Пачка сигарет

Утро. Первое утро, когда Антону совершенно не хочется вставать с постели. Голова раскалывается, под глазами залегли темные круги, ночные слезы не прошли бесследно. Волосы прилипли к лицу, футболка пропотела. Антон, схватив свое полотенце и свежую одежду, отправляется в душ. Кипяток не спасает, но он все равно принимает обжигающий душ. Антон здоровается с Аленой, через «не хочу» желает доброго утра и собирается гулять, опять не позавтракав. Алена уже хочет сказать что-то, скорее всего про завтрак, но захлопывает рот, качая головой. Антон уверен, она доложит Арсению, но парень на нее не злится. Погода выдалась, на удивление, хорошей. Закончились долгие дожди в Петербурге, и опять наступило лето. Антон натянул старые черные трико и черную с принтами толстовку. Толстовку выбирать пришлось долго, с максимально закрытым горлом, потому что футболку, подходящую под теплую погоду, надевать Антон не планировал, светить ранами, посвященными любви к Арсению на ключице, не хотелось. Серега написал, чтобы Антон зашел за Позовыми, потому что сам может опоздать, провожая друга на вокзале. Встретиться договорились на той самой заброшке. Серега предусмотрительно написал, чтобы Антон не лез один на крышу. Антон лишь отмахнулся и зашагал в сторону метро, чтобы добраться до Позовых. Немного заплутав в узких улочках Петербурга, Антон наконец-то добрел до известного ему адреса, где раньше не бывал. Заметив огромный особняк на отшибе, Антон не сомневался, он принадлежит Позовым. Пришлось обходить дом вокруг, дабы понять, где окна Димы или Иры, хотелось позвать их гулять, как в старые добрые, крича в окна. Никаких признаков комнаты подростков Антон не нашел и уже хотел просто позвонить, но тут заметил розовые занавески на втором этаже и решил испытать судьбу, надеясь, что там живет Ира, а не ее мать. - Ирина, сударыня, выгляните в окошко, соизвольте взглянуть на того, чье сердце вы украли! – крикнул он громким басом, из-за чего голос вышел грубым и взрослым, но при этом с усмешкой, словно слова были сказаны с издевкой. Антон принялся ждать, пока кто-нибудь выглянет в окно (уж очень он надеялся, что Ира), но Ира не показалась, но и ее мать тоже. Шторы дрогнули, окно распахнулось, и Антон увидел незнакомую девушку. Она перевалилась через подоконник и вылезла наружу небезопасно по пояс. Русые волосы развивались на ветру и полностью свисали на улицу. Серо-зеленые прищуренные глаза хитро изучали. Пухлые губы растянулись в ухмылке. Красная помада на губах смазана. Девушка очень красиво хлопает длинными ресницами. Грудь вызывающе вывались из открытого кружевного топа. - Мальчик, ты к кому? – слишком нежным, неподходящим к ее образу, голосом спрашивает она. - К Ирке, - спокойно отвечает Антон, игнорируя девушку и ее поведение. Хотя любопытство так и клокочет в груди спросить, кто она такая. Любовница Димки? Неужели стеснительный паренек нашел себе такую пассию? Не в его стиле. Или, быть может, молодая любовница отца Позовых? Девушка удивленно смотрела на Антона, ухмылка на ее лице дрогнула, и она обернулась обратно в сторону комнаты. Уже через секунду в окне возникла Ира с растрепанными волосами, горящими щеками и смазанной помадой. Странные домыслы посетили голову Антона, но он их проигнорировал. Ира оттолкнула незнакомую девушку, прикрикнув. - Оксана! – несмотря на высокий тон, теплота сквозила в голосе. – Это Антон, он мой друг, и не смотри на меня таким взором! Каким же взором смотрела некая Оксана на Иру, Антон узнать не мог. Незнакомая девушка спряталась в комнате, ее не было видно. Ира высунулась в окно, Антон отметил, что она в одном белье, и бросила поспешное. - Я сейчас заберу Диму и выбегу! После чего окно захлопнулось, и Антон принялся ждать друзей, особо не зацикливаясь на незнакомой девушке в комнате Иры. Иру пришлось ждать дольше планированного. Антон уже хотел вновь кричать ее под окном, как появился Димка и полностью собранная Ира. Антон догадался, почему девушка задержалась, но решил не задавать лишних вопросов. Если потребуется, Ира расскажет сама, что за Оксана. Она явно не встречается с Димой или отцом Позовых, поэтому остается только гадать об экстравагантной незнакомке. Подростки приходят к вчера найденному заброшенную многоэтажному дому во дворах. Ребята устраиваются на верхнем этаже, Ира даже прихватила из дома плед, расстелила на холодном каменном полу, дабы было потеплее. Но Антон рвется на крышу, туда, где чувствует свободу. Ира отказывается, прося брата остаться с ней, мол, в таком здании одна коротать время она не хочет. Антон успокаивает друзей, говоря, что сам справится на крыше. К тому же, туда нужно подняться сейчас, пока не пришел Сережа. Его друг почему-то против этой открытой площадки и походах туда Антона. Оставив друзей внизу, Антон спешит по лестнице вверх. Шаги по высоким каменным ступеням эхом отдаются в просторном помещении. Выход на крышу открыт, дверь расшатана. Иногда порыв ветра с грохотом захлопывает дверь, заставляя вздрогнуть от страха. В создающимся эхе и шуме можно расслышать голоса людей, которые здесь раньше жили. Хотя, быть может, Антону всего лишь кажутся эти голоса. Внизу раскинулся город. Такой прекрасный, запоминающийся город. Сколько здесь Антон? Всего лишь несколько дней, неделю, а Петербург уже никогда не оставит его мысли. И нет, не положительны эти мысли, не сластят они фантазии и мечты юного ума, а лишь пугают и напоминают о вечной боли. Но чего уж лгать, останутся у Антона и хорошие воспоминания о Петербурге. Встречи с новыми друзьями, встреча с Арсением, сам Арсений. Нет, не его эмоциональные качели, холод и растерянность в глазах, а сам Арсений с неловкими и нежными улыбками, заботой и теми фотографиями на чердаке, которые заставляют верить во взаимную первую любовь. А еще первая любовь. Вот, с чем будет ассоциироваться Петербург у Антона. С этими нежными светлыми чувствами, которые убивают и пугают его. Сегодня здесь слишком солнечно и ярко. Ни единого облачка на небе, лишь голубой купол, накрывающий город, и палящее летнее солнце. Людей значительно больше, молодежь выбралась на долгожданные прогулки, а взрослые, словно позабыли о работе и делах, не спеша прогуливаются по переулкам. Их беззаботные лица выражают совершенно разные эмоции: счастье, печаль, страх, отвращение, возбуждение, гнев, влюбленность. Антон давно не наблюдал за людьми. Здесь они одновременно далеко и близко, можно смотреть на них и не бояться, что тебя поймают за этим неприличным делом. Антон чувствует свободу. Антон хотел бы остаться здесь подольше, несмотря