Обязанности главной героини

      Выходит, сегодня шахматный клуб выберет председателя. Нет ничего неожиданного в том, что им стал Хели. Сону помнил, как в одном из эпизодов Суха спрашивала у Шиона, кто же лучше играет в шахматы: Хели или Джака, на что тот безапелляционно заявил, что старший победил в десяти играх из пятнадцати. Потому и стал председателем клуба.       Сону испытывал тоску при мысли, что он скоро увидит Хисына. К сожалению, с тем парнем иначе не получится, ключи-то надо передать.       Встреча с Нишимурой Рики вытеснила тяжёлые мысли, поэтому в двустворчатые двери Сону стучится без опаски.       Сейчас бояться Хели нет смысла.       Не дожидаясь разрешения, Сону открывает дверь и заходит внутрь. Сделав только один шаг, ему пришлось остановиться, так как взгляды десяти человек обратились на него с удивлением.       Проходит секунда, другая, и Сону с ужасом понимает, что не видит того школьника, друга некоего Ичана.       — Ким Сону? — подаёт голос один из восьми парней, сидящих кто где за длинным столом. Две девушки из старших курсов, одну из которых он видел на политологии, о чём-то яростно спорили до его появления.       Чонвон и Хисын стояли вдвоём во главе стола, явно не ожидавшие, что Сону заявится к ним.       Проблема в том, что он не знал имени того парня.       — Сону, ты что-то хотел? — поинтересовался Чонвон, выпрямляясь.       — Это же шахматный клуб? — Сону задаёт риторический вопрос, давая себе паузу, чтобы придумать оправдание. Затем по-хозяйски проходит прямо к столу, останавливаясь у другого конца напротив Чонвона и Хисына.       — Да, а ты Ким Сону, верно?       — Я Ким Сону, и я хочу вступить в ваш клуб.       Он смотрит в глаза Хисына и улыбается.       Две половины тем временем ругались в его голове: «Какой клуб?! С ума сошёл? У тебя и так академическая нагрузка выше крыши!», «А что ты прикажешь делать?! Не могу же я сказать, что пришёл к кому-то, чьего имени даже не знаю!»       Чонвон издаёт недоверчивый смешок. Его отражение в лаковой поверхности столешницы расплывается из-за дрожащего пламени свечей.       — Если ты серьёзен, то всё равно прямо сейчас мы не можем принять тебя. Дело в том, что в данный момент мы выбираем председателя, — объясняет Чонвон, пока Хисын рядом хмурится.       — О, я не вовремя? — невинно вскинул брови Сону, не подавая признаков, что собирается уходить.       — Да.       — Не совсем.       Голоса Хисына и Чонвона сливаются в один, принося чувство неловкости всем в комнате. Кроме Сону, который с исследовательским интересом наблюдает за тем, как эти двое переглянулись.       — В любом случае, мы ждём парочку опоздавших, поэтому… — Чонвон щёлкает пальцами и улыбается так, что ямочки привлекательным образом украсили его лицо. — Я никогда не видел, чтобы ты играл в шахматы. Давай проведём быстрый раунд. Никто ведь не против?       Даже если и был, Чонвон сказал это таким тоном, что возражения умерли.       — Хисын может поиграть с Ким Сону, — хлопнула в ладоши Хо Юнджин, довольная своим предложением. — Если ты играешь в шахматы хотя бы в половину так же хорошо, как разбираешься в политике, тогда нашему неизменному лидеру придётся сойти со своего пьедестала.       В этот момент, глядя на спокойное лицо Хисына, Сону осознал, что добровольно прыгнул в пасть тигру.       — А, та знаменитая парочка дебоширов с политологии, — осенило одного из шахматистов.       — На Рунах и ритуалистике та же картина, хотя о чём там можно спорить? Учительница Ким тоже в шоке, — отвечает ему другой, словно Сону тут и вовсе нет.       — Я вам больше скажу: они чуть не перегрызли друг другу глотки на вводном занятии астрономии, — усмехаясь, добавляет Хо Юнджин.       — Ух, тогда Хисыну придётся нелегко!       Каким-то таинственным образом весь клуб принялся утешать Хисына в его будущем проигрыше, пока Чонвон подготавливал доску. Отчаяние в сердце Сону становилось всё сильнее и сильнее, пока он с холодным равнодушием думал, сколькими способами можно самоубиться с помощью этой доски.       Он никогда раньше не играл в шахматы.       Единственный опыт случился, когда он рыдал от разбитого сердца в парке, а рядом двое дедушек играли в шахматы и пытались перекричать его, объясняя правила.       Он не боялся Хисына (это так): из памяти ещё не исчезла сцена их вчерашнего столкновения в саду. Если бы тот захотел, то мог щелчком пальцев отправить Сону на луну.       Хотя Хисын был таким абсолютным придурком, что язык Сону так и чесался от желания уколоть побольнее.       — Ах, я вряд ли могу похвастаться… — начал было Сону, скромно опуская очи долу, как Хисын подал голос:       — Не смущайте Сону. Когда он проиграет, не думаете, что будет вдвойне обиднее?       Хлопнув ресницами, Сону поднял голову и встретил снисходительность, волнами исходящую от уверенной стойки Хисына. Он нисколько не испугался подначиваний, даже не собираясь воспринимать Сону как серьёзного противника.       Хисын и не смотрел на него! Будто это не важно.       Раздражение волной окатило изнутри. Как бы то ни было, Сону не мог позволить какому-то напыщенному школьнику наступать на себя.       — Но не так обидно, как проиграть новичку, который даже не вступил в клуб, — нежно улыбнулся Сону, глядя в тёмные глаза.       «Может быть, ты и главный герой, но я игрок».       Многозначительное уууууууу пронеслось над комнатой. Хисын сунул руку в карман брюк, а другой крепко сжал ручку. Внимание, которое он делил наполовину с блокнотом на столе, теперь полностью обратилось на Сону.       Чонвон перевёл взгляд между ними, постукивая пальцем о свой локоть. Что он на самом деле думал о грядущей партии с участием своего одноклассника и будущего председателя клуба — неизвестно.       — …мы не можем позволить им играть свободно.       — Он прав, времени нет, пятиминутки блица достаточно.       — Но Сону никогда не играл в такую интенсивную игру.       — Ничего страшного, мы не собираемся ставить ему оценку, это просто для развлечения.       — Разве мы не проверяем уровень его навыков?       — Я так и сказала.       Когда Сону сел на стул, и перед ним появилась доска, он начал активно принимать участие в обсуждении. Мало кто знал, что он ни черта не понимал, чем занимается.       Несмотря на то, что Сону не шахматист, кое-какие правила он знал. Про «белые ходят первыми» даже упоминать не надо, все в курсе.       Есть король и королева, стоящие в заднем ряду, как и другие «старшие» фигурки. Слон, ладья, конь, что там ещё было… Ах да, ферзь. Стойте, а где ферзь? Два слона, две ладьи, два коня, король и королева… Сону впился взглядом в ряд белых фигур, пытаясь найти ферзя, но быстро сдался.       Хорошо, к чёрту ферзя.       Конь ходит буквой Г, королева по диагонали, вертикали и горизонтали, в то время как король отсиживается за её спиной.       Далее, если исходить из логики, то должно быть либо ограничение количество шагов за один ход, либо ограничение манёвра. Вроде одна из фигур может ходить только по диагонали, но, разрази его молния прям на этом месте, Сону прослушал эту часть. Когда дедули дошли до ладьи и слона, он шумно высмаркивался и задыхался от слёз, в результате чего сидел сейчас в панике.       Стоило ребятам повернуть часть доски с белыми в его сторону, как Сону решительно выбрал играть за чёрных. Хисын только приподнял брови, но больше никак не показал своё отношение.       — Простите за опоздание, на нас в саду кто-то вылил воду с дерева… Э? — двое парней озадаченно притормозили, замечая, что до их появления никому нет дела. Группа ребят сгрудилась вокруг центральной части стола, где напротив друг друга сидели Хисын и Ким Сону.       Казалось, зрительный контакт между ними преисполнен громом и молнией.       Чонвон вызвался отслеживать ходы и теперь стоял рядышком с блокнотом.       — Если все готовы, то мы начнём.       Кивнув, Сону сосредоточился на доске. Если игра заканчивается, когда королю ставят мат, тогда ему нужно максимально близко подобраться к этой фигуре. Линия защиты должна быть выстроена таким образом, чтобы, наоборот, не дать противнику сделать это раньше него. По ходу дела фигурки «съедаются», но уповать на такой метод победы нельзя — у них всего около пяти минут, чтобы завершить партию. Значит, Сону должен прорваться вперёд каким-то таинственным способом.       Страх и растерянность Сону прячет в глубине души. Ему ничем не поможет беспорядочная паника, особенно в стратегической игре, где малейшая невнимательность обратится проигрышем.       Хисын делает первый ход.       Шестнадцать белых и шестнадцать чёрных фигур в голове Сону выглядят как армия, готовящаяся напасть на врага. Позволяя уголкам губ приподняться, он ставит пешку напротив белой. Затем посылает горячий взгляд через стол.       Сону точно знает, что в любом деле можно обратить заведомый проигрыш в победу, если вывести противника из равновесия. Он много раз применял этот принцип в жизни.       Через несколько ходов и съеденного коня Хисына, Сону наглядно видит, как ходит слон. И уверенно выводит ладью вперёд.       Когда никакой реакции на действие не проявляется, он мысленно вздыхает, радуясь, что действительно угадал.       Комната погружена в тишину созерцания. Шепотки, гулявшие в начале, были резко пресечены Чонвоном, запретившим кому-либо мешать игрокам сосредоточиться. Стоило бы поблагодарить президента за предусмотрительность, но все силы Сону брошены на то, чтобы не провалиться с оглушительным позором.       Когда Сону ставит шах королю, Хо Юджин издаёт одобрительный хмык.       К сожалению, переиграть опытного шахматиста, будучи новичком, но вовсе не вундеркиндом, довольно тяжёлая задача.       — Шах и мат, — озвучивает Хисын, его рука зависает над доской.       Сону поднимает голову и молча смотрит в ответ.       Ровно секунда проходит, как партия завершилась и едва сдерживаемые возгласы падают со всех сторон, но ни один из игроков не двигается.       В отомэ-игре Хели казался Сону этаким образчиком типичного главного героя сёдзе. Высокий и привлекательный, умный старший студент, который влюбляется в героиню с первой встречи и следует за ней, защищая от всех опасностей.       Ко всем прочим Хели проявляет сдержанную вежливость, но по нему видно, что быть частью школьной толпы ему не нравится. До появления Суха в Деселис Хели близко общался разве что с Джино и Джака.       Именно любимая девушка показала ему прелести окружающего мира.       Тем не менее история их любви в игре показана однобоко и упрощённо. Конечно, через ряд фиксированных диалогов и сцен трудно рассказать о чувствах, и Сону никогда не ожидал чего-то подобного. Просто надеялся, что если нет логики, то хотя бы романтика перебьёт пресноту сюжета.       Например, причина появления Суха посреди учебного года. Она ведь пришла в Деселис с определённой целью, которая, как и ожидалось после, была плотно завязана на Хели. Сону знал, что руты с остальными персонажами делали упор на другое (сюжет с Солоном в основном крутился вокруг любовного треугольника с ним, Суха и Вонён; а сюжет Джака сосредоточился на грядущих Магических играх). Хели же был… Что ж, если у него не было драматической предыстории, то она есть у Суха.       Их прошлое тесно связано.       Настолько, что Сону гадал, каким образом они разрешат эту ситуацию в реальности. Потому что в игре на это просто забили.       Непонятно, что именно увидел Хисын, но его взгляд задумчиво скользнул по его лицу. Сону пришёл в себя и показательно развёл руками в стороны, озираясь вокруг. Всем своим видом он выражал сожалению и лёгкий азарт, не ушедший сразу после увлекательной игры.       — Как видите, я всё-таки проиграл, — резюмировал Сону, пряча обиду куда подальше. — Похоже, мои громкие слова аукнулись мне. Жаль, что я не смогу вступить в ваш клуб, но, по крайней мере, я весело провёл время.       — Что? Подожди, что значит, ты не можешь…       Сону с шумом выдвинул стул, приглушая бормотание одного из сонбэ. Спокойно выпрямившись, он краем глаза заметил, как Чонвон наблюдает за ним. Но, помимо записей, президент не высказал своего мнения, словно до сих пор не определился, как с ним поступить.       Или пытался разгадать смысл его поступков.       Он бы явно удивился, поняв, что никакого смысла нет, а Сону здесь преследовал лишь одну цель: не упасть в яму, выкопанную собственными усилиями.       — Спасибо за игру, — Сону не терпелось схватить Ли Гону (сейчас паразит всё-таки надел пиджак с бейджем) и хорошенько встряхнуть, а потому попрощался он с Хисыном довольно рассеянно.       Делать ему тут больше нечего. Конечно, гордость немного пострадала из-за проигрыша, и ему нужно было срочно сбежать, чтобы зализать раненое эго там, где никто не видит, а так, если задуматься, то из провальной ситуации Сону вышел с наименьшими потерями.       Но тут Хисын поднялся с места и уверенно вытянул руку.       Мысли затормозили в голове Сону.       — Я был не прав, — заговорил Хисын, его ладонь приглашающе раскрылась, приманивая взгляд. — Ты показал нам отличную игру, Ким Сону. Если я стану председателем, то твоя заявка уже одобрена.       Озадаченно моргнув, Сону поджал губы и завершил рукопожатие.       Широкая ладонь Хисына обхватила его узкую кисть, странным образом выворачивая её так, что рука Сону лежала сверху, а его указательный палец скользнул под манжет рубашки, касаясь внутренней части запястья с тонкими прожилками вен.       Сону ощутил, как чужой жар перетекает в него, и поспешил закончить со всем этим.       — Не только Хисын так считает, — заговорила Хо Юнджин и одобрительно похлопала Сону по спине. — Ты, может, понятия не имеешь о том, как играть в шахматы на профессиональном уровне, но у тебя всё в порядке со стратегическим мышлением.       — Да, и в правилах нет такого, что тебе нужно победить самого страшного зверя, чтобы попасть к нам, — весело заявил Ли Гону, быстро смекнувший, что тут вообще происходит. — Так что не грусти, Сону-я.       «Самый страшный зверь» только фыркнул на слова шутника, откидываясь на спинку стула. Сону же определённо не грустил. Фальшиво улыбаясь, он только покивал на ободряющие возгласы и поспешил к Гону.       — Раз уж я здесь, — с этими словами он сунул ему ключ от своей комнаты и, уже обращаясь ко всем, продолжающим что-то оживлённо обсуждать: — Не буду больше отнимать ваше время. Хорошего вечера и… Поздравляю будущего председателя!       Шахматисты дружно попрощались с ним, перебивая друг друга и спеша выразить надежду, что они ещё увидятся. Сону смущённо помахал и направился к выходу, по привычке покачивая бёдрами, словно шёл по подиуму.       Две пары глаз неотрывно следили за тем, как неожиданный гость невозмутимо уходит, после того как взбудоражил весь состав клуба.       В выходной день Сону проводит лишние полчаса в постели. Ещё неделю назад его обычным распорядком дня было бы поскроллить ленту в инстаграме, убедиться в том, что их планы с друзьями в силе и начать готовиться к длительному дню на ногах. Обед и ужин он обычно брал уже где-то в городе, наслаждаясь свободой от плотных офисных костюмов и давящих галстуков.       Ну а вечером, в зависимости от настроения, либо зависал с кем-то дальше, либо возвращался домой, чтобы посвятить время себе. К сожалению, из-за работы реже удавалось найти свободную минутку для своих хобби, но, по крайней мере, у него были деньги.       Первые выходные в качестве семнадцатилетнего ученика волшебной академии Сону собирался провести наиболее продуктивным способом.       Ночью он вернулся к двум часам, выгнал Ли Гону и парня по имени Ичан, рубящихся в карты прямо поверх конспектов по Рунам и ритуалистике, и завалился спать.       