Whispers of a Raven

      Нарцисса снова должна была работать в ночные смены в больнице Святого Мунго в течение следующей недели или около того. Она не возражала, но из-за того, что днем он работает в замке, ей не удастся часто видеться с Гарри. Единственным реальным спасением было то, что всё вроде бы успокоилось. По словам целительницы Камден, уже несколько недель не было жертв нападений, хотя Нарцисса не позволяла таким новостям полностью расслабить её. В больнице Святого Мунго все происходило тогда, когда этого меньше всего ожидали, что и подтвердилось этим вечером.              Её пребывание в больнице началось достаточно легко. Она совершила обход, дала лекарства тем, кто находился под её опекой, и дождалась, когда они начнут засыпать. Она едва успела сделать последние записи, как прозвучал сигнал тревоги, означавший, что в больницу ожидается большой наплыв новых пациентов.              — Что случилось? — спросила Нарцисса у Камден, когда они поспешили в приемную.              — Хотела бы я знать, — ответила американка. — Наверное магглы подверглись очередной атаке.              Нарцисса трезво кивнула, мысленно готовясь лечить напуганных и растерянных людей без магии.              Однако, к её удивлению, среди пациентов, прибывших в состоянии различных травм и повреждений, оказались маги, многие из которых были облачены в красные мантии авроров.              Если раньше в больнице было довольно спокойно, как и положено в подобных заведениях, то теперь здесь кипела бурная деятельность: целители то и дело бросались на помощь нуждающимся, стонущим от боли; те, кто был в состоянии это сделать. Некоторые были без сознания, не реагировали на боль и были тяжело ранены. Вполне вероятно, что многие из них не доживут до утра.              Тем не менее, Нарцисса поступила так, как всегда; она лечила своих пациентов, обрабатывала их раны и надеялась, что этого будет достаточно, чтобы они прожили хоть чутка дольше.              — Так, мне нужно, чтобы вы сделали глубокий вдох и рассказали мне, что произошло, — сказала она одному из авроров, который сжимал кровоточащее плечо.              Это была тактика, которую она использовала, чтобы отвлечь пациентов, пока она выполняла свою работу. Это давало им возможность сосредоточиться на чем-то, помимо боли. В данном случае это оказалось просто и эффективно: мужчина стиснул зубы и терпел.              — Темный Лорд… Хогсмид, — прохрипел он. — Нападение.              Нарцисса глубоко сглотнула.              Похоже, нападения были направлены на магическое население, а не на магглов.              — У вас довольно сильный ожог от обжигающего проклятия и глубокая рана на плече, — пояснила она. — Мне нужно остановить кровотечение, закрыть рану, а затем мы сможем вылечить ожог.              Аврор кивнул и взял её за запястье.              — Ты ведь та самая Блэк, не так ли? Я помню тебя по его суду. Когда судили Певерелла.              Нарцисса нахмурилась и кивнула.              — Он спас нас, — прохрипел мужчина, по его было видно, что ему очень больно. — Певерелл, он был там. Сражался с Тёмным Лордом.              — Гарри? — обеспокоенно прошептала она. — Он…?              — Он в порядке, — заверил её аврор. — Надрал ему задницу.              Нарцисса подавила вздох облегчения.              — Он ранен? — прошептала она.              Аврор покачал головой.              — Не думаю. Он разговаривал с Багнолд, когда меня переместили сюда.              Нарцисса благодарно улыбнулась ему.              Она беспокоилась о Гарри, гадала, что же такого произошло, что заставило его сражаться с Тёмным Лордом, но у неё ещё была работа. Среди других пациентов, требующих внимания, его не было, и она восприняла это как хороший знак.              — Давайте-ка мы вас подлатаем, а? — спросила она мужчину, надеясь, что работа поможет ей отвлечься от собственных эмоций.             

