kiddo

[апрель]

      День после того, как они уехали из квартиры Сыльги, прошел напряженно. Парни были так заняты переездом, что почти не думали о случившемся.       Поскольку квартира была полностью меблирована, а одежда и личные вещи принадлежали двум взрослым и ребенку, семерым парням почти нечего было распаковывать.       Все стало интереснее, когда в квартиру привезли купленную Тэхеном каркасную кровать, которую нужно было собрать.       Намджун сначала возражал против того, чтобы Тэхен покупал такую дорогую вещь, как кровать, учитывая, что в комнате уже была одна, но младший брат не отступил.       Он считал это подарком на новоселье для Ен Чжэ, и, если честно, Намджун прибывал в восторге от нее больше, чем трехлетний ребенок.       Когда кровать приехал, Тэхен сильно обрадовался. С помощью Чонгука и Хосока они перенесли ее в новую комнату мальчика.       Первое препятствие возникло, когда они не смогли разобраться в инструкциях.       Конечно, Тэхен, будучи Тэхеном, не хотел никакой помощи, поэтому Намджун оставил своего брата и его парня на произвол судьбы.       Через час он вернулся, приятно удивленный. Кровать была целой, а все детали использованы.       Так было до тех пор, пока он не понял, что все ножки стоят задом наперед и они удерживают некоторые боковые планки.       Получив выговор за то, что это никак не может быть безопасно для трехлетнего ребенка, младший брат был вынужден все разобрать и начать заново.       Остальные ребята уже разгрузились и даже помогли распаковать кое-что, пока Тэхен и Чонгук продолжали разбираться, где что лежит.       Сокджин и Юнги пошли за продуктами для холодильника и для праздничного ужина, который они планировали устроить вечером.       Чимину поручили присматривать за Ен Чжэ, и он с радостью согласился. Они с мальчиком сидели в гостиной, разбирали игрушки и смотрели диснеевские мультфильмы.       В какой-то момент Намджун захотел оборудовать свое рабочее место в комнате, где они жили с Джином, поэтому Чонгук и Хосок поменялись местами.       Поскольку Чонгук был знаком с оборудованием, он помог молодому отцу все организовать, а Хосок наконец прочитал инструкцию и помог Тэхену собрать кровать.       После еще нескольких часов работы над кроватью она была готова, и Тэхен с радостью показал ее Ен Чжэ.       Трехлетний малыш взвизгнул, забрался на нее и начал прыгать.       Дядя последовал его примеру и успел попрыгать несколько секунд, прежде чем Намджуну пришлось войти и отчитать своего брата-подростка за то, что тот запрыгнул на кровать в форме ракеты, предназначенную для ребенка.       Вечер наступил быстро. Вскоре парни собрались за обеденным столом, у них потекли слюнки при виде вкусной еды, которую приготовил Джин.       Они зааплодировали, когда Юнги вернулся в дом с тарелками, полными мяса на вертеле, которое он сам приготовил. Теперь они могли приступить к трапезе.       Вечер прошел весело и непринужденно, парни наслаждались обществом друг друга и хорошо поели. Обе семьи Ким заглянули, чтобы убедиться, что с их сыновьями все в порядке, и, хотя Сокчон все еще настороженно относился к Намджуну, он пожал парню руку и попросил позаботиться о его брате.       Никто из парней не упоминал о событиях предыдущего дня, и Намджун был откровенно рад, что для разнообразия чувствует себя нормально.       