His sister is the devil incarnate

Утром я была вне себя из-за плохого сна, что постоянно прерывала Билли, пиная меня ногами и закидывая руки. Последней каплей стал пинок под зад, благодаря которому я поцеловалась с полом и ушибла кисть, после чего приняла решение досмотреть свой сон на офисном кресле у стола. И, естественно, Билли не потеряла возможности поиздеваться, пришив нитками мою одежду к мягкой сидушке и спинке. — Чë за фигня? — выругнулась я после неудачной попытки оторваться от стула. Я проморгалась, постепенно отходя ото сна, и посмотрела на чёрные нитки четко выделяющиеся на белой ткани футболки. Осознание пришло быстро, но по рефлексу я дернулась ещё пару раз, подметив, что шорты тоже оказались пришиты. — Вот же гадство! — я развернулась на стуле к столу, на котором царили чистота и порядок. Здесь специально прибралась, чтобы мои проворные руки не дай бог не тронули чужие вещи, и вдобавок не нашли помощь в виде каких-либо острых предметов. — О, доброе утро! — воскликнул бодренький голос с веселыми нотками, я повернулась на звук, — мы все уже позавтракали, а ты чего не идёшь? — саркастическая улыбка украсила милое личико, придав ему некий оскал. — Не хочу, — злобно выдавила я, отворачиваясь. Спасибо стулу на колесиках. — Хочешь, я же вижу, — по шагам и скрипу следом я поняла, что Айлиш прошла в комнату и плюхнулась на кровать, — кстати, сегодня вечером будем у костра сидеть, ммм, романтика, — я с усмешкой развернулась. Билли лежала на кровати, сцепив руки в замочек за головой, — ну и что ты смотришь, выбираться не собираешься? — Интересно, — хмыкнула я, — как я выберусь? Ножницы дай. — А ещë что дать тебе? — она улыбалась, не сводя с меня токсичного взгляда. Но тут, внезапно подорвавшись с кровати, подобно ужаленной, Айлиш, подойдя ближе, присела на пол в позе лотоса. — Выглядишь, как маньячка, планирующая уничтожить меня, — нервно усмехнулась я. По спине прошëлся ощутимый холодок. С хлопком мне положили руки на колени, и я невольно дернулась. — Так-с! — она огляделась по сторонам, — где твой телефон? Я с прищуром посмотрела на Айлиш, только её взгляд остановился на мне. Чувствую что-то неладное затеяла эта зараза, и она любыми способами добьëтся своего. Прозвучал повторный вопрос, но и тот я не одарила ответом. — Эстер! Не беси! — острые ногти вонзились мне в кожу, и я рефлекторно двинула коленями, чуть не попав в челюсть орущей девушки, — спокойнее, где твой телефон? Я равнодушно пожала плечами. Айлиш такой жест по душе не пришёлся, потому её мимику исказила устрашающая гримаса. — Да я не знаю… в рюкзаке, наверное. Человек, держащий меня в страхе, немного отступил назад, дав свободного пространства. Она схватила рюкзак и перекинула его мне, будто думая, что я с лёгкостью его поймаю. Но, увы, одежда была намертво пришита, в том числе и рукава футболки до самых локтей. Я лишь чуток вытянула руки на расстояние, которого, к прискорбию, не хватило. — А, ну да, забыла, — с издëвкой мне подали рюкзак, — ищи. Я выгнула бровь в искреннем непонимании, но повиновалась и открыла молнию на самом маленьком кармане. — Ну, держи, — без намека на страх протянула я телефон, будучи уверенной, что надёжный пароль не пустит Билли дальше заставки. Беглый взгляд голубых глаз прошелся по экрану. Один миг и на меня взирают с явно выраженной неудовлетворенностью, сто процентов выбираяя, какая казнь будет менее гуманна. — Пароль говори, — приказала Айлиш. — Не скажу, — я развернулась на кресле в другую сторону. — Если ты сейчас не скажешь свой гребанный пароль, я разобью твой телефон о твою же тупорылую голову. Я промолчала, испытывая себя на удачу. Исключить то, что мне повторно проломит голову один и тот же человек за несколько месяцев я не могла, но ведь гордость тоже нужно иметь, иначе ездить на мне будут, как на лошади. — Даю тебе последний шанс. Скрывая подлинный страх, я сложила руки на груди, проявляя непокорность. Короткое: «ну, как знаешь», и рука с вложенным в неё телефоном занеслась за голову, побудив вскрикнуть: — Айлиш! Только попробуй! — я вытянула руку, безуспешно думая, что дотянусь. Билли на всякий случай отошла на несколько метров назад. — Пароль, — она