       — Доброе утро, директор! — сменяя хмурость на светлую улыбку, весело щебечет Сону.       — Доброе утро, Сону-я, — добродушно откликается директор, цепко оглядывая вошедших. — Чонвон, Хисын. Замечательно, что вы нашли время прийти сюда. Как дела у Чонсона и Суха? Есть какие-то изменения в их поведении?       — Они были под надёжной защитой, — кивает Чонвон, останавливаясь чуть поодаль, дабы поговорить с Чимином.       — Отрадно слышать. Что ж, познакомьтесь, ребята, это Кевин Ли, ведущий специалист по алхимии Корейской магической ассоциации, он поможет нашим студентам и преподавателям вернуть свой истинный облик. Кстати, Чонвон, мистер Ли также участвовал в Магических играх десять лет назад.       Намёк в речи директора прямо-таки жирно касался участия Чонвона. Рут Джака сосредоточен на Магических играх, поэтому ничего удивительного в том, что он интересуется ими. Если Суха выберет путь гарема, тогда присоединение остальных целей остаётся лишь вопросом времени.       — Вряд ли я буду чем-то полезен юным друзьям, — отмечает Кевин, присаживаясь на принесенный Чимином стул. — Тогда игры делали упор на сверхспособности атакующего типа, и все задания касались так или иначе победы над соперниками. Я слышал, что на сей раз организатором назначили совсем молодого мага, а новое поколение отличается от нас широтой мышления. Боюсь, предсказать, что вас ожидает, будет очень сложно.       — Я смотрел все выпуски Магических игр, и, если я правильно помню, когда вы участвовали, вам нужно было выбраться из лабиринта, наполненного ловушками, иллюзиями и по дороге собрать четыре кусочка золотой скрижали, — с каждым произнесённым Чонвоном словом Сону погружался в беспрецедентную тоску. Если уж подобное испытание назвали устаревшим, то что их ждёт в этом году?       — Тогда ведь команда из Южной Америки вырвалась вперёд? — присоединяется к обсуждению Хисын, поддаваясь ближе. Директор не спешит их прервать, словно позабыв, что им нужно завершить одно маленькое дельце.       — Да, я ещё болел за чемпиона из Франции, — нисколько не смущаясь, признаётся Чонвон. — Мне понравилась его способность контролировать свет, выглядело весьма внушительно.       — А, Жерар, — небрежно кивает Кевин. — Да, он весьма хорош, даже жаль, что он столкнулся на финишной полосе с тем психом и выбыл.       Проходя мимо, Сону словно невзначай наступил на хвост овчарки (да, он был достаточно злобным, чтобы помнить обиды и мстить за них даже спустя годы). Вой обиженного животного прервал разгорячившихся людей, возвращая на грешную землю, где Сону не хотел торчать в медпункте, напоминавшем больше зоопарк, больше необходимого.       — Прости, — покаянно просит Сону, протягивая руку к воющему псу.       Чонвон резко дёргает его за запястье, уводя за спину от щёлкнувших челюстей.       — Похоже, нам пора приступить непосредственно к тому, ради чего вы меня вызвали, — заметил Кевин, подходя к столику, где были разложены различные флаконы. — Благодарю за образцы, они помогли мне сузить поиск решения проблемы, так что сейчас я почти уверен, что пошло не так в варке зелий.       — И что же?       — В алхимии большинство процессов проходит один путь. Несколько этапов может быть опущено, но в основе лежит три стадии: «нигредо», то есть помрачнение, что и следует из названия, тёмная стадия депрессии. Всё должно стать хуже, прежде чем перейти к «альбедо», возрождению, белой полосе жизни, следующей за чёрной, но, чтобы достигнуть её, необходимо сначала… умереть, — лишённый эмоций голос Кевина Ли простирался над присутствующими, как полотно неосязаемого тумана. — И последняя стадия, «рубедо», красный предел.       — Свадьба материи и духа, — вспоминает Сону и вздрагивает, когда мужчина оборачивается.       — Верно. Это конечная станция трансформации, и до неё никто из наших дорогих превращённых ещё не дошёл.       — Вы имеете в виду, что они должны пройти эти три стадии, чтобы вернуться к человеческому облику? Умереть? — уточняет Хисын, с беспокойством поглядывая на Суха в руках Сону. Та сидела очень спокойно, игнорируя Джея, который постоянно топтался на коленках.       — Разумеется, это образно, — качает головой Кевин. — Я лишь хотел указать, что трансформация в алхимии — нечто более глубокое, чем просто изменение физической оболочки. Чтобы вернуть им, а точнее, чтобы преобразовать их тела в гуманоидную форму, понадобится не только моя помощь. Они сами должны помочь себе. Захотеть стать кем-то большим, чем просто кот или кролик, перерасти прошлое «я».       — Но за сублимацией следует мортификация.       — И поэтому я хочу, чтобы за ними приглядывали особенно внимательно, — не прерывая зрительного контакта с Сону, говорит Кевин. Он подходит с флакончиком к первому животному, проявившему бурный интерес к обсуждению. — Реакция может начаться в любой момент, и важно обезопасить испытуемого, дабы внешние факторы не нанесли ущерб.       Сону привычным жестом гладит уши Джея, вероятно, обеспокоенного сказанным, и постепенно тот успокаивается. Кевин оставляет буквально каплю вещества на языках животных и обходит по дуге овчарку, решительно оскалившуюся против него.       — Я не могу заставить его пить, — пожимает он плечами. — Если наш юный друг желает остаться собакой до конца своих дней, то никакая алхимия не вернёт ему человеческий облик.       