Ворон и Лисица

♫ Poets of the Fall - Carnival of Rust Конец 6 курса. После танца Лили в Клубе Паразитов. Скорпиус Малфой нечаянно задел темнокожую пуффендуйку. Ну, как нечаянно, просто Малфою стало плевать на приличия. Промчавшись стремглав в лавку фарфоровых статуэток в Хогсмиде, слизеринец не заметил упавшую младшекурсницу. - Дракон тебя дери, крысёныш слизеринский! Скорпиус приподнял брови. Дейзи Финниган говорят, славилась красотой речи в столь юном возрасте. Кто-то сплетничал, что на первокурсницу при рождении наложили Порчу Сквернословия. Пуффендуйка важно встала, оттряхнула косички-афро и от души пихнула Скорпиуса при входе в лавку. Для высокого парня пинок первокурсницы был как толчок докси, но Малфою девочка напомнила его рыжую подругу. Хотя, надо признать, Финниган уделывает Лисицу по набору эпитетов. Не поэтому ли в последнее время в компании Дейзи часто видят слизеринца Альбуса Поттера? Напоминает Алу его старшую сестру? У Скорпиуса защемило в груди. Ему девчонка-пуффендуйка как раз всколыхнула непрошенные воспоминания. Скорпиус, облачённый в ставшую привычной ему полностью чёрную одежду, с фартуком подмастерья поверх всего, заскочил в лавку фарфора и забежал в закуток за штору. Внутри Троакар Тормент восседал за раскраской фарфоровых статуэток. Держа их в своих руках в белых перчатках, с филигранной точностью разрисовывал различные детали, уделяя каждому атому фигурки секунды вечности. Троакару некуда спешить. - Ничего не выходит. Ничего, - Скорпиус выглядел как при лихорадке. Белые пряди свесились по бокам лица в хаотичном порядке. - Я говорил тебе, любовь вирусу подобна... - последнюю часть фразы вампирский денди пропел по-немецки. Малфой обратился к вампиру за помощью в исцелении от чувств и эмоций. Его ненужная влюблённость в рыжую подругу портила всё. Его планы на будущее, его планы на восстановление чести и репутации семьи. Их непонятный Обет. Драко Малфой стал чуть лояльнее относиться к полукровкам, но это распространялось лишь на утренние рукопожатия с коллегами в банке. Приведя Скорпиус в дом нечистокровную как возлюбленную - за такое портреты и бюсты предков по голове не погладят. Провалив СОВ по зельям, Скорпиус помнил, что дорога в будущее выстелена только его собственными стараниями. И он старался. Убрал всё лишнее лишь бы добиться цели. Стать прославленным целителем. Вернуть фамилии славу. Увы, карьеру в Британии ему прикрыли намёком в виде заваленных экзаменов в Хогвартсе, которые такой отличник, как Скорпиус, провалить точно не мог, поэтому слизеринец решил прибегнуть к более мрачным методам. - Я долго не мог понять, почему так всё сложно... - рассуждал Троакар, не отрываясь от фарфоровой фигурки. - Какая дева не устоит перед таким как ты? Высок, красив. Твоим фарфоровым скулам позавидовали бы даже мои фигурки. Влекущая мрачность аристократа должна толпами складывать юные женские сердца перед твоими равнодушными бездонными глазами из лития. Но... - Троакар выпрямился, изящно и молниеносно обогнув стол, встал прямо перед блондином. Скорпиус не дрогнул ни одной жилкой. - Вчера я лицезрел, что манит такого как ты. О, этот танец. Такая изломанная душа. Я это прочувствовал даже без лакомства её красного зарева на своём осязании, - Троакар вдохнул аромат с перчатки, в котором ещё ощущался вампиром шлейф крови с щеки Лили Поттер. Вампир Троакар снял свои полностью чёрные круглые очки, защищающие глаза от дневного солнца и водрузил их на голову. Малфой не боялся его глаз. Но что-то в них напоминало об одном. О том кратком миге, который видят перед последним вздохом жертвы Троакара. Глаза голода Смерти. - Ты лелеешь поломанные вещи, последыш Малфоев. Твоя мать передала тебе талант заботы, - Троакар обхватил