Цветы Селестии

      Фурина выпорхнула на балкон самого высокого здания в Мондштадте. Еще никогда Моракс не просил кого-то из архонтов о разговоре наедине, обычно он говорил здесь с Нин Гуан или Джинн Гуннхильдр. Рекс Ляпис выглядел, казалось бы, спокойно и все же, очевидно разговор непростой.       В голову закралось мерзкое сомнение: Моракс чем-то недоволен, или она встряла в неприятности. Вот только… что не так? Вдруг Рекс Ляпис, или, упаси святые реки, сама Селестия все-таки признала ее ужасным архонтом и ее сместят? Только бы в таком случае народу достался достойный божественный покровитель.       — Я горжусь тобой. Не знаю, важно ли тебе мое личное мнение, все же я решил его высказать, — не решил тянуть интригу мужчина перед явно перепуганной Фуриной.       Фурина осторожно подошла к балкону. Моракс, смотревший куда-то вдаль, повернулся к ней и ободряюще улыбнулся.       — Ты и твой верховный судья исправили очень многое. Впрочем, никто в тебе не сомневался. Конечно, если бы мы раньше сказали об этом, ты бы вероятно не была такой активной, — Чжун ли вздохнул, — Приношу извинения за такой метод мотивации, но он сработал прекрасно.       Фурина выдохнула с едва скрываемым облегчением и тут же с гордостью добавила:       — Я бы и так сделала все ради Фонтейна. Даже если бы пришлось отдать свой гнозис, стать простой смертной или даже умереть!       Моракс кивнул. Воодушевления в барышне не занимать, у нее замечательный характер, пусть и не без капризов. Хотя, капризы есть у всех.       — Знаю. Поэтому ты и осталась в союзе семерых. Мы все считаем тебя достойным архонтом и, пускай ты не сразу сориентировалась, все же делала и делаешь все возможное. В конце концов, катастрофу мы все проворонили, — признал Моракс, вновь удивляя Фурину.       — Так уж и все считаете? Даже Барбатос? — протянула девушка.       Моракс хмыкнул и вновь улыбнулся. Сомнение Фурины было вполне обоснованно, Барбатос относился к ней так, словно девушка не архонт — а проклятье на головы остальных шестерых богов. И это тот, кто давал шанс всем и всякому.       — А как же. Он относится к тебе так же хорошо, как и ты к нему, несмотря на крайне разные взгляды на жизнь и поведение. Тебя выводят из себя его манеры, его легкость и бесшабашеность — он же терпеть не может любое проявление излишней манерности, строгих правил. Ты понятия не имеешь, зачем он переступает через многие правила, считая это опасным, и ты права. Он же прекрасно знает, что порой нужно рисковать, что нужно менять даже самые древние устои. Ты — дитя справедливости и вечных ценностей, он же голос революции и свободного духа. И наш союз архонтов не смог бы существовать ни без него, ни без тебя.       — Он самый… — девушка вздохнула подбирая слова, — откровенно говоря, у нас у каждого свои заскоки, но он свои даже не скрывает!       Моракс указал на кресло рядом, сам сел напротив, наливая девушке чай. Фурина наблюдала за ним во все глаза, она явно ожидала, что на такие тривиальные действия, как разлить чай по чашкам, главный архонт современности неспособен. Да и в принципе, есть же служащие, в конце концов, она явно не та персона которой великий Моракс должен оказывать подобное гостеприимство.       — Поэтому когда он появился, я долго не мог его принять и ловил как ребенка за шиворот, когда он пытался устроить что-то недопустимое. По моим меркам. А потом я осознал — без него союз семерых неполноценен. Даже Царица когда-то была нашим другом. И ценила его. Но их дружба прекратилась, и вскоре она окончательно сошла с ума.       Моракс отвлекся от созерцания заваренного чая и воспоминаний, нахлынувших на него, совсем неожиданно. О, когда-то они с Барбатосом терпеть друг друга не могли, и их постоянно мирила Рукхадеврата. Дела это было даже не старых, а воистину древних дней и все же, вспоминать подобное было приятно. Прежде, они всегда были почти тем же, что люди называют семьей.       — Мне нужна твоя помощь. Я беспокоюсь. Ситуация пока под контролем, но недавно Царица попыталась отправить посланника Фатуи в тот мир, где сейчас находиться Барбатос. Ей не удалось, но вот амулет со своей волей она отправила, и даже Селестия не знает что будет, попади он не в те руки. И, по закону подлости, я уверен, это случится! К тому же, Барбатосу не помешает помощь.       