Вскоре совсем стемнело. Поскольку это была учебная неделя, а трехлетнему ребенку нужно было рано ложиться спать, остальные парни решили, что пора расходиться, и попрощались.       Двое молодых людей наконец-то смогли перевести дух, закрыв дверь за последним гостем.       Они посмотрели на беспорядок в кухне и столовой, а затем друг на друга.       — Я уложу Ен Чжэ спать.       — Я сам уложу Ен Чжэ спать.       Они посмотрели друг на друга и расхохотались, все еще находясь под впечатлением от этого дня.       Было что-то такое уютное и волнующее в том, что они могли наслаждаться обществом друг друга в безопасности своего дома.       Их собственного дома.       — Нет, серьезно, я его уложу, — настаивал Джин, поворачиваясь к гостиной, но Намджун схватил его за запястье.       — Но…       Он снова посмотрел на стол, затем на своего парня.       — Почему бы нам не решить это по-взрослому?       После нескольких раундов игры «камень-ножницы-бумага» Джин радостно повел Ен Чжэ в его новую спальню, а Намджун начал убирать со стола тарелки и блюда.       Поразительно, но он все убрал с улыбкой на лице.       Время от времени он слышал, как Ен Чжэ хихикает в ванной или спальне, пока Джин разговаривает с мальчиком, а тот визжит от смеха и восторга. Сердце Намджуна теплело, когда он слышал, что его сын счастлив с кем-то, кто ему дорог.       Десять минут спустя, когда Намджун, наконец, собрал всю посуду в раковину, Джин тихо закрыл дверь в комнату трехлетнего мальчика и направился к своему парню.       Он вздохнул, обнимая Намджуна за талию и прижимаясь лбом к его спине.       Они простояли так несколько мгновений: Намджун мыл посуду, прежде чем поставить ее на сушилку, а Джин все это время крепко прижимался к его спине.       Младший посмеивался, когда Джин на каждое его движение начинал скулить и крепче прижимал его к себе.       — Я мог бы к этому привыкнуть, — старший вздохнул, прежде чем отстраниться от Намджуна.       Младший повернулся, прислонившись к раковине, и притянул Джина ближе за талию. Инстинктивно старший обнял его за шею и с любовью посмотрел в глаза своего парня.       — Что ж, хорошо, что я не собираюсь никуда уходить в ближайшее время, — ответил Намджун с мягкой улыбкой на лице и ямочкой на щеке.       Они уставились друг на друга, прежде чем инстинктивно наклониться и слиться губами в поцелуе, который можно было описать только как любовь и удовлетворение.       Удовлетворение тем, что находятся в объятиях друг друга. Удовлетворение тем, что находятся в жизнях друг друга.       Это чувство пронизывало их тела, передаваясь друг другу через поцелуи.       Вскоре они отстранились. Намджун нежно погладил Джина по волосам, заправив прядь за ухо, а старший одарил его искренней ослепительной улыбкой. Намджун понял, что в его жизни все будет хорошо.       Что с любым беспокойством и стрессом можно справиться, пока рядом с ним его семья. Два самых важных человека в его жизни рядом с ним на каждом этапе пути.       И когда они с Джином принялись вытирать посуду, он понял, что никогда не чувствовал себя более умиротворенным, чем в тот момент, когда занимался домашними делами.       Потому что он был доволен. Доволен тем, что любил Джина всем сердцем и был рядом с Ен Чжэ, когда тому это было нужно.       Он улыбнулся.