повторно занесла руку. — Да черт побери! Восемь, три, шесть, два, семь, восемь! — рыкнула я, спасая жизнь бедного, ни в чем невиновного телефона. — Вот и славно! — хитрая ухмылка. Билли встала так, чтобы действия, которые сейчас выполнялись на экране смартфона, не скрывались от моих глаз. — Компромат исчерпан! — воскликнула она после совершения не трудных манипуляций в приложении «диктофон». Я громко засмеялась, сначала по причине, что эта запись была лишь жалкой копией, а потом и с недоумевающего выражения лица. — И все эти танцы с бубнами ради какой-то глупой записи диктофона? — Для тебя это «танцы с бубнами», а для меня огромный риск, — разъяснила Айлиш, радуясь своей маленькой победе, — кто молодец? — она ожидала, что я укажу на неё, продолжив всем известную фразу. — Айлиш, не обольщайся, — я злорадно улыбнулась, — поздравляю тебя, ты удалила обыкновенную копию, — обведя взглядом всю комнату и представив людей, я громко захлопала, — ребята, встаем, эта женщина сотворила невозможное, так давайте все вместе похлопаем ей, — попросила я импровизированных гостей. Улыбку с лица Билли как рукой сняло, она встала столбом, хлопая глазами. — Вот так-то, ты не молодец, ты лохушка, — я продолжала свою тиранию, блистая язвительной усмешкой. — Эстер… — наконец заговорила она, — ты не забывай, что твой телефон сейчас находится у меня во власти, я могу сделать всë, что захочу. — Например? — Например, найду какую-нибудь провакационную фотографию у тебя в галерее и разошлю всем контактам в телефонной книжке. — Это подло, — я ничуть не насторожилась, поскольку никогда не делала таких фотографий, а впоследствии найти что-то провакацилнное было бы большой проблемой. — Тебе ли судить о подлости… — Айлиш сконцентрировала своё внимание на экране, упорно пролистывая мою скудную галерею. А я следила, как её хитрость в глазах постепенно сменялась недовольством, — ты серьезно? — подняв на меня взгляд, спросил пораженный голос. — Что? — кажется, ещё немного, и я буду укатываться со смеху. — Я так понимаю, в твоей галерее Декстер занимает особое место… — задумчиво вздохнула Билли, хлопая телефоном по ладони, — а тебе смешно, значит. — Да вообще, ты мне прям комедийную программу сыграла. Я перестала истерически смеяться только тогда, когда ко мне быстро подошли и ухватились за ворот футболки, напоминая этим жестом Финнеаса. — Что ты делаешь? — я издавала лёгкие смешки, не понимая, что это существо предпримет дальше, — слушай, отпусти. Айлиш пристально всматривалась в глаза с желанием сжечь взглядом до самого пепла. Она слегка отошла, но часть футболки не отпустила, напротив… её рука скользнула чуть вниз и остановилась на груди. Наш непрерывный глазной контакт загнал в непривычную атмосферу, что ежесекундно затягивала в таинственную пропасть. Самые разные мысли навязчиво прыгали из одного угла черепной коробки в другой. Возникло странное желание. Билли чуть дернулась ко мне, но тут же опешила. Она будто смутилась и поспешила удалиться, направившись к двери. Я же с надменной ухмылкой присвистнула девушке в след, представив, что сейчас могло произойти. — Э! Ножницы-то дай! — крикнула я, глупо надеясь, что меня услышат, — вот же сучка… — шепчу себе под нос, понимая, что, вероятно, вернëтся она не скоро. Я просидела так добрых пятнадцать-двадцать минут. Айлиш не так и не появилась. Ни Айлиш, ни кто-либо другой, что возникло ощущение, будто в этом доме я осталась совсем одна, только веселые хохоты, доносящиеся откуда-то с кухни и редкие шаги подле двери говорили об обратном. Да неужели никто сюда даже не заглянет? Вы серьëзно? Тут внезапно открылась дверь, прерывая мой внутренний негодующий монолог. — На, — Билли небрежно подкинула мне ножницы. Я, увидев летящий объект по направлению себя, испуганно отъехала назад. Ножницы со звонким ударом приземлились на пол вблизи ног. Обрамленный солнцем метал блестел под прямыми лучами звезды, рикошетом попадая в глаза и вынуждая сщуриться. Я подняла голову и глянула на Айлиш, прокручивая в мыслях все возможные сюжеты, связанные с этими несчастными ножницами приземлись бы они в другом месте. — Больная совсем, да? — я мельком посмотрела на предмет под ногами