Обязанности главной героини

      «Это должно было произойти гораздо позже!»       Живые картины, с которых начался длинный путь Суха к поиску правды о смерти её родителей, определённо важная часть сюжета. Но они появились только во второй половине, когда гарем уже был собран, и мальчики-зайчики с радостью бросались в авантюру с головой. С неё даже не требовали объяснений, удовлетворившись расплывчатыми фразами и намёками, после чего похлопали друг друга по плечу и отправились покорять нарисованный мир.       Сону ещё не нашёл ту картину, которая реально дала Суха подсказку, а уже вляпался в это дерьмо.       Та ещё задачка — выбираться из подземелий незнакомого древнего замка, будучи одетым в неудобное платье, с затянутыми в тугую причёску длинными волосами и в туфлях. По дороге Сону в качестве меток бросал шпильки, к концу пути наконец-то ощутив свободу своей головы. С корсетом пришлось похуже, он изворачивался и так, и сяк, но не сумел расслабить его, из-за чего приходилось держать спину очень прямой и не шевелиться лишний раз.       Поэтому у него не хватило терпения объяснять Джейку и Джею, что вообще происходит, уж простите, но он едва мог дышать! Так что Сону просто и быстро завершил сцену, с облегчением обозревая, как краски нарисованного мира блекнут.       В следующую секунду Сону вновь оказался в шумном школьном коридоре.       Пока он разбирался с платьем, то позабыл, что до попадания в картину вымок с головы до ног, из-за чего ощущал себя захлебнувшейся крысой. Положение не спасал Джей, чьи руки прижали его к себе прямо-таки стальным хватом.       — Ты меня раздавить хочешь?.. — заворчал было Сону, в панике цепляясь за крепкие плечи.       Джей моргнул, сосредотачиваясь на его лице. Рядом чертыхнулся Джеюн, рухнув на пол, и в ужасе ахнула Суха, но что с ней стряслось Сону не увидел.       Освободив одну руку, Джей резко поднял подбородок Сону. Пальцы прошлись по влажной шее, затем спустились ниже, к расстёгнутой на одну верхнюю пуговицу рубашке.       Не мудрствуя лукаво, Джей молча разорвал её, разбрасывая пуговицы по полу.       — Ты с ума сошёл?! — Сону в шоке хотел было прикрыться, но в сравнении с силой Джея его попытки выглядели смехотворно. — У тебя теперь в привычку вошло рвать на мне одежду?! Отпусти меня, сумасшедший!       Пока он боролся, сзади подскочила Суха и, к его полному изумлению, всхлипнула, уткнувшись в его плечо.       — Чёрт, он жив? — голос Джеюна раздался сверху, тот подошёл к троице с мрачным выражением лица. — Какого хрена только что было, Ким Сону?       — Я думала, ты умер…       — Ран нет, — сухо отчитался Джей и небрежно прикрыл голую грудь Сону, но благодаря Суха рубашка то и дело распахивалась. — Вероятно, травмы, полученные в картине, не переносятся в реальный мир.       — Всё равно его нужно показать врачу! — вдруг воскликнула Суха, подняв покрасневшее лицо с того места, где она вытирала сопли о рукав Сону.       Поморщившись, он хотел стряхнуть пальцы девушки, но та отказывалась отпускать. Пришлось смириться с всеобщим помешательством и позволить утащить себя в медпункт. Изначально, туда они и держали путь, поэтому Сону не стал сильно возражать. Хоть и ругался всю дорогу, причитая над порванной рубашкой. А ведь Джей только пару дней назад компенсировал ему порчу, как снова принялся за своё!       — Я рассмотрел картину, в которую нас внезапно засосало, — напряжённо зудел над ухом Джейк. — Всё, что произошло внутри, изображено на самом деле: толпа связанных служащих замка, стражники по периметру тронного зала, двое вражеских генералов, то бишь мы с тобой, а также принцесса с мечом у горла.       — Во-первых, что это вообще такое? — чеканя шаг, Джей удерживал вес Сону на вытянутых руках, что обеспечивало практически полную амортизацию и никакие ступеньки не нарушали спокойное «висение». — Я никогда раньше не слышал и не видел, чтобы картина могла… затянуть людей внутрь.       Сону закончил поправлять рубашку, жалким образом связав концы, и скрестил руки на груди для лучшей защиты своей чести. После того, что с ним сотворил Джей, говорить совсем не хотелось, однако вопросы к его осведомлённости возникнут в любом случае.       — Перед тем, как мы попали внутрь, я заметил странность, — крайне неохотно начал Сону, и три взгляда полностью сосредоточились на нём. Учитывая готовность, с которой они стали греть уши, вероятно, они ждали, когда он заговорит. — Я читал о таких картинах. Они называются «живые картины», и в мире их не так уж и много. Большая часть сосредоточена в Южной Корее, потому что художник, чьей силой было дарование некого подобия жизни, родился и вырос здесь. Проще говоря, кореец нарисовал кучу разных сюжетов, способных оживать при определённых условиях.       — И каких же? — нахмурился Джейк, открывая перед ними дверь в коридоре, ведущий к лазарету. Суха удержала вторую сторону, торопливо перепрыгивая порог.       — Если бы я знал, — покачал головой Сону, который, разумеется знал, но сразу всё раскрывать не в его стиле. — Я не слышал о случаях, когда люди попадали в его картины, однако…       — Однако? — выжидающе протянул Джеюн.       Сону взглянул на него крайне серьёзно.       — Уверен, ты помнишь историю, как кто-то испортил «Конги нори» Чан Укчина?       В библиотеке Деселис помимо книг также есть раздел публицистики, и Сону перелопатил его полностью. Оттуда он и нашёл новость о скандале с подменой знаменитой картины, которую в его родном мире никто и пальцем не коснулся. Тогда Сону предположил, что преступление может быть связано с магической стороной, и после убедился в своих выводах, соединив несколько событий.       — Полотно осталось на месте, но краски словно смешались без следов использования кисти, и ни одно лицо на картине невозможно разглядеть. Тогда выяснилось, что эта картина на самом деле репродукция.       Джей остановился в нескольких метрах от лазарета. Любой, кто знал его достаточно хорошо, мог прочитать на его лице усердную работу мозга. Сону понимал, что информация довольно специфична для парня, который слабо интересуется искусством, но, как оказалось, Джея волновало даже не это.       — Допустим, ты догадался, куда мы попали. Но насколько диким нужно быть, чтобы рубить себе шею?       И на этот вопрос у Сону не было ответа.       Точнее, был, но Джею бы он не понравился. А после всех приключений Сону следовало обдумать, как остаться в команде главной героини, но при этом не быть её частью.              В медпункте их не задержали, несмотря на все старания Джея и Суха. Оба крутились вокруг Сону, как курицы-наседки, не давая и слово вставить. Благо, хоть догадались о картине не упоминать, но мисс Чон с лихвой хватило подробностей утопления, от которых у неё разболелась голова.       Споив ему пару микстурок, измерив пульс и пошаманив какими-то приборами, медсестра выгнала всех остальных, после чего спустила раздражение с поводка, чуть не убив Сону в процессе осмотра. К счастью, ничего серьёзного с его телом не произошло, а пребывание в картине не оставило никаких следов.       Поэтому спустя полчаса Сону мог спокойно вернуться в общежитие, но наткнулся в коридоре на Джея с пакетом в скрещённых руках. Пристальный взгляд из-под бровей пришпилил бы бабочку на весу. Сону робко закрыл за собой дверь медпункта, рассудив, что мисс Чон может его сожрать, а Джей вряд ли.       — Ты всё это время тут ждал? — Сону задал вопрос, прекрасно зная, что нет, откуда иначе появился пакет.       — Я бы снёс дверь, если бы остался.       