══════ஜ▲ஜ══════

             Помогая целителям перемещать раненых и мертвых, Гарри отрывался от помощи жителям Хогсмида. Он тушил пожары, расчищал завалы и даже пытался утешить оставшихся в живых волшебников, которые жили здесь.              Они были в шоке, многие потеряли соседей, друзей и даже любимых. Реальность войны была суровой, и никто не должен был подвергаться ей.              Даже после разбора завалов шрамы всё равно остались. Улицы были усеяны ожогами, у деревьев были вырваны куски стволов, а в воздухе витал запах крови и смерти.              Это не было похоже ни на что, с чем Гарри когда-либо сталкивался. В тех боях, которые он вел раньше, он по большей части был один, просто пытаясь выжить против тех, кто желал его смерти. Не было жертв среди мирного населения, не было плачущих мужчин, женщин и детей, когда все было сказано и сделано.              Похоже он к этому никогда не привыкнет.              Когда уже ничего нельзя было сделать, он покинул Хогсмид и аппарировал в переулок напротив больницы Святого Мунго. Нарцисса ещё долго будет работать, но он не хотел идти домой.              Он будет ждать её здесь, так как не мог игнорировать необходимость увидеться с ней. Однако пока что он довольствовался тем, что ждал в переулке. Больше ему негде было находиться.              Прислонившись к стене, он обдумывал случившееся, забыв об усталости от битвы. Всё произошло внезапно, без предупреждения, и Гарри поступил так, как посчитал нужным в тот момент.              Он ни о чем не жалел, но Волдеморт доказал свое превосходство.              Переложив палочку в руку, он внимательно осмотрел её. Она снова пришла ему на помощь, как и в прошлые разы, когда он больше всего в ней нуждался.              Он гордился тем, как хорошо справился, радовался, что может хотя бы некоторое время продержаться, прежде чем его одолеют, но этого было недостаточно.              В следующий раз он должен быть лучше.              Гарри не питал иллюзий по поводу того, что Тёмный Лорд ещё жив. Жизнь никогда не подарит ему такой победы. Нет, он всё ещё на свободе и вернется, с огромной решимостью убить его.              Гарри кивнул. Он будет готов, просто обязан быть готов.              Он не знал, сколько простоял в переулке, погрузившись в раздумья, но, когда услышал торопливые шаги, солнце уже полностью взошло, и он быстро оказался в объятиях женщины, на которой должен был жениться, и от этого всё стало намного лучше.              Ее объятия заглушили звуки криков и отчаянных рыданий ведьм и волшебников, чьи миры перевернулись с ног на голову, а аромат Нарциссы избавил его от привкуса железа и гари, который доносился до его носа последние часы.              Она крепко прижимала его к себе, казалось, нуждаясь в этом не меньше, если не больше, чем он сам.              — Я в порядке, — пробормотал он.              Она ничего не ответила, только кивнула ему в ответ и с облегчением вздохнула.              — Мы можем просто пойти домой? — тихо спросила она через несколько мгновений.              Гарри кивнул и перенес их обратно в свою палатку.              — Нам действительно нужно поговорить с моим дедушкой о доме, — вздохнула Нарцисса.              — Что не так с моей палаткой?              — Это палатка, Гарри, — усмехнулась Нарцисса. — Я не собираюсь растить здесь наших детей.              — Детей?              Нарцисса кивнула, наполняя и разогревая чайник взмахом своей палочки.              — Я бы хотела детей, — пробормотала она. — Двух или трёх. Это бы сделало меня счастливой.              Гарри улыбнулся, глядя, как она смотрит куда-то вдаль, игнорируя мысль о том, что она всё ещё может каким-то образом родить Драко. Он не знал, что делать. Ненависть к собственному ребенку — это не то, о чем он хотел бы думать.              Он тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Этого точно не случится.              — Двух или трёх? — спросил Гарри.              Нарцисса вышла из задумчивости и удовлетворенно кивнула.              — Может быть, четыре. Два сына, и две дочери, — с ухмылкой ответила она, отпивая глоток чая, поглядывая на него через ободок кружки.              — Звучит неплохо, — согласился Гарри.              Глаза Нарциссы удивленно расширились.              — Что? — спросил Гарри.              — Ничего, — отрицала Нарцисса. — Просто я не думала, что ты захочешь иметь столько детей.              — Ну, у меня никогда не было семьи, — напомнил он ей.              — Полагаю, ты бы был не против завести собаку, — подшутила Нарцисса.              Гарри покачал головой: воспоминания о том, как в детстве его преследовал Риппер, никогда не вызывали у него симпатии.              — Нет, у меня есть Олин.              — А где он вообще? Обычно он всегда меня встречает.              — У него была напряженная ночь, — ответил Гарри. — Думаю, он отдыхает. Даже у него есть пределы того, сколько смертей он хочет видеть.              Нарцисса кивнула.              — Гарри…              — Я знаю, — устало сказал он. — Я поступил безрассудно и мог погибнуть. Но я должен был что-то сделать.              — Знаю, — вздохнула Нарцисса, садясь напротив него. — Просто будь осторожен.              Выражение её лица говорило больше, чем слова, и Гарри взял одну из её рук в свою. Он не хотел быть причиной её боли, и если его потеря приведет к этому, то это лишь даст ему больше причин жить.              — Постараюсь, — пообещал он. — В следующий раз я буду готов.              — Это всё, о чем я прошу, — ответила Нарцисса, прикрывая рот рукой, чтобы не зевнуть.              — Пошли, я думаю, нам обоим не помешает поспать, — посоветовал Гарри. — День был очень длинным.              Нарцисса кивнула и позволила увести себя на кровать, где они оба заснули через несколько мгновений после того, как оказались между простынями.              Гарри смотрел в сторону арки: шепот, который он всегда слышал, стал громче и настойчивее. Спустя минуту после его появления появилась знакомая фигура, как это уже стало привычным, и просто уставилась на него.              — Ты спас меня, — просто сказал Гарри.              Фигура поклонилась.              — Почему?              — Ты не был готов, Певерелл, — прямо ответила фигура.              Гарри кивнул в знак согласия.              — Он умер?              — Нет. И вернется. Я просто выиграл для тебя время. Используй его с умом, Певерелл, стань равным ему. В магии всегда должно быть равновесие.              — Обязательно, — поклялся Гарри. — Книга…              — Она научит тебя всему, что тебе нужно знать о моей магии. Прочитай её, изучи так, словно от этого зависит твоя жизнь. Стань тем, кого он боится, и ты сможешь победить. А теперь пора просыпаться. Мы еще встретимся, Певерелл.              Ещё до того, как фигура исчезла, Гарри смотрел на потолок своей палатки, и размышлял о том, что ему нужно делать. Первым делом он решил отправиться в Годрикову Впадину.              Он и так собирался это сделать, но Волдеморт напал раньше. Теперь это было первоочередной задачей. Без этого он вряд ли переживёт ещё одну встречу с Томом.              — Гарри, прошло всего пару часов, — сонно простонала Нарцисса.              — Я знаю, — вздохнул он, поцеловав ее в лоб. — Скоро будет созвано экстренное собрание Визенгамота. Иди спать.              Гарри решил принять душ и подготовиться к предстоящему долгому и утомительному дню.             

══════ஜ▲ஜ══════

      Именно во время завтрака прилетела сова, доставившая утренний выпуск «Ежедневного пророка». Карлус, по привычке, сколько он себя помнил, налил себе чашку кофе, а Мейзи, семейный эльф, приготовила ему завтрак.              — Спасибо, Мейзи, — сказал он, когда она поставила перед ним тарелку с яичницей с беконом, и улыбнулся, прежде чем развернуть газету.              Он прожевал тост, и его глаза расширились, заставив проглотить полный рот еды.              — Черт побери, — вздохнул он, прежде чем начать читать.              

Ад Хогсмида: Певерелл — наш герой!

             Варнава Кафф              Волшебная Британия сегодня пребывает в состоянии шока и траура. Прошлой ночью, вскоре после наступления сумерек, деревня Хогсмид подверглась нападению группы людей в масках и роя дементоров, в результате чего несколько человек погибли, а многие получили ранения.              Нападение возглавил человек, выдававший себя за Тёмного Лорда, но все пошло не так, как планировалось. Вместе с аврорами, прибывшими на место происшествия в кратчайшие сроки, на помощь жителям пришел ни кто иной, как лорд Певерелл, который разогнал дементоров. Несмотря на значительное превосходство в численности, он также вступил в бой с нападавшими и сдерживал их до прибытия подкрепления.              Один из жителей деревни рассказал следующее.              — Мы были в пабе, когда это случилось, — со слезами на глазах начала она. — Они пришли из ниоткуда, и мы попытались спрятаться. Близнецы Прюэтт уберегли нас, но потом пришел Певерелл и расправился с нападавшими. Я не знаю, что он сделал, но раздались взрывы и крики. Следующее, что я помню, — это то, что авроры уже были там, а Певерелл сражался с Темным Лордом.              Схватка, из которой лорд Певерелл вышел победителем. Другой житель деревни сказал следующее.              — Если бы не Певерелл, многие из нас были бы мертвы. Даже авроры не смогли остановить этого человека. Лорд Певерелл — наш герой!              Мы в «Пророке» хотели бы выразить лорду Певереллу свою благодарность за его помощь. Хогсмид — это место, воспоминания о котором, многие из нас хранят в своих сердцах, и мы благодарим вас.              Подробности этой истории будут опубликованы, когда будут установлены все факты. Пока же мы с нетерпением ждем новостей о том, что министр Багнолд намерена делать дальше.              — Карлус? — резко спросила Дорея, оторвав его от чтения. — Что случилось?              Покачав головой, он протянул газету жене, которая к моменту окончания чтения была так же ошеломлена, как и он.              — Мерлин, — прошептала она. — Вот что он имел в виду во время ужина.              — Когда Беллатрикс решила испортить нам ужин, — заметил Карлус.              — Ты же не думаешь, что она…              — Я не уверен, — вздохнул Карлус. — А тебя это удивит?              Дорея покачала головой, когда Карлус встал.              — Я пойду подготовлюсь, — объявил он. — Сегодня будет созвано экстренное собрание. Я поговорю с Гарри и узнаю, что он мне скажет.              — Я пойду в школу. Мне нужно убедиться, что с Джеймсом все в порядке.              Карлус кивнул.              Нападавшие не успели уйти далеко, но она не успокоится, пока не увидит их сына своими глазами.              Ему тоже было очень не по себе от случившегося. Казалось, все, на что намекал Гарри в последние месяцы, сбывается, и это не нравилось патриарху Поттеров. Не прошло и тридцати лет с тех пор, как Гриндевальд угрожал их образу жизни.              Он хорошо помнил это, и ещё слишком рано для нового конфликта, подобного этому.              Успокоив себя, он оделся, подошел к камину и отправился в Министерство, надеясь, хотя и сомневаясь, что это единичный случай.              Ему было страшно подумать, какая бойня могла бы разразиться по всей Британии, если бы это было не так.       