Разум проступает в морде пса, и он скулит, бросаясь под ноги мужчине. Тот едва не падает, но не злится, только едва слышно ойкнув.       — Поторопишься — людей насмешишь. Открывай пасть и высунь язык. Вот и всё, теперь вы, — Кевин приближается к Сону. — Я так понимаю, они под твоим присмотром? Что ж, тогда я более чем спокоен. Уверен, ты сможешь обеспечить для них комфортные условия для дальнейшего перехода.       — Лишь кот, — открещивается Сону. — Есть ли побочные эффекты у зелья?       — Никаких. То, что я им даю, обычный катализатор, он поможет процессу запуститься в нужное время, а уж когда и как — зависит от них самих.       — Что входит в понятие «комфортные условия»? — пока алхимик завершал свою работу, Чонвон успел отпустить членов студсовета и встать позади Сону. — Джей-хён стремится быть рядом с Сону, но если превращение затянется, то им придётся пропустить множество занятий.       — Уверен, что директор предоставит пострадавшим студентам возможность наверстать пропущенные уроки. Но торопить процесс нельзя, всё должно идти своим чередом, и если им комфортнее всего быть рядом с вами, — Кевин обращается к Сону, начавшему подозревать не самые приятные новости, — то не нужно запрещать им это. Я имею в виду не только кота, но и кролика.       «Да ты издеваешься надо мной!»       Сону как раз размышлял о том, что им придётся наверстать упущенное, потому как та же Суха пропустила все занятия с момента превращения, будучи привязанная к Хисыну. Джею повезло больше: его таскали с собой Сонхун и Джейк, учащиеся с ним в одном классе, если не считать некоторых факультативов.       А теперь его поставили перед фактом, что отныне ему придётся не только за котом, но и за крольчихой следить?!       — Ответственность очень большая, — говорит было Хисын.       — Поэтому мы можем доверить её Сону, — переворачивает смысл чужих слов Чонвон, положив ладонь на его плечо. — Как члену студсовета, я доверяю ему полностью, так что нет причин дальше дискутировать.       — Значит, ты вступил в студсовет? — вполголоса обсуждающий с медсестрой дальнейшие планы, директор отвлекается на них и становится рядом с Кевином, медленно закручивающим флакончик. — Достойный кандидат. Чонвон-а часто жаловался, что не может найти помощников, а нагрузка никак не уменьшалась.       — Постараюсь оправдать ваши надежды, — фальшиво радуется Сону, имитируя смущение и мечтая провалиться сквозь землю.       — Что ж, если мы закончили, то не вижу смысла держать вас тут, — директор хлопнул в ладоши и приобнял алхимика. — Чонвон-а, Сону-я, проследите пожалуйста, чтобы студенты были пристроены.       За сим с тихим хлопком мужчины исчезли.       Проклиная про себя согласие присоединиться к междусобойчику в медпункте, Сону думает засунуть Джея и Суха в переноски и таскать так, иначе у него не хватит терпения ловить их по всей академии. С их склонностью постоянно сбегать, он к вечеру станет обладателем седых волос.       — Я не могу доверить Суха ему, — возвращается к спору Хисын, но не делает попыток забрать её. — И с каких пор он стал членом студсовета? Я не помню, чтобы ты хотел присоединения Ким Сону.       — Ким Сону до сих пор тут, — напоминает Сону едким тоном, демонстративно поглаживая уши Суха.       — Позволим ей решить самой, — спокойно отвечает Чонвон, шустро собирая животных в одну кучу. — И я понятия не имею, какие у тебя проблемы с моим одноклассником, но отныне прошу не создавать проблем ни ему, ни мне, потому что противодействие Сону в подобных учебных вопросах я буду воспринимать как отказ подчиняться академическим правилам.       — Если бы это был учебный вопрос, я бы не стоял здесь. Суха больше, чем просто студент Деселис.       Чонвон останавливается, обдумывая слова Хисына, который кажется очень заинтересованным в том, чтобы забрать Суха, но при этом в его голосе и жестах отсутствует рвение. Он просто сидит на кушетке, размышляя о чём-то своём.       — Ты прав, — наконец, соглашается президент.       — А мне плевать, кто прав, — высокомерно отрицает Сону, поднимаясь со стула. — Если не доверяешь мне, то сиди на всех уроках с нами, пропускай свои занятия, тогда, может быть, я поверю, что ты заботишься о ней. Пустые фразочки на меня не действуют.       — Боюсь, хёну не разрешат повторять уже пройденный материал за второй курс.       — Я с тобой разговариваю?       Атакованный ни с того, ни с сего Чонвон теряет дар речи. Моментом пользуется попугай, чтобы вспорхнуть на его плечо и схватиться клювом за ухо.       — Профессор, отпустите меня, — напряжённо просит Чонвон, приподнимаясь на носочки вслед за попугаем, упрямо тянувшим его куда-то. — Вы мне ухо оторвать хотите?! Сону, подожди, помоги мне со студентами, их нужно вернуть их друзьям.       — Тогда тебе стоит поторопиться. Всё-таки зря ты отпустил Чимина-сонбэ и Джэука-сонбэ, верно?       Не слушая лепет высоким голосом, Сону уходит из помещения, оставляя за собой хаос и крики.              Опоздав на математику, Сону оставшуюся часть урока ведёт себя тише воды, ниже травы, особенно следя за тем, чтобы Джею и Суха не взбрело в голову перевернуть порядок в классе.       Забирая главную героиню, Сону вовсе не сошёл с ума и не действовал исключительно из желания досадить Хисыну (это тоже), просто его начинала беспокоить пассивная позиция Суха. Прошло уже больше недели, как он застрял в сюжете отомэ-игры, успел выяснить много интересного и нового, но продвижения так и не увидел. Суха застряла.       