Облиум

— Прошу Вас следовать за мной, — просит Феликс и ведёт их сквозь многочисленные коридоры и лестницы. В связи с обострившейся ситуацией из-за политической игры Гриндевальда принято решение впервые собрать максимальное возможное число студентов Хогвартса в Министерстве, чтобы разъяснить ситуацию. Габриэль и Даниэль входят в просторное помещение, главный зал экстренных заседаний, не использовался давно, но вот его время пришло, их ведут прямиком к подготовленным для них местам за столом. Ещё в два ряда овальный стол окружали стулья с обеих сторон, предназначенные на экстренных заседаниях для самых обычных сотрудников Министерства Магии, Аврората и других подразделений. Габриэль замечает катастрофу, прямо за их местами, на первом ряду сидит Уизли со своими друзьями. Он замечает её. — Мистер и Мисс Корнеги, вот Ваши места, — вежливо говорит организатор. Даниэль отодвигает стул Габриэль и пододвигает его, когда она садится. — Как я устал, — впервые очень тихо сознаётся Даниэль, устало потирая глаза рукой. Габриэль смотрит на него, — Что? Я молчал. — Как скажешь, — в зал входят другие Корнеги и одна симпотичная девушка, будущая Корнеги. Габриэль встаёт первая. — Здравствуй, Габриэль, — Вильгельм целуется с ней трижды в щёку. Пришло время Даниэля, с ним они всегда ограничивались братским пожатием руки и похлопыванию по спине. Вильгельм тихо шепчет на ухо: — Видел все твои письма. Не мог ответить, сам знаешь ситуацию. Встретимся у меня сегодня в 7 вечера, — Даниэль кивает. Стандартное рукопожатие с Аделаидой и маленькой 10-тилетней Корнеги, которая уже не считает себя маленькой. — Мистер Корнеги и мисс Лэкур, мисс Корнеги, Ваши места. — Кристен, садись сюда, — он указывает ей на место рядом с Лэкур, отодвигая стул. Он предполагал закрыть эту линию. — Нет, я хочу сесть там. — Как пожелаешь, — он усаживает её, а сам садится между двух дам. В зал быстрой походкой входит Элипс Корнеги. Человек, которого тут вся чета Корнеги ожидала увидеть меньше всего. Он был полнолицым, у него были милые небольшие щёчки, в правом ухе серьга. Пиджак сидел на нём, будто треснет. Элипс ни с кем не здоровается, даже не смотрит в их сторону. — Мистер Корнеги, прошу Вас, — он садится рядом с Кристен, даже с собственной сестрой не разговаривает. Габриэль и Даниэль отклоняются к спинкам стула, чтобы посмотреть на диковинку, единственного родственника, отказавшегося от семьи. — Отец очень великодушен, посадив его рядом с нами, — делает заключение блондин и замолкает. *** После переговоров о чём-то в кабинете Министра Вильгельм и Габриэль покинули его, а Даниэль остался. Двое воссоединились с Кристен и Аделаидой в приёмной и отправились отсюда прочь. — Габриэль, почему ты такая унылая? — Нет мне счастья сейчас, Вильгельм. — Ну же, ну, не отвечай так, будто ты уже умираешь, — "А возможно..." — Это правда. Но как я вижу ты весел. — Конечно, чего же грустить? Я счастлив, Габриэль, даже в такие времена, когда мы стоим на пороге магической войны. Главное правильно видеть счастье. — Замечательные слова. Что ты сегодня тут делал? Как я думала, это мероприятие для студентов Хогвартса. — Меня представили к Кристен, а я прихватил Аделаиду за компанию. — Как там дядя, Кристен? — О, он был рад мне спихнуть её. Этот льстец старого света. — Процветает. Мы недавно были на островах, — английская речь Кристен была с французским уклоном, как будто английский и не её родной язык. Дочь Каспера Корнеги была подностью в своего любимого папочку, чего не скажешь о его сыне Элипсе. Он вообще был непонятно в кого. Безбашенный, ненормальный, вечно недовольный, вечно перечащий, — список можно продолжать долго, — Не ожидала тут увидеть Элипса. Он даже не поздоровался со мной, — с горечью подмечает девчонка. — Он сам избрал этот путь. Просто прими это, — советует Вильгельм и они выходят в