на все муки сердца. На крыше хорошо думается. А в Петербурге ему легко дышится. Антон достает из кармана джинс полупустую пачку сигарет. Он всегда носит ее с собой, на всякий случай. Вот на такой, как сейчас, например. Идеальное время для курения. Сигареты для Антона может и не смысл жизни, но отличное лекарство, чтобы разнести мысли по полкам и оценить ситуацию. Кто-то резко хватает Антона за руку, и тот испуганно вздрагивает, сделав вперед, к краю крыши, неосмотрительный шаг. Сигарета выпадает из пальцев и летит на асфальт. Не желая смотреть вниз, Антон инстинктивно поворачивается назад. Его крепко за запястье держит Сережа и испуганными глазами смотрит на него. Антон не понимающе глядит на друга в ответ, пытаясь разгадать его странные мысли. - Серег, ты чего?.. – раздается спокойное от Антона. Сережа ослабляют хватку на запястье друга, но держать продолжает. - Хотел у тебя спросить то же. Чего поднялся сюда? Еще и один? Почему Димка и Ира тебя отпустили? - Ты же знаешь, мне здесь нравится… - неловко бормочет Антон. - Тох… - протягивает Серега. Видно, он хочет сказать что-то еще, но останавливает себя. Антон прочитывает по глазам все мысли друга. От удивления он раскрывает рот, желает закричать, но молчит. Сережа смущается, отводит взгляд, понимая, что Антон догадался о переживаниях Матвиенко. Тут Антон обретает слабый голос и сдавленно произносит. - Ты думал…думал, я туда?.. – куда «туда» объяснять не нужно. Сережа прикрыл глаза и тяжело вздохнул, словно ему стало стыдно за свои мысли. Антон нахмурился. – Я не собирался сегодня, - показательно отошел от края Антон, но друг зацепился за другое слово. - Сегодня? В смысле сегодня, Антох? – прошипел сквозь зубы Сережа. - С чего ты вообще взял, что я собираюсь прыгнуть? – перешел в наступление Антон, дабы не отвечать на вопросы друга. Часто ли Антон думал о суициде? Слишком много для психически здорового человека, но и слишком мало для того, кто реально собирается его совершить. Для Антона суицид значил крайность, дальше дороги не будет. Так он собирался поступить только от безысходности, если не сумеет придумать причину не возвращаться в Воронеж в квартиру к отцу. Когда остальные называли суицид грехом, а людей, его совершивших, слабыми, Антон видел в нем выход. Никаких больше страданий, душевных мучений и неправильных чувств. От всего можно избавиться разом. Но ведь от «всего» звучит в прямом смысле этого слова. Помимо печальных и тяжелых моментов жизни человек, совершив суицид, избавиться и от счастливых моментов. Антон больше не сможет видеться с друзьями, ощущать свободу на крышах Петербурга и ловить столь редкие, но нежные взгляды от Арсения. Антон зависим от общения с Арсением. Для него важно видеться с ним постоянно. И Антон понимает, что это глупо и по-детски наивно. Хотя, быть может, он, наоборот, не понимает истины. Бывает, ты влюбляешься в человека и не можешь от него отойти ни на шаг. И это вовсе не глупо, человеку нужно любить и получать эту любовь в ответ. Но Антону не нравится эта зависимость. Ему хочется от нее избавиться. - Я же вижу, что ты страдаешь, - укоризненно смотрит на него Сережа. – Руки каждый день перемотаны свежими бинтами, лицо бледное, ты ничего практически не ешь сутками, чего бы я ни предложил перекусить. У тебя явно какие-то проблемы, Тох. - Со своими проблемами я справлюсь сам, не стоит в них лезть, - довольно грубо отзывается Антон, но Сережа не обижается. Качает головой и продолжает гнуть свою линию. - Я хочу, чтобы ты поделился. - Серег, не суй свой нос не в свое дело. Ты и так достаточно обо мне знаешь. Поверь, нет ни одного у меня друга в Воронеже, который так бы меня знал. - Но при этом я не знаю и половины! – недовольно бурчит он. - Давай вернемся к ребятам, - предлагает Антон, дабы окончить этот неприятный для него разговор, и, не дождавшись ответа от друга, направляется к лестнице. Оба спускаются к друзьям без настроения. Ира сразу улавливает возникшее между парнями напряжение и поднимается с пледа. Она подходит к друзьям, но Антон отмахивается, а Серега, закатывая глаза, намекает на Шастуна. Ира просит всех успокоиться. Антону нужно еще раз покурить. Друзья в таком состоянии не пускают его наверх. Он в одиночестве спускается вниз и курит у входа. Антон уверен, друзья следят за ним через проемы для окон, а Серега в это время рассказывает причину их маленькой ссоры. Антон вовсе не злится на Сережу. Просто ему непривычна такая забота. Отец никогда не интересовался его здоровьем или душевным состоянием, друзья из школы тоже, поэтому Антон научился держать все в себе. А тут выясняется, что Сережа, подружив с ним неделю, догадался о многих переживаниях сам и теперь волнуется, что Шастун может что-то сделать с собой. Неужели Антон настолько не умеет скрывать свою боль, что ее почти сразу становится видно? Или просто Сережа слишком хорошо читает людей? Но ведь с Матвиенко они провели всю неделю вместе, сутками надоедали друг другу. Естественно, руки со шрамами трудно было бы не заметить, а бинты, даже под толстовкой, могут выделяться. А насчет еды… Сережа, не считая Поповых, единственный перед кем Антон ел даже без аппетита, так что Матвиенко всей правды-то еще и не знает. И не надо ему знать, верно? Меньше знаешь, крепче спишь. Антон возвращается наверх к друзьям. Серега и Дима расположились у одной стены прямо на холодном полу, а Ира на принесенном пледе. Антон извиняется перед друзьями за свое поведение и подсаживается рядом с Ирой. - Ребят, я веду себя как последний мудак, - несмотря на то, что друзья отрицательно покачали головой, Антон своего мнения не изменил. – Просто хочу сказать… Короче, я не создан для всей этой лирики, у меня-то и друзей нормальных кроме вас нет. В общем, типа так получилось, что я влюбился, и он…а, - Антон нервно забыл про это дурацкое окончание «а», отчего местоимение вышло отрывистым. – И она никогда не сможет мне ответить взаимностью, так вышло, нам не судьба, все дела… - отмахнулся Антон, пытаясь скрыть за безразличием свою боль. – И я не думал, что, оказывается, это так трудно переносить в себе и жить с мыслью о невзаимной любви. - Она из Санкт-Петербурга? – спросил Сережа, удивленно разглядывающий Антона. - Да, мы с ней познакомились уже здесь, - хмыкнул Антон с того, что обращается к Арсению в женском роде. - Возможно, когда ты вернешься назад, тебе станет легче… - неловко пробормотала Ира, коснувшись плеча Антона в знак поддержки. Шастун мотнул головой. - Если честно, отсюда мне будет очень трудно уезжать. Хочется остаться здесь навсегда. - Ты