-

      Проснувшись в объятиях своего парня, Намджун вздохнул и притянул его к себе.       Солнце еще не взошло, а тепло, которое излучал старший, было слишком приятным, чтобы хотелось двигаться.       Ровное дыхание Джина убаюкивало Намджуна, отчего медленно, но верно его веки тяжелели, и он погружался в сонное состояние.       — Папочка! Джинни-аппа! — раздался громкий голос, а маленькие ножки протопали по коридору и ворвались в дверь.       Что ж, вот и конец для спокойного утра понедельника.       Намджун и Джин застонали и начали ворочаться, а Ен Чжэ запрыгнул на кровать и обнял отца.       — Ух ты! Тяжелый какой! — воскликнул Намджун, когда трехлетний мальчик начал хихикать.       — Просыпайся! Просыпайся! — воскликнул он, слишком улыбчивый для утра. — Пора в школу!       Джин откинулся на матрас, вытянув руки над головой.       — Как ты можешь так радоваться школе в понедельник утром?       — А ты почему не идешь? — спросил трехлетний мальчик, уперев руки в бока, и соскользнул с кровати на сторону Намджуна, чтобы потянуть его за руку. — Ну же, папочка! Мы не можем опоздать!       Намджун пыхтел и скулил, позволяя Ен Чжэ тащить себя, а Джин слегка рассмеялся и сел.       — Думаю, я приготовлю завтрак, — сказал он, прежде чем откинуть одеяло и выйти из спальни вслед за ними.

