В ритме алого экстаза

слышатся крики...

после ломаются кости...

следом кромешная пустота...

и...

Глаза медленно открылись. Снова какой-то странный сон. Пытаясь прийти в себя, Хэйдзо поворачивает голову в сторону занавешенного окна, через шторы которого проходят лучи слабого солнца. Свет такой же ленивый, как и люди по утрам, включая сонного Сиканоина. Вяло поднявшись, он протирает глаза, и наконец он понял, что находится у себя дома: серые стены, потолки, шторы, дающие темноту в комнате. Ничего нового. Хэйдзо потянулся к тумбе и взял планшет, сразу открывая новостные источники. «Сегодня ночью пострадало 48 человек, из которых 21-го не удалось спасти. Жертв Зено становится всё больше и больше. Граждане в панике. Полиция и исследовательский центр молчат. Больницы переполнены пострадавшими. Мы ничего не можем предпринять. Ради вашей же безопасности старайтесь как можно меньше проводить время на улице, не выпускайте детей без ведома взрослых, убедитесь, что в семье никто не заражён Зено». — Хааах, мдааа... — глубоко вздохнул Хэйдзо от безысходности, — Снова толпы жертв, а «полиция ничего сделать не может». Он увалился обратно на подушку и тыльной стороной ладони закрыл глаза, вздыхая. День снова начался с подсчёта жертв каннибализма, а хотелось с чашечки вкусного горячего кофе. Это предвещает самый обычный день, рутинный, без никаких интересных событий. Если б не надо было идти на работу, Хэй провалялся бы весь день на мягкой родной кровати. Но, к сожалению, сегодня рабочий день вновь в ночную смену. Ступив на пол, он прогнулся в спине до хруста, от которого знатно полегчало. Что ж, начинается рутина. Сначала по расписанию чашка кофе. Проложив себе маршрут, Хэйдзо двинулся в сторону кухни. Убогая холодная комната с запасом еды, ничего более. Почему-то именно здесь находиться неприятнее всего. Пробиваются триггерные воспоминания, которые Сиканоин быстро выкинул из головы. Поставив чайник, наложив в чашку пол ложки рассыпного кофе, он заглянул в чат «Менты за психами», в котором были родные, и не очень, коллеги полицейские. Они снова жалуются на количество жертв. Ничего нового. Мрачную переписку развеял Сиканоин, напечатав «Утра доброго, дорогие друзья;)». Половина ответов было «доброе утро», кто-то проигнорировал, а кто-то с именем Шеврёз и с ником от Сиканоина «Мамавздании» начала наговаривать, что утро никакое не доброе и вообще чего он такой довольный, на что он только хихикнул. — Хах, почему же я такой довольный? — задал себе вопрос Хэйдзо, закрыв чат и прикрыв глаза. Пусто... Темно... Мрачно... Закрыто... Тесно... Тихо... Ужасно. — Нет, — открыв глаза. Воспоминания слишком неприятные. Стоило на секунду погрузиться в себя, как потоком нахлынули триггеры прошлого, от которых вздрогнули руки. Но Хэйдзо хихикнул, — Всё ещё могу поддаваться эмоциям... Слава богу. Чайник закипел. Залив россыпь водой, он начал размешивать содержимое. Ложка бьётся по стеклу в полной тишине. Рука снова дёрнулась. Глаза затряслись, а Хэй тихо засмеялся, как антагонист из фильмов. — Нет, Хэй, тебе нужно отдохнуть, иначе опять с ума сойдешь.