можешь попробовать уговорить отца или дядю, чтобы они оставили тебя здесь. - Без вариантов, Ир, - качает головой Антон. – Отец ни за что не сделает мне такой подарок, окончательно избавившись от меня, а у Арса слишком мало возможностей, чтобы оставить меня тут. К тому же, Ир, у него же своя семья, к каким чертям ему сдался я? Ребята переглядываются, отчаянно, понимая, что никак не могут помочь другу. Антон улыбается, показывая, мол, все в порядке, он справится со всем сам, но никто не верит этой искусственной улыбке. - Знаешь, Антон, - тихо произносит Ира, упершись взглядом в свои коленки. – Когда-то я тоже была влюблена и думала, что это вовсе не взаимно. Плакала ночами, страдала, писала лирические письма… В общем, все, как положено, - улыбнулась она, не поднимая глаз. – А сейчас мы с тем человеком вместе, у нас любовь, серьезные отношения… Быть может, и у тебя не совсем потерянная ситуация? - Этот человек старше тебя на девять лет? – улыбается Антон. – Был ли он в отношениях в момент твоих страданий? У нас с тобой просто разные ситуации. И, да, я рад за тебя и того парня, не знал, что ты в отношениях, - добавляет Антон, желая сказать еще что-нибудь, узнать, кто он такой, потому что за все время их общения Ира не упоминала о нем, но Дима его перебивает. - Антох, а ты куда поступать-то планируешь?.. *** Про напряженный разговор утром уже забыли. Атмосфера на последнем этаже заброшенной многоэтажки дружеская. Благо на улице тепло, иначе ребят бы уже продуло на каменном полу. Давно наступил обед, и Серега сбегал в ближайший магазин за снеками, только Антон, как обычно, отказался. Друг окинул его сочувственным взглядом, но ничего не сказал. Антон недовольно закатил глаза. Ему не требовалась чья-то жалость. Темы для разговоров медленно иссякали себя, и друзья то и дело лезли в телефоны поиграть в любимые игры или переписываться с кем-нибудь. Антон залипал в социальных сетях, рассматривая фотографии своих одноклассников. Некоторых показывал свои друзьям, рассказывал какие-то истории про них и учебу в Воронеже, потому что говорить было больше не о чем, и друзья слушали, развесив уши, с детским любопытством, будто бы получали рассказ из уст старого моряка, пережившего огромное количество приключений в море. На телефон Антона пришло сообщение. Заветные три буквы превратились в роковые. «Арс» - появилось оповещение. Арс вспомнил о вас и решил удостовериться, как вы себя чувствуете. Антон скривился и отбросил телефон в сторону экраном вниз. Пришло еще одно уведомление, но чье это сообщение смотреть не требовалось. Антон нутром чуял, что Арс включил из себя заботливого дядю. Если Антон сейчас решится ответить на эти сообщения, будет мило улыбаться и радоваться обычным вопросом, потом ему опять будет плохо, опять придется резать себя, чтобы заглушить моральную боль. Эти розовые очки пора разбить и сделать так, чтобы он больше ничего не чувствовал к Арсению, а Арсений относился пренебрежительно к нему. И Антон выбрал самый, как казалось ему практичный способ для того, чтобы избавиться от чувств, игнорировать Арсения, не думать о нем и делать вид, что его вовсе не существует. - Антон… - пробормотала Ира, уставившись на телефон парня. - Согласен, нужно вырубить его, - проговорил парень, когда пришло третье сообщение. Антон их церемонно просмотрел, чтобы Арсений не думал, мол, Антона сбила машина или он совершил суицид. Пусть не тратит свое драгоценное время, не обзванивает больницы и морги, их в Петербурге достаточно. Просмотрев сообщения, но ничего не ответив, Антон выключил телефон, еще раз печально взглянул на экран и, натянув искусственную улыбку, вернулся к друзьям с очередной воронежской историей. Способ и правда действовал. Телефон был отключен, больше никаких оповещений не приходило, а разговор с друзьями возобновился вновь, словно они успели подкопить историй, а теперь вываливали их всем. Стало весело. Антон даже прекратил задумываться о собственных чувствах, полностью отдавшись друзьям, пока Ира не выдала на выдохе. - Давайте поиграем в «Бутылочку»! Ее предложение не звучало вопросом, скорее утверждением, причем добровольно-принудительным. Парни переглянулись, пожали плечами, мол, давайте, делать все равно нечего. Для игры требовалась бутылка. Обычно в сериалах или книгах используют что-то романтичное и эстетичное, бутылку вина или шампанского, но у ребят имелась только стеклянная бутылка грушевого лимонада с остатками на дне. При движении бутылки лимонад пенился. Ира, предвкушая веселую игру, потерла ладони и хихикнула. Будучи основательницей этой идеи себе она и присвоила роль того, кто крутит заветную бутылку. Не будем лгать, сердце Антона замерло, когда ловкие пальцы Иры раскрутили бутылку. Стекло немного проскользнуло по полу, бутылка несколько раз сделала полный оборот и замерла слишком резко, будто кто-то ее остановил, но все сидели достаточно далеко. - Вам не кажется, что у нас слишком мало человек для этой игры… - пробормотал Дима, следя за дном и горлышком бутылки. - Замолчи, - махнула рукой Ира и восторженно воскликнула, словно ждала этого всю жизнь. – Антон и Сережа! Антон и Сережа переглянулись и расхохотались. Антон, конечно, понимал, что они избранные, но не настолько. Ира уже хотела начать уговаривать парней, думая, что они откажутся по собственному желанию целоваться, но Серега, поднявшись рывком, подоспел к Антону. - Иди сюда, мой дорогой! – нараспев проговорил Серега, и ладонями потянулся к другу. Антон опять засмеялся. Антон приподнялся, и раздались два звонких поцелуя в щеки, затем еще два. Теперь смеялись уже все вместе, а Ира, сквозь смех бормотала: - Вообще-то нужно в губы. - Контакт был? – ехидно спросил Сережа. – Был! - В следующий раз так не прокатит, - недовольно добавила Ира, опять собираясь крутить бутылку, но Антон остановил ее. - Можно теперь я? - Тогда обмен. Ты мне сигарету, а я… Антон не дослушал. Достал из кармана толстовки электронную сигарету и протянул Ире. Та восторженно пискнула и послушно всучила в руки друга заветную бутылку. Длинные пальцы Антона с легкостью раскрутили ее. Дима даже наклонился вперед, надеясь предугадать остановку. Наконец, бутылка замерла окончательно. Ира оторвалась от сигареты и выдала еще радостней прежнего. - Дима и Сережа! Серега бросил взгляд на Антона, словно честь целоваться вновь выпала им. Антон пожал плечами, мол, он не виноват, такова судьба, но Сережа недовольно пробормотал. - Я тебе руки оторву, Тох. Антон удивленно изогнул бровь, мол, чего такого, с ним же Серега спокойно поцеловался, даже спектакль из