Виды кровожадности

Анекдот. Одинокий парень модельной внешности подходит к чёрному входу стрип-клуба, уличённого в проституции, звонит по телефону и говорит: «Мадам, я почти у чёрного входа. У меня не возникнет проблем с охранником?». Продолжение анекдота. Парня пускают внутрь и говорят, куда и как подняться. Сексуальная музыка, тёмно-бордовая мебель и приглушённая подсветка на первом этаже завораживают его, и он ненадолго останавливается. Его замечает мимо проходящая стриптизёрша и спрашивает, не хочет ли он приватный танец. Парень приходит в себя и отвечает: «Увы, как бы я не хотел остаться внизу, мне нужно к мадам Лили». Третий акт анекдота. Парню ещё раз объясняют дорогу, он поднимается и стучится в нужную дверь. Его встречает немолодая, но подтянутая женщина с приятным макияжем и цветочным ароматом, радостно улыбается, усаживает парня на удобный диванчик, немного нервно начинает разговор и спрашивает: «Я столько слышала о вашей красоте, но и представить себе не могла, что вы так красивы! Позволите мне пообщаться с вами немного после того, как дадите мне своей крови?» Парень отвечает: «Конечно, если взамен я получу что-нибудь ещё помимо денежного вознаграждения». — «И чего вы хотите?» — «Наверное, работу. Только я не могу работать как обычный работник, потому что не танцую, не продаю своё тело, предпочитаю традиционный секс без извращений и только со своей девушкой. Да-да, вы не подумайте, я натурал». До Марка наконец-то дошло. Уже по глазам мадам Лили тореадор догадался, что даёт слишком странный, а оттого даже смешной запрос. А такие запросы точно не стоит сообщать гулю Гарпии. Засмеют же! Ещё и Ворону будут приплетать, мол, яблоко от яблони недалеко падает. «Вот же влип. Ха-ха. Приехал, значит, провинциальный мальчик в столицу, захотел жить по-королевски, но то это ему не нравится, то другое… Ха-ха. Стыд! Я посмешище. Бля… Я бы столько зарабатывал на эскорте! А даже если бы и на гейском… Я ж не разлюблю женщин, в конце-то концов! Бля… Как забрать свои слова обратно?!» — Э-э, я хотел сказать… — Ну, я бы в любом случае не могла предложить вам работу, Марк… — развела Лили руками и нервно сглотнула. — На сцене выступают только девочки, а для вышибалы вы слишком… красивы. Остальные вакансии предполагают работу днём, так что… Она теребила пальцы и еле заметно дёргала ногой. — Ох, простите, давайте я сначала утолю вашу жажду, — всполошился Марк. — Куда нацедить? За витэ Лили отвалила приличную сумму, по меркам парня. Целую пачку мелкой налички, которую тореадор и подсчитывал, пока владелица клуба добывала пальцами остатки вампирской крови со дна собственной чашки. На такие сбережения можно и погулять пару раз! «Ха, как бы не пошёл слух, что я натурал от слова «плачу натурой», а то ведь тело-то я, по сути, продал», — усмехнулся блондин своим мыслям. — Ох… — Лили закатила глаза от блаженства. — Я словно заново рождаюсь… Хорошо, что моя хозяйка не бросила меня… Хорошо, что вы пришли именно сегодня… Я думала, что помру, в самом деле! У меня даже морщины появились, представляете? — Злата давно вас не кормила? — поинтересовался Марк. — Не то, чтобы давно… Просто… А, ладно, это не важно, — женщина натянуто улыбнулась. — Она ведь не ищет мне замену, верно? После того, как я заикнулась о Становлении… Наверное, я поступила глупо. Я ведь не такая потрясающая, как она… Марк присмотрелся к Лили внимательней. Внешне ей можно было дать лет сорок, но такой возраст нравился тореадору. Её мелкие морщинки около глаз вызывали у него приятные ассоциации со вкусным завтраком по утрам и задорным обсуждением прошедшего дня по вечерам. — Мадам, напомните-ка, как долго вы занимаете эту должность, будучи её гулем? — слегка прищурился Марк. — Хм, кажется, где-то лет двадцать пять-двадцать шесть. А что? «Ничего себе! Да я только родился, когда она стала тут главной! Надо бы помалкивать, что я быстро получил Становление. А то ещё завидовать начнёт». — Понятно. То есть у вас уже начались проблемы