Милый друг

      Три месяца промчались в моей жизни, подобно одному счастливому и безмятежному дню. Три счастливых красочных месяца, переполненных любовью, теплотой, бесконечным светом и трепетом!.. Я не видывала жизни прекраснее, чем замужем за Элрондом. Он и до венчания относился ко мне с присущей лаской и заботой, но теперь… Ни дня не проходило, чтобы он отсутствовал, куда-то уезжал надолго. С утра-пораньше вскочит, облачится в свой обычный серый кафтан, покуда собирался забираться в седло, обязательно обнимет на прощание и пожелает светлого дня; или же, наоборот, наденет свою любимую голубую тунику, подхватит мантию и, на ходу скрепляя части одежды длинной узкой булавкой, напоминавшей всем о его чине, собирался и, прощаясь, пропадал до позднего ужина.       Возвращался. Каждый раз, почти в одно и тоже время. Он делил со мной трапезу, обязательно дожидался, когда поем, и только потом, уже подготовившись ко сну, негромко рассказывал, как прошел день, чем они там занимались и чего нового выяснили. Всегда улыбчивый. Всегда в приподнятом настроении. Всегда бодрый и готовый целовать до беспамятства. Эльфы редко уставали. Крайней редко, в отличие от людей, разумеется. Но я ничем особо и не занималась. Разве, что, по ночам, и только с ним, в приятных жаждущих объятиях, покуда не засыпала на твердом плече, совсем без сил, но такая счастливая!..        Я оказалась замужем, в прямом смысле этого слова, ведь, мои любой, даже при самой незначительной возможности,шел домой, или на поле, где я тренировалась с Галадриэль или Арондиром, не только биться на мечах, нет. Я изъявила желание обучаться стрельбе из лука, впрочем, как и обороне. Задумалась над тем, что, раз уж, буду жить вечно, почему бы и не потратить пару лет, десятков?.. Совершенству нет предела, и Элронд воплоти, самое прямое тому доказательство. Под зорким предводительством Арондира, который стрелял ничуть не хуже Галадриэль, я постигала новое искусство. Демонстрировала навыки и Элронду. Он поощрял. Радовался и, задумчиво кивая, возвращался к своим повседневным делам.       Время бежало!.. Часы я уже не отсчитывала. По привычке могла сказать, что буду через несколько минут, что в жизни эльфа ничего не значило. Элронд только улыбался, задумывался о своем, замирая, а когда я возвращалась, протягивал руки и заключал в свои объятия. Все было хорошо. Даже слишком. Оттого и становилось боязно. Счастье любит тишину. Счастье любит неприхотливую покорность, чувственность, любовь!.. Мы не упускали возможности побыть наедине, ночью или утром, в течение дня, или в редкие моменты, когда Гил-Галад не нуждался в присутствии моего мужа, и отпускал до следующего дня, сразу после обеда. Тогда мы не теряли времени, спускались к воде. Гуляли, мирно разговаривали, обменивались новостями и поцелуями. Ничего почти не изменилось. Разве, что, любить мы стали крепче и обниматься по ночам теснее, в одежде или без, при свете дня или в таинстве темной ночи. Вместе.        «Разве не об этом бы мечтала?..»       Почти всю жизнь, конечно, да!.. В Средиземье, особенно в мирное время, это было просто: любить и поддерживать друг друга. У нас и проблем особых не было. Ничего такого. Проживи вот так всю жизнь, ты неизменно заскучаешь, в обычном мире — да. Но не здесь. Не в Средиземье.  — Я ощущаю в себе силы Вилья, — поделилась я однажды поздно ночью, когда мы обнялись и приготовились ко сну, — но ничего похожего на вечность. Думаю, иногда, вдруг придется ждать годами, десятилетиями, чтобы проверить.  — Незачем проверять, душа моя, — повторял Элронд, терпеливо и мирно, даже несмотря на то, что я довольно часто заводила разговор об этом, — я чувствую и знаю, чем делился и что вверил в твои ласковые руки. Лучше поцелуй меня, и засыпай.        