══════ஜ▲ஜ══════

             Когда Гарри прибыл в министерство, в атриуме царил хаос. Хотя работники судорожно занимались своими делами, они не паниковали; их выражения говорили о беспокойстве, неуверенности, а темп их работы был вызван необходимостью побыстрее выполнить свои задачи.              Никто не обращал на него внимания, пока он проходил сквозь толпу, через охрану к лифту. Слова похвалы от первоначально шокированного человека, которому он подал свою палочку с пером феникса, последовали за ним, когда он нажал на кнопку, которая привела бы его на нижние уровни, где находились покои Визенгамота.              Войдя внутрь, он понял, что прибыл одним из последних: почти полный зал погрузился в тишину, когда он вошёл, и каждая пара глаз прослеживала его путь. Он сел на свое место, не обращая внимания на множество взглядов, направленных в его сторону: одни настороженные, другие полные восхищения и даже больше — смесь этих двух взглядов.              Казалось, что бы он ни делал, на него всегда будут смотреть подобным образом. Но Гарри это не волновало. Он делал то, что делал, не ради восхищения, а потому что это была его битва, а не чья-то ещё.              Внезапно, рука на его плече отвлекла его от других лордов и леди, и Гарри оказался лицом к лицу с человеком, на которого Олин обратил внимание во время его первой встречи здесь. Гарри так и не узнал его имени, но мужчина сжал его плечо.              — Моя мать живет в Хогсмиде, лорд Певерелл. Благодарю вас, — торжественно произнес он.              Поймав взгляд Карлуса, Гарри кивнул и тот жестом пригласил его присоединиться к Арктурусу и себе, которые стояли в стороне от комнаты, и очевидно, обсуждали случившееся.              — Как ты? — обеспокоенно спросил Поттер.              — Я в порядке, — заверил его Гарри.              — Ты спас много людей, — с гордостью сказал Карлус, когда убедился, что Гарри сказал правду. — Видишь, как они все на тебя смотрят? Ты заслужил их уважение.              — И они будут смотреть на тебя так же, как на Дамблдора, даже больше, из-за того что ты предотвратил его гибель и сделал то, что он не смог, — сказал Арктурус.              — Тёмный Лорд не умер, — напомнил им Гарри.              — Нет, но ты доказал, что его можно победить, — заметил Арктурус. — Глупцы, поддерживающие его, теперь дважды подумают. Они будут бояться тебя, и ты сможешь использовать это в своих интересах.              Гарри задумчиво кивнул, вспомнив короткий разговор с Дамблдором незадолго до его смерти.              — Это может быть полезно, — размышлял он вслух. — Что бы ни положило этому конец.              — У тебя появилось много союзников, Певерелл, но и врагов тоже, — вздохнул Арктурус. — Помни об этом и не доверяй никому, пока не поймешь их мотивы.              — Так и сделаю, — ответил Гарри и попрощался с ними, когда в комнату вошла усталая министр Багнолд с многочисленными аврорами в качестве сопровождения.              Не говоря ни слова, она заняла место за трибуной и кивнула Дамблдору, чтобы тот начал заседание. Он ловко постучал молоточком по своему подиуму, и в зале воцарилась тишина, каждый присутствующий выжидающе смотрел на министра.              — В течение нескольких месяцев мы боролись с этой угрозой, — мрачно начала она. — До прошлой ночи целью этой группы были магглы, но Тёмный Лорд оказался гораздо более серьезной угрозой, чем мы думали. Он не только обратил свою атаку на нас, но и нанес гораздо более серьезный ущерб, чем мы думали.              За её словами последовал ропот, и она подняла руки, призывая к тишине.              — До меня дошли сведения, что Фенрир Грейбек появился на территории страны с группой оборотней, насчитывающим несколько сотен человек, и хотя прошлой ночью его не было, мы предполагаем, что он объединил свою стаю с Тёмным Лордом.              — И где доказательства? — спросил Корвус Лестрейндж.              — Как я уже сказала, лорд Лестрейндж, мы исходим из этого предположения, — огрызнулась Багнолд. — Сейчас не время для осторожности. Мы должны быть готовы к любому развитию событий.              Корвус что-то бессвязно пробормотал себе под нос, явно не желая дальше расспрашивать министра.              — В связи с этим я могу подтвердить, что дементоры покинули свои посты в Азкабане. Для охраны тюрьмы сейчас готовятся альтернативные варианты, но их присутствие в Хогсмиде прошлой ночью подтверждает, что они дезертировали.              Гарри покачал головой. Дезертирство означает, что когда-то они были верны Министерству. Дементоры были верны только себе.              — Сегодня будет сделано соответствующее публичное объявление. Людей попросят не путешествовать в одиночку и предупреждать авроров о любой активности дементоров. Наша первоочередная задача — поймать их и обеспечить нашу безопасность.              — Просто отправьте Певерелла на их поиски, — предложил лорд Огден. — Насколько я слышал, они не хотят иметь с ним ничего общего.              — Лорд Певерелл не должен разгребать этот бардак. Он профессор Хогвартса, и у него более чем достаточно забот с обучением наших детей.              Женщина была права. Хотя Гарри было любопытно посмотреть на этих существ, у него были более важные дела. Если бы они стали проблемой, он бы помог, но в итоге за это отвечало Министерство.              Гарри отвесил ей благодарный поклон, довольный тем, что она не пытается взвалить на него эту ношу.              — Теперь о худших новостях, — вздохнул Багнолд. — По состоянию на сегодняшнее утро подтверждена гибель двенадцати авроров и сорока одного гражданского лица, многие другие ранены и нуждаются в лечении в больнице Святого Мунго. Это, несомненно, одно из самых разрушительных событий в истории британских волшебников, и эту потерю мы будем ощущать еще долгие годы. Мои мысли с теми, кто потерял кого-то, но, как бы мне ни хотелось, чтобы мы могли потратить время на скорбь, сейчас настало время действовать.              — И какие же действия вы предлагаете предпринять, мадам министр? — спросил лорд Нотт.              — Начнем с того, что Департаменту магического правопорядка требуется больше авроров и лучшее оснащение. Я предлагаю, временно, конечно, перенаправить средства из других департаментов на эти цели.              — За счет других департаментов министерства… Я с этим категорически не согласен, министр, — ответил Нотт.              — Тогда, полагаю, вы желаете новых инцидентов, подобных тому, что мы видели прошлой ночью, лорд Нотт? — раздраженно вклинился Гарри, привлекая внимание лордов и леди. — Давайте не будем притворяться, что в этом зале есть те, кто не принимал непосредственного участия в нападении прошлой ночью или, по крайней мере, не питает симпатии к движению чистокровных. Некоторым из вас не понравится эта правда, но её нельзя игнорировать. Среди нас и сейчас есть те трусы, которые любят охотиться на слабых и невинных.              — Ты намекаешь…              — Я ни на что не намекаю, Нотт, — огрызнулся Гарри, прервав его на полуслове. — Это факты. Эту группу финансируют богатые люди, а самые богатые сейчас здесь. Я не собираюсь называть имена или обвинять кого-то, но я не собираюсь прятаться за фальшивой улыбкой и пожимать ваши руки. Сейчас не время для полумер. Либо мы сделаем всё, либо позволим этим безумцам убивать нас. Я говорю, что у каждого, кто выступает против этого законопроекта, есть скрытый мотив. Люди смотрят на нас, и сейчас, как никогда, мы должны сделать всё необходимое, чтобы обеспечить их безопасность. Если кто-то хочет со мной не согласиться, то, пожалуйста, поделитесь своими доводами.              Остальные лорды и леди были удивлены его вспышкой, привыкнув к его спокойному и наблюдательному характеру во время прошлых заседаний, и, хотя никто не высказал своих возражений, Гарри увидел многих, кто хотел бы это сделать.              — Кто за то, чтобы провести этот законопроект в жизнь? — спросил Дамблдор.              Все палочки, имеющие право голоса, были подняты, некоторые медленнее, чем другие, но предложение было принято единогласно.              — Значит, так тому и быть, — объявил Дамблдор, начиная записывать.              — Спасибо, лорд Певерелл, — сказала Багнолд, испытывая облегчение и благодарность за его вмешательство. — Что касается вас, то за вашу роль во вмешательство в то, что произошло прошлой ночью, вы будете награждены Орденом Мерлина Первой степени за ваши усилия по защите волшебной Британии от подобной угрозы.              — Вы не можете принимать такие решения, министр, — прошипел лорд Селвин.              — И вы, конечно, правы, — ответила Багнолд. — У кого-нибудь есть причины, по которым лорд Певерелл не должен получить награду? Мне будет интересно услышать любые возражения.              — Как и мне, — поддержал её Арктурус, окинув своих коллег суровым взглядом.              Гарри снова отметил несколько человек, желающих высказать свое мнение, но никто этого не сделал.              — Да будет так, — сказал Дамблдор, и его глаза весело заблестели, когда он почтительно кивнул Гарри.              — Прежде чем я завершу это собрание и начну незамедлительно претворять в жизнь наши планы, есть ли еще какие-нибудь вопросы, которые следует обсудить? — спросил Багнолд.              Гарри снова встал, чувствуя, как нарастает напряжение в одной из сторон комнаты.              — Лорд Певерелл, вы хотели что-то добавить? — спросил Багнолд.              — Только одно, — ответил Гарри, — и оно относится к тому, что я видел прошлой ночью.              — Тогда продолжайте, лорд Певерелл.              — Авроров значительно превосходили по численности и, скорее всего, будут превосходить в будущем, несмотря на то, сколько людей было набрано и обучено. Только один Грейбек обладает значительными силами, как и Темный Лорд со своими последователями, Дементоры и любые другие союзники, о которых мы пока не знаем. Авроры сражались хорошо, но их усилия были напрасны. С каждым последователем, которого они оглушали или связывали, появлялся ещё один Пожиратель смерти, чтобы вернуть своего соратника в бой.              — Понятно, — задумчиво ответил Багнолд.              — Аврорам нужно больше сил, чтобы эффективно защищаться от этой угрозы. Оглушения будет недостаточно. Это лишь подвергнет и без того превосходящих по численности авроров ещё большей опасности.              — Так что же вы предлагаете, лорд Певерелл?              — Я призываю дать аврорам возможность в равной степени противостоять силе, с которой они сталкиваются, — объяснил Гарри, вызвав вздохи многих своих коллег. — Если этого не сделать, прошлая ночь будет повторяться до тех пор, пока не останется никого. Сколькими хорошими мужчинами и женщинами и даже невинными вы готовы пожертвовать ради этих трусов? — спросил он.              Его вопрос был встречен молчанием тех, кто хотел возразить ему.              — Это беспрецедентный шаг, лорд Певерелл.              — Но он необходим, — возразил Гарри. — Я не радуюсь человеческим жертвам, но их будет больше, если эта угроза не повлечет за собой долгосрочных последствий. Эти звери должны понять, что их действия будут иметь такие же последствия.              — Это полное безумие! — гневно заявил лорд Селвин. — Мы не можем слушать этого человека. Он хочет дать аврорам право решать, жить людям или умереть.              — Нет, — возразил Гарри. — Я говорю, что мы дадим аврорам необходимые полномочия, чтобы справиться с повстанцами в нашей стране. То, что я предлагаю, должно относиться только к тем, кто помогает Темному Лорду, как это было прошлой ночью. Это не единичный случай, и их будет ещё больше. Это война, Селвин, и, хотя мое предложение кажется радикальным, если мы хотим сохранить жизнь невинных граждан и тех, кто призван обеспечивать нашу безопасность, это необходимый шаг, — пояснил он. — Вопрос, который я ставлю перед всеми вами, заключается в том, должны ли мы позволить, чтобы нападения, подобные тому, что произошло прошлой ночью, повторялись за счет хороших людей? Или мы будем сражаться, как положено, и покончим с этой угрозой?              — Лорд Певерелл поднимает очень интересный вопрос, — сказал лорд Огден. — Если не будет реальных последствий, ничто не удержит их от новых нападений. Я не хочу возвращаться к этой теме через год с мыслью о непомерном количестве смертей на нашей совести. Хотя предлагаемые меры кажутся мне экстремальными, я неохотно соглашаюсь с тем, что они необходимы. Нам объявили войну наши же граждане, и им нельзя позволять бесчинствовать, и оставлять это безнаказанным.              — Да, я согласен, — предложил лорд МакКиннон, вызвав кивки согласия многих других.              — Альбус? — спросила Бэгнолд, и казалось, раздумывала над этим вопросом.              Верховный Чародей глубоко вздохнул, прежде чем заговорить.              — Многие из нас достаточно стары, чтобы помнить, что произошло в сороковые годы. Мне, как никому другому, противна идея насилия и смерти, однако я вынужден согласиться с лордом Певереллом в этом вопросе, — согласился он, удивив многих. — Если в будущем произойдет нечто подобное тому, что случилось прошлой ночью, я знаю, что Британия будет в гораздо более безопасных руках, если между ними и угрозой, с которой мы столкнулись, будут стоять силы, способные эффективно с ней справиться. Самый эффективный способ покончить с этой угрозой — либо сдерживание, либо быстрые действия. Вы сами сказали, министр, что сейчас самое время действовать.              — Тогда я обсужу это с соответствующими людьми в Департаменте магического правопорядка, — заявил Багнолд. — Если Барти и авроры согласятся, мы поставим вопрос на голосование. Я не считаю, что это решение должно приниматься без их участия.              Гарри понимающе кивнул.              Судя по тому, что он узнал от Дамблдора, этот шаг был предпринят только в 1980 году, после того как число погибших стало слишком большим, чтобы его игнорировать. Если бы он смог осуществить это раньше, это спасло бы жизни людей и позволило бы быстрее положить конец конфликту.              — Полагаю, это всё, что необходимо обсудить, — объявила Багнолд. — Я начну действовать и созову новое собрание, когда будут проведены все необходимые беседы.              — Заседание закрыто, — объявил Дамблдор, постучав молоточком по верхней части своего подиума.              Гарри наблюдал за тем, как опустел зал: в основном люди уходили тихо, а некоторые были глубоко недовольны тем, что было предложено. Селвин бросил на него взгляд, на который Гарри ответил вызовом: хотя мужчина был зол, он явно не был настолько глуп, чтобы что-то сделать.              В конце концов, он мог бы, но только когда забудет, что случилось с его хозяином. А это ещё очень свежо в памяти.              — Мне ждать моего профессора в замке? — прервал его мысли голос Дамблдора. — Студенты беспокоятся, и им будет легче, если они увидят нашего героя лично.              — Думаю — да, — согласился Гарри.              Дамблдор улыбнулся ему, и они стали выходить из зала.              — Вы сегодня очень хорошо поработали, — похвалил его старик. — Заняли твёрдую позицию, и были бескомпромиссны. После вчерашнего вечера и сегодняшней демонстрации силы вы более чем доказали свою состоятельность. К вам будут прислушиваться, но я не могу назвать другого человека, которому бы доверил эту роль. Мы не всегда будем согласны, но я доверяю вам, лорд Певерелл.              — Это не значит, что я всегда буду прав, — ответил Гарри. — Никто не может быть непогрешимым, но ошибки, которые совершают такие люди, как вы и я, как правило, не остаются незамеченными.              Дамблдор кивнул.              — Действительно.              Это было довольно отрезвляющее осознание для Гарри. Хотя он никогда не прощал Дамблдора за его подход к делу, в основном за то, что тот держал его в неведении относительно пророчества, теперь он понимал позицию своего бывшего наставника лучше, чем раньше.              Независимо от того, как поступил бы директор, последствия были бы, и Гарри понял, что те, с которыми он столкнулся, были лучше, чем те, которые могли бы быть альтернативой. Учитывая, насколько опрометчивым и импульсивным он порой оказывался, нельзя было гарантировать, что он не совершил бы сразу же какую-нибудь глупость и не погубил бы себя в процессе.              В шестнадцать лет он был слишком молод, чтобы осознать возложенную на него ответственность, слишком молод, чтобы в полной мере осознать бремя, которое нес. Даже сейчас, когда он стал старше и опытнее, это, мягко говоря, пугало.              Но всё же, это была его битва. Том был его врагом, и Гарри должен был одолеть его, используя всё ресурсы, которые он мог собрать.             

