Не хватает только маленького

      — Просыпайся, милок, уж солнце взошло.       Вэй Усянь резко подскочил на кровати, сонно потирая глаз, а потом сквозь пелену смог рассмотреть старушку, которая отчего-то склонилась прямо к его лицу.       Госпожа Чжу, женщина уже довольно преклонных лет, телом была меньше парня раза в два, а за многочисленными морщинами еле просматривались добрые глаза, которые хоть и не были столь остры, как раньше, но тоже внимательно изучали молодого человека напротив.       — Бабуль, напугали. Который час вообще? Я не ждал вас раньше обеда.       — Петухи уже пропели, значит начался новый день.       Женщина протянула миску с чем-то съестным прямо тому под нос.       — Твой завтрак.       — Я э-э… пока не голоден, спасибо, — отмахнулся тот, поспешив отвернуться. В желудке предательски и неприятно заныло, но только совсем не от голода: утренний токсикоз был тут, как тут, придя ровно по расписанию.       — Нужно есть, не поднимаясь с кровати, тогда и тошнить не будет. Знаешь, как говорят: тошнит, значит дитё требует еды.       — Так вы… вы в курсе? — изогнул бровь тот. Он как-то не ожидал, что Лань Чжань расскажет женщине о его положении. Они вообще договорились особо не распространяться. Бог знает, как люди отреагируют на подобное противоестественное явление, одно лицо Лань Сичэня чего стоило, хотя он и правда очень старался его держать.       — Молодой господин сказал мне. Нужно было веское основание, чтобы я пришла. Обычно я не потакаю желаниям ревнивых мужей, что боятся оставить свою роднулечку одну. Ешь давай, я дело говорю.       Вэй Ин принял чашу из рук Чжу, осторожно принюхиваясь. Непонятно, то ли ему приготовили суп, то ли кашу, консистенция была довольно странной. Пахло чем-то кислым, пряным, но отвращения не вызывало. Он поднес тарелку ко рту, делая аккуратный глоток, а потом вдохнул резко и глубоко, задержав дыхание.       — Не боись, обратно не пойдет, — довольно кивнула та и поднялась с кровати.       «Ладно, это и правда было не так плохо», — подумал Вэй Ин, делая второй глоток более уверенно. Эта женщина явно знала толк в подобных делах, а потому её присутствие здесь возможно и не будет таким уж тягостным.       — У вас есть свои дети, бабуль? — подал голос Вэй Усянь, когда с завтраком было покончено. Он лежал на кровати, подперев голову рукой, и наблюдал, как женщина бодро подметала кухню. И откуда в таком ветхом теле такая сила?       — Да, троих родила. На ноги подняла и воспитала, сделала из них порядочных и достойных людей, хотя в детстве были разбойниками. Справилась как-то, и на тебя управу найду, — подмигнула вдруг она.       — В смысле? — уточнил тот, а потом упал на кровать, еле успев поймать веник, что прилетел с другого конца комнаты.       — Нечего разлеживаться, вставай давай, дел полно.       — Приехали… — буркнул мужчина, нехотя поднимаясь. Интересно, когда Лань Чжань брал её сиделкой, перевоспитание Вэй Ина включили в стоимость или это бесплатный бонус? — Мне нельзя напрягаться вообще-то.       — Да что с тобой будет-то? Ты здоровый лоб.       — Нет, я беременный.       — Так беременность не болезнь. Давай, милый, стирка ждет.       За целый день Вэй Ин успел испытать разный спектр эмоций. С одной стороны вся эта работа по дому, которую почему-то обязательно нужно было переделать сегодня, надоела почти сразу. Он до этого выполнял какие-то базовые вещи, но в основном по мере необходимости, а не потому что «так надо». И быт его не сильно напрягал, но ровно до этого дня. Оказывается, для того чтобы одежда Лань Чжаня оставалась идеально белоснежной, такой, чтоб глаза резало при одном лишь взгляде, нужно приложить очень много усилий… А он-то думал, что адепты клана Гусу просто однажды нашли сокровище в виде ткани, которая никогда не пачкается. Лучше бы он и дальше верил в эту иллюзию. Зачем его заставили вычистить до блеска шерстку Яблочка, он тоже не понял. Она что чистая — серая, что грязная — тоже серая.       