Мы изменились.

— Йоу, чувак, что за чертовщина происходит? — нависая над кроватью Теркеля, шёпотом спрашивает парень, в всё той же родной и приевшийся шапке.

***

— Какого?.. — шёпотом выдал кучерявый. — Что ты здесь забыл?! — стиснув зубы, тихо прорычал парень, оглядываясь по сторонам. Теркель не спал. И не собирался. Его мучили тревожные думы о том, что вообще происходит сейчас в его грёбанной жизни. Кто же его настолько невзлюбил? Хотелось бы найти того, на кого можно взвалить всю свою агрессию, все свои обиды и все свои проблемы... Правда, сил уже нет плеваться ядом. И как только он услышал шаги в свою сторону, то сразу же перед глазами предстает образ беловласого мужчины. Теркель быстро зарылся в одеяло носом, как малое дитё, будто бы это его от чего-то спасëт... Но услышав тихий грубый, пробивающий на мурашки, голос, тревога начала бить ещё сильнее. Не хватало ещё того, чтобы он ворвался в жизнь Теркеля без приглашения. Это последнее, чего хотелось бы Теркелю сейчас... Ведь когда объект твоей симпатии находится недалеко от тебя — это мешает рационально мыслить и действовать. Правда Теркель ещё не понимал того, что тем, о ком он думает часами в ночное время, да и не только, является объектом его симпатии привязанности. И да, это не мама. Человек, с которым он пережил всё. Человек, который был с ним всегда рядом, где-то поблизости. И даже когда они прекратили общение, этот чертов парень всегда где-то мелькал. Незаметно, конечно, но так ярко в глазах у смотрящего Теркеля. И это раздражало. Кучерявый никогда не хотел выглядеть перед этим человеком жалким, как сейчас. Но в то же время Теркель хотел того, чтобы он был рядом с ним. Как раньше. Ведь раньше было не так страшно, потому что он всегда был под рукой и мог защитить его. Тогда и жалко себя повести было не так уж и стыдно как сейчас. Но всё изменилось. Времена уже не те. И очень жаль. Парень почесал свой затылок и поëжился, затем сказал: — Слушай, на, я тут с тобою в "дочки-матери" не буду играться, перестань себя вести как полудурок, я всё видел. — уже со злобой говорил Джейсон, делая акцент на последнюю фразу, произнося её сквозь зубы. — Да о чëм ты вообще?..— неуверенно сказал Терк, ощущая как подступает животный страх. — Бля, ты меня просто поражаешь, на...— снова с раздражением процедил сквозь зубы, тихо, чтобы никто не услышал, Джейсон. — Пойдём выйдем, побазарить нужно. Теркель понимал, что деваться некуда. Да и сам он никуда деваться не хотел. Терк будто бы ждал всё это время разговора с Джейсоном, но просто не хотел этого признавать... признавать того, что слаб. И всë-таки признал, гордость нехотя позволила. Кудряха бесшумно встал с койки, а шляпник внезапно взял его за руку и потащил на улицу. Они осторожно проскользнули из здания и Джейс отпустил его руку. — И что это было? Куда мы вообще идём? О чëм мне с тобой надо поговорить? — вопросы выскользули сами из уст, как по команде. — Ты меня уже вопросами сыпишь?— оглядываясь по сторонам, тихо спросил парень в шапке,— Давай лучше прогуляемся. — глубоко вдохнув свежий воздух, сказал Джейс более спокойным тоном. И вот, два парня гуляют по территории лагеря, молча и без лишних разговоров, слыша только стук сердца друг друга и синхронное, еле уловимое, дыхание. В эту ночь луна светила слишком ярко по мнению Трелкеля. Так ярко, что он засмотрелся на своего компаньона, который в свою очередь сложил руки за голову и посвистывал какую-то мелодию из головы. Дул небольшой ветерок, деревья слегка покачивались, подтанцовывая под глухой свист парня. Они дошли до одной из курилок, которая находилась за основным зданием лагеря. Встречало это место не очень гостеприимно. Множество бычков от сигарет, разбитых бутылок из-под пива и смятых жестяных банок каких-то дешёвых энергетиков. Внезапно Джейсон останавливается и заканчивает свою ночную балладу. — И что это было, на?