-

      Понедельник превратился во вторник, затем в среду, потом в четверг, и вскоре снова начались выходные.       Молодая семья установила распорядок дня, и Намджун был вполне доволен тем, как идут дела.       Он просыпался утром, Джин лежал рядом, свернувшись калачиком, Ен Чжэ всегда врывался в комнату, прежде чем Намджун уходил, чтобы помочь ему собраться, Джин готовил завтрак и сам собирался.       Детский сад находился прямо через дорогу от дома, поэтому Джин ходил туда с Ен Чжэ, пока Намджун собирался и ехал на машине, чтобы забрать своего парня в школу.       После школы пара либо забирала Ен Чжэ из детского сада, либо Намджун отвозил Джина в один из домов их родителей, где они с трёхлетним ребенком иногда ужинали, пока Намджун ходил на работу.       Намджун возвращался домой поздно, но всегда находил время, чтобы уложить Ен Чжэ спать, прежде чем они с Джином садились делать уроки или заниматься.       Когда они заканчивали, то ложились спать, прыгали в постель и засыпали в объятиях друг друга.       Цикл повторялся.       Но затем наступили эти выходные, из-за которых ощущение нормальной жизни было разрушено.       В четверг и пятницу Ен Чжэ спрашивал, чем они будут заниматься с Сыльги на выходных, потому что это вошло у них в привычку.       Намджун все еще не остыл после неудачного побега, поэтому он не дал трехлетнему ребенку прямого ответа.       Каждый день настойчивость Ен Чжэ напоминала ему, что нужно что-то сделать или сказать, и он все больше нервничал из-за того, что придется сказать трехлетнему мальчику, что ему больше нельзя находиться рядом с матерью.       Но когда приблизились выходные и наступила суббота, Намджуну ничего не оставалось, кроме как сказать Ен Чжэ, что в этот день они не пойдут к его матери.       Сначала мальчик расстроился, но Намджун объяснил ему, что он может поговорить с ней по телефону и что они что-нибудь придумают на следующие выходные.       Конечно, Намджун просто пытался отсрочить неизбежное, но ему нужно было время, чтобы подумать о дальнейших действиях.       Однако это длилось не очень долго.

-

      — А потом мы играли в догонялки с… с моим… с мальчиками, которые гонялись за нами, и… — Ен Чжэ тараторил без умолку, рассказывая родителям о событиях дня.       Намджун держал ребенка на руках, пока они шли по улице в ресторан на ужин.       Расстроенный тем, что не смог навестить свою мать, Намджун решил, что семье нужен выходной, а Ен Чжэ был более чем рад поиграть в парке.       Одним из преимуществ их квартиры было то, что она находилась в самом центре города. В нескольких минутах ходьбы от их дома расположилось несколько парков, торговых центров и ресторанов.       Они провели там практически весь день и даже столкнулись с одногруппницей трехлетнего сына и ее отцом.       Намджун рассмеялся, когда отец Нари рассказал ему, как сильно его дочь влюблена в Ен Чжэ и как часто она говорит о нем дома.       Они провели некоторое время, знакомясь друг с другом, пока дети играли.       — А потом… папа, ты слушаешь? — спросил мальчик, прищурившись и глядя на отца.       Джин слегка усмехнулся, придерживая для них дверь.       — А? Да. Конечно. Ты говорил о… игре в догонялки, и…       — Нет! — возмутился мальчик. — Я сказал это десять лет назад! — воскликнул он, размахивая руками.       Намджун пытался сдержать смех, когда они вошли внутрь, и улыбнулся официантке за стойкой.       — О, прости, малыш. Наверное, я не слушал.       — Здравствуйте, на сколько у вас заказ? — спросила официантка.       Когда Джин ответил, их быстро проводили к столику.       — Ладно, а теперь слушай. Понял, папочка? — сказал Ен Чжэ.       Намджун усадил его в кресло, и мальчик быстро поджал под себя ноги, чтобы дотянуться до стола.       Молодой отец усмехнулся, кивнул и пододвинул стул к сыну.       — Нет-нет, ты садись сюда, — мальчик указал на стул напротив себя. — Я хочу, чтобы Джинни-аппа сел сюда, — Ен Чжэ хлопнул по стулу рядом с собой.       Пара переглянулась, затем пожала плечами и поменялась местами. Джин улыбнулся трехлетнему мальчику и сел.       — Ура! Теперь я вижу вас обоих! — воскликнул Ен Чжэ, хлопая в ладоши.       Намджун ухмыльнулся, взяв в руки меню, а Джин откинул волосы мальчика назад и поцеловал его в висок.       — Добрый день, меня зовут Кей, и сегодня я буду вашим официантом. Что вам принести выпить?