Ощущая, как язык прилип к нёбу, Сону мысленно застонал. И почему нельзя обойтись без этого драматизма? Кто спрашивал тебя, что бы ты сделал, он спросил был ли ты тут вообще!       — Можешь попробовать, когда я уйду, — предложил уставший Сону, плюнув на чужих тараканов.       — Переоденься, я принёс тебе кое-что.       Заглянув в протянутый пакет, Сону обнаружил внутри белую рубашку и штаны. Трусов не было, а ведь именно из-за них, впивающихся в его зад неприятным образом, Сону ощущал себя наименее комфортно.       — Это временная одежда, просто чтобы ты дошёл до общежития, — пояснил Джей, сунув руки глубоко в карманы. — Кое-чего нет, но по крайней мере всё сухое.       — Обувь не взял, — нашёл к чему придраться Сону, находя уборную рядом с медпунктом.       — Моя тебе большая будет, — пожал плечами Джей. — Сонхунова тем более, а обувь Джейка… Сомневаюсь, что ты захочешь её надеть.       Не то чтобы Сону в принципе мечтал о чужой одежде и обуви, если это не бойфренд-тема. Без слов он закрылся в уборной, с наслаждением стянул с себя мокрую тяжёлую одежду и небрежно запихал в пакет. Трусы полетели туда в первую очередь, и Сону теперь ощущал, как ткань брюк трётся чувствительную кожу в промежности. Это немного подпортило радость, но недостаточно, чтобы Сону отказался от помощи Джея.       — Я закончил, — выйдя, Сону двинулся по коридору, почти без удивления видя, как Джей догнал его в два счёта.       Долго идти в молчании они, конечно, не смогли. У Джея было слишком много вопросов и претензий, а Сону терпеть не мог, когда на него давит атмосфера. К вечеру Деселис стал менее людным, хоть навстречу попадались знакомые, их парни отвадили в два счёта.       — Так что насчёт картины Чон Чукчина?       Сону закатил глаза, почти сумев разглядеть собственный мозг.       — Чан Укчина, — со вселенским терпением поправил он, подходя к выходу из школы. Джей обошёл его, чтобы открыть тяжёлые двери. — До того, как картину нашли в испорченном состоянии, смотритель музея видел рядом с ней художника Мин, который являлся одним из тех, кто предоставил свои работы в галерею. Он же и являлся владельцем «Конги нори», передавшим её в государственную собственность.       На улице поднялся ветер, взъерошив светлые волосы. Сону поставил себе задачу на следующих выходных найти достойную парикмахерскую и сделать что-то с причёской, иначе тёмные корни когда-нибудь убьют его отсутствием эстетики.       Можно попросить Джея помочь с этим. В любом случае, пока он не собирался форсировать разрыв отношений. Событий в картине перечеркнули краткосрочные планы, оставляя Сону с разбитым корытом и необходимостью починить его.       — Художник Мин пропал, — просто и лаконично закончил Сону.       Джей первым зашёл в общежитие, выждал значительную паузу, пока не понял, что Сону не собирается продолжать. Приподняв брови, парень взмахнул рукой, как бы призывая продолжить.       — Что, и всё?       — Да, — в недоумении Сону приподнял брови, поднимаясь вверх по лестнице. — Он пропал, картина испортилась, и я вспомнил о слухах, которые рассказывали о таинственном мастере, который отправлял живые произведения искусства выдающимся магам.       Последнее тоже выяснилось, когда Сону по крупицам собирал информацию в библиотеке. У него было бы больше обоснований, имей он возможность доступа к интернету, но даже при наличии малого объема данных Сону мог выкрутиться из этой ситуации.       — Я бы ни за что не догадался, что необходимо воспроизвести сцену, нарисованную этим странным художником, чтобы выбраться, — покачал головой Джей. Они добрались до комнаты Сону, но тот не подавал признаков ухода. — А если бы ты ошибся? Что тогда?       — Тогда я бы умер, — Сону понятия не имел, почему Джей настаивал на произнесении вслух очевидных фактов. — Или думаешь, мы бы продолжили тусоваться внутри? Логично же, что что-то бы произошло.       Он хотел было зайти в комнату и оставить парня целовать дверь, но Джей вытянул руку перед ним. Его серьёзное лицо намекало, что так просто избавиться от него не получится.       Сону остановился, одним взглядом выражая неудовольствие.       — Ты… — начал Джей и оборвал себя с тяжёлым вздохом. — Сону-я, почему ты такой безрассудный? Ты не подумал дважды, прежде чем схватился за меч. Как бы я объяснил тёте и дяде, если бы… если бы что-то произошло?       — То, что мы с тобой давно знакомы, не значит, что у меня нет своей головы на плечах.       — У тебя её в принципе могло не быть!       — Именно потому, что я умею пользоваться головой и драгоценными мозгами, она сейчас со мной в целости и сохранности, — раздражённо фыркнул Сону. — Иногда нужно просто подумать!       — То есть ты говоришь, что я не думал ни о чём? Хорошо, допустим, я не думал о том, как нам выбраться, не догадался, но я думал о том, что мне придётся смириться с твоей смертью, когда ты перерезал себе горло!       Боль отразилась на лице Джея, таинственным образом смягчая грубые черты. Он пристально смотрел на Сону, ища что-то в его глазах и отчаиваясь, когда не нашёл. Дважды облизав губы, он открывал и закрывал рот, но в итоге сдался.       — Ты невыносим, — в поражении Джей откинулся на косяк двери, прекращая перегораживать проход. — Иди в комнату. И ложись спать, прошу тебя! Никаких больше приключений!       Он ожидал, что друг детства Ким Сону не останется равнодушным. Джей из того типа людей, которые глубоко заботятся о близких, пусть неуклюже и с ворчанием.       Честный справедливый человек с принципами. И каким таким образом они подружились с Ким Сону? Ведь, судя по словам Джейка, тот не особенно отличался от самого Сону, ныне занявшего его тело. Наверное, поэтому никто пока не подавал признаков, что его поведение кажется неправильным.       Сону повернул ключ и толкнул дверь, размышляя о том, что, возможно, в детстве Джей не мог отказаться от дружбы с Сону, а вот в более сознательном возрасте выбрал друзей, совершенно не похожих на него. Джейк, несмотря на импульсивность и гневливость, явный золотистый ретривер, а о Сонхуне, этом большом неуклюжем комке шерсти, и говорить нечего.       Взгляд скользнул по комнате, оставленной в лёгком беспорядке. Только Чонвона в ней быть точно не должно.       — Привет, — мило улыбнулся президент, показывая очаровательные ямочки на щеках. — Я слышал, ты снова попал в неприятности.       Лицо Сону одеревенело от неописуемых эмоций, раздирающих мышцы. Внезапно помещение показалось невероятно маленьким, слишком маленьким, чтобы вместить их двоих. А значит, кому-то придётся уйти.       — Ты ошибся дверью? — тщательно контролируя бровь, норовившую дёрнуться, Сону неестественно улыбнулся. — Это моя комната.       С видом, будто только сейчас это осознал, Чонвон оглянулся.       — Да, я уверен, что твоя, — наконец, озабоченно кивнул он, потирая подбородок. — Было бы неудобно, попади я в комнату другого человека.       «А с моей всё нормально?!»       — Что ж, похоже, я пропустил момент, когда моя комната стала общей гостиной, — саркастично высказался Сону, захлопывая за собой дверь. В конце концов, он на своей территории, так почему хозяином положения выглядел незваный гость? — Ну, чай, кофе, потанцуем? Что у тебя за дело ко мне, раз ты не побрезговал вломиться?       Чонвон посерьёзнел. Сону отнёсся к его появлению настороженно, потому что поза президента — скрещённые руки, лодыжки, спина не касалась стула — не вязалась с расхлябанной манерой речи. Как всегда, внимание к нему казалось всеобъемлющим, будто для Чонвона нет персоны важнее него. Если президент смотрит так на всех, то нет ничего удивительного в том, что он на втором курсе сумел занять эту должность.       