А меж тем события неслись дальше, даже без её участия.       Сону напрягся, когда Вонён в городе встряла в проблемы, хотя рядом даже волоска главной героини не было. В отсутствие кнопки запуска рут Солона продолжился, захватывая их без права голоса.       Так в чём же дело?       Создавалось впечатление, что для мира, неважно, базировался он на новелле или наоборот, не имеет значения, будет ли Суха присутствовать. Главное, запустить цепь событий, дабы колесо судьбы крутилось бесперебойно.       Рут Шиона остался загадкой, но Сону был специалистом в области романтических тропов и поглотил огромное количество книг, манхв, сериалов и фильмов. Ему не составит труда обнаружить идут ли они с Суха по пути отомэ-игры или нет.       — Белоснежка заступила на пост? — насмешливо спросил Кёнмин после занятия, в течение которого постоянно пялился на их стол. — Почему ты ушёл с Джеем-сонбэ, а вернулся с добавлением?       Суха обиженно посмотрела на парня, явно не ожидая предательства от своего одноклассника.       — Она не «добавление», — мягко возражает Сону, мимоходом пройдясь пальцем по белоснежной шёрстке. — Она наша подруга.       Кёнмин протёр глаза, будто сомневался в своём зрении.       — Ты под чем-то?       Не отвечая, Сону резко вытянул руку перед лицом парня, за мгновение испустившего дух от страха. Сону поворачивается к Тэёну, случайно толкнувшему их одноклассника с магией преобразования пота в иглы, и осуждающе цокает.       — Пожалуйста, я понимаю, что прошу о многом, но будь немного внимательней к окружению, — Сону показывает длинную иглу, зажатую меж двух пальцев. — Вы чуть не убили Кёнмина.       В звенящей тишине он заканчивает собирать сумку, берёт Суха на руки и выжидающе смотрит на побледневшего с дрожащими губами Кёнмина. Помимо него, Тэён и упомянутый одноклассник пребывали в похожем состоянии, схватившись друг за друга, как за самое дорогое в жизни сокровище.       — Сону-я, — глаза Кёнмина наполняются слезами, внушая здравое опасение. — Я знал, что ты меня любишь!..       Не дослушав, Сону в ужасе отпихивает от себя лицо, сморщенное наподобие утиной жопки, и лавирует между партами, чтобы избежать потока рыданий. Нет уж, спасибо! Достаточно!       К сожалению, чуда не случилось, и никто не вернул себе человеческий облик к тому времени, когда основные уроки и каллиграфия закончились. Сону устал морально и физически, вынужденный таскать на себе пару килограмм, удваивающихся, если Джей решал присоединиться к Суха.       Поэтому вполне понятно, что его настроение, и без того пребывающее на дне, упало ещё ниже, когда ни спустя десять минут, ни спустя полчаса в библиотеке никто не появился. От нечего делать, Сону успел закончить домашнее задание по математике и приступил к английскому языку, когда спохватился, что Джеюн безбожно опаздывает.       — И где твой друг? — задал риторический вопрос чёрному коту Сону, собирая учебники в сумку. — Клянусь, я скоро с ума с ним сойду. Буквально единственную поставленную перед ним задачу он провалил.       Джей мяукает беспрерывно, похоже, пытаясь что-то донести, но в итоге лишь получает что-то похожее на осуждение от Суха. Сложно сказать, какие эмоции скрывались в алых глазках крольчихи.       Уложив книги так, чтобы оставалось немного места, Сону приглашает Суха расположиться сверху.       — У меня нет переноски, поэтому тебе придётся посидеть в сумке, — уговаривал Сону.       Теперь мордочка с длинными ушками выглядывала из подмышки, а кота Сону закинул на плечи, не заботясь о том, как тот будет держаться в отсутствие капюшона.       Минут десять назад мимо него прошёл Ван Исян, играющий во втором составе, так что Сону не составило труда найти парня и узнать, что Джейк задержался на поле с Рики, но там на стадионе парней не оказалось. Только группа девочек, тренирующих танец поддержки и хором подсказавших, что парни ушли переодеваться.       Злой как тысяча чертей Сону, которого вынудили бегать повсюду, вернулся в школу, намереваясь силком вытащить наглого придурка из раздевалок. Было так сложно прийти вовремя на запланированную неделю назад встречу? Предупредить Сону, что он не придёт? Почему он должен был торчать в библиотеке, ожидая продуктивную работу над проектом, а в итоге получил полное пренебрежение?!       На подходе к знакомой двери, откуда доносились весёлые крики, Сону притормаживает.       Девушка в униформе Деселис стояла в коридоре первого этажа спортивного крыла, прижавшись ухом к замочной скважине. Периодически она старалась разглядеть происходящее внутри через щель, но, похоже, попытки не увенчались успехом.       Джей на его плечо протестующе замяукал, и девушка подпрыгнула на месте.       Разумеется, это была Ли Джеён.       — И снова мы встретились тут, — усмехнулся Сону, успокаивающе пощекотав подбородок кота. Испуг на лице девушки сменился нейтральной маской, но её руки нервно сжались, а глаза метались между ним и Джеем. — Говорят, «преступник всегда возвращается на место преступления». Слышала когда-нибудь об этой теории?       Облизав губы, Ли Джеён хмурится.       — Не понимаю, о чём ты, — насупившись, она намеревается обойти его, но вытянутая рука останавливает. — Ч-что ты делаешь?! Отпусти меня!       — Я тебя не держу, — рационально замечает Сону, слегка развернувшись. — Я тебя останавливаю.       