Голод

Чёрт знает, куда её понесло без зонта, когда все прогнозы и метеосводки уже как неделю объявляли штормовое предупреждение с сильнейшими ливневыми грозами. Зачем она вообще согласилась на это собеседование, если сразу было понятно, что в такую даль таскаться каждый день — гиблое дело. Сейчас все эти вопросы особенно ярко встают перед ней, когда приложение с картами глючит, выдавая раз за разом новую локацию, причём даже не в том городе, где находится девушка. А сама она окончательно запутывается в хитросплетениях этих проулков. «Великолепно просто, — думает она, когда первая капля дождя падает ей на шею и противно ползёт за воротник, — хоть бы у кого дорогу спросить». Но, как назло, переулок удивительно безлюден, а из-за свинцовых туч на небе ещё и раздражающе сумрачен. Ливень начинается в одно мгновение, тут же заливает девушке глаза, одежду, противно бьёт упругими каплями по открытым участкам кожи. Она толкает ближайшую дверь и вваливается внутрь здания, которое с улицы принимает за какой-то бизнес-центр или апарт-отель. «Пережду внутри, не прогонит же меня охранник, если я просто постою у входа». Но гнать её некому. Хотя бы потому, что внутри здание выглядит абсолютно нежилым, более того, не то недостроенным, не то заброшенным. «Разве не должны быть такие постройки за каким-то забором? Ну или там, с объявлением?» — злится девушка. Ей некомфортно при мыслях о том, что возможно сейчас вот-вот на неё рухнет какая-нибудь особо плохо закреплённая балка, или из-за угла выползет толпа маргиналов. «Ну нафиг, — решает она, — лучше уж на улицу, всё равно уже промокла». Девушка разворачивается к выходу и застывает на месте. Там, где только что была дверь теперь виднеется отличная добротная бетонная стена. — Да вы прикалыветесь… — бормочет она. — Я же не совсем ещё спятила. Правда, стена напротив, свидетельствует как раз об ином. — Ладно, пофиг, выберусь через окно, — подбадривает она себя, разворачиваясь. И снова застывает на месте. В этот раз перед глазами у неё не холл стандартного первого этажа подобных построек, который был здесь пару секунд назад, а коридор со всё теми же бетонными стенами и где-то там впереди зеркальная стена с зияющей тёмной дырой. — Так, — девушка чувствует, как немного кружится голова, — так блять. Я наверное вырубилась в метро, пока ехала на собеседование. И сейчас мне всё это снится. «А может всё же спятила», — самокритично признаёт она, когда в этой самой дыре как будто блестят чьи-то глаза. Она не успевает сильно испугаться, потому что глаза исчезают. Жаль, не появляется дверь. Девушка идёт прямо, собственно, вариантов не так уж много, напряжённо вглядывается в подозрительную дыру. «Дыра, как дыра, чего я распереживалась», — в какой-то момент расслабленно думает она. А потом спохватывается, что, вообще-то, дверям не положено вот просто так исчезать, так что попереживать очень даже можно. А после она сворачивает в боковой коридор и опять замирает. Под непрекращающийся шум дождя и завывания ветра в конце коридора словно из воздуха возникает долговязая фигура в красном, с красным же зонтом над головой. Возможно, тут и следовало бы прибегнуть к тривиальным методикам типа ора и бега в неизвестном направлении, тем более, что даже для самой оптимистичной натуры, эта фигура показалась бы несколько за гранью нормальности — с этим аномальным ростом под потолок и странной рябью, которая периодически пробегает по ней. Но в голове у девушки лишь намертво заедает Rihanna со своим хитом прошлого: Now that it’s raining more than ever… You can stand under my umbrella, ella, ella, eh, eh, eh. «Нахера ему зонтик в помещении?», — только и успевает подумать она, когда оно, это нечто в красном, оказывается рядом. «Нечто», однозначно, мужского пола. Не то чтобы это, конечно важно сейчас, когда он всем своим ростом зависает над девушкой, сгибая свою шею под невозможным для человеческой анатомии углом. Волосы у него, кстати, тоже красные. Того прекрасного оттенка, которого девушка пыталась добиться в свои шестнадцать лет. А кожа отливает нездоровой серостью, и это, вкупе с синяками под глазами, вызывает устойчивые ассоциации с недельными переработками в офисе, в лучшем случае, с зомби средней свежести, в худшем. Так вот, он смотрит на девушку из-под кровавых прядей чёлки и угрожающе молчит. Девушка моментально покрывается потом, несмотря на практически могильный холод в коридоре и мокрую одежду, неприятно липнущую к телу, и судорожно вспоминает, слышала ли она какие-то рекомендации по правилам проведения с неведомой хтонью. Конечно же, нет. — М-могу я чем-то помочь? Что ты хочешь? — наконец, вспоминается ей какой-то фильм про назойливых призраков, терроризирующих своим внимание какого-то бедного мальчонку. Там звучит совет, что может быть, им, призракам, просто нужна помощь. Фигура в красном растягивает бледные губы в довольной улыбке и разражается потоком шипящих, скрипящих и клокочущих звуков. «Ну конечно, — думает девушка, — с чего я взяла, что мне повезёт, и эта потусторонняя хрень будет изъясняться на понятном мне языке. Это было бы слишком просто». А потом красноволосый тянет к ней свою огромную ладонь, и девушка, всё же, орёт, бьёт по ней своим рюкзаком с ноутбуком и… наступает темнота. Перед провалом в которую девушка успевает понадеяться, что это всего лишь сон.