После всего, что произошло за этот день, Сону казался себе натянутым комком нервов. И меньше всего ему хотелось сейчас анализировать психологический портрет Чонвона.       — Что произошло? Я видел, как тебя несли в медпункт мокрого с ног до головы.       Сону швырнул пакет с одеждой в ванную и прошёл к столу, за которым сидел Чонвон. Рубашка Джея топорщилась, но не так сильно, как он ожидал. Наверное, тот долго выбирал, что ему принести, да не опростоволосится, как в прошлый раз.       Откуда же Чонвон узнал? Вряд ли действительно видел, у Сону отличная память, и по дороге он не видел его.       — Я упал в бассейн, — коротко объясняет Сону и набирает побольше воздуха в лёгкие: — Честно говоря, я хочу пожаловаться студсовету. Раз ты тут, то это очень облегчает, доставка на дом и всякое такое. Кто вообще отвечает за уборку бассейна? Почему там такие скользкие бортики?!       Когда мотивы оппонента неясны, то лучшим способом вывести его на чистую воду является внезапность. Атакуй первым, сделай внезапный ход, никогда не оправдывай ожиданий других. С таким человеком, как Чонвон, дающим смешанные сигналы, иначе никак. Пока он чувствует себя в равновесии, Сону придётся играть по его правилам.       Поэтому чем абсурднее он себя ведёт, тем проще.       — Чонвон-а, я ожидал, что с тобой у нас не будет подобных проблем. Но просто подумай. Я не умею плавать, я бы умер там и раздулся отвратительнейшим образом после смерти. Ты хотел увидеть мой труп синим и опухшим? Скажи честно, тебе нравятся утопленники? Нет! Это самый ужасный способ уйти из жизни! Я буквально умер, я серьёзно видел свет в конце туннеля, мне кажется, что я до сих пор слышу стук костей жнеца, который ждал меня!       Впервые за почти неделю пребывания в Деселис, Чонвон выглядел так, будто сомневался в происходящем.       — Мне жаль?       — И это всё, что ты можешь мне сказать? — Сону разочарованно цокает, выдвигая бедро вбок. — Приятно знать, что моя несостоявшаяся смерть вызывает в тебе так много чувств, — яд так и лился из него, как если бы Джейк не успел сцедить его полностью, и теперь у Сону чесались клыки.       — Ты упал в бассейн, потому что поскользнулся на плитке? — окончательно перестал понимать Чонвон. — Тебя никто не толкал?       На мгновение возмущённое лицо Сону заострилось, как у лисы, вышедшей на след.       — Меня ещё и толкнули? Просто прекрасно!       — Сону, подожди, скажи мне кое-что. Ты был один в бассейне? Я слышал, что Джей-хён и Шим Джеюн помогали тебе дойти до медпункта. Они были внутри?       — Конечно, иначе как бы они меня нашли? — закатив глаза, Сону плюхнулся на кровать и положил одну ногу на другую. Окружающие часто упоминали претенциозность, как его отличительную черту, а он любил использовать все козыри, которые имел в рукаве.       Чонвон потирает переносицу,       — Подытожим. Ты упал в бассейн, захлебнулся и чуть не утонул, верно? Джей-хён и Шим Джеюн были там и спасли тебя.       — Буквально то, что я сказал.       — Значит, проблема в скользкой плитке, — Чонвон постучал по столу указательным пальцем, словно решал судьбу бассейна. — Возможно, стоит обложить бортики гелевыми ковриками.       — Уверен, что это в твоей власти, — с намёком улыбается Сону, покачивая ногой в воздухе. Взгляд Чонвона падает на оголённую стопу.       Конечно, не только одежда, но и обувь промокла. После переодевания он выбросил носки в мусорку прямо в туалете, спеша избавиться хотя бы от них. Никто не узнает, что он ассоциировал их с парой надоедливых третьекурсников. Джей пока не так сильно раздражает, поэтому его Сону мысленно пощадил.       — Ты ведь уже позаботился, чтобы оборотни сидели на хвостах мирно в ночь суперлуния, — вкрадчиво заканчивает Сону.       Эмоции в тёмных зрачках двойственны. С кошачьим лицом президент создаёт впечатление безобидного школьника, отличника и активиста, но если присмотреться, то не всё так однозначно.       Черти в чужом омуте могут быть во всех отношениях дикими.       Не то, чтобы Сону когда-либо тушевался перед опасностью.       — Рад, что ты замечаешь, сколько труда я прилагаю, — мягко звучит голос Чонвона. — В конце концов, я спасал тебя не для того, чтобы ты утонул, стоит мне отвернуться.       — Тогда старайся лучше, — цокает Сону. — Если тебе нечего больше сказать, то гостям пора на выход.       Усмехнувшись, Чонвон не стал спорить.       — И, кстати, я не знал, что ты так озабочен благополучием нашей академии, — вставая, уронил Чонвон. Он поправил галстук, который небрежно расслабил в какой-то момент, становясь больше похожим на свой образ идеального президента. — Раз такое дело, то думаю, нам следует быть благодарными тебе, как члену студсовета.       Сону моргнул дважды и всё равно не понял, когда он успел войти в состав студсовета.       — На днях Нишимура с первого курса обмолвился о твоей «усердной» работе, — замечая явное недоумение, которое он не пытался скрыть, любезно пояснил Чонвон и улыбнулся краешком губ. — Похвальное рвение, я очень признателен за такую «усердную» службу.       Вот чёрт. Сону полагал, и небезосновательно, что Рики незнаком с Чонвоном, а значит его спонтанная ложь, от которой он даже не успел получить выгоду, не вскроется. Кто ж знал, что эти двое столкнутся.       Хотя он должен был, учитывая, что большую часть занятий Чонвон проводит непонятно где.       — «Спасибо» в карман не положишь, — не преминул сказать Сону, поднимаясь следом. — Я жду чего-то более материального. И да, я хочу, чтобы мне сменили замок. Не очень комфортно, знаешь ли, когда в мою комнату пробираются бродячие коты.       Не став комментировать наглые слова, президент вышел в коридор. Развернувшись на пятках, он помахал ему ладошкой, удерживая взгляд до тех пор, пока дверь не закрылась перед его носом.       — Береги себя, — напоследок донеслось до слуха Сону.       Оставшись наедине с самим собой, Сону пару минут стоял на одном месте. Его мозг обрабатывал произошедшее за день, хватаясь за куски информации то там, то здесь, пока он не подвёл окончательный итог.       Джей, Джейк и Сонхун отныне не являются проблемой. Сону придётся делегировать цели по степени важности, и взаимоотношения с этой троицей находятся где-то на самом дне. Учитывая, что предыдущий Ким Сону и он не сильно отличаются друг от друга, угрозы разоблачения можно пока не бояться, сосредоточившись на действительно важных делах.       Например, как достать смартфон или ноутбук с доступом в интернет.       На следующее утро его будит яростный стук.       Толком не проснувшись, Сону приглаживает волосы, поправляет пижамные штаны, спавшие до тазовых косточек, и плетётся к двери. Он уже ненавидит человека за ней, рискнувшего потревожить его сон, а увидев, кто это, желает мучительной смерти.       Шим Джеюн стоит, смотря в сторону, и как раз заносит кулак.       — Не двигайся!       Только быстрая реакция и юркий язык спасли лицо Сону от удара. Не ожидавший такого приветствия, его разум окончательно яснеет, а тело бросает в пот.       «За что боги меня наказывают? Разве я убил кого-то в прошлой жизни, что мне приходится видеть эту морду в такую рань?»       — Я надеюсь, у тебя есть веская причина тревожить меня, иначе я заставлю тебя вымазаться в дерьме, — переводя дух, резко говорит Сону, прислоняясь к косяку, чтобы кулак Джейка был направлен не на него. — Можешь двигаться.       — Джей у тебя? — сходу спрашивает Джеюн, игнорируя язвительные слова. Не дожидаясь ответа, он просовывает голову внутрь и внимательно разглядывает комнату, будто ожидает, что Джей спрятался под кроватью. — В последний раз я видел его вчера, когда он ушёл относить тебе вещи. Куда ты его дел?       — Расчленил и вывез в лес, — серьёзно отвечает Сону. — С ума сошёл? Куда я могу его деть? Он ушёл почти сразу.       Яростно взъерошив волосы, которые и без этого жеста похожи на настоящее гнездо, Джеюн чертыхается. Сону наблюдает за ним, как за животным в клетке зоопарка.       — У нас утренняя пробежка, — цокает Джейк. — Сонхун сказал, что после бассейна вообще не видел Джея. Тренер с него шкуру спустит, если он пропустит.       — Во сколько ему нужно быть на поле?       — Через десять минут… Чёрт, я зря трачу время здесь.       Сону не стал останавливать его, провожая убежавшего Джейка задумчивым взглядом.       В общежитии мальчиков есть две лестницы. Одной пользуются все студенты, так как она ведёт во внутренний двор школы и оттуда можно быстро добраться, куда надо, а вот вторая заканчивалась задним входом. Сону только мельком видел, что там располагаются теплицы и прочее, не пользующееся популярностью в Деселис.       Джей вчера ушёл в том направлении.       Не переодеваясь, Сону возвращается в комнату, хватает пустую бутылку и набирает воду из-под крана. Схватив ключи, он надевает шлёпки и выходит в коридор, неспешным шагом приближаясь к лестничному проходу.       На часах шесть сорок, занятия начинаются много позже, поэтому не удивительно, что по дороге он встречает ровно ноль человек. Это позволяет ему избежать сеанса приветствий, когда приходится, как китайский болванчик, кивать и улыбаться всем подряд.       «Серьёзно, с каких пор я стал мамой великовозрастного ребёнка? Если ты расстроен, то не беспокой окружающих! Бей посуду, сожги наши совместные фотографии, грустно плача у костра, свяжи куклу вуду…» — вспомнив, где находится и что магия вуду реально включена в программу Рун и ритуалистики, Сону исправляется: «Ладно, без вуду, но почему я должен жертвовать своим сном?»       Ворча и ругаясь про себя, Сону с нечитаемым лицом находит пару теплиц и беседку в отдалении.       Джей обнаружился в последней.       Сону скрестил руки, нависая над беззаботно дрыхнущим Джеем. На нём вчерашняя одежда, только спортивную куртку он подложил под голову и теперь слегка подрагивал от утренней прохлады.       Нежно улыбнувшись тому, каким беззащитным выглядел мужественный и уверенный Джей, Сону раскручивает крышку бутылки. Не теряя позитивного настроя, он льёт воду прямо в лицо мгновенно встрепенувшегося парня.       — Какого?!.. Чёрт возьми, кто это?! Да хватит-хватит! — Джей мотал головой, пытаясь избежать потока воды.       Только удостоверившись, что бутылка пуста, Сону отходит назад. Он успешно избежал машущих рук, когда Джей хотел поймать того, кто вылил на него воду, из-за чего пострадал деревянный бортик беседки. С громким КРААК он оторвал приличный кусок.       Улыбка застыла.       — Сону? — отплевавшись, Джей промаргивается и изумлённо смотрит на него снизу вверх. Его волосы прилипли ко лбу, с ресниц капала влага, а на футболке образовалось приличных размеров мокрое пятно. — За что?!       — Поднимайся и беги на поле, — игнорируя вопросы, Сону закручивает крышку и кидает пустую бутылку на колени парня. — У тебя пробежка начинается через пару минут.       Оставляя Джея приходить в себя, Сону возвращается в общежитие с чётким ощущением, что и сегодня будет не самый лучший день.       Предчувствие оправдывается прямо на завтраке, куда он пришёл с жужжащим над ухом Юмой. Кёнмин и Тэён уже сидели за столиками в прострации, всю ночь потратив на игру в карты. Джо вообще списали со счетов, как Юма рассказал, он спит, как убитый.       — А вот ты на удивление бодрый, — замечает Сону, с благодарностью принимая тарелку с супом от повара, подмигнувшего ему.       — Так я ушёл спать вовремя, о, а можно мне двойную порцию? Я не наемся супом, вы же знаете, — Юма чуть ли не виляет хвостом, мастерски выпрашивая еду. Вероятно, как у оборотня у него бездонный желудок, иначе как объяснить нечеловеческую силу и скорость.       — Тогда подожди, я принесу тарелку побольше.       Они останавливаются. Очереди почти нет, а тех, кто после них, Сону пропустил вперёд. О чём он жалеет, завидев Вонён и Сонхуна, направляющихся к раздаче с видом топ-моделей на подиуме.       Сделав вид, что занят выбором блюд, он поворачивается таким образом, чтобы Юма прикрыл его. Это довольно трудная задача, с учётом их одинакового роста. Поэтому он может лишь смиренно вздохнуть, ощущая на себе вес внимания пары.       — Доброе утро, — мило улыбается Сону, вспоминая, что вчера так и не поблагодарил Сонхуна за «спасение». Он умел плавать и, не будь троицы там, то без проблем выбрался бы из воды, но в их глазах Сонхун стал героем.       — Джей и Джейк отрабатывают наказание за опоздание на поле, — зачем-то говорит Сонхун, хватаясь за тарелку с курицей. Сону тоже хотел её, но за разговорами упустил последнюю порцию. Что ж, он всё равно не особо любит арахисовый соус.       — О, доброе утро, Сону-оппа, — на красивом личике Вонён хорошо смотрелась нежная улыбка. Она перевела взгляд на зависшего Юму. — А ты же…       Почти физически завиляв хвостом, Юма приосанился.       — …тот парень в наморднике, — заканчивает Вонён.       Любой может видеть, как самооценка Юмы разбивается на тысячу маленьких накакит юм, и каждый из них мечтает провалиться сквозь пол.       Сонхун с интересом наблюдает за обменом приветствиями, быстро отворачиваясь в попытке спрятать смех. Сону, как хорошему другу, стоит сделать то же самое, но когда его волновали условности?       — Да, это он, — насмешливо соглашается Сону, хлопая Юму по плечу. — Единственный и неповторимый герой-любовник, мечта всех девушек в возрасте от десяти до двенадцати.       — Прекрати немедленно, — сквозь зубы требует Юма.       — А то что?       Против этого у Юмы нет аргументов, и он поникает. Решив больше не дразниться, да и повар уже наполнил тарелку двойной порцией супа, Сону тянет друга за собой. Краем глаза он замечает взгляд Сонхуна, скользнувший с его лица к ладони, лежащей на плечах Юмы.       — Приятного аппетита, Сону-оппа, — доносится вслед, пробуждая страх в душе. Он боится оглядываться, гадая, с каких пор он стал «оппой» для невесты Сонхуна и как долго ему осталось жить теперь? Солон ведь не относится к ревнивому типу?       Они идут к столу, за которым их ждут не только два зомби, но и Суха, скромно пьющая клубничное молочко. Помимо напитка перед ней нет ничего. Это напоминает ему о событиях отомэ-игры, потому что… после совместных выходных главная героиня и Хели то и дело встречались в саду. В один из дней он поймал её у столовой и вручил пакет молока, что увидела одна из поклонниц старшеклассника.       Сону с сочувствием смотрит на Суха, чьи глаза засияли радостью, когда он поставил свои вещи напротив неё. Раз такое дело, и девушка скоро получит отрезвляющую пощёчину, то он может быть мягче сегодня.       Но перед этим ему нужно кое-что сделать.       — Я сейчас приду, — бросает Сону и делает два шага, останавливая Вонён и Сонхуна, ищущих свободный столик. Никто не успевает среагировать, как он выбивает поднос из его рук. Звон упавших приборов и звук разбитой посуды заставляет всю столовую затихнуть и посмотреть на него.       Прикусив губу, Сону рассеяно думает, что, возможно, стоило просто сказать, но привычка бесить троицу третьекурсников довольно плотно въелась в него. Ладно, в любом случае, вреда от этого действия не будет.       Тишина просто оглушительная.       — Ой, прости, — сладко тянет Сону, наматывая прядь волос на палец. — Я тебя не заметил.       