Краем уха он услышал их разговор о том, что нужно купить в городе. И это очень обрадовало Сону, так как ненароком ему почудилось, что отныне они все тут заперты до конца обучения. Но такого не может быть, разумеется.       Второй проблемой стало отсутствие денег, которое не ощущалось ранее, потому что все услуги и товары в академии были бесплатными для студентов. Ну, кроме особого элитного меню и автоматов со снеками. Не то чтобы Сону не любит поесть, просто за пару дней как-то не до вкусностей было.       Сону посчитал, что родители Ким Сону не могли отправить сына без единого гроша в кармане. И с ликованием подтвердил выводы: в небольшой сумочке он нашёл сразу всё, что ему нужно, начиная от банковской карточки и заканчивая удостоверением личности и студенческим.       Так что, быстро сходив в душ и переодевшись, Сону вышел из комнаты в приподнятом настроении.       Которое испортилось, стоило ему завидеть издали троицу с третьего курса.       Пак Сонхун шёл с краю, что-то активно втолковывая своим друзьям. На солнце светлая кожа сияла, особенно в сочетании с тёмной одеждой.       Посередине шёл Пак Джей, чью причёску Сону узнает из тысячи. Такого брутального андерката он на школьнике ещё не видел.       И третьим был, естественно, Джейк.       Лицо Сону приняло кислое выражение.       Ночью они снова встретились на астрономии.       Занятия проводились в восточной башне, в классе под самой крышей. Чтобы подняться сюда, ему пришлось призвать к работе все группы мышц и немного помолиться Богу. Винтовые лестницы — зло в чистом необработанном виде. Даже антураж средневекового замка и сказок о Спящей красавице, которая уколола палец прялкой на вершине башне, не спасал от недостатка кислорода, разрывающего лёгкие.       После выматывающего раунда игры с Хисыном и подъёма по крутым ступенькам у Сону оставалась буквально капля энергии. Он мог лишь смириться, когда в класс вошёл Джеюн.       На астрономию записалось мало человек, потому что нет практической пользы от её изучения, как от той же политологии, которая могла пригодиться во многих случаях. Чаще всего, этот факультатив брали один раз, и, судя по всему, в этом году Джейк и Ким Сону впервые решили записаться на него.       Подсознательно Сону ждал подвоха от присутствия Джеюна с ним в одном классе, но за все полтора часа тот даже не шелохнулся в его сторону. Сидел в соседнем ряду, глядя строго вперёд либо наверх, что-то писал, что-то читал. Так что скоро Сону перестал обращать на парня внимание.       К счастью, они разбирали новую тему, и преподаватель почти сразу раздвинула крышу, чтобы студенты наглядно смогли рассмотреть то, о чём рассказывается на лекции. Рука двигалась без ведома, записывая новые для него вещи, пока Сону умиротворённо наблюдал за звёздами.       — Температура на поверхности Меркурия колеблется сильнее, чем на любой другой планете Солнечной системы: от -173 °C ночью до 427 °C днем. Это происходит из-за того, что у самой маленькой планеты практически нет атмосферы, которая могла бы сохранять тепло, поэтому Меркурий быстро теряет энергию, накопленную от Солнца. Несмотря на то, что Меркурий ближе других планет к Солнцу, он не является самой горячей планетой. На самом деле, самая горячая планета — это Венера, — вещал голос преподавателя, подталкивая Сону на размышления, природа которых была вообще не связана с темой.       Когда сюжет закончится, что произойдёт?       Допустим, Суха соединит сердца с одним из ребят (или со всеми, если пойдёт по пути гаремной концовки). Отомэ-игра в руте Хели, а также Джака и Солона, завершилась во время летних каникул. Хели выпустился и одним октябрьским днём приехал в Деселис, чтобы навестить свою девушку и друзей. Эпилог был построен таким образом, чтобы вызвать у игроков чувство ностальгии после всего, что героям пришлось испытать.       Хели и Суха взялись за руки на фоне заходящего солнца, пока шестеро парней радостно бежали к океану, как символ неугасающей юности и счастливого будущего, которое обязательно наступит.       Однако, в реальной жизни нет никакого эпилога.       Если одна из теорий Сону верна, тогда его появление в этом мире может быть связано с «Dark Moon».       У каждого попаданца есть причина перемещения. Порой авторы пренебрегали этим, и выходила полная ерунда, потому что отсутствие причинно-следственных связей ставит под сомнение весь сюжет. Даже если вся суть истории в том, что серая мышка погибает под колёсами грузовика, чтобы в новом обличии найти любовь.       Причиной, по которой Сону открыл глаза в саду академии Деселис, может быть его знание канона. Как игрок, он в курсе будущих перипетий романа, а значит, в случае чего, способен направить события в правильном ключе.       Что, если Суха потребуется помощь?       Сону не хотел влезать, но нельзя до конца исключать тот вариант, что неправильная концовка может повлиять на реальный мир.       Поэтому его беспокоило отсутствие интереса у главных мужских персонажей к девушке.       А с другой стороны, Сону никто не платит за сводничество!       Ну и что, что они не сойдутся никогда? Кто виноват? Любовь ведь нельзя навязать, чувства рождаются естественным образом при определённых обстоятельствах. Поэтому, если гипотеза всё-таки верна, то вселенная ошиблась с выбором кандидата!       Он, Ким Сону, плевать хотел на школьную романтику.       С такими мыслями Сону тогда собрал вещи, решительно ставя себе цель игнорировать творящийся вокруг беспредел. Да, для Хисына наступят очень тяжёлые времена, но, во-первых, не надо было оскорблять его в саду, а во-вторых, спасение утопающих — дело рук самих утопающих.       И признание его способностей в шахматах ничего не меняет.       Когда же к ногам подкатился карандаш, Сону без сомнений наклонился за ним, замирая в этой позе на пару секунд. А всё потому что в поле зрения шагнули лакированные оксфорды.       Сону запомнил, кому принадлежит эта пара обуви.       Улыбка автоматически приклеилась к лицу, и Сону выпрямился, с готовностью встречая Джеюна, застывшего в проходе. Ещё ранее, в кабинете политологии, необычная внешность Джейка бросилась в глаза, а сейчас Сону уверился, что в родословной парня явно прошлись не только корейцы.       Он мало знает биографию Джино. О семьях главных героев упоминалось вскользь, а самим Джино не интересовался уже сам Сону. Ему хватало забот с рутом Хисына и загадкой в виде Магических игр.       Кажется, из компании ухажёров Суха до её прибытия в академию Джино дружил лишь с Йаном и Солоном. Что подтверждено наблюдениями их троицы в столовой.       Но на астрономию и политологию Джейк ходил один.       И стоял сейчас перед ним тоже один.       — Уже спишь на ходу? — без особых эмоций спросил Джейк.       Вспомнив, как тот мстительно сжёг его домашнюю работу, из-за чего он получил выговор от преподавателя и требование сдать её к утру понедельника, Сону почувствовал прилив раздражения. Похоже, они всё-таки не смогут мирно сосуществовать.       Пусть Шим Джеюн и Ким Сону соперничали и враждовали друг с другом. Это могло бы остаться в прошлом, но парень с усердием нажимал на все красные кнопки Сону. Нет, буквально прыгал на них!       — Если я сплю, то определённо вижу кошмар, — сладко сказал Сону.       Джейк усмехнулся.       — Ничего остроумнее придумать не смог? С каждым разом ты становишься всё менее оригинальным.       — И тратить на тебя свои время и силы? — вопросом на вопрос ответил Сону и сделал вид, будто серьёзно задумался, прикладывая палец к подбородку, чтобы сокрушённо покачать головой. — Что же делать, кажется, ты не стоишь моих усилий.       