с Маскарадом… И Злата заставила вас поголодать, чтобы внешне вы немного состарились. Верно? — Да, но я надеялась, что она сделает меня вампиром, и мне не придётся стареть! Как мне теперь быть?! Я же выглядела молодой ещё неделю назад, а теперь она точно не даст мне Становление! Да никто мне теперь его не даст! Простите за откровенность… Просто… Я в отчаянии… Она посмотрела на свои ладони и нахмурилась. Возможно, Лили надеялась, что после витэ страшный мираж старости развеется, но увы. Марк встал, подошёл к ней и протянул руку. — Мадам… Вам ни к чему выглядеть ребёнком. Да и, если честно, лично мне нравятся взрослые женщины, а не недавние дети. Мне нравятся такие, как вы. Вы не против?.. — Он взял её за руку, вынудил встать и подумал: «Наверное, она думает, что я старше, если только Злата не рассказала ей о моём возрасте. Буду делать вид, я что примерно её возраста». Тёплая улыбка, спокойный взгляд и вкрадчивый сексуальный голос приковали к себе её внимание. — Кого вы видите перед собой сейчас? Тс, не отвечайте, это очевидно. Я выгляжу как ваш ребёнок. Мне подарили Становление слишком рано… И теперь, когда я начинаю жизнь с чистого листа, я вынужден терпеть от смертных обвинения в том, что я молод и ничего не знаю в этой жизни. Это так обидно, что я начинаю завидовать Сородичам, которые выглядят старше меня. Вы этого не поймёте, мадам… И это к лучшему. Куда легче мечтать о вечной молодости, чем злиться, что тебя не воспринимает всерьёз твоя собственная еда или работодатель. — Марк вспомнил, насколько же унизительно было выслушивать неуместные нравоучения старшего автомеханика. — К тому же… — Тореадор наклонился к уху Лили и прошептал: — Некоторые наши кланы умеют принимать чужие личины. Я сам видел, как те, кто должен выглядеть безобразно, ничем не отличаются внешне от остальных приличных Сородичей. Кто знает, возможно, кто-то из них согласится научить вас такой способности. — А вы сами так умеете? — скептично спросила Лили. — Если вам это нужно, Марк, то, наверное, вы просили их научить вас этому. Получилось? — Нет, я пока ещё не просил. У меня ничего нет, чтобы что-то предложить взамен. А у вас… это может получиться когда-нибудь. Она грустно вздохнула и отвернулась. — «Когда-нибудь»… Когда же оно наступит? Лет через триста? «Она действительно устала зависеть от витэ! Сердится… Может, хороший страстный секс поднимет ей настроение?» — А пусть даже и через триста, — выдохнул тореадор, обнимая даму за талию. — Целых триста лет, во время которых вы будете получать удовольствие от обычной еды, видеть чудесные сны, загорать под солнцем, посещать дневные мероприятия и заниматься горячей любовью с теми, кто показался вам симпатичным. А знаете, как много красивых мальчиков мечтают переспать с такой женщиной, как вы? Не с маленькими девочками, а с теми, кому не меньше тридцати пяти. О, да… Я бы был в их числе, если бы получал такое же удовольствие от секса, как раньше. Но теперь я могу лишь наполнить свой член кровью, чтобы он стоял столько, сколько нужно. И всё! И поэтому я уже очень давно не пользуюсь им по назначению. А вы… вы всё ещё можете кончить. Хотите, проверим это когда-нибудь в будущем? «Как же это на грани! — мысленно напрягся блондин. — Мы ведь знакомы буквально минут тридцать! Ни одна здравомыслящая женщина не поведётся на такие слова. Так что её ответ будет зависеть от того, как давно у неё не было секса и как много красивых парней она видит каждый день. Я сильно рискую лицом, соблазняя её вот так быстро». Лили удивлённо приподняла правую бровь и несколько смущённо посмотрела на вампира из-под длинных ресниц. — Ох, вы… безусловно, вы вызываете интерес, Марк, и… Не ожидала, что вы захотите меня с этой стороны. Но не будет ли моя хозяйка против?.. «О, я попал в яблочко! — обрадовался тореадор. — Я просто дожму её Присутствием». — Против чего? — Марк сделал вид, что говорит о чём-то очевидном. — Одна обворожительная девушка безумно любит одну вампиршу, и ни один