Сонхун переводит взгляд с разбросанной еды на него и поджимает рот. Вонён рядом так широко раскрыла глаза, что кажется они вот-вот вылезут, но больше всего шокирован Юма, не успевший выбрать место и стоящий чуть поодаль с отвисшей челюстью.       Ну да, они ведь только что мило поболтали у линии раздачи, а тут Сону словно бешеная собака укусила.       — И чем же тебе не понравился мой завтрак? — вздохнув, Сонхун убирает опустевшую руку в карман штанов. — Он тебя как-то оскорбил? Или я?       «Эй, сколько в тебе терпения вообще?» Кажется, Вонён задаётся тем же вопросом, чуть выгнув бровь в ответ на его реакцию.       — Не говори так, люди могут подумать, что у меня есть претензии, — фыркнув, Сону складывает руки на груди. — Пойдём, взамен я куплю тебе всё, что захочешь.       В Правилах не указано, сколько раз студент может питаться за один приём пищи, но если вдруг есть ограничение, то Сону не против потратить деньги. С момента, как он нашёл кошелёк, он старался не выходить никуда без него. Всякое случается.       — Сону-оппа, тебе стоит быть внимательнее, — сказала Вонён, поджимая ногу в белом кроссовке, чтобы рассмотреть замаравшуюся обувь. — Ты испачкал меня.       — Прости, — тут же раскаялся Сону. — Я компенсирую.       — Да не надо, всё равно это старые кроссовки, — пожав плечами, Вонён внимательно смотрит на Сонхуна. — Оппа купит мне новые.       Они и правда больше похожи на брата и сестру, чем на нареченных. Невеста бы не стала молча принимать, как Сонхуна унижают, ведь сама Вонён ранее попала в похожую ситуацию с хулиганом Ли Ёнбином. Хотя бы покричала бы на него, но всё, что Сону получил, это упрёк.       Похоже, у Вонён своя позиция касательно Сонхуна. Ну и правильно. Не девушка должна защищать парня, а парень девушку, и в этом плане Сону поаплодировал их взаимоотношениям.       — Не нужно, — отказался Сонхун от его предложения, а Сону не дурак, чтобы настаивать. Поэтому, не слушая дальнейшую болтовню, он перешагивает лужу и собирается вернуться к столику с тремя сусликами, следящими за обменом репликами, как некто вскакивает с соседнего.       — Как ты посмел обидеть Сонхуна?! Ты поплатишься за это!       Сону чувствует хватку на локте. Девушка вынуждает его повернуться к ней лицом, чтобы дать хлёсткую пощёчину по этому самому лицу.       После сцены с перевёрнутым подносом студенты мало-помалу начинали шептаться, обсуждая их, как нагрянул второй гром, и в столовой снова воцарились тишь да благодать. Без благодати, потому как дальнейший визг четверокурсницы, с которой Сону и Сонхун посещают флористику, не подходит под определение «блага». Да и тишина относительная, она одна умудряется воспроизводить столько шума.       Сону рефлекторно хватается за щеку, от неожиданности пошатнувшись. Вонён и Сонхун одновременно двигаются к нему, но в этом нет необходимости. На ногах-то он устоит, а вот мысленно уже сходит с ума. Почему, во имя всего святого на земле, побили сегодня его, а не Суха?!       — Разве можно так поступать?! — девушка делает ещё один шаг к нему, занося руку для повторного удара.       — Стой! — требует Сонхун, вытягивая ладонь перед ним. Вонён торопливо цепляется за пиджак сзади, пытаясь то ли утянуть подальше, то ли оторвать трофей, раз уж его тут подвергают экзекуции.       Но первее всех реагирует Суха, до сего момента испуганно замершая без движения.       За доли секунды она растворяется в туманном облаке, материализуясь перед ним, хватает четверокурсницу за запястье и свободной ладонью бьёт её по лицу.       Всё происходит молниеносно. Вот воинственно настроенная особа хочет преподать ему урок хороших манер, а вот её саму опрокинули.       — Что ты делаешь?! Зачем вмешиваешься?!       — Если ты думаешь, что я буду просто смотреть, как ты бьёшь Сону, то ты глубоко ошибаешься! — тонкий мелодичный голосок Суха ныне звучит тяжело. Примесь гнева добавляет внушительности в её облик, когда она стоит перед ним, как маленький храбрый солдат.       — Он первым напал на Сонхуна! — обиженно кричит девушка, чьё имя он не удосуживается произносить.       — И разве у твоего Сонхуна нет языка, чтобы защититься?!       Бедный Сонхун открывает рот и закрывает, не имея возможности вмешаться. Сону бы посмеялся над ним, но его внимание привлекает стоящий в трёх метрах Ли Хисын.       Холод пробирается во внутренности, когда он вспоминает, что ситуация с пощёчиной принадлежит ему. Хисын должен был прийти на помощь Суха, встать за неё горой и публично отчитать поклонницу. В итоге же главный герой даже не включён в сцену.       Ссора между Суха и четверокурсницей набирает обороты, и у Сону уже нет времени следить за Хисыном. Он поспешно бросается к сцепившимся девушкам, приходя в настоящий ужас от того, что во имя его честного имени они решили устроить бой.       — Бей! Бей! Бей!       — Так её! Отомсти за своего мужчину!       «За кого именно?!»              — Я ещё никогда не видел, чтоб девушки дрались за парня.       — Кёнмин.       — Если бы они ещё в купальниках были…       — Кёнмин, помолчи пожалуйста.       — Суха ей так зарядила, я не ожидал от неё. Тебе стоит подумать, с такой женщиной ты будешь как за каменной стено-АААААААА!       Оттаскав болтуна за ухо, Сону раздражённо толкает его и идёт дальше. Остальные давятся смехом и помогать охающему Кёнмину не спешат. Сегодня первым уроком значится История волшбы, которую ведёт их куратор. Сону мельком видел его раньше, но не мог подойти: человек вёл себя, как мышь, и старался избегать людей, будто не работал в школе.       Сначала они проводили Суха, чтобы та смогла переодеться, а сами вернулись в школу. Девушка прятала лицо, видимо, запоздалый стыд за устроенный хаос догнал её, попросив не ждать, а Сону и рад свалить куда-нибудь подальше. В самом страшном сне он не представлял, что главная героиня ввяжется в грязную драку. В отомэ-игре она, получив пощёчину, растерянно хлопала ресницами, позволяя поливать себя грязью, пока не явился белый конь… то есть рыцарь на белом коне — Хели.       Кстати о нём и Солоне.       Солон мелькал в той сцене, но его вмешательство минимально, как и здесь. А вот, что делать Хели, когда собственная возлюбленная украла его роль?       — Почему ты не хочешь пойти в город? Донгю, мы же договорились с ребятами, что будем онлайн в субботу. Такой матч намечается!       Знакомый голос привлёк внимание Сону. Они приближались к кабинету истории, как из-за поворота вырулил дуэт высоких первокурсников.       — Просто не хочу, — вяло отмахнулся Донгю, не глядя по сторонам. — Хватит приставать, сказал же.       — Да я не понимаю! — уговаривающий тон Рики сменился на раздражённый при виде пренебрежительного ответа. — Что с тобой в последнее время? Ты совсем перестал из комнаты выходить, игнорируешь, когда я с тобой говорю. Не хочешь сходить на компы, а мы же всегда играли вместе.       — Ну вот и найди кого-то другого, с кем будешь играть в тупые игры, — огрызнулся Донгю, крепче стискивая ручки сумки. Мальчик одет в униформу, как у всех, но если присмотреться, то можно обнаружить ветхость одежды. Ткань на локтях потёрлась, воротник слишком растянут, пуговицы на рубашке отличаются друг от друга размерами и цветом, на коленках какие-то расплывшиеся пятна. В целом, Донгю создавал впечатление неопрятного подростка, коих дофига в интернате.       Но, если знать причину, то становится не до смеха.       — «Тупые»?.. — недоверчиво переспрашивает Рики, останавливаясь. — Раньше ты так не думал. Я…       Нишимура осекается, встречаясь с ним взглядом. Ничего не говоря, Сону кивает в знак приветствия, получая такой же скупой кивок. Очевидно, что сейчас ему не хочется пустых разговоров.       