Дядя, а Вы не видели моего папу?

Минхо приходит в гости к своим любимым друзьям в каком-то опьяняющем счастье, эйфории, накрывающей с головой, словно алкоголь или ещё что похуже. Минхо нажимает заветную кнопку звонка в дверь. Открывает Феликс. – Ты зачастил, – улыбнулся тот. – Если я останусь один, меня выжрет эйфория, – Минхо подался вперёд и уткнулся Ликсу в плечо. – Хан Джисон? – спросил Феликс. – Хан Джисон и Хан Соён, – выдохнул Хо. Чанбин, пришедший по звукам разговора, довольно усмехнулся. – Станешь мамочкой этой семейки? – спросил Бин. – Если примут, – улыбнулся Хо, отстраняясь от Феликса, и проходя в коридор. Чанбин уходит в глубь квартиры и из кухни слышится громкий вопрос. – Кому что налить? – Бинни, нельзя же так часто, – поджал губы Феликс. – Я продолжу работать, – чуть тише добавил он. Ли Феликс – визажист, не только делающий свою работу хорошо, но и регулярно совершенствующийся в ней. А ещё он просто обожает то, что он делает. У него есть свой собственный стол и небольшой шкаф с полками. Всё заполнено разными средствами. Чанбин постоянно жалуется, что на это потрачено кучу денег, но он всё равно любит наблюдать за Ликсом, пока тот отрабатывает макияжи на себе. – Мне наливать, – крикнул Минхо в ответ. – Соджу. Хо уходит на кухню, зная, что Ликс не любит, когда его отвлекает кто-то, помимо Чанбина. – Рассказывай. Кольцо уже купил? – хитро улыбается Чанбин, разливая соджу в рюмки. – Давай без таких шуток, – Хо вертит в руках рюмку, наполовину заполненную напитком. – Вспомни себя, когда мы с Ликсом начали встречаться. – Это было давно, – Минхо возмутился и поднял голову, словно вспоминая. – Я жду рассказ. – Да ничего особенного. – Ничего особенного, кроме Хан Джисона, с которым ты знаком два дня, но уже можешь пиздеть о нём часами. – И его прелестной дочурке, – Минхо опрокинул в себя содержимое рюмки. Сморщившись, он продолжил. – Сначала я немного побесил Джисона, потом мы пошли к этому, как его, «Детскому оазису». Соён там развлекалась, ну а мы болтали. – О чём? – Да о жизни. О его, о моей. О чём ещё-то. – Ну, че о нём узнал, – Чанбин выпивает соджу из рюмки и даже не морщится. – Что я из тебя всё вытаскивать-то должен? – Ну, короче, только сейчас не ори. Он гей. Чанбин поперхнулся содержимым второй рюмки. Прокашлявшись, он посмотрел на Минхо круглыми глазами. – Так стоп. А как тогда дочь… – Я тоже об этом спросил. И он сказал, что это всё вина гетеронормативных стандартов. И в 16 лет у него появилась девушка – Джихё, хоть Джисон и понимал, что он её не любит. Да и она его тоже вроде. – Заебись. – А потом она предложила ему шуры-муры. – Чего? – Ну, потрахаться. – А, так бы и сказал. – И Джисон согласился. Потом стыдился этого, ну ему некомфортно было ведь. А через 4 месяца она приходит к нему беременная и говорит, что от него. – А они не предохранялись что ли? – Я не спросил. – Значит нет. – Ну и они жили вместе. Джихё, Джисон и его мать. Планировали свадьбу после родов. А потом, зимой, 16 января она рожает, а там болевой шок и летальный исход. – И он не испугался? – Ещё как. Прикинь, тебе 16, а ты уже батей стал. Да ещё и единственный родитель у ребёнка. – И как он жил? – Первый год не мог смириться со смертью Джихё и появлением дочери. С ней, в основном, мать Джисона была. С дочкой, в смысле. – Он продолжил учиться? – Он закончил школу. Ближе к двум её годам, Джисон тоже подключился к воспитанию Соён. Кстати, её зовут Соён, потому что так её хотела назвать Джихё. В это время Чанбин глянул через плечо Минхо, и тот обернулся. За дверью стоял Феликс. Когда его рассекретили, он ярко улыбнулся и сел рядом с Чанбином. – Чего не зашёл сразу? – спросил Со у Феликса, который лежал на его плече. – Не хотел сбивать, – пробурчал Ликс. – Всё равно сбил, – усмехнулся Минхо, но, поймав