-

      Ближе к концу ужина Намджун и Джин заметили, что их сын начинает уставать, поэтому они попросили упаковать еду в контейнеры и ушли.       Был еще ранний вечер, но солнце уже начинало садиться, когда они в относительном молчании возвращались в квартиру.       Намджун снова держал на руках трехлетнего сына, а тот прижался головой к груди отца. Джин держал в руках пакет с остатками еды, пока взрослые непринужденно беседовали.       Идя достаточно медленным шагом и любуясь окрестностями, они вернулись в комплекс через двадцать минут.       К тому времени Ен Чжэ окончательно уснул, убаюканный размеренным шагом отца, а Намджун и Джин перешептывались, разговаривая друг с другом.       — Я пойду проверю почту, уложишь его спать? — прошептал Намджун, передавая спящего ребенка своему парню.       — Да, пока ты здесь, не мог бы ты спросить на стойке регистрации о техническом обслуживании?       Намджун кивнул, прежде чем они разошлись в разные стороны.       Их квартира не была такой большой и роскошной, как у Сыльги, и у них не было стойки администратора, как в отеле, но у них имелась круглосуточная охрана. Охранник сидел за столом в холле.       — Господин Ким! Как прошел ваш вечер? — поприветствовал Намджуна пожилой охранник, когда тот подошел.       Охранник был дружелюбным стариком, который вызвался выполнять эту работу, потому что ему было скучно целыми днями сидеть в своей квартире. Он был полицейским в отставке, много лет назад потерял жену и теперь жил в многоквартирном доме один.       Он практически всех знал, и ему нечем было заняться, поэтому домовладелец был более чем рад дать ему работу, тем более что старик не просил многого взамен.       Единственным недостатком являлось то, что он любил поговорить, поэтому вместо того, чтобы просто задать простой вопрос, Намджун простоял еще полчаса, пока господин Сон подробно рассказывал о том, как однажды он находился на дежурстве и арестовал парня в костюме цыпленка, который пытался ограбить магазин.       Наконец-то получив возможность уйти, он пожелал господину Сону спокойной ночи и отправился проверять почту.       Взяв конверты и журнал, он направился к лифту, перебирая стопку бумаг.       Счета, счета, арендная плата, какие-то рекламные буклеты — он выбросил их в мусорное ведро, выходя из лифта на своем этаже.       Пакет от BigHit (вероятно, руководство, которое он просил), еще несколько счетов, журнал и желтый конверт из плотной бумаги...       Намджун замедлил шаг, уставившись на конверт, нахмурив брови и склонив голову набок.       Название на лицевой стороне было адресовано хорошо известной юридической фирме.       Адвокат? Когда я…?       Широко раскрыв глаза от шока, он помчался по коридору, нащупывая ключ в кармане. Сердце бешено колотилось в груди, руки дрожали, но он наконец смог вставить ключ в замок.       Распахнув ее, он побежал на кухню, небрежно бросил почту на стол и начал рыться в ящиках в поисках обычных ножниц или ножниц для вскрытия конвертов.       Джин вошел на кухню, сбитый с толку шумом, так как он только что уложил Ен Чжэ спать.       — Намджун? Что ты делаешь? — тихо спросил он, глядя на происходящее перед ним.       Дверь в квартиру все еще была открыта, почта лежала наполовину на столе, частично рассыпавшись по полу, а Намджун изо всех сил вцепился в толстый желтый конверт, открывая ящики в поисках чего? Джин понятия не имел.       — Эй, эй! Намджун! — снова позвал он, подбегая, чтобы закрыть и запереть дверь, и услышал, как тот бормочет себе под нос:       — Где же они, где же они, ну же, я видел их где-то здесь, — повторял Намджун, лихорадочно роясь в ящиках. Его дыхание участилось, он все больше и больше терял контроль над эмоциями.       — Где они? — спросил он, когда Джин подбежал к нему и схватил за руки.       — Где что?       — Ножницы для писем, для бумаги, — Намджун помахал заклеенным конвертом перед лицом старшего, и тот отвел взгляд.       — Сначала успокойся. Ты разбудишь Ен Чжэ, — сказал он, глядя на конверт с дурным предчувствием.       Когда Намджун перестал ерзать, Джин медленно убрал руки, подошел к ящику с ножницами, взял их и протянул своему парню.       Младший выхватил ножницы и грубо разрезал конверт, после чего отложил инструмент в сторону и перевернул вниз дном.       Из конверта выпала толстая стопка бумаг, и Намджун отбросил его в сторону.       Джин просто смотрел, ожидая, что его парень что-нибудь скажет, пока читал первую страницу и втягивал в себя воздух.       Его ноги внезапно ослабли, но он в последнюю минуту успел ухватиться за стол.       — Эй-эй! Джун, ты в порядке? — спросил Джин, схватив его за локоть и испугавшись, что Намджун вот-вот упадет.       Младший ничего не ответил, уставившись на бумаги в своих руках, но Джин видел в его глазах смесь шока и гнева.       Руки Намджуна задрожали, он сжал бумаги, а его челюсть напряглась. По тому, как тяжело он дышал, Джин понял, что тот злится.       Он слегка вздрогнул, когда младший швырнул стопку бумаг на стол и начал расхаживать по комнате, по прежнему молча.       Чем дольше он расхаживал взад-вперед, чем быстрее он ходил, тем злее, как заметил Джин, становился.       Старший подошел к столу, взял бумагу и прочитал заголовок. У него упало сердце, и он ахнул, прикрыв рот рукой.       Заявление о юридическом опекунстве (единоличной опеке) Кан Сыльги над несовершеннолетним членом семьи (ребенком) Ким Ен Чжэ       Джин резко повернул голову и увидел, что Намджун все еще расхаживает взад-вперед и выглядит совершенно взбешенным.       — Намджун, пожалуйста, давай поговорим…       Младший сердито зашагал в свою спальню, и Джин уже собирался последовать за ним, но тот вернулся с ключами от машины в руке.       Глаза Джина расширились. Он попытался схватить Намджуна за руку.       — Намджун! Я не думаю, что это хорошая идея. Намджун, послушай меня.       Парень был слишком зол, чтобы обращать внимание на такие мелочи, и вырвал руку.       — Оставайся здесь и присматривай за Ен Чжэ, — сказал он с убийственным спокойствием.       И все, что Джин мог сделать, — это выругаться, наблюдая, как его парень выходит из квартиры, несомненно, собираясь сделать что-то, о чем он пожалеет.       Джин бросился к телефону.