══════ஜ▲ஜ══════

             В замке царило непонятное настроение: все, кто находился внутри, были покорены и потрясены тем, что произошло за его стенами предыдущей ночью. Хотя с такого расстояния мало что можно было разглядеть, те, кому удалось занять выгодную точку обзора, наблюдали вспышки огненных заклинаний вдалеке и звуки приглушенных криков. Того, что им пришлось пережить, было более чем достаточно, чтобы напомнить о том, что происходило за пределами Хогвартса.              О лидере чистокровного движения шептались последние несколько лет — фантастическое существо, обладающее силой и влиянием, которое привлекало многих. Прошлой ночью шепот и реальность природы этой группы донеслись до волшебников Британии, и это оказалось совершенно пугающе.              Находясь в замке, можно было забыть о том, что происходит снаружи. До тех пор, пока конфликт не стал угрожать их спокойствию, напоминая о напряжении, в котором находится мир. Хотя это не обсуждалось открыто, все знали об этом.              Как ни странно, бои прекратились так же быстро, как и начались, и наступила тишина, не было никаких новостей, пока сегодня утром за завтраком не появился Ежедневный пророк.              Большинство почувствовало облегчение, а те немногие, кто надеялся на победу движения чистокровных, — разочарование. В любом случае, ясно было одно: профессор Певерелл пришел на помощь жителям деревни и победил Тёмного Лорда, которым хвастались старшекурсники.              Фотографию Певерелла, стоящего среди обломков Хогсмида, студенты не забудут никогда.              К удивлению Джеймса и других Мародеров, занятия на этот день были отменены. Большинство профессоров отправились в деревню, чтобы помочь, чем могли, а школа была наводнена родителями, желающими проведать своих детей.              Дорея прибыла вскоре после завтрака и, скорее всего, осталась бы, если бы Джеймс не уверял, что с ним всё в порядке. Его мать была беспокойной, но Джеймсу было неловко оттого, что она опекала его и задавала вопросы о гигиенических процедурах, на которые он не собирался отвечать. В конце концов, она поняла намек и ушла после обеда.              — Я действительно думал, что ты несешь чушь, когда рассказывал нам, что Певерелл сделал с Беллатрикс, — фыркнул Ремус, когда на столах появились вечерние блюда.              — Нет, — ответил Джеймс. — Певерелл знает свое дело. Я бы не стал связываться с ним.              — Сомневаюсь, что кто-то захочет это сделать, — заметил Питер. — Держу пари, даже Селвин будет держать свою пасть на замке.              — Я видела его, когда он выходил из замка, — вклинилась Лили. — Он бежал, но при этом был очень спокоен.              — Это просто он, — ответил Джеймс. — Он был таким же, когда сражался с Беллатрикс.              — Я читала о его семье, — сказала Лили. — А ты знаешь, что ты его родственник?              Джеймс кивнул, скрывая удивление от того, что ей удалось узнать эту информацию.              — Да, — подтвердил он. — Иоланта Певерелл вышла замуж за Поттера. Что ещё ты узнала? — с любопытством спросил он.              — В основном слухи и сказки, — ответила она. — Его семья была избрана смертью, чтобы исправить ошибки в магическом мире. Что трое Певереллов обманом заставили Смерть дать им Дары Смерти.              — Дары Смерти?              Лили закатила глаза и покачала головой.              — Три предмета великой силы, подаренные им смертью. Сильнейшая палочка, камень, способный воскрешать мертвых, и Мантия-невидимка.              — Мантия-невидимка? — спросил Сириус, отвлекая Лили от Джеймса, который подавился тыквенным соком.              — По всей видимости, да, но ни один из них так и не был найден. Я подозреваю, что они были просто очень одаренными, сильными волшебниками и, возможно, в некромантии. Насколько я могу судить, никто никогда не владел ни одним из Даров.              — Сохатый…              Сириус прервал Питера резким пинком под столом, вызвав у того вопль, чем заставил его замолчать.              — Конечно, это всё выдумка, — сказала Лили. — Наверное, это слухи, пущенные Певереллами, чтобы напугать людей.              Марлин фыркнула.              — Ты кое-что забываешь, Лили. Профессору Певереллу не нужны эти слухи. Он сам наводит ужас, — добавила она, указывая на экземпляр утренней газеты, который остался на столе после завтрака.              — Не-а, — усмехнулся Сириус. — С Певереллом всё в порядке, если только ты его не разозлишь. Белла это уже поняла, как и этот Темный Лорд. Держу пари, теперь он чувствует себя настоящим идиотом.              Любой ответ Лили был прерван, когда двери Большого зала распахнулись, и в зал вошел профессор Дамблдор, а за ним профессор Певерелл. Джеймсу было странно смотреть на этого человека так же, как раньше, хотя он и не знал, почему.              Это был всё тот же Лорд, который принимал приглашение его семьи на ужин, обгонял его на полосе препятствий, и тот же самый, который учил их последние недели, но в нем чувствовалось аура власти, которую он раньше не замечал.              Певерелл был высококвалифицированным волшебником, это не было секретом, но, узнав, что он сделал с так называемым несокрушимым Тёмным Лордом, Джеймс не мог не смотреть на него с чем-то сродни благоговению. Перед ним стоял всё тот же человек, но в то же время совсем другой. Для многих он был героем, и Джеймс чувствовал в себе то же уважение к часто отстраненному профессору.              Поэтому он первым встал и начал аплодировать: почти все студенты из всех факультетов последовали его примеру, они были благодарны за то, что он сделал, и ещё больше за то, что они учатся у лучшего. Даже другие профессора присоединились к ним, а Певерелл просто стоял, окидывая взглядом зал и, казалось, не замечая происходящего.              Через мгновение он занял свое место за столом для персонала. Дамблдор остался стоять и жестом велел им занять свои места за столами.              — Прежде всего я хотел бы извиниться за то, что сегодня не смог предоставить вам информацию. Прошлой ночью произошло важное событие, и я не хотел сообщать новости, которые впоследствии могут оказаться ложными, — объяснил директор. — Хогсмид действительно подвергся нападению, и да, оно было отражено аврорами, представителями общественности и нашим профессором Певереллом, который, рискуя собой, первым прибыл на место и положил конец ужасам, которым подверглись жители деревни.              Раздались очередные аплодисменты, и Дамблдор позволил им пройти естественным образом.              — Сегодня состоялось заседание Визенгамота, и мы можем ожидать, что в будущем произойдут изменения, которые помогут предотвратить вещи, свидетелями которых мы стали прошлой ночью, — продолжил директор. — Вы узнаете об этих изменениях в свое время. Я знаю, что многие из вас беспокоились о благополучии профессора Певерелла, но, как вы видите, он жив и здоров. Сегодня днем министр Багнолд объявила, что за свои действия прошлой ночью он будет награжден Орденом Мерлина Первой степени, и я уверен, что вы присоединитесь ко мне и всем остальным сотрудникам, чтобы поздравить его с такой честью.              На этот раз аплодисменты были ошеломляющими, и Певерелл стоял и ждал, пока они стихнут.              — Я не хочу, чтобы кто-то из вас вдохновлялся тем, что я сделал, — начал он, сбивая студентов с толку. — Это был опасный и безрассудный поступок, который мог привести к моей гибели.              — Тогда почему вы это сделали? — спросил студент с хаффлпаффского стола.              Певерелл задумчиво посмотрел на него, а затем кивнул.              — Один великий человек однажды сказал мне, что в жизни наступает момент, когда нужно выбирать между правильным и легким поступком. Прошлой ночью я действовал так, как считал правильным, и мне повезло, что я не пострадал. Эта война ещё не закончена, и среди нас есть те, кому придется сделать подобный выбор в ближайшие годы. Кому-то придется решить, в какой степени он будет бороться с наблюдающейся угрозой, а кто-то окажется перед сложным выбором — присоединиться к ним или нет. Не мне решать за вас, но я бы призвал вас к осторожности. Тёмный Лорд не умер, он вернется, и когда вернется, будет ещё опаснее. Некоторые из вас окажутся перед сложным выбором, и я просто не хочу, чтобы вы пожалели о нем. Поэтому, если вы захотите обсудить что-либо конфиденциально, я приду к вам на помощь, как, уверен, и другие профессора. Не делайте выбор, который может привести вас к гибели, не понимая, за что именно вы сражаетесь.              В зале воцарилась тишина, когда Певерелл вернулся на свое место, за ним с любопытством наблюдал директор, который вежливо похлопал мужчине, а затем и студенты.              — Что он вообще имеет в виду? — спросил Питер.              — Он имеет в виду, что война только начинается, и будет ещё хуже, прежде чем станет лучше, — обеспокоенно прошептала Лили.              — Именно этого я и боялся, — пробормотал Питер.              Джеймс продолжал наблюдать за Певереллом. Он казался каким-то грустным, не был полон гордости и не хвастался своим подвигом, как это сделали бы другие. Он был скромен, и это заставляло уважать его ещё больше. Теперь он думал о нем не как о герое, а как о человеке, выросшем в одиночестве, без семьи и беспокоящемся о том, что его ждет впереди.              Но это не значит, что Джеймс не восхищался им, напротив, это чувство только возросло, и, судя по взглядам, которые бросали на него другие студенты, он такой не один.              Певерелл покинул Зал лишь несколько мгновений спустя, выражение его лица было задумчивым, несколько облегченным, но всё ещё настороженным, хотя Джеймс и кивнул ему в знак признательности, что вызвало у подростка улыбку.             

══════ஜ▲ஜ══════

             — Кто-нибудь слышал что-нибудь о нашем лорде? — спросила Беллатрикс.              Человек, вызвавший их, тот самый, что приветствовал их во время первой встречи, покачал головой.              — Нет, пока ничего, но у меня есть люди, которые ищут его. Будьте уверены, он вернется к нам.              — Что нам делать с Певереллом? — спросила Беллатрикс.              — Ничего, — твердо ответил мужчина. — Что делать дальше — должен решать наш лорд. Пока же оставайтесь начеку, и я буду держать вас в курсе. Это лишь небольшая неудача в наших планах. Никто не может надеяться противостоять нашей мощи. Удача была на стороне Певерелла, и когда Темный Лорд вернется, он покажет свою истинную силу.              Беллатрикс кивнула и вышла из комнаты, оставив Люциуса с человеком в маске.              — Что тебя беспокоит, Люциус?              — Ничего, — покачал головой блондин. — Я просто в шоке от того, чему стал свидетелем прошлой ночью. Певерелл…              — Очень опасный человек.              Люциус кивнул.              — Стоит ли нам беспокоиться?              — Возможно, но только после того, как мы поговорим с Тёмным Лордом. Он знает, как нам действовать дальше.              — Тогда я буду ждать указаний, — с поклоном ответил Люциус, после чего тоже удалился.              Всё было хорошо, когда этот человек говорил банальности и заверения, но ворон Певерелла преследовал не его. Вид десятков птиц, спускающихся на него и его спутников в Хогсмиде, лишь сделал кошмары Малфоя ещё более реальными.              — Смерть, — недовольно пробурчал он.              Птица продолжала преследовать его, мучить во сне. Каждый раз, когда он закрывал глаза, перед ним возникал ворон, который наблюдал за ним и повторял одно и то же адское слово. Это, мягко говоря, нервировало, но ничто не давало ему покоя.              Днем или ночью, когда бы он ни отдыхал, ворон был рядом, рассматривал его, наблюдал за ним и, казалось, предсказывал его скорый конец.              Люциусу казалось, что от этой участи никуда не деться.             