плечи юноши и развернул к пыльному зеркалу в мастерской. Ладони в белых перчатках на плечах бледного Малфоя выглядели как объятия гибельного савана. - Посмотри на себя. Ты аристократ, который марает своё запястье треснутыми астрономическими часами. Позоришь себя пером со сломанным кончиком. А твоя кружка в мастерской - именно та, у которой остался старый скол. Твоя опека над изъянами поразила твой организм этим разлагающим вирусом. Любовью. - Троакар выплюнул последнее слово, грубо оттолкнул молодого парня и вернулся к выведению деталей на фарфоре. - Тёмный Лорд был не прав. Любовь не нужно искоренять. Но её нужно учиться контролировать. Из миллиарда вариантов ты выбрал именно тот, который никогда не покорится тебе. Слишком гордая. Даже мои методы тебе не помогут. Боюсь, я зря трачу время, последыш. Малфой ранее договорился с Троакаром на эксперименты, выходящие за рамки светлой магии. Троакар Тормент поведал Скорпиусу о магии Нитей - Нити Эмоции, опутывающие нутро волшебника. Эти нити дорожкой пробегают внутри человека. Троакар, как бывший целитель и алхимик, научился извлекать эмоции через кровь людей при помощи магии вампиров. За такие опыты его изгнали из профессии. Хотя, Дурмстранг не чурался вампира-алхимика, и там Троакар смог поднатореть в своей чёрной магии. Вампир столетиями вкушал эмоции людей через кровь. Теперь долгоживущему существу стало интересно, можно ли научиться управлять Любовью в своих целях? Искоренить её из человека навсегда? Или, наоборот, насильно вшить? - Я не научился вытаскивать Нить Любви, именно она неуловима. Но я вытащил почти все нити, связанные с ней. Нить заботы, сострадания, сочувствия, отзывчивости. Похоже, каждый раз, как ты встречаешь рыжую девку, в тебе заново зарождаются нити, и все мои старания напрасны. Скорпиус с раздражением вышел из каморки, с гневом отдёрнув штору. В фарфоровой лавке к вечеру скопились посетители. Лавка принадлежала Троакару, хитрый вампир обложился лицензиями, подтверждающими законность бизнеса. Лавку заполонило огромное количество фарфоровых статуэток и фигурок. В отличие от маггловских, эти фигурки сами двигались, приходили в движение. Статуи в полный рост выглядели как живые, если бы не издавали характерный скрежет при движениях. Печальное чувство окутывало лавку. Звон неживого фарфора, тягучие ноты музыкальных шкатулок, аромат сандала и терпких ягод. Никакого камина, в лавке стояла промозглость. Искусственный взгляд ненастоящих статуй, имитирующих человеческие чувства. Иногда, фарфоровые манекены повторяли жесты за посетителями, это одновременно ворожило и отпугивало. Фигурка мальчишки-музыканта выводила режущие душу меланхоличные ноты на скрипке. Статуя принца у входа галантно раздавала входящим покупательницам розы. Скорпиус отпустил покупки нескольким студенткам. Расплатившись, девушки ещё долго стопорились, смотря на Малфоя томным взглядом желания. - С твоей физиономией бизнес идёт лучше, - Троакар довольно провёл языком по белоснежным резцам, пересчитывая наличные. - Ты же не забываешь о нашем договоре? Завлекать в мой клуб эти живые сгустки эмоций? Что-то большую часть клиентов составляют младые девы, - Тормент сложил руки в перчатках домиком и осклабился. - Их легче всего заманить. Легилименция даже не нужна, - малая часть эмоций, которая ещё оставалась в Скорпиусе, придавала ощущение противности от самого себя. И от таких легкодоступных девушек. - Лишь одна никак не поддаётся, да? - Троакар метнул острый оскал усмешки Малфою и резко обернулся ко входу. Учуял шлейф с ссадины на щеке вошедшей рыжей девушки. В лавку вошли Лили Поттер и компания. Пока Дот и Нотт спорили о театральной постановке, которую посетили сегодня в Хогсмиде, Лили хмуро осматривала