-

      — СЫЛЬГИ! ОТКРОЙ, БЛЯДИНА, ДВЕРЬ! — закричал Намджун, колотя в дверь. Ему было плевать, что несколько человек, открывших двери, чтобы посмотреть, что происходит, начали бросать на него злобные взгляды.       — КЛЯНУСЬ БОГОМ, ОТКРОЙ ЕБАНУЮ ДВЕРЬ, ИЛИ Я ЕЕ ВЫЛОМАЮ! — снова закричал он, пиная дверь.       — Уходи, Намджун! — слабо крикнула она с другой стороны, разозлив его еще больше.       У нее хватило наглости подать заявление на единоличную опеку, но она даже не могла поговорить с мужчиной лицом к лицу?       — Ты невероятна! — кричал он, продолжая стучать в дверь. — Я сказал тебе держаться подальше от моей семьи, а ты пытаешься забрать у меня сына?! ОТКРОЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДВЕРЬ!       — Молодой человек, я думаю, вам следует уйти, — сказала пожилая женщина, пристально глядя на Намджуна.       Он уже собирался ответить, когда дверь открылась и в прихожей появилась Сыльги с несчастным видом.       — Намджун, если ты не уйдешь, я вызову полицию.       Он усмехнулся, смотря на нее сверху вниз.       — Потому что это единственное, на что ты способна, да?       Он видел боль в ее глазах, но ему было все равно.       Она пыталась отобрать у него сына.       — Ты не сможешь этого сделать. Ты не сможешь получить опеку, потому что ты никогда не была его матерью, — сказал он, когда она подошла ближе.       — Я же сказала, что сожалею! Я совершила ошибку, но я пытаюсь ее исправить.       — ЗАБРАВ У МЕНЯ СЫНА? — крикнул он в ответ, тоже подходя ближе к ней. — Нет! Тебя не было рядом, когда он был новорожденным и плакал по ночам. Когда он простудился и его пришлось госпитализировать. Тебя не было рядом, чтобы кормить его, менять ему подгузники, смотреть, как он делает первые шаги, слышать его первое слово. Тебя не было рядом, когда он пришел домой и заплакал, потому что не понимал, почему у всех остальных есть мама, а у него нет. Тебя не было рядом, когда ему делали ебаную операцию на легких!       Сыльги попятилась из прихожей вглубь квартиры, когда Намджун двинулся на нее. В ее глазах читался страх, но она старалась не показывать его.       — Что заставляет тебя думать, что ты заслуживаешь того, чтобы он находился под твоей опекой, если ты никогда не была рядом с ним? А?!       — Намджун, иди домой…       — НЕТ! Ты хочешь забрать у меня моего ребенка! Ты сумасшедшая! Тебя не было рядом с ним, а теперь ты хочешь, чтобы он принадлежал только тебе? Ты эгоистка! Эгоистка!       — Я заслуживаю шанса хотя бы быть в его жизни! — ответила она, злясь и смущаясь, потому что Намджун кричал на весь коридор, чтобы слышали все соседи. — Я вернулась, потому что хотела быть его матерью! Я совершала ошибки, но пытаюсь их исправить!       — Ты призналась, что пыталась сбежать с ним на прошлой неделе!       — Потому что ты… ты разозлился и не хотел меня с ним знакомить! Я плохо соображала!       — Я вернулся и извинился, а ты все равно собиралась сбежать!       — Т-ты не оставил мне выбора!       Намджун в замешательстве посмотрел на нее. Он был так потрясен, что на мгновение замолчал.       Не оставил выбора?       Не оставил выбора?!       Он буквально пришел к ней домой, чтобы дать ей еще один шанс, а она…       НЕ ОСТАВИЛ ВЫБОРА?!       — ТЫ! — не задумываясь, Намджун бросился вперед с кулаками, но был резко остановлен двумя парами рук, которые схватили его под мышки и удержали на месте.       — Намджун, остановись! — раздался голос Чонгук, когда парень начал сопротивляться.       — ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! — он вырывался, пока Юнги и Чонгук прижимали его к противоположной стене. Он продолжал смотреть на Сыльги, которая просто стояла в дверях своей квартиры. — ОТПУСТИТЕ МЕНЯ! — снова заорал он, пытаясь вырваться, но парни оттеснили его назад.       — Намджун, успокойся! — Юнги взвыл, когда Намджун случайно ударил его в грудь.       — Нет! Отпустите меня! — кричал он, расстроенный и злой, слепо размахивая руками и ногами. Чонгук зашипел, получив удар по голени.       — Намджун, мы не сдвинемся с места, пока ты не успокоишься, — снова попытался Юнги, чувствуя, что тот слабеет.       — Вы не можете! Это…       — Намджун, — строго сказал Юнги.       — О-отпустите меня…       Наконец он сломался, разразившись слезами, и обмяк.       Те, кто держал его, переглянулись, прежде чем медленно опустить его на землю. Юнги вздохнул, притянув друга к себе, а Намджун зарыдал ему в футболку.       Парень был практически в истерике, обзывал Сыльги плохими словами и кричал, что она пытается забрать его ребенка.       Блондин кивнул Чонгуку. Младший встал, извиняясь перед Сыльги за шум, и попытался уговорить остальных в коридоре вернуться в свои квартиры.       Сыльги решил промолчать, когда Чонгук склонил голову, и закрыла дверь, оставив троицу в коридоре.       Потребовалось некоторое время, но Намджун наконец перестал рыдать и теперь пребывал скорее в состоянии шока, чем в чем-то еще       — П-простите, п-простите, п-простите, — только и бормотал он, когда Юнги похлопал его по спине.       — Все в порядке.       У Чонгука зазвонил телефон, и он встал, чтобы ответить на звонок.       — Привет, Джин. Да. Да, он у нас, не волнуйся. Хорошо. Конечно, мы скоро вернемся.