══════ஜ▲ஜ══════

             Для Нарциссы день тянулся долго, час за часом она переживала за Гарри. Она знала, что физически он в порядке, но не рассказывал о том, как чувствовал себя после дуэли с Тёмным Лордом. Когда они вернулись в палатку, он был вымотан, да и она тоже: её смена стала хуже из-за того, что произошло в Хогсмиде.              Она помнила, как он проснулся вскоре после того, как они легли спать, и сама пришла в себя только через час, не в силах расслабиться без него.              Не зная, когда он вернётся, она навестила бабушку, которая объяснила, что Арктуруса вызвали на заседание Визенгамота, как и говорил Гарри. Там она провела несколько часов, попивая чай и рассказывая свою версию событий.              Статья в «Пророке» мало чем успокоила её. Она догадывалась, что дело плохо, судя по наплыву пациентов, но ничто не могло подготовить её к разрушениям, которые учинили чистокровные. Большая часть деревни была разрушена, но среди всего этого стоял Гарри, его лицо было таким мрачным, каким она его никогда не видела.              Народ провозгласил его героем. Нарцисса знала, что ему это не нравится, но она не могла ничего изменить. То, что он совершил, было героизмом, на который способны очень немногие. Даже до этого она гордилась им, всегда видела в нем того, кем он был. Его поступок в деревне лишь подтвердил то, что она уже знала.              Гарри был героем, но не таким, каким его считали люди.              Когда поздно вечером приехал дед, он объяснил, что Гарри остался с Дамблдором, и Нарцисса знала, что он отправится в Хогвартс. Она не ожидала, что он задержится надолго, и вернулась в палатку, чтобы дождаться его.              Больше всего на свете ей хотелось убедиться, что с ним всё в порядке, и, пока она ждала, решила проверить его сундук с зельями. Несколько недель назад он сдал экзамен, но всё ещё тренировался. Она знала, что у него не было страсти к зельеварению как таковому, но он все равно продолжал заниматься.              Она удовлетворенно кивнула, рассматривая содержимое: все было разложено и уложено так, как она показала ему в первую ночь их знакомства. Только когда она наткнулась на одинокую уменьшенную банку, она вспомнила, что он должен был рассказать ей о её содержимом.              Она извлекла её и изменила размеры, а затем осмотрела содержимое.              В банке было несколько больших клыков. Они не были ей знакомы и могли принадлежать любому существу. В другой банке было около двух пинт желтой вязкой жидкости, вероятно, яда.              Последняя банка, однако, дала ей самую большую подсказку о том, от какого существа эти ингредиенты. Это была своеобразная кожа, несомненно, рептилии. Несмотря на то, что она была свернута, она видела, что чешуя была огромной.              Может быть, дракон?              — Ты всё ещё пытаешься разобраться? — веселый голос Гарри вывел её из задумчивости.              — Ты заставил меня подпрыгнуть, — нахмурилась она, а он лишь усмехнулся в ответ.              — Есть идеи? — спросил он, усаживаясь рядом с ней на диван.              — Я бы предположила, что это дракон, — размышляла Нарцисса, — но единственный ядовитый дракон — не является зеленым, — задумчиво добавила она. — Значит, это не клыки перуанского змеезуба.              Гарри покачал головой.              — Нет, это не дракон, и я никогда не видел клыки змеезуба.              Нарцисса нахмурилась.              — Но ты видел других, — вопросительно сказала она. — Ты даже сказал мне, что перехитрил одного.              — Так и было, — ответил Гарри. — Это была Хвосторога, и от неё у меня осталось вот это, — пояснил он, закатывая рукав и указывая на большой шрам на руке, полученный от дракона.              — Я думала, ты шутишь, — вздохнула Нарцисса. — Когда это случилось?              — Давно, — загадочно ответил Гарри. — Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, но эта гораздо интереснее.              — И что это? — спросила Нарцисса, ещё раз осмотрев странный набор ингредиентов.              — Это останки очень старого василиска, — просто ответил он.              Нарцисса фыркнула, и её глаза расширились, когда она поняла, что он не шутит.              — Василиск? — поперхнулась она.              Гарри кивнул, с нежностью разглядывая ингредиенты в банке.              — Это чуть не убило меня, — несколько весело пробормотал он, указывая на колотую рану на правой руке.              — Тебя укусил василиск? — спросила Нарцисса.              — Да, а потом исцелил слезами феникса, — подтвердил он. — Это было неприятно.              Нарцисса в недоумении покачала головой.              — И где же ты встретил такого большого василиска? Он должен быть около шестидесяти футов в длину.              — Что-то вроде этого, — согласился Гарри. — Я нашел его в этой стране, и он не был рад меня видеть.              — Ну, учитывая, что она отхватила от тебя кусок, я думаю, можем подтвердить это предложение, — сухо ответила Нарцисса.              Гарри хихикнул.              — Похоже василиск был не в своем уме, — вздохнул он. — Его околдовал человек, который велел ей убить меня. Он был великолепным созданием, несмотря на яд и смертельный взгляд.              — Змея была кем-то околдована? — скептически спросила Нарцисса.              Гарри кивнул.              — Змееустом, тем самым человеком, который убил моих родителей.              — Темный Лорд — змееуст?              — Да, — подтвердил Гарри. — Он потомок Салазара Слизерина. Подозреваю, что именно поэтому за ним идет множество людей, даже если он полукровка. Думаю, он использует эту связь, чтобы заманить их.              — Но род Слизерин вымерли или вымрут, как только умрет Морфин Гонт.              — А, Морфин, — пробормотал Гарри, он давно не вспоминавший об этом человеке. — Он сидит в Азкабане за преступление, которого не совершал. Это его племянник убил магглов. Есть предположения, кто его племянник?              — Тёмный Лорд, — прошептала Нарцисса.              — Именно. Он сын Меропы Гонт и маггла по имени Том Риддл, которое он делит с человеком, которого породил. Меропа умерла во время родов, и маленький Том воспитывался в приюте. Даже в детстве он был ужасным ребенком.              — Откуда ты всё это знаешь?              — Я взял за правило узнавать всё, что могу, о тех, кто желает мне смерти. Не то чтобы это имело какое-то значение. Полукровка или нет, идиоты всё равно будут идти за ним.              Нарцисса кивнула в знак согласия.              — Но он змееуст, разве это не опасно? Он уже чуть не убил тебя этой способностью, — обеспокоенно заметила Нарцисса.              Гарри пренебрежительно покачал головой.              — Тогда я был молод и многого не понимал. То, что я собираюсь тебе рассказать, должно остаться, между нами, по крайней мере, на данный момент. Если люди узнают об этом, они сделают неправильные выводы.              Нарцисса критически оглядела его и только потом кивнула, её рот застыл на месте, когда он наколдовал змею и начал шипеть на неё.              Как дрессированный щенок, большая кобра обвилась вокруг его плеч и тот стал её гладить.              — Ты тоже змееуст… но как?              — Где-то в моей родословной Певерелл взял в жены кого-то из их семьи. Или я унаследовал это от него, когда он пытался и не смог меня убить. Всё может быть.              — Люди будут думать, что ты Темный маг, — с ухмылкой заметила Нарцисса.              — На данном этапе моей жизни я бы с этим согласился, — хмыкнул Гарри. — Я не такой, как он, но во многом мы не так уж и отличаемся. Я убивал и буду убивать.              — Но ты же не делаешь это ради удовольствия.              — Нет, я никогда не делал это ради удовольствия, — заверил её Гарри. — Из необходимости.              — Я знаю, — ответила Нарцисса, обнимая его за шею. — Почему бы нам не поговорить о чем-нибудь другом? — предложила она.              — Например, о нашей свадьбе? — усмехнулся в ответ Гарри.              — Может быть, — согласилась Нарцисса. — До нее осталось не долго, а нам ещё нужно кое-что решить.              — Ты же не собираешься таскать меня по магазинам в поисках тканей и всего подобного?              Нарцисса от души рассмеялась при воспоминании о Гарри в магазине.              — Нет, я бы не хотела снова так опозориться, но есть и другие вещи, например, платье для меня, мантия для тебя, и мы даже не подумали о медовом месяце.              — Медовый месяц? Я думал, это маггловская традиция.              Нарцисса покачала головой.              — Нет, ведьмы и волшебники тоже проводят медовые месяцы, — объяснила она. — У меня есть пара часов до смены, может, нам стоит подумать, куда бы мы хотели отправиться?              — Хорошо бы куда-нибудь в теплое место, но не слишком жаркое.              Нарцисса улыбнулась, довольная тем, что тема разговора сместилась с Темного Лорда. Одна мысль о нем портила ей настроение.              Она предпочитала видеть его улыбающимся, как сейчас, когда он начал перечислять места, где они могли бы официально начать свою совместную жизнь.              В конце концов, их собственный дом станет местом, где это действительно произойдет, но это уже тема для другого дня, и она уже работала над ней. Она знала, какой дом ей нужен, и знала, что Гарри он понравится так же, как и ей.             