Фурина буквально онемела. Когда дар речи вернулся, она наконец смогла спросить.       — Почему я? Вы уверены во мне? Есть же другие, они умнее, опытнее в конце концов! Да и я с ним не особо лажу, хоть и уважаю и…       — Поверь мне, в этом деле ты — лучший кандидат. Я не могу тебе объяснить моего подозрения касаемо иной ситуации, я думать не хочу что будет, если я прав в своих выводах, — выдохнул Моракс, делая глоток чая.       Фурина так же взяла чашку в руки, быстро обдумывая ситуацию. Моракс буквально давал ей все зацепки. Что ж, она обязательно их не упустит.       — Предатель кто-то из нас. И это точно не я. И вы ищете того, кто помог Царице подбросить амулет в тот мир, — меньше чем через минуту изрекла девушка, обдумав все, что услышала.       — Верно. Поэтому чаша весов и сдвинулась. Спасибо, что сказала мне об этом. Именно твоя помощь оказалась неоценимой.       Фурина вздохнула.       — А как я его в том мире найду? — спросила гидро-архонт.       — О, не беспокойся. Я дам тебе мой поисковый амулет, скорее всего Барбатос сам тебя найдет и введет в курс дела. Ты его успокоишь, что с Мондштадтом все в порядке, по желанию даже поможешь. Но твоя основная цель — амулет. И вот, передашь это Барбатосу. Глава Ордо Фавониус просила, — главный архонт протянул девушке запечатанный конверт. Фурина осмотрела печати на конверте — информация явно была от людей Мондштадта, их язык.       — То есть, вы знали что я соглашусь? — возвращая себе прежнюю самоуверенность, но все еще с опаской спросила Фурина.       — Откровенно говоря, думал откажешься. Вот только ты вновь подвердила, что я прав в твоем стремлении сделать все как лучше, невзирая на личные обиды.       Фурина допила чай и слегка склонила голову перед Мораксом.       — Потому что справедливый суд заслуживают все, вне зависимости от статуса и ситуации. Истинное правосудие безлико и не имеет эмоций. Только так оно является судом, а не театром, — твердо произнесла Фурина и Моракс вновь улыбнулся, так же уважительно склонив голову в ответ. Мудрейшие слова прозвучали совершенно верно. Фурина очевидно заслуживала его заступничества и недаром даже Барбатос был готов ее спасать, невзирая ни на что. Она мудра, пусть и порой ведет себя уникально. Главное — суть.       — Вот именно за это ты получила свое место в союзе архонтов и за это мы все тебя уважаем. Удачи. **********       Мракоборцы едва ли не синхронно остановились, вслед за тем как пожиратели смерти застыли с палочками в руках. В небольшом переулке во время стычки набилось предостаточно людей, тут и там порхали заклинания разящие так сильно, что разлетались камни на мостовой. Уклонялись соперники только чудом, развернуться было негде но тут, обе компании буквально окаменели глядя вверх.       Вода хлынула будто из ниоткуда. Люди хаотично попытались выплыть, вот только чудо — вода словно неосязаемая, топила людей, и в то же время они были сухими!       — Какая скучная постановка, — звонкий женский голос звучал издевательски. На крыше одного из зданий стояла невысокая то ли женская, то ли подростковая фигурка со шляпой на голове и тростью в руках. Она взмахнула рукой и перед ней появилась длинная тропа из воды, по которой та спустилась, абсолютно не торопясь. Вблизи стало очевидно, неизвестная — девушка, и довольно юная.       — Я ищу одно божество. И даю слово, судить никого не буду если скажете, где он, — серьезнее добавила девушка всматриваясь в лица тех, кто пытался бороться со стихией.       Пожиратели смерти панически пытались призвать Темного Лорда или попасть в девушку смертельными заклинаниями. Мракоборцы воспользовавшись суматохой и выцеливали пожирателей смерти.       — Любопытно, — прошипел знакомый для всех голос позади девушки, и та, даже не услышав заклинания, почувствовала, словно толкнули в спину. Воландеморт сцепил зубы — так же не работала Авада Кедавра.       — Я знаю кого ты ищещь. Некого крылатого бога, — вкрадчиво произнес мужчина, обьятый темной дымкой, — ступай со мной. Я знаю, где он.       Фурина с сомнением смотрела на человека напротив.       — И что же ты еще знаешь? — спросила гидро архонт, всматриваясь в реакцию мужчины напротив.       — Кто ты? — вопросом на вопрос ответил Воландеморт.       Аластор, отплевывая невидимую воду, наблюдал за неизвестной, пытаясь понять что делать.       — Богиня Справедливости. Я пришла сюда за другом, он немного запропастился.       — Ты Фурина. Архонт воды. Барбатос рассказывал о тебе с уважением. Я проведу тебя к нему, — радуясь, что прежде получил информацию из амулета о семи архонтах, сказал Воландеморт, не обращая внимания на тонущих пожирателей.       — Не ходи за ним! Крылатый — наш союзник! Этот лысый ублюдок мечтает поймать его, встрянешь в передрягу если он, твой друг, полезет тебя спасать!       Фурина обернулась в сторону рыжеволосого мужчины с кучей шрамов. Воландеморт направил на него палочку, собираясь прикончить. Богиня воды всмотрелась в тонущего и бросила в него шар наполненный жидкостью, тот тут же словно ударился об стену и стал бирюзовым.       — Лгать богине справедливости глупо. Я разберусь с тобой позже, — брезгливо глядя на мужчин в темной мантии сказала Фурина, таким же легким взмахом руки отменяя свое заклинание. Рыжеволосый уставился на девушку, та, поправив свой цилиндр, степенно подошла к мракоборцам.       — На тебе его магия. Веди к нему.       Воландеморт испарился дымкой. Пожиратели смерти начали уходить вслед за хозяином.       — Лучше бы ты прикончила их, доброе дело сделала бы, — буркнул кто-то из мужчин, жалея о упущенных возможностях.       — На «вы». Я, как минимум, мадемуазель. Более того, я — божество, поэтому, больше уважения. Ведите меня к нему. Иначе я прикончу вас, негоже заставлять девушку ждать. ********       Фурина с любопытством осматривала скромную квартирку. Ничего общего с красивыми интерьерами Фонтейна, очевидно, люди в этом мире более чем нелепы. Да и магия у них — глупая смесь самой низшей формы алхимии. Вместо глаз бога — палочки. Ужас.       Люди вокруг косились на нее с неодобрением, умноженным на любопытство. Все с обилием шрамов, а у самого мрачного и пугающего мужчины и вовсе, вместо настоящего глаза был искуственный, кажется, магический глаз. Фурина, изящно забросив ногу на ногу ждала появления Барбатоса уже не один час. Откровенно говоря, ее выводила из себя грубость мужчин вокруг, ей не предложили даже воды, куда уж какой-то напиток или закуски. С другой стороны, судя по бардаку в этом жилище, есть здесь было неприемлемо.       — Почему. Ты. Здесь? — недовольство в голосе Барбатоса заставило Фурину улыбнуться. О, даже если она во имя спасения и помощи здесь, никто не говорит, что она не будет трепать Барбатосу нервы.       — Меня попросили заняться одним делом. К тому же, так я могу стать полезной.       Барбатос раздраженно плюхнулся напротив Фурины. Он был в школьной мантии, сонный и недовольный.       — Ну-ну. Понятия не имею, почему выбрали именно тебя, — Барбатос задумчиво посмотрел в пол. В комнату вошел Дамблдор, вслед за ним Снейп и МакГонагалл. Фурина высокомерно посмотрела на новопришедших. — Еще один «бог»? — равнодушно, но не без насмешки спросил Снейп.       Фурина встала, с недовольным лицом подходя к мрачному мужчину в черном. Девушка ручкой трости коснулась подбородка Снейпа, а мужчина машинально достал палочку, Дамблдор предупредительно вышел вперед.       — Полагаю, у вас нет ни грамма разума, если вы можете в таком тоне и с таким видом смотреть на меня и второго архонта великого пантеона богов. Да вас за один такой взгляд не то что судить — казнить стоит, — издевательски произнесла девушка.       — Фурина, прекрати. Это наши союзники, — вмешался Барбатос, видя, что ситуация уже накаляется.       — За все то время, как ваш второй архонт находится здесь, толку нет. Возможно, весь этот пантеон и гроша ломаного не стоит, или же второй архонт может только летать да рассуждать, — хмыкнул Северус добавляя в свой тон такую же издевку.       Фурина не изменилась в лице. Более того, на брюнета она теперь посмотрела как на собаку, что испачкала ковер прямо на глазах благородной дамы.       — Так говорить о Барбатосе… о Боге, которому более двух с половиной тысяч лет. Правой руке Моракса. Великому заступнику древнего Мондштадта. Да это даже не глупость, это неуважение. И таких, как вы, даже не топят — их развеивают, словно пыль, чтобы малейшего следа не осталось, — мрачно и высокомерно сказала Фурина игнорируя, что на нее направили палочки уже все мужчины в зале и даже МакГонагалл вопросительно посмотрела на Барбатоса.       А вот Барбатос ненадолго впал в ступор. Фурина защищала его с таким рвением, будто до этого они не собачились каждый раз как только видели друг друга. Более того, она заметила его слабость. Он все еще не мог вернуть себе крылья, все еще нуждался в том, чтобы восстановиться.       — Прошу прощения. Этот конфликт не имеет смысла. Мы союзники, и святой Барбатос дал слово, что не несет нам зла и будет помогать в том, о чем его попросят. И я прошу святого Барбатоса разрешить эту ситуацию мирно, — степенно попросил Дамблдор.       — Фурина, это того не стоит. Здесь действительно наши союзники, и пусть меня обвиняют в бездействии, моей вины в этом нет, просто глава ордена Феникса все еще продумывает план, как правильно решить их проблемы.       — С чего бы тебе решать их проблемы? — вскользь спросила девушка, взгляда не сводя с Дамблдора, очевидно из людей он был тут самый главный.       — Таков уговор. А они помогают мне. Профессор Дамблдор, я ручаюсь за Фурину, она великая и справедливая богиня. Она вспыльчива, но заслуживает уважения, привыкла к иному обращению и трепетно относится к нашей дружбе, — начал разъяснять ситуацию Барбатос.       Дамблдор вздохнул. Он взглядом пробежался по членам ордена Феникса и присел в кресло. Барбатос немного виновато посмотрел на Фурину и та, закатив глаза, вздохнула понимая, что от нее требуют.       — Даю слово богини справедливости, архонта гидро — стихии, главы Фонтейна — против воли Барбатоса я не пойду. И если вы его союзники, то и против вас ничего не имею. Пусть вы и абсолютно не понимаете с кем имеете дело. Впрочем, слово гостеприимство вам тоже неведомо, — Фурина сложила руки на груди.       — Фурина, — теперь закатил глаза Барбатос, — профессор Дамблдор, покормите еще одного гостя? Она прибыла из очень далеких мест. **********       Фурина неодобрительно косилась в сторону Барбатоса, но молчала, пока ей объясняли правила поведения в школе. Было принято решение, до того как люди в мельчайших мелочах придумают как избавиться и от темного мага, и от его приспешников, Фурина, так же как и Барбатос, будет находиться здесь. Это было очевидным выходом, Дамблдор осознавал риски, дамочка была с таким характером — упаси Господь такую злить, но вот в чем соль, Барбатос явно ею руководил и на его глазах она ничего не натворит. А Барбатос, как всем известно, «учился» в Хогвартсе.       — Так уж и быть. Я принимаю эти правила. И буду защищать этих людей, дети ни в чем не виноваты, — величественно заключила Фурина.       — Надеюсь, это не понадобится. Все же, я благодарю вас за такое обещание, у вас очень доброе сердце, — мягко сказал Дамблдор.       — Разумеется. На моих плечах народ, будь я тираном — были бы они счастливы? Нисколько. А если народ неспокоен то правитель — ничтожен.       — Интересно, куда тебя распределят. Здесь четыре факультета, и шляпа решает где ты будешь учится, — куда веселей сказал Барбатос.       МакГонагалл мысленно начала молится. Вот только на этот раз шляпа была молчалива, даже странных песен не распевала. Почти десять минут она не производила ни звука, пока Фурина кляла ее как только можно, потертая шляпа вместо ее роскошного цилиндра выглядела как оскорбление.       — Мудрости правило старый обет. Без справедливости ничего нет. Будет исполнена казнь — свершен суд. Волны могущества — жизни спасут.       Фурина остолбенела. Вот это… Стих. Крайне подходящий к старой ситуации с Фонтейном. И ведь верно все.       — Когтевран, — наконец вынесла вердикт шляпа.       — И почему ты так решила? — вскользь спросил Дамлбдор.       — Она так же мудра как и иной чужеземец. Смела и чиста душой. Вот только слишком много сомнений да и страха, что прячется за книгами и правилами. Когтевран. Мудрость и талант.       