на себе строгий взгляд Чанбина, опустил голову и продолжил. – А потом, когда Соён почти исполнилось 4, мать Джисона умерла. Обширный инфаркт. – Пиздец, – вновь ругнулся Чанбин, за что получил лёгкий толчок в плечо, скорее в шутку, чем в укор. – И тогда всё свалилось на Джисона. Выпускной класс, маленький ребёнок и поиски работы. Но ему повезло, что квартира осталась ему, как наследство. И некоторые сбережения матери в банке. Он уточнил, что на банке была надпись «Внучке на подарок». Какой подарок был запланирован, Джисон теперь никогда не узнает, но сумма была приличная. – Грустно, – прошептал Феликс. – И он через всё это прошёл в одиночку… – Да… – Ликси, только не плачь, – Чанбин осторожно взял лицо Феликса в свои руки, пытаясь стереть слёзы. Минхо осторожно улыбнулся, наблюдая за этими двумя. Он мечтал о таких же отношениях, о такой же сильной любви. Два года прошло, а у них и скандалов толком не было. Они умели всё решать быстро и спокойно. Минхо, как свидетель всех двух лет, прекрасно помнил как они сидели на диване и спокойно обговаривали появившуюся проблему. «В конфликте не мы против друг друга, – как-то сказал Ликс. – В конфликте мы против проблемы.» Феликс довольно импульсивен, в отличие от Чанбина, которого мало что пробивает на эмоции. Но они всё равно достигли нужного взаимопонимания. Ликс часто просто выговаривается Чанбину и ему становится легче. Чуть позже Со перенял у него ту же привычку. Минхо старался делать вид, что его здесь нет – выпив рюмку, он поставил её так тихо, что её было совсем немного слышно. Чанбин отправил Феликса умыться холодной водой, предварительно убедившись, что тот не заплачет. – Бесит, – сказал Со, когда ушёл Ликс. – Самая большая ложь на свете, Чанбин, – засмеялся Минхо. – Что потом хоть было? – Да ничего. Джисон сказал, что уже поздно и им завтра рано вставать. Позвал Соён, я их проводил и донёс её на своих плечах. – Мамочка, – хихикнул Чанбин. – А потом к вам пошёл. А то загнусь один. – Изволю спросить причину. – Изволю ответить. Джисон – он просто… Невероятный, понимаешь? Он через всё это прошёл один, он хороший отец, он чудесный друг, но… – Надеюсь, он сейчас думает о тебе так же, – перебил Чанбин. – Но я жалею, что не сказал ему правду про Сынмина. – Жалеешь? Так расскажи ему сам. Не думаю, что Сынмо хочет делиться. Феликс вернулся к ним, сел на прежнее место и выпил только что заполненную Чанбином рюмку. От выражения лица Со в этот момент не засмеяться было невозможно. – Вот это тебя потянуло, конечно, – наконец произнёс Чанбин. – Ты же обычно против алкоголя. – Захотелось спасти тебя от одной рюмки, – хитро улыбнулся Ликс и чмокнул Со в губы. – Я вам не мешаю? – спокойно отозвался Минхо. – Пока можешь мечтать о том же со своим… Как ты его вчера назвал? – Он назвал его созвучно со словом «мёд» или «дорогой» по-английски*, – вспомнил Ликс. – Хани, – подсказал Хо. – Точно, Хани. Мне бы хотелось с ним выпить, – увидев нахмуренное лицо Феликса, Чанбин тут же исправился. – То есть посидеть, поболтать. – Я тоже хочу его с вами познакомить. И Соён тоже. – Надеюсь, это случится как можно скорее, – обрадовался Феликс. – Если мы им понравимся, то я смогу получить опыт общения с детьми. Ликс давно мечтает о детях. Чанбин не особо противится этой идее, но не считает, что он будет хорошим отцом. Феликс часто грезит о том, как будет делать макияж дочке, когда она подрастёт или делать ей красивые причёски. Но пока они не особо серьёзно подходят к этой идее. – Я думаю, вы понравитесь Соён. – Я надеюсь, что и её папочке тоже. Минхо смотрит на экран телефона. Время почти 11 ночи. А ещё есть пару сообщений. И одно от Джисона. «Соён очень рада сегодняшней прогулке.» Минхо хмурится, думая, что ответить. И задаёт первый вопрос пришедший в голову.