***

«Не сон, — понимает она, открывая глаза, — ну что за бесконечная, чёртова непруха, а». Когда рядом шуршит одеяло, девушка автоматически поворачивает голову на звук и вскрикивает. Из-под края крахмаленного белоснежного пододеяльника показывается черноволосая растрёпанная голова с ещё более нездоровым цветом лица, чем у того, красноволосого, и смотрит на неё с каким-то нездоровым интересом. — Вернуть тебя обратно? — Не надо тут на меня скрежетать, и без того башка раскалывается, — бормочет девушка. «Больше никаких переработок и срочных заказов, никаких посиделок с вином с Ланой, только трезвость, фитнес и десятичасовой сон», — всё ещё как-то не может принять, что происходящее реально. — Могу вернуть, но ты отдашь мне свою руку… или ногу… или волосы. Девушка мотает головой, но не потому что внезапно понимает существо, а потому что пытается всколыхнуть хоть какие-то мысли, которые могут ей помочь проанализировать ситуацию. — Ну как хочешь, — обиженно скрипит существо, — очень жаль. — Ебануться, — бормочет она, глядя, как чудище исчезает под одеялом. А когда девушка приподнимает краешек его, то там даже намёка не остаётся на чьё-то недавнее присутствие. Она спускает ноги в лоферах на пол, успевая устыдиться, что валялась в грязной обуви на кровати, одергивает подол юбки. Куда-то запропастился её любимый тренч, да и кожаного рюкзака с дорогущим ноутом и всем прочим необходимым барахлом не видать. «Теперь даже, если что, отбиваться будет нечем», — сокрушённо признаёт девушка и практически подпрыгивает на кровати при звуках телефонного звонка. — Господи, как в какой-то из частей «Резидента», где надо было бродить по дому с этими живучими монстрами… Где там этот телефон? Весьма устаревшего вида аппарат, тот, где надо вертеть диск, оказывается прямо на полу, трезвонит не умолкая. Что уже само по себе аномалия, потому как никаких проводов подключения к розетке от него не тянется. Как и не видать самой розетки. — Слушаю? — неуверенно откликается девушка. Ей сразу вспоминаются всякие ужастики, где существа различной видовой принадлежности заботливо связываются с жертвами, чтобы предупредить их о надвигающихся кошмарах. Если сейчас и происходит именно это, ей всё равно не дано понять — из трубки доносятся всё те же звуки, которые легко спутать с помехами при неудачном соединении. — Имя. Нельзя называть ему имя. — Простите, ничего не понимаю, помехи на линии, до свидания, — на всякий случай вежливо отвечает девушка и кладёт трубку. «Пора отсюда выбираться».