-

      Джин вздохнул с облегчением, когда открыл дверь и увидел трех парней.       Намджун стоял между двумя друзьями, выглядел подавленным и время от времени тер глаза.       Джин бросился к нему и крепко обнял, а тот крепко сжал его в ответ. Старший чувствовал, как быстро бьется сердце Намджуна и как он взволнован.       Каждые несколько секунд он слышал, как Намджун шмыгает носом у него под ухом, и это разрывало ему сердце.       — Заходите, ребята, — жестом пригласил Джин, взял младшего за руку и повел его внутрь.       — У вас есть холодный компресс? — спросил Чонгук, слегка поморщившись, и сел на диван.       — Хм, — Джин нахмурил брови и подошел к морозилке. — Я могу положить немного льда в пакет, подойдет?       После того, как обоим парням дали пакеты со льдом, а Намджун принес свои извинения, они все сидели в относительной тишине, передавая друг другу стопку бумаг.       — Не могу поверить, что она так поступила, — сказал Чонгук, вздыхая и перекладывая пакет со льдом с голени на руку.       Юнги просто покачал головой.       — Что ж, думаю, теперь тебе придется нанять адвоката и бороться с ней, — продолжил Чонгук, переводя взгляд на Намджуна, который сидел, обхватив голову руками.       — Я-я не знаю, как, — ответил он, и в конце его голос дрогнул.       Джин посмотрел на него грустными глазами, а затем придвинулся ближе и погладил своего парня по спине.       — Все в порядке. Мы что-нибудь придумаем.       — Но что? — спросил Намджун, поднимая голову. — У нее есть связи благодаря спонсору. Я уверен, что она уже наняла лучшего адвоката, которого только можно купить за деньги. Ты же помнишь, что она сказала, верно? У ее спонсора есть друзья в высоких кругах. Мы не можем доверять ни одному из здешних адвокатов. Я уверен, что за хорошую плату они в мгновение ока выступят против нас. У нас нет денег, чтобы торговаться. Мне еще даже не заплатили, а я еще должен вернуть родителям деньги за квартиру.       — Намджун, мы поддержим вас, — сказал Чонгук, и Юнги кивнул в знак согласия, но молодой отец покачал головой.       — Я не могу просить у вас деньги, я буду чувствовать себя вашим должником.       — Ты не должен так себя чувствовать. Мы твои друзья и хотим помочь, — ответил Юнги, но Намджун покачал головой.       — Вы не должны…       Джин резко встал.       — Малыш? — спросил Намджун, глядя на своего парня, стоявшего рядом с ним.       — Не могу поверить, что не подумал об этом раньше, — пробормотал Джин скорее себе, чем остальным, оглядывая комнату в поисках ноутбука.       — Малыш, что ты делаешь? — продолжал расспрашивать Намджун, когда старший вернулся из их спальни с устройством.       — Я знаю, как помочь, — ответил он, печатая в ноутбуке. — Мне нужно ехать в Америку.       Чонгук тихо рассмеялся, а остальные посмотрели на Джина как на сумасшедшего.       — Америка? Хен, зачем?       Джин поднял голову, в его глазах блеснул огонек надежды.       — Мой отец.       Потребовалось мгновение, но Намджун, кажется, все понял. Он выпрямился и посмотрел на своего парня.       — Ты уверен насчет его?       Джин кивнул, уже находясь на сайте и просматривая рейсы.       — Я копил, денег должно хватить.       — И ты собираешься лететь один?       — А какой еще у меня есть выбор?       — Ну что ж…       — Постойте, может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — вмешался Чонгук.       Юнги кивнул.       — Я тоже в замешательстве.       Джин оторвал взгляд от экрана ноутбука.       — Мне нужно полететь в Америку и поговорить с отцом.       — Но что может сделать твой отец…       — Мой отец — известный адвокат, который специализируется на делах о браке и разводе.       Глаза Чонгука расширились, когда он наконец понял, а Юнги хмыкнул.       — Что ж, это удобно.       Джин негромко рассмеялся, наконец-то почувствовав, что снова что-то идет как надо.       — Я лечу в Америку, — объявил он, бронируя билет на самолет.