Кёнмин догоняет их, повисая на плечах Сону, из-за чего он пропускает часть фразы. Но конец слышит прекрасно:       — …вот и общайся со своими старшаками, придурок.       Сердито топая, Рики убежал прочь. Сону не оборачивается. Лишь на входе в класс слегка косится в сторону, где Донгю стоит лицом к коридору, где скрылся его друг.       На уроке Тутти, чьё имя осталось загадкой, неловко хлопает в ладоши. Призыв к тишине остался бы незамеченным, но Чонвон, спокойно зашедший после учителя, присоединяется к хлопкам и просит шумящих ребят успокоиться.       — Спасибо, Чонвон, — поправляя очки, благодарит Тутти и встаёт перед столом. — Я уверен, что вам уже рассказали, но… да, думаю, мне нужно прояснить некоторые детали. Регистрация заявок проходит до 1 января, то есть вам нужно как минимум до 31 декабря передать директору список участников, иначе мы можем не успеть отправить ваши данные в Международный конгресс магов.       — Простите, учитель, — прерывает речь Чонвон, высоко подняв руку. Он сидит в соседнем от Сону ряду с Казухой прямо позади Суха, но оба никак не контактируют. — Вы имеете в виду регистрацию к участию в Магических играх?       — Ох, я не сказал? Да. Это касается Магических игр. Вы знаете ведь, что эти игры проводили раньше довольно часто, — не видя отклика, Тутти замолкает. — Я имею в виду, что Магические игры проводятся между школами для одарённых, а так как обычно в стране существует лишь одна такая образовательная организация, то игры приобрели международный формат. Поэтому важно соблюсти все правила, чтобы вы смогли участвовать.       — То есть команды собираются сами? — поднимает руку Казуха. — Нет ограничений?       — Конечно есть! — волнуясь, торопливо объясняет Тутти. — В вашей группе должно быть не меньше пяти человек, но не больше семи, чтобы не создавать толпу на арене во время командного этапа. Хоть участвовать можно всем, но если судьи решат, что один из этапов не подходит для детей, то несовершеннолетних могут не допустить.       Сону задумчиво опирается подбородком на ладонь. Чемпионы Магических игр должны получить неплохую прибыль, ведь их имена будут известны огромному количеству народа. Он не понимает, как проходит организация таких масштабных соревнований, если в этом мире магия скрыта завесой тайны. Но у него закрались подозрения, что всё-таки население в курсе, и тогда указанные в Правилах меры предосторожности направлены на сокрытие местоположения, дабы сюда не начали устраивать паломничества.       Решив на выходных разобраться с этим вопросом, Сону продолжает внимательно слушать сбивчивый рассказ о том, как, когда и зачем вообще Деселис нужно участвовать.       В поле зрения попадает лицо Чонвона, повернутое к нему.       Старательно дыша в одном темпе, Сону делает вид, что не замечает ничего, но игнорировать упавшую на его парту записку становится весьма трудно.       «Какие планы на выходные?»       Сону чуть не порвал бумажку, испугавшись, что Чонвон каким-то образом прочитал его мысли. Но тот только улыбается краешком рта, не сводя пристального пробирающего взгляда, и тычет ручкой вниз. Сону улавливает намёк, но ему совсем не хочется вести переписку с президентом.       Быстро начеркав ответ, он мстительно кладёт свёрнутый шар на край парты и не делает ни единого движения, чтобы перебросить его. Чонвон недоверчиво приподнимает брови, но, убедившись, что Сону серьёзен, с усмешкой протягивает руку за бумажкой.       На мгновение впав в ступор, Чонвон шевелит губами и пишет снова. Сону сидит несколько минут, притворяясь, что очень занят, прежде чем всё-таки разворачивает замызганный кусок бумаги.       «Какие планы на выходные?»       «Быть как можно дальше от тебя, Чонвон~»       «Я настаиваю»       Сожалея, что у него нет способностей Джейка, Сону глубоко выдыхает. Интересно, что понадобилось Чонвону от него?       «Котокафе «Лапки вверх» в три часа дня в субботу и ни минутой позже».       Возможно, Сону немного предвзят, ведь ранее он спас Сонхуна от анафилактического шока, а сейчас заманивает Чонвона на территорию, где вокруг будут бегать аллергены на четырёх ножках. Но это нужно в первую очередь не ему, так что Чонвону придётся смириться или не доставать его на выходных.       Игнорируя хмурый взгляд, Сону полностью сосредотачивается на уроке, смахнув скомканный шарик на пол.       В конце урока Суха первым делом подскакивает к нему. Многие одноклассники стали свидетелями сцены в столовой, потому он не удивляется, как класс замедлился, пытаясь не упустить новую сплетню. С другой стороны его беспокоит Чонвон, оглянувшийся на него перед тем, как подойти к куратору.       — Ты сходил в медпункт? — обеспокоенно спрашивает Суха, ища на лице следы от пощёчины. — Щека немного покраснела и опухла, тебе нужно было хотя бы что-то холодное приложить. Я купила в автомате мороженое, но оно растаяло в сумке.       С этими словами бедовая девчонка показывает ему сумку, боковой карман которой пропитан молочной жидкостью. Проследив за каплями мороженого, Сону теряет дар речи.       — О чём ты говоришь? — вмешивается Кёнмин, упирая руки в бока. — Я тут для красоты стою? Нет у Сону никаких ран, я всё вылечил.       — Не льсти себе, — вздыхает Юма. — Для красоты у нас тут Сону, а ты в нашей компании как раз для таких случаев, когда красота доводит до бед.       — Это правильно, — серьёзно соглашается Суха, не ведясь на юмор. — Тогда я буду защищать!..       — Так, давайте пойдём уже на следующее занятие, — поспешно перебивает её бред Сону. Суха с ума сошла от переменчивости погоды?       Она пытается доказать ему что-то, на что Сону, не слушая, разворачивает её и толкает в спину. У него голова раскалывается от воробьиного чириканья, и боль стала глубже, когда он увидел стоящего в дверях Ли Хисына. К сожалению, поторапливая их, Сону и Суха вышли вперёд и избежать встречи не получилось.       — Хисын-сонбэ? — удивляется Суха, прекращая упираться ногами в пол, дабы поспорить с ним.       Старшекурсник возвышается над половиной класса, перегородив проход, из-за чего студенты в недоумении переглядываются в стороне. Его присутствие вызывает вопросы, но судя по взгляду он пришёл лишь ради одного человека.       Сону выпрямляется, поспешно опуская руки с лопаток Суха. Тёмные глаза смотрят прямо в душу, и он рад, когда Хисын обращает внимание на девушку перед ним.       — Я пришёл проводить тебя на следующий урок, — прямо говорит Хисын.       Стараясь ничего не упустить, Сону затихает. Шутка ли, романтика прямиком из дорам воплощается на их глазах! Он обязан запечатлеть всё: от ласкового взгляда Хисына до смущённо прижатых к груди кулачков Суха. Жаль, что смартфона нет, чтоб сфоткать исподтишка.       — Что вы тут делаете? — доносится справа голос Чонвона, и Сону быстро хватает его за локоть. Притянув парня к себе, он шарит рукой в воздухе, в районе его лица.       — Тихо, — шепчет, целиком и полностью концентрируясь на ответе Суха.       — Меня? — удивляется девушка. — Но зачем, сонбэ?       — Ты… — начинает было Чонвон.       Цокнув, Сону прижимает ладонь к его рту.       — Потому что я беспокоюсь за тебя, — проникновенно говорит Хисын, наклоняясь ниже. Разница в росте делает что-то с сердцем Сону, он едва сдерживает восторженный визг.       Горячие пальцы смыкаются на запястье. Невольно мозг регистрирует тепло, иголочками расходящееся по его руке. С запозданием Сону поворачивается.       — У тебя ускорился пульс, — шепчет Чонвон прямо в лицо. Сону замирает, пропустив момент, когда они оказались так близко.       