Ворон и Лисица

♫ Three Days Grace — I Hate Everything About You Воспоминания середины 6 курса (после первой ночи Скорпиуса и Лили в трактире Аберфорта) / Конец 6 курса. Малфой щупальцами легилименции пробирался сквозь ментальную брешь Лили. ...Хладными пальцами по позвоночнику. В ту ночь в Заброшенном Туалете у Скорпиуса был остекленевший взгляд. То что Лили принимала за скверну в друге, была скверна безразличия после процедур тёмной магии Троакара. Лили в тот вечер наслаждалась в туалете на подоконнике «одолженными» у миссис Лонгботтом из трактира настойками и предавалась юношеской меланхолии. Нечаянно застала Скорпиуса в растерянном виде, смотрящего в зеркало на себя словно видел впервые. Нет, если она потеряет контроль, то...ей надо удержать блок. Иначе, иначе он поймёт, что ей не всё равно. Подушечками пальцев по шее, мочкам уха. Еле касаясь, выдыхая жарко в унисон с её сердцем. — ХВАТИТ! Первая процедура у Троакара была провалена. Скорпиус нежно, спрашивая разрешения у её тела невесомыми тактильными движениями пальцев, пытался удержать внутренний баланс, но вид вопрошающих карих глаз снёс равновесие напрочь. Нити эмоций разом вернулись, нахлынули волной. Скорпиус подхватил девушку, усадил на прохладный мрамор раковинной тумбы и стал покрывать рваными спешными поцелуями, позабыв о сдержанности аристократа. Лили в библиотеке атакует взрывным заклинанием. — Аккуратнее, Лили, — её имя выдохнул мурчащим бархатным тембром. — Не смей больше меня так называть! Для тебя теперь тоже только Лисица! Малфой отбивает атаку волшебством, ещё больше прорывая ментальный блок Лили. Дорвался до тайника, скрывавшегося так много лет от него... ... целует, целует жарко, оставляя как можно больше следов своего присутствия на её коже. Не умея держать контроль над своим новым состоянием, балансируя между лишением эмоций и опутываемой страстью, вновь распаляет огонь тел, позволяя своим пальцам прикоснуться уже именно к этому телу, телу самой Лили, без влияния Оборотного Зелья. Лили задрожала, книги выпали со шкафов библиотеки. Покрылась теми же мурашками, что той ночью, но нет, она не сдастся, не сдастся! Тело плохо слушается, ведомое парами АнтиАмортенции. Она... Малфой шутя отбивает её заклинания, успевая ухмыляться, и ещё больше вызывая волны жара и стыда, напоминая о их второй ночи... ...вцепившиеся неровные ногти тонких рук, растворяясь в складках мокрой мужской рубашки, ощущая хладность кафеля бёдрами, смешивая влагу жара и вожделения друг друга; любоваться просьбой в карих глазах, эта отчаянная нужда молодости и первобытного греха... Дружба или любовь? Вражда или союз? Что между ними?.. — Милая, неуловимая Лисица... В видениях из Заброшенного Туалета Малфой в белой измятой рубашке сменился на Малфоя в чёрной рубашке. Более напористые движения, пальцами дразнит девичье таинство под юбкой, охотясь за падением бреши Лили. Ноги сводит приятной судорогой, губы просят ответных прикосновений языка, бёдрам жарко даже на хладном мраморе. Лили, чередуя ментальную ступеньку за ступенькой, сбегала от воспоминаний, дурман паров зелья не давал здраво мыслить и удерживать блок подсознания. Малфой проник в её суть, в неё всю. Её свобода пала. А мысли... мысли сладкой патокой заполняли полки воспоминаний... ...