этого устроил, а тут он стесняется! Еще Ира подливает масла в огонь, мол, в щеки, как прошлый раз не прокатит. Дима окидывает сестру убийственным взглядом и поворачивается к Сереге. Они оба не двигаются. Ира беспомощно смотрит на Антона, тот старается незаметно передернуть плечами, мол, между ними что-то происходит, но непонятно, что. Надо наблюдать молча. Первая мысль Антона была, конечно, что Сережа и Дима успели повздорить. Но когда и по какой причине? Ребята все время вместе, веселятся, они дружны. Неужели между парнями пробежала черная кошка? Надо их срочно помирить. Сережа первый поднимается, кряхтя. Дима напрягается и не отрывает от друга тяжелого взгляда. Им обоим неловко. Антон уже хочет предложить закончить этот балаган, игра явно им не подходит, но тут Сережа хватает Диму за грудки и так резко притягивает к себе, что у парня вырывается стон. Ира неосознанно хватает Антона за коленку, когда Сережа немедля впивается в губы друга. Ира вскрикивает, Антон выпучивает глаза, не веря разворачивающейся картинки перед ним. Ира наклоняется к уху Антона и, обдав жаром, шепчет. - Что-то они слишком долго целуются… У Антона нет слов. Да и какие слова тут могут быть? Такого страстного поцелуя во время игры в «Бутылочку» Антон не видел, хотя часто играл в Воронеже со школьными друзьями. Дима касается плеча друга, и тот отстраняется. Позов проводит взглядом Матвиенко, пока тот не садится обратно на свое место. Оба ничего не говорят, даже не переглядываются, но румянец на щеках Димы и тяжело вздымающаяся грудь Сережи выдают истинные эмоции. Матвиенко, стараясь сохранить спокойный тон, произносит. - Теперь бутылку буду крутить я. Все молча соглашаются, потому что сейчас лучше не перечить Сереже. Он раскручивает бутылку только со второго раза. Антон подмечает, что руки у друга немного трясутся. Бутылка делает всего один оборот и останавливается. Антон понимает, что честь целоваться выпала ему, да еще и с Ирой. Ира и Антон встают вместе, Сережа достает телефон, чтобы снять их. Антон притягивает к себе Иру, но выходит как-то по-дружески. Никакой неловкости или переживаний. Их короткий поцелуй в губы быстро заканчивается, и Сережа, снимавший это все на видео, начинает возникать, что контакта не было. Тогда Ира и Антон, улыбнувшись, целуются еще раз, более страстно, словно между ними и правда что-то есть. Сережа недовольно кричит, чтобы они немедленно прекратили, переча собственным же словам, сказанным ранее. Ребята расходятся, но, посмотрев друг другу в глаза, начинают смеяться. Антон ничего не почувствовал, когда целовал Иру. Он так надеялся, что ему может понравится эта девушка. Нет, он не стал бы уводить ее из серьезных отношений, не старался бы заполучить ее. Ему просто хотелось почувствовать что-то к Ире, чтобы доказать себе, он натурал. Но вместо этого во время поцелуя с Ирой он представлял, какого это целоваться с Арсением. У него явно практики было в жизни больше, он в курсе некоторых тонкостей. Сережа выкладывает снятое видео на свою страничку в интернете. Антон просит друга зайти с телефона Сережи на его страничку, чтобы добавить это видео и к себе. Кто просматривает его социальные сети? Правильно, Арсений. Пусть тот думает, что у Антона все прекрасно на личном фронте. Тишина. В «Бутылочку» играть расхотелось. Видео выложено. Антон с телефоном Сережи каждые две минуты просматривает, кто успел увидеть видео, и ищет аккаунт Арсения. Арсений, похоже, занят и не думает следить за Антоном. Тут Ира, вновь опустив взгляд на свои коленки, говорит. - А вообще мама хочет, чтобы я вышла замуж за Антона. Тишина превращается в гробовую. У Антона от удивления глаза распахиваются так, что ставьте блюдечко, они сейчас вывалятся. Сережа едва ли не испуганно смотрит на Иру, а Дима даже не шелохнулся на словах сестры. Похоже, он в курсе про это желание их матери. - Бред, - наконец выдает Антон. – Какие качества заметила во мне твоя мать, чтобы, придя домой, ее одолела мысль: о, я хочу выдать за него замуж мою Ирочку! У него беды с башкой, странноватые друзья, он не знает, чего хочет от жизни, он не знает себя настоящего, идеальный вариант для моей дочери! – пытаясь повторить писклявый голос матери Иры, сказал Антон. Ира хихикнула, парни улыбнулись. - Нет, этого всего она скорее всего не видела. Но Алена придумала тебе историю, в которую моя мать поверила. И моей матери очень понравилось, что ты единственный наследник своего отца, значит, ты и правда очень богат. А для моей матери это самое важное. - Ты не рассказывала, что у тебя есть парень? Ира выжидательно поглядела на Антона, затем отвернулась и выдала нетерпеливо. - Да нет никакого парня… Димка шумно выдохнул и церемонно закашлялся. Сережа удивленно повернулся к Антону, словно Антон знал правду. Но Антон сам удивился словам подруги. Как это так? Ира же сегодня с утра говорила, что в отношениях, что у нее была невзаимная любовь… - Ты видел сегодня Окси? – повернулась к Антону Ира. - Окси? – переспросил Сережа. Антон кивнул. - Оксана, да, видел. Это подружка Иры, - повернулся он к Сереже. - Вот только она мне не подружка, - рисовала Ира пальцем на полу круги. – Мы с ней встречаемся уже полгода. - Неожиданно, - выдал Сережа. - Очень даже, - добавил Антон. - Я не хотела этим делиться, боясь осуждения… Знал только Дима, и я волновалась, что в новой компании возникнут проблемы из-за моих отношений… Осуждений. Ира боялась осуждений, в точности, как Антон. Он ведь наврал про какую-то девушку, которой вовсе не существует. А тут Ира открыто говорит о том, что у нее есть девушка. Вот это поворот! Может, Антону тоже признаться, что нет никакой девушки, а есть в его мыслях только Арсений? Но нет, стыдно. К тому же он решил забыть Арсения и избавиться от чувств к нему. - Ты не подумай, мы не осуждаем, - говорит Сережа. - Было бы круто нормально с ней познакомиться, - добавляет Антон. – Наша встреча была весьма странной, - улыбается он. - Если Окси согласится, я приведу ее сюда в следующую нашу встречу, - широко улыбается Ира. – Я так рада, что вы не против! Была одна девочка в школе, которая прилюдно меня оскорбила за мои предпочтения… - Зато теперь у тебя есть настоящие друзья, - впервые за последние несколько минут заявил с улыбкой Дима. Похоже, он тоже не ожидал, что Иру примут такой, какая она есть. Хотя, по мнению Антона, в Санкт-Петербурге в центре с этим проще. Молодые ребята многое берут с Запада, перенимают их взгляды и мнения, так что для них ЛГБТ обычная составляющая, в отличии от большинства старшего поколения. В городах поменьше все