***

Благие намерения ведут известно куда - в Ад. Примерно там и ощущает себя девушка, когда несколько раз сталкивается с неизменно общительными монструозными. существами, болтающими на всё том же скрипящем и шипящем наречии. Самый милый из них — высокий тип в капюшоне, за которым клубится тьма. Он мрачным тоном и с бесконечным терпением учит её словам монструзного языка. Она пока, правда, не может сообразить, зачем ей слово «ведро». Но смиренно радуется, что Капюшончик не пытается откусить от неё кусок и вообще не делает никаких угрожающих жестов. Правда, быть дальше её проводником в этом царстве жутких коридоров он тоже не предлагает, что значительно снижает ему баллов в глазах девушки. Сама она его попросить не решается. Самая жуткая жуть — какой-то не то клоун, мне то мим (клоунов она боится практически до икоты даже ещё до того как читает потрясающее в своей отвратительности произведение мастера ужасов). Он протягивает ей ярко-красный шарик и что-то радостно предлагает. Возможно, вырвать сердце и полить кровью стены, потому что явственно звучит слово «весело». А что весело монстрам из кошмаров, то, определённо, не весело людям. Девушка отрицательно качает головой, и пятится к выходу, молясь всем известным богам, чтобы там её не подстерегало какое-то плотоядное хтоническое чудовище, с которым этот мим работает в паре. Самый агрессивный — тип с голым торсом, залитым кровью и с лицом, обмотанным бинтами, словно у какой-то не в меру бодрой мумии, выползшей из древней гробницы. «Мумия» чудом промахивается, когда швыряет свой тесак вслед девушки. Та успевает проскользнуть в какую-то дверь — их здесь навалом просто — и несётся дальше по залитому красноватым светом коридору, теряя по дороге один свой лофер. Второй она швыряет сама, завидев в отдалении знакомую фигуру в красном плаще. Бегать, к слову сказать, становится неудобно и небезопасно, да ещё и противно. Полы здесь вряд ли когда были знакомы со шваброй и тряпкой, а над происхождением дурнопахнущих луж какой-то непонятной слизи ей вообще не хочется думать. Самый навязчивый — всё тот же стильный тип в красном плаще и с зонтом. Иногда он, как чёрт из табакерки, внезапно появляется и словно мерцает в бледном желтоватом свете, иногда — шагает с несвойственным здешним жителям акустическим эффектом навстречу девушки, медленно и неуклонно. Та, ясное дело, тут же бежит в противоположную сторону, памятуя, что прошлый их контакт заканчивается её беспамятством и переносом в эти бетонные лабиринты.