переполненный людьми холл, где сразу же сталкиваются с... — Миссис Уизли, добрый день. Не ожидал Вас здесь увидеть. Мистер Уизли, — они жмут друг другу руки. Вильгельм был в достаточно хороших отношениях с ними, но история умалчивает о том, как они познакомились. — Здравствуй, не капли не изменился. Мы тут по делам. — Извините, мы отойдём к миссис Корнеги, — Вильгельм кивает и они с невестой и с Кристен покидают Габриэль. — Габриэль, почему же ты не пришла? Обязательно приходи. Рональд очень тебя ждёт, — прямо сейчас он смотрел, как она разговаривает с его мамой. — Обязательно загляну, но правда в тот вечер появились неотложные дела. Знаете, семейные, — нелепо пыталась оправдаться Габриэль. — Понимаю. Рональд тебе должен был написать о том, что мы ждём тебя сегодня, — глаза Габриэль расширяются, она получала вчера очередное письмо и в очередной раз не вскрыла ни одного. "Видимо, время пришло." — Не читала, но... боюсь... — Извини, я сейчас подойду, — Габриэль громко выдыхает, благодарит мистера Уизли, что он так вовремя позвал свою жену. Она зовёт Вильгельма в сторону. — В чём дело? — Тебе я могу рассказать... Я влюбилась в так скажем очерняющую чистокровку. Что мне делать? — Если ты влюбилась, то почему тогда ты тут, пока он там? Даниэль создан для высших целей, а мы с тобой нет. Габриэль, главное, что ты не считаешь его семью таковой. — Я так люблю тебя, — она прижимается к нему. — А я тебя, — когда Габриэль хотела вернуться к Молли, её уже не было в холле. Ей ничего не оставалось, как идти дальше с Вильгельмом и его паравозом. — Я хочу поступить на Гриффиндор или Пуффендуй, — Вильгельм смеётся. — Боюсь, ты будешь на Слизерине, как и все Корнеги. В нас течёт слишком сильная кровь. Есть вероятность, что дети Габриэль будут на Гриффиндоре, но пока точно не ясно, — Кристен обиженно складывает руки на груди. — Вильгельм! — Габриэль, я говорю вероятные вещи. *** Перед девушкой лежало четыре невскрытых писем и ещё одно "подгорелое", которое любезно спас Даниэль. В каждом из них Рональд что-то писал ей. Откладывать уже было некуда, если она не вскроет их сейчас, то она поведёт себя крайне некрасиво. Она решила, что примет всё, что там есть, достойно, и в случае, если Уизли осуждает её, а она была в этом уверена, она вежливо откажет ему и его семье в сегодняшнем ужине. Она винила себя в том, что она слизеринка и переживает. "И как во мне вместились эти два качества? Наплевательство и переживание?" Она вскрыла самое первое письмо и с отсторожностью раскрыла свёрнутый листик. "Габриэль... ты так стремительно ушла. Я побежал за тобой и когда я выбежал на улицу, тебя уже не было. Мне нужна была всего лишь ночь, чтобы осознать всё, что произошло после цирка. Возможно, ты не зря убежала после поцелуя. Так, ты дала мне время всё обдумать, ещё раз. Скажу так, ты заинтересовала меня после нашей первой встречи в кафе и я не думал, что мы встретимся после. Я не знаю, что со мной. Помоги же мне разобраться и дай ответ. Прости. Я не сержусь на тебя и я бы встретился ещё как-нибудь перед возвращением в Хогвартс. С уважением, Рональд Уизли" Габриэль слабо улыбает. "Он ничего не почувствовал... А должен был, Габриэль? Он ничего не должен тебе." Не ожидая положительного опыта в следующих письмах, Корнеги взялась за другие. "Не знаю, зачем я тебе пишу снова, когда отправил сову пару часов назад, но... я всё ещё буду раз видеть тебя у себя в гостях. Приходи. Я сказал маме, что у тебя появились неотложные дела. Хе-хе. Прости." "Мои родственники закапают меня. Я отнимаю у них уже вторую птицу. Но ничего не могу поделать. Мы могли бы встретиться завтра-послезавтра? Мне очень надо. Р.