Взгляд тёмных глаз полыхнул огнём. Громкий показательный смешок, пронизанный недоверчивым раздражением, врезался в пустоту между ними. Джейк откинул полу пиджака резким движением и сунул руку в карман штанов, каким-то образом становясь будто выше.       Сону не знал как, но его злила перспектива, что кто-то будет пялиться на него сверху вниз.       — Да, — кивнул Джеюн и прикусил язык, с вниманием оглядев Сону. — Я вижу, как ты отчаянно игнорируешь меня, — и, прежде чем он успел ответить, продолжил: — Отдай мне карандаш, я не могу больше видеть твоё лицо.       — Ну-ну, не стоит идти на такие крайние меры.       Он пошёл вперёд, глядя на Джейка сквозь полуопущенные ресницы.       — Некоторые вероисповедания требуют от последователей-мужчин выкалывать свои глаза, если красота рождает в их умах грешные мысли, — Сону на мгновение захотел сломать карандаш, но решил не повторять чужие приёмы. Вместо этого он ткнул грифельным кончиком в грудь Джейка и сдвинул им край рубашки так, чтобы обнажить серебряный крест на цепочке. — Однако, я не столь жесток.       Джейк резко схватил запястье Сону, крепко сжимая, будто бы тот собирался сломать ему кости. Карандаш чуть не выпал, когда его руку отшвырнули прочь.       Задохнувшись от острой боли, Сону подавил вскрик. Дрожь естественного страха перед лицом человека, который способен причинить ещё большую боль, сжечь всё одним желанием, прошлась по телу.       Боясь провоцировать Джино дальше, Сону прекратил дразняще улыбаться. Ладно, к чёрту, есть дела поважнее, чем религиозные убеждения одного придурка.       — Следи за своими вещами, — закатив глаза, Сону обогнул Джейка и размеренно направился к двери.       Мысленно он сетовал на то, что Ким Сону взял столько факультативов и обеспечил ему весёлую жизнь до конца семестра. Жаль, что он не появился раньше, чтобы успеть остановить себя от выбора стольких предметов.       Он решил хотя бы вне занятий пресечь столкновения с Джеюном на корню.       Потому совсем не стыдился, что юркнул за ближайший автомат с закусками, на случай, если кто-то из третьекурсников обернётся.       Джей мог и позвать Сону с собой. Похоже, что у них неплохие взаимоотношения, и было бы неплохо поддерживать связь, но не тогда, когда рядом его ненормальные друзья. Ну уж нет.       Дождавшись ухода троицы, Сону выходит из укрытия. Кёнмин обнаружился через десять минут, торчащим с компанией одноклассников в холле первого этажа общежития.       Здание, где проживали студенты мужского пола, располагалось неподалёку от сада, а женское общежитие в противоположной стороне школы. За девушками приглядывал комендант, строго следящая за тем, кто проходит внутрь, и запирающая двери на ночь.       У них такого не было. Директор, похоже, считал, что девочки более ответственны и не будут бегать к парням.       Ну, конечно, по воле сюжета Суха однажды забралась в комнату Хели. Это произойдёт нескоро, да и Сону никак не касалось, так что он выбросил информацию из головы.       — О, сто лет в обед! Долго же ждать тебя пришлось, — Кёнмин начал жаловаться в ту же секунду, как увидел его.       — Могу вернуться, чтобы ты подождал ещё немного, — Сону демонстративно повернулся на пятках, но развалившийся на кресле Тэён схватил его за штанину. — Тогда вопрос исчерпан.       — Вместо извинений ты ругаешься в ответ, — покачал головой незнакомый парень, при ближайшем рассмотрении оказавшийся японцем.       Вчера отсутствовало несколько человек. Судя по всему, оборотни страдали лунатизмом и после нуждались в отдыхе, из-за чего он их не видел.       — Слышал, что Чонвон напялил на вас намордники, — обеспокоенно сказал Сону, кивая в ответ на приветствие.       К его вящему облегчению, парень застонал и спрятал лицо в ладонях. Другой, что лежал на бёдрах Тэёна, расхохотался.       — Да, это, конечно, незабываемая ситуация. Просыпаешься поутру в человеческом обличии, а на лице у тебя намордник.       — Говори за себя! — завопил первый, пиная собрата по несчастью. — Мне вообще было не в кайф!       — Я ж говорил, что Юма сгрыз стулья в комнате? — посмеиваясь, громким шёпотом заговорил в ухо Сону Кёнмин, притягивая ближе к себе за плечи. — Представляешь картину: прямо с утра заходит Ли Хисын и передаёт, что коменда хочет видеть его. Так наш дурак побежал к ней в том виде, в котором проснулся.       Обиженный парень топал ногами, выражая протест, что его унижение активно разносят по округе. Если бы кому-то было дело до его недовольства, а так весь круг затрясся от хохота. Сону подозревал, что за утро Юме пришлось выдержать смешки со стороны своих подлых друзей не один раз, и нисколько не постыдился присоединиться.       — Значит, комендант увидела Юму в наморднике, — хихикая в ладошку, Сону наклоняется ближе к заговорщицки подмигнувшему Кёнмину.       — Хуже. У девчонок в общаге то ли мышь то ли тараканов нашли, поэтому все они торчали снаружи, так что Юму видела вся школа.       Не выдержав, Сону полностью прикрыл рот рукой и восторженно уставился на Кёнмина, не в силах поверить, что бедный Юма попал под такое стечение обстоятельств. Он боялся повернуться, потому что лицо скуксившегося оборотня рассмешит ещё сильнее, а потому наоборот отвернулся в полуобъятии. Его щека коснулась плеча Кёнмина, и чтобы не упасть, Сону невесомо опёрся на него.       Случайно Сону заметил, как в отдалении кто-то наблюдает за их шумной компанией. От смеха выступили слёзы, а, проморгавшись, Сону видит лишь прямую спину высокого худощавого парня. Может, его личность осталась бы тайной, но покачивающаяся серьга в виде креста не оставляет простора для воображения.       Ух, и давно он там торчал?       «Интересно, а где Хисын с утра успел пересечься с комендантом?»       — Всё, хватит! — Юма спрыгнул с дивана и воинственно тыкнул в каждого. — Знайте, что если в будущем что-то подобное произойдёт с вами, я буду точно также стоять в первых рядах, дабы поглумиться.       — Да ты и так самый первый в очереди, — беззлобно проворчал второй оборотень, потягиваясь и поднимаясь следом. — Забыл, как в прошлом году из-за Сону волосы Тэёна окрасились в болотный и красный цвета, а потом он неделю не мог отменить трансформацию?       — Это был просто потрясающий experience, — показал большой палец Тэён.       С языка чуть не сорвался вопрос: «Причём тут Сону?» Но, естественно, он не мог задать его вслух.       Поэтому только состроил милое личико, всем своим видом показывая, что отношения к делу не имеет и вообще: «Как вы можете клеветать на меня?».       За шутками и кудахтаньем над ситуациями, которые происходили с ними в прошлом году, они дошли до ворот академии Деселис. Сону старательно мотал на ус истории, таким образом узнав, что у одного из учеников их класса есть способность обращения любой жидкости в яд, а у другой одноклассницы, наоборот, обезвреживание вредных компонентов. Из-за этого они постоянно конфликтовали, но на самом деле парень влюбился с первого взгляда и просто не знал об этом, а теперь мучается с тем, как выразить чувства.       — Что? — недоверчиво приоткрыл рот Сону, когда они подходили к школьному автобусу. Отправление планировалось через некоторое время, так что успели вовремя. — Нет, подожди, насколько глупым нужно быть, чтобы не осознавать свои чувства?       — Откуда мне знать? — хмыкает Кёнмин, первым залезая в салон. — Я думаю, что соперничество затмило ему мозг. Ты же знаешь, он в целом немного туповат.       — Я знаю, — закатывает глаза Сону. — И всё же так странно. Ты буквально влюблён в человека.       — Ну, есть множество примеров, как те же друзья детства долгое время отрицают, что любят друг друга, — подаёт голос Тэён, но Сону его практически не слышит.       Половина сидений занята студентами разных годов обучения. Ближайшими знакомыми лицами оказываются Суха и одноклассник, обладающий силой магнетизма. Оба радостно помахали им.       