Так как спортивное крыло достроили значительно позже, то оно отличалось от основного здания свежим ремонтом, да и в целом планировка казалась другой, более современной, хоть архитекторы явно вдохновлялись готическим стилем. Высокие потолки создавали ощущение огромного пространства, но из-за белых стен оно скорее давило, чем дарило свободу.       За стеной возились футболисты, и, если постараться, то можно расслышать голоса Джейка, Рики и пары знакомых старшекурсников.       — Ты в первый раз навредила человеку, да? — Сону кладёт ладонь на худое плечо и наклоняется.       Джеён сглотнула.       — Н-не понимаю, ты с ума сходишь?       — Мой тебе совет, если уж хочешь устранить проблему, то действуй наверняка. На самом деле, твоя сила довольно крута. Создал сосульку, — Сону расширил глаза, показывая другой рукой, как хватается за воображаемое орудие, — всадил в горло, ну или в сердце, — резкий замах, остановившись прямо напротив кончика носа третьекурсницы, — а когда лёд растаял, то всё, улики уничтожены.       Сону раскрывает пальцы и машет перед собой, как бы показывая некие магические трюки, от чего Ли Джеён под боком перестаёт дышать.       — Бам! — от внезапного крика третьекурсница вздрагивает и визжит, прикрывая уши ладонями. Джей на его плечах раздражённо шипит, тоже не ожидав такого финта от Сону.       Довольно улыбаясь, Сону скрещивает руки на груди. И в таком положении их находит Джейк, громко попрощавшийся с ребятами внутри раздевалки и не ожидавший встретить кого-то почти у порога.       — А вот и ты, — Сону не даёт ему возможности спросить что-то. — Я надеялся, что ты валяешься где-то в канаве, иначе я не вижу причины, почему мне пришлось торчать в библиотеке в одиночестве, когда мы должны были уже закончить работу над проектом к этому времени. Но, поглядите, ты жив, здоров и, боже мой, я даже слышал, как ты смеялся как бабуин, потеряв последние остатки того, что делало тебя человеком. Да, я имею в виду себя в твоём обществе, ты потерял меня.       — Чего? — перебил его Джеюн, приподнимая брови. — Ты выследил меня?       — Надо ли тебя выслеживать? — презрительно фыркнул Сону, полностью игнорируя Ли Джеён. — Все твои интересы крутятся вокруг погони за оценками и погони за мячом.       — Ох, да ладно? Мы вроде уже пришли к выводу, что из нас двоих об оценках печёшься лишь ты, только очков не хватает для завершения образа ботаника-отличника.       — Я не говорил, что не отличник, и не говорил, что твоя погоня за оценками имеет хоть какой-то удовлетворительный результат. Твоя половина проекта, — без перехода Сону вытягивает ладонь, требовательно встряхнув ею в воздухе. Из-за этого сумка с кроликом скользит вниз, и он быстро поправляет обоих.       — У меня его нет.       Мысленно умоляя себя не убивать идиота, Сону прищуривается и фальшиво улыбается. Он не видит, чтобы Джейк волновался или смущался, наоборот, плечи парня расправлены, голову держит прямо и гордо, будто никакой вины за собой не чувствует. Не то чтобы это удивляет.       — Ты не явился на встречу, а теперь заявляешь, что у тебя ничего нет?       — Для тебя, — уточняет Джеюн, будто имеет смысл. После тренировки он успел принять душ, но не высохнуть, из-за чего со взъерошенных мокрых волос на воротник успело порядком накапать.       Сону сделал шаг вперёд, становясь так, чтобы смотреть ему прямо в наглые глаза.       — Для тебя у меня ничего нет, — продолжает копать себе могилу Джеюн, засунув руки в карманы и наклоняясь к нему так, что чужое дыхание касается носа. — Позволь накормить тебя твоим же лекарством. Приятно, когда не получаешь нормальных объяснений?       Приказ с разбегу сделать тройной аксель в стену застревает в горле, когда Джей с приглушённым шипением прыгает на лицо Джейка.       Поддерживая сумку, Сону надавливает на макушку крольчихи, собиравшейся то ли присоединиться к вопящему клубку, то ли понаблюдать, когда Джеён с беспокойными возгласами пытается аккуратно разнять одноклассников.       В итоге, троица сидит на полу: Джейк и Джеён с видом крайне потрёпанным, в то время как Джей высокомерно отпрыгнул подальше и принялся вылизывать вздыбившуюся шёрстку.       — Больше всего на свете я хочу, чтобы ты стал уже человеком, и я мог врезать тебе нормально, — бормочет Джеюн, досадливо касаясь кровоточащей царапины на щеке. — Пользуйся своим преимуществом, пока можешь.       — Мне послышалось, или ты угрожаешь моему коту?       — Он не твой кот! Хватит воображать себя его хозяином, — цокает Джеюн, поднимаясь с пола. От злости кончики его пальцев вспыхивают, но едва ли тот замечает.       — Да, как ты смеешь так обращаться с Джеем? — присоединяется Ли Джеён, становясь рядом, отчего Джейк на мгновение кажется сконфуженным. — Думаю, тебе нужно забрать у него Джея, пока он не сделал с ним что-то плохое.       — Например? — не понял Джейк.       Не дожидаясь, пока они разберутся, кто с кем что сделает, Сону закатывает глаза. Похоже, что у него куча времени, чтобы заниматься всем этим?       — Вы можете остаться и обсудить, какой я плохой. Огонь и лёд — потрясающее сочетание, в следующий раз просто объедините силы, чтобы устранить меня, — снова закатив глаза, он решает покинуть сцену, пока другие футболисты не вышли.       — Сону, если ты снова играешь…       — «Но все эти мучения до того обессилили его, что он едва двигался. Пот шёл из него каплями, шея вся смочена», — перебивает парня Сону, поймав зрительный контакт с Ли Джеён. — «Преступление и наказание» Достоевского. Почитай как-нибудь на досуге.       