У." "Здравствуй. Я сожалею, что ты не ответила. Не бойся, я не собираюсь тебе высказывать что-либо в лицо. Знаешь, я буду ждать от тебя письма до конца этой недели. Если нет, то... я всё пойму. Габриэль, я жду... Рональд Уизли." "Я, кажется, говорил в предыдущем письме, что больше не буду писать тебе, если ты не ответишь. Но попытаю удачу ещё раз. Мама ждёт тебя на ужин завтра. Если ты читаешь это, обязательно приходи к 7 вечера. Всего один ужин, Габриэль, разве это к чему-то обязывает? Или... я уже плохой?..." Габриэль ожидала всего, но только не того, что он посчитает, что она не отвечает ему, потому что он изменился в её глазах и стал противен. Брюнетка встала с кровати и подошла к шкафу, уверенно открывая его. Ей нужно было её лучшее платье для визитов. — Габриэль, ты занята? — спрашивает Даниэль, приоткрыв дверь. — Нет, заходи, мне как раз нужен взгляд со стороны. — Вообще-то я пришёл предложить тебе сходить сегодня в "Хрустальную Диорию" часов в 10, проветриться, — Даниэль падает на кровать сестры. Он удивлённо смотрит на образ Габриэль, — Ты знала, что я позову тебя туда? — Не-ет, — вздыхает девушка и поворачивает лицом к брату, — Как тебе это платье? — Винтажно. В стиле 50-х, я бы сказал. В цветочек, Габриэль? — Совершенно точно. Это мамино, она отдала мне его год назад. Она сказала, что ей жмёт в области талии, мне оно тоже жмёт, — морщась, признаётся Габриэль, — Но в нём я смотрюсь эффектно. — Ты хочешь кого-то поразить? Не для кого не секрет, что у дочери Министра отличные формы. Это платье тебе не к чему, чтобы что-то кому-то показать или доказать. Ты и без него эффектна и красива. — Спасибо. И спасибо за приглашение, я думаю, я освобожусь к этому времени, так что можем сходить. — Откуда ты освододишься? — хмурится парень. Он не припоминал, чтобы сестра ему о чём-то говорила. — На ужин с... друзьями... — врёт Корнеги, ведь прекрасно знает, что Даниэль и близко не подпустит её на порог дома Уизли. — С друзьями? — Да, одна девочка устраивает званный вечер и меня пригласили к 7 часам. — Хорошо, тогда встретимся у камина к 10 вечера. Надень что-нибудь лёгкое в "Диорию". — Ладно, — девушка кивает, — Хорошо. *** — Заходи, — Вильгельм пропускает его внутрь дома. — Почему ты один? — осмотревшись, спрашивает Даниэль и садится на диван. — Не всё так просто. Желаешь чего-нибудь выпить? — Нет. Что у вас с Аделаидой? Увильнуть не удастся. — Мы... в затруднительном положении. У нас возникли некоторые разногласия. Даниэль, неужели ты реально поверил в то, что у нас с ней может что-то получиться на подобии семьи? — Ну она же носила статус твоей невесты и до сих пор носит. — Это всё игра на публику. У нас контракт. — И давно? — С начала прошлого года. — Нехило. Впрочем, меня она не волнует. Обсудим мои письма? — Да, касательно них. Я ознакомился с ними и могу сделать пару комментариев. Не больше. Думаю, относительно Малфоей ты не прав. Я также обсуждал эту ситуацию с отцом, он думает приблизительно также, как и я. Люциус хоть и хитрый, но особо ни в каких делах не фигурирует. Сейчас его заваливают работой. Насчёт Драко... он не способен на такое без своего отца, а его отец не заинтересован в делах Гриндевальда. Вот Нотты, тут дело поинтереснее. Слышал, что его отцу предлагали? — Да, он рассказывал мне недавно. — Ещё лучше. Я не верю до конца, что он на сто процентов дал им ответ "нет". Ясно как день у них теперь были переговоры. Нотты могут согласиться при некоторых условиях. Я знаю, что ты мне будешь перечить, но это мои мысли. Не верь всему, что слышишь, Даниэль, мой тебе совет. Каждый на пороге магической войны займёт себе чью-то сторону, нет нейтральный людей. Где выгоднее, там люди и станут. — Теодор помогает мне. Он навёл меня на одно интересное заведение, которое кишит тёмными магами, и там он навёл меня на Николаса Льдоль. Знакомое имя? — Вильгельм хмурится. — Слышал. Дважды вышел из суда чистым. Теперь наверняка герой тёмной элиты. — Я встречаюсь с ним в эту пятницу. Я заинтересовал его, но я чувствую, что у него