«А ты рад?»

Хо нервно ждёт ответа Хана. Чанбин замечает смену настроения в друге. – Джисон написал? – Ванга. – Надеюсь, любовное послание. – Мудак, он написал, что Соён очень рада сегодняшней прогулке. – И что ты ответил? – Спросил, рад ли он. Жду ответ. Входящее. Минхо нервно открывает их чат. «Я просто счастлив, что познакомился с тобой.»

***

Джисон пыхтит, в очередной раз пытаясь собрать непослушные волосы Соён в нечто подобное пучку. Кстати, всё выглядело довольно просто на видео, но на волосах дочери стало самой сложной миссией в его жизни. – Давай ещё вечером попробуем. Я пас. – Тогда косички! – не унывала Соён. Хан с легкостью заплёл две косички и выдохнул. Почему заплетать так сложно? Дорога в садик прошла в расспросах Соён. «А мы сегодня погуляем с Мяухо?» «А вы с Минхо лучшие друзья?» «А что ты писал Минхо вчера ночью?» И многое тому подобное. Джисону немного надоело отвечать на всё, хоть он и смог это сделать. Проводив Соён в садик, Хан обнаружил, что через 23 минуты должен быть на рабочем месте и ему стоит поспешить. И на удивление, в быстром темпе Джисон потратил на дорогу до компании всего 17 минут. Добравшись на лифте до 6 этажа, он открыл кабинет 119 своим ключом и вспомнил, что так и не спросил у Минхо номер Кристофера. Может ему поможет Сынмин? Конечно, Джисон не очень хотел с ним контактировать, но всё-таки постучал в кабинет. Услышав сухое «Войдите», Хан дёрнул ручку. – Доброе утро, Джисон. Что-то срочное? Сынмин, видимо, уже давно здесь сидит. Он словно погружён в работу или в то, что у него в компьютере. Рядом с ним тот самый блокнот, который Джисон видел в коробке вчера. Интересно, что в нём? – Да, мне нужен номер Кристофера. – Мы называем его Бан Чан или Чан. Сейчас, – говорит тот, быстро царапая на ближайшем квадратном листочке цифры. – Держи. Можешь идти. – Спасибо. Джисон развернулся и потянулся к ручке двери, явно намереваясь без промедлений покинуть этот кабинет. – Стой. Джисон с недовольным вдохом повернулся к Сынмину. Тот опустил голову и поджал губы. – Что не так? – спрашивает Джисон после минутного молчания. – Нет. Ничего. Иди. Джисон хмурится и выходит как можно быстрее, чтобы Сынмина не переклинило. Закрывает дверь в кабинет и выдыхает. Минхо точно соврал про Сынмина. Но почему-то не хочет делиться правдой. Чего он боится?