Ну, что же делать, я, конечно, подчинялась. Любила мужа своего и доверяла, всякому слову, всякому делу и всякой просьбе. Безоговорочно шла за ним, куда бы не позвал. И в пламя бы вошла, покуда воля его встала. Все, потому что знала — Элронд никогда не причинит вреда, осознанного, или же случайно. Он добр, мил, заботлив, нежен, красив, отважен… Набор героя из славной сказки. В которой я и обитала уже больше года, с той самой минуты, как очнулась в домике на дереве и вернулась в свое настоящее тело.        «Как же оно здесь оказалось?..»       Вопросы. Иногда их появлялось слишком много. Особенно, в последние недели перед нашим запланированным визитом в Мглистые Горы. Мы собирались не только навестить Дурина и Диму, но и посмотреть, как идут дела с добычей митриля. Кольца, что Элронд надежно припрятал, по-прежнему хранились в Линдоне, ну а мне, все чаще стали сниться странные кошмары.       Ни то сны, ни то видения. Прежде никогда такого не было!.. В последний год, не было. А былые тревоги и печали, я уже давно, как будто вычеркнула из жизни. Позабыла, радуясь всякому новому солнечному дню, что проведу в любимых ласковых объятиях.       Один из снов особенно запомнился, ибо окунул меня нежданно в далекие года из детства.        Приснился мне забытый старый дом у леса, где я так любила пересматривать историю о хоббитах и кольце, очень много лет назад. То был реальный мир людей, лишенный магии, отважных доблестных воинов и романтично-поэтичных эльфов, любых, даже полукровок. Я очутилась посреди двора, ветхого и покосившегося, прошла мимо приоткрытого погреба, по скрипучим половицам, вздувшимся от старости и влаги; заглянула в «крольчатник», — помещение, где дедушка, покуда был живым, разводил кроликов, — а там… Он стоит!.. И не моргает. Тенью дышит, гортанно зазывает и руками машет… Мертвый и безжизненный, наверное, единственный мужчина на моей памяти, которого я искренне любила, как родного отца. Стоит и, широко разинув рот, кричит, шепчет!.. Зовет!.. Но ничего не слышно!.. Пропадает он, медленно, проваливается под пол. Хрустит дерево, мотает меня из-стороны в сторону, трясет!!! Нагоняет жути… А позади, внезапно, прямо из бани, доносится замогильный скрежет. Мрак. Убийство. Фальшь!..        «Ты спишь. Настолько крепко спишь, что позволяешь навевать кошмары…»       Мне стало дурно. Ноги приросли к половицам. Я попыталась сдвинуться, вздохнуть — бесполезно. Ни звука, ни движения. Ничего. Потом упала на неровный пол, завидела длинные черные руки, все обугленные и скукоженные, кожа обожженная, кусками свисала с костей!..        «Ты спишь, Софа, ты видишь сны про нас…»       Нет!.. Нет. — Уходи, ты не можешь сниться мне!       «Почему же?.. — длинные руки обрамили шею, стиснули!.. — Я всегда наблюдаю, я не таюсь напрасно. Я всегда за твоей спиной, Софа, ведь нас так много связывает!.. Скоро ты узнаешь. Все вы узнаете!..»       Едва коснулись изуродованные пальцы моей кожи, как ясный крик сорвался с губ, и я увидела огненное око!.. Вскочила на постели!..       У себя, дома, рядом с Элрондом. Рядом… Просто кошмар!.. Но, почему же так грохочет Вилья?.. Что хочет мне сказать? О чем предупредить?!        О, я расплакалась в безысходности, почувствовала крепкие объятия, и лишь сильнее разрыдалась.  — Что такое, Nîn mellyn? — обеспокоено спросил Элронд, осторожно повернув к себе за голову и потянув к груди. — Моя любовь, в чем дело?.. — Сон… Просто, дурной сон… — Не похоже, ты вся дрожишь!       Он сгреб меня в охапку, позволил прильнуть влажной щекой к обнаженной груди, позволил вздохнуть прерывисто и громко, нежно погладил по растрепанным волосам, приговаривая: — Все хорошо, я здесь, Nîn mellyn, тебе нечего бояться.  — Элронд… Мне кажется, я слышала его.  — Кого? — настороженно спросил он, и я почувствовала, как мышцы под руками напряглись.  — Саурона…  — Уверена? — Элронд приподнял пальцем за подборок и, заглянув в глаза, наверняка увидел не только мои слезы, но и страх, въедливый и не надуманный. — Что тебе приснилось?.. — Дом, старый дом из другой жизни, почти позабытой, здесь, с тобой. Саурон, он… Ох, милый Элронд, я уверена, это он!       