под ногами неровная почва. — Поясни. — Он сомневается, доверять ли мне. Я позиционировал себя ему как ненавистник всего Министерства. Он же не был согласен на сто процентов. Он метается. И я чувствую, что на этой почве он не устойчив. Мне стоит копать там? — Попробуй. Хуже не сделаешь. Но Николас сам мастер запутать. На судах он проявил себя как вертуоз слова. Не ведись на все его слова. Минимум двадцать процентов всегда проверяй. — В этом заведении я увидел Филиппа Блонмана с одной девушкой. Брюнеткой. Ты не знаешь, кем бы она могла быть Блонману? — Сам по себе Филлип не так прост. И он явно там не просто так. Кто может быть его пассией, я без понятия. Мы не так часто общались с ним во время учёбы, а после так и вообще. Но он в жизни слишком скрытен. — Правильная тактика. — Тактика мертвеца. — Почему ты так считаешь, брат? В наш век, на пороге серьёзных колебаний, важно уметь скрываться от посторонних глаз. — Даниэль, будь осторожен, называя меня братом. Отец предупреждал нас, чтобы мы не распростронялись о нашей родственной связи, чтобы если что, если его свергнут и всю семью убьют, чтобы они не смогли добраться хотя бы до меня. Вынужденные меры, Даниэль. Пусть общество и дальше думает, что мы двоюродные братья и мой отец — Каспер Корнеги. Даже в стенах этого дома, мы не должны распространяться. Что касается до скрытности... Слишком скрытным быть нельзя, тебя сразу убьют. Гриндевальду и Министерству в особенности не нравятся тихие. Обычно самые тихие и скрытные — самые громкие. *** Габриэль появилась на пороге Норы без десяти минут семь. Она колебалась несколько минут у входа, не решаясь войти, пока её не увидел Рональд, который ходил полетать неподалёку. — Габриэль? — девушка вздрагивает, но поворачивается, — Не ожидал тебя всё-таки увидеть. Его огненные кудри были слегка влажными от пота и развивались от прохладного летнего вечернего ветерка. Губы были обветревшими и слегка потрескавшимися. Видимо лето тут было не особенно жарким. Девушка пару раз моргает, прежде чем заговорить: — Да, я пришла. Рональд, мне очень стыдно. Я прошу прощения за свой нелепый поступок две недели назад. Я не должна была так делать, не спросив тебя. Я поступила некрасиво. — Всё в порядке, я не злился. Ты же читала мои письма? — девушка пару раз кивает, — Тогда ты знаешь, что я писал, что я не знаю, что со мной. Но эти две недели я думал сполна и раз ты здесь, я хотел бы повторить, чтобы разъяснить для себя. — Да, конечно, что? — Рональд подходит ближе и слегка целует её в губы. Габриэль была готова рухнуть на землю. Она не знала как ей реагировать, она просто молчала. Впервые за долгое время Корнеги не знала, что ей следует сказать. Они встречаются взглядами. Конеги тонет в его голубизне. "Непозволитель прекрасные глаза!" — Кажется, я всё для себя понял, — делает заключение парень, кивая, — Ты... мне нравишься, Габриэль, — внутри всё разрывается от радости, от желанных слов, — И я хотел бы знать на берегу, что ты думаешь по этому поводу. Есть ли смысл... — Остановись, — брюнетка проявляет напор, целуя его. Она делает шаг назад, — Думаю, тут я должна кое в чём признаться... Ты начал привлекать меня в конце апреля... — Так вот в чём твои скрытые мотивы, — улыбается рыжий, скрещивая руки на груди, — Ну всё ясно. Идём в дом, а то моя сестра сожрёт нас взглядом из дома, — Габриэль смотрит вверх, а потом приоткрывае рот. — Она подсматривала. — Это обычная практика. Проходи. — Где твои... родители? — О, они верно где-то наверху. Впрочем, они свскоре придут. Я потерял веру в то, что ты придёшь сюда, честно. — Если бы миссис Уизли не сказала, что ты мне писал вчера о ужине сегодня, я бы верно и не вскрывала бы эти пять писем. — Постой-постой, ты не вскрывала мои письма? — Да, вот такая я трусиха. — Габриэль! — девушка оборачивается. Перед ней стояла Джинни Уизли, сияя