сложнее. Да, встречаются ребята, которые влюбляются в свой пол, независимо от воспитания родителей и их окружающего общества, но это приходится скрывать для своей же безопасности. Даже тот же Антон. Вот вернется он в Воронеж, спросят его, понравился ли кто-то, и ему придется лгать. Его изобьют и затравят, если узнают, что он любит Арсения. Ему нужно любить кого-то другого, любую девушку из любого города, но нет, его сердце начинает стучать быстрее при мыслях о взрослом актере. И как забыть Арсения, когда он повсюду? Сережа поворачивает свой телефон к Антону. Антон даже не успел уловить, когда тот забрал свой смартфон, парень ведь следил за просмотрами того видео. Знакомый ник сразу врезается в глаза Антона. Арсений просмотрел выставленный ролик с поцелуем. У Антона одновременно в груди клокочет чувства радости и печали. Пусть Арсений думает, что Антон любит Иру, пусть думает, что они встречаются! Но ведь на деле, Антон обманывает Арсения, не полюбит он Иру, какой прекрасной бы девушкой она ни была. Антон этим видео делает только хуже. Лжет не только Арсению, но и самому себе, запутываясь в собственных мыслях еще сильнее. *** На часах уже 23:25. Телефон Антона до сих пор выключен, на связь с Арсением он не выходил, чему только рад. Быть может, эта терапия спасет от чувств. Сережу дома никто не ждет, а родители Позовых, как выяснилось, отправились на очередной званый ужин, поэтому не в курсе, что детей нет дома. Ребята так заговорились, что не заметили, как наступила ночь. К тому же фонари города и белые ночи прекрасно освещали улицу, отчего без часов можно подумать, будто еще день. Но Ира уже клевала носом, а разговоры парней становились тише и тише. Им не хотелось расходиться, они чувствовали себя большой дружной семьей, но пора было идти домой. К тому же, дабы завтра встретиться, стоило выспаться этой ночью. Дима первый предложил расходиться, и все поголовно поддержали его. Иру пришлось уже будить, она задремала, хотя доказывала, что внимательно слушала каждое слово парней. Никто Иру и не обвинял в ее невнимательности. Спустились с девятого этажа, преодолели когда-то дверной проем и оказались на улице. Заметно похолодало, поэтому подростки поежились. Ира накинула на плечи плед. Антон предложил отдать свою толстовку кому-то из парней, потому что он жарился в ней целые сутки, но и Сережа, и Дима отказались, мол, им нехолодно. Ребятам нужно идти в разные стороны, и Позовы вполне спокойно бы дошли сами, но Матвиенко выступил рьяным добровольцем, желающим их проводить. Шастун косо на него поглядел, но делать было нечего. Согласился и поплелся со всеми. К тому же, домой он и не собирался. Шли в тишине. Дима и Сережа изредка обменивались тихими фразами между собой, чем-то одновременно дружеским и слишком личным, не для посторонних ушей. Ира клевала носом. По словам Димы, в этом время обычно она видела уже десятый сон, привыкнув рано вставать. Антон, дабы девушка не упала, поддерживал ее и подталкивал вперед, чтобы они нигде не потерялась. Сам Антон курил сигареты из той самой спрятанной пачки «на всякий случай». Электронная сигарета была подарена Ире, Антон сильно не привязывался к вещам, тем более у него дома хранилось еще несколько. Дом Позовых показался слишком быстро. Подростки долго прощались у входа, никак не желая расставаться. Но никто не разговаривал. Даже Сережа умолк. Все просто смотрели друг на друга и радовались, что нашлись в этом большом городе. После долгих прощаний парни вдвоем отправились быстрым шагом к метро. На некоторых станциях поезда еще ходили, им стоило поторопиться, потому что идти пешком долго. Сначала шли тоже молча, было просто комфортно идти рядом друг с другом, как старым друзьям, но затем, немного сбавив шаг, Сережа выдал. - Ты любишь Алену? Антон повернулся к другу, понял, что его предположение не шутка, и закашлялся от удивления. Дым сигарет неровно выходил через нос. Сережа постучал по спине Антона, озабоченно глядя на него, отобрал сигарету и затоптал ее носком кроссовка. Антон, скривившись, глянул на сигарету, которую не успел докурить, затем поднял на друга обратно взгляд и совершил выпад в ответ. - А ты Иру? Теперь распахнулись глаза Сережи, и закашлялся уже он. Антон ехидно улыбнулся, все еще надеясь, что попал правильно, но Сережа, выдохнув, пробормотал. - Совсем с дуба рухнул? - Но многое говорит о твоей симпатии к ней. - Что именно? - Твое рьяное желание их проводить, недовольство нашим поцелуем на заброшке, постоянные разговоры о Позовых… - загибал пальцы Антон. - Нет, мне не нравится Ира. В смысле, она очень крутая, но любовной симпатии я к ней не испытываю. - О’кей, значит, я ошибся. Но как можно было подумать, что я влюблен в Алену? - На девять лет старше тебя. Находится в отношениях, вам с ней не суждено быть вместе… Все сходится, Тох. - Я также опровергну твои мысли. Нет, это не Алена. - Получается, мы ошиблись оба? - Получается, - кивнул Антон. Вновь замолчали. Получается, парни оба ошиблись в своих предположениях, но как же они были близки! Оба, получив друг от друга отрицательные ответы, даже не могли представить, насколько близки они были к истинной любви друг друга! Ведь и Антон любит Попова, просто не Алену, а Арсения, и Сережа любит Позова, вот только не Иру… Уже практически дошли до метро, заброшенная многоэтажка осталась в стороне, и Антон выдал. - Я не хочу домой ехать. Я же не зря телефон вырубил. Пойду пешком или посижу в каком-нибудь кафе круглосуточном. Подожду, пока все метро откроется, дальше, может, уже и поеду. Ты поезжай без меня, ладно? - Тох, я не хочу тебя оставлять. - Перестань думать, что я суицидник. - Я так не думаю, но тебя явно гложут какие-то нехорошие мысли. - Хочу побыть наедине с собой, - натянуто улыбнулся Антон. Сережа вздохнул и протянул Антону руку прощаться. Когда парни приблизились друг к другу, Сережа проговорил. - Позвони мне если что, я приеду. Антон кивнул. Сережа исчез в метро. Ни пешком домой, ни оставаться в кафе Антон не планировал. Он зашагал вновь в сторону их заброшки, дабы забраться на крышу и посидеть там. Хорошо хоть Серега не догадался, куда может пойти Антон, иначе бы точно не отпустил. Антон хмыкнул. Он никогда не встречал таких заботливых людей в своей жизни. Антон чувствует себя отрешенным от всего мира. На улице ночь, пусть и светло. Телефон выключен, друзья давно в постели, никто не думает, где сейчас находится Шастун. Он принадлежит сам себе. Он на свободе. Антону нравится курить на крыше, вдыхать в себя запах свободы, сигарет и свежего воздуха. Антону нравится наблюдать за теми