Не прощаясь, он разворачивается и уходит, с неудовольствием слыша, как спустя пару секунд слышатся догоняющие шаги.       — Эй, Ким Сону, а ну стой! Джей, угомонись немного, чёрт возьми!       — Джеюн, подожди, нужно обработать царапины!..       «Мы играем в паровозики?!»       Стремясь сбросить хвост, Сону протискивается в дверь, ведущую в коридор, где у них проходит математика, и с размаху сталкивается лбом с чьим-то твёрдым подбородком. Над ним раздаётся болезненный «ох», а чужие руки рефлекторно хватают его за талию.       Не давая времени на раздумья, он резко хватает высокого парня за локти и тянет на себя, отходя в угол.       — Постой тут, — шепчет он, практически уткнувшись в чью-то рубашку. С такого расстояния нос улавливает запах мыла от маленького кусочка обнажённой кожи, проглядывающей сквозь расстёгнутый воротник.       — Ким Сону! — проносится мимо разгневанный Джейк, через некоторое время пробегает Ли Джеён, уже изрядно запыхавшаяся.       Осторожно высунувшись из своего импровизированного убежища, Сону удовлетворённо улыбается, поняв, что преследователи скрылись где-то впереди. Его улыбка застывает, когда он слышит гулкий звук сглатывания и краткий выдох, коснувшийся его волос.       Внезапно до него доходит, в какое положение он загнал себя: добровольно прыгнув в угол, вынудив случайного парня встать перед собой и практически обнимаясь с ним. Неудивительно, почему Суха возилась в сумке, её ведь тоже прижали.       — Спасибо, ты меня выручил, — щебечет Сону, поднимая голову и замолкает, встречаясь взглядом с тёмными глазами Ли Хисына.       Старшекурсник стоит, расставив ноги вокруг ног Сону, одна рука опирается на стену над его головой, а другая твёрдо лежит на талии, не прижимая, но и не отпуская.       Технически, можно ведь считать, что Хели зажал Суха, верно? Суха ведь тоже тут, так что всё окей? Да?!       — У тебя всегда интересные способы вывести меня из себя, Ким Сону, — медленно говорит Хисын. — Я никогда не чувствовал себя в безопасности рядом с тобой. Ты как вулкан, правда. Что в следующий раз?       Опешив от (отчасти) обоснованных обвинений, Сону фыркает в сторону.       — Если я вулкан, то тебе повезло, что тебя зовут Ли Хисын, а не Помпеи, — вызывающе отвечает он, поднимая подбородок. — Спасибо, что помог и всё такое, но, будь добр, сдвинься. Мне хочется дышать.       Но, вместо того, чтобы шагнуть назад, Хисын надвигается на него, окончательно притиснув к стене. Сону широко раскрывает глаза, не ожидав подобного финта от парня, предпочитавшего держать с ним дистанцию.       Согнув руку, на которую он опирался, Хисын прикрывает их лица локтем.       — Он ещё не ушёл.       Словно подслушав их, кто-то появляется в коридоре с той стороны, куда убежал Джейк. Сону молчит, тихо дыша в такт движению грудной клетки Хисына.       — Хён, прошу, ты находишься в школе.       «А?» В отличии от их ожиданий этим кем-то оказался вовсе не Джейк.       Чонвон стоял совсем близко, скрестив руки на груди со строгим выражением лица, быстро сменившимся удивлением, когда Хисын отстраняется. Сону машет ему рукой, но президент не отвечает на любезность, продолжая молча пялиться, пока Суха не привлекает его внимание.       — Всё в порядке? — спустя долгую паузу уточняет Чонвон.       — Да, — пожимает плечами Хисын, пряча ладони в карманы штанов и отходя на приличное расстояние.       — Я не тебя спрашивал.       Несмотря на некоторые моменты, Чонвону нехарактерна грубость. Сону касается языком корней зубов и размышляет, как лучше ответить. Весело дразнить Хисына или Джейка, но в случае с последним Сону специально давил на него, чтобы спустить в ответ Джея. Есть ли смысл противопоставлять Хисыну Чонвона?       — Кажется, мы уже прошли этап, где ты подозреваешь меня в издевательствах, — многозначительно говорит Хисын.       — То касалось издевательств над другими учениками.       — И чем же отличается Сону?       — Шутишь что ли? — срывается с губ, прежде чем Сону пришёл к окончательному решению. — Я отличаюсь по всем параметрам.       Теперь оба парня смотрят на него, тишина опускается между ними, нарушаемая лишь оживлённой суетой на фоне, напоминая, что они до сих пор находятся в школе.       — Безусловно, — наконец, соглашается Чонвон, хотя это больше похоже на снисходительность, чем реальное подтверждение, из-за чего Сону недовольно хмурится. — Но я сейчас не об этом.       — Ну, ростом действительно отличаешься, — неуместно шутит Хисын и тут же сдержанно ойкает, когда Сону с силой наступает на его ногу. — Господи, какой же ты злобный карлик… ай!       Ошеломлённый чужой дерзостью, Сону пинает Хисына под коленку здоровой ноги, чем полностью выбивает парня из колеи. Никто не шевелится, чтобы помочь ему встать.       — Сколько тебе лет, раз ты до сих пор ведёшь себя как ребёнок? — выговаривает ему Сону, мимоходом вручив сумку с Суха Чонвону. — Просишь относиться к тебе с уважением, а откуда ему взяться, когда ты просто ходячий клоун?       Отношение Хисына в последние дни вообще не похоже на то, как он ругался с ним из-за Суха. В самом деле, что с ним не так?       — Я просто пошутил!       — У тебя несмешные шутки, признай это.       Препираясь с главным героем, Сону упускает из виду момент, когда к ним присоединяется раздражённый Джейк с котом на руках, пока не слышит низкое шипение. Подняв голову, он видит, как Джей рвётся к нему, но его удерживают.       — Очень умно заставить меня бегать по всей академии, — запыхавшимся голосом говорит Джейк. Он подходит ближе и случайно наступает на ладонь Хисына, которой тот опирался, дабы подняться с пола.       — Да чёрт возьми!       — О чёрт, извини!       — Смотри под ноги!       — А ты почему под ногами торчишь?!       Застыв, Сону подавляет желание прикрыть лицо ладонью, потому что не хочет упустить то, как два самых ненавистных ему идиота ругаются друг с другом.       Чонвон становится рядом и наклоняется, чтобы незаметно фыркнуть. Прежний серьёзный настрой исчез, вполне понятно почему. Невозможно долго сдерживаться, когда перед ними разворачивался настоящий цирк, причём без животных, ибо Джей при первой же возможности прыгнул на него.       — Теперь я понимаю, — тихо шепчет Чонвон, положив ладонь на его поясницу, чтобы аккуратно увести в сторону от разгорающегося спора. — Тебе просто весело возиться с Хисын-хёном. Точно также, как и с Джеюном.       — Умоляю, мне что, делать нечего?       — Говоря об этом…       Одна из десяти картин, висящих в этом коридоре, тянет рассмотреть её поближе. Пользуясь тем, что Чонвон ведёт их, Сону внимательно оценивает изображение, упуская из виду, что в суматохе Суха вылезла из сумки и прыгнула к Хисыну с Джейком.       — А? Эй, ты откуда тут взялась?       — Стой, это Суха!       Голоса парней отвлекают от созерцания прекрасной нарисованной танцовщицы, когда кто-то врезается в его спину, толкая вперёд. Вместо того чтобы оттащить его, Чонвон позволяет им отойти к стене, не подозревая, что безобидное прикосновение к картине приведёт к гораздо худшему результату.       «Я планировал попасть в живую картину, но не таким образом!»       К сожалению, судьба ли, сюжет ли руководствовались выбором момента, но Сону мог только обречённо прикрыть веки, когда текстура холста под руками размылась. Лихой воздуховорот завертелся с бешеной скоростью, утягивая сначала его и ошарашенного Чонвона, а затем и остальных.       Как и в прошлый раз, Сону оказывается в незнакомом месте совершенно один. Он благодарен уже за то, что помещение отличается от подземелий, где довелось оказаться принцессе завоеванного королевства в стремлении спастись.       Аромат пряностей касается ноздрей. Вокруг царит лёгкий полумрак, стены небольшой комнаты занавешены коврами, окна скрыты за яркими шторами, развевающимися на ветру, под ногами, обутыми в тонкие балетки, раскинута шкура волка.       Сону давит огорчённый вздох, когда без зеркала понимает, чью роль ему предстоит сыграть. Волосы рассыпаны по плечам, а талию обнимает цепочка. По крайней мере, он может свободно кривить губы: вуаль на лице полупрозрачная, оттенка бургунди, сочетаясь с рукавами топа, разрезанными до сгиба локтей. Как и платье принцессы, одежда на нём сидит идеально, лиф не торчит из-за отсутствия груди, а плотно прилегает к коже. Разве что вырез мог бы быть поскромнее.       Без стука в комнату врывается стайка девиц в похожих ансамблях, только разных цветов. И ни у кого из них нет звенящих элементов на одежде.       — Сестра, приготовься, — хихикая, хватает его за запястье одна из них. — Скоро наша очередь показать себя перед султаном.       Перед султаном, да?       Сону кисло вспоминает, что конкретно изображено на картине. Что ж, отомэ-игра никогда не была к нему благосклонна, поэтому он точно знает перед кем ему и «сестрам» придётся танцевать сейчас.       — Стой, — Сону поправляет локоны одной из танцовщиц. — Теперь можем идти.       — Спасибо, сестра.       Ему улыбаются в ответ. Девушки прекрасны как цветы, сильно контрастируя с мрачными стражниками, стоящими по обе стороны массивных дверей. Убедившись, что те тоже являются частью картины, Сону скромно опускает взгляд. Путь сюда не занял много времени: замок был древним, в коридорах отсутствовали окна наружу, и источниками света служили лишь факелы. Запах благовоний смешивался с въевшимся в стены дымом и копотью.       В тонкой одежде с полупрозрачными элементами и такой же обуви Сону начал подмерзать, что усиливало ощущение реальности. Но знание, что любая ошибка приведёт к концу, держало в тонусе.       Сону помнил, как вошёл в тронный зал в предыдущей картине и увидел кучу нарисованных лиц с чернильными провалами вместо глаз. Троица, оставленная без присмотра, чуть не угробила их всех, и ему оставалось надеяться, что ситуация за закрытыми дверями гораздо лучше. По крайней мере, Джейк знал, чем чревато глупое поведение в живой картине.       Стража открывает им путь, с явным усилием толкнув тяжёлые двери.       Сону следует за четырьмя девицами медленными скромными шажками, не торопясь вырываться вперёд. В поле зрения попадает лишь ковёр на полу да малая часть обстановки, намекающая, что данный зал соответствует тому, что на картине.       — Мой повелитель, — голос Джейка красноречив и громок. — Позвольте красавицам станцевать для вас.       Сону давит поражённый смех. А он неплохо играет! Но, если не Джейк повелитель, то кто? И, самое главное, мужчинам ведь запрещено наблюдать за наложницами султана, значит ли это, что двум неудачникам пришлось занять место евнухов? Сону решил обдумать это после, иначе точно не сдержит злорадное хихиканье.       