***

Хорошая ли идея выходить на улицу во время эпидемии Зено? Конечно, нет. Но что ещё делать? Сидеть и гнить дома, стараясь сохранять самообладание над воспоминаниями? Людей Зено не особо волнует, до поры до времени. Они также ходят на работу, в магазин, в рестораны. Хэйдзо тоже относится к этому типу. Он как никак полицейский, который уже видал великолепные сцены расчленения и поедания органов. Если нападут – он справится, об этом можно не переживать. Проходя мимо разных забегаловок вдоль дороги, Сиканоин подслушивал диалоги прохожих. Это не было нарушением личного пространства, это просто привычка следователя, который постоянно должен быть в курсе событий. Но к сожалению разговоры были не такими интересными, как ожидалось: опять фразы на подобие «что мне купить», «у меня закончились деньги», «я вчера в хлам»... Ничего интересного. В какой-то момент Хэйдзо услышал просто райский звук, что он сделал пару шагов назад, чтобы понять откуда этот звук. Звук джазовой мелодии на пианино... От неё сердце сразу начало трепетать и к щекам приливаться кровь. Как же давно не было слышно музыкальных инструментов по улицам. Хэйдзо судорожно пытался понять, откуда исходит эта мелодия, и набрёл на бар «Рассвет». Без разбора, он метнулся туда. Дверь открылась и колокольчики на ней зазвенели. В баре играет та самая музыка, но через колонки. — Добро пожаловать в «Рассвет», — поприветствовала его внезапно появившаяся милая девушка со светлыми волосами и розами на обруче. — Здравствуй. Подскажите, пожалуйста, откуда играет эта замечательная музыка? — в спешке сказал Хэйдзо, которого сейчас мало интересует меню бара. — Оу, это со второго этажа, — чуть опустив голову с малой обидой, что интересуются не напитками, — но туда требуется разрешение, чтобы войти... Девушка подняла взгляд, не увидев собеседника рядом. Она растерялась. Сиканоин напролом направился на второй этаж, на котором играет музыка. Каждый шаг он старался делать невероятно тихим, чтобы не прерывать мелодию и, не дай бог, не сбить музыканта. Мелодия всё ближе, сердце стучится все сильней. Наконец он доходит до вершины. Медленно и тихо Хэй проходит в студию, где стоит цифровое пианино, к которому подключены разные проводки, и за ним музыкант, чувствующий мелодию. Боги, какая же она замечательная! От джаза тело проситься в пляс: Хэйдзо уловил ритм и начал дергать головой, как игрушки в машинах, но хотелось и постучать, и щёлкать пальцами в такт. Произведение завершилось последним проведением ногтем по клавишам. Хэйдзо не выдержал и начал хлопать. — Великолепная игра, — стараясь сдерживать свой экстаз, он поаплодировал музыканту, на которого глянул только сейчас. Парень, сидящий за пианино, чуть откинул голову, чтобы рассмотреть постороннего. У него красивые яркие красные глаза, светлые волосы с красной прядкой, заплетённые в хвостик, стройное тело, которое обтягивает черная кофта с вырезом на груди в виде ромба и черные митенки. Дополняют его наушники висящие на шее. Парень усмехнулся. — Спасибо, — спокойным голосом сказал он, — Я надеюсь, Вы знаете, что сюда нужно разрешение. Я хоть и гостеприимный, но не стоит лишний раз нарушать личное пространство. — Тсс, могут услышать, что Вы с кем-то здесь общаетесь. Проблемы нам обоим не нужны, — Хэйдзо хитро улыбнулся и приложил палец к губам, намекая вести себя тише. — Мне нравится ход Ваших мыслей, — парень прохрустел пальцами и снова положил их на клавиши. В миг студия заполнилась звуком сочетающихся нот от черно-белых клавиш. Чуть более спокойная мелодия, но всё в том же джазе, который так греет сердце. Хэйдзо, уперевшись в дверной проем, внимательно наблюдает за движением пальцев парня. От звуков пианино в теле играет невероятная эйфория, которая затмевает всё самое плохое. Хочется забыть про всё на свете и просто продолжать слушать. От музыки Хэйдзо чувствует себя таким живым. Живым по-настоящему. Так вот, что такое жизнь. — Всё в порядке? — парень-музыкант вдруг оказался очень близко, что слушатель чуть вздрогнул и успел рассмотреть невероятные рубиновые глаза, наполненные спокойствием и интересом, — Я уже две мелодии сыграл, а Вы все ещё стоите в одном положении. — Хаха, Вы не представляете в каком я порядке, — улыбается Хэйдзо, стараясь не растаять от услышанных произведений. С не знанием, что говорить, он усмехнулся и запустил руку себе в корни волос, — Господи, я аж забыл как хвалить людей, которые могут сыграть такое великолепие. — Хах, спасибо большое. Мне приятно. — Мне приятней ещё больше. — Хехе. — Как к Вам обращаться? — Каэдехара Кадзуха. — Сиканоин Хэйдзо, будем знакомы, — протянув ладонь для рукопожатия. Новый знакомый пожал руку, — Думаю, мне стоит получить разрешение, чтобы я мог наслаждаться сольными концертами. Вы тут каждый день? — Да, и днём, и ночью. А насчёт разрешения, не легче ли слушать через колонки на первом этаже, заодно и выпить чего-нибудь. — Я ценитель оригинальной музыки, а не той, которая играет через колонки с изменением звука. Тем более наблюдать за музыкантами – также прекрасное зрелище. — Я Вас понял. Переговорите с администрацией, она выдаст вам разрешение. Иначе мне придется принять меры. — Хм-хм-хм, — взгляд Хэйдзо стал ещё хитрей, но рубиновые глаза остаются спокойными, как тихое море, — Могу ли я поинтересоваться, зачем нужно разрешение для прохода сюда? — Зено. Одного слова хватит, чтобы не объяснять. — Вот как. Понятно. Что ж, не хотелось бы мне отсюда уходить, но мне пора идти. До скорого, господин музыкант, — чуть наклонив голову, Хэйдзо начал отдаляться, попутно прикрыв дверь. — До свидания. Сиканоин остановился за дверью и через щель увидел, как Кадзуха надевает наушники и вновь начинает играть, но звук не исходил. От такой технологии, Хэй удивился: наушники можно подключить к пианино и звук от клавиш будет идти по наушникам. Цифровая техника просто невероятна. Усмехнувшись, Сиканоин с трудом сдвинулся с места и направился на работу. А хочется этого.

