Не хватает только маленького

      Вэй Ин тяжело опустился на кровать и прикрыл глаза. Отсутствие любимого супруга рядом еще никогда не вызывало столько тревоги внутри. Большую часть беременности он был вне обители, добывая деньги для семьи, и с этим Усянь вполне мог справиться, дожидаясь его дома, будучи в безопасности. Но только не теперь.       Разъяренные люди, движимые страхом того, что было у Вэй Ина внутри, могли взбунтоваться и напасть в любой момент. Их убежище еще не было обнаружено, но то было лишь вопросом времени. Как долго они смогут тут пробыть — неизвестно. А ведь роды могут начаться в любой момент, и лучше бы поскорее, ведь в самый ответственный час они оба будут максимально уязвимы, а уже после рождения ребенка смогут постоять за себя и быстрее переместиться в другое место. Подальше от этого чертова города, куда-нибудь, где люди будут более мягкосердечными и не станут забывать то добро, которое когда-то сделали и им.       Вэй Ин искренне недоумевал, как быстро жители переметнулись на другую сторону. Сначала они видели в нем спасение от всех бед и с радостью и без зазрения совести пользовались его услугами, а потом, в одночасье переменившись, были готовы сжечь заживо… История из прошлого повторялась, какая ирония. Вот только если в первый раз основания были более весомыми, то теперь же были абсурдны. Невинное дитя не причинило никому вреда. Оно еще даже не родилось, а уже обзавелось врагами.       Вэй Усяню снова стало до боли и ужаса обидно за своего малыша. Он обнял живот рукой и погладил, приговаривая:       — Не волнуйся. Твои родители смогут тебя защитить. Никто не сможет причинить тебе вреда, а иначе я за себя не отвечаю…       Ребенок не ответил ему шевелениями, как делал обычно, а потому на душе стало еще тоскливее. Он сомкнул глаза и попытался уснуть, но тревога давила на грудь, клокотала, сдавливала горло и разгоняла адреналин в крови. После чашки чая из трав, что одолжила ему из своих запасов госпожа Чжу, сердце немного успокоилось, а веки стали слипаться. Он закрыл глаза снова, сворачиваясь калачиком — в такой позе ему казалось, что ребенок максимально защищен — и провалился в сон.       Вэй Ин подорвался посреди глубокой ночи, как будто что-то резко толкнуло его в спину. В свете луны мужчина попытался осмотреть комнатку, но не нашел никого, кто мог бы его разбудить. Он хотел было лечь обратно, но резко вздрогнул, жмурясь и стискивая зубы: живот пронзила резкая боль. Вэй Ин и раньше испытывал болезненные ощущения, они были как слабыми, так и довольно сильными, но этот спазм заставил заволноваться по-настоящему, ведь такую боль он едва мог стерпеть. Он попытался вдохнуть побольше воздуха и поменять положение тела, но стало только хуже. Вместе со схваткой накатило непреодолимое желание покинуть их временное укрытие сейчас же.       Мужчина на полусогнутых ногах вышел из дома, не видя дороги. Шел на автопилоте, будто что-то управляло им изнутри, уводя всё дальше от конюшни. Призрак не брал управление над разумом Вэй Ина с тех самых пор, как они покинули свой дом, но сейчас отчаянно пытался увести его из обители в другое место, будто почувствовав какую-то опасность.       Когда Вэй Усянь очухался после произошедшего, он сидел на земле за небольшим холмиком, что был между лесом и дорогой. Боль немного утихла, но всё ещё была ощутимо сильной. В ушах звенело, а тело будто разом покинули все силы, потому как он не мог подняться, чтобы осмотреться и понять, что к чему. За громкостью своего дыхания он не сразу разобрал приближающиеся голоса со стороны городской стены. Когда они подобрались, а отблески факелов заиграли на траве, Вэй Ин осторожно выглянул из укрытия, чтобы проверить, кто идет. Помощи просить он не мог, ведь неясно, желают ли люди ему добра или смерти. И кажется, эти были из второго лагеря.       — А вы уверены, что мы верно идем?       — Уверен. Я видел господина в белый одеяниях, что покинул это место сегодня на закате. Его муженек носит точно такие же. У нас в городе больше никто так не выглядит.       