Дыхание с привкусом зубной пасты возвращает в воспоминания, когда они в последний раз были на расстоянии вдоха. Что тогда, что ныне хватка Чонвона на его теле властная, с убеждённостью в своём праве, и это отрезвляет Сону.       Без перехода он выворачивает кисть, прижимая большой палец к выпирающим венам на внутренней стороне предплечья. Они смотрят друг на друга, прекрасно понимая, что каждый из них делает.       — У тебя тоже, — приподнимая уголки губ, напевает Сону. Если причина его смятения вполне объяснима, то почему Чонвон разволновался настолько, что сердце ускорило бит — ещё предстоит обдумать. А пока он разжимает пальцы и с триумфом отворачивается.       Чтобы наткнуться на Хисына.       Неясно в какой момент тот посмотрел на них, отвлекаясь от драгоценной Суха, которая тоже оглянулась в поисках то ли поддержки то ли пинка под зад. Увы, Сону мог предоставить лишь второе.       — Хисын-хён, можно мы пройдём? — повысил голос Чонвон, приводя весь класс в движение.       Оставляя пару за спиной, Сону надеется оторваться от всех, кто хотел от него что-либо.       Напротив кабинета биологии его ждёт Джей, разрушая робкую надежду. Он, наконец, переоделся в школьную форму и привёл внешний вид в порядок, высушив волосы в привычную причёску. Завидев их огромную компанию (четвёрка товарищей, Хисын с Суха на хвосте и Чонвон сбоку), он переступает с ноги на ногу.       По крайней мере, Джей — зверь ручной. Из двух зол, Сону склонен выбирать меньшее, наплевав на любые философские диспуты на данную тему.       — Что ты тут, — Сону подходит, поправляя чёлку, и моргает, едва Джей ловит его руку, — делаешь?       Пальцами подняв его подбородок, Джей придирчиво осматривает лицо.       — Не болит?       Догадавшись, откуда ветер дует, Сону закатывает глаза. Подумаешь, один раз горло перерезал, не обязательно теперь прибегать каждый раз, заслышав о его травмах. Тем более что Кёнмин справился с любыми будущими последствиями за пару секунд.       — А ты как думаешь? — он капризно надувает губы. — Разумеется болит, я едва просидел урок. Откуда в хрупкой девушке столько силы?       — Чтоб прибить тебя, достаточно быть сильнее младенца, — вздыхает Джей. — Пошли в медпункт, я объясню учителю.       — Вот ещё, — отказывается Сону, пропуская оскорбление мимо ушей. — Ты хочешь, чтобы мисс Чон меня вообще возненавидела? Она сказала не появляться, если я не умираю.       — А если ты умрёшь? — настаивает на своём Джей, выглядя абсолютно абсурдно. Сону показательно морщится, когда рука стискивает его сильнее. Но вместо того, чтобы отпустить, Джей поднимает его ладонь выше и начинает успокаивающе поглаживать.       Они спорят, пытаясь убедить друг друга, и Сону впервые чувствует на себе упрямый характер Джея. Тот всегда снисходительно относился к его выходкам и словам, не придавая значения нытью и жалобам, а тут стоял на своём, как упёртый баран.       — Если ты надеешься заставить мисс Чон ещё раз осмотреть мою шею, то сдавайся сразу.       — Но ведь есть долгоиграющие последствия? Да, может быть после выхода из картины ты был бодрым и невредимым, но мы имели дело с таинственной магией. В самом-то деле, неужели ты не думал об этом?       — Не обвиняй меня в своих грехах, — Сону подпирает бедро и пытается выдрать руку, но Джей наоборот автоматически притягивает его ближе. — Разумеется, я слежу за своим здоровьем, плюс Кёнмин буквально целитель.       — Тогда почему он не вылечил твою щеку?       Попавшись на ровном месте, Сону чертыхается про себя.       — Мы были на уроке, я не успел его попросить.       — Так у тебя история волшбы по четвергам, Тутти бы и слова не сказал, даже если ты решишь поджечь его кабинет.       Вспомнив о Казухе и правонарушении, которое числится за ней, Сону фыркает от смеха. Очевидно, Джей подумал о том же, так что они усмехаются и уже не так серьёзно настроены.       Возможно, дальше в ход пошли бы аргументы повеселее, но их мнимое уединение прерывает громкое покашливание.       Ли Хисын стоит неподалёку, как всегда высокий и с неопределённым выражением лица. Его взгляд скользит сверху вниз, останавливаясь на сцеплённых руках дольше необходимого, а когда понимает, что пойман, быстро принимает неприкаянный вид.       — Привет, Джей, — кивает он вполне вежливо. — Я хочу поговорить с Сону.       — Ну, так спрашивай об этом меня, — не веря в то, что происходит, вздыхает Сону. — Или тебе нужен какой-то другой Ким Сону?       — Это называется «манеры». Ты не в курсе, но вмешиваться в чужой разговор некрасиво, — нравоучительный тон раздражает Сону сильнее.       — Именно поэтому я всегда обнаруживаю тебя позади с готовым набором фразочек, которые никому не интересно слушать. Ничего не пропустил?       Джей неуверенно отпускает его, переводя взгляд на Хисына.       — Вроде ты хотел поговорить, а выходит, что началась ссора.       Словно не ожидав от него предательства, Хисын вылупляется в ответ, как олень в свете фар. Честно говоря, при других обстоятельствах Сону бы умилился тому, как взрослый детина выглядит абсолютным ребёнком. Но в памяти свежи предыдущие столкновения со старшекурсником, которые удерживают режим «язвительной стервы» включённым.       — Если хочешь продолжать ругаться, то запишись у моего секретаря, — устало отмахнулся Сону и присел на подоконник. Скоро уже прозвенит звонок, он может просто подождать появления учителя тут. — Иди-иди, найди в классе Асакуру Джо и спроси у него часы приёма, а сейчас я не в настроении на пустую болтовню.              — С Суха ты также обращаешься?       Опа-на.       «Неужели первая сцена ревности? Но почему, чёрт возьми, её катализатором стал я?! Мне за это вообще не платят».       Без слов Сону смотрит на Джея.       — Я не знаю, какие у тебя проблемы с Сону или Суха, но далеко я не ухожу. Контролируй себя, — предупреждает Хисына Джей и отходит к следующему окну.       Убедившись, что больше никто не греет уши, Хисын загораживает Джея, вставая на его место. Сону ничего не говорит, не собираясь облегчать человеку задачу в поливании его дерьмом. Взрослый ведь мальчик, сам справится с тем, как поднять ведро, а уж Сону поспособствует вылить содержимое на голову самого Хисына.       — Послушай, мне всё равно на то, как ты крутишь Джеем, этим Джо и прочими, — Хисын говорит быстро и чётко, упираясь ладонью в оконный косяк, благодаря чему нависает над ним. — Но прекрати использовать Суха. Она не заслуживает, чтобы ей манипулировал такой человек, как ты.       — О? Просвяти же меня, какой я, — улыбается Сону, прищуриваясь.       — Напыщенный, наглый, дерзкий, хитрый…       — Умный, очаровательный, харизматичный.       Сону подхватывает темп речи, что приводит к согласному кивку со стороны Хисына. А уж потом до него доходит, с чем он невольно согласился.       — Самый красивый парень, которого ты видел, — насмешливо заканчивает Сону. Он мог бы бесконечно перечислять свои качества, но достаточно и этого, чтобы забить гвоздь в крышку гроба.       Ожидаемо, Хисын отшатнулся.       — Вот о чём я говорю.       — О том, что я красивый? Не слышал, повтори пожалуйста.       — Даже не старайся, — качает головой Хисын, от него исходит не то снисходительность, не то неуверенность, в противовес яркой злости на его выходки, как было ранее. — Я не попаду под твоё влияние, подобно остальным.       «Похоже, что ты уже попал… только понять бы под что?» Сону не упускает из виду тени под глазами, огрубевшую кожу, из смуглого оттенка перешедшую в болезненно-бледный, будто он чем-то болеет.       