***

Пританцовывая в одиноком месте, *** идёт вперёд. На нём черная одежда, облитая кровью, маска и капюшон, прикрывающие лицо. Вновь он насладился прекрасным вкусом плоти. Какой же он замечательный! От этого вкуса хочется продолжать жить! Хоть и с безумным риском, что могут поймать и пытать – жизнь всё равно прекрасна! Как же много проблем решает Зено. Больше никакой моральной пустоты, никакого стресса, лишь гора удовольствия и свободы эмоций! Из-за сегодняшнего инцидента с жертвами людей в округе было мало, что даже никто не сообщил в полицию. — Хм-хм, как же люди глупы... В тишине *** продолжил идти. Только вот куда идти? Задавшись этим вопросом, он всё равно шёл куда глядят хитрые красные глаза. Может найдёт ещё жратвы, может направится домой запугивать сестру, отказывающуюся принимать Зено, может продолжит наслаждаться очередной кровавой спокойной ночью. Мимолётный шорох чужого шага заставил *** встрепенуться и с тихим смехом метнуться вперёд. За ним началась погоня. Походу кто-то удосужился дозвониться ментам. Полицейский стреляет по ногам, но *** крутит зигзаги и по нему трудно попасть. Каннибал рванул за поворот, стараясь скрыться. Для него вся погоня лишь игра, в которую играют для наслаждения. Кровь, органы, плоть, Зено – всего лишь составляющие игры, главной целью навсегда останется получение экстаза. Он скрылся. Полицейский, цокнув, доложил по рации. — Сердцеед вновь упущен. Скрылся где-то за поворотами. Конец связи. Уперевшись о стену, Сайно поджёг сигарету и втянул первую стяжку. Дымовые кольца устремляются вверх к темному небу. Мысли выстроились в монолог из вопросов без ответов. — Сердцеед... В чём же его секрет? Почему он стреляет редко, но метко? Догнать его не удаётся, даже не получится понять кто он такой. Почему он начал оставлять на своих жертвах сердечки? Неужели ему так хочется поиграть или в этом всём есть что-то большее? — Сайно прикрыл глаза, — Обычно мы довольно просто ловим каннибалов, а за Сердцеедом мы гоняемся уже около трёх лет. Он один из первых и самых сильных и умных каннибалов, которых я видел, он будто понимает, что он под «наркотой» и продумывает план прямо на «пьяную» голову. Как же у него получается всё так замечательно провернуть? Или же это всплески импровизации? Тц. Кто ты такой?..

***

— О, Сайно, ты вернулся. Оторвалась от бумаг девушка с розовыми волосами. Она легко и устало улыбается. Шакал зевнул, кивнул, сел и лёг на стол. Вполне себе обычная реакция, так что Янь Фэй усмехнулась и облокотилась щекой на ладонь. — Опять ничего по Сердцееду? — продолжив писать под свет настольной лампы. — Мг... — лениво послышалось от Сайно, — Он как будто не такой как все. — В плане? — Для болеющего Зено его разум не настолько затуманен. Он будто бы контролирует свою жажду: знает на кого нападать, в какой момент, в какое время, и главное без проблем потом может уйти. Как будто он вовсе не под действием Зено, а сам выбрал такой путь. Это меня вводит в ступор каждый раз. — «Болеющий Зено без принятия Зено» – звучит как новый заголовок в Паровой птице, — хихикнула Янь Фэй, начав вертеть ручку между пальцев, — Ну, что я могу сказать... Даже если Сердцеед и правда не под влиянием Зено, его всё равно надо задержать. Он каннибал как никак. — Но всё же вызывает неподдельный интерес, — Сайно встал и прошел к окну, — Кто такой Сердцеед? В официальных бумагах ««Сердцеед» – пострадавший человек из-за влияния Зено; угроза народа; один из первых и самых умных каннибалов, личность которого до сих пор остаётся неизвестной; после себя на жертвах оставляет рисунок в виде сердца из крови жертвы на грудной клетке, из-за чего прозвали «Сердцеедом» Носит черную одежду, капюшон, маску, перчатки». По виду самый обычный пострадавший от Зено, но его до сих пор ни разу не поймали. «По наблюдениям, он не расчленяет своих жертв, а ест их не отрывая конечности; не ест внутренности, но может вскрыть жертве живот; питается обычно верхними конечностями, редко притрагивается к нижним как к пище, но знатно издевается над ними, вырисовывая ножом «милые» детские рисунки. Применяет холодное оружие – нож. Атакует ночью. За последние 6 месяцев насчитывается 38 жертв». Больше никакой информации в официальных данных не записано. Ясно о нём только одно – убивает он ради удовольствия и собственной игры. В тишине, Сайно собрал вещи и направился домой, пока Янь Фэй осталась писать документы.