Вэй Ин вжался спиной в земляную насыпь и обомлел от услышанного. Кажется, эти люди говорили про Лань Ванцзи. Неужели они всё это время пытались их выследить? Он хотел сконцентрироваться на разговорах, но вдруг живот снова прострелила адская боль, да такая, что мужчина сорвался на стон, резко зажимая себе рот рукой.       «Плохо, всё очень плохо», — пронеслось в мыслях, но они были не о том, что за ним пришла целая свора разъяренных горожан, а о том, что с организмом явно было что-то не так, и с ребенком, возможно, тоже. Всё это очень напоминало начавшиеся роды, но что делать в такой ситуации в одиночку, он понятия не имел.       — Кто здесь? — вдруг воскликнул один мужчина, от которого не утаился этот звук. Процессия остановилась, и в округе вдруг стало резко тихо. Вэй Ина пробил холодный пот. Он изо всех сил впился пальцами в собственную коленку, щипая больно, чтобы сдерживать стоны, рвущиеся наружу. На глазах проступили слёзы.       — Волки, может, — пожал плечами второй, когда после минуты молчания звуков не последовало.       — Идёмте скорее. Скоро будет светать, а значит он может проснуться. Его нужно застать врасплох и убить во сне, чтобы он не смог воспользоваться своей демонической флейтой! — скомандовал другой мужской голос.       — Точно. Как вспомню, так сразу мурашки по коже…       — Тогда ты режь горло, а ты — вилами прямо в живот! Мало ли на что способно это дьявольское отродье.       Вэй Ин чуть не взвыл. Теперь было понятно, что за неведомая сила растолкала его ото сна и почему. Его жизни угрожали несколько свирепых людишек, которые не пощадили бы ни его, ни ребенка внутри. Призрак посчитал, что второй раз без поддержки супруга Вэй Ин с ними не справится и поэтому решил увести его из дома до того, как они придут. Это казалось верным решением, ведь в нынешнем состоянии он едва ли мог оставаться в сознании.       Немного отдышавшись от боли, он предпринял попытку встать, но полностью выпрямиться не получилось. Вэй Ин посмотрел в сторону конюшни, где мелькали огни факелов и понял, что времени довольно мало. Скоро они обнаружат пропажу и возможно попытаются пуститься в погоню. Нужно было найти место и укрыться. Он обернулся в сторону леса и неуверенным шагом двинулся вглубь. Пройдя около пяти сотен метров, он повалился на мох и жалобно проскулил — боль снова накрыла бешеной силой. Он надеялся, что отошел на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанным.       Холодная земля немного отрезвила. Мужчина отполз к дереву и обессиленно обмяк у его корней, опираясь спиной на ствол. Он поспешил распустить волосы, чтобы скрыть бледность лица за темными локонами и скрыться в ночной чаще. Живот адски болел и стал каменным, руки потряхивало, сердце не переставало отбивать бешеные ритмы, а в голове не было ни одной светлой идеи, как себе помочь.       Не нужно было отпускать Лань Чжаня в такое время… Не нужно было его отпускать и тогда, когда он вдруг решил заработать все деньги мира… Ведь если бы он не ушел, Вэй Ин бы не начал всю эту авантюру с местными, не раскрыл бы их место жительства и не побудил никого идти к нему за расправой… Он снова всё испортил. Он снова подверг близких людей опасности. И если Лань Чжань сможет постоять за себя при стычке с местными, то их малыш… Если в этот раз из-за его действий погибнет их ребенок, тогда… тогда…       — Всё будет хорошо, — дрожащим голосом пролепетал он. — Я что-нибудь придумаю. Продержись там еще немного, молю, — проговорил он, гладя живот, но снова не получая никакого ответа.       Рассудок то мутнел под натиском схваток, то прояснялся. Лицо горело жаром, а потом мерзло в прохладе ночного леса. Грудь жгло неимоверно. Горло раздирал мучительный кашель, который едва ли удавалось сдерживать, закрывая рот рукой. Когда мужчина убрал ладонь, в свете луны на ней промелькнули красные пятна крови, а сердце забилось еще сильнее от страха. Нужно было срочно достать ребенка из его тела до того, как энергетическое поле исчезнет. Оно истончилось до невероятных размеров и, казалось, могло испариться в любое мгновение. Вэй Ин дрожащей рукой извлек флейту из рукава и поднес к губам. Призывать нечисть для того, чтобы она разорвала его живот было так себе идеей, но другого выхода он не видел. У него не было с собой ни ножа, ничего, чтобы провести операция, а у тварей были когти и зубы.       