Подавленная внезапно вспыхнувшими чувствами, казалось, давно позабытыми и захороненными где-то глубоко, под бесконечным счастьем и любовью, я, как будто вынырнула на поверхность! Вернулась на много месяцев назад, в прошлое, когда мы все боялись битвы, и Саурон… Он был так близко!.. — Любимый, я не говорила, никогда не рассказывала, но… Саурон, он приманил меня сюда, обольстил своей ложью, и, судя по всему, обвел вокруг пальца, как и Галадриэль!.. Тогда, год назад, когда он пронзил мечом, я умирала, и я все вспомнила. Саурон в обличие Халбранда пришел за мной, увел сюда, он требовал рассказать про кольца, а потом… Потом решил моими же руками вас всех разом уничтожить!.. До этой ночи, он молчал. Не выдавал себя, но, вот, сегодня, почему-то обронил, что затаился не напрасно. Он… Каким-то образом, он пробрался ко мне в голову. И… Вилья воет, оно трясется на пальце, оно предчувствует и подает сигналы остальным. Что-то приближается. Опасное…       Элронд внимательно выслушал, помолчал недолго. Посидел рядышком, мирно укачивая в своих руках, припадая губами к волосам и лбу, осмысливая все, что услышал. Он думал. А я лишь ощущала свое тяжелое дыхание и вытирала слезы со щек. — Что ты имеешь в виду под «обвел вокруг пальца, как Галадриэль?..» — решившись, наконец, Элронд заговорил, осторожно, без какого-то напора. Просто уточнил. — Любовь моя, прошу, будь откровенна, между нами не может быть никаких тайн. Это недопустимо. Я прошу, скажи мне все. Сейчас.  — Он обманул меня. Заставил… Я была раздавлена и унижена, человек, который пообещал любить, предал меня, и… Мне было так больно, так страшно!.. Я пошла с Халбрандом, не зная кто он есть на самом деле. Я пошла с ним, потому что отчаялась. А он намеренно заставил привязаться. Задолго до встречи нашей, увидал в палантире, что мне известная вся история врагов его. Он попытался выведать истину лаской, не вышло, ибо я ощущала опасность, что тянулась от него!.. А потом, он… — Мне потребовалось время, но Элронд не торопил, наоборот, покрепче обнял и прижался плотно сомкнутыми губами к моим волосам. — Он просто стал мучить и требовалсказать. Я не сдавалась. И…       — Женские сердца хрупки и падки на самозванцев, — он как-то странно рассмеялся, но из рук своих заботливых не выпустил, — ответь, ты до сих пор, подобно и Галадриэль, зависима от встречи с ним?.. Ты станешь слушать, подвергнешься сомнениям?..  — Нет! — Я замотала головой, приподнялась и, немедля обхватив лицо любимого дрожащими пальцами, в сердцах поклялась: — Нет! Он не имеет власти ни над душой моей, ни над сердцем. Разве, что, над разумом, и то, в те страшные часы, на пальце не оберегало Вилья. Возможно, этот сон — предостережение?.. — Не знаю, Nîn mellyn, но твой рассказ меня встревожил. Ты никогда не заговаривала об этом, почему?        Элронд вопрошающе заглянул в глаза, в надежде на правдивый искренний ответ. И я сказал, не задумываясь: — Потому что боялась, что ты отвергнешь, подумаешь, будто я очередная марионетка, игрушка в злых руках. Но это не так. Я не сдалась. Я отчаянно мочала, пока он издевался и воскрешал все самые ужасные и страшные воспоминания, что прятались во мне… — Не плач, прошу, оно того не стоит!.. — Элронд горячо расцеловал в губы, похоронив, внезапно, все восставшие сомнения. — Ты теперь за мужем, ты теперь за мной. Что бы ни было, это не повод нам ссориться. Обманом или нет, но все события, что приключилось с нами, привели к этому моменту, прямиком сюда, в эту самую постель. Ты и я, любовь моя. Я не шутил, когда поклялся любить тебя до последнего вздоха. Это правда. Это истина. Любовь не может сосуществовать об руку с тьмой. Поэтому мы дышим светом.  — Ты… Ты не расстроен тем, что я сказала?.. Ты… — Нет, душа моя, я зол на Саурона за все страдания, что он причинил, тебе и Галадриэль, всем остальным, в Эрегионе и в Средиземье. Ты храбрая сердцем, когда придет беда, мы с тобой, вместе встретим его полчища грудью.  — Правда?.. — Я выдохнула с облегчением, расцеловала его губы, прижалась голым телом к размашистой груди. — Ты мне послан Эру, Nîn mellyn!.. Я не заслуживаю твоей любви. Я… — Прошу, Перл, не нужно, — Элронд покачал головой, и я замолкла, — не нужно, любимая. То, что было, позабыто. У нас новая задача — получить мифрил. Поскачем завтра, как и запланировали. Поскачем вместе с вооруженным конвоем. Прибудем к Мглистым Горам, заберем достаточнометалла и, уничтожив восемь темных колец, пробьем брешь в планах Саурона. Давай сосредоточимся на этом.  Я понятливо кивнула, схватила сорочку, спрятанную под подушкой и, прикрыв нагое тело, прошептала: — Да, мы сделаем это вместе.  — Травы, что ты пила. Рецепт сохранился? Быть может, Диса сможет нам помочь?.. — Боюсь, что дело не во снах. Однажды я умудрилась протиснуться в его разум. Однажды я разгадала его план! Возможно, стоит и сейчас… — Нет! — твердо заявил Элронд, покачав головой. — Ты не станешь трогать кольца. Ты не прикоснешься с Вилья к ним, неизвестно, что случится. С тобой, Перл. И не смотри так. Я не... Прислушайся к моим словам. Я супруг твой. Я позабочусь. Мы решим все, но другим путем, договорились?.. — Я могу снять… — Нет! — Элронд повторил, довольно вкрадчиво: — Нет, Перл, душа моя, ты не сделаешь это. Найдем другой выход, ладно?..       Мне ничего не осталось, как согласиться, в безысходности и повиновении. Он не желал мне зла, добра и ласки только! Светлых радостных дней, без видений и страха. Мой милый друг, любимый муж. Мой Элронд.  — Хорошо, ты прав, найдем иной способ.  — Умница, — черты лица его, огрубелые и вытянутые, тотчас же смягчились, волнение развеялось за едва заметной, натянутой, улыбкой, — иди ко мне, Nîn mellyn! Не плач, все будет хорошо.        Шмыгнув носом, довольно громко и обрывисто, я глубоко вздохнула, с неимоверным облегчением, когда заметила улыбку на его губах, искреннюю и настолько близкую, почти родную!..  — Я рядом, я люблю тебя, — нашептывал Элронд, увлекая вниз, медленно укладывая, сначала на постель, а потом и себе на плечо. — Ничего дурного не случится, Nîn mellyn… Отдыхай, а я постерегу твой сон. — Обнимешь крепко?.. — Очень крепко, спи.        Мы обнялись, прижались рядышком. И стало так уютно и тепло!.. Все мысли, мрачные и тревожные, вместе со страшным дурным сном, размылись, уступили место радостным эмоциям. Он принял мою тайну. Элронд!.. Мой идеальный друг, муж, защитник!.. Ох, если бы не эта человеческая слабость!.. Я, если и обрела бессмертие, к сожалению, не обладала прытью и выносливостью эльфа. Мне требовались сон, еда, ванна. И, чем чаще, тем лучше.  — Спи, Nîn mellyn, — повторял Элронд, поглаживая по спине и волосам, отдавая всю свою заботу, выражая таким образом безграничную любовь, — спи, любимая.   

***

        Элронд разбудил на рассвете. Погладил нежно по плечу и, чмокнув в щеку, шепотом позвал подниматься. Мы собирались в путь, что запланировали задолго до тревожного ночного послания. Навестить Мглистые горы, осмотреть новые туннели и забрать митриль. Уничтожить восемь перстней, предназначавшихся людям, и выкованных из плоти «его». Уничтожить, как можно скорее, покуда тьма не вернулась. Мы долго ждали, а гномы, не покладая рук, копали. Пришла пора заняться делом, нам, вдвоем.  Накануне, задолго до сна, я нарадоваться не могла такой возможности, но утром, едва проснувшись и припомнив страшный кошмар, собиралась в напряженном молчании. Знала, что другие кольца, Нэнья и Нарья, получили сигнал, Вилья так шептало, так звенело, так беспокоилось!.. И поутру пыталось съехать с пальца, словно кто-то или что-то вознамерилось утащить, сорвать, лишить меня опоры!..        