Секрет

      Он молчал и это молчание можно было порезать ножом. Хотелось сказать что-то, но она не могла заставить себя.       Шелли дрожала, сидя на кожаном диване в холодной гостиной распорядителя, но ей не было холодно — она была напугана.       Ин Хо стоял, оперевшись на барную стойку и смотрел в одну точку. Он думал о том, как вывел ее из коридора, где она чуть не стала очередной жертвой этих стен. Ему не хотелось думать о мотивах своего поступка, в конце концов, он просто смотрел записи с камер наблюдения и заметил, что одному из гостей угрожает опасность, а его прямая задача — исключать подобные инциденты. Ему ничего не стоило сказать солдату на посту у зала, чтобы тот разведал обстановку, но ощущение того, что он сам — герой, было гораздо приятнее. Это напомнило мужчине о службе, где быть героем было его прямой обязанностью.       Она не просто дрожала — тряслась — и это вывело Ин Хо из приятных воспоминаний о прошлом. Он подошел к ней и снова накинул девушке свой пиджак на плечи, прямо как сделал это вчера. Но вчера она замерзла, а сегодня она оказалась в стрессовой ситуации. Ведущий поставил на журнальный столик два стакана и налил из графина виски. Один стакан протянул ей.       — Выпей, — она неуверенно ухватила своими тонкими руками тяжелый хрустальный стакан и отпила из него.       Шелли сморщила нос, но держалась относительно стойко.       — Спасибо, — наконец подала голос она и махнула головой на стакан. — Не за это. Как вы узнали, что я уйду раньше?       — Для этого не нужно быть экстрасенсом, — мужчина сделал глоток и поставил руку с напитком на вторую, скрестив их между собой. — Повезло, что проходил мимо, — Хван пристально посмотрел на растекшуюся тушь на лице девушки и отвернулся.       — Да, повезло, — Шелли вздохнула. — Я не знаю как выразить мою благодарность вам за спасение. Еще минута и…       Ин Хо перебил ее:       — Не стоит об этом думать, — он снова повернулся в ее сторону. — Главное, что все обошлось и осталось позади.       Глухой всхлип раздался с другой стороны дивана.       — Почему ты плачешь? — «Зачем я вообще ее привел сюда» спрашивал про себя Ведущий.       — Я… Я боюсь их, понимаете? — еще всхлип. — Эти люди, они делают ужасные вещи с другими людьми. Я понимаю, что вы, скорее всего, не тот человек, кому стоит говорить это, ведь именно вы помогаете им в получении желаемого, но, — всхлип. — Но больше я никому не могу рассказать это.       Шелли осторожно поставила стакан на угол стола и сняла высокие перчатки. Пальцами она попыталась стереть длинные черные дорожки туши, но только размазала их сильнее. В свете камина мужчина увидел на руке другие полосы — тонкие продольные шрамы, тянущиеся вдоль красных и зеленых сосудов. Ин Хо пропустил вдох, продвинулся и заметил, что дыхание Шелли сбито не меньше.       — Откуда это? — он кивнул в сторону шрамов и девушка, поняв, о чем ее спрашивают, спешно схватила перчатки принялась натягивать их обратно. — Стой, — его рука оказалась на запястье ее руки и Шелли чувствовала, как теплая мужская ладонь прожигает кожу под ней.       Эта ладонь в корне отличалась от той, которая держала ее час назад: хоть жест и был жестким, Ин Хо не давал ей и шанса двинуться, но мягкая кожа пальцев поглаживала ее запястье, успокаивая девушку. Она поддалась и дала мужчине развернуть ее предплечье. Пальцами он легко прикоснулся к шрамам.       — Зачем ты сделала это с собой? — властный голос распорядителя не дрогнул, но его челюсть сжалась. Шелли опустила глаза в пол.       — Это было очень давно.       — Когда я задаю вопрос, я хочу получать ответ на него, — палец надавил на побелевшую кожу шрама.       — Это было после проведения игр у нас в Америке, — девушка вжалась в свое сиденье, а ее голос снова задрожал. — Мне было шестнадцать лет. Отец вернулся с игр раньше положенного, меня он не брал. Ко мне домой пришли мои друзья, включая парня, с которым я встречалась. Отец узнал об этом и после того, как все ушли, избил меня, — Хван внимательно слушал, ловя каждое слово. Слезы в голубых глазах сидящей рядом с ним девушки отражали пламя камина. — Я не хотела жить и думала о том, как поскорее это закончить. Меня нашла мама в моей ванной, она вызвала скорую и меня откачали.       — И как, — раздался после паузы низкий голос Ин Хо. — Как отреагировал господин О’Брайан?       — Он сказал, что я его опозорила.       Ин Хо отвернулся. Он не знал, что сказать ей. Ситуация, в которой ей приходилось жить была кошмарным сном, от которого нельзя проснуться. Но его жизнь тоже не была счастливой и безоблачной, чем бы он мог ей помочь?       Мужчина притянул руку Шелли к себе и легко коснулся губами шрама у запястья.       Он наблюдал, как шумная девушка сейчас боится даже немного пошевелиться. Ее глаза были прикованы к руке, а дыхание было тяжелым. Теперь она была в его полной власти. Наивная маленькая девочка, которая так хочет кому-то верить и еще не знает, что доверие — вещь гораздо хуже, чем ее порезы. Губы Ин Хо опускались ниже по руке девушки, к запястью. Он поцеловал каждый ее палец, завершив легким прикосновением к тыльной поверхности ладони, и отпустил Шелли.       — Тебе пора уходить.       Безразличие Ведущего снова хлестнуло девушку, будто пощечина.       — Я позову охрану, чтобы отвели тебя до комнаты, — продолжил он и, не дав сказать ей ни слова, вышел из комнаты.       Охрана в виде двух солдат в масках с треугольниками прибыла быстро. Она не смогла даже попрощаться, но, зайдя в свою мрачную комнату, освещенную лишь тонким лучом лунного света из крохотного окна, Шелли поняла, что его пиджак все еще свисает с ее плеч.

***

      Хван Ин Хо не был сентиментальным человеком, не был мягким и его точно нельзя было назвать добрым.       Но сейчас, сидя в одиночестве в своей огромной гостиной, слушая джаз и тихий треск камина, он размышлял о том, в чем не хотел себе признаваться. Ему действительно хотелось, чтобы она осталась, но этого нельзя было допускать. Проявление чувств может его погубить, а это ему точно не было нужно. Девчонка открыла ящик Пандоры, еще и в такой неподходящий момент.       Он знал, что ни к чему хорошему это не приведет.       Допив содержимое стакана, он резко встал и прошел к выходу из своих покоев.