редкими людьми, проходящими на улице. С высоты десятого этажа ему видно многое. Он доволен, что сейчас находится здесь. И пусть он здесь наедине со своими чувствами и страхами, пусть здесь он посвящает себя думам о страшном, но здесь он свободен. Антону хочется навсегда остаться здесь. *** На часах 3:15. Антон спускается с крыши по лестнице, хотя желание прыгнуть вниз достаточно велико. Похоже, Сережа прав, Антон суицидник, потому что нормального человека посещать такие мысли не будут. Антон до сих пор не включал телефон. Антону приятно думать, что Арсений, возможно, ищет его и уже обзванивает больницы, надеясь на лучшее. А, может, уже и морги, не надеясь на это «лучшее». Собрав из карманов все мелкие купюры, Антон вызывает себе такси, не желая идти до метро. Такси приезжает быстро, и Антон мчится по Петербургу в сторону дома Поповых. Его окутывает страх. Что, если Арсений опять закроет его дома за непослушание? Тогда Антон сбежит. Ему надоело слушать Арсения. В конечном итоге, тот обмолвился как-то, что Антон для него друг. Если друг, Арсений должен понять Антона, его душевные муки и переживания и позволить парню почувствовать свободу, которая всю жизнь была так далеко от него. Такси благополучно высаживает Антона у ворот, как он сам попросил, парень отдает деньги и неспеша направляется к дому. У него есть ключи, Алена видимо выдала не зря, и не зря Антон взял именно на эту прогулку. Антон поднимается по ступенькам крыльца, вспоминает про скрип в одном месте, обходит его стороной. Сердце замирает. Парень аккуратно вставляет ключ в замок, поворачивает со скоростью черепахи в замедленном действии, дабы не издать ни звука. В доме, конечно, сени, но слышимость все равно неплохая. Главное, никого не разбудить. Антон даже старается не дышать, заходя внутрь. Аккуратно закрывает за собой дверь также медленно и тихо. Снимает кроссовки и, крадясь на носочках, идет в главную часть дома. Можно попробовать пробраться в свою комнату, а потом доказывать до победного Арсению, что он вернулся в двенадцать и сразу лег спать, а телефон просто разрядился. Вот только Антона ждет сюрприз. Проходя мимо гостиной, он едва ли не падает в обморок от страха. Ожидая, что все спят, Антон обнаруживает Алену, мирно сидящую на диване и укачивающую дочь. Антон уверен, сердце на секунду все-таки останавливается, а затем начинает биться с новой бешеной скоростью. Сдерживая себя из последних сил, дабы не разразиться бранным лексиконом, Антон проходит в гостиную и тихо садится рядом с девушкой. Руки у Антона дрожат. Остается молиться, что Арсений сейчас спит, иначе план Антона с треском провалился. Алена поднимает усталый взгляд на Антона и улыбается уголками губ. Девушка слегка откидывается на диване, продолжая прижимать к себе уже спящую Кьяру. - Ты где был? – нежно спрашивает Алена без капли злости в голосе. - Гулял, - просто отвечает Антон. - Арсений искал тебя, - качает она головой. – Я ему говорила, что ты юный, свободный, тебе гулять хочется, а он меня не слушал, истерики устраивал, что с тобой могло случится. Я спать легла, да Кьяра плачет без остановки, вот, сижу укачиваю. А Арсений так спать и не ложился. Ты иди, покажись ему, а то он себе места не находит. - Он зол? - Он разъярен, - поправляет его Алена, и холодок пробегает по спине. – Но ты не волнуйся, побесится да перестанет. Я бы сама сходила рассказала ему, что ты пришел, но, боюсь, только встану, Кьяра сразу проснется. А я укладывала ее два часа. - Где он? – пытаясь сохранить спокойный тон, спрашивает Антон. - В кабинете у себя. - В кабинете? – удивленно переспрашивает Антон, оглядываясь, словно за время его отсутствия могла появится новая дверь. - Ты у нас в спальне был? - Нет, мне туда запрещено заходить. - Экономка, да? Характер мне ее тоже не нравится, уволю когда-нибудь, и плевать, что она добросовестный работник. У нас в спальне есть дверь, за ней крошечный кабинет, Арсений себе специально огораживал территорию для работы. Сходи к нему, просто покажись хотя бы. Антон кивает, благодарит Алену и с какой-то непривычной для него нежностью смотрит на Кьяру. Алена так устало улыбается, что ему становится жаль девушку. Парень минует коридор, заходит в спальню хозяев, в которой еще никогда не был. Мебель здесь новая, даже еще пахнет деревом, словно ремонт был сделан всего пару дней назад. Кровать большая, двухспальная. Подушки, простынь и одеяло смяты, на кровати валяется какая-то одежда Алены. Две тумбочки по бокам от спального места. На одной из них электронные часы. Вверху мигает значок будильника, заведенного на шесть утра. До шести утра осталось не так далеко, но сегодня этот будильник никого не разбудит, весь дом и так на ногах. Большое окно завешано плотной коричневой шторой, наверное, для того, чтобы во время белых ночей можно было спокойно спать. У стены массивный светлый шкаф. Сразу за шкафом дверь, которая ведет в кабинет Арсения. Антон стучится, но ответа не дожидается, входит внутрь. В кабинете светло и просторно, Алена будто бы соврала, что Арсений отгородил себе крошечную территорию. Здесь достаточно место сделать кабинет для двоих и даже для троих человек. В центре большой стол. У стены громоздкий книжный шкаф, на окне нет штор, поэтому свет пробирается внутрь, даже не требуется искусственное освещение. Слева кучей навален реквизит разных ролей, которые когда-то принадлежали Арсению. Справа – стойки с мужскими и женскими костюмами, большое зеркало. Похоже, Арсений здесь тренируется постоянно и разучивает сценарии. Сам Арсений сидит за столом. Он держит в руках бумаги (скорее всего, сценарий), но словно смотрит сквозь них. Вряд ли он в таком состоянии выучит хоть реплику. Да и вообще вид у Арсения растрепанный. Волосы в беспорядке, на нем пижама, под глазами залегли темные круги. Антон нервно откашливается, оповещая, что тоже находится в комнате. Арсений поднимает на него взгляд. Брови сходятся на переносице. Попов отбрасывает в сторону бумаги и поднимается из-за стола. Антону хочется провалиться сквозь землю. Грубый бас Арсения разносится по всему кабинету, хотя мужчина вовсе не кричит. - Где ты был? Алена явно задала этот вопрос с другой интонацией. - Проводил время с друзьями, - ничуть не потеряв контроль над собой, отвечает Антон. Страх сковывал его всю дорогу домой, но сейчас, увидев Арса, он улетучился. - Я видел, - сухо отзывается Арсений, видимо, намекая на то видео с поцелуем. – Мы обговаривали с тобой твои прогулки, я убрал этот гребанный домашний арест, и что в итоге? Ты сбегаешь со своими друзьями и не появляешься ночь