Иллюзия безопасности

Fly me to the moon

And let me play

Among the stars

Let me see what spring is like on my

Jupiter and mars

In other words

Hold my hand other words darling

Kiss me

Легкое покалывание в легких и оглушающий страх заполонили Ги Хуна в момент второго голосования. Ненависть и непонимание разжигали его сердце, заставляя пугаться собственных мыслей. Что происходит с людьми? Неужели они не учатся на своих ошибках? Неужели им нестрашно умирать? Неужели деньги, полученные кровопролитием стольких невинных жертв, имеют смысл? Неужели женщины не хотят вернуться к своим детям, которые отчаянно их ждут? Неужели они смогут потратить эти жалкие бумажки, зная, каким образом они были получены? Ги Хун, увидев результат голосования, был готов биться головой о стену. Мужчина смотрел на копилку в виде светящейся свиньи с отвращением, даже не замечая внимательного взора, направленного на себя. Ен Иль приблизился к нему, кладя руку на плечо: — Это было неизбежно, — его голос был пропитан решительностью и чем-то загадочным, — вы уже поняли это после того, как увидели растущее число «кружков». Мы выберемся отсюда, Ги Хун, после следующего голосования.  Сон обернулся, не ожидав такого жеста от 001. Они ведь даже не друзья, что за внезапные фамильярности. Но улыбка и теплый взгляд карих глаз, направленный на него, потопили все слова, которые он хотел сказать. Фигура первого игрока завораживала, хотелось многое спросить, но мозг словно сам в раз забывал вопросы. — Простите, Ги Хун, я так ужасно играл, совсем переволновался с этим волчком, — они стояли друг на против друга, в этой толпе голосовавших против продолжения игр. Ен Иль не сожалел ни капли, ведь действовал он из своих соображений. — Не вините себя, я сам переволновался, если бы не вы, я бы вообще не смог выиграть в Джегичаги, — он и вправду не злился на первого игрока за его долгое прохождение испытания. — Спасибо, — Ги Хун едва прикоснулся к пальцам, лежащим на своем плече, ощущая их тепло.  Его всего передернуло от резкой вспышки, также быстро потухшей где-то внутри после этого прикосновения. Ен Иль сжал плечо чуть сильнее и пошел к своей койке. Этот загадочный мужчина, который все чаще находился рядом с ним, один из немногих прислушивался к его словам. Ен Иль словно впитывает все, что говорит Ги Хун, анализируя его поступки. Но он не ведет себя, как преданный пес. Так кто же он? — Что это с ним? — к нему подошел Чон Бэ, утаскивая в противоположную сторону, — первый номер расстроен из-за голосования? — Не знаю, Чон Бэ, думаю да, — Сон только пожал плечами, — «001» винит себя из-за его ошибки с волчком. Если честно, главное что мы живы, остальное уже неважно. Первый игрок казался таким сильным, но в душе одновременно и таким беззащитным. Хотелось оказать ему жест поддержки, а не расклеиваться самому.    — Черт, Ги Хун, давай если выберемся отсюда снимем пару девиц и закажем много выпивки, как в старые добрые?— Чон Бэ проигнорировал его слова, будто они и не были особо важны, — Меня эти треугольники и квадраты скоро в могилу сведут.  Он расхохотался, пихая друга в бок. Для него все было так просто, будто завтра не будет куча смертей и не придется опять волноваться. Ги Хун выдохнул, немного расслабляясь. Он выдержит и поможет всем, чего бы это ему ни стоило. Их ждала еще одна ночь, полная надежд и сомнений.