Немногим позже, когда я вышла на улицу и подышала свежим прохладным воздухом, — попутно поправляя мантию, что набросила на кафтан, и скрепляя длинной узорчатой булавкой, — к нам пришла Галадриэль. Взволнованная и настороженная, она поговорила, недолго. Спросила, как я себя чувствую, и что это за сила отвлекла её, и короля, возможно, от запланированных дел. Элронд седлал коней, поглядывал, но в разговоре не участвовал, лишь слушал. Он тревожился, но виду не подавал. Возможно, не желал омрачать запланированное безопасное путешествие, в которое, мы, впервые за полтора года мирной жизни в Линдоне, решили отправиться вместе. Или же раздумывал в тишине, подальше от нас, решал, что делать дальше?..  — Сообщи королю, — попросила я негромко, обо всем поведав Галадриэль, — наши кольца общаются, они всегда чувствуют друг друга, поэтому и мы ощущаем связь. Нужно готовиться. Мы… — Я поймала настороженный взгляд эльфийки. — Мы привезем митриль, должны забрать у Дурина достаточно металла. Хватит, чтобы переплавить восемь из плоти «его» в единую массу.  — Разрушить чары темного колдовства не так-то просто, но, — Галадриэль повернулась и посмотрела на Элронда, — если Келебримбор дал надежду перед смертью, если он уверенно сказал о чане с раскаленным металлом — мы попробуем. Сразу же, как вернетесь. Сделаем это.  — Зло ближе, чем мы думаем, — прошептала я, поглаживая Вилья, — берегите границы. Чувствую…       Галадриэль внимательно прислушалась к Нэнья, а Элронд, закрепив последний ремешок в седле, поманил рукой.  — Я тоже ощущаю это, — прошептала эльфийка, — мирной жизни вскоре придет конец. Он ждал. Саурон. Медлил, но, теперь, возможно, получив нечто важное, готовится и подает знаки. Тебе. Не впускай в разум. Помни: единожды попавшись на уловку лжеца, мы рискуем вечность ошибаться и раскачиваться на крючке обмана. Саурон… — Галадриэль вздохнула, тяжело давалось ей это имя. — Он себя проявит. Важно понимать: где, когда и при каких обстоятельствах. Мы попрощались, и разошлись в разные стороны. Я запрыгнула на коня, белогривого и покладистого. Галадриэль направилась навстречу к Верховному Королю.  — Поскачем, Nîn mellyn?.. — Элронд расправил накидку за моей спиной и уточнил, прежде чем отправить коня вперед по тропе между золотистыми листьями берез. — Все будет хорошо. Не волнуйся, с нами отправляется сопроводительный отряд из десяти воинов. Орков давно не встречали в наших краях. Дороги безопасны.  — Совсем не это тревожит мое сердце.       Я поглядела на мужа, подметив, одного взгляда достаточно, чтобы успокоиться и ни о чем не волноваться. И как это ему только удавалось?.. — Твой сон, возможно, лишь проделки разума. Или козни Саурона. Мы не знаем, верно? — Я кивнула, а он продолжил: — Прошу, давай оставим эти мысли, хотя бы до дверей Ковчега, Nîn mellyn. Нас ждет тяжелая и долгая дорога. Не желаю усложнять и без того не легкий путь.        Недолго думая, конечно же, я согласилась. С тяжелым сердцем покидала Линдон, неторопливо вела коня вперед, рядышком, едва ли не впритык, с жеребцом Элронда. Мы касались ногами, кони терлись боками, а на душе… Хотелось бы сказать, что я была счастливой. Это так!.. Но сон… Ох, никак не шел из головы. Один и тот же: голос Саурона, предупреждение, мертвые глаза…        Прошло не мало времени, и солнце прокатилось по небу с востока на запад, прежде чем я вздохнула с легким облегчением. То был привал, что мы сделали, впервые за весь день. Элронд не торопил коня, мы скакали ровно, чуть впереди от остальных, негромко разговаривали. Он, в основном, рассказывал всякое, а я, улыбаясь и с удовольствием слушая, молчаливо осматривала живописные пейзажи.  — Завтра мы покинем границы Линдона, и лес смешается, — поделился Элронд, подхватив за талию и осторожно опустив на землю, — хвоя, дубы, ивы, березы…  — Уже и позабыла, как они все выглядят, — я шутливо развела руками, мельком наблюдая за солдатами, готовившимися к привалу, — столько месяцев никуда не выбиралась. Привыкла к нашей жизни. Теперь и не знаю, как улягусь тут, на траве, вместо удобной постели.  — Побуду тебе подушкой и одеялом, Nîn mellyn. — И еду подашь?       Мы переглянулись, смешливо улыбаясь.  — И еду подам, — он поцеловал мою ладошку с обручальным золотым кольцом, — устраивайся.       Элронд сказал, Элронд сделал. Верный своему слову, следуя совести и зову чести, он всегда казался мне излишне принципиальным и зацикленным на своих решениях. В пылу любви, я и не вспоминала о словах Галадриэль: «Он делит мир на черное и белое». Зло не может касаться любви, любовь не терпит неповиновения и лжи. Смирение и принятие оплот искреннего чувства. Слова его бесценны!.. И убеждения, бесспорно, тоже. Но… Иной раз, мне казалось, особенно минувшей ночью, будто, в случае нужды, безоговорочной и необходимой, он не откажется от своих слов. Он не позволит мне коснуться колец власти. Цена слишком высока. Цена — моя возможная кончина. Мое исчезновение. Полтора года назад, когда мы чуть не потерли друг друга, Элронд обронил, что для него все изменилось. А для меня?.. Разве, нет?.. Смогу ли я, во имя Средиземья, пойти наперекор его словам и просьбам?.. Да, и нашему будущему? Нашему счастью?.. Если на одну чашу весов положат «нас», а на другую бросят целый мир. Что тогда мы сможем предпринять?..       Странные мысли. С чего бы, мне, вдруг, думать об этом?.. Мы уничтожим кольца власти. Мы спасем Средиземье, и останемся жить «долго и счастливо». Вот она, концовка. Вот он, финал. Разве, мы его не заслужили?.. — Никто не сможет отнять у нас то, что мы заслужили, Nîn mellyn, — нашептывал Элронд, обнимая за талию, пока я засыпала, прижимаясь щекой к его теплой груди, — сегодня ничего плохого не приснится.        Он пообещал, в сердцах вымолвил, и не солгал. Я совсем не запомнила снов, ни хороших, ни дурных. Проспала до утра, нежась в ласковых объятиях, и выспалась, наверное, даже лучше, чем в родной постели!.. Почувствовала себя бодрой и готовой к новому прекрасному дню. Улыбнулась Элронду с утра-пораньше, поймала легкий поцелуй в губы, радостный уверенный взгляд.  Все пошло, как мы планировали. Со второго дня пути, мир поменялся, золотые деревья поредели, меж ними стали попадаться кустарники, ели и сосны; высокие дубы, украшенные разноцветными листьями поздней осени; одинокие ивы, клонящие свои ветви до земли, служили неплохим ночлегом. Небо цвело радостными солнечными бликами. Дождь, если и собирался, то падал небольшими каплями, к ночи, а мы, греясь у костра, слушали природу, наслаждались тишиной и обществом друг друга. Настоящее приятное путешествие в Мглистые горы.  — Долго нам ещё скакать? — спросила я четыре дня спустя.  — Нет, совсем немного осталось, Nîn mellyn. — А по пути?.. Куда мы свернем по пути, милый Элронд? Ты обещал показать…  — Долину, сокрытую глубоко в лесах, — он улыбнулся, сверкнув шоколадными кудрями в отблесках раннего солнца, — да, Перл, именно туда мы и направимся сегодня. Туда мы скачем прямо сейчас. Я назвал это место «Глубокой Долиной». — Имладрис. — Верно, — Элронд улыбнулся шире, в красках расписывая это «неземное» место, — в долину ведет крутая извилистая тропа. Мы обнаружили её случайно, когда провожали выживших эльфов из Эрегиона. Мы затаились неподалеку от Мглистых Гор, у западного подножья. Там, среди вереска, на плоскогорье, можно запросто укрыться, не только от орков, но и от любых нежеланных глаз. Вилья… — Элронд мимолетно поглядел на свое кольцо, украшавшее мой палец. — Вилья подсказало, нашептало, это место станет приютом для всякого потерянного и сломленного, раненого эльфа. Грядут перемены. Возможно, не всем мы сможем противостоять. Но я рассчитываю, что вместе: ты и я, мы сможем возвести надежное укрытие. Остаться там. И защищать странствующих путников в беде. Во мне рьяно бьется это неугомонное желание, противостоять Саурону, чего бы это ни стоило. Защитить тебя, моя любовь, и наш союз от его поползновений. Это… — Элронд восторженно огляделся и, видимо, заметив нужную тропу, пришпорил коня, поскакал быстрее. Я за ним. Потом и остальные. — Это место станет нашим домом, клянусь, во мне трепещет это радостное чувство!..       