***

У Минхо прерывается дыхание, когда он видит, как Джисон выходит из 121 кабинета. Вот так быстро Сынмин всё рассказал? Как только закрывается дверь в 119 кабинет, Минхо пулей летит к Киму. Не контролируя себя, он даже не стучит и громко захлопывает дверь. – Блять, Минхо, что ты как ураган, – вместо приветствия ругнулся Сынмин. – Ты ему рассказал? – Нет. Не смог, извини. Он за номером Чана заходил. Минхо выдохнул из себя весь воздух, который только был. Он испугался того, что Джисон будет зол на его ложь. Он не хотел терять его. Никогда и ни за что. – Успокойся, Хо. Чем вызвана паника? – Я хочу сам всё рассказать. – Ты же вчера сказал, «если бы я ему рассказал, то у вас бы началась игра в войнушку», не так ли? Ты уже израсходовал попытку. – Я чувствую себя виноватым. – Из-за того, что соврал? Пиздец, Хо. Тебя ж это никогда не смущало. – Я не хочу ему врать. – Что ему даст рассказанная тобой информация? А если он подумает, что в кабинете призрак Джинни? – Там скорее не призрак, а куча скетчбуков. – Я до сих пор не все нашёл. – Надеюсь, их не найдёт Джисон. – Почему? – Не хочу, чтобы он так много знал о Хёнджине. Там же вся его жизнь. Вдруг он так же импульсивен, как Феликс. – Не похоже. – Я пошёл. Минхо в последний раз взглянул на Сынмина и вышел. А заодно решил зайти к Джисону. – Привет, – осторожно сказал Минхо, приоткрыв дверь. – Можно? – Привет, Хо. Конечно. Ли вошёл в кабинет, сразу же начиная осматривать полки. Возможно что-то лежит на видных местах. – Всё в порядке? – поинтересовался Джисон, подняв голову. Минхо отвёл взгляд от полок прежде, чем Хан успел за ним проследить. – Да. Я подумал… Сегодня пойдёшь на обед куда-нибудь? – Нет, останусь, может немного приберусь. Тут, кажется, много хлама. Спрошу у Сынмина, что лучше оставить. Хо громко сглотнул от страха. Шансы, что Джисон найдёт что-то из вещей Хёнджина повысились. – Эмм… А я тоже никуда не собирался. Может тебе помочь? – Да. Расскажи мне правду про того, кто здесь работал, – Джисон сказал это довольно медленно и тихо, но Минхо словно оглушило этими словами. – Он погиб год назад. Автокатастрофа. Машины столкнулись на огромной скорости, и машину Хёнджина отбросило в ближайшее здание. От тела почти ничего не осталось… – Хёнджин? Так его звали? – Джисон оглядел кабинет. Чужое присутствие теперь ощущалось ещё сильнее. Хан зажмурился, представив эту аварию. Сердце забилось сильнее, когда воображение нарисовало картину врезавшейся машины в здание и тело водителя, проткнутое осколками стекла, и кровь, кровь, кровь… Сделав глубокий вдох, Джисон отогнал страшную картину. – Они с Сынмином встречались, но это, я думаю, ты уже понял. Хёнджин любил подолгу сидеть на рабочем месте. Говорил, здесь лучше, чем где-то ещё. Он… Часто рисовал здесь. И Сынмин до сих пор не вынес все вещи. Минни не хотел, чтобы кто-то устраивался, но не особо справлялся один… Поэтому мы с Чаном втайне подыскивали кого-то. И тут появился ты. Мы сразу решили, что ты получишь это место, потому что… Сынмину пора жить дальше. И Чан сказал, что устройство кого-то нового его к этому подтолкнёт. Джисон слушал Минхо, чувствуя, как сердце пропускает удар. Он прекрасно понимает Сынмина. Хотя нет, не совсем. Но ему тоже было больно от смерти Джихё. Хоть и любви между ними не было. – Вместе с Хёнджином мы все лишились