Вэй Усянь стал задумываться, за что ему подобное наказание, но пришел к выводу, что наверное постоянная занятость не даст ему загнуться от тоски, которая стояла за его спиной, сжимая плечи острыми пальцами. Прошёл всего один день отсутствия Лань Ванцзи, но он уже так соскучился. То ли это гормоны, то ли невозможность докоснуться тогда, когда этого очень хочется, делали своё дело, но в районе солнечного сплетения ужасно ныло, а потому он тёр и тёр усерднее, вкладывая всю горечь в работу. Даже пожаловаться на своё незавидное положение хозяюшки было некому, что за жизнь.       Были в этом всём и положительные моменты. Госпожа Чжу готовила просто прекрасно. Он так отвык от женской домашней стряпни, что когда отведал домашний суп из рёбрышек, то почти взмыл в небеса от блаженства. Как минимум, можно попытаться научиться готовить также, чтобы радовать мужа чем-то вкусным время от времени.       — Вот так, не затягивай сильно стежки, молодец, — строго, но справедливо давала указания женщина, когда ближе к вечеру они сели вышивать. Солнце уже клонилось к горизонту, разбавляя небо розовыми и оранжевыми закатными оттенками, лампа на столе мягко освещала комнату, лаская светом стены, щеки и запястья с вышивкой. Птицы допевали свои дневные песни, готовясь сдать смену тем, что затянут колыбельные лесу. На душе стало так тихо и спокойно, а мягкий голос старой госпожи погружал в особый уют. И было в этом что-то… семейное? Вэй Усянь подумал, что если бы у него была бабушка, то он бы сидел с ней также в те редкие дни, когда приезжал навестить. Вэй Усянь подумал, что если бы у него была мама, то она бы тоже заботливо укрыла его ноги пледом, как сейчас. Если бы… — Ну куда ты? Шов у тебя уехал. Верни обратно. Вот так, стежок к стежку. Ну красота! Вот доделаешь, и дочке твоей будет одеяльце.       — Дочке? — мужчина вдруг завис на мгновение, прокручивая последнюю фразу в голове. Дочка. Это слово мягко перекатывалось на языке, проникая в голову и в самые черные уголки подсознания и души, оставляя за собой лишь свет вместо тьмы, лепестки цветов вместо засохших колючек, и нежность, такую всеобъемлющую, что Вэй Усяню страсть как захотелось родить именно девочку.       — Ну или сыну. Но знаешь, смотря на тебя, я почему-то думаю, что у тебя будет девчушка.       Второй и третий день прошли довольно незаметно, но к концу четвертых суток время стало заметно замедляться. На бытовые дела отвлечься не удавалось, забота бабули хоть и грела душу, но начинала откровенно надоедать, а душа просилась на волю. Еще никогда он не оставался в четырёх стенах этого дома так надолго без мужа под боком, и едва ли продержится еще хоть день. Нужно было срочно что-то придумать.       — Бабуль, а пойдем в город?       — Зачем это?       — Ну как, прогуляться, размяться, чего тут вечно сидеть тухнуть?       — Вот еще, ноги у меня больные, чтоб гулять ходить.       «А так и не скажешь», — скептически вздёрнул бровь он, вспоминая, как женщина этим же утром притащила на своих двоих огромные пакеты с продуктами. Запрягла какого-то паренька помочь, но даже для них обоих там было довольно много груза.       — Да и не велено мне тебя выпускать.       — А что вы мне сделаете-то? — усмехнулся Вэй Усянь. Эта старушка настолько мала, что вряд ли сможет остановить его.       — Лучше тебе не знать.       — Эти ваши угрозы вряд ли подействуют. Давайте так, я пока пойду прогуляюсь, а вы полежите, отдохните, идет?       — Ну попробуй, — с вызовом проговорила та, сложив руки на груди и наблюдая во все глаза за Усянем.       