А можно поаккуратнее ломать мне жизнь?

      Призрачный лунный свет пробивался из многочисленных дырок в потолке, освещая пол огромной арены усеянной побелевшими от времени костями. В самом центре арены был разоженн маленький костер. Рядом с ним на куче пыльного тряпья сидел серпентин закутавшийся в такой же пыльный, как и все вокруг плед. На земле рядом с костром лежали мыши, проткнутые прутьями, как будто это шампура. Мертвые грызуны лежали друг на друге унылой грязно-серой кучкой, изредка отсвечивая в кромешную темноту красными отблесками костерка. .       Серпентин скинул со своей головы пыльную ткань и поднял с земли один из «шампуров» с надетой на него мышью. Он придвинулся поближе к костру и начал вращать мышь чтобы та прожарилась на огне. Его чешуя была королевского фиолетового цвета с серебристыми узорами. Последний оставшийся из некогда великого калана Анакондраев зябко поежился. Змеиная шкура не помогает телу согреться. Он с сожалением покосился на стопку дров лежащую за его спиной. Их нужно было жестко экономить. Запахло паленой шкурой и серпентин инстинктивно отдернул в сторону от костра свой длинный фиолетовый хвост. Но секунду спустя он понял, что это горит не его хвост, а его поздний ужин. Он вытащил из костра пригорающую мышь и сбил рукой быстро расползающееся по шерсти пламя. Не хватало еще спалить свой дневной рацион. .        В этой забытой всеми дыре, куда много лет назад изгнали один и пяти великих кланов и проживал последний из своего рода Пайтор Пи Чамсворт. Возможно он выжил лишь благодаря тому, что он был самым младшим из клана. Пока взрослые дрались за каждый свободный кусок пищи маленький серпентин мог поесть просто попросив кого-то из них накормить его. Были времена когда клан Анакондрай еще не оставил надежду выбраться из заточения и отомстить жителям Ниндзяго, которые отправили их в это многовековое изгнание. Серпентины живут гораздо дольше людей, но и взрослеют они медленнее. Пайтору скоро должно исполнится пятьдесят, но по меркам развития он сейчас ближе к пятнадцатилетнему подростку. Серпентин, обжигая руки, снял с палки жаренную на костре мышь и начал кушать. Шипя от жару и капая на пол жиром серпентин обдирал жалкие кусочки мяса с мышиных костей. Когда он съел все что только было можно съесть, серпентин кинул в костер шкуру с костями. Он палкой вытащил из костра горящую головешку и встав с места, направился в сторону отвесных стен, держа горящую ветку над головой как факел. .        Когда змей подполз к стене факел осветил древние письмена великого клана. .       - Если пять племен вместе объединить, тогда путь к Великому Поглотителю можно открыть. - Пайтор жадно сглотнул. Он вспомнил рассказы своего кровного дедушки. Престарелый питон говорил о былом величии клана Анакондрай, о Первом Змеином Племени и о прародительницей всех серпантинов Асфире Хитрейшей, что была заточена в земле потомками самого Первого Мастера Кружитцу. Юный серпентин с самого раннего детства грезил об объединении всех змеиных кланов ради отмщения жалким людишкам, что четыреста лет держали грозных повелителей Пустыни в тесных катакомбах. .        На обратной дороге к костру Пайтор наткнулся на высохшие земляные грядки. На него нахлынули детские воспоминания. Еще будучи совсем ребенком он учился у дедушки выращивать на этих грядках картошку. Там же Анакондраи и хоронили соплеменников, грамотно расходуя свои ограниченные ресурсы. После смерти последнего из взрослых маленький Пайтор продолжал возделывать поле с картошкой. Пока на его огород не напали мыши. От них нельзя было ни защититься, ни отбиться, ни избавиться. Когда они полностью уничтожили запасы картошки он начал ловить их и жарить. Это стало единственным источником еды для него на долгие годы. Только вот ничего не вечно. И с каждым днем ему становилось все труднее и труднее поймать себе ужин. .       Пайтор замер у очередного участка отвесной стены. Он вглядывался в иерголифы, пытаясь прочитать что здесь написано. Он все еще надеялся найти выход из этой огромной каменной ловушки. Разум подсказывал что голодный неграмотный подросток не сможет решить задачу, над которой долгие годы бились лучшие умы клана. Он хорошо помнил как этот отрывок летописи ему читал дедушка. « Вас освободит время ». Что это значит? Серпентин не понимал. Может ли быть такое, что его дедушка неправильно прочел иероглифы? Вас освободит время? Может быть отчаявшиеся предки решили над ним подшутить? Дать ложную надежду на освобождение? .        Пайтор поднял с земли камень и злобно кинул его в непробиваемый потолок. Тот не долетел и с оглушительным грохотом упал на пол, разнося эхо по всей пещере. Подросток с силой ударил монолитную стену и закричал. Его отчаянный, полный боли и ярости крик разнесся во все стороны, многократно умножаясь и отражаясь от стен. Внезапно на смену эху от его крика пришел неимоверный грохот. С потолка посыпались сначала мелкие камни, а потом все крупнее и крупнее. Пайтор испуганно вжался в стену. Он с ужасом смотрел на все происходящее вокруг. Внезапно послышался оглушительный треск, и деревянные балки, на которых держалась крышка каменного саркофага обрушились во внутрь пещеры. Как только все утихло, серпентин поспешил выбраться из-под завала на более менее ровную поверхность. Когда он наконец встал в полный рост и огляделся, он увидел что одна из балок опиралась на край ямы в которую потолок и обвалился. Видимо, деревянные перекладины уже давно прогнили, и нуждались лишь в спусковом механизме, чтобы обвалится вниз. Пайтор поспешил выбраться наружу по завалам. Он полз наверх так, словно за ним кто-то гнался. Словно опора могла вновь обвалиться и перекрыть такой желанный путь наверх. Наконец он выбрался на песок и шумно отдышался. Обернувшись назад он посмотрел на яму, в которой погиб некогда такой могущественный и монолитный клан. Время освободит вас. Мудрые предки уже тогда предвидели обвал деревянных конструкций, но их потомки не сумели дожить до спасительного момента... Ну что ж... Подросток сглотнул подступивший к горлу горький комок. Пайтор сделает все чтобы предки могли им гордиться. .        При свете полной луны можно было увидеть как одинокий серпентин уползает прочь от места заточения древнего зла. По его змеиному лицу текли непрошенные горькие слезы...