***

— Когда я говорила, что хочу движухи, а не вот этого вот извечного «работа-дом», я имела в виду несколько иное! — выкрикивает она в плотную тишину, в очередной раз вляпываясь ногой в какую-то склизкую лужу, и ощущая, как рвётся носок на пятке. Она не знает, кому адресует это сообщение, вероятно, неведомым высшим силам. Высшие силы, ясное дело, безмолвствуют. Зато вновь слышатся уже знакомые девушке чёткие громкие шаги, как если бы идущий нацепил железные набойки на ботинки. Звуки рождают в животе девушки неприятный холодок страха, и она поспешно открывает очередную дверь в комнату с раздражающими красными стенами, в надежде избежать новых встреч с обитателями этого изнаночного мира. — Да вы прикалыветесь, — почти стонет она, когда пронзительно трезвонит телефон, — эдак вся местная нечисть сюда сбежится. Она в панике оглядывается, хватает трубку: — Да-да? — говорит немного раздражённо. — Тебе надо будет выбирать. Сломать зонт - сломать его… — Простите, всё это очень интересно, но совершенно не понятно. Вам надо дозвониться до кого-то, кто Вас понимает, всего доброго! — выпаливает девушка и бросает трубку на рычаг, выдыхает и прислушивается. За гулким биением своего сердца, отдающим в ушах, она плохо разбирает, что там творится за дверью. Стоит, боясь лишний раз шевельнуться, оглядывается повнимательнее. — Огосподи, — бормочет она, —господибожемой. Стены и пол её временного убежища красны от заливающих их и уже местами подсохшей крови. Возможно, потолок тоже весь в крови, но наверх девушка не смотрит. Она, неизвестно зачем, с брезгливостью подцепляет тонкую, но очень прочную с виду цепь, заканчивающуюся ошейником. Как поводок для кого-то. Оглядывает стены, в которых поблёскивают кольца, к которым этот поводок можно прицепить. — Ебануться, реально. Господи, пусть я просто валяюсь с нервным срывом в больнице, а? И весь этот кровавый БДСМ мне мерещится пока не вступили в действие транквилизаторы, — шепчет девушка. Шаги раздаются прямо у двери, и она автоматическим движением запихивает ошейник с цепью в огромный карман своего оверсайз пиджака. «Иди мимо, мимо, блять, мимо. Нет тут никого», — пытается она внушить мысль обладателю шагов, в отвращении вытирая руки о плотную ткань. Всё равно ей никогда не нравился этот пиджак. Шагающий, как и высшие силы до этого, остаётся глух к её словам. Дверь распахивается. — Ой, нет, нет, — враз онемевшими губами шепчет девушка. Знакомая долговязая фигура в красном плаще эффектно выделяется на фоне дверного проёма, ещё и с этим своим извечным зонтиком. Откровенно говоря, он — не самое страшное, что сегодня встречается на пути девушки. К примеру, коза с человеческим телом куда более мерзкая по своей сути, да ещё со своим маникально звучащем девчачьим смехом. Но красноволосый вызывает куда больше опасений тем, что, на вкус девушки, экзотически привлекателен. Ну, для потусторонней твари. А привлекательные мужчины очень опасны и сулят погибель нежным девичьим сердцам и телам даже без хтонической составляющей. — Нашёл тебя, — довольно произносит красноволосый. — Да что тебе надо-то, ну, — в отчаянии стонет девушка, — чего привязался, вот реально. — Тебя, — пугающе радостно улыбается красноволосый. — Желаю тебя. Но сначала… Сначала мне нужно имя, — скрежещет Mr. Scarlettelle. «Что-то про имя, — невероятным мыслительным усилием приходит к выводу девушка, — какая галантность — узнать имя жертвы, перед тем, как её прикончить». Отчего-то, ничего хорошего от красноволосого девушка не ждёт. — Твой имя? — она делает попытку поддержать светскую беседу. Ведь пока он будет отвечать, он не сможет её жрать, не так ли? Но где-то она явно просчитывается, потому что существо вместо того, чтобы отвечать, стремительно бросается к ней, улыбаясь безумной улыбкой чеширского кота. Девушка швыряет в него телефонный аппарат, тот словно проходит сквозь тело существа. Красноволосый дёргается, словно от удара током, по телу идёт рябь. Эта секундная заминка позволяет девушке рыбкой нырнуть мимо него в проход, и она снова бежит по бетонным коридорам, не разбирая дороги, влетает в очередную комнату. — Да как, блять, это возможно, — в ярости стонет она, глядя на всю ту же красную комнату, из которой выбегает вот только что. Звонит телефон. Тот самый, которым она запульнула в красноволосого. — Ну? — ни разу не вежливо осведомляется она, не в силах игнорировать настойчивую трель. — Выбор. Ты можешь выбирать… Сломать или... — зловеще и занудно шелестит голос в трубке. — Ой, да иди в жопу, вообще не до тебя сейчас, — взрывается девушка. Нервы и так на пределе, а тут ещё этот сипящий в трубку маньяк. — Помощь мочь, — раздаётся скрежет из-за вентиляционной решетки у пола. Девушка вздрагивает и переводит взгляд вниз. Виднеется знакомая взлохмаченныя голова с чумазым лицом и ненормально блестящими глазами. — Помощь выход, — довольно скалится он. Впрочем, девушка не уверена на все сто, что он говорит именно это. Всё же курс обучения языку хтоней был слишком стремителен и краток. — Выход куда? — всё же интересуется девушка, всё ещё надеясь на своё лингвистическое чутьё и навыки расшифровки этих скрипящих и шипящих звуков. А ещё она снова слышит эти проклятые шаги, потому её нервозность только нарастает. — Выход помощь я, — хитро блестит глазами Mr. Gap, — сердце дать мне. — Да ты не охренел ли, друг мой, — возмущается девушка. Она отчего-то уверена, что «сердце дать» совершенно не в переносном смысле, в том самом, где это существо пробьёт ей грудную клетку своими крючковатыми пальцами. Эдак, в принципе, можно и тут остаться, сидеть как овца на заклание. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать, — философски замечает она. — Очень жаль, — скрежещет существо, — волосы дать? — Волосы? — уточняет девушка, и тянет себя за длинную прядь цвета тёмного шоколада. Уже не такую чистую и блестящую, как ей хотелось бы. Mr. Gap удовлетворённо кивает и тянет к ней руки. С ним она успевает нырнуть в вентиляционное отверстие аккурат в момент, когда комната окрашивается ещё более интенсивным красным, и с треском распахивается дверь.