За спиной Хисына длинный коридор, практически пустой перед началом занятий, только они втроём торчат тут. После кабинета биологии располагается вотчина алхимиков, факультатива, доступного для изучения только на четвёртом курсе. Конечно, было жутко интересно, чем таким там занимаются, но ему ни разу не удавалось оценить убранство внутри.       — Суха ввязалась в драку из-за тебя, — бубнит Хисын, не подозревая, что фокус внимания Сону сместился на открытую дверь позади.       Обзор открывает часть доски, исписанной кучей цифр и символов. На таком расстоянии трудно различить, но видно, что некто очень постарался над решением задачки.       С исследовательским интересом он видит, как оттуда повалил густой дым. Странного болотного оттенка, он выглядит довольно устрашающим, особенно если идёт из кабинета алхимии, где могут намешать всякую хрень.       Группа из трёх молодых парней выруливает из-за поворота. Один студент идёт, уткнувшись в книгу и не замечая ничего вокруг, закономерно становясь первым, кто ступает прямо в облако. С шумом книга падает на пол. Двое студентов прекращают стрекотню, замедляясь, а потом и вовсе замирая, когда перед ними, безмолвно раскрыв напряжённый рот и выгнувшись в спине, на колени падает их одноклассник.       Сону кажется, что вместо человека на полу корчится резиновый манекен, внушая первобытный страх перед неизведанным нечто гуманоидного типа.       Всё происходит стремительно. Из кучки одежды наружу буквально выпрыгивает овчарка, а дым уже достиг остальных, запуская процесс трансформации. Вероятно, все в лаборатории также обратились в животных: он замечает вылетевшего разноцветного попугая, на всех парах врезавшегося в оконное стекло.       — Чонвон! Быстро иди сюда! — кричит Сону достаточно громко, чтобы шум внутри класса затих. Секунды достаточно, чтобы президент появился рядом и нахмурился при виде погружённого в туман коридора. — Закрой дверь! — уже Хисыну, и все двери на этаже с шумом захлопываются.       Но, когда вопрос Чонвона прерывается пронзительным мяуканьем, подгоняемым яростным лаем, Сону понимает, что опоздал. На том месте, где стоял Джей, одиноко сгрудилась его одежда и перевёрнутая сумка.       Испуганный чёрный кот озирается в поисках источника лая и прыгает чуть ли не на метр вперёд и вверх, когда видит распахнутую пасть. Сону поспешно приседает, на лету словив дрожащее маленькое тело. Когти впиваются в тонкую кожу, принося боль и раздражение, но он давит их.       В данный момент важно другое.       — Осторожно! — крик настигает с двух сторон, как и резкая хватка за плечи.       Овчарка и бультерьер щёлкают челюстями в сантиметре от лица Сону.       — Назад! — резко дёрнувшись, Сону прячет кота под пиджаком, но ведомое паникой животное забирается глубже, пока он не ощущает шерсть голым торсом. Чёрт побери, Джей должен ему уже третью рубашку!       Чонвон решительно тянет Сону к себе за ткань униформы, буквально роняя в свои объятия. Вдох застревает в горле, когда руки президента надёжно обвивают его за плечи и под коленями. Выдох вырывается со свистом, и его поднимают вверх.       Он успевает заметить Хисына, также потянувшегося к нему, как краски окружающего мира смазываются. Кот-Джей пищит оглушительнее, видимо, не ожидав, что вместо комфорт плюс они окажутся на Чонвон-экспресс, домчавшего их до лестничного пролёта на противоположном конце коридора за считанные секунды, но не озаботившегося уютным сервисом.       — Посиди тут, — тяжело дыша, просит Чонвон и сгружает Сону на подоконник.       И был таков.       Но ненадолго. Сону успел осмотреться и понять, что его притащили на площадку между их этажом и верхним, когда он возвращается с Хисыном, болтающимся на плече, как мешок с картошкой. Чонвон бросает его на пол, даже не озаботившись тем, чтобы поднять его выше, так что оставшиеся ступеньки старшему приходится преодолевать на подкашивающихся ногах.        Привалившись к стене, Хисын ошарашенно дышит сквозь приоткрытый рот.       — Что это было?       Сону болезненно морщится. Джей под рубашкой карабкается наверх, плюнув на то, что острые загнутые когти впиваются в грудь Сону. С раздражённым мявканьем он высовывает мордочку в дыру, сделанную его стараниями, где раньше рубашка была благопристойно застёгнута.       — Думаю, результат неудачного эксперимента, — пожав плечами, говорит Сону. Интересно, чем Чонвон занят. Понятно, что устранением проблем, но каким образом? Из членов студсовета он видел лишь пару человек, а один президент едва ли может заменить десятки. Пока те ещё добегут сюда, чтобы помочь.       Хм, есть ли тут пожарная сигнализация? Или магическая сигнализация на ряд подобных случаев?       — Или удачного, — качает головой Хисын, восстанавливая ровный ритм дыхания.       — Как посмотреть, — соглашается Сону, небрежно поглаживая недовольного кота, чей хвост нервно шевелится, щекоча его голый живот. — Стакан либо наполовину полон, либо его выпили.       Лапа скользит вниз, случайно задевая когтём сосок.       — Ах! Ты ж…! — ценой невероятных, титанических усилий ругательства проглатываются, но сдержать дрожь боли не получается. — Джей!       — Подожди, это Джей? — вдруг осеняет Хисына.       Смаргивая невольно выступившие слёзы, Сону даже не может ответить. Он терпел царапанье кота, подстёгиваемый адреналином в крови, но эта боль на совершенно ином уровне. Словно в пах со всей силы зарядили мячом (бывало, одного раза хватило на всю жизнь).       — Он поцарапал тебя, что ли?       — А что такое?! Хочешь тоже?! — рявкнул Сону, не удосужившись стереть влагу с щёк. Наклонившийся было Хисын получает ударную звуковую волну в лицо и истошное мяуканье, сопровождаемое хлёстким ударом лапой по носу.       — Я же просто спросил! — голос без вины пострадавшего старшекурсника сквозит обидой, да только не у того он пытался раскаяние вызвать. Ну или элементарную жалость. — Почему ты всегда так реагируешь на меня?       — Тебе припомнить разговор возле общежития? Или я сам на себя напал лишь за то, что Суха заговорила со мной? — припоминает Сону. После сегодняшнего концерта он понял, что на самом деле первая сцена ревности произошла днём ранее. — Кстати, что же ты стоишь тут, бросив леди в беде?       Оживлённо спорящего с ним Хисына будто ударили битой по голове.       — Точно… Точно, Суха, — бормочет он, усиленно моргая, и в панике оборачивается к лестничному проёму. — Она же там осталась.       Но вместо того, чтобы рвануть в коридор, превратившийся в зону опасных действий, Хисын плотнее прижимается к стене. Сону бы не назвал его трусом: в отомэ-игре Хели защищал Суха до последнего конца, бросаясь грудью на амбразуры, лишь бы обезопасить её.       Даже если шанс был минимальным.       Но от реального Хели не чувствуется страх перед волшебным туманом, превратившем Джея в кота. В коридоре он стоял без тени сомнений, гордо и настороженно, наверняка мысленно ища выход из срочной ситуации. Просто Сону был быстрее.       — Она в классе, — убеждает его или себя Хисын, хмурясь сильнее. — Там безопаснее. От меня будет больше толку здесь, чтобы в случае чего защитить тебя.       Двигаясь дальше от ступенек, он прижимается плечом к плечу Сону.       Ничего не отвечая, Сону молча опускает взгляд на Джея.       — Похоже, ты сломал его, — устало заключает он, поглаживая маленькую чёрную мордочку. Удовлетворённое мурлыканье разносит стаю приятных мурашек, и Сону прижимается щекой к прохладному носику. — Нам нужен новый Ли Хисын, этого сдадим на переработку.       Словно соглашаясь, кот высовывает кончик шершавого языка и лижет край челюсти.