фарфоровые статуи. Они явно были не по душе девушке. Лили подошла к Троакару. - Как вам фигурки, милая фройляйн? - Отвратительные. У Лили отсутствовало хоть какое-либо подобие страха при его персоне. Тормент саркастично понадеялся, что Поттер извинится за танцы на стойке бара, на что рыжая пренебрежительно прыснула, взлохматив рыжую гриву и настойчиво попросила повидаться с Малфоем. Сколько Тормент с усмешкой не заверял девушку, что тут его нет, Лили было всё равно. Лисица перепрыгнула через стойку и начала ронять мелкие фигурки с полки, разбивая их. Троакар глазом не моргнул, предупредив лишь, что ущерб влетит в кнаты. Поттер нахально заявила, что, наверно, её отцу будет любопытно проинспектировать подозрительную лавочку вампира. Тормент ответил, что в курсе отношений между Поттером и его дочерью, и вряд ли Лили будет писать отцу. Лили сощурилась, обдумывая новый хаотичный план, как из-за шторы появилась рука, мигом обхватившая Лисицу за локоть и завлекая внутрь в каморку силой. - Что тебе нужно?! - со злостью прошипел Скорпиус в лицо Лили. Он сильно сжал её за локоть, их лица находились в минимальной близости друг от друга. Скорпиус разглядывал ссадину на щеке Лили. Раньше он самолично залечивал раны Поттер. - Хочу понять, что ты творишь?! - прошептала Лили, выдыхая гнев в рот Малфоя. - Что за дела с вампирами?! Почему вид словно тебя окутала тёмная магия? - Тебе не всё равно? - в ушах Скорпиуса слышался гул. Сердце стало быстрее качать кровь. Малфой не собирался выпускать рыжую из рук. - Когда ты вмешал в свои тёмные делишки учеников школы - не всё равно! Можешь чем угодно губить себя, но не трожь других! Скорпиус больно оттолкнул Лили к стене. Лисица нахмуренно потёрла ноющий локоть. Поттер не узнавала своего друга детства. Скорпиус с брезгливостью рассматривал маггловскую широкую толстовку, в которую была одета Лили. Влюбиться в порождение магглов...смешно просто. - Мы обещали друг другу, что никогда не бросим в беде. Я вытащу из тебя эту скверну, даже если ты против, придурок этакий. Скорпиус резко обернулся к Лили. Она выдержала напор пронизывающих серых глаз, из которых безвозвратно ушло тепло. - Думаешь, знаешь, что в моей голове? Вправе распоряжаться этим? Если ты не согласна на мои условия, сгинь из моей жизни, грязнокровка. Лили громко хохотнула. Своим фирменным смехом великана. Ей было плевать на такой дешёвый ход. Таким обзывательством её не прогонишь. - Какие условия? Быть твоей тайной любовницей? - Лили вплотную подошла к Малфою. Он выглядел одновременно злым, растерянным и ошеломлённым. Гриффиндорскую упрямицу ничем не отгонишь. - Нет уж, я не буду с тобой на таких условиях. Я не твоя вещь. Спали тебя Годрик, твои дурацкие амбиции и слизеринские выходки. Я всё равно знаю, что где-то там, - Лили прикоснулась к груди Скорпиуса. Тот против своего желания вздрогнул, - где-то глубоко, ещё остался мой Ворон. Прикосновение Лили обжигало. Как и в первые дни, когда Малфой осознал свою влюблённость в девчонку. С лавки доносились скрежущие звуки скрипки. Аромат лавки окутывал очищенное от эмоций нутро грехом ощущений. Сознание Скорпиуса затуманивали возвращающиеся эмоции. Салазар, смой с меня это наваждение. От Поттер, как и прежде, пахло грозой. Скорпиус хищно всматривался в трещинки на сухих губах девушки. Опять летала на метле, пытаясь сбросить тяжёлые мысли в небе. Карие глаза излучали огонь, в котором так влекло отогреться падающему в пропасть Скорпиусу. Малфой балансировал на границе искушения. Упрямица не желала уходить. Выбившаяся прядь рыжих волос припала к губе. Скорпиус потонул в волне вернувшихся эмоций. Забота, сострадание, сочувствие, отзывчивость. Всё, что Троакар вытащил из него, все эти Нити вновь оплели