Новелла, что стала частью моей жизни.

— Неужели Повелительница Гроз испугалась пьесы? — Вдруг выкрикнул какой-то небожитель. Послышались раскаты грома. Однако они не означали продолжение игры. Эти раскаты грома означали моё недовольство и в какой-то степени злость. Вслед за громом последовали мои слова: — С чего бы мне бояться незначительной пьесы, которую придумали смертные? Ко всему этому я и вправду не пью вино. В голове же были одни оскорбления таких выскочек. Цзинь У всё тем же спокойным голосом начал говорить: — Не стоит так злиться на Повелительницу Гроз. У неё наверняка есть причины не употреблять вино. Пьесу про неё мы сможем посмотреть и без этого. Я кивнула. Такое решение мне больше было по нраву. Чакра исчезла из моих рук. Занавес открылся и на нём было три фигуры. Однако ни у одной из них волосы были не белые. Я присмотрелась и по итогу заметила: двух женщин и мужчину. Одна из женщин являлась цыганкой, а другая женой мужчины. «А при чём тут цыганка? Не ну пипец...» подумала я и продолжила наблюдать за пьесой. В данной истории говорилось о том, что я якобы дитя Луны. Однако несмотря на всю мою красоту, я не смогу никого полюбить. Тогда цыганка посоветовала родителем избавиться от меня, что они и сделали. Затем меня нашли божества. «Нет, ну это пьесу точно делал наставник! Хуа Чэн, ты там не мог, что получше придумать?!» подумала я тогда. В скором времени там начало говорится про то, что за помощь другим божествам, я сама стала богом. — ....... — Без комментариев. Далее говорилось про то, что я влюбила в себя кучу других небожителей. Тут наверное от части правда, кучи нет, но всё-таки есть несколько. — Как относишься к этой пьесе? — Спросил меня Хэ Сюань. — Нейтрально. Всё не так плохо, как могло бы быть. Он мне кивнул. Мы продолжили наблюдать за действиями на так называемой сцене. Говорится там стало и про Молнию. Про то, что она стала ещё одним дитя Луны и неким подарком для меня, чтобы я не скучала. Однако, там и про Скарамуччу успели ляпнуть. Сказали, что я его создала из-за одиночества. «Нет, ну что за пиздец... Хрень какая-то, но хотя бы не такая дичь, как у других» подумала я. Закончилось всё повествованием о моей силе. Никто не смеялся, лишь раздумывал над данной пьесой. Мне вообще пофиг было на чудо творение смертных к которому приложил руку ещё и наставник. Когда занавес закрылся, последовал следующий тур игры. Раскаты грома закончились и чарка оказалась в руках у Се Ляня. Похоже у нас с ним общее невезение... Я и Его Высочество не хотели в этом участвовать, но по итогу попали под конец в эту игру. Посмотрим на следующий спектакль. Думаю к нему тоже приложил руку Хуа Чэн, а иначе быть не может. Оказывается, чарка оказалась в руках у Ши Цинсюаня, и он, ради веселья, специально отдал её Мин И. Но тот, сосредоточившись на еде и питье, не глядя протянул чарку другому и только после осознал, что произошло, и тоже не нашёл, что сказать. Тем временем раскаты грома внезапно стихли, и двоим осталось лишь ошарашенно глядеть друг на друга. Повелитель Ветров сыграл с этими двоими злую шутку. Однако все взгляды были прикованны не к Его Высочество, а к Му Цину и Фэн Синю. Причины тому понять несложно — о Се Ляне ничего не слышали на протяжении восьмисот лет, и если восемьсот лет назад он являлся героем множества прекрасных легенд и захватывающих историй, сейчас они давным-давно ушли в небытие. Тем более, никто не стал бы на сегодняшнем мероприятии сочинять спектакль специально для принца. Поэтому, если непременно нужно было выискать пьесу с таким персонажем как «наследный принц Сяньлэ», главным героем сего действа непременно стал бы либо Фэн Синь, либо Му Цин. Как я узнала, а точнее вспомнила, что в народе слагали истории об этих двоих, временами упоминали также и Се Ляня, чаще всего как второстепенного персонажа, который за всю историю не говорит ни слова. Попадались даже умельцы, которые ради остроты сюжета присваивали Се Ляню роль предателя, к примеру, якобы он глумился над нищим одиноким Му Цином или же, размахивая саблей, уводил у Фэн Синя возлюбленную. И если подобный сюжет сыграют на пиршестве в честь Середины осени, независимо от того, обрадуются ли этому непосредственные герои, зрители уж точно найдут себе потеху. Пока Се Лянь стоял с нефритовой чаркой в руке, кто-то из младших небожителей поторопил: — Ваше Высочество Наследный Принц, давайте же, осушите чарку! Меня так не торопили, интересно