Старейшина Илин поднес инструмент к губам и вдохнул воздух, но музыка не заиграла. Вместо этого флейта издала какой-то странный звук, ведь выдох получился резким и мучительным. Он снова схватился за живот и захрипел.       — Вэй Ин? — вдруг раздалось совсем рядом, а заклинатель готов был разрыдаться. Среди тьмы лесной чащи показались белые одежды: перед плывущим взором стоял Лань Ванцзи.       — Слава богам, ты меня нашел, — зарыдал тот, выдавливая жалкую улыбку.       — Что с тобой? Почему ты в лесу? — мужчина упал на колени и склонился над мужем, подкладывая ладонь тому под голову.       — Они пришли за мной, пришли, чтобы убить…       — Как они узнали, что ты один…       — Лань Чжань, а ты никогда не пробовал носить что-то кроме белого? — попытался усмехнуться он, но лишь болезненно промычал.       — Тише, дыши глубже.       — Ты нашел лекаря? — с надеждой спросил он, но догадывался, каков будет ответ, ведь в этом лесу они были вдвоем.       — Нет, я не успел. Амулет, что я тебе оставил, среагировал. Уровень твоей ци резко упал, и я развернулся обратно. А когда услышал звуки флейты, понял, что что-то неладно.       «Так вот, как он меня нашел», — подумал Вэй Ин, нащупывая рукой амулет на своей груди, который некоторое время назад так сильно обжигал ему грудь.       — Очень жаль… Он бы сейчас очень пригодился. Агх! — воскликнул тот и впился рукой в предплечье партнера.       — Ты… рожаешь?       — Лань Чжань, где твой меч?       — На месте… — ответил он, резко помрачнев.       — Тебе придется достать ребенка самому.       — Что? Нет…       — Лань Чжань.       — Я понесу тебя на руках. Местные нас не найдут, вот увидишь. Я доставлю тебя к целителю, а он проведет операцию.       — Нет времени… Он не двигается, а поле почти разрушено, — ответил он, опустив тот факт, что ему очень больно.       — Ребенок не может родиться посреди леса!       — Либо он родится тут, либо не родится вообще! — выкрикнул Вэй Ин, смотря на супруга сквозь слезы пронзительным взглядом. — Лань Чжань, ты обещал, что всё будет хорошо, ты обещал, что сделаешь это сам, если будет нужно.       — Но…       — Я буду рад, если его примешь ты, — мягко проговорил Вэй Ин.       — Ты не выдержишь. Нужно обезболивающее, а все травы остались в доме, — растерянно говорил Лань Ванцзи, смотря стеклянными глазами. Ситуация выходила из-под контроля, а собрать себя в руки плохо получалось.       — Я выдержал двое суток нечеловеческих мучений, когда мне наживую вырезали золотое ядро. Ты действительно думаешь, что я не выдержу какой-то там порез? — приободрил его Вэй Ин, но на самом деле пытался поддержать самого себя. Его прошлое тело было более устойчивым к боли, чего нельзя было сказать об этом. И пусть он уже довольно долгое время пребывал в новой оболочке, но того же физического состояния достигнуть так и не смог. Он это отчетливо почувствовал в момент, когда начались схватки. Это были поистине тяжелые испытания.       — Хорошо, — сдался Лань Ванцзи, видя как его муж храбрится. — Позволь хотя бы ввести тебя в сон.       — Нет, — резко отрезал второй. — Так ты не поймешь, если что-то пойдет не так.       Лань Чжань горько вздохнул. Никак нельзя было подвести мужа, только не в такой момент. Да, это не в его правилах — пасовать перед трудностями, сдавать назад или бояться чего-либо. Однако именно сейчас ему было чертовски страшно, до мурашек, до дрожи в коленях, словно никогда не учился концентрации и не проходил по пути самосовершенствования, ведь ничто и никогда не готовило его к тому, что жизнь его самых дорогих людей будет буквально в его руках, которыми он взял Бичэнь и аккуратно надрезал ткань, оголяя живот. Он оставил рану на пальце и нарисовал несколько иероглифов на коже, которые должны были сработать, как своеобразный барьер: один для боли, а второй для детского места, чтобы энергетическое поле не испарилось, как только он вспорет живот своего мужа. Хангуан-Цзюнь сделал глубокий вдох и выдох и приставил лезвие к нежной коже, намечая линию разреза.       — Будет немного больно, — сказал он с сожалением, смотря извиняющимся взглядом.       — Подожди! — вдруг выпалил Вэй Ин. — Дай мне ленту.       Мужчина взял лобную ленту, приоткрыл рот и закусил ее зубами, что было сил. Всё же нельзя было упускать тот факт, что поблизости могли быть люди с вилами, которые сразу сбегутся на его крик. Он впился пальцами в сырую землю и задрал голову повыше, находя ориентир в виде самой громоздкой ветки. Страх предстоящей боли плясал мушками перед глазами, но желание избавиться от существующей боли как будто было сильнее.       Лань Ванцзи снова поднял меч, максимально концентрируясь. Он смотрел только на живот, чтобы не видеть лицо мужа, исказившееся от страданий, что могло помешать ему продолжать такое важное и нелегкое дело. Он последний раз глубоко вздохнул, занес руку и…       — Господин Вэй? Что происходит?! — послышалось в стороне, а затем нечто сбило Лань Ванцзи с ног и припечатало к земле.       — Вэнь Нин? — изумленно проговорил Вэй Усянь, с трудом приподнимаясь на локтях. — А ты как тут оказался?       — Я бродил по землям неподалеку, а потом услышал флейту. Звук был очень странным, но я её сразу распознал. Так зачем господин Лань Ванцзи пытался вас зарезать?       — Он пытался меня спасти, — выдавил из себя Вэй Усянь, снова пораженный приступом боли.       — Господин Вэй, что у вас с животом?.. — спросил мертвец, заметив его раздутое пузо, выделявшееся на фоне темных одежд.       — Я потом тебе всё объясню. А пока не мог бы ты немного помочь? Ох…       — Слушай сюда, — наконец поднимаясь с земли, серьезно заговорил Ванцзи. — Твоя сестра была врачевателем, ты видел, как она вырезала ядро, значит и ребенка извлечь сможешь. Режь, а я буду его держать.       — Ха, какой же ты всё-таки нежный, Лань Чжань. Побоялся сделать мне больно? — расплылся в вымученной улыбке Вэй Ин.       — Так у меня будут свободны руки, чтобы передать тебе жизненные силы, а еще я смогу воспользоваться гуцинем в случае чего.       Лань Ванцзи положил голову мужа себе на колени, а затем дал закусить один конец ленты. Вторым же он крепко связал его запястья, прижимая одной рукой, и склонился над его лицом.       — Смотри на меня, ладно? — проговорил он, нежно гладя его по щеке. — Начинай.       Вэнь Нин послушно кивнул, всё еще пребывая в шоке от ситуации, в которой оказался, но прекрасно осознавая, что в одиночку Лань Ванцзи мог не справиться, — знал это по собственному опыту прошлой операции Старейшины Илина, — решительно начал действовать. Холодный металл коснулся разгоряченной плоти, легко разрезая, а на землю хлынули струйки крови. Вэй Ин вскрикнул и зажмурился, дернувшись, но муж держал его крепко.       — Простите, — пролепетал мертвец, но продолжил двигать лезвием. Он бы рассек живот за одну секунду, если бы вероятность поранить маленького человека внутри не была столь великой. Двигать клинком нужно было предельно аккуратно, ювелирно, хирургически точно, а потому мучения Вэй Ина сильно растянулись.       Из глаз будущего папы хлынули слезы. Он мычал, кряхтел, жадно хватая воздух носом, боясь разжать зубы и сорваться на нечеловеческий крик. Перед глазами всё то и дело мутнело, но он старался ухватиться взглядом за любимого, который старался сохранять самообладание, но выглядел очень напряженным и взволнованным. Однако нехватка сил и истощение, как моральное, так и физическое, сделали своё дело. Сознание медленно уплывало, как бы сильно он ни хватался за него. Из кромешной тьмы его выдернул голос Лань Ванцзи, наполненный любовью и мольбой, который звал настойчиво и тревожно.       — Смотри на меня, слышишь? Нельзя спать. Вэй Ин, открой глаза, прошу… Вернись ко мне, — шептал он, склонившись прямо к его лицу. Губы коснулись взмокшего лба, щек, приоткрытых губ — сжимать ленту больше было не нужно, ведь Вэнь Нин закончил делать надрез.       — Вытащите его, прошу… Прошу, вытащите, — из последних сил простонал Вэй Ин, моля всех богов, чтобы это быстрее закончилось. Живот горел огнем, а на грудь будто давила невидимая плита, ведь каждый вдох давался всё сложнее.       — Второй господин Лань, взгляните, — подал голос мертвец.       — Что там?       — Это поле темной энергии… Если я коснусь его, оно разрушится. Я не успею вытащить… младенца… так, чтобы он не повредил господину Вэю внутренние органы. Лучше я буду держать брюшину, а вы его извлечете.       — Потерпи еще немного, хорошо? — ласково проговорил Лань Ванцзи, подкладывая свой халат под голову Вэй Ина, который мучительно стонал. Он был в сознании, но кажется был не в себе, не мог сфокусировать взгляд и не отвечал.       Лань Чжань склонился над вскрытым нутром, оценивая ситуацию. Поле было плотнее и толще, чем описывал его Вэй Ин и чем помнил он сам, когда пытался оценить его природу. Брови мужчины нахмурились, ведь это не могло не насторожить. Сквозь темные клубы энергии он не видел очертаний малыша, а потому действовать придется вслепую.       — Готов? — спросил он напарника. Тот поспешно кивнул в ответ, придерживая руками плоть.       Лань Ванцзи приготовился одной рукой стереть часть иероглифов на животе, а вторую держал наготове, чтобы схватить малыша, но как только он дернулся, то вдруг отлетел назад от сильного удара ногой в грудь.       Он оправился от шока довольно быстро и, вскочив на ноги, обнаружил, что Вэнь Нина тоже отбросило в сторону, а Вэй Усянь неуклюже, но с большим упорством пытается отползти, упираясь ногами в землю и помогая себе руками. От активных движений, рана на животе открылась сильнее и кровь хлынула с новой силой.       — Господин, что вы делаете? — воскликнул Вэнь Нин, с ужасом смотря на мужчину и не понимая, что произошло.       Только вот Ванцзи сразу всё понял, всего лишь украдкой взглянув на лицо своего мужа. Только что в грудь его толкнул не Вэй Ин, это был призрак, что пришел на смену его сознанию. И теперь он видел угрозу для ребенка в лице Лань Ванцзи. Неужели та женщина не хочет отдавать младенца, которого видимо считала своим, никому?       — Госпожа Лю, — обратился к ней Лань Ванцзи, а тело его супруга замерло. Госпожа Лю сверлила Хангуан-Цзюна испепеляющим взглядом, а по коже второго пробежал холодок. В исполнении Вэй Ина этот взгляд выглядел поистине жутко. — Госпожа Лю, вы его убиваете. Если он сейчас истечет кровью, то умрет, а вместе с ним погибнет и ребенок. Вы же этого не хотите?       Вэй Ин замотал головой.       — Что, черт возьми, происходит, — залепетал Вэнь Нин. Кажется, он стал догадываться, что с господином что-то неладно. — Хангуан-Цзюнь, используйте гуцинь!       Если бы гуцинь работал в этой ситуации, он бы давно пустил его в ход, однако они еще в самом начале выяснили, что расспрос на осколке души не сработал.       — Госпожа Лю, у нас с вами одинаковая цель, — начал Лань Ванцзи. — И вы, и я, мы оба хотим защитить этого ребенка. — Мужчина подошел к Вэнь Нину и забрал меч, что лежал подле него. Он обхватил его ладонью и провел вдоль лезвия, оставляя кровавый след. Затем он вытянул вперед руку, и несколько капель крови разбились о землю. Он сделал медленный шаг вперед и встал на колени перед Вэй Ином, медленно опуская руку тому на живот. — Я клянусь жизнью, что буду защищать вашего ребенка до конца своей собственной.       Лань Ванцзи намеренно признал на словах тот факт, что ребенок принадлежал ей. Так он хотел, чтобы призрак несчастной матери успокоился, получив свое: клятвенное обещание защиты и признание своих материнских прав. И он не ошибся: Вэй Ин медленно кивнул, а потом его глаза закатились и он упал без чувств.       — Быстро, нужно извлечь ребенка! — скомандовал Лань Ванцзи.       Печать уже была стерта, а когда Вэнь Нин снова раздвинул кожу, они увидели проявляющиеся сквозь дымку очертания младенца. Хангуан-Цзюнь ухватил головку, подхватывая второй ладонью маленькое тельце и наконец аккуратно и медленно извлек его из тела папы так, чтобы не навредить.       — Я, конечно, много чего видел, но такое — никогда, — пробормотал Вэнь Нин, пялясь на ребенка.       — Это чудо, — проговорил Ванцзи, держа на руках крохотную девочку, которая смотрела на него глазами его мужа и совсем не плакала.