громкие толчки, спутанные волосы, прилипшие к влажным губам пряди волос, неразборчивые, дразнящие слух фразы на французском, на который Малфой, забывшись перешёл невзначай; платиновые пряди, щекочущие щёку, крепкая спина, ограждающая девушку от всего остального, от мира; не молчать, этой ночью невозможно не молчать, крах двух планет; продать бы душу, чтобы ощутить его глубже, ещё глубже, пульсацией отзываясь в ответ, выдавая себя впившимися ногтями в напряжённые плечи и вздымающейся грудью с грубыми шрамами после Сектумсемпры... — Ай, — тихий всклик в ухо парня. — Что...что такое? — тяжёлым шёпотом выдохнул слизеринец на одном издыхании, затуманенным недовольным взором всматриваясь в лицо гриффиндорки. — Ты часами клок волос задел, — прошептала в изнеможении Лили, жалея о нежеланной паузе во фрикциях тела. Малфой с раздражением снял часы с руки и швырнул в угол туалета, прислонился лбом к лбу Лили, обхватил руками бёдра девушки и жадно продолжил запечатлевать свои побуждение, похоть, порыв в робкое, но разгоряченное... Астрономические часы Скорпиуса на руке. Лили постаралась сосредоточиться на них. Скорпиус до сих пор носил их. Какой-то образ реальности, за который можно зацепиться и прогнать Скорпиуса из головы. Их размеренное тикание Лили всегда слышала у своего уха после их близких общений в ночи, когда они лежали подле друг друга, переплетя пальцы и ловя дыханием в воздухе отпечатки их неровных дыханий. Малфой внезапно перестал отбивать заклинания, замешкавшись, нервно дёрнув головой в сторону. Лили в пелене безумия заметила это, и поняла, что пробив её брешь, Малфой пропустил и её в своё сознание. ...Как ...Я ...Сдерживала ...Свой ...Гнев И... ...страстные, совсем не щадящие поцелуи, каждый в который вложил грубость, обиду, ярость, злость, непонимание, неприятие... Это происходило в ту ночь или сейчас в их сознании в реальности? Тик-так, тик-так... руки, смущённо растёгивающие рубашку, ласкающие взмокший мужской пресс, проводящие по свежим шрамам на руках; прелестный румянец на шее от возбуждения и покусывающих животных поцелуев; ладонь, ограждающая затылок девушки от ударов об зеркало... Хлопок? Взрыв! Запрещённые проклятия? Уже нет границ для заклинаний, Ворон и Лисица никогда не отличались моральностью. ...никто не остановится первым; резкие требовательные порывы бёдер навстречу, мужские напористые захваты у шеи, девичьи разрушающие прикосновения губ к кадыку, вдох, выдох, стон. Выдох, стон, вдох — и по новой, с каждой трещиной на зеркале и ранами на ладони — войти в ритм, с возвращающимися нитями влюблённости, с падением барьера прикосновений, забывая о ярлыках, отпечатывая друг друга сладостной болью на телах... Салазар! Режущее заклинание. Кажется, Малфой потерял часть рукава рубашки. Взмахнул палочкой и... ...трепетно, неумело провела языком по губам, ладонями потянула за родные платиновые волосы на затылке, красными искусанными губами шепча имя, только одно имя... — Скорпиус! Сгинь из моей головы! — Ты под действием паров! Если не остановлюсь — ты покалечишь и себя, и меня! Скорпиус спрятался за шкафом. Воля Поттер трудно сгибаема, но раз он всё-таки оказался способен пробить её блок, то дойдёт до конца. Выглянул из-за шкафа и напал со всей силой своего дара... ...трудно, трудно помнить о своей цели в жизни, когда внутренности пожирает непрошенная агония, разум становится пленником тела, истинно хотеть только одного, ни карьеры, ни учёбы, а только этого; узнать каково это — сойти с ума, изнемогая от тающей истомы верности, целомудрия, преданности. Спускаться губами по шее, запоминая особенности всех изгибов, груди в шрамах, которые стыдливо пытаются прикрыть рубашкой; дразнить чувствительные точки сквозь ткань, целовать живот, сдаться и встать на колени, приподнимая края юбки, развести ноги в