почему. Нужно будет потом спросить у Ши Цирсюаня, а то так и будут вопросы без ответов. А этого мне не нужно. К нему присоединились и другие, тогда Фэн Синь издалека подал голос: — Его Высочеству Наследному Принцу нельзя пить вино. Не, ну по факту. Практическая такая же ситуация и у меня, однако я просто не переношу вкус алкоголя, поэтому то и не употребляю его. А вот Се Ляню нельзя из-за другого. Тогда Цзинь У решил сделать так же, как и в прошлый раз — показать пьесу, но Его Высочеству не придётся пить вино. Однако такая доброта со стороны Цзинь У меня сильно настораживала. Уж слишком подозрительно это, впрочем как и другие его действия, особенно эти его вызовы меня для разговоров. Занавес павильона медленно поднялся, и зрители обратили к нему взгляды, приготовившись с интересом созерцать представление. Я тоже с интересом начала наблюдать за этой пьесой. Честно говоря я уже начала подзабывать события происходящие в новелле. Однако первая же сцена повергла всех в недоумение. Перед ними стояли двое юнош и юная девушка. Один из парней — был в белых одеяниях, с бледным, будто напудренным лицом, покрытый дорожной пылью и с шляпой доули за спиной, наверняка Се Лянь, вне всяких сомнений; другой же — в красном, с чёрными как вороново крыло волосами, изящный и ловкий, с воодушевлением во взгляде. Девушка была в белоснежном ханьфу с узором огня синя-голубого цвета; на голове девы красовалась причёска со шпильками, волосы были тоже белыми. Руку последнего юноши обвивала длинная змея. И нет... Его спасал от этого зверя не «Се Лянь», а якобы я... Это наставник так решил напомнить мне о том, что я змейку убила? «Хуа Чэн, ты там знал что-ли, что и про Се Ляня покажут историю? И меня решил туда пихнуть?» подумала я. Пока я раздумывала, на сцене девушка схватила змею и убила её. Человек в красных одеяних улыбнулся. Небожители, которые ожидали занимательного представления, подобная сцена повергла в растерянность. Разумеется, как и самого Се Ляня. Как вдруг Цзюнь У на высоком месте с улыбкой спросил: — Что это за пьеса? И почему я раньше никогда её не видел? «Потому что Хуа Чэн только недавно её создал» мысленно ответила я Владыке. Лин Вэнь немедля отправила помощников разузнать, и ответствовала: — Эта пьеса называется «Удивительное странствие в государство Баньюэ», сюжет из новых, поэтому мы никогда его не видели. Сегодня вечером в мире людей состоялась премьера. Ши Цинсюань обратился к Се Ляню: — Должно быть, сказание сложено теми торговцами по возвращении из земель Баньюэ. — Матушка, вы и в этой истории есть. — Сказал Скарамучча. — Да, только на тот момент я была смертной. — Ответила я ему. Мы продолжили наблюдать за игрой на сцене. Тем временем зрители перед сценой явно возрадовались — хоть и не такую пьесу они ожидали увидеть, но эта явно превзошла все ожидания. Всё-таки, если верить слухам, персонаж в красных одеждах изображал самого Хуа Чэна! Легенд о Собирателе Цветов под Кровавым Дождём в мире людей слагали немало. Но сюжеты всегда ограничивались историями о том, как «Демон в красном сжигает тридцать три храма богов, а Небесные чертоги и шептуна пустить не смеют», «Собиратель Цветов под Кровавым Дождём одной левой избивает Бога Войны, а одной правой Бога Литературы, подвесив обоих как грушу» и тому подобными сюжетами, от которых обитатели Небесных чертогов лишь молча лили слёзы. Всех мучил интерес, о чём же написана новая пьеса. Ведь главный герой всё равно Се Лянь, а остальные всегда воспринимали его как изгоя среди небожителей, вовсе не считая принца «своим», поэтому с удовольствием глядели на сцену. К тому же, пьеса поражала тщательностью образов, прекрасной постановкой и превосходно загримированными актёрами, не стыдно было назвать её шедевром, сработанным на совесть. Многие смотрели на сцену, в душе восклицая от удовольствия, при этом отпуская критические комментарии: — Это случилось взаправду? Должно быть, вымысел! Разве Хуа Чэн стал бы говорить с кем-то подобным образом?! — Вздор, полнейший вздор и чепуха! — В кого превратили Хуа Чэна в этой пьесе? Очнитесь! Пьеса ведь не о влюблённой парочке, как такое можно выдумать?! «Ага, как же... Она как раз таки и о влюблённой парочке» подумала я про себя. Затем я решила пообщаться с наставником, поэтому приложила два пальца недалеко от своих весков. Пароль от его духовного канала я прекрасна знала и помнила, как и он мой. — Наставник, здравствуй. Как