Этот вызов в её глазах совсем ему не понравился. Что там говорил Лань Чжань? Она давняя знакомая его дяди? Целительница? Возможно, есть риск того, что в прошлом она сильная заклинательница, но что-то Вэй Ин не заметил за все эти дни хоть малейшего использования энергии. Может, воспитательницей и матерью она была превосходной, но раз в физической силе у него был явный перевес, а в духовной тягаться было и не нужно, то можно было бы рискнуть.       — И попробую, — ответил он, делая шаг в сторону двери. Один, второй, третий. Не происходило ровным счетом ничего, а ликование поднималось в груди всё выше. Плечи расправились, шаг ускорился и почти уже перешел на бег, как вдруг… Стены дома содрогнулись, Яблочко жалостно завопил, а Вэй Ин, так и упал на колени, сжимая голову и уши ладонями, что есть сил. Он не понял, что произошло. Был ли это свист, или какой другой демонический звук, но слушать его было отвратительно и невыносимо, а к горлу от подобного писка подступила тошнота.       — А я предупреждала. И скажу на всякий случай: попытаешься улизнуть, пока я сплю, мало не покажется.       Так вот как она смогла воспитать троих оболтусов: не мудростью, так насилием над детьми! А как это было еще назвать?! Что за запрещенные приемчики вообще… Кто она такая? Такой ужасной технике вряд ли обучают хоть в одном из кланов.       — А ваши дети часом не глухие после такого? — прокряхтел Вэй Ин, мотая головой. Этот адский звук никак не шел из ушей, отдаваясь многоголосьем тысяч завывающих сирен.       — Это еще вполсилы было.       — Что?! — воскликнул он, но сразу притих: уши его были пока не готовы к новому наплыву громкости, зато голова была готова к плану побега. А он точно был нужен.       Вэй Ин сразу отмел вариант улизнуть во время послеобеденного сна, который старушка не пропускала. Только вот незадача: вставала она каждый раз в разное время, — не то что утром. Была и другая проблема: если она проснётся и не застанет Вэй Ина дома, то мало того, что накричит, нет, насвистит, нагаркает, надругается над его слухом, так еще и расскажет Лань Чжаню, а этого ему совсем не хотелось. Нужно было сделать так, чтобы бабушка либо не проснулась до его прихода, либо думала, что он никуда не уходил. Вариант с подменой тела на куклу или дерево он сразу отмел — она умная, точно просечет. Нужно было что-то более изощренное, что позволит управлять ее сознанием.       Отголоски ностальгии затеплились где-то под ребрами. Авантюризм распирал со страшной силой, а руки чесались начать творить прямо сейчас. Насилу дождавшись ночи, он как маленький проказник, выждал пока бабушка заснет, выбрался на улицу и при свете луны принялся творить. Если застукает — не страшно, всегда можно спихнуть всё на свой мочевой пузырь.       Основная идея крылась в том, чтобы с помощью печати блокировать определенные потоки чакры, отвечающие за слух, зрение, обоняние и так далее. При должной комбинации, можно было запрограммировать мозг так, чтобы он видел иллюзию, что Вэй Ин никуда не уходил, а потом, когда действие эффекта закончится, он вернется, будто и не было ничего. В целом, как это сделать, он понимал, но расчет срока действия требовал корректировки и апробации. Было принято решение опробовать талисман на ослике.       — Прости, друг, но иначе я тут точно загнусь, — прошептал он Яблочку, пока тот смотрел непонимающе и с опаской. Бабушка была занята чисткой картошки, а он, сославшись на духоту и головокружение, вышел подышать воздухом, прихватив парочку своих изобретений. — Выбирай, чего хочешь лишиться сначала: слуха или зрения?       Ослик недовольно вильнул головой, целясь прямо в яблоко, которое Вэй Ин держал высоко над головой. Одно движение, и талисман уже разместился у того на загривке, неярко вспыхнув и растворившись в шерсти. Ослик замер на мгновение, а глаза его неестественно расширились. Он начал кричать во весь голос, чем привлек внимание госпожи Чжу.       — Что стряслось? — всплеснув руками, она подбежала к этим двоим, оглядывая место происшествия.       — Он, кажется перегрелся, — почесал шею парень, молясь, чтобы женщина не подошла ближе, иначе был риск спалиться с потрохами. Бог его знает, настолько она разбирается в таких вещах. — Я отведу его к реке.       — Только осторожнее, — закивала та и вернулась в дом, а Вэй Усянь потянул веревку, приговаривая, чтобы друг его успокоился, хотя бы слыша его знакомый голос.       Кажется, в иероглифе была ошибка, и он лишил бедного осла зрения полностью. Вечером он предпринял еще одну попытку, изменив несколько черт. На этот раз ослик не издал ни звука, а только пытался схватить несуществующее яблоко из рук Вэй Усяня, которого его мозг рисовал. Настоящий же мужчина наблюдал издалека, удовлетворенно кивая. Осталось только кое-что проверить.       — Эй, Яблочко, — крикнул Вэй Ин, и животное отреагировало, подняв уши и повернув голову в сторону звука. Оно поозиралось в поисках источника, а потом продолжило охоту за несуществующим фруктом. — Бедняга, — пожал плечами тот, подходя ближе и доставая реальное лакомство, чтоб отблагодарить друга за жертву ради науки.       На следующий день он доработал талисман так, что осел не реагировал на его крик, а также на взмахи руками прямо перед его глазами. Эффект длился часа три, — идеальное время, чтобы улизнуть в город и провести там какое-то время.       Когда всё было готово к побегу, он снова дождался, пока бабушка уснет после обеда, а потом на цыпочках подкрался к ней сзади. Сердце стучало словно бешеное, даже несмотря на то, что вроде как всё тщательно продумал. Но страх оказаться припечатанным к полу адским звуком всё еще маячил у него над головой. Интересно, а она умеет этим свистом парализовать людей?       Он потянулся к шее женщины, с точностью врачевателя нацелившись на точку чакры. Старуха вдруг дернулась во сне, и внезапно открыла глаза, а Вэй Ин от страха отскочил к другой стене. Благо, мгновением ранее, он успел таки прикрепить талисман.       Госпожа Чжу нахмурилась, озираясь. Она скользнула взглядом по парню, но отвела глаза.       «Есть!», — подумал про себя тот, продолжая наблюдать.       — Вэй Ин, ты не мог бы подать мне водички? — вдруг спросила она, смотря совсем в другой угол. Парень сжался, ожидая, что же будет дальше. Женщина подняла руку, взяла несуществующую чашу и осушила… воздух. Она отдала посуду обратно и прикрыла глаза. — Спасибо, милок.       — Вот те на! — не сдержал восхищения парень, чувствуя, как внутри всё клокочет от радости. Примерно похожее чувство он испытал тогда, когда впервые сделал флаг, притягивающий нечисть.       Он не стал терять ни минуты: радостно выбежал из дома и отправился в сторону города. Центр встретил, как обычно: шумом толпы, гомоном ребятишек, возгласами торговцев, зазывающих в лавки. Вэй Усянь решил не отказывать себе в удовольствии зайти в одну такую, чтобы полакомиться чем-нибудь вкусным, послушать сплетни горожан — любимая часть. Когда они обосновались в этом городке, он чувствовал себя оторванным от внешнего мира, — неизвестно, что там творилось за его пределами. Люди продолжали сплетничать, но теперь Вэй Усянь их не слушал, — он уделял всё своё внимание мужу, а в одиночку почти не ходил на ужины.       — Может, вина, молодой господин? — хозяин лавки любезно склонился над ним, держа в руках бутылку.       Губы мужчины дрогнули, расплываясь в улыбке, и это было воспринято, как согласие, но он успел остановить руку с бутылкой до того, как она наполнила чашу.       — Пожалуй, в другой раз, — улыбка сменилась на извиняющуюся. И почему все в этом городе норовят его сразу напоить? Неужели он так похож на пьяницу?       — Да натуральный пьяница.       Что?       