***

Пошел третий час с начала отбоя. Ги Хун сидел, облокотившись на одну из балок, из которых были сделаны кровати. Глаза уже слипались, дежурить было невыносимо. Рядом слышится храп Чон Бэ и тихое посапывание высокой девушки, имя которой Сон и не знал. Она была в команде с пожилой женщиной и ее сыном. За них во время второго испытания они так радовались всеми игроками. — Ги Хун, идите, я сменю вас, — послышался голос «001», он спускался с соседней кровати, — сидите уже который час здесь. — Вам бы лучше поспать, — он потер глаза, — я не устал, но если хотите, можете присесть со мной. Ги Хун не знал зачем пригласил мужчину сесть рядом с собой, но что-то подсказывало, что он делает все правильно. Есть ли между ними хоть какие-то взаимоотношения вообще? «001» опустился рядом с ним, зеркально облокотившись на другую кровать. — Волнуетесь? — они смотрели друг на друга, два таких похожих, но почти незнакомых человека. Ги Хун тонул в таком спокойном голосе, в сквозившей безопасности, которая окутывала их двоих. Кто этот человек? Что в нем особенного? Почему он вызывает столько эмоций, давно забытых и никому не нужных? — На моих глазах погибло столько людей, я пытаюсь спасти всех, но у меня почти ничего не выходит, — первый номер даже не ожидал услышать от него начало исповеди о собственных страхах, — я не хочу подвергать кого-то опасности. — Вы никогда не спасете всех, вы же знаете это, — Ен Иль даже усмехнулся словам сидящего напротив «героя», — люди будут играть, они пришли сюда за надеждой на новое будущее. Вы погибнете, если будете думать только о других. Ги Хун, вы не их герой, не забывайте о себе. 456-ой удивленно взглянул на мужчину, его слова отзывались где-то в сердце, неужели он волнуется за него? — Моя жизнь не так ценна, как жизни оставшихся двухсот человек, — Ги Хун смущенно почесал затылок. Он показал пальцем на копилку, — вот это дерьмо погубит их, даже не дав им спастись. Иногда я не знаю, что делать, ведь меня даже не слушают. Ен Иль лишь придвинулся ближе, почти соединяя их ступни. Они были так близко друг к другу, и эта близость обжигала их, дарила момент один на двоих. Ги Хун боялся даже пошевелиться, не понимая как реагировать на все это. Эта странная дружба его удивляла. Второй же забывал, что чем больше привязывается к Ги Хуну, тем больнее потом будет предательство, тем больнее будет их скорое расставание. Хван Ин Хо даже не знал, зачем придумывает эту личность, зачем пробирается глубже «под ребра» к 456-ому игроку. В этот миг он был простым человеком, у которого есть не обремененное прошлое, будущее и настоящее. Он хотел быть ему другом, миром, он хотел быть ему всем. И это было безумно и дико. Когда же это все началось? — Главное, берегите себя, — он наклонился и поднес руку к его лицу. Ги Хун замер, не дыша, — вы важнее всех этих оставшихся «тараканов». Для вас не важны деньги и этот приз. Вы сильный, Ги Хун, вы справитесь. Ен Иль задержал на несколько секунд руку на его скуле. Это невесомое прикосновение вызвало табун мурашек на теле Сон Ги Хуна. Он прищурился, всматриваясь в спокойное лицо сидящего напротив мужчины. Прикосновение, еще и второе за день. Что между ними, черт возьми, происходит? Почему это вызывает волну мурашек? Если бы Чон Бэ делал подобные вещи, он точно не испытывал бы смущение и волнение, тепло, растекающееся по телу. Ин Хо даже не знал для чего он касается его все больше и больше. С каким же огнем, опасным для него самого, он играет. Он делает это ради подтверждения своего эксперимента по анализированию поступков Ги Хуна? Раньше 456-ой игрок был для него таким же, как и все: жалким, глупым и ничтожным. В какой момент всё изменилось? Поезд доверия тронулся, когда он сам стал игроком. Их с Ги Хуном стала соединять на каждом испытании тонкая невидимая нить. В нем он разглядел потенциал сильного человека. Даже когда Ин Хо специально неправильно бросал волчок, тянув время, он хотел увидеть ненависть, страх в глазах 456-ого, но видел лишь ощутимую поддержку и надежду. Это стало разбивать на куски иллюзию ненависти, долго выстроенной годами, по отношению ко всем игрокам. Черная маска фронтмена, которая вросла под кожу, медленно давала сбой.  