дома? Вырубаешь телефон и не отвечаешь на мои звонки? Что я должен думать? Что тебя уже успели расчленить? Ты невыносим, Антон, и я не понимаю, как с тобой справиться. Я волнуюсь за тебя, сколько раз я говорил об этом? – устало он проводит ладонью по лицу. Антон подмечает, что рука у парня трясется. Яркое желание подойти обнять его и успокоить приходится подавить. - Знаешь, Арс, - делает акцент на его имени Антон, потому что Арсений когда-то обещал называл его «Тоша». Быть может, на людях это будет выглядеть странно и немного несуразно, но сейчас они здесь одни, но, похоже, Арсений забыл о своем обещании. – Я свободный человек, у меня есть свои проблемы и переживания. Справляться с ними в одиночестве в четырех стенах не очень получается, поэтому я вижусь с друзьями. Они готовы поддержать и понять меня… - Я тоже готов! - выходит практически отчаянно. – Но ты сам не позволяешь преодолеть это расстояние между нами. Наверное, стать друзьями нам не суждено, потому что ты сам, а, может, и я, не готовы выходить на контакт. Я не справляюсь с тобой Антон. Твои побеги рано или поздно закончатся очень плохо. - И что? – с горькой усмешкой спрашивает Антон, скрещивая на груди руки, будто защищаясь. – Вновь запретишь мне выходить из дома? - Нет, - сурово отвечает Арсений. – Наступит утро, я свяжусь с твоим отцом и сообщу, что отправлю тебя обратно в Воронеж. Это вынужденная мера, - печально произносит он, голос в конце предложения дрожит, и он отводит взгляд. Мир Антона ломается. Все выстроенные недавно мосты, новые планы, надежды, найденные в этом огромном городе друзья, все начинает мелькать перед глазами и становится черно-белым, превращаясь в воспоминания. Самые короткие, но самые душевные воспоминания. Руки Антона начинают трястись сильнее. На этот раз от страха. Он должен разгневаться, должен возненавидеть Арсения за это решение. Вот Антон вернется в Воронеж и что? Вновь придется терпеть невестку отца, вновь он станет заключенным и упустит ту ниточку свободы, которую приобрел. А он ведь клялся не возвращаться в Воронеж. И все по вине Арсения. Но почему же Антон не может воспроизвести в себе ненависть и гнев, адресованные Арсению? Почему внутри только бьется разбившееся сердце и эхом отдает удары в пустоте, где всего несколько минут назад было столько надежд и чувств? За что же Арсений хочет погубить его? Неужели Антон и правда такой невыносимый подросток, неужели Арсений хочет от него избавиться? Эти «неужели» крутятся в голове Антона без перерыва, вызывая тошноту. - Нет, Арс, пожалуйста, - мольба слышна в голосе Антона, таким тоном он ни у кого еще ничего не просил. – Если хочешь, я съеду, съеду на время к Сереге, у него сейчас общага пустая, если я тебе тут не нужен, но только не звони отцу. Я не хочу его видеть, не хочу возвращаться в Воронеж. - Тош, - раздается нежное от Арсения, но на парня он не смотрит. Тело наполняется теплым чувством от этого ласкового произношения, на секунду все надежды Антона оживают. – Я хочу, чтобы ты был под присмотром. Находиться нам с тобой под одной крышей убийственно для обеих сторон, - и вновь умирают… - Арс, проси что угодно, все сделаю, любую услугу окажу, только не звони отцу! - Вынужденная мера, Антон, - вновь называет он парня полным именем, и сердце Антона сжимается до боли. - Все что угодно… - Антон, - уже строго останавливает его Арсений, намекая, что этот разговор окончен, и продолжать торг не имеет смысла. Антона захлестывают все чувства разом. Все эти нежные чувства к Арсению душат, страх заставляет тело трястись, тошнота подступает к горлу, становится нечем дышать. Сердце до боли сжимается. В голове эхом раздаются недавно сказанные Арсением слова, мысли, что Антону придется вернутся к отцу в Воронеж и вновь быть его разочарованием. Затем мелькают перед глазами все нежные улыбки и взгляды от Арсения, адресованные только Антону той волшебной и, к сожалению, единственной ночью на крыльце. Потом фотографии на чердаке, тот парень рядом с Арсением, одна фотография за другой, и Антон, выдохнув, выдает первое, что приходит в его воспаленную чувствами голову. - Я тебе отсосу. Возникает чувство, что мир треснул, а время остановилось. Можно в деталях проследить, как тело Арсения напрягается до такой степени, что может заискриться от перенапряжения. Антон отступает на шаг назад. Все чувства разом куда-то исчезли, в голове только эхом те самые слова, которые он только что выкрикнул Арсению. Арсений, нахмурив брови и прожигая своими кобальтовыми глазами Антона, делает шаг ему навстречу. Антон вновь отступает назад, но бежать некуда, да и ноги отказывают. Арсений зол, это заметно невооруженным глазом. Брови вновь сошлись на переносице, на лбу глубокая морщинка, губы плотно сжаты в тонкую линию. Вот только кобальтовые глаза рыщут по подростку, пытаясь понять, шутка это или нет. Но Антон доводит все дела до конца, поэтому он, проглотив страх, признается. - Я видел твои фотографии на чердаке. Какие фотографии объяснять не требуется. Судя по предложению Антона, и так понятно, что там за фотографии. Явно не кадры с выступлений Арсения. Арсений замирает, переставая двигаться к Антону. Парень расслабленно выдыхает. Вот он и признался, что лазил на чердаке Поповых. Вот он и признался, что в курсе ориентации Арсения, хотя на деле-то и не знает, какой он ориентации. Но отреагировал Арс явно не так, как требуется отреагировать натуралу на предложение парня отсосать ему. На секунду на губах Арсения появляется ехидная ухмылка и вновь пропадает. Он отводит свой проницательный взгляд от растерявшегося парня и смотрит в окно, будто пытаясь найти там подмогу, которая подскажет, как реагировать на эти слова Антона. Арсений вновь поворачивается к Шастуну, делает еще два шага к нему, окончательно преодолевая расстояние, и сквозь зубы цедит. - А смелости хватит? Сердце Антона пропускает пару ударов. Нужно, чтобы кто-то немедленно возобновил его сердцебиение. Так близко к Арсению он никогда еще не находился. Не мог разглядывать его кристальных глаз, видя в них свое отражение, пялиться на губы, которые хочется поцеловать, чувствовать запах, исходящий от Арсения. До Антона долго доходит ответный вопрос Арсения, хватит ли Антону смелости. Да, ему страшно, пусть он и представлял похожие картинки в своей голове. Конечно, совершенно не так. В его мыслях они с Арсением сначала долго целовались, обнимались, а потом… Потом доходили и до большего. Вовсе не в кабинете Арсения, о существовании которого Антон не знал, не так, что в гостиной сидит Алена с дочерью, и вовсе не так, что