══════ஜ▲ஜ══════

      Боль — вот всё, что он чувствовал. Он не знал, что сделал с ним Певерелл, но последние остатки сил ушли на то, чтобы активировать порт-ключ — последнюю попытку избежать гибели или плена.              Он вернулся в дом своего маггловского родственника, каждой своей фиброй ощущая, что его словно облили ледяной водой. Не в силах пошевелиться, он просто дрожал, пока его не забрала темнота, а когда очнулся, ему стало немного лучше.              Он недооценил Певерелла, а может, переоценил себя?              Нет, дело было не в этом. Певерелл был загадкой, волшебником, владевшим магией, с которой Тёмный Лорд не сталкивался и не понимал, но узнает о ней, и когда это произойдет, Певерелл перестанет быть угрозой.              Темный Лорд был на грани победы, пока не появилась призрачная фигура. Чем бы ни было это существо, оно истощило его силы, и он ещё не почувствовал, как его магия начала исцелять его. Однако он уже перестал дрожать и чувствовал, как к его конечностям возвращается легкое покалывание, но на это потребуется время.              Тем не менее его желание воплотить задуманное в жизнь не угасло, и страсть не ослабла. Темный Лорд был настроен ещё более решительно, чем прежде, и это была всего лишь неудача. Он оправится, узнает о своем враге и победит, как делал это всегда.              Потребуется нечто большее, чем Гарри Певерелл, чтобы покончить с лордом Волдемортом.             

══════ஜ▲ஜ══════

             Когда Нарцисса ушла на смену в больницу Святого Мунго, и пара так и не смогла договориться о месте проведения медового месяца, Гарри вернулся к своему сну.              — Я всего лишь выиграл для тебя время, используй его с умом, Певерелл.              Он так и сделал, и именно это привело его ранним утром в Годрикову Впадину — место, которое он когда-то мечтал увидеть, но так это и не сделал. Его родители не были похоронены здесь сейчас и, скорее всего, не будут похоронены при его жизни, если он сможет этого избежать, но всё равно при мысли о них его охватывала грусть.              Они не знали, кто он такой, и никогда не узнают, но он смирился с этим. Лишь бы их не постигла та же участь. Ему будет достаточно, что их не забрали раньше времени.              Однако не мысли о них привели его сюда, а открытие, что Певереллы покоятся на этом самом кладбище.              Ему потребовалось на удивление мало времени, чтобы отыскать могилы трех братьев, и тут его охватило странное чувство. Они были мертвы почти тысячелетие назад, но он разговаривал с ними и даже носил частичку каждого из них в себе.              — Игнотус… Кадмус… Антиох, — пробормотал он, вглядываясь в каждое из надгробий, перед которыми стоял.              По словам фигуры, книга должна была явиться ему сама, но пока он стоял здесь, ничего не происходило.              Пожав плечами, он положил руку на надгробный камень, принадлежавший Антиоху, и резко отдернул её, когда тот задрожал и рассыпался в пыль. Среди останков он обнаружил половину книги, задняя часть которой была переплетена в толстую кожу, а пергамент пожелтел от времени. Стиль письма был ему незнакомым, хотя и аккуратным, а язык — другим, но все же английским.              Следующий камень, принадлежавший Кадмусу, открыл вторую половину книги: передняя обложка совпадала с задней, но на ней было выбито изображение ворона с белыми глазами, сидящего на плече у фигуры в плаще, и двух таких же по обе стороны. Под ним был герб Певереллов, а выше — слова: «Mors Scriptor Magicae».              Гарри сморщился и убрал книгу в карман, а затем обратил внимание на могилу Игнотуса — человека, от которого происходил его собственная линия. Когда он положил руку на камень, тот тоже рассыпался, но внутри оказался лишь один клочок пергамента.              Нахмурившись, Гарри зажег кончик своей палочки и начал читать.              Тому, кто нашел это послание,              Если бы я был здесь, чтобы приветствовать тебя, я бы приветствовал тебя как моего желанного ребенка и так далее, ибо ты мой сын или дочь. Ты должен быть им, чтобы читать мои слова.              Если ты здесь, значит, ты в поисках своего наследия, своего права на рождение. Если же ты пришел по другому поводу, то, боюсь, твое путешествие будет напрасным. Были предприняты шаги, чтобы сохранить то, чем мы когда-то были; тех, кто овладел Смертью.              Чтобы раскрыть наши секреты, из каждой линии семьи должно быть по одному наследнику, а это уже невозможно. Мой дядя погиб, не оставив наследника, и наша семья продолжает сокращаться. Не знаю, зачем я пишу тебе, сын мой, ибо слова мои не принесут радости.              Мне было поручено охранять наши тайны: мантия, которой владел мой отец, — единственный оставшийся дар Смерти, принадлежащий нашей семье. Камня больше нет, как и палочки, но она никогда не признает никого, кроме Певерелла. Их магия принадлежит нам и только нам. Другие могут обладать ею, но они никогда не смогут стать её хозяевами. Только один из нашей семьи может владеть такой палочкой.              Наша магия дарована ему, его избранникам, чтобы выполнять работу, которую он не может выполнить.              Наши секреты скрыты и останутся таковыми до тех пор, пока мы снова не понадобимся ему. Я позаботился об этом.              Если тебе понадобится, ты должен встретиться с ним, душа моего отца и дядей принадлежат ему, и я желаю тебе всего наилучшего в твоих усилиях. Если ты найдешь книгу, то по его воле, и сын моего сына, да наставит он тебя на путь истинный.              Удачи тебе.              Адориан Певерелл, сын Игнотуса              Очевидно, Гарри действительно нуждался в этом: теперь он обладал книгой, всеми тремя Дарами и встретился со Смертью. Оставалось только прочитать первую.              Ведь ему нужно быть готовым к следующей встрече с Волдемортом.