Ги Хун стал для него особенным, человеком, будущего с которым у него никогда не было и не будет. Он не мог позволить себе даже мысли о дружбе с ним, не говоря о чём-то большем. Хотел ли он вообще чего-то большего? Он сам не мог ответить. Его сердце, холодное и бездушное, не способно на что-то хорошее. Но рука сама тянется за прикосновением, чтобы быть ближе к нему. — Как вас зовут? — Ги Хун перехватил его руку, — мы даже не представились друг другу за все это время. «Знал бы ты как зовут меня на самом деле, вырвал бы мне руку и требовал бы объяснений. Думаю мой брат уже намекнул, кем же я являюсь». — Мое имя «О» «Ён» «Иль», как мой номер «001», все просто запоминается, — и ты не забудешь это имя никогда, Ги Хун. Я постараюсь это сделать. Каждый день ты будешь мучиться от вопросов, от непонимания. Я и сам порой не знаю, зачем пришел сюда, зачем стараюсь быть ближе. Их руки, сплетенные странным рукопожатием, опустились на пол. Вокруг было довольно темно, поэтому Хван Ин Хо решил, что их никто не увидит. Он смотрел на Ги Хуна и видел сомнение, нерешительность и непонимание в его глазах. — Мое имя уже известно Вам, я Сон Ги Хун, — он тихо проговорил свое имя, не отрывая взгляд от строгих черт лица, ровного носа и сухих губ. Его лихорадило от теплой руки, от длинных пальцев, крепко держащих его руку. — «Вещий сон», вы знали как ваше имя дословно переводится? — пусть этот сон будет лишь моим и в нем мы будем вместе, дорогой Ги Хун. Ведь вместе мы можем быть лишь в моем сне, а пока, я буду смотреть на тебя и удивлять странными прикосновениями. — Надеюсь, хоть не последний, — выдохнул Ги Хун, отпуская руку Ен Иля, — завтра следующее испытание, в нем вновь погибнет много людей. Я хочу защитить Вас, но пока все получается наоборот. Ги Хун уже забыл как относиться с оптимизмом к следующим испытаниям. Помня, какая бойня была после третьего испытания в прошлый раз, он боялся, что ситуация повторится. Здесь так много беззащитных женщин, молодых людей, которые нуждаются в помощи и не смогут себя защитить. А он даже сам себе помочь не может, не справляется с нервами.  «Если Ен Иль погибнет в следующей игре?» Страх понемногу начал сковывать легкие, а тревожные мысли жужжали в голове, как мухи. На лице Ги Хуна была лишь строгая гримаса, которая не отражала его чувств. — Вы справитесь, Ги Хун, — Ен Иль ободряюще улыбнулся, поднимаясь с холодного пола, — я верю в вас. В него еще верят. Ги Хун чувствовал, как после этих слов медленно тревога отпускает его, и появляются силы на следующий день. Он нужен им, у него получится. Главное увидеть следующий день, который скоро встретит их.  — Ен Иль, держитесь рядом со мной во время завтрашнего испытания, — сказал он мужчине, который ложился на соседнюю кровать.  «Если было бы возможно, я бы послал всех игроков, сержанта, работников к чертям, сжег весь мир, оставив только тебя, чтобы была возможность быть рядом», — но ты лишь испугаешься подобного, мой вещий сон, который я так лелею и ненавижу. — Конечно, Ги Хун, — он поправил зеленую робу и устроился поудобнее на кровати, — не дежурьте, вам пора отдохнуть перед завтрашнем днем. «Спи, моя душа, спи, пока вновь не придется столкнутся с жесткостью и цинизмом. Ги Хун, ты слишком чист и силен для этого мира». 456-ой прикрыл глаза, медленно погружаясь в крепкий сон, забывая о тревогах и страхах. Перед ним лишь расплывается лицо Ен Иля, ставшего ближе за этот странный ночной разговор. Они выживут и поговорят вновь, осталось надеяться на случай и судьбу.