внутренности юноши. Малфой приложил бледную ладонь к щеке девушки. Аккуратно отодвинул прядь от губ. Любовался как завороженный неправильными чертами лица девушки. Её образ, который пытался выжечь из сердца, вновь вырисовывался чернилами интимного восприятия на подкорках сознания. Лили всегда была тёплой, разгоряченной. Поттер как хаотичный огонь, сметающий ледяные стены Малфоя. - Хочу понять, что в твоей голове... - бессознательно прошептал Скорпиус, проводя ладонями по рыжим волосам. - Там пусто, ты же знаешь, - улыбнулась Лили. Вот так просто. Подарила солнечную улыбку человеку, который последний год только и делал, что отталкивал подругу. - Тогда...желаю познать эту пустоту, - Скорпиус понял, что совсем потерял силы сопротивляться и растворился в солнце опаляющей гриффиндорки. Меж Лили и Скорпиусом каких только не было поцелуев. Детских, неловких, притворных (чтобы отвлечь внимание на шалостях), нежных, страстных, горячих. Но такой Лили ощутила впервые. Скорпиус горько испивал Лили. Вдыхал в себя вместе с собственническим глубоким поцелуем. Хотел сполна заполнить эмоциональные пробелы, отобранные вместе с Нитями. Бережно держал лицо девушки в хладных прикосновениях, вместе с этим жадно целовал, пытаясь насытиться этим колодцем хаотичных чувств. Проводил дразняще языком по губам, покусывал. Лили крепко вцепилась в фартук Скорпиуса, боясь потерять себя в этом наводнении ледяной волны. Малфой раздражённо снял очки и отбросил в сторону. Не дав рыжей передохнуть, вновь обрушил свою страсть на неискушённую девушку. Малфой знал, что при всей показной браваде, гриффиндорка только с ним отважилась разделить близость как с мужчиной. Её страх прикосновений не давал подпускать других. Скорпиус упивался меркантильным чувством собственничества. Поцелуем хотел наказать за то, что Лили как осенний ветер сметала прилежно сложенные мысли и планы Скорпиуса на полках библиотеки его разума. Нежно провёл большим пальцем по ссадине на щеке. Лили как кошка потёрлась о ладонь Малфоя, послушно следуя за его движениями. Трепещуще издала еле уловимый тихий стон. Как же это завлекало, приручить такое пламя. Нить эгоизма. Нить злости. Нить раздражения. Салазар, да любовь окутывает все наши эмоции, начиная от возвышенных, заканчивая самыми постыдными и низменными. Эксперименты Троакара потерпят неудачу. Поттер, как и последние полгода начавшихся экспериментов Троакара над Скорпиусом, в минуты их близости взращивала и возрождала заново все Нити. Скорпиус ненавидел себя за свою слабость. Он же мечтал лишь о другом. О карьере. О признании. О чистой репутации. Но Поттер каждый раз разрушала все его планы одним взмахом своих непослушных рыжих волос с ароматом свежих грозовых туч. Пока Скорпиус покрывал поцелуями шею и плечи Лисицы, с которых отодвинул толстовку, Лили на одном дыхании выдала, что Забини сделал ей предложение провести летний отпуск в Италии. Скорпиус от ярости прикусил плечо Поттер. - Что? - Скорпиус повернулся к Лили с ястребиным взглядом охотника. Лили его взора никогда не пугалась. Лукаво смотрела, прикусив раскрасневшиеся губы. - Сказал, что сегодня Ночь Кровавого Барона. Традиция Слизерина. Ночь, когда на любое предложение слизеринца нельзя ответить отказом. Дразнит, ведьма. Пытается вывести на эмоции. Поттер не знает об операциях с Нитями, но чувствует, что её безумное поведение помогает Малфою не пасть в бездну отчуждения полностью. Что ж, поиграем в эту игру. Скорпиус подхватывает руками бёдра Лили и быстро садит на стол. Лили от внезапности охнула, но сопротивляться не стала, вцепившись в Малфоя ещё крепче. Малфой сквозь широкую толстовку ощущал жар девушки. Видел, как она прикусывает губы от волнения и желания. За эти полгода он выучил все