Фурина сняла с себя шляпу. Дамблдор вздохнул. А вот МакГонагалл опять-таки мысленно ликовала. Ей конечно жаль коллегу — декана факультета Когтеврана и все же, ей Барбатоса и Рагнвиндра в одном Гриффиндоре по горло хватит.       — Фурина бесстрашна. Вот тут шляпа ошиблась, — хмыкнул Барбатос.       — Страхи бывают разными, — прошамкала шляпа.       — Забавный артефакт. Итак, где мои апартаменты? Я надеюсь хотя бы на пару комнат… — вставая с кресла начала Фурина.       — Общежитие, — мягко поправил Дамблдор.       Фурина округлила глаза.       — А что это такое? Никогда не слышала, — пробормотала девушка, косясь на Барбатоса.       — Не волнуйся, все будет хорошо, — пообещал анемо архонт. ***********       Фурина, сложив руки на животе, уставилась в потолок, слушая сопение новых соседок по комнате. Ее «легенда» была крайне проста благодаря акценту и произношению, она крайне походила на учениц школы Шармбатона. И всем объявили, что она приехала по обмену опытом из Франции. В случае каких-то лишних расспросов она легко бы перешла на французский язык, делая вид, будто не понимает английского и очевидно студенты бы подумали что девушка попросту не может объяснить или даже не понимает ответа на вопрос.       Благо, был поздний вечер да и в Когтевране студенты пусть и были любопытны, но, кажется, сильно ее тревожить не станут. К тому же, все обсуждали какую-то драму с девушкой которую бросил парень с другого факультета. В этот гомон Фурина не вслушивалась, просто рассматривая пижаму и какие-то вещи, выданные ей Дамблдором. Кажется, он просил кого-то из своего Ордена Феникса помочь.       Фурина терпеливо ждала. Барбатос очевидно придет к ней, чтобы все обсудить без людей. Нужно было лишь понять как им действовать.       Тихий стук в окно подтвердил размышления девушки. Фурина на носочках подошла к окну и, увидев бумажку, перевязанную бирюзовой лентой, быстро взяла ее читая коротенькое послание. Затем, сцепив зубы, закатила глаза. Сплошные сложности. *******       Готовая ругаться Фурина замерла, глядя на аккуратно застеленный симпатичной скатертью стол со сладостями. Два бокала — бутылка вина. Барбатос сидел на сундуке, единственный стул он явно отдал гостье. Фурина старательно делала вид, что все идет как надо и архонт ветра ее не удивил. Она присела на стул.       — Хорошо, что Кейя недавно пытался пробраться на кухню школы и стянуть вина. Он познакомился с эльфами которые все готовят, и я с ними договорился. А вот вино воровал я уже из закромов директора. Я уже пил этот сорт здесь, он неплох, — разливая напиток по бокалам пояснял Барбатос.       Едкая шутка, что от жителей Мондштадта только и ожидать что попыток воровства, застряла в горле.       — Конечно это не вино с винокурни Дилюка, но могу обещать, плеваться от него ты не станешь.       — Ты очень гостеприимен. Даже удивительно, — хмыкнула Фурина, беря бокал в руку.       — Это моя благодарность. Ты поразила меня сегодня. Очевидно, они сейчас более чем уверены в моем могуществе, а значит, и никаких интриг ждать смысла нет. Впрочем, я и не то чтобы ожидаю подвоха но…       — Не сильно доверяешь. Это очень правильно. Мы не в том месте, где можно хоть одной живой душе доверять. Те ублюдки чего стоят и этот их, главный, — Фурина сделала глоток вина, — кажется, люди называли его Воландемортом. Мерзкий тип. Пытался меня заманить к себе.       — И как ты поняла что за ним не следует идти? — хмыкнул Барбатос так же делая глоток вина.       — Он сказал, что ты рассказывал обо мне с почтением, — хмыкнула богиня, — это было очень подозрительно. Вот если бы ты меня опять оскорбил, обсмеял, назвал рыбиной, то да, тут конечно я была бы уверена, что это точно ты говорил.       Венти рассмеялся. Затем виновато кашлянул и пожал плечами.       — Да я по твоему мнению главное проклятье союза архонта, творю самое неприемлемое, и Мондштадт у меня проблемный, и гильдия искателей приключений — ненормальные, — в тон девушке сказал Барбатос и уже серьезней добавил:       — Почему прислали тебя? Других не нашлось? Моракс на тебя надавил? Вряд ли бы ты по своей воле решилась мне помочь.       Фурина резко встала со стула. Девушка забыла, что была в мягких тапочках и школьной пижаме, она явно привыкла что всегда на каблуках, и ее шаги звучат торжественно, пусть и театрально. Фурина начала метаться по комнате.       — Считаешь меня слабой? Я способна на многое! Так же, как и остальные в союзе! Сам Моракс признал, что я в очень короткие сроки сделала невероятные вещи для региона! Сам Властелин сказал, что доволен мной и моей работой! И он не вынуждал меня, он был готов принять мой отказ! А я приняла решение помочь! К тому же, у меня своя миссия в этом мире, Царица пыталась отправить сюда кого-то из предвестников, но удалось перенести лишь амулет. Его нужно найти и уничтожить, чтобы он беды не принес.       Барбатос закатил глаза. И это его Дилюк называл чересчур драматичной особой. Да вы на Фурину гляньте, она даже не замечала, что портит весь свой образ школьным нарядом.       — Да не считаю я тебя слабой, — вздохнул Барбатос, — вот неопытной, и на голову отбитой местами — вот есть за мной такой грех. Твои поступки с толку сбивают похуже моих.       — Я не связывалась с человеком и не перевернула ради него все традиции и устои! — прошипела Фурина.       — Ни слова дурного о моем выборе иначе в Тейват ты вернешься немая, — фыркнул Барбатос, — мой друг дракон не пытался истребить всех архонтов, как минимум.       Фурина фыркнула еще громче и плюхнулась на стул. Вот только такого всплеска драматизма старое дерево не выдержало, и он развалился прямо под гидро архонтом. Блондинка оказалась на полу, унижение хуже некуда. Девушка из-под лобья уставилась на Барбатоса ожидая насмешки, но тот быстро подал ей руку помогая встать.       — Извини что в такое место притащил. Я нашел эту комнатку случайно, здесь был только хлам, но зато люди сюда не ходят и мы можем поговорить наедине. Я немного убрался, было бы, — Барбатос вздохнул еще недовольнее, — оскорбительно по-настоящему, приведи я тебя сюда до уборки.       Фурина удивленно захлопала ресницами. Взглядом пробежалась по Барбатосу, она и не заметила в самом начале что парень был немного в пыли, и у него был испачкан рукав. А на волосах виднелась паутина, которую он явно не заметил и не убрал.       — Спасибо, — буркнула девушка, — немыслимо, своими руками убирать! Да что с этим твоим человеком такое, что ты способен так унижаться. Архонт и уборка… Звучит противоестественно. Ты еще и без сил почти, значит уже подставлялся!       Фурина смахнула с волос юноши паутину. Тот слегка пожал плечами, немного виновато улыбаясь богине.       — Я могу тебя подлечить. Немного, конечно. Наши стихии и близко не дружат, но толк будет. Кто знает, чего нам тут ожидать, — немного громче но все так же словно бурча себе под нос предложила Фурина.       — Главное себя не измотай, здесь восстанавливаться крайне тяжело. А насчет человека, я тебе так скажу. Героев я видел немало. Но вот полюбил одного и поверь не за то, что он герой. Это просто чувство. И оно никуда не исчезнет.       Фурина вздохнула закатывая рукава пижамы.       — Никогда не понимала эту вашу любовь, но люди в нее верят и, кажется, очень рады ей.       — Я могу попытаться рассказать из своего опыта, как это бывает. Может и у тебя когда-то случится. Ты же не Мурата, которая любит только свой меч и драться как полоумная. Ее порой буквально сдерживать надо, она на все готова ради новой возможности повоевать. Насчет амулета будем думать. Поищем.       Фурина подняла ладони вверх, призывая водный шар. Неожиданно девушка развела руки в стороны. Вода плюхнулась на пол.       — Мурата. Весы могли сдвинуться из-за Мураты! Она всегда хотела лично сразиться с Царицей и сейчас вполне готова на глупости ради того, чтобы доказать свою силу.       Барбатос приподнял брови.       — Хорошо, что там Эи и Моракс. Они ее удержат. У Моракса и вовсе свое мнение на ее счет.       Фурина, покачав головой, вновь призвала шар из воды.       — Я понимаю, что торопить я тебя не могу, но нам еще бы поспать успеть перед занятиями.       Блондинка фыркнула и произнесла несколько весьма туманных слов на французском. Барбатос закатил глаза и без какого стыда ругнулся в ответ на ее же языке. Суть обеих фраз в крайне негативной форме сводилась к одному — люди которые встают по утрам и занимаются делами, а так же принуждают к этому других, — отчаянные изверги.