Через пару сидений обнаружились молчаливые Хисын с Чон Ичаном, а через проход от них Джей с Джейком, бурно обсуждающие что-то, да так активно, что спинка кресла первого натужно скрипела под весом энергичного парня. Позади них сидел Сонхун, уставившийся в никуда, с Ли Гону на соседнем кресле.       А на дальних сидениях, забравшись на своё с ногами, уютно дрых Нишимура Рики, плечи которого оккупировали два парня.       Все личности, которых Сону надеялся избегать, собрались в одном месте.       Это будет поездка в ад.       — Доброе утро, Сону, ты тоже поедешь?..       — О, Сону, пошли туда! — заорал на весь автобус Кёнмин, не услышавший тихий голосок Суха. Делая вид, что тоже оглох на оба уха, Сону семенит за своим высоким другом, пытаясь спрятаться за его спиной.       Задача обречена на неудачу после громогласного объявления его имени, оттого Сону быстро сосредотачивается на самом подходящем варианте.       Джей вскидывает брови, стоит их глазам встретиться. Без слов очевидно, что ему приятно увидеть Сону, а значит безопасно будет поощрить его.       — Привет, Джей-хён, — улыбается Сону, полностью игнорируя Хисына и Джейка по обе стороны. — Надеюсь, ты едешь в город, чтобы купить мне новую рубашку?       — Чёрт, ты не собираешься забыть об этом, да? — Джей, одетый, как школьный хулиган, сокрушенно ударяется затылком о спинку кресла, чем выводит Сонхуна из ступора.       А может, то Тэён, с шумом протиснувшийся мимо остановившегося Сону, в любом случае, благодаря этому его замечают. Непонятно, что такого на его лице, кроме красоты, что заставляет весь автобус пялиться на него с разными выражениями.       Сону любил внимание, однако в данный момент хотел бы исчезнуть.       Холодная аура Сонхуна странным образом сочетается со взрывной энергией Джея, не могущего даже усидеть на одном месте, и обжигающим присутствием Джейка, намеренно отвернувшегося к окну.       Непонятно, это потому что они главные герои отомэ-игры или по другим причинам, но все трое, помимо отличных внешних данных, ещё и подчёркивали естественную привлекательность подходящей одеждой.       Сону бы поставил лайк, если бы не их личности.       — Почему я должен? — рассматривая свои ногти, спросил Сону. — Жду компенсацию сегодня, Джей-хён.       Стремясь побыстрее закончить разговор, Сону высокомерно задирает нос и подаётся было вперёд, как его намерения прерывают. Джей вытягивает руку, ловя его бёдра. Ладонь задерживается на округлой мышце всего на мгновение, тут же скользя вверх и давя на бок.       Дыхание перехватывает от ужаса, сковавшего конечности.       В отомэ-игре у Йана нечеловеческая сила. Однажды показали сцену, где тот поднимает огромный валун и швыряет во врагов.       Так… Чисто теоретически, щелчком одного пальца, лежащего на его тазовой косточке, Джей может её сломать.       — Ладно, не злись, — уговаривает Джей, который, кажется, даже не осознает, каким тоном с ним говорит. — Куплю я тебе новую рубашку. Можешь пойти со мной и выбрать, мы с ребятами как раз планировали заглянуть в торговый центр.       «Дайте-ка подумать! Стоит ли игра свеч, чтобы отправиться куда-то с людьми, один из которых порвал ему рубашку, второй сжёг тетрадь, а третий гонял по коридорам школы в волчьем обличии и напугал до слёз?»       Истерика подступала к горлу.       Джейк, похоже, считал так же, мгновенно бросив Джею косой выразительный взгляд. Что думал Сонхун — неясно, но его взгляд то и дело падал на Сону, будто что-то вертелось у него на языке.       — Извини, но я настроен на получение положительных эмоций, а не их растрату, — прямо говорит Сону, пытаясь аккуратно выбраться из хватки.       — Что ты имеешь в виду? — вскинулся Джейк, резким движением напугав Джея. Сону чуть не заплакал, ощущая ладонь, крепче вцепившуюся в его тело.       Но никто не успел ответить, как голос позади вмешался в активный разговор.       — Хватит проход загораживать.       — Загораживать кому? Твоим воображаемым друзьям? — нервно отреагировал Сону, бросая испепеляющий взгляд через плечо.       Честное слово, почему он всегда лезет под горячую руку?       — Ты всегда такой наглый? — теряет дар речи Хисын. — Я твой сонбэ, неужели нет и капли уважения, что с тобой не так, Ким Сону?       Сону отворачивается, не собираясь развивать с ним перепалку, когда у него уже висит раздражённый Джейк, как прочитанное сообщение без ответа.       — Реально, прекращай тут стоять.       — Он стоит, потому что я с ним разговариваю, — Джей вскидывает брови, не ожидая, что от Джейка прилетит что-то подобное. — Если у вас есть претензии, то скажите их мне, причём тут Сону?       — Тогда тебе стоит отпустить его, — парирует Джейк уже не так резко. Запал угасает, едва до него доходит, что за ссорой следит весь автобус. Поражённые шепотки раздаются с разных концов, в итоге разбудив троицу первокурсников с задних сидений.       — Что здесь происходит?       Душа Сону покидает пределы бытия.       «Почему бы тебе не носить колокольчик для опознавания?! Что за манера подкрадываться, подобно черту из табакерки?!»       Чонвон одет в школьную форму, заменив лишь пиджак на жилет. В одной руке большой рюкзак, в другой планшетка с прикреплённым листом бумаги. Утренний образ отличался от того президента, тихо расслабляющегося в шахматном клубе. Сейчас Чонвон казался отдалённым грузом ответственности на плечах.       В который раз Сону ощутил, как взгляд Чонвона внимательно осматривает его, не пропуская ни единой мелочи. На мгновение он задерживается на руке Джея, затем быстро прыгает на всех действующих лиц по очереди.       Работа мысли отражается в глазах, когда президент поджимает губы.       — Всё нормально, — вздыхает Джей, прекращая сверлить недовольным взглядом Джейка. — Сону-я, поговорим позже, хорошо?       Наконец, его отпускают. Одновременно Сону выдыхает, не подозревая, что задержал воздух в лёгких. От этого голова немного кружится, и первый шаг получается неудачным.       — Осторожно!       Звериная реакция Сонхуна и суперскорость Чонвона позволяют им подхватить споткнувшегося Сону. Секундой позже Джей, в порыве поймать его, ломает ручку стула. На его месте Сону бы вообще поднял её наверх с самого начала. С такой гиперактивностью и склонностью к разрушениям, Йан с детства должен привыкнуть окружать себя минимумом вещей.       Он бледнеет, представляя, как точно так же отрывается его кисть, за которую Джей крепко держится.       — Ты чего такой неаккуратный? — хмурится Джей, убедившись, что всё в порядке. Затем озадаченно крутит ручку стула.       — Кто бы говорил, — бросает Сону, смачивая языком пересохшие губы. — Спасибо.       Сонхун, чья ладонь упиралась в грудь, резко отдёрнул её. Не похоже, что тот боялся за его благополучие, скорее рефлекторно потянулся помочь. И теперь не знал, как реагировать на благодарность вкупе с признательным взглядом.       «Бешеный пёс не такой уж и бешеный, скорее домашний. Что не отменяет, как быстро теряются его маленькие мозги, когда на небе восходит луна», мысленно цокнул Сону.       — Тебе не кажется, что скоро придётся вести учёт всех твоих благодарностей? — Чонвон улыбается так, что ямочки снова показывается на лице. Но его глаза серьёзны.       — Это лучше, чем вести учёт оскорблений, — парирует Сону, отряхиваясь. — В любом случае, я просто споткнулся.       Он завершает затянувшийся разговор со всеми участниками, ставя точку и сердито топает к четвёрке, от которой так непредусмотрительно отделился. Надо было просто бросить краткое приветствие Джею и идти дальше своей дорогой! На кой чёрт он решил поболтать с ним?!       Но, перед тем как сесть, Сону видит, как Рики сидит с видом зрителя третьесортного шоу. Когда ты вроде как всей душой ненавидишь то, что смотришь, но продолжаешь, потому что интересно, чем всё закончится.       — Ты прям мяч для пинг-понга, — с уважением говорит Тэён, противно чавкая жвачкой.       — Что ты имеешь в виду? — рассеянно спрашивает Сону, садясь на свободное место у окна и выглядывая на улицу.       — Коллекционер ракеток, — фыркает Кёнмин и сгибается пополам от сдавленного смеха.       — Заткнись, пожалуйста, хотя бы на пять минут, — бросает Сону, сводя брови. — А ты, — Тэён застывает, отчего-то испуганно переводя взгляд с выпучившего глаза Кёнмина на него. — Смотри, не подавись.       — Господи, — облегчённо выдыхает Тэён, падая на кресло. — Я чуть не обосрался и… кха!       Не обращая внимания на них, Сону задумчиво рисует на стекле.       То, что Сонхун и есть оборотень, подкарауливший его возле столовой, Сону понял ещё вчера. Как проснулся в лазарете и совокупил всю имеющуюся информацию.       Поначалу он подозревал, что попал в рут Джака, так как тот спас его из лап опасности. Скорее всего, эта участь ожидала Суха, вышедшую испечь десерт для Хели и не знавшую, что ночь суперлуния — опасный выбор времени.       Однако, поразмыслив, Сону вспомнил одну деталь, касающуюся Солона.       В тиктоке ему попалось видео с ним и Суха, где показывали нарезки из игры под романтическую музыку. Эдит неплох, Сону понравилась линия их истории, но важно другое.       «— Меня преследовал аромат сладкого печенья и корицы. Я бы хотел узнать раньше, что это ты спасла меня от безумия.»       Аромат сладкого печенья и корицы. Именно такое печенье приготовила Суха, попросив Хели попробовать его с молоком или какао. Мол, это сочетание лучше всего.       Откуда бы Солону почуять этот запах на Суха? И суперлуние, действительно влияющее на рассудок оборотней, показали только один раз за игру. Другого типа безумия, которому мог бы подвергнуться Солон, Сону не знал.       Значит, рут Солона начался ночью, а не в столовой.       В сухом остатке это не даёт Сону ничего, кроме того факта, что его напрягает количество сцен игры, участником которых он невольно стал. Что ж, по крайней мере, где-то рядом всегда была Суха, так что пока повода для паники нет.       Когда в автобус забежала Вонён и ещё одна девушка, Чонвон встал в головной части, вытащив откуда-то мини-рупор.       — Всем хорошего настроения! Вы знаете меня, но я представлюсь ещё раз: я президент студенческого совета, Ян Чонвон. Сейчас мы с вами направляемся в ближайший город. Кто-то из вас уже был там, а кто-то поедет впервые, поэтому, пожалуйста, слушайте внимательно, — уверенный голос разносился по всему салону, за секунду угомонив случайные разговоры. — Академия Деселис славится своим лояльным отношением к ученикам. Поэтому с нами нет сопровождающего учителя. Но это не значит, что никто не будет присматривать за вами. С вами всегда буду ездить я или другой член студсовета, поэтому давайте условимся: никто не устраивает нам проблемы.       — «Иначе проблемы будут у вас», — прикрыв ладонью рот, шепчет Юма.       — Ровно в шесть вечера общий сбор у автобуса. Кто не успел — тот опоздал и ищет себе ночлег в городе сам. Можете позвонить родителям, но никто не поедет за вами. Все поняли? — Чонвон не дождался какой-либо словесной реакции, но удовлетворился серьёзными лицами первоклассников. — На этом всё.       Отдав рупор водителю, Чонвон широким шагом направился вглубь салона. Сону осознал его цель, только когда между ними осталась пара метров. Прочитав на лице президента намерение сесть рядом, он мог только обречённо закрыть глаза.       — Не против? — полуутвердительно сказал Чонвон, резким движением головы откидывая чёлку.       — Конечно нет, — улыбается Сону, глубже прячась в кресле.       После краткого обмена фразами они затихают. К счастью, Чонвон вытащил из рюкзака книгу и углубился в чтение. Сону рад, что тот нашёл себе занятие, потому что по ощущениям у них было слишком много контактов за последние дни.       Путь до небольшого городка занимал около сорока минут по просёлочным дорогам. Лес минул за окнами, уступая обыденному пейзажу полей, которые затем сменились видами корейской глубинки.       Из «Dark Moon» неясно, насколько мир осведомлён о сверхъестественных силах. Но всех студентов строго предупреждали не показывать фокусы на глазах у жителей города, то ли из-за нежелания раскрывать местоположение академии, то ли потому что люди в принципе не знали о магии, то ли не желая вносить суету в привычную жизнь простого народа.       Сону согласился с этим правилом. Мало ли, что могли натворить подростки. Их, конечно, физически ничего не ограничивает от использования сил, однако хотя бы официальный запрет должен быть.       Поэтому для посторонних они просто ученики из закрытой школы-интерната.       Автобус останавливается на парковке возле супермаркета.       Сону нетерпеливо возится, понукая Чонвона побыстрее собрать учебные принадлежности и выпустить его наружу.       — Мило, — улыбаясь, говорит Чонвон и встаёт. Широкая спина мгновенно загораживает обзор, оставляя Сону переваривать услышанное. — Мы приехали! С этого момента вы можете гулять по территории городка, но не уходите за его пределы.       Нестройный хор в ответ согласился с приказом.       — Чего расселся? — Кёнмин пихнул его в плечо. — Шевели ножками.       Они, наконец, вышли из душного салона.       Сону потянулся, с интересом разглядывая округу. Ему хотелось наведаться в магазин косметики, чтобы прикупить парочку продуктов, которых не оказалось в комнате. Всё-таки у школьника Ким Сону меньше знаний об уходе за кожей, и пока Сону тут, то мог бы помочь другому себе со многими проблемами в будущем.       Также он хотел купить парочку романов с самыми заезженными сюжетами. Ему нужно изучить то, что приблизительно стоит ожидать.       Планы ребят не отличались разнообразием. Как стало понятно чуть позже, в городке всего один торговый центр, где можно купить одежду, сходить в кино, покушать в западных ресторанчиках и поиграть на автоматах. Разумеется, семнадцатилетние парни рвались именно туда.       — Возьмём самокаты, так быстрее, — предложил Тэён, и все дружно загалдели в знак одобрения.       Все, кроме Сону.       Он умел кататься на самокатах и велосипеде, просто не особо любил.       Но, если он откажется, тогда потратит целую кучу времени, чтобы дойти до торгового центра. Не говоря уже о том, что его нужно найти.       Периферийным зрением Сону обнаружил идущего в его сторону Джея, попросившего мгновенно нахмурившегося Джейка и нейтрального Сонхуна подождать.       — Супер идея! — воспылал Сону, торопливым шагом обгоняя опешившего Кёнмина и хватаясь за первый попавшийся самокат. Он быстро приложил карточку к терминалу оплаты и покатил впереди планеты всей.       — Эй, подожди!       — Поторопитесь, — крикнул им Сону, азартно разгоняясь навстречу ветру.       Через минуту четверо ребят догнали его, пыхтя как паровозы.       — Прекрати это делать! — пожаловался Юма.       — Реально, — согласился Кёнмин. — То рот мне заткнул, то теперь это.       — Меньше болтать надо.       — Эй!       Вдали от закрытого пространства Деселис, самостоятельно выбирая свой досуг, проезжая на высокой скорости мимо старых улиц, Сону чувствовал жизнь. Два дня сумасшедшей гонки остались позади, он сумел разобраться в ситуации вокруг, определился с целями на ближайшее будущее, более-менее вникнул в школьную суматоху.       Пока Сону мог поставить себе наивысший балл.       В «Dark Moon» первые выходные в новой школе Суха провела точно так же. Недаром же он увидел её среди учеников, отправляющихся в город.       Различие только в соседе: вместо парня-Магнето тогда с ней сидел Хели, увидевший, что Суха одна. Он же и показал ей окрестности, первым делом сводив девушку в книжный магазин, затем они попали на ярмарку, потому что без ярмарки отомэ не был бы отомэ. Там парочка обзавелась браслетами инь и янь, а продавец, как и всегда, нахваливала обоих с удачным мэтчем. После чего Хели и Суха напоследок купили булочки со сладкой фасолью, но одна из них упала на землю, поэтому они разделили оставшуюся.       