поживаешь? — Шёпотом заговорила я, чтобы не привлечь лишнего внимания. — Здравствуй, Вэй Юи. У меня всё отлично. Что-то случилось? — Раздался голос Хуа Чэна в моей голове. — Ну... если не учитывать, что тебя тут немного тряпокй назвали в пьесе, то всё хорошо. — Ты там сейчас пьесы смотришь? Заняться что-ли нечем? И кто там такой смелый? — Спросил меня Князь Демонов. — Дела так то есть, однако не явиться на этот праздник мне было так сказать нельзя. Смелых много, список потом тебе отправлю. Кстати, ты и про меня пьесу что-ли сочинил? — Естественно. Тебе не понравилось что-ли? — Ну как то не очень. Хотя по сравнению с другими пьесами, твоя была самая прекрасная. Только вот другой теперь вопрос. Зачем ты меня приплёл в пьесу про Его Высочество? — Но ты ведь там была, Вэй Юи. Не мог же я свою ученицу оставить в стороне. — Честно, лучше бы оставил. А так пьесы не плохие. Про Его Высочество вообще замечательная. На этом наш диалог оборвался. Почему? Ну, потому что пьеса закончилась и меня могли бы услышать. Теперь можно было немного походить и размяться. Соответственно я пошла к Ши Уду с Пэй Мином. С собой прихватила Мин И, а Ши Цинсюань и так бы пошёл со мной. Се Лянь сказал, что воздержится от нашего с Повелителем Ветров предложения. У Хэ Сюаня же выбора просто не было. Когда мы к ним подошли, то Ши Цинсюань уже радостно начал что-то говорить своему брату. Мин И с глазами по пять рублей смотрел на меня. Похоже Хэ Сюаня не радовало то, что я отвлекла его от приёма пищи. Но мне как бы не очень это важно, поэтому я не обратила внимание на его недовольный взгляд. Пэй Мин общался с Лин Вэнь. Когда Ши Цинсюань закончил толковать свои речи Повелителю Воды, то их теперь ему начала толковать я. Да уж... Бедный Ши Уду, замученный вернётся к себе во дворец. — Ши Уду, у меня наконец-то вышло создать артефакт. — Я щёлкнула пальцами и огромная коса была перед взором моего собеседника. — Это отличная новость, Повелительница Гроз. Как вам игра? — Спокойно произнёс Ши Уду мне в ответ. — Честно говоря мне не очень понравилось. Что касается самих пьес, то некоторые были слишком странными... — И что же в них было странного? Это лишь представления смертных. — Вмешался Пэй Мин. — Ну... Например, взять даже ту же пьесу, что сочинили про меня. Какоё к чёрту дитя Луны? Я конечно понимаю, что у меня необычная внешность, но надо же додуматься до такого... Про остальные пьесы я вообще промолчу. — Ага , а сама то чу.... — Не успел Мин И договорить, как я закрыла ему рот рукой. — О чём хотел сказать Повелитель Земли? — Спросила Лин Вэнь. — Это уже неважно. — Ответила я. Я убрала свою руку от рта Мин И. — Вы с кем-то общались во время пьесы? — Спросил меня Ши Цинсюань. — Нет, просто руку так поставила. — Значит я ошибся, прошу прощения. — Ничего страшного. — Я улыбнулась, чтобы подтвердить свои слова. — Вэй Юи, разве тебе не нужен учитель по обращению с оружием? — Спросил меня Повелитель Воды. — Я на удивление и сама справляюсь. — Ответила я. Мои слова возможно их шокировали, хотя скорее привели в лёгкое недоумение. Я же в своём репертуаре. — После праздника можете показать мне своё мастерство, Повелительница Гроз? — Спросил меня Пэй Мин. Я кивнула. — Как думаешь, сколько фонарей получишь от своих последователей? — Спросил меня Ши Цинсюань. — Честно говоря, даже не предполагаю. — Что, даже малейшего нету? — Ши Цинсюань, перестань донимать Вэй Юи. — Отругал своего брата Ши Уду. — Повелитель Воды Уду, всё в порядке. Повелитель Ветров меня нисколько не донимает. Мин И явно было не интересно слушать наши разговоры. Он хотело было свалить, однако я быстро заметила его взглядом и им же как бы сказала: «Если свалишь, еду большу не буду приносить». Повелитель Земли это словно почувствовал и остался стоять рядом со мной. Нет, ну гениально... Шантажировать Черновода едой. Мы ещё немного поболтали, а затем разошлись по местам. Сейчас будет довольно интересное зрелище. Наконец настал момент последнего ожидаемого события на пиршестве — Состязания фонарей. В столице бессмертных погасили все свечи и фонарики, всё погрузилось в полумрак, озаряемый лишь сиянием луны. Пиршество расположилось возле большого озера, на поверхности которого разогнали туманную дымку, и сквозь прозрачные потоки воды стал виден тёмный, будто бездонная пропасть, мир людей. Во время Состязания фонарей небожители состязались в количестве молитвенных фонарей негасимого света, которые поднесли