Когда начинается музыка, льющаяся откуда со второго яруса, Сону отворачивается и прикусывает губу. Против воли ему пришло на ум, что помимо евнухов в гареме были и старшие пожилые служанки, следящие за девицами.       Нет, он не будет представлять Джейка в платье.       Вскинув руки над головой, Сону разворачивается, чтобы следовать за танцем остальной четвёрки и соответствовать ему. Он специально не смотрит на помост, боясь сбиться с такта и разрушить всё.       Живая восточная музыка отличается от народной корейской, но есть и неуловимое сходство, позволяя быстро поймать ритм. Плюс, с детства Сону гибок и пластичен, а в школьные годы и вовсе увлекался танцевальными каверами на популярные песни, участвуя везде, где мог. Ради веселья он также походил на пару занятий танца живота с подругами, но ему быстро наскучило.       Что ж, пришло время вспомнить былое.       Групповой танец довольно прост. Сону легко улавливает движения, отставая лишь во время поворотов и каких-то незаметных ему взмахов ногами, но все зрители сидят впереди, поэтому он не чувствует, что делает что-то не так. Чуйка молчит.       Стук маленького барабана нарастает, а девушки расходятся в стороны, и это служит сигналом для Сону. Наступила финальная часть представления. Сцена из картины, когда девушка в вуали танцует перед султаном и парой фигур, притягивая к себе основное внимание.       Соблазнительно покачнувшись, Сону извлекает звук из медных монет на поясе.       Слишком громкий вздох проносится по комнате.       Покачиваясь в такт чувственной музыке, Сону, наконец, приподнимает подбородок и сталкивается с тяжёлыми взглядами.       Томность пронизывает плавную походку, когда он медленно приближается к помосту. В центре располагается софа, на которой удобно сидел Хисын в богато декорированной закрытой одежде. Его ноги широко расставлены, а пальцы крутят чётки, но глаза не отрываются от влекущих, манящих прикоснуться, таящих невысказанную страсть движений прекрасной танцовщицы.       Чонвон и Джейк стоят по бокам. Первый выглядит, как стражник, а второй одет проще: на голове чалма из тёмной ткани, халат длинный, до середины колена. Похож и не похож на простого слугу. Оба не кажутся удивлёнными, но расшифровать значение их лиц сейчас Сону не может. Ему приходится на ходу выдумывать танец, следя за тем, чтобы не споткнуться, ибо обувь довольно скользкая, а полы юбки длинные и неудобные. Красиво и непрактично, как всегда.       Сону ощущает, как секунды замедляются.       С последними аккордами музыки он разворачивается спиной, тряхнув бёдрами, и застывает в изящной позе.       Тяжёлое дыхание прерывается полной остановкой времени, прежде чем группу выбрасывает из картины. ***       Подумать только, Джей даже не подозревал, что дружит с такими отпетыми негодяями!       Ладно, о соревновательной вражде между Сону и Джейком в курсе вся академия. Кто-то даже ставил на то, кто победит в очередном споре, или сколько раз за занятие они сцепятся. Хоть Джей надеялся на то, что отношения между его друзьями будут ровными и уважительными, он смирился, так как Сону не жаловался.       Жаловался Джейк, но кто его слушал? Даже Сонхун устал от постоянных вспышек раздражения, когда их друг зависал с очередной домашкой по факультативам, совершенно напрасно загружая мозг дополнительной чушью. Как только они с Сону с ума не сходили от объёмов информации, поглощаемой ими каждый день? Джей бы лучше использовал это время, чтобы поиграть или покататься в городе.       Он даже не хотел больше собирать их вместе.       С учётом собственной вспыльчивости, Сонхун оставался единственным голосом разума, когда Сону с Джейком яростно сцеплялись языками, а Джей пытался перекричать примирить их. Так, единственная попытка провалилась с треском.       Может быть, это даже хорошо. Джей привык разделять время, проведённое с Сону, первым другом детства, и Сонхуном с Джейком, друзьями-придурками, с которыми он случайно познакомился на первом курсе, да так и остался в их компании.       Если с ребятами он мог спокойно раскидать носки и валяться в комнате в одних трусах, посылая нахер всех, кто ругался на него за отсутствие эстетики, есть прямо в постели и забить на душ перед сном, то представить Сону в подобной атмосфере было откровенно невозможно. Поэтому Джей всегда ходил в его комнату, но не приглашал к себе. Даже если вышеописанный бардак редко доходил до крайностей, никогда не угадаешь, в какой день Сонхун и Джейк превратят приличное помещение в помойку.       Поэтому не удивительно, что Джей даже не подозревал, до какой степени разгорелась вражда между Джеюном и Сону.       — Я ничего ему не сделал, успокойся немного, ты ведёшь себя как курица-наседка, — огрызался Джейк, когда Джей налетел на него злой и расстроенный.       — Неважно, что ты не трогал его лично, ты испортил его вещи! И чем?! Своим огнём?! Ты смеёшься надо мной, придурок, кто сказал, что ты можешь использовать против него силу?!       — Я не использовал против него силу! Окей, я поджёг его тетрадку, но не выставляй меня каким-то мудилой! Я даже пальцем Сону не трогал!       — И не тронешь! — схватив Джейка за лацканы пиджака, пригрозил Джей. — Или я твои кишки на люстру намотаю.       — Ты с ума не сходи!       — Прекратите драться!       Тогда Сонхун разнял их, после чего Джейк ушёл к себе, громко топая и ругаясь под нос. Они не разговаривали некоторое время, но Джей всё равно приглядывал за тем, как Джейк ведёт себя с Сону и попросил Сонхуна в случае чего вмешаться.       