Вэй Ин повернулся в сторону говорящих и прищурился. Что за бестактность, за глаза раздавать ярлыки. Но стоило прислушаться чуть лучше, как он понял, речь шла вовсе не о нем. Удивительно, он уже успел порядком привыкнуть, что люд судачил о возвращении Старейшины или его прошлых злодеяних. После стольких лет…       — Управы на него нет, я ему совсем не авторитет, — сокрушалась женщина, грустно опуская глаза в чашку с чаем. — А ведь когда я выходила за него замуж, он и капли не позволял себе! Что же пошло не так?       — Да пусть пьёт. Хоть не бьёт, — усмехнулась вторая, но скорее с горечью.       — Ну как это? А работать кто будет? А детям какой пример? Что же делать, ума не приложу.       Шальная мысль пролетела быстрее стрелы. Бинго.       — Дамы, — проговорил Вэй Усянь, надевая свою дружелюбную и лучезарную улыбку, когда подошел к столу. — Простите, что прерываю, но я невольно услышал ваш разговор. А ведь я могу вам помочь.       — Кто вы такой? — нахмурилась женщина. — Что вам нужно?       — Да вы не нервничайте так, — склонил голову набок тот, присаживаясь. Нагло, но уверенно так, со знанием дела, с лицом человека, который решит все их проблемы. — Я вообще-то заклинатель, и довольно неплохой.       — А из какого вы клана?       — О, я отошел от дел клана. Стараюсь помогать обычным людям с их бытовыми проблемами, до которых у прославленных заклинателей руки никогда не доходят.       — Это верно, людские заботы по части дома и быта мало кого заботят.       — Точно-точно! — закивал Вэй Усянь, в голове которого уже зарождалась целая бизнес стратегия. Кажется, он нащупал нишу, в которой мог бы неплохо подзаработать и помочь Лань Ванцзи с финансами. Как бы тот ни хотел взять всё на себя, Вэй Ин, как хороший муж, не позволит тащить ему всё в одиночку. Трудозатраты небольшие, зато какую отдачу он предвкушал. Осталось обработать этих милых женщин. — А ведь мы, заклинатели, обладаем умениями, которые могли бы пустить в нужное русло. Призраков все ловить горазды, а потом сразу в кусты. И никто даже не поинтересуется, может еще какая помощь нужна.       — Очень нужна. Да только вот разве ж вы сможете вылечить моего мужа от пьянства? — спросила девушка. Скептически, но в голосе звучали нотки надежды, и Вэй Усянь ухватился за них.       — Отчего же нет? — развел руками тот, а потом сунул руку за пазуху, извлекая бумажную табличку для амулетов. В целом, технология, придуманная им для блокирования каналов чакры, работала и в другом направлении. При должном мастерстве и начертании иероглифа, он мог заблокировать желание человека пить навсегда. Главное было не облажаться. — Хозяин, чернила мне!       Линии выводил старательно, точно, скрупулезно, как никогда раньше, ведь сейчас от успеха зависел и его доход. Если всё пройдет, как надо, эти женщины обеспечат ему клиентов из других таких же несчастных женщин, чьи мужья пропадают за бутылкой. Никогда бы не подумал, что пьянство станет его лучшим другом. Он оторвал кисть от бумаги, окидывая взглядом своё творение, и отметил, что вышло довольно неплохо. Он сложил рукой знак, и чернила растворились на бумаге, разойдясь искрами.       — Готово! — воскликнул он. — Вот эту бумажку нужно будет налепить вашему мужу на шею. Сзади, прямо вдоль позвонка.       — С-спасибо, — проговорила девушка, забирая бумажку и рассматривая скептически. — Сколько с меня?       — О, нисколько. Давайте так. Если эта штука сработает, то вы отблагодарите меня тем, что порекомендуете меня подругам. К слову, любовный приворот я сделать тоже могу, травы лечебные заговорить, здоровье поправить, защиту на дом наложить, — перечислял он, придумывая из головы перечень услуг, даже не зная, сможет ли он это сделать. Да конечно, сможет, он же Старейшина Илин, только дамам об этом знать не обязательно.       — То есть вы не уверены, что это сработает.       — Уверен. Не уверены тут вы. Это своего рода гарантия, что я не обману. Встретимся через неделю на этом же месте? Поделитесь успехами.       — Хорошо, — робко отозвалась девушка.       Через неделю в заведении сидело уже пять женщин. Так начался бизнес Вэй Ина.