верующие на Праздник середины осени в самом большом, самом знаменитом храме того или иного божества. Один такой фонарь трудно приобрести и за тысячу золотых, ведь он горел неугасимо довольно продолжительное время. Места, занятые на Состязании фонарей, объявлялись в порядке возрастания, и когда доходила очередь до какого-то небожителя, все фонари, поднесённые ему последователями, поднимались в чертоги Верхних Небес, озаряя ночное небо несравнимой красотой. Мне нетерпелось посмотреть на это зрелище. Наверняка оно будет невероятно красивым и захватывающим. Я была в полном предвкушении. Но что повергло всех в недоумение, так это самое начало состязания, когда первой в списке оказалась Повелитель Дождя. Я увидела, как в небеса, медленно покачиваясь, поднимается маленький яркий фонарик, затем услышала: «Дворец Повелителя Дождя, один фонарь!». И вот в чём была причина: сама Повелитель Дождя наказала своим веруещим— если вы достаточно богаты, чтобы поднести фонарь, лучше потратьте эти деньги на возделывание своих полей. Поэтому верующие испокон веков подносят ей лишь свежие овощи и фрукты. Позже Повелитель Дождя объявила, что не стоит тратить продукты почём зря, поэтому теперь верующие обыкновенно забирают все подношения домой через пару дней. Вначале огласили нескольких младших небожителей, у которых число негасимых фонарей разнилось несколькими десятками, а то и единицами, поэтому особого интереса они не вызвали. Но чем дальше по списку, тем ярче вспыхивало небо от поднимающихся фонариков, и тем больше внимания уделяли им зрители. И если бы не специально приставленный для объявления результата небожитель, который мог назвать точное количество фонарей с одного взгляда, остальные ни за что бы не смогли сосчитать огромное множество ярких огоньков, целым роем поднимающихся с земли. Спустя примерно час состязание наконец приблизилось к заключительному этапу. В Состязании фонарей на пиршестве в честь Середины осени началась отчаянная битва десятки сильнейших. А это означало, что будет то ещё зрелище. Десятым оказался дворец Повелителя Земли — четыреста сорок четыре фонаря. Мин И, впрочем, не выразил никакой особенной радости, кроме того что выпил ещё пару глотков супа. Зато Ши Цинсюань взволновался даже сильнее Хэ Сюаня, несколько раз повторив: «Слишком мало, слишком мало». Остальные же, будучи не очень хорошо знакомыми с Повелителем Земли, согласно приличиям похлопали в ладоши, тем самым выразив поздравления. Далее настал черёд и самого Ши Цинсюаня, дворец Повелителя Ветров получил пятьсот двадцать три фонарика. Он оказался на девятом месте. Наблюдать за десяткой лучших было невероятно. В небо с каждым разом поднималось всё больше и больше фонарей. Читать про такое событие — это одно, видеть в реальности данное празднование — совершенно другое. Довольно трудно описать всю красоту разом, ведь было великолепно всё. После объявления количества фонарей негасимого света, которые получил дворец Повелителя Ветров, Ши Цинсюань и слова сказать не успел, как пиршество разразилось бурными овациями, вокруг то и дело слышалось: «Поздравляем, поздравляем», «За реальными достижениями неотступно следует слава». Ши Цинсюань выглядел чрезвычайно довольным, он поднялся с места и отвесил всем благодарные поклоны, затем громко крикнул, обращаясь к Ши Уду: — Брат, в этом году я девятый! Выглядело так, будто он хвастает перед родителем после того, как получил похвалу от учителя. Я, наблюдая, не удержалась от улыбки, как и Се Лянь, однако Ши Уду с укором произнёс: — Всего лишь девятый, ничего особенного. Чему тут радоваться! Повелитель Воды как всегда. Не даёт порадоваться своему брату. Злюка он конечно, ещё та. Улыбка исчезла с лица Ши Цинсюаня, а Ши Уду помахал веером и неохотно добавил: — Впрочем, больше, чем в прошлом году. В следующем ты должен занять более высокое место. «Если бы он мне такое сказал, я бы ему врезала и обматерила, уж смелости мне не занимать» подумала я. Но это всего лишь мысли. На деле, я бы просто хмурилась и старалась избегать его. Услышав его слова, Ши Цинсюань снова расслабил плечи и громко рассмеялся. Из всех присутствующих только один Мин И равнодушно продолжал уплетать еду и не осыпал Ши Цинсюаня овациями. Поэтому Повелитель Ветров сам похлопал его по плечу, в поисках поздравлений. Хэ Сюань же совершенно не желал уделять ему внимание — принялся жевать ещё более сосредоточенно, чем поверг Ши Цинсюаня в ярость. Тот