А можно поаккуратнее ломать мне жизнь?

      - Это неприемлемо! Мисс Вальпрам! Вы меня вообще слушаете? Докладная? Да еще от работников лазарета?! Вы знаете что за этим следует? Вы позорите честь интерната!! Я вас не трогал потому что вы лучший специалист по ранней истории. Но если это повторится мне придётся принять меры. Вам ясно?! .       - Да господин директор. - Женщина устало посмотрела на толстяка сидящего в директорском кресле. Его лысая, блестящая как шар для боулинга голова, совершенно не вязалась с венчавшими верхнюю губу пышными рыжими усами. Костюм ушитый по толстому телу добавлял директору сходства с снеговиком. .        - Между нами говоря, Мисс Вальпрам, всем откровенно плевать на состояние учеников. - Директор, успокоившись, продолжал говорить без крика. - Но как только дело касается документации... Все здесь понимают ЧТО случится если госинспекция обнаружит подобные отчеты в хоть сколь либо серьезном количестве. Нас просто закроют. Сотни людей потеряют довольно неплохой источник дохода. Построить второй Маунтайн уже не получится. Сейчас не те времена, да и преступников стало гораздо меньше. Люди перестали их боятся. Многие дети знаменитых нарушителей закона живут и учатся в обычных сиротских приютах. От вас мне требуется лишь гарантия того что этот доклад на мое имя больше никогда не прийдет. Делайте что угодно. Я даю вам полный карт-бланш. Подкупите медсестру, ужесточите дисциплину или помогите успокоиться не в меру травмированному ребенку. Что угодно. А теперь идите. Не попадайтесь больше мне на глаза... .        Изма Вальпрам вышла из кабинета директора и тихо захлопнула за собой дверь. Она спокойно оправила обычно опрятные волосы и двинулась по коридору в сторону своего кабинета. В голове крутились события последних дней. Она сорвалась. Да, не без причины, но все же. А ведь она знала, что чуть она даст волю своим чувствам случается жесть. Надо ведь было все-таки подать рапорт на перевод того ребенка в другой класс. .        Стук каблуков по полу глухим эхом разносился по административному флигелю. Мимо замелькали кабинеты старших администраторов и начальников отделов и женщина начала привычно высматривать свой. Когда показался двадцать третий кабинет дама свернула к нему, на ходу доставая ключи. Войдя она закрыла за собой дверь и осмотрела комнату. .       Раньше она любила этот кабинет. Сейчас от прежних воспоминаний хотелось скривить губы в брезгливой усмешке. На идеально чистом столе стоял календарь двенадцатилетней давности, перфорированный стакан с канцелярией и перевернутая лицом вниз рамка с фотографией. .       Женщина подошла к столу и поставила рамку фотографией к себе. На старом фотоснимке стояла молодая, свежая, счастливая Изма Вальпрам обнимала взрослую дочь, которая только-только выпустилась из университета. Она отучилась на археолога и теперь направлялась на практику в один из районов раскопок. Тогда они обе считали что счастливее их двоих в жизни быть не может... А потом в жизни ее дочери появился молодой доктор исторических наук... .       Через год у ее дочки родился сын. Внук рос без отца. А дочь возненавидела весь мир и собственную мать за одно. .       Женщина открыла один из выдвижных ящиков стола и достала оттуда фотографию внука. Со снимка на нее смотрел огромными глазами трехлетний паренек с невероятно взъерошенными волосами цвета пепельный блонд... .       Ее разлучили с дочерью. Какой-то самовлюбленный юнец обошелся с ней как ничего не значащей игрушкой. И этот мальчишка... Этот паренек - его ненавистная кровь... .       Изма Вальпрам устало прикрыла веки. Перед глазами мелькала длинная пепельная коса.