Дары Моря и Звезд

Жизнь Гарриет Поттер была, откровенно говоря, дерьмовой. Но в то же время она была наполнена прямо таки потрясающим везением. Причем с самого начала, но обо всем по порядку. Гарриет Джейми Поттер — боже, кто так называет ребенка?! — так уж случилось, родилась в ночь тридцать первого июля тысяча девятьсот восьмидесятого года у молодой супружеской пары: Лили и Джеймса Поттеров. Супер. Именно с этого началась вся эта хрень. Ибо эти милые «персонажи», с такими вроде обычными именами, были не просто молодыми людьми, они были, мать их, волшебниками, которые из-за юношеского максимализма вместо того, чтобы сидеть дома, несмотря на рождение ребенка, активно участвовали в войне. Да о чем тут говорить, они до этого и во время, таскались, где надо и не надо. Герои, блин. Но что-то мы отвлеклись. Как уже было сказано, они были волшебниками, которые состояли в Ордене Подгорелой птички, то бишь Феникса, чьим непосредственным руководителем был Альбус-поедатель-лимонных-долек-Дамблдор, живший слишком долго. Чертов манипулятор. Но для всех он был святым настолько, что только нимба на головой не хватало. А вышеупомянутой чета Поттеров и это было не надо. Они даже не усомнилась в его словах, когда он сообщил им, что их дочь может быть одним из кандидатов в победители того самого, лично им выращенного, Волан-де-морта. Великого и Ужасного. Сарказм подчеркнуть. Вот тут все окончательно полетело Мерлину под хвост. Ведь добрый дедушка Альбус был тем, кто яростно нес в мир «Высшее благо», даже если сам мир был против. Ну это и еще его популярность, как и влияние с тех пор, как он «победил» своего «врага» Гриндельвальда, стала падать, не слыхано правда? Сарказм, кхм, сарказм. А что как не еще одна война и победа над очередным негодяем могло бы поднять его авторитет? Правильно, могло и еще как. Но главным персонажем он больше быть не хотел, ибо стар и слишком титулован для этого. Не по чину, короче, бегать за всякими там лордами и побеждать их. И поэтому он решил довольствоваться ролью мудрого наставника следующего идиота, извините, героя, который должен был сделать это за него. К счастью, ему весьма удачно попалась на пути пьянчужка Трелони. Та даже умудрилась произнести реальное пророчество и подкинула тем самым ему парочку «кандидатов» для этой цели. Поттеры ли ему больше приглянулись или просто это была судьба, но все мы знаем, кого выбрали оба кардинала, что света, что тьмы. Но, как здраво рассудил самый мудрый и светлый, героев рождает трудная жизнь, бесконечная череда препятствий на пути и прочие мирские страдания, наличие родителей в этот образ не входит. Организовать этим молодым дурням «трагическую гибель» оказалось не трудно. Слово тут, совет там, немного подкупа, ловкости, шантажа, и вуа — мать его — ля! Ветер в голове Сириуса Блэка и его драматизм тоже весьма помог, как и трусость Петтигрю на пару с бесхребетностью Люпина. И вот уже тридцать первого октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года начался «героический» путь Гарриет Джейми Поттер. Теперь уже круглой, как шар земной, сироты, которая сама того не зная, стала известна в мире волшебников, как Девочка-которая-выжила. Ну что за дерьмовое прозвище?! Первые десять лет жизни в доме Дурслей были адом. Прямо как все заказывал будущий «мудрый» наставник, внушивший чуть больше ненависти к сестре (хотя куда уж больше?) Петунье и ее моржеподобному муженьку, которые быстро превратила жизнь племянницы в недетские муки. Хотя могло же быть все иначе. Могли же они быть нормальными опекунами, пусть не любящими, но нормальными, а кузен, который к концу все же начал превращаться из кабанобразного придурка в адекватного человека, мог быть ей настоящим братом. Но не свершилось — не срослось. Вместо этого случилась жизнь в темном чулане в компании пауков и пыли, обноски кузена вместо нормальной девчачьей одежды, непомерный список работы, побои и прочие «прелести», которые нехило помогали в тренировке силы духа будущего хероя. Мерлин, это были самые хреновые воспоминания, которые хотелось облить бензином и сжечь, но, к сожалению, память не дрова, так просто не спалишь. А потом как по заказу случилось «чудо-чудное диво дивное». Наивная дурочка. Она узнала, что волшебница! Радость-то какая. И вот начались ее, как она сама тогда наивно думала, «прекрасные» приключения. Она нашла, вроде как, верных друзей — сарказм все услышали, да? — сражалась с духом Великого и Ужасного, спасла Философский камень — вот только его все равно уничтожили, так нафига?.. — потом победила василиска — Джинни, твою мать! Ты же из семьи волшебников, неужто тебя не учили не трогать странные тетрадки? — спасла крестного — где он, мать его, шлялся первые тринадцать лет?! А, в Азкабане… Хреновое оправдание! — выиграла Турнир — дурацкие магические контракты и мудак Грюм, который оказался младшим Краучем! — и вот — апофеоз все этой феерричной постановки: эпичное возвращение Волды-морды! Смерть Диггори даже затерялась на фоне этого кордебалета. А потом был год протестов против лжи министерства и Отряда Дамблдора. Зачем