Он не подозревал, что просил волка защищать свою жертву.       В кошачьем теле он мало что мог сделать против оборотня, его почти сразу поймали и удерживали на расстоянии от лица, которое стремился расцарапать Джей. Будь он человеком, то сразу бы вдарил по носу, а так пришлось позорно шипеть в воздухе, пока Сонхун пытался что-то объяснить. Как будто слов Сону о том, что произошло в ночь суперлуния, недостаточно!       Джей помнил, что в предыдущие ночи Сонхун отпрашивался домой за несколько дней, но в этом году что-то произошло, из-за чего друг остался в общежитии. У него и мысли не возникло, что нужно приглядеть за ним, потому как он знал повадки волков в такие ночи: тот же Ыйджу бегал по коридорам как пьяный и постоянно выл, мешая людям спать. На первом курсе он изрядно настрадался из-за этого.       (Поэтому, когда Сону поступил в Деселис, он специально заказал талисманы-глушители и обклеил все стены в его комнате, оставив свободной от них только дверь, иначе фиг достучишься).       — Что ты с ним сделал?! — шипел Джей в обличии кота, и, естественно, его не понимали.       — Джей, я понятия не имею, насколько ты себя осознаешь, но я вижу, что ты недоволен, — объяснял Сонхун, тревожно надламывая брови, но Джей уже не верил этому выражению лица. Один раз обманулся, и вот результат! — Я никогда не хотел причинить боль Сону. Мы обязательно поговорим, когда ты вернёшься, хорошо?       Хорошо? Хорошо?!       Джей никогда не думал, что будет счастлив, наблюдая, как Сону ставит его друзей на место.       Становление котом также не было в списке приоритетных желаний. Однако, к его изумлению, на четырёх лапках можно вынюхать столько новой информации, что в конечном итоге у него разболелась голова.       Например, Джей уверен, что ни Сону, ни Вонён не собираются посвящать Сонхуна в подробности произошедшего в отеле. Он обращал мало внимания на невесту друга, чёрт возьми, они с Джейком узнали о настоящем статусе первокурсницы совершенно случайно, до этого считая девушку кем-то вроде друга детства. Кем-то, кто был близок к Сонхуну, так же, как и Сону близок к Джею.              Поэтому его смущала скорость синхронизации Сону и Вонён, когда те молча решили никому не рассказывать о творящихся делах. С одной стороны, самое плохое обошлось, с другой — Сонхун имел право знать, что на его невесту напали подобным бесчеловечным способом. Вдобавок лишили сил, а это совсем уже не шутки.       В общем, Джей на время отпустил собственную злость на Сонхуна, так как и сам невольно прикрывал Ли Ёнбина от него.       Пребывая в смятении, Джей мог только надеяться, когда Чонвон явился, дабы забрать его в лазарет. Однако и там его ждало разочарование. Он вообще ничего не понял из слов приглашённого алхимика, кроме того, что вернуться в человеческий облик у них сегодня не получится.       Неуместно возгордившись умом Сону, болтавшего с этим Кевином, Джей вспоминает, как тот корпел над алхимическими трактатами последние дни. Впервые поняв, чем занимается Сону, он не находил себе места, отчего-то радуясь тому, как много внимания и сил уделял Сону, чтобы решить его проблему. И в такие моменты ему позволяли полежать на коленях. Если бы он знал, какие у Сону удобные ноги, то пользовался бы раньше любой возможностью.       Теперь Джей жалел, что не вслушался в слова Кевина Ли.       Может быть, поняв смысл, он бы выбрался из бесполезной тушки кота.       Суха в образе кролика царапала стену, безуспешно пытаясь допрыгнуть до картины, утянувшей Сону, Джейка, Чонвона и Хисына на их глазах. Несмотря на близость к полотну, Джея не забрали. Чёртова живая картина оставалась обычным куском холста, сколько бы они не прыгали на неё.       Они толком не изучили феномен живых картин. Джей не успел уточнить у Сону, что происходило, как стал котом без права голоса. Всё, что он знал, так это то, что всем попавшим внутрь, придётся следовать навязанному сценарию.       Перед глазами навязчиво встаёт сцена, когда Сону, его нежный и хрупкий Сону, держал меч двумя руками, смотря в ответ жёстко и решительно, перед тем, как вскрыть себе горло острым лезвием. Джей стоял там как истукан, не сделав ничего, чтобы предотвратить самоубийство.       Если бы это был ошибочный ход, то Сону бы уже не было.       А если что-то пойдёт не так?       Если Сону останется в картине, став частью извращённой живописи какого-то недоумка-художника, решившего позабавиться? Что тогда делать Джею?       В прошлый раз его подвела реакция, а сейчас он не мог сделать вообще ничего. Только истошно мяукать, не в силах даже рассказать проходящим мимо людям, что нужно спасти пропавшую четвёрку.       Пусть Сону был эгоистичным, наглым и капризным, Джей знал, что за колючими шипами скрывается чуткое сердце. Его ни капли не волновало, что Сону якобы использует его. Никогда не было сложно сделать что-то для друга детства, который никогда не покидал Джея.       А теперь Джей покинул Сону.       Почему? Почему он стал котом в столь уязвимый для Сону период?       Он хотел зарычать на Джейка, прибить Сонхуна, оттолкнуть Хисына, защитить от Чонвона. И тем не менее, пока Джей был бессилен, именно они могли помочь Сону выбраться без потерь.       Белый пушистый кролик присоединяется к нему в молчаливом мрачном ожидании, не реагируя на остальных. Лучше бы коридор очистился к моменту, как ребята вернутся из картины.