какой-то сплоченности коллектива. И Сынмина. Первые месяцы он не уходил из этого кабинета. На кремации собрались все. Почти никто не смог сдержать слёз. Джисон поджал губы. Не сказать, что он импульсивен или чувствителен, но сейчас хотелось плакать. Атмосфера кабинета становилась всё мрачнее и мрачнее, собиралась и превращалась в чёрную тьму, сдавливая тот небольшой клочок, где сидели Минхо и Джисон. Теперь понятно, почему здесь так мало каких-то вещей. Сынмин забрал даже ручки и карандаши. Джисон всегда переживал из-за чьей-то смерти, даже если не сильно был знаком с человеком. Глаза предательски щипало, и Хан стал чаще моргать. – Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Минхо, пытаясь заглянуть Джисону в глаза, которые скрывала нависшая чёлка. – Не люблю говорить о смерти, – прошептал Хан. – Спасибо, что поделился. Теперь уходи. – Что? – не понял Минхо. – Уходи. Пожалуйста, уходи, – Джисон чувствовал, что вот-вот сорвётся на Ли. – Джи… – Уходи! Я же попросил. Просто уйди, уйди с моих глаз, я тебя умоляю! Минхо попятился назад и вышел из кабинета. Он ещё немного постоял, прислушиваясь к звукам за дверью. Джисон определённо плакал. Хо надеялся, что он просто расчувствовался от истории, а не был обижен на Минхо и не плакал, потому что не знает, продолжать ли общение с ним. Минхо вернулся в свой кабинет. Любимый девяносто шестой кабинет. Там сидел Чанбин. – Вы поговорили? – С Джисоном поговорили. – Выглядишь неважно. Он обижен? Чанбин как никто другой мог угадать состояние друга. Они слишком долго дружат. – Я не знаю… Я надеюсь, что он расстроен из-за истории, а не обижен за то, что я соврал ему, но… Он так прогнал меня, что я даже не могу предположить… – Приди к нему на обеде. Я не думаю, что он сердится на тебя. А если и да, то просто поговорите, уладьте конфликт. – У меня нет вашего волшебного с Ликсом навыка улаживать конфликты по щелчку пальцев. – Это не волшебство, это просто правильные взаимоотношения. Чанбин приобнял Минхо, похлопав того по спине, и ушёл. Ли остался наедине со своими мыслями и медленным течением времени.

***

Джисон думал, что привычка громить всё от сильных эмоций прошла, но он ошибался. В кабинете был погром. Отличный повод начать уборку. Он не знал, почему так сильно рассердился на Минхо. Может на него повлияло впечатление от истории. Перекручивая их встречу ещё раз, Джисон чувствовал себя ужасно глупо. Хан надеялся, что Хо придёт к нему на обеде, что он не обиделся и не перестанет говорить с ним. Джисон чувствовал, что стал зависим от Минхо. Доброта словно наркотик; не получая её долго, можно неплохо поехать крышей даже от маленькой дозы. А если Минхо уйдёт, то кто будет с ним? Только Соён, а ей пока не всё можно рассказать. Он старался открываться ей, но пока переживал, что нагружает её лишними деталями своей жизни. Ужасное, ужасное чувство стыда. Словно на плёнке в мыслях вертелась одна фраза. Ты его потеряешь. Ты его потеряешь. ТЫЕГОПОТЕРЯЕШЬ.ТЫЕГОПОТЕРЯЕШЬ.