как новенький галлеон. Нельзя не было сказать, что она с дичайшем интересом рассматривала Корнеги, — Мы рады тебя видеть в нашем скромной жилище! Фред, Джордж, тут девчонка Рона пришла! — орёт Уизли вверх, подойдя к лестнице. — Джинни! — Что Джинни? Я наблюдала за тем, как вы двое целовались возле дома. Сомневаюсь, что это по дружбе. — Где родители? — О, мама в своей комнате, а отца резко вызвал сам Министр. — Мой отец? Видимо, дело серьёзное. Ничего нового. — Так-так, ты Габриэль, верно? Рон про тебя все уши прожужжал. Я Фред. — А я Джордж. — Очень приятно познакомиться со всеми. Спасибо, что пригласили на ужин. — Мы рады видеть новых гостей. Там, мальчики, идите оповестите маму, что Габриэль тут, а я тоже вас оставлю одних, — Джинни таинственно улыбается, улыбаясь. — Ты извини мою сестру, она из любого повода придумает непонятно что. — Она у тебя довольно милая девчонка. Но она видела... она теперь расскажет об этом кому-то? — Близнецам разве что. Можем пока пойти в мою комнату, мы сядем есть позже. — Хорошо. Его комната была в самом верху. Она была проще, чем комната Габриэль в разы. Корнеги уважала эту простоту. Никакой роскоши, только простата и элегантность. Габриэль везде могла найти нотки чего-то уникального, тут она особенно придавала эти нотки. Возможно, ей не хватало простого общения с "простыми" людьми. Даниэль был не в счёт, но его одного было мало. Вильгельм с 14 лет живёт у дяди, когда нависла первая угроза подрыва безопасности. Вообще Вильгельм никогда нигде не мелькал, никто не знал точно чей он сын, относится ли он к Министру, поэтому его проще было пристроить как скрытого от общественности сына брата Министра Каспера. — Нам... следует обсудить случившееся на улице, не находишь? — Да... — Между нами... что-то будет? — Я не знаю, Рональд. — Пойдёшь со мной на свидание? — Габриэль широко распахивает свои глаза, уставившись на свои колени. — Да, я пойду с тобой на свидание. Мы можем попробовать. — Отлично. Тогда я тебе напишу, — Габриэль кивает, — Только в этот раз прочитай сразу, хорошо? — смеётся парень. — Хорошо, договорились. У тебя тут мило, уют. У моего брата вечно в комнате хаос, бардак полный. — Даниэль. Как он поживает? — Отлично. Мы сегодня идём с ним, как он выразился, "проветриться" в заведение под названием "Хрустальная Диория". На самом деле локально его все называют "Диор". Слышал что-то про это заведение? — Не припоминаю. — Тебе обязательно стоит побывать там. Ты многое упускаешь. Приходи туда как-нибудь со своими друзьями или... братьями и сестрой. Вариантов много на самом деле. — А с тобой? — Тут, к сожалению, будет много сложностей. Меня не отпускают в такие заведения одну без брата. Кому бы я не доверяла. Политическая ситуация, я могу спутаться с кем-то. Много факторов влияет на это. Но может когда-нибудь я смогу сходить с тобой. *** — Ты ему нравишься, я вижу это. Так что я надеюсь, ты его не используешь? — спрашивает Джинни, когда Габриэль собиралась уходить. — Нет, — Габриэль мягко улыбается, — Это взаимно. — Хорошо, подруга, я могу быть спокойна. До встречи. — До встречи. Корнеги шагнула в камин, взяв немного летучего пороха. Другие уже подошли, — Всем спасибо за чудесный вечер. До свидания. Поместье Корнеги! Девушка вышла из камина своего дома. Даниэль сидел напротив, читая свежий выпуск газеты. — 8:30, Ты побыла там сравнительно не много. Мы можем пойти к 9, чтобы успеть занять лучшие места. К началу 10 обещают огненную шоу-программу, ставит французская труппа. — Этого достаточно для ужина, у нас не было вечеринки или ещё чего-либо. Я не против пойти к 9. Только дай мне переодеться и я вся в твоём распоряжении. — Я уже предупредил маму о нашем отстутствии. — Она дома? — Да, вернулась только полчаса назад. Отец в командировке. Он собирал для чего-то экстренное собрание, были многие. — Ясно.