начал требовать заслуженных аплодисментов. Чем-то эти двоя напоминали меня и Су Аи. Я в данной ситуации была бы наверное Хэ Сюанем, а вот Мария бы была Ши Цинсюанем. Однако я не планирую прикончить старшего брата своей подруги. Далее на пьедестале разместился дворец Лин Вэнь, ей поднесли пятьсот тридцать шесть фонарей. Среди Богов Литературы Лин Вэнь можно считать настоящим победителем. Однако почти никто из Богов Литературы не бросился её поздравлять, в основном это сделали Боги Войны, и то в качестве соблюдения приличий. Ши Уду и Пэй Мин стали уговаривать её устроить пиршество и пригласить гостей, а до меня тем временем донеслись разговоры других чиновников о том, что у Лин Вэнь так много верующих лишь потому, что она принимает мужское обличие; что она точно подмечает сильнейших Богов Войны и всеми силами подлизывается к ним, а Богов Литературы заносчиво игнорирует; что она чаще других в чертогах Верхних Небес приглашает гостей на пирушки, а иногда не только на пирушки, но и в публичные дома, и так далее и тому подобное. Да уж... Надавать бы им всем подзатыльников, а лучше и вовсе побить. Лин Вэнь трудиться довольно много и недооценивать её труды, просто невежество! Следом настал черёд дворцов Наньяна и Сюаньчжэня, их результаты оказались следующими: пятьсот семьдесят два и пятьсот семьдесят три фонаря. Нахмуренные брови Му Цина тут же разгладились, Фэн Синь же не выразил ни радости, ни гнева, будто бы вовсе не интересовался итогом. Се Лянь шёпотом спросив Ши Цинсюаня, получил такой ответ — оказывается, всё потому, что, поскольку оба небожителя схожи и происхождением, и обосновались рядом друг с другом, и по силе примерно равны, да к тому же отношения между ними не самые лучшие, последователи каждого из них во что бы то ни стало желают победить и клянутся, что сколько бы фонарей ни получил соперник, они непременно поднесут на один больше. Позабыв о первом месте, они боролись за то, чтобы занять строку выше соперника, и прилагали к этому всевозможные усилия, каждый год определяя победителя и проигравшего. В этом году в самый последний момент дворец Сюаньчжэня наконец вырвался вперёд на один фонарь, оставив дворец Наньяна позади. Весело похоже двум истеричкам вечно соревноваться. Буду надеяться, что они не поубивают друг друга из-за этого. Следующим объявили количество фонарей для дворца Мингуана: пятьсот восемьдесят фонарей. Результат в некоторой степени значительный. Однако Пэй Мин не выразил ни намёка на радость, поскольку по сравнению с прошлым годом дворец Мингуана получил всё же меньше фонарей негасимого света. Инцидент с младшим божеством, Пэй Су, стал настоящим ударом, поэтому верующие поднесли почти на целую сотню меньше, чем в прошлый раз. Благо, Пэй Мин, имея твёрдую почву под ногами, смог выстоять, иначе результат оказался бы ещё плачевнее. Ни Ши Уду, ни Лин Вэнь не стали его поздравлять, только похлопали по плечу. Ну, я попозже ему посочувствую, ведь сейчас для меня самое главное — это любоваться прекрасным пейзажем на Небесах. — Дворец Повелителя Вод, семьсот восемнадцать фонарей! Пирующие мгновенно поднялись волной, вокруг послышались возгласы изумления. Небожители немного пришли в себя и ринулись наперегонки выкрикивать поздравления. Ши Уду, однако, остался сидеть, даже не приподнявшись, а на его лице не промелькнуло ни тени заносчивости, он лишь воспринял случившееся как должное. Наверняка за несколько сотен лет второй по счёту небожитель впервые настолько приблизился к результату дворца Шэньу по количеству фонарей. Сколько же было фонарей у того дворца? Девять сотен шестидесят один фонарь. Именно столько получил дворец Шэньу. Но несмотря на это большое колличество фонарей очень восторгало меня. Всё было так гармонично и красиво! Дух так и захватывал. Ши Цинсюань возрадовался ещё сильнее, чем если бы в его честь зажглись семьсот фонарей: он с силой хлопал в ладоши и не переставая кричал: — Мой брат! Это мой брат! Ведёт себя как маленький, однако это очень мило. У меня таких отношений с родственниками никогда не было... Ну, не будем о грустном, ведь сейчас нужно веселиться, как никак праздник. Из всех присутствующих на пиршестве только один Мин И, в отличие от остальных, продолжал увлечённо поглощать пищу. На самом деле мне показалось, что именно он как раз воспринял слово «пиршество» в прямом значении и вёл себя соответствующе — пришёл исключительно ради того, чтобы попировать, будто