Отвесная скала показалась неподалеку, сразу же, как мы прошли вдоль узенькой опасной тропки, что вела буквально в нескольких шагах от крутого обрыва. Лошади осторожно двигались, по очереди преодолевали путь, покуда Элронд всех предупредил: «Езжайте на расстоянии, здесь может обвалиться пласт скалы. Он ненадежен. Будем строить — укрепим, но, пока, держитесь подальше от края». Опасно!.. Настороженно придерживая поводья, я видела камни и почву, срывающиеся с обрубленного края. Возможно, тут, совсем недавно, обвалился холм или ещё что-то… Деревья были выкорчеваны с корнями, висели на липочке, готовые, вот-вот, сорваться и, подняв клубы пыли, утянуть за собой и остатки горной почвы!.. И нас заодно.  — В порядке? — Элронд оглянулся, соскочив с пригорка, прямо на жеребце. — Да!.. — встревоженно ответила я, но, всё равно, вздрогнула, когда мой конь повторил тоже самое.        Легко и грациозно спрыгнул вниз, прямо с невысокого отступа.  — Здесь безопасно, Nîn mellyn, — пообещал Элронд, обождав, когда же мы подскачем ближе, а потом призвал: — Смотри, моя любовь. И слушай. Это река шумит, и обращается в десятки, сотни чистейших водопадов. Они повсюду здесь!.. Ниспадают с горных вершин, струятся меж деревьями, плещутся пенятся и ниже, по склону.        И правда. Прислушавшись, я различила шум, приятный и манящий!.. Уловила свежесть в горном воздухе, пьянящую и целебную!.. Это походило на источник, зачарованное место. Деревья там, и те качались медленно, подстать времени, которое, внезапно, будто бы остановилось.  — Птицы поют, — прошептала я, направив своего коня вперед, навстречу чарующим звукам.  — Земля смеется цветами, Nîn mellyn, поразительно, что я не заметил эти пригорки в прошлый раз!.. Все открывается иначе, когда ты рядом. Это восхитительно.        Повсюду, куда не посмотри, благоухали и цвели красивые цветы. Таких не видывала я, ни в Линдоне, ни в Серых Гаванях, ни посреди лесов, полей, холмов!.. Крупные пестрые бутоны, издали напоминавшие водные лилии, произрастали прямо с деревьев!.. Широкие листья обвивали громадные стволы, полностью поглощали соцветиями, аромат которых развевал приятный теплый ветер. Зеленая нежнейшая трава под ногами, невероятные каменные глыбы, нависавшие сверху, — походившие на природные крыши, под которыми, в случае нужды, вполне можно было переждать даже самую свирепую бурю, — отвесные скалы, камни и… Река. Шумная и чистая!.. Протекала откуда-то из горы, пробивалась тоненькими ручейками откуда-то сверху, ниже растекаясь и омывая камни и скалы.  — Река Бруинен, — поведал Элронд, остановив коня рядышком с моим, — берет начало там, выше, в узеньком ущелье. Ниспадает здесь, а разрастается чуть ниже. Погляди, — он указал на первый шумный водопад, что нам открылся, сразу, как свернули с тропы и приблизились к водным пикам, — вот здесь, на этом самом месте, мне явилась мысль. Если мы поставим мост, прямиком над водопадом, на другой стороне сможем возвести дворец, резной и высокий, достигнет он ущелья, о котором говорил, а там… — Я проследила за его руками, восторженно кивая, мысленно воображая, словно бы дворец уже стоит, и мы живем в нем долгие-долгие годы. — А там, дальше, на плоскогорье, за вереском, разбить дома поменьше, пышные сады вокруг. Силы Вилья защитят Имладрис от врагов, Nîn mellyn. Если Линдон… — Элронд, собравшись с духом, договорил: — Если Линдон падет, у нас не останется выбора, это место станет единственным укрытием, где мы сможем спрятаться от чар врага.  — Ривенделл, — вымолвила я, наслаждаясь нетронутой красотой первозданной природы.  — Какое мелодичное название, любовь моя, — подхватил любимый, прежде чем, склонившись, поцеловать в губы, — пусть это место, однажды, станет нашим королевством, моя прекрасная леди. Ривенделл… Мне нравится.        Я подсказала, а он подхватил. Счастливый и радостный, настолько поразительный!.. Хотелось мне остаться там, среди множества водопадов и шумных вод, спрятаться и никогда не возвращаться на всеобщую дорогу. Позабыть о зле, таившемся во мраке, позабыть о всех невзгодах, что, неминуемо, обрушатся на нас так скоро!.. Вилья шептало, оно предупреждало. И я, и Элронд. Мы оба знали это. Слышали, но не обсуждали. Мы взялись за руки, спустились с коней и, расположившись в устье, за пышными кустами благоухающих и неизвестных цветов, провели последние часы, перед закатом, вместе. Там же и заночевали.       Опьяненные свежим воздухом, обнимались и обменивались ласками, нежными и пламенными, никому недоступные, как будто посреди своего дома, спальни, спрятанные от чужих глаз. Поцелуи, прикосновения, вздохи и томительное удовольствие. Все, что было нужно нам двоим той темной ночью, под сенью нависшей скалы и посреди шумных водопадов. Любовь. Мне снились только самые приятные и ласковые сны!..  — Однажды, мы поглядим с высокой башни, Nîn mellyn, с одной из тех, что я сам выточу из дерева, на реку и водопады, увидим блеск игривых волн в свете закатного зарева и вспомним это самое мгновение. Клянусь, я не позабуду, даже если нас ждут тысячи подобных сладостных минут.       Элронд говорил размеренно, нежно, едва не нараспев, — так в моем понимании, всегда и разговаривали эльфы, — расслабленно сидел в распахнутом кафтане, обнимал меня крепко и, целуя каждый пальчик, в кромешной темноте, шептал, теряя голос среди шумных водопадов: — Я чрезмерно романтичен? Ты так вздыхаешь, — он рассмеялся, — прости, Nîn mellyn, но, среди благоухающий красоты, мне все мерещится поэзией. И хочется шептать тебе о своих чувствах. Хорошо, что нам с тобой о них известно. И мы счастливы. Покуда мир спокоен и ночь ласкова, звезды памяти благосклонны, и Валар, к нашему союзу.  — Меня переполняют чувства, милый Элронд, я люблю тебя, и сейчас мне ничего не страшно. Я счастлива. Пусть эта ночь и звезды, там, на небосводе, нас и дальше направляют. Я не желаю думать о дурном. Хочу сегодня ласково тебя касаться, целовать, покуда хватит сил! Мне хорошо, и хочется шептать тебе об этом. Не страшись ничего, ибо впереди у нас чарующая жизнь. Вилья звенит, оно успокоилось, пока не видит рядом никакой угрозы. И мы не станем.  — Не станем, — подтвердил Элронд, улыбаясь.        Я не видела, ничего не различала, зато слышала и чувствовала. Он целовал меня с улыбкой на губах. — Ривенделл… Пусть будет так. — Имладрис нравится мне больше.  — У этого места может быть и несколько имен, моя любовь. — Может… — Отдыхай, Перл, предчувствую рассвет я вскоре, а там и путь. — Элронд обнял покрепче и, широко расставив ноги, позволил поудобнее утроиться между ними, вытянув колени. — Спи, Nîn mellyn, недолго нам осталось до Ковчега, будущую ночь проведем на мягких простынях среди прохладных каменных сводов. — Не терпится все обсудить с Дурином и Дисой, все наши дела и свершения.  — Подумаем об этом утром, спи, — настойчиво велел супруг, а я не желала спорить.       С ним?.. К чему бы, раз уж мы вдвоем, поблизости от чистейших вод, ласково плещущихся о камни?.. — Мне нравится, что ты прислушиваешься, Nîn mellyn, — прошептал Элронд, спустя некоторое время, когда я уже засыпала на его груди, размеренно дыша и сладостно посапывая. — Хочу, чтобы так было впредь, всегда, и до скончания жизни. Мне важно твое слово в поддержку моему, Nîn mellyn. — Знаю… — сонно вымолвила я, поцеловав в шею, неохотно привстав, потом и с радостью прильнув щекой назад. — Я никогда тебя не подведу. Обещаю. — Cennin na vedui, Перл, — почти беззвучно прошептал Элронд, последнее, что я услышала той славной ночью, — спи, сокровище, и я тебя не подведу.