она в это вляпалась?! Смерть Сириуса чуть окончательно не подкосила психику «героини», но она и не такое переживала. Шестой год был слегка даже скучным, зато поучительным. Вопреки распространенному мнению всех, и, в частности, «друзей», девочка-которая-все-никак-не-помрет любила учиться и довольно быстро «заглатывала» книгу за книгой. Гарриет ведь еще в детстве уяснила, что знания лучше беречь для себя и не показывать их другим, но вера в чудеса, в те времена, еще не полностью в ней иссякла. Бестолочь! Смерть Дамблдора и последующий «отпуск» в почти всех лесах Англии в течение почти полутора лет, с перерывом на экстремальные квесты в подземельях банка и не только там, казалось, был страшным чертовым сном. А голод, недосып, плохое настроение и незнание, что делать дальше — были ее постоянными спутниками в этих очаровательных путешествиях. Наконец, наступил день Икс. Битва за Хогвартс и окончательная смерть наивной и верящей в лучшее Гарриет Поттер. Саму битву можно описать в двух словах: кровавая бойня. Море крови, трупов и прочих элементов фильма ужасов, которые трудно забыть, как бы этого не хотелось. Почти целое поколение молодых волшебников и волшебниц так и остались среди этих стен, которые из когда-то убежища для юных умов, превратились в жуткий склеп и памятник тому, что готовы взрослые принести ради власти и денег. Но Гарриет победила в этой битве и все же проиграла по жизни. Она чисто случайно подслушала тот разговор. Сразу после битвы Гарриет брела прочь, не имея точно цели. По какой-то причине ноги привели ее к кабинету директора, за дверью которого, как ни странно, звучали какие-то голоса. Она удивилась, ведь почти все выжившие толпились в Большом зале. А потом удивилась еще больше, когда поняла, что беседу вел очень даже живой Дамблдор, Уизли почти всем составом и Грейнджер. Тема их дискуссии тоже была весьма занимательная, ведь они трепались о том, как будут делить ее, ее наследство! И тот факт, что она осталась жива — сволочь какая! — их не смущало. Более того, Гарриет узнала, что вся ее жизнь была тщательно спланирована с самого начала. Все это стало смертным приговором для гриффиндорской части ее души: храброй, верной и доброй, оставляя после себя лишь то, из-за чего с самого начала Шляпа хотела отправить ее в Слизерин. Оставляя то, что помогало ей выживать в доме Дурслей: холодный расчет, хитрость, и гору сарказма. О, да! Когда-то это была чуть ли не ее доминирующая черта. Но попав в Хогвартс, она, что есть силы, старалась стать такой, как ее родители — истинной гриффиндоркой, чтобы местные аборигены ее приняли в свое племя, и не съели на завтрак. Нашла на кого равняться! Померли, доверившись старому козлу и оставили сиротой собственного ребенка! Так же тихо, как и пришла, она хотела умотать восвояси, но просто не успела. Гарриет только успела отвернуться, как услышала, как скрипнула дверь, а потом псевдо-укоряющий голос Пожирателя долек сказал, что подслушивать неприлично. Потом была яркая белая вспышка, попавшая ей прямо в горло еще до того, как она успела поднять руку с зажатой в ней палочкой. Боль была ослепительной. Гарриет вцепилась себе в шею в бесполезной попытке остановить кровь, которая начала хлестать как из фонтана, заливая пол, ее и без того грязную одежку, и забивая рот. Она неловко отшатнулась назад, почти сразу ударившись спиной о стену напротив дверей, и хотела бы с ненавистью окинуть взглядом собравшихся за спиной Пожирателя долек людей, чьи лица были как у посетителей зоопарка, с интересом наблюдающими за тем, как она тут умирает, но на ту у нее не было сил. Гарриет ощущала себя пустой. В ней не было уже ни злости, ни ненависти. Выгорело все к чертям собачим с такой житухой и войной, после которой еще вон, трупы — к которым скоро присоединиться и она сама — во дворе полуразрушенного замка не остыли. Она соскользнула на землю, ударившись своими несчастными костями о каменный холодный пол, залитый ее кровью. К тому мигу, Гарриет уже порядком ослабла, и даже не видела людей перед собой. Очки куда-то улетели, наверное, когда она падала, а зрение совсем помутилось. Поэтому все, что ей виделось перед собой, так это какие-то почти нлошные мутные фигуры с неправильными пропорциями. Нет, Гарриет слышала, что подобная смерть была не только грязная, но еще не самая легкая и быстрая, но все же ей бы хотелось отмучиться и побыстрее. Спасение-то ждать не откуда. Да и не для этого ей, как оказалось, растили. Не для жизни, че, а только для эпичной, как возращение Волды Морды, смерти. Кровь в ее худосочной тушке наконец начала подходить к концу. Гарриет завалилась на бок, ей было холодно так, как будто она вновь прыгнула в то озеро в лесу Дин, и натужно захрипела. В ее глаза стало совсем темно — слава Мерлину, покуда видеть эти предательские лица больше не хотелось от слова совсем, — конечности судорожно задергались и уже спустя пару мгновений свет в ее глазах погас, и она затихла. Вот так и нелепо закончился короткий жизненный путь Девочки-которая-выжила-чтобы-умереть-когда-придет-ее звездный-час. Ага, счас.