— глухо спросил Джейсон. Он знал, что Теркель его понимал. Знал, что Теркель сам не понимает что происходит. Знал... Но хотел подтверждения от самого кучерявого. Этот вопрос прозвучал эхом в голове у Терка. Будто бы огромные часы из сказки "Золушка", пробили 12 часов, и вот-вот, Теркель снимет с себя эту ужасно сковывающую одежонку и расскажет Джейсону всё о чем накипело. — Ты, блять, о чëм? — совсем тихо спросил кудрявый. — А ты типа не знаешь, на. — грубо, с долей раздражительности, ответил парень в шапке. — Что за хрень? Почему Гуннар... И тут вот кудряха перебил парня. Теркель решил вылить всю свою злобу. — Блять, да какая тебе какая нахуй разница?! Разве тебе не наплевать на меня? Ты же так просто... выкинул меня! Ты типа строишь из себя сейчас "хорошего друга"? Нихера подобного! Ты просто козёл, чувак... — Теркель разрыдался, как девчонка. Он ужасно устал плеваться ядом, но это последнее, что ему оставалось делать, других вариантов он никогда и не рассматривал, — Ты тупо забил на меня! Ты был так увлечен этой девчонкой, что забыл про своего друга... — по щекам Теркеля появились, кристально чистые и наполненные горем, капельки слёз, самые искренние, молящие человека напротив о помощи, — Просто плюнул мне в лицо, пока сам сосался по углам с этой «Джаонной», — Теркель протвино проковеркал имя девчонки, — Я просто не могу понять чем она лучше меня?! Чем она лучше твоего лучшего друга?! Чем?.. Просто... Ай, блять... Хватит. Ты просто заебал. Заебал своим присутствием, своей, типа, "заботой", ты меня совершенно не знаешь, придурок, хватит стоить из себя "лучшего друга"! И, блять, самое главное как бы сильно я не захотел откреститься от тебя, ты всегда рядом! Я просто проклят! Это же невероятно, ты будто бы преследуешь меня! Злорадствуешь, да? Небось, смешно с того как мне хуëво, — Теркель шипел сквозь зубы и вытирал свои слëзы, — Ещё и этот ёбанный псих... Он... Мне просто страшно... Ты не представляешь, как я напуган. Я ощущаю себя маленьким и слабым ребёнком. Ещё и ты... Бля, я ведь так не хотел, чтобы ты увидел меня таким... Таким слабым... Теркель расплакался и большинство, что он говорил дальше было трудно разобрать. Джейсон был очень озадачен, его друг столько натерпелся, а всё из-за того, что он "забыл" его. Он неловко подошёл к парню и притянул к себе, обняв его. А затем шёпотом сказал ему на ухо: — Йоу, чувак... Я... Я никогда не хотел и не пытался забывать тебя... Ты всегда был для меня лучшим другом... и останешься, насколько бы ты не был моральным уродом, — усмехнувшийся с последних слов, он продолжил, — Я понимаю, что это может быть похоже, ну, типа, на то, что я пытаюсь от тебя избавиться, но это не так, на! Я... Ну, в общем, извини меня, кудряха... Я даже не думал, что, типа, такой придурок. — Джейсону очень трудно складывать предложения, когда видит кучерявого зарëванным и чувствует на своей майке чужие слёзы. А вина того, что Терк плачет, лежит не только на этом треклятом Гуннаре, но и на Джейсе. От последнего становится ещё больнее. — Ты меня тоже прости... — тихо прошептал Теркель, чтобы второй ничего не услышал, а затем парень снова зарылся в шею другу. Тот усмехнулся с извинения Терка, гладил его волосы, успокаивая кучерявого.