ТЫЕГОПОТЕРЯЕШЬ. Джисон опёрся локтями на стол и вновь дал волю эмоциям. Он закрывал лицо ладонями, словно это поможет скрыться от собственных мыслей. Хан хотел абстрагироваться от этого мира сейчас и посидеть где-нибудь в одиночестве. Чтобы там можно было вволю отдаться всему, что внутри. Ему нужно отвлечься. Он достал наушники. Любимые, беспроводные, которые мама дарила ему на 16-летие. Он отключился от этого мира, полностью погрузившись в свой собственный, внутренний. Хан начал разбирать всё, что было на полу. Всё сортировать в нужном и удобном порядке, даже не задумываясь об этом. Аккуратно раскладывать по коробкам и ставить по порядку. Он был не здесь, а где-то глубоко в себе. Минхо давно за ним наблюдает. Он прислонился к косяку двери, чуть приоткрыв дверь. Почему-то не хочется его отвлекать. Тем более, если он всё ещё зол. Джисон поворачивает голову в сторону двери и чуть ли не отпрыгивает назад от страха. Минхо смеётся. – Я чуть не умер, – сказал Хан, достав наушники. – Извини. Я хотел… Джисон быстро сокращает расстояние между ними и обнимает. Хо на секунду замирает, не зная, как на это правильно реагировать. Он боится спугнуть, боится поступить неправильно, боится отреагировать не так, как нужно. Ли осторожно обнимает в ответ и аккуратно прижимает Джисона к себе. Тот кладёт голову ему на плечо. – Я не знаю, что на меня нашло, прости меня, пожалуйста, – шепчет Хан куда-то в шею Минхо. – Я сорвался без причины, я такой дурак, я… я не хочу тебя терять, понимаешь? Через Минхо словно пропустили электрический разряд. Он чувствует, как немеют конечности и мир сужается до размеров этого кабинета. Никакие ещё слова, сказанные кем-то другим, не вызывали в Хо столько чувств, сколько вызывал Джисон простыми извинениями. Минхо боялся его выпускать из своих объятий, словно тот сейчас испарится или исчезнет. Минхо боялся произносить хоть что-то, чтобы не отпугнуть Джисона в этот слишком эмоциональный момент. – Ты не дурак, Хани, – дрожащим голосом начал Хо, осторожно перебирая волосы Джисона. – Всё хорошо, слышишь? Я никуда не уйду и ты меня не потеряешь. Всё в порядке. Не вини себя. Они стояли так близко, что Минхо мог слышать сбитое дыхание и учащённое сердцебиение Джисона. Тот всхлипывал, словно всё ещё чувствовал себя виноватым. – Не плачь, Сони. Прошу, не плачь. Минхо чувствовал жжение в глазах. Слёзы просто не появлялись и это делало лишь больнее. – Я на тебе сорвался ни за что.., – Джисон запнулся и новый приступ слёз заставил того содрогнуться. – Прости, прости, прости, – с каждым разом голос Хана слышался менее чётко и громко. Джисон не осознавал, что с ним происходит ровно до этого момента.Он понял, что обнимает Минхо и плачет в его плечо, и просит у того прощения. И боится потерять. Хан отстраняется первым. Минхо отпускает сразу, не пытается его остановить, хоть и хочет продолжить этот трогательный момент. Джисон делает пару шагов назад, не разрывая зрительного контакта. – Всё хорошо? – вырывается у Минхо. – Да. – Я… Я смотрю, ты уже сам закончил с уборкой, – улыбнулся Ли. – Почти… Здесь одна коробка с документами осталась. Джисон хотел, чтобы Минхо остался, но между ними чувствовался этот неловкий момент словно стена. Она сдерживала их обоих от того прежнего взаимодействия. – Ты хочешь, чтобы я остался? – спросил Хо, и Джисон вздрогнул. Ли взглянул на часы на своём запястье. – До конца обеда ещё долго. – Если ты не против… Но закончу уборку я сам. Минхо садится на стул и просто наблюдает. Смотрит как Джисон подходит к коробке, немного щурится, чтобы прочитать документы, как меняются его эмоции, как бегают зрачки его глаз, в поисках нужного для вещи места, как