отъедался за всё время, что провёл в Призрачном городе, да и не только. Что ж, главная тайна, что волновала сегодня сердца небожителей, раскрылась, пирующие вдоволь насмотрелись представлений, вдоволь наговорились, остались полностью удовлетворены и уже готовились покинуть пиршество. К всеобщей неожиданности Ши Уду вдруг сложил веер и, нахмурившись, произнёс: — Постойте. Если бы кто-то другой сказал «постойте», возможно, это бы не возымело подобного устрашающего действия. Но Ши Уду поистине соответствовал данному прозвищу — «Водяной самодур». Он будто от рождения привык раздавать всем приказы, поэтому стоило ему раскрыть рот, все невольно слушались. Небожители снова заняли свои места, кто-то спросил: — Но ведь десять сильнейших уже объявлены, что ещё хочет нам сказать Его Превосходительство Повелитель Вод? Ши Уду качнул веером: — Десять сильнейших уже объявлены? Остальные не сразу осознали, что означает его вопрос, только Ши Цинсюань удивлённо забормотал: — … Нет. Нет, нет, нет. Ещё не вся десятка! Вместе с дворцом Шэньу, если посчитать… только что объявили только восьмерых! Небожители немало удивились и начали переговариваться: — Только восьмерых? — Истинно так, я посчитал, правда объявили только восьмерых! — Значит, есть ещё два небожителя занявшие места выше Повелителя Вод??? — Что? Но кто это могли быть? Я не припоминаю таких! «Так, погодите, разве не девятерых?» задала я сама себе вопрос. Затем начала считать и вправду, назвали только восьмерых! В голове у меня была загрузка Windows, а затем я вспомнила, что меня вовсе не называли. Неужели наставник и тут свою руку преложил? В тот самый миг в чёрной ночи вокруг внезапно вспыхнуло сияние. Это сияние было светом фонарей. Подобно множеству рыбёшек, переплывающих море, в небеса медленно поднимались бесчисленные сияющие фонарики. Все взгляды пришедших на пиршество небожителей обратились ко мне. Оказывается, на меня дрожащей рукой указывал служащий, что объявлял результаты Состязания фонарей. Нет, ну, точно тут замешен Хуа Чэн! Глашатай, нервно сглотнув, всё-таки снова заговорил. И присутствующие на пиру небожители услышали его дрожащий, полный неверия в собственные слова, голос: — Храм Звёздного Неба, дворец Повелительницы Гроз Юи, тысяча пятьсот фонарей. Следом он указал на Его Высочество к которому уже были прикованы взгляды всех небожителей и ещё больше нервничая произнёс: — Храм Тысячи фонарей, дворец Наследного принца, три… три… — Три тысячи фонарей! Вокруг повисло молчание, продолжавшееся довольно долго, затем ему на смену пришла внезапная шумная волна. Честно говоря, я была крайне удивлена колличеством фонарей. В общей сумме у нас с Его Высочество четыре тысячи пятьсот фонарей.... И где только Хуа Чэн столько достал? Вокруг стало намного шумнее, чем раньше. Все были ошарашены числом фонарей. Многие не верили своим глазам и поэтому начали говорить свои предположения, о том, что это неправда. — Это какая-то ошибка! — Послышалось с одной стороны. Затем с другой: — Должно быть, неверно посчитали... Однако, опуская вопрос о том, мог ли небожитель, назначенный специально для подсчёта результатов на Состязании фонарей и простоявший на этой должности многие годы, ошибиться именно сегодня, глядя на целый поток из фонарей, образующих огромную световую завесу, в самом крайнем случае можно было по ошибке назвать меньшее число, но никак не большее. Поэтому сразу же кто-то заметил: — А может, это вовсе не молитвенные фонари негасимого света? Может, это обыкновенные фонарики? Данный вопрос можно было упростить. «Не фальшивые ли эти фонари?» — вот, что хотел сказать какой-то небожитель. Многие сразу начали поддерживать данное предположения, но Ши Цинсюань его опроверг, сказав: — Как это могут быть обыкновенные фонари? Фонари негасимого света совершенно отличаются по свойствам от обычных, которые ни за что не смогли бы воспарить к небесам. О какой фальшивке может идти речь? Наверное, если бы эти слова сказала я или Его Высочество, никто бы нам не поверил и все продолжили бы сомневаться. Но так как это сказал Ши Цинсюань, да к тому же в присутствии Ши Уду, больше никто не осмелился развивать тему. Пока все рассуждали о фонарях, я в свою очередь думала о том, как бы уйти незаметно. Я не сильно люблю подобное внимание, поэтому мне хотелось его избежать, как можно быстрее. В своей голове я начала прокручивать кучу планов, но ни одни из них не подходил. Наконец-то я