В общем, классика.       Убегая от Джея, Сону не увидел, куда ушла Суха. Что ж… Может быть сегодня она будет не с Хели, кто знает. В игре помимо него есть ещё Солон, Джака, Джино и Йан. Уж с кем-то она точно пересечётся.       Как оказалось, городок был правда маловат. Торговый центр оказался двухэтажным зданием, возле которого располагался небольшой рынок, а на соседней улице сама ярмарка.       Гурьбой войдя внутрь, они направились прямиком в зону фудкорта. А уже после того, как сытые и довольные они отвалились от стола, Сону решил разделиться.       — Я кое-что куплю и вернусь, — предупредил он ребят, лениво пробормотавших что-то вроде «будем ждать тебя у автоматов».       В двух магазинчиках не оказалось его любимого бренда тонеров. Он уже совсем было расстроился, думая, что в этом мире основатель компании стал оборотнем и вместо производства косметики теперь бегает по полям каждое полнолуние, как консультанты посоветовали поискать снаружи.       Так Сону и оказался сначала на рынке, где завёл дружбу с продавщицей носков, накупил кучу разных для себя и других, затем на ярмарочной улице. Там ему улыбнулась удача, и из отдельно стоящего салона косметики он вышел с большим бумажным пакетом и улыбкой счастья.       «Ну, одним глазком гляну», — уговорил себя Сону и поскакал на поиски сокровищ местного производства.       — Я тебе говорю, — убедительно цокала женщина средних лет, прикладывая к его ушам несколько серёжек. — Такие глаза обязательно нужно подчёркивать.       — О, правда? — польщённо хихикал Сону, любуясь собой в зеркале. Он крутился на месте, ища правильный ракурс, совсем не ожидая увидеть в отражении прямо за своей спиной чёртового Пак Сонхуна собственной персоной.       Сону вцепился в зеркало обеими руками, чуть не выронив вместе с ним ослабевшее сердце.       «Ах ты ж псина блохастая! Я так умру до понедельника, не сдав домашку по астрономии!»       — Ты что-то хотел? — замерев с прижатым к груди зеркалом, Сону подозрительно уставился на Сонхуна. Где он там дружков своих потерял?       Вместо вразумительного ответа Сонхун взял серьги из рук опешившей продавщицы, не ожидавшей увидеть аж двух красавцев одновременно.       И вытянул их на уровне ушей Сону.       — Эти идут тебе больше всего, — сказал Сонхун. Рука не коснулась его, но Сону ощутил покалывание кожи, как мелкие разряды тока.       Тихая привлекательность Сонхуна сочеталась с отсутствием выразительной мимики. Если наблюдать не только за внешностью парня, но и за ним в целом, то можно обнаружить, как на самом деле неловко себя чувствует этот образец всеобщей зависти и любви.       В библиотеке Сону полагал, что надвигающееся суперлуние повлияло на способность Пак Сонхуна держать себя на людях. Потому тот старался не двигаться слишком резко, меньше говорить и слиться с окружающим пространством.       Сейчас очевидно, что большую часть того поведения Сонхун сохранял и в умиротворённом состоянии.       Что ж, не таким Сону ожидал увидеть главного бабника Деселис, успевавшего крутить шуры-муры с двумя девушками.       Но для него и мелочный, мстительный, до страшного конкурентоспособный Джино стал неожиданностью.       В тихом омуте черти водятся. А черта Пак Сонхуна он уже увидел, и это его совсем не порадовало.       — Ты серьёзно? — Сону взглянул на предложенный вариант гвоздиков в виде остроконечной звезды и вздохнул. — Думаю, у нас разные взгляды на вещи.       Сонхун заморгал.       — Тебе не нравится? — для убедительности он сунул руку чуть ли не в лицо Сону. — Извини. Тебе правда не нравится? Я думаю, они тебе очень подходят.       — Замечательно, — кисло отозвался Сону и кончиком пальца отодвинул до смешного большую ладонь. Нет, правда, она же может обхватить всё его лицо. Такие штуки лучше держать подальше.       Оставив Сонхуна разбираться со своими вкусовыми предпочтениями, Сону просиял улыбкой в сторону продавщицы.       — Я возьму вот эти.       Небольшие янтарные камни без какой-либо окантовки или кабошона. Красота в простоте.       Сону не нравилось перегружать лицо деталями, лучше выбрать один постоянный аксессуар, чтобы и в пир, и в мир, и в люди.       Тем временем Сонхун вернул гвоздики на прилавок и торопливо вытянул свою карточку над терминалом оплаты, чуть не выбив карту Сону.       — Прошу прощения, но что ты делаешь? — округлив глаза, поинтересовался Сону.       Сонхун упрямо не смотрел на него, пока не прозвучал писк, ознаменовавший пройденную оплату.       Забрав купленную вещь, Сонхун неловко протянул их ему, но Сону только выжидательно скрестил руки. Не желая устраивать концерт и мешать продажам, он попрощался с приветливой продавщицей и пошёл в сторону торгового центра.       — Я слышал о том, что произошло в столовой, — наконец, заговорил Сонхун, от нечего делать засунувший пакетик с его серёжками в карман.       Сону любит халяву, но мало кого радует подарок без причины от человека, которого с тобой ничего не связывает. По горькому опыту прошлых отношений, даже самый близкий может оказаться сволочью, требующей деньги за то, что по доброй воле дал сам.       — И?       — Ты помог Чан Вонён, пока меня не было рядом, чтобы защитить её. Я не ожидал, что что-то подобное может случиться, и я благодарен, что ты оказался на моём месте тогда. Но я не могу дать тебе деньги или ещё что-то, — голос Сонхуна звучал приятно для слуха, хоть местами сильно тянул гласные из-за волнения. — Поэтому… я хотел купить тебе что-то сегодня. Не ожидал встретиться вот так.       Так вот почему ему постоянно перепадал от него кусочек внимания? Пак Сонхун просто-напросто хотел поблагодарить за спасение его девушки?       Сону чуть не взорвался прямо на месте.       А как же его собственное спасение?! Из лап самого Пак Сонхуна?!       Неужели события в ночь суперлуния стёрлись из памяти? Как удобно, однако! Волк кого-то убьёт, но человек ни за что не в ответе, ведь проблемы создала его звериная сущность.       — Ну что ты, совершенно не стоило, — ледяным тоном сказал Сону, ускоряясь. Надежда оторваться оказалась напрасной: у псины были слишком длинные ноги. В то время, как Сону чувствовал приступы удушья и покалывание в боку, этот шагал как ни в чём не бывало.       Конечно, если так, то Сонхун не виноват. Но остаётся под сомнением тот факт, насколько реально себя не контролировал Сонхун в ту ночь. Он мог забыть, что захотел напасть на Сону сам.       — Любая помощь должна вознаграждаться, — возражает Сонхун.       — Я помогаю не потому, что жду чего-то, — врёт Сону.       — Это не то, что я имел в виду.       — Твои проблемы, что я услышал именно это.       Сонхун стонет, не выдерживая противно ведущего себя Сону. Запустив руку в волосы, он яростно растрёпывает аккуратную причёску и обгоняет. Сону пытается обойти препятствие ростом в метр восемьдесят, но Сонхун, нисколько не смущаясь, раскидывает руки в стороны и чуть приседает, словно представляя на его месте мяч, несущийся в его ворота.       «У всех спортсменов в голове только одна извилина?»       — И что ты делаешь?       — Я пытаюсь поговорить с тобой, пока есть возможность, — Сонхун выпрямляется, неловко откашливаясь в сторону. — Когда мы в школе, рядом всегда Джейк, а из-за него ты сходишь с ума.       — Я скоро сойду с ума из-за тебя, — указывает Сону.       — Тогда выслушай меня, и, клянусь, больше тебя не побеспокою.       Лицо Пак Сонхуна нужно запретить. Откуда тот знает, что Сону слаб перед красивыми мужчинами?       Проклиная родителей Пак Сонхуна, решивших повеселиться на простынях именно в ночь его зачатия, Сону неохотно наклоняет голову, демонстрируя аккуратное розовое ухо. Сейчас пирсинг отсутствовал, но те янтарные камни будут действительно хорошо смотреться на фоне молочной кожи.       — Я вовсе не хотел оскорбить тебя, я, наоборот, хочу сказать «спасибо». Знаю, мои слова могут показаться демонстративными, но Вонён с детства была под моим присмотром. Я бы не простил себе, если бы кто-то добрался до неё, пока меня нет рядом.       — Либо тебе нужно привязать Вонён к себе, — Сону и бровью не повёл на трогательные слова. — Либо установить на ней датчик слежения. Иначе я не знаю, как ты собираешься контролировать её безопасность.       — Что? — отшатнулся Сонхун и с открытым ртом уставился на него. — Я не буду этого делать!       — Ну разумеется нет, я надеюсь, что Вонён пошлёт тебя, если ты реально попытаешься, — Сону закатил глаза. — Я лишь объясняю, насколько абсурдны причины для твоей благодарности. Вонён уже сказала мне «спасибо». Этого достаточно.       — Боже, — шепчет Сонхун, пощипывая переносицу. — Джейк был прав насчёт твоего характера.       — What?       Осознав, что высказал мысли вслух, Сонхун испуганно замирает. После чего слегка подгибает колени, чтобы заглянуть в лицо Сону.       — Не сердись, — быстро говорит Сонхун. — Никто не обсуждает тебя за спиной, мы просто иногда случайно слышим бормотания Джейка, когда тот делает домашнюю работу. На самом деле, он редко злится на тебя и ваше соперничество, ему даже нра…       — Вы с Джейком можете хоть спать в обнимку с моими портретами, мне всё равно, — растянув губы в нежной улыбке, мелодично перебивает Сону. — Единственное, что я прошу, так это не разговаривать со мной.       Сонхун торопливо мотает головой, снова распахивая свой болтливый рот.       — Я сказал «не разговаривать со мной».       Зубы с клацаньем сталкиваются, чуть не прикусив язык.       Напоследок смерив Пак Сонхуна презрительным взглядом, Сону уходит прочь с высоко поднятой головой.       Гневно топая по направлению к торговому центру, Сону случайно замечает, как Ли Ёнбин стоит за углом. Ему вообще не интересен этот невзрачный хулиган, он и поздоровался-то с ним в столовой, потому как не знал, какие отношения их связывают. Теперь Сону может с чистой совестью игнорировать неприятного человека.       Однако, что-то останавливает.       Прищурившись, Сону понимает, что Ёнбин с кем-то ругается или даже односторонне нападает, потому как поза его кажется воинственной. Собеседник, скорее всего, ниже, раз тот нависает сверху.       Сону хмурится.       Прежде чем он вмешался, Ёнбин хватает за руку и выводит из закутка девушку в школьной форме Деселис. Они проходят мимо, не замечая его, что позволяет заметить понуро опущенную голову и покрасневший нос у незнакомки.       — …ещё раз я увижу, что ты хвостом рядом с этими придурками крутишь, я тебе ноги переломаю, поняла?       — Я не крутила хвостом!       Проводив их уход, Сону в задумчивом настроении проходит мимо кондитерской лавки. Запах сладкой выпечки действует как наркотик, завлекая прохожих. Хотя он плотно поел, рассчитывая до ужина продержаться на завтракообеде, но уже который день желудок просит что-то более калорийное и вредное.       Сону делает три шага и сдаётся.       Один раз можно позволить себе поблажку, в конце концов, Сону старался не придерживаться полной ограничений диеты, а балансировать количество сахара. Если полностью отсечь какой-то продукт, который ты безумно любишь употреблять, то в скором времени можно обнаружить себя с огромным пузом, набитым шоколадками, чипсами и прочей ерундой.       Лучше не доводить себя до срыва.       Сону покупает пирожок со сладкими бобами, поддавшись воспоминаниям о красивой внутриигровой картинке с прогулки Хели и Суха.       Успевая сделать укус, на выходе он сталкивается с Хисыном.       Тот где-то потерял Ли Гону и теперь стоял посреди улицы в компании Хо Юнджин и Чхве Джэхо из шахматного клуба. Как бы ни старался Сону, но и волоса Суха поблизости не увидел.       «Похоже, она выбрала другую цель захвата».       Сону искренне улыбается остальным и старательно поддерживает лицо, когда поворачивается к Хисыну.       — О, милашка с астрономии, — Юнджин тянется к его щекам и слегка пощипывает их. — Всегда мечтала это сделать!       — Ты даже не спросила, — поражённо прикрывает глаза Джэхо. — Прекращай мучить его, видишь, он даже сказать тебе ничего не может.       Когда его отпускают, чтобы пособачиться с другом (?), Сону украдкой потирает щёки. С детства женщины питают слабость к милому внешнему виду воспитанного мальчика, поэтому он даже не удивлён. В школе было тоже самое.       Тем не менее, вид Хисына, буквально излучающего смешанные эмоции от их взаимодействия, напоминает сцену в автобусе.       — Кстати, — сияет Хо Юнджин, держа голову Джэхо в бойцовском захвате. — Вчера шахматный клуб выбрал председателя. Им стал наш дорогой Ли Хисын, та-да!       Сону был бы не прочь остаться и поболтать с ней, однако одно присутствие этого парня выводит из себя. Прозвище «гном» набатом бьёт в голове.       — Что такое, Ким Сону? Куда делись вчерашние поздравления?       — Там же, где я их оставил. Если ты стал председателем, то уже получил их. Что-то ещё?       — Да, — кивает Хисын, опуская уголок губ. — Несмотря на всю твою дерзость, я держу свои обещания. Ты принят.       — Знаешь, во мне горит ровно одна свеча желания вступить в твой клуб. И она уже потухла сегодня утром.       — О? Я думал, это ты потушил моё желание принять тебя. И всё же я переступил через детские обиды.       — То есть, ты переступил через себя?       Хисын издаёт недоверчивый смешок, хмурясь так, будто ему хвост прищемили.       Двое свидетелей с упоением следят за диалогом, мотая головами туда-сюда при каждой отбитой в противника фразе. Кажется, никакое кино не требуется с подобными сценами.       Сону откидывает чёлку назад и упирает руку в бедро.       — Ким Сону.       — Так меня зовут.       — Не обязательно воспринимать все мои слова в штыки, — сдаётся Хисын. — Тебе что-то не нравится во мне?       — Проще спросить, что мне нравится, — Сону делает вид, что глубоко задумался, и хлопает в ладоши в преувеличенном порыве радости. — Точно! Ничего.       Пирожок вылетает из слабой хватки, повисая в воздухе. Все присутствующие смотрят на летающую прямо посреди улицы хлебную рыбку.       — Хисын, нам нельзя использовать силу, — шипит посерьёзневшая Хо Юнджин, вставая таким образом, чтобы прикрыть тылы.       — Нет, я не хотел, — растерянно отвечает он.       Взяв себя в руки, Хисын закрывает на мгновение глаза и успокаивается. Его волосы, наэлектризовавшиеся под воздействием всплеска магии, опускаются одновременно с пирожком.       Сону сглатывает вязкую слюну, в ужасе глядя на рыбку без головы, привкус которой до сих пор ощущается во рту. Демонстрация телекинеза становится неожиданной.       Хели единственный, чьи способности Сону не видел собственными глазами. Если Чонвон бегал по академии как смерч, не взирая ни на что, а Джейк сжёг его тетрадь, пока они были только вдвоём, то Хисын казался человеком, не применяющим силу просто так.       Насколько же он вышел из себя?       Сону не хотел больше находиться рядом.       — У меня ощущение, что мою еду осквернили, — глухо говорит Сону, слишком сильно сжав пальцы. Бобовая паста вышла наружу, пачкая кожу. — Если так хотел есть, то мог просто сказать. Я не жадный. Открой рот.       С этими словами Сону с бешено колотящимся сердцем шагает к Хисыну, встаёт на цыпочки и засовывает свой десерт в распахнутый в приглашении рот.       Миндалевидные глаза Хисына становятся совсем круглыми, он что-то возмущённо мычит, но Сону разворачивается и покидает чёртову улицу.       Жаль, что у него нет силы Чонвона.       Но, с другой стороны, с силой Шиона перед ним раскрывается гораздо больше возможностей.