он шепчет что-то себе под нос. Почему-то Минхо это забавляет. Джисон и сам похож на ребёнка. – Прекрати пялиться, Ли Минхо, – фыркнул Хан. – У меня уже мурашки по коже от твоего взгляда. – Разве это плохо? Джисон зло смотрит в его сторону, заставляя Хо засмеяться. Кажется, смущённость от недавних событий ушла прочь, но у Ли сердце бьётся чаще от одной мысли о тех мгновениях. – Что это? – Джисон хмурится, разглядывая нечто сиреневое в своих руках. До Минхо резко доходит. – Скетчбук Хёнджина. Хан хочет открыть и посмотреть, но перед этим вопросительно смотрит на Ли. Тот кивает и подходит ближе к Джисону. – В этом скетчбуке он рисовал нас. Первые десять страниц занимали рисунки Сынмина. С разными эмоциями, в разных местах. Парочка из них осталась скетчами – нарисованы только линиями. Следующие ребята Джисону были незнакомы, но чуть позже он увидел Чана. – Это Чанбин и Феликс, – Минхо перевернул страницу и показал Джисону рисунок, где они стоят в обнимку. – Тогда они только начали встречаться. Это их первое фото. Под рисунком была дата «13 июля 2020 года». – О, вот и я, – Хо улыбнулся. – Он всё же раскрасил волосы… Минхо здесь был фиолетовым. – Тебе идёт, – прошептал Джисон, проводя большим пальцем по фиолетовым волосам на рисунке. Карандаш не смазался. – Я быстро перекрасился в каштановый. Не люблю яркие цвета, – Минхо помолчал пару секунд. – Нужно отдать его Сынмину. – Жаль, что Хёнджин не сможет нарисовать меня. Джисон закрывает скетчбук и передаёт его Минхо. – Отнеси Сынмину. Минхо поджал губы и кивнул, проведя ладонью по матовой поверхности скетчбука. Хёнджин всегда выбирал либо однотонные, либо с цветами. Этот был довольно минималистичен – сам по себе сиреневый, матовый, а в самом низу надпись «Sketchbook”. Такая же, как и сам блокнот. Ничего лишнего. Он уходит из кабинета 119 в 121. Осторожно стучит. Сынмин открывает сам. – Теперь ты стучишь? Минхо молча протягивает ему скетчбук. Сынмин осматривает его со всех сторон. – Этот я дарил ему на день рождения… Джисон нашёл? – Минхо кивнул. – В нём он рисовал меня, а потом нас всех. – Сынмин закрыл глаза. Ресницы мелко дрожали. – Спасибо, Хо. – Он всегда с тобой в твоём сердце, Минни. Но тебе нужно идти дальше. С живым Хёнджином или с его мысленным образом. Минхо улыбнулся Сынмину и ушёл. Обратно к Джисону. Тот словно не двигался с места. Хо подошёл ближе и положил руку ему на плечо. Хан вздрогнул и обернулся. – Извини, – еле слышно прошептал Минхо. – Я тут подумал… Соён любит кошек? – Она в целом всех животных любит. Но кошек тоже. А что? – нахмурился Джисон. – У меня дома три кота, – Минхо опустил голову. – Я подумал, может… Может вы придёте ко мне? Я ещё позову Чанбина и Феликса, познакомитесь. – Ну, это конечно, здорово, – протянул Джисон. – Но я не уверен, что понравлюсь твоим друзьям… – Ты им уже нравишься, Хани. Они очень ждут с тобой знакомства. – Тогда почему бы и нет, – улыбнулся Джисон. – Прогуляюсь с тобой за Соён, а оттуда сразу ко мне. – Не будешь судорожно прибираться перед гостями? – усмехнулся Хан. – У меня чисто. Не переживай. Минхо ушёл. Джисон по-прежнему улыбался. Но знакомство с Чанбином и Феликсом заставляло немного нервничать. Но почему-то присутствие Минхо рядом давало надежду, что всё будет хорошо. Они его друзья и Джисон тоже. Минхо ему поможет. Это точно.