обратила внимание на продолжение диалогов других небожителей. — Господа, но где находится этот храм Тысячи фонарей? Кто и когда его выстроил? Кто-нибудь из вас, божественные коллеги, осведомлён об этом? Вопрос заставил многих задуматься, но не меня. Я то знаю, где этот храм находится, однако мне стоит придержать данную информацию при себе, а иначе я вызову настороженнее у многих богов. Небожитель, объявивший результат, ответил: — Мне это неизвестно... Но надпись на самих фонарях гласит именно «храм Тысячи фонарей», следовательно, они поднялись оттуда. С разных сторон посыпались высказывания на эту тему: — Но мне никогда не приходилось слышать ни о каком храме Тысячи фонарей! — Верно! Я тоже никогда о нём не слыхал! «Любопытной Варваре на базаре, нос оторвали» подумала я. Они и вправду слишком любопытные, лучше бы за собой следили. Се Лянь, наконец оправившись от потрясения, из-за которого все его мысли куда-то улетучились, в ответ на их вопросы честно произнёс: — Уважаемые господа, не стану лукавить, не только вы о нём не слышали, но и сам я о нём также не слышал. У многих шла голова кругом от данной ситуации. Никто не понимал, как так вышло, да и верить в произошедшее небожителям не хотелось. Наверное, Се Лянь хотел бы сказать, что: «Это всего лишь игра». Я бы тоже хотела это произнести, однако мы с ним заняли довольно высокие места и такое утешения в большой степени разозлит окружающих, чем успокоит. — Повелительница Гроз, а что насчёт храма Звёздного Неба? Вам известно где он находится? — Обратился ко мне с вопросом Повелитель Воды. — К сожалению, мне не известно где находится данное строение, однако название, которое придумал кто-то из смертных очень красивое. Не буду отрицать, для меня самой было шоком получить столько фонарей. Теперь все задумались, где могут находиться эти два храма... Однако я на этом не была зациклена, даже не делал вид того, что раздумываю. Моё внимание было обращено на Пэй Мина, точнее на то, что было сзади него. Это была проклятая сабля Эмин... И какого чёрта она здесь?! Похоже она вновь сбежала от Хуа Чэна. У них довольно непонятные отношения, однако то, что Эмин находился на небесах, меня тревожило, так ещё и ко всему этому он зачем-то прятался за генералом Пэем! Неужели решил его пустить на фарш? Я конечно понимаю, что порой жаловалось сабле на то, что он ко мне клеиться, но не надо же доводить всё до такой степени! Я очень сильно встревожилась. В голове я пыталась придумать план, как раскусить Эмина, ведь не очень хотелось видеть раненных на празднике. Появился один... Однако тогда я привлеку лишнее внимание, хотя уже будет не важно. Вдох... Выдох... Да, я старалась сохранять спокойствие, но у меня это не особо выходило. Ши Уду похоже, заметил моё беспокойство. Но он не знал причину. Я усадила рядом с собой Скарамуччу... Сын посмотрел на меня с непониманием, оно отчётливо было видно в его глазах. Молния тоже ничего не поняла и хотела встать, однако я сказала шёпотом: — Молния, лежи. Охраняй Скарамуччу. Честно говоря, я долго не могла говорить, что Скарамучча мой сын. Почему-то это меня нервировало, однако, постепенно я всё-таки начала его воспринимать именно как своего ребёнка, а не как своё чудо творение или куклу. Я стала очень сильно за него беспокоиться, особенно когда бывали такие ситуации. А в последнее время их было куча. Например, то же раскрытие Хэ Сюаня... Я больше переживала именно за Скарамуччу, а не за себя. Как принял моего ребёнка наставник? Ну... Он сначала был в недоумении, а потом общался с ним, как со мной, только без подколов. И это очень радовало меня. Я встала и направилась в сторону «трёх опухолей». Все взгляды были настороженно направлены на меня. Данный факт меня очень волновал, ведь все уставились на меня и не отводили глаз, а я то всего-навсего хочу отогнать Эмина от Пэй Мина. Кстати, сабля то исчезла, то вновь появлялась. Неужели её никто не заметил? Хотя учитывая всю ситуацию — это вполне естественно. Все были заняты вопросами насчёт фонарей и храмов. А Эмин воспользовался этой обстановкой, чтобы наделать бед. Впрочем, ничего удивительного. Эмин заметил моё приближение и решил нанести травму Пэй Мину намного быстрее. Он конечно был рад вниманию с моей стороны, однако сабля любила меня подразнить и ко всему этому баловаться. Одним словом — малое дитя. Завидев же действия оружия, я уже побежала и на бегу доставая свой артефакт из некого карманного