её жесты и привычки. Снял толстовку, оставив девушку в тонкой чёрной майке, из-за чего тело Лили пошло мурашками от холода и ожидания. Резко прижал к себе, заставляя спину гриффиндорки изогнуться к нему навстречу. Обхватив рыжую голову рукой, чуть отклонив назад, целовал капли пота на шее, плечах, ключице. Проводил руками по стану спины. Гриффиндорка дышала в такт с требовательными прикосновениями Скорпиуса. Он, познав уже других девушек, знал, на что откликается женское тело. Задевал все волнительные точки. Лили изнемогала. Малфой хотел отомстить за её танец в Клубе. Дразнил девушку, но не переходил к решительным действиям. Но слизеринец забыл с кем имеет дело. Он не мог вторгнуться в лабиринт мыслей Лили и предугадать её ход. Учитывая, что Поттер отличалась от той вереницы студенток, которые безвольно плавились в объятиях слизеринца, отчего скука близости наступала после первой минуты страсти. Лили, даже под туманом истомы, всё равно не позволила Скорпиусу полностью овладеть процессом. Обхватила ногами юношу, нагло приблизила к своему телу ещё ближе и жарко выдохнула в губы слизеринца отзвук своего жадного желания. Скорпиус, слабо видя без очков её мелкие детали лица, но помня их наизусть, наивно потянулся за поцелуем, но Поттер захихикала и оттолкнула его ногой. Малфой лукаво усмехнулся. Перехватил её ногу, и... (ох, как же это было невесомо) стал проводить пальцами по ноге, приближаясь к краю школьной юбки. Хитро взглянув на шумно дышащую Лили, поцеловал в районе колена и продолжил касаться губами, придвигаясь всё ближе к девушке. Для Лили это было сродни игре в квиддич. Блефовать с соперником при поимке снитча. Малфою это напомнило процесс варки зелий. Одно неосторожное движение, и отвар выйдет тяжёлым, грубым. Одно неаккуратное действие, и девичий стон не будь столь глубоким. Не будет трепетных мурашек. Отчаянной влаги. Малфой филигранно владел наукой прикосновений. Но сходил с ума от движения только одного тела в этом мире. То, как Лили почти незаметно ёрзала на столе бёдрами, царапала неровными ногтями поверхность стола, стараясь лишь дразнить Малфоя, выводя его на эмоции, но не отдаваясь ему сполна - этот матч Лили проигрывала. И то, как Малфой, вопреки своим ограничениям, утонул во вкушении трепета девушки, не делало его победителем в их дуэли. Спустя время, каморку наполнил жар тел и учащённые вдохи и выдохи удовлетворения. Чёрная измятая рубашка Малфоя украшала собою пол. На плечах Лили вырисовывались прикусы и следы от сильных прикосновений пальцами. Шея раскраснелась. Скорпиус откинул рукой назад взмокшие платиновые пряди. Тяжело дышал. Лили с туманным мечтательным взором смотрела в стену, закусив губу. Рыжие растрёпанные волосы застилали её глаза. Рядом небрежно валялись красные кеды девушки. Кажется, и на ногах девушки Малфой оставил синяки. В последний раз Троакар удалил слишком много Нитей, и одновременный возврат стольких эмоций немного...повлиял на горячность действий. Сегодня вечером Малфой не был столь осторожен и нежен, как раньше. Хотя, по последним гортанным звукам из девичьих губ, жарко заполонившим слух Малфоя, рыжая гриффиндорка была непротив. Малфой остался признателен себе, что догадался краем подсознания наложить Чары Тишины на шторы каморки. Кажется, слишком много эмоций вернулось в слизеринца. Его изнутри словно Адское Пламя обуяло, когда он вспомнил, что Лили в лавку вошла с красными розами в руках, которые потом выкинула в урну. Малфой помнил, что Лили ненавидит розы. Значит, не врала про Забини. Скорпиус понимал, что действует неразумно, но ничего не мог поделать с нахлынувшим внезапно чувством острой ревности. Видимо, перехватил манеру импульсивного мышления у безумной гриффиндорки. Резко