и снова на Билли. — Да вот, видимо, да, — голубые очи почему-то сейчас стали темнее, их обладательница не хотела задерживаться, потому отчего-то дернулась и вылетела за дверь. Чрезвычайно загадочная Айлиш и её странное поведение, понятно чем вызванное, достаточно сильно пестрило в глазах. Только сейчас передо мной стояла задача выбраться из ловушки, к выполнению чего я и принялась, подумав, что с Билли можно разобраться и попозже. Работы было достаточно, чтобы провозиться минут так десять, но для начала нужно поднять вещь, которая мне с этим и поможет. Поскольку толстые нити находились даже на рукавах и по контуру всей футболки, оторвать торс от спинки кресла просто так не удалось. — Ну, твою мать! — задрав голову, я заострила взгляд на одной точке на монотонно белом потолке. Поныв в потолок пару минут на тему несправедливости жизни, я тяжко выдохнула и ногами зацепилась за край ножниц, подхватывая их и вследствие принимая в руки. Разрезав последнюю нить, державшую меня, я с счастливым лицом вскочила на ноги, но не учла того, что они успели анеметь. Еле устояв, я рязмяла ноги. И прохрустелась спиной, шумно выдыхая. Полностью придя в себя, я направилась на кухню с мыслью, что прибью первого попавшегося, кем оказалась мама. — О, Эстер, ну наконец-то проснулась, — она слабо улыбнулась, — Билли сказала, что ты спишь, как убитая. Папа уже собирался идти будить тебя, но Билли его остановила. Не хотела тревожить, — мама повернулась к Мэгги, — очень заботливая дочка у тебя. — Да… — протянула я, сдерживая недовольство, — очень добрая и чуткая, — я натянуто улыбнулась, сжав руки в кулаки. — Ну всë, садись есть, — мама взяла меня за руку и посадила на стул. — А где все? — задала я логичный вопрос, поскольку в доме стояла полная тишина, а в округе никто не светился. — Финнеас и Клаудия уехали куда-то вместе. Патрик и папа во дворе ремонтируют что-то, — мама присела рядом и глянула на Мэгги, — мы с Миссис Мэгги скоро тоже пойдем во двор, рассадой заниматься, — старшая О’Коннелл подтвердила мамины слова кивком. — А Билли где? — я скептически оглядела содержимое тарелки, не найдя в ней особо питательной еды, но виду не подала. — Билли… — Мэгги нахмурилась, — А Билли у нас в комнате, вроде. Пока я ковырялась в тарелке, мама и Мэгги уже ушли во двор, прихватив с собой пару каких-то пакетов. После приёма пищи я пошла обратно в комнату, чтобы переодеться в повседневную одежду. — Айлиш, ну сучка! — выругнулась я. Переодевшись, я хотела поговорить с Нессой по телефону и рассказать ей всë происходящее, но забыла, что последний раз он находился в лапах Билли. Что же. придется идти. — Считай, что я постучалась, — крикнула я, влетев без стука, и наткнулась на спавшую Айлиш. Я немедленно прикрыла рот рукой, опасаясь, что тревожный сон был нагло нарушен мной, но та спала довольно крепко, не услышав вопль. «Вот ты и попалась», — я ухмыльнулась своим мыслям, проходя вглубь комнаты. Как вы думаете, пришить нитками её одежду к кровати будет слишком скучно и тривиально, учитывая сегодняшнее утро? Да. Определенно. Но, хотите сказать, что это остановит меня? Да ни за что! Я найду любой путь отомщение, пусть и такой. Я незаметно выскользнула из тёмного царства Великой Мисс Айлиш, спокойно дремлющей на тепленькой кроватке и, оперативно собрав нужные принадлежности для моей любимой операции под названием «гадство ангелочку», рванула обратно, удерживая надежду, что Билли по-прежнему наслаждается сладким сном. — Какая милашка, — сюсюкнула я, расплываясь в улыбке. Я с особой осторожностью положила упаковку с нитками на край кровати, внимательным взглядом следя за лёгкими движениями закрытых глаз. Тихонько высвободив катушку с нитками из специального отсека и тонкую иглу, я глубоко вздохнула, опасаясь издать лишний звук. Я легко владела острой иглой, по началу идя с ней по краю футболки и вздрагивая, когда Айлиш шумно выдыхала и мямлила что-то невнятное. Когда с одной стороны работа была полностью выполнена, я обошла кровать с другой стороны, принимаясь за дело. Внезапное резкое движение, и игла вместо того, чтобы войти в ткань, впилась в подушечку пальца. Я в полголоса айкнула и глянула на Билли, которая