стороны, собственнически смотря в глаза, стать рабом мягкости кожи, ниспадать от головокружения, заставляя языком, пальцами, рывками, издавать палитру звуков плохо скрываемого желания, знать, что это кислота похоти, но добровольно плавиться в ней, взять лицо в свои ладони и влагой соприкосновений вписать в секунды одни и те же биты времени: хочу, хочу, любл... — НЕТ!!! Лили сумела сдержать блок, но действие паров сошло на нет. Девушка запустила в Малфоя фирменным семейным Экспеллиармусом и бывших друзей отбросило в разные стороны друг от друга. Малфой мощно стукнулся о стену, уронил очки с лица. Лили завалило книгами, девушка потеряла сознание. Шкаф, который стал падать на Лили, Малфой в последнюю секунду остановил заклинанием. Подбежал к Лили. Салазар, они увлеклись. Это что, засосы? Хм, интересно. Комбинация легилименции Скорпиуса и стихийной магии Лили может оставлять материальные следы в реальности? Скорпиус, записав эту информацию на задворках сознания, осмотрел Лили. Осторожно снял с девушки пыльный школьный пиджак, провёл ладонью по разорванной рубашке, оголил полностью одно плечо, заметил порез от своего заклинания на её шее. И самое грустное — Скорпиус нечаянно срезал часть косички Лили. Теперь её рыжие волосы длиной доставали до плеч. Скорпиус легонько пропустил пряди волос сквозь пальцы. Секунду подумав, привёл Лили в чувство взмахом палочки. Лили пришла себя, оценила завалы пыльных книг вокруг них. Часть столов и шкафов перевёрнуты. Что же, ментальная близость оказалось штукой взрывоопасной. Лили удручённо взглянула на Скорпиуса. Робко попыталась натянуть порванную рубашку на оголённое плечо. Скорпиус смотрел с горечью. Провёл большим пальцем по шее, стерев кровь с ранки. Обнял Лили. — Действие паров прекратится, если обниму... Лили мягко оттолкнула. — Я уже спокойна. Лили обратила внимание на обрезанные волосы. Скривила губы в недовольной неровной линии. Устав от виноватого взгляда Малфоя, отвернулась от него и прислонилась к нему спиной. Сжала в левой ладони его холодные пальцы. — Мы как две непримиримые стихии. — Разрушающие всё вокруг. — Вода и огонь. Скорпиус раздражённо крутил палочку в руке. Лили склонила затылок на плечо Скорпиуса, уставившись в потолок библиотеки. «Почему я отталкиваю людей?..» Почему мне важнее фамилия?.. Почему я такая упрямая?.. Почему мне так тяжело принять себя свои чувства?.. Почему я каждый раз проваливаю эксперименты и возвращаюсь к ней?.. ...стоило бы задаться этими вопросами двум бывшим друзьям, но юность сковала их своей глупостью и задушила возможность здраво отвечать на извечные вопросы, возникшие задолго до сотворения магии, времени и кровных предубеждений. *** Лили и Скорпиус молча, не смотря друг другу в глаза, успели привести в порядок библиотеку, прежде чем их застала МакГонагалл. Подозрительно осмотрела потрёпанный вид Малфоя и Поттер, попутно оценив срезанные волосы Лили. Глаза у директора грустные, зубы сжаты, на лбу хмурая складка морщин. Лили попыталась дать объяснения, но в ответ услышала лишь: — Вы оба больше не сможете продолжить обучение в Хогвартсе. Я ничем не смогу помочь. — Да вообще всё равно... — Лили с первого дня обучения только и делала, что пыталась вылететь со школы. — Поттер, вас направят в Шармбатон. Ваш отец... — ЧТО?! Только не туда! Лили не сдержала крик. Скорпиус сохранял каменное молчание, только хруст пальцев выдавал его. За спиной МакГонагалл нарисовался злорадствующий и оскорблённый Майлз Забини, подставивший Лили и Скорпиуса, повесив на них вину за бунты по школе.