измерения. Небожители с ещё большим непониманием смотрели на меня. Раздался звук соприкоснувшихся орудий. Эмин наконец-то перестал исчезать и завидев его все знатно испугались, но и ко всему этому удивились, ведь я обнаружила проклятую саблю Хуа Чэна. Я кое-как смогла и вовсе отбросить немного Эмина при помощи Зангецу. Однако тот явно не собирался сдаваться и вовсю начал атаковать меня. Мне ничего не оставалось, кроме как отбивать атаки непослушного артефакта. Боги Войны явно хотели прийти мне на помощь, однако страх перед саблей Собирателя Цветов под Кровавым Дождём никак не исчезал. По итогу все наблюдали за моим сражением с грозным артефактом. Звуки соприкасающихся металлов охватили слух всех богов. Се Лянь явно раздумывал на тем, как здесь появился Эмин. Мне бы тоже хотелось это узнать, но спросить напрямую будет как-то глупо. Поэтому я просто отражала атаки. Атаковать реликвию наставника не представлялась возможным из-за моего малого опыта в сражениях. Именно поэтому для меня лучшей тактикой являлась оборона. Бой длился недолго, ведь Эмин похоже, решил сдаться мне. Не знаю почему, но, впрочем, мне не помешает ничего это узнать чуть позже. Хотя предположения в голове назревали. Например, ему могло надоесть или он почувствовал, что ему пора назад, к Хуа Чэну. Вообщем я это обязательно узнаю. Эмин вонзился в землю, прямо перед мной. «Ты типо меня подставить решил, да? Или ты подкалываешь меня, как Хуа Чен? Если так, то вы уже заебали... То змея, то ещё вот это...» пронеслись у меня такие мысли в голове. Боги от такого действия сабли вообще ахуели. Ну, по другом это не описать, сразу у всех глаза по пять рублей стали и явно загрузка Windows в голове. Я телепортировала Зангецу в его измерение, о котором пока само мало, что знаю, а затем вытащила Эмина из земли. Он в свою очередь начал пялиться на меня своим глазом.... По началу я не поняла, что он хочет этим сказать, а потом до меня дошло, что он так извиняется. «Гений блин, а не сабля. Натворил беду, зная о последствиях, а теперь простить его. Ох... У меня будто проблем мало, раз он решил создать мне их» подумала я. Конечно же я была зла на Эмина, ведь он довольно сильно меня подставил, однако это были ещё цветочки. На небеса заявился владелец сабли — мой наставник Хуа Чэн. От этого все вовсе словно язык проглотили, но не на долго. Довольно быстро все начали шептаться. В этот момент я думала, что не выдержу и начну высказывать весь свой матный словарь. А он у меня большой. Ко всему этому глаза по пять рублей были уже у меня, ведь Собиратель Цветов под Кровавым Дождём направлялся ко мне, похоже, чтобы забрать свой артефакт. Когда он уже стоял возле меня, Эмин начал трястись. Похоже сабля испугалась гнева хозяина. И почему-то вся злость по отношению к ней пропала, ведь я вспомнила обращения Хуа Чэна к Эмину... И как бы мне теперь перехотелось возвращать саблю наставнику. — Не думал я, что ты, Эмин, так легко сдашься. Артефакт Князя Демонов не переставал трястись. Я понимала, что сабля ощущает огромный страх, ведь Хуа Чэн обычно наказывал её за плохое поведение. Взгляд Сань Лана был уже направлен на меня, а не на Эмина. Блин, так ещё и все притихли... Вот так и доверяй этим «небесным товарищам»! — С нашей последней встречи прошло не много времени, не думал, что вновь тебя увижу. — Тебе лучше не обо мне думать, а об своей сабле. Она сбегает и вытворяет не пойми что, а нам отдуваться. Следи-ка ты за своим оружием, а то может Эмин от тебя вовсе сбежит, при чём навсегда. В душе от своих же слов я смеялась так, что могла лопнуть, но при этом было ощущение страха, боязни того, что меня в любой момент осудят или ранят физически. Однако, наставник был не из тех, кто осуждал меня и на мой комментарий он лишь слабо улыбнулся. Из-за этого все начали шептаться: — Новенькая страх потеряла! — Да, да. Не знает что-ли, кто перед ней?! Было ещё куча высказываний подобного типа. Но они все были настолько однотипными, что бесило. Я передала всё-таки клинок Эмина Собирателю Цветов под Кровавым Дождём. Князь Демонов довольно спокойно взял его и засунул в серебряные ножны. Он с таким же спокойствием ушёл. Я последовала примеру наставника и решила свалить к себе во дворец, пока все пытались понять, что только что произошло. Скарамучча залез на тигрицу. Молния лениво встала, а затем направилась за мной. Так наставник мне помог свалить от большей части проблем. Спасибо ему огромное.