встал, накинул рубашку. Лили, не до конца вышедшая из пелены женского восторга, постаралась наспех накинуть толстовку и поспеть за Малфоем, но не успела. Малфой отыскал Забини в лавке, пришедшего как раз поговорить с Лили. Поттер не шутила. В какую игру играет Забини? Скорпиус в обрывках сознания Майлза уловил отрывки воспоминаний, как Лили (на самом деле, то была Кэтрин) бросила Забини в трактире Аберфорта после поцелуя. Обида. Лили ответила отказом на предложение Майлза о совместном отпуске. Малфой, которого ещё не отпустил флёр аромата тела Лили, её изнывающе просящих стонов и жаждущих царапающих объятий, поддался пещерным ощущениям ревности, и просто ударил Забини кулаком в нос. Совсем как маггл. Малфой окончательно запутался в своём поведении, но вспоминая лодыжки гриффиндорки, обхватывающие его спину, не желал драться палочкой. Скорпиусу хотелось ощутить драку. Малфой сцепились с Майлзом, разгромили половину лавки фарфоровых фигурок. Тормент с минуту понаблюдав за учениками, выволок дерущихся из лавки. Следом выбежали Дороти, Нотт и остальные посетители. Для всех стало сенсацией, что Малфой дерётся как маггл. Лисица выбежала последней. Губы до сих пор красные от прикусов Малфоем. Нотт с нескрываемым интересом оглядела гриффиндорку. Судя по хитрой гримасе, эмпатка поняла, что произошло между Лили и Скорпиусом до драки. - А я говорила тебе, нельзя отказывать в Ночь Кровавого Барона. Плохая примета. Вот Елена Когтевран отказала и плохо закончила... - заговорщицки пропела Нотт в ухо Лили. Поттер отмахнулась от неё как от назойливой мухи. Побежала разнимать драку. Хотя, назвать это дракой было бы стыдно. Откуда чистокровным знать как драться без палочек? Очки Малфоя треснули, губа Забини разбита. Лили разняла драку магией. Знала, что ей прилетит за магию в Хогсмиде, но остальные не спешили лишать себя зрелища. Скорпиуса до глубины сердца задело, что Лили побежала помогать Майлзу. Оттряхнула пиджак, убрала кровотечение с губы. "О, теперь и это заклинание выучила?" Скорпиус как идиот всегда лечил её сам. Не понимает поведения девушки. Лили подходит и от души толкает Скорпиуса в грудь. При её тощем телосложении удивительно крепкий толчок. Крепкая хватка ловца сказывается. - Ты совсем с катушек съехал?! "Ещё бы понимать твои маггловские выражения". Малфой пытается отыскать в карих глазах ответ на вопрос, мучивший его. Несколько минут назад всё было так хорошо, теперь гриффиндорская бестия сама не своя. Похоже, из-за постоянного удаления и возвращения Нитей Эмоций Скорпиус начинает терять грань понимания моральности. Задетая мужская гордость Забини заставляет вызвать Малфоя на колдовскую дуэль. Малфой принимает предложение под улюлюкающие апплодисменты студентов, ведь сегодня Ночь Кровавого Барона, и нельзя отказывать слизеринцу. *** - "Парадокс любви заключается в том, что двое становятся одним, оставаясь двумя", - цитирует с немецким акцентом Троакар Тормент, вкушая вид розового вечернего туманного зарева на фоне дерущихся горячих сердец. Спускается в подвал лавки. В середине подвала стоит фарфоровая статуя прекрасной девы с белоснежными волосами в полный человеческий рост. Линии черт лица, одежды, кистей рук, вся статуя была вылеплена с любовной дотошностью. Троакар любуется статуей, гладит ладонью в белой перчатке по щеке. От статуи отходит множество искристых волшебных Нитей, еле уловимых обычному зрению. К неживому фарфору подведено и закреплено множество капельниц с кровью. Когда-то, Троакар Тормент поклялся найти Нить самой Любви и научиться полностью контролировать это явление. - Когда-нибудь, мы встретим рассвет вместе. Когда-нибудь, милая Эмилия... - проговорил вампир, проводя рукой по лицу неприступного холода фарфоровой девы.