вальяжно растянулась пока еще свободной рукой и ногой, что и стало причиной моей маленькой раны. — Вот дура! — недовольно шикнув себе под нос, я со злостью втыкнула иглу в футболку, захватывая ткань одежды и матраса вместе. — Ты че делаешь? — разрезал тишину сонный голос. Айлиш хватило пару изучающих взглядов, чтобы понять что к чему. Она излишне сильно дернулась, навредив себе этим. Пусть не забывает, что в руках у меня острая вещь. Хоть я и уколола Билли несколько раз подряд, не останавилась, расчетливо следуя по пути. Из-за мешающих дерганий и криков, мне пришлось перекинуть ногу через Айлиш и, нависнув над ней, ладонью закрыть рот, издающий неприятное месиво из криков. Я растягивала губы в улыбке каждый раз, когда игла вместо ткани, вонзалась в Билли по её же вине. Без понятия, откуда у меня возникли такие садистские наклонности, доставляющие ужасающее удовольствие. Билли так упорно старалась что-то сказать, что я сжалилась над ней, избавив рот от ладони. — Да больно! Хватит страдать ерундой! — я с интересом переместила взгляд с неаккуратного шва на Айлиш. Отрывчатые движения, не принесшие никакой пользы, только утомили её. Красное лицо, выступившие капельки пота на скулах и суровая испарина на лбу, свидетельствовали о изнеможении и провальных попытках. К слову, я перекинула взгляд через Билли, обращая внимания на состояние нитей, недавно появившихся и уже взлохмаченных. Значит, попытки не такие уж и безнадëжные? — Не ты ли занималась этой ерундой некоторое время назад? — покачала я головой, открыто погумившись. — Это другое! — она снова зарыпалась, — Эстер! Могла бы придумать что-нибудь своë, — косой взгляд удерживался на мне пару тройку секунд, — хотя… это же ты. Тебе простительно… — даже в таком положении колкости позволяли себе срываться с губ. Я молча глазела на бухтящую девушку, улыбаясь. Как всегда меня наградили тонной матерных ругательств, упрëков и наказов, которым я, несомненно, не буду повиноваться. Билли дала волю накопленным эмоциям вырваться, и я даже подумала не влезать в столь пылкое словоизвержение, но когда голос стал повышаться на несколько тонов, я не выдержала: — Я догадывалась, что ты экспансивный человек, но что б настолько… — ворвалась я в пламенную речь, сбив Айлиш с мысли. — …Я не закончила! Не смей перебивать! — Нет, Билли, нет. Я не буду слушать это дальше. Пока-пока, — помахав ладонью, я сползла с кровати и пошла к двери, — ты это… извини, я тебе левую штанину не успела пришить, ты как-нибудь сама, окей? Я тихо прошла в комнату через кухню, не желая быть замеченной, а значит приписанной к какому-то очень уж интересному разговору, но мне повезло: Мэгги и мама уже копались во дворе, занимаясь какими-то цветами… или что там у них. Только я легла на кровать, как до моей тормознутой головы дошло, что я пришила Айлиш к родительской кровати, и она сто процентов сдаст меня, когда Мэгги и Патрик вернуться в свою долгожданную комнатку, передохнуть и набраться сил к завтрашнему дню. Только… Билли заикнулась про вечер у костра? — Ну что ж я за лох?! — я помчалась обратно, вспомнив, что первоначально шла к Билли с другой целью. Злобно залетев внутрь комнаты, я обнаружила брыкающуюся Айлиш, у которой, по всей видимости, выбраться не получалось, даже с учетом одной свободной ноги. — Это бессмысленно, — я слегка расслабилась и оперлась о дверной косяк, позабавившись безнадежностью ситуации Айлиш. Она будто не ожидала услышать чужой голос, утонув в своих однотипных попытках. — Не беспокойся, я пришла всего-то за своим телефоном, где он? — Нет его, — Айлиш крутилась на кровати с такой мощностью, что если бы она не была прикованной к пастели, вертелась бы подобно шашлыку, насаженному на шампур. — Хорошо, — ядовитая усмешка, заставила широко раскрыть рот, показывая оба ряда зубов, — нет телефона равно нет твоей свободе. — Мне твоя помощь ни к чему, все равно рано или поздно сюда кто-нибудь зайдет, и, поверь, слаще тебе точно не станет. — Я задержу твоих родителей на улице настолько, насколько смогу, проведешь здесь целую ночь в жестоком одиночестве. — Это угроза? — Это явь, — умопрочительно громко заявила я, когда мозги были в режиме «off».