это услуга Антона Арсению, дабы остаться в Петербурге. В своих фантазиях Антон явно был смелее, чем оказался на деле. Но если это его единственный вариант не возвращаться сейчас в Воронеж и та услуга, которую примет Арсений, то придется пересилить себя и не думать о том, что Антон еще не готов к такой близости. Раз он сам предложил, должен держать свое слово. Арсений также внимательно следит за Антоном, словно по глазам и движениям пытается разгадать мысли стушевавшегося парня. Антон делает крошечный шажок вперед к Арсению. На лице Попова отражается изумление, похоже, он ожидал, что Антон как можно быстрее сбежит из кабинета, а не продолжит этот неприличный балаган. Ловкие пальцы Антона проходятся по животу Арсения и доходят до резинки пижамных штанов. Антон медленно и неуклюже садится перед Арсением на колени, продолжая держаться за резинку штанов. Когда Антон начинает тянуть вниз, Арсений шумно выдыхает через нос. Антон не успевает разглядеть переменчивые эмоции на лице, потому что Арсений профессионально скрывает их за считанные секунды. Антон решает смотреть только вниз, не поднимая больше глаз на Арсения. Как он вообще доставит ему удовольствие, если никогда раньше не делал этого? Антон стягивает пижамные штаны, оставляя мужчину в одних боксерах. Антон медлит, касаясь края белья. Он знает, что Арсений следит за каждым его движением, а еще Антон знает, что ничего сам-то не знает. Он вообще не разбирается в этой сфере. Тем временем Арсений, вновь издавший звук, похожий на нервный выдох, хватает Антона за волосы, то ли останавливая, то ли намекая на продолжение действий. Антон напрягается, когда теплая ладонь так умело хватает за волосы и разносит тепло по всему телу от прикосновения. Рука Антона уже планирует тянуть вниз боксеры, как Арсений оттягивает голову Антона назад, заставляя поднять взор на него. Антон опускает руку, понимая, что Арсений уже возбужден, но не зная, почему тот не позволяет ему действовать дальше. Арсений, добившийся того, что Антон поднял голову, отпускает его волосы, но хватает за подбородок, грубо и властно. Его длинные пальцы проходятся по нижней губе Антона, оттягивая ее. Антон рефлекторно облизывает палец и чувствует, что сам возбужден, хотя вся эта картина неправильна для него. Маска спадает с лица Арсения, он ухмыляется, еще раз проводя пальцем по нижней губе Антона и резко наклоняется, Антон даже испуганно отшатывается немного назад. Арсений, продолжая держать Антона за подбородок, дарит ему легкий нежный поцелуй, едва касаясь своими губами губ парня, и сразу выпрямляется, другой рукой подхватывая пижамные штаны. У Антона разом рождаются и умирают сотни бабочек в животе, сердце грохочет, готовясь выпрыгнуть в любой момент, а перед глазами все плывет. На губах еще горит этот невесомый поцелуй, от которого Антона лихорадит. Арсений отходит в сторону, возвращаясь к столу. Стоя спиной к парню, который все еще не может шелохнуться после поцелуя, Арсений строго объявляет. - Вернись в свою комнату. Я не позвоню Андрею Александровичу. Антон заставляет свое тело подняться с колен. Ничего не сказав, он выходит из кабинета Арсения на трясущихся ногах. Быстро закрывается в своей комнате, дабы не встретиться с Аленой, он ей в глаза смотреть больше не сможет. Падая на кровать, Антон прижимает руки к груди и пытается отдышаться. Внутри него все переворачивается, а какой-то внутренний голос кричит, что Арсений его поцеловал, но большему случиться не позволил. Неужели он уловил сомнения и неготовность Антона? Или Арсению стало неприятно? Судя по реакции его тела, сказать так нельзя. Да и тот нежный поцелуй в конце вовсе не вяжется с отвращением. Антон включил телефон. Несколько десятков пропущенных от Арсения и парочку от Алены. Даже она пыталась дозвониться до Антона. Затем сообщения от Сереги. Антон написал, что с ним все в порядке и сейчас планирует ложиться спать, затем убрал телефон и выключил звук. *** На часах 6:00. Об этом оповещает будильник из спальни Поповых. Антон был прав, сегодня он никого не разбудит. Алена нянчится с дочерью, Арсений до сих пор прячется в своем кабинете. Будильник звонит дважды, затем слышатся шаги, хлопок двери. Будильник больше не звенит. Арсений, судя по звукам, вновь закрывается в своем кабинете. Пачка сигарет лежит перед Антоном на подоконнике. Он вскрыл новую, потому что за ночь успел выкурить ту полупустую. Клонит в сон, но Антон не идет спать, уверен, уснуть сейчас все равно не получится. Чувство голода, потерянное для Антона, клокочет в животе, но есть он не пойдет, кусок в горло сейчас не полезет. Лезвие лежит рядом с пачкой сигарет. Антон вновь достал его и по привычке положил рядом, словно от его вида становилось легче. Но сегодня Антон резать себя не будет. Во-первых, нет сил, во-вторых, в памяти слишком свеж поцелуй от Арсения. Да, Антону больно от собственных чувств, но вовсе не больно от этого поцелуя. Даже если на этом все закончится, даже если Антон больше никогда не увидит Арсения, он может хранить в себе память об этом коротком, но самом страстном поцелуе в его жизни, пусть они еле прикоснулись друг к другу губами, да еще и в такой странной ситуации. Неумолимо приближается утро. Антон боится ложиться спать. Вдруг он проснется, и это все окажется сном, больным плодом его фантазий. Антон заводит на телефоне будильник на десять часов утра. Ему осталось спать меньше четырех часов. Он должен проснуться, встретиться с друзьями и сделать вид, что ничего не произошло, что он бодр и свеж как обычно. Хотя на деле Антон ломается и умирает изнутри из-за неправильной любви к Арсению и его необъяснимых действий. Сколько Антон ни будет гадать над этим поцелуем, так и не сможет понять, зачем же он его поцеловал. Антон выкуривает еще одну сигарету, неосторожно бросает бычок из окна, прячет пачку сигарет, лезвие и забирается под одеяло. Начало седьмого утра, Антон не спал и не ел сутки, но потребности будто выключились. Его окружают лишь мысли об Арсении и о том, что тот хотел сдать его обратно в Воронеж. Нет, Антон туда не вернется, он обещал. Оказалось, уснуть легче, чем Антон думал. Только его голова касается подушки, а глаза закрываются сами по себе, мысли улетают дальше и дальше, думать становится трудней, и уже через пару минут парень засыпает. И в те несколько часов безмятежного сна ему не будет сниться ничего, но потом он проснется, чувства и проблемы вновь утащат его на дно боли и страха, которого Антон так ненавидит. Прямо-таки, как должен ненавидеть Арсения, но вместо этого любит его всей своей израненной душой.