мужчина не может заменить её. Но для женского здоровья и психики вредно воздерживаться от естественных потребностей организма, поэтому иногда получать оргазмы всё же нужно. Значит, придётся либо довольствоваться игрушками, либо искать самых красивых и опытных партнёров. Если я не в вашем вкусе, мадам, только скажите, а в ином случае я не могу не предложить вам свою помощь. Пусть мы и почти не знаем друг друга, это может стать началом крепкой связи помимо той, которую предложила мне ваша госпожа. «Она выглядит озадаченной… Идеально! Неужели всё так просто? Или это только потому что я тореадор?» — Помощь, да? — переспросила Лили. — Хм… И что же в ответ попросите вы? Не говорите, что это бескорыстно. Я знаю, как работает рынок услуг в этой вашей Камарилье. — Обижаете! Мне разве что потребуется хорошо перекусить перед тем, как уединиться с вами. Две-три девушки — и вас не будет волновать ничего в этом мире. А девушки даже не заметят, что ими кто-то перекусил. — Я бы хотела подумать… «Чёрт, я сказал что-то не так!» — Я спешу об этом сказать не потому, что нуждаюсь в крови. Вовсе нет, мадам. Дело в том… Мне нравятся такие женщины, как вы. И мне давно хотелось заняться любовью с по-настоящему взрослым человеком. У вас большой опыт и логичное отношение к жизни, а ещё вы очень красивы… Ох, а ваша улыбка толкает меня на необдуманные предложения. Такой уж я Сородич… Когда я вижу кого-то в моём вкусе, тороплюсь раскрыть карты и упростить общение. И я хочу заняться именно любовью, почувствовать химию между нами… А секс — всего лишь её часть, не более. — Вот как? И что же вы вкладываете в понятие любви? «Ха! А теперь мой звёздный час!» — Марк засиял и элегантно поцеловал ручку женщины. — Хочу не спускать с вас глаз… — произнёс он, томно прикрыв глаза. — Слышать каждый ваш вздох и биение сердца… Чувствовать вас своей кожей… Вдыхать изысканный аромат ваших духов… Пробовать ваши губы на вкус… Вы будете приносить мне удовольствие, просто существуя. А я буду приносить удовольствие вам, и притом у меня не будет второй такой, как вы. А у вас не будет второго такого, как я. Если это не любовь, то что же, мадам?.. — закончил Марк с придыханием. — Я… Она стушевалась и слегка приоткрыла губы. Сдалась. Марк не упустил этот знак и нежно поцеловал тёплую Лили, доказывая славу своего клана. Впрочем, ему играло на руку то, что вампиры не устают физически, не потеют, не кончают и не плодят детей — хотя, по логике вещей, чем слабее поколение вампира, тем меньше влияния проклятия Каина, то есть какие-нибудь слабокровки четырнадцатого-шестнадцатого поколения, возможно, и могут плодиться. Но точно не Марк. «Вот бы прямо сейчас укусить её за губу, а потом в шею, ммм… Интересно, какая у неё кровь на вкус?» — невольно подумал вампир. Всё так. Насколько бы близкими иногда не казались отношения тореадоров со смертными, тореадор — это вампир, и потребление человеческой крови остаётся для него желаннее всего. Скорее всего, Лили — или как там её зовут на самом деле — давно поняла настоящую вампирскую натуру, полную эгоизма, алчности и полного одиночества. Становясь Сородичем, ты больше не можешь искать поддержки у своих обычных друзей, а заводить друзей среди других Сородичей — почти невозможная задача. Даже котерии — группы вампиров, объединённых общим интересом — представляют собой скорее отряд одиночек, чем настоящую семью. С другой стороны, есть Узы… Осторожный и, следовательно, долго существующий вампир никогда не сможет доверять свободному смертному, не посаженному на Узы. А посадив — не будет избавляться от удобного инструмента. В какой-то момент гуль понимает, что он просто раб-наркоман, и стремится что-то с этим сделать. Одни гули охотятся на других вампиров и продлевают свою жизнь через насилие над угнетателями. Другие гули пытаются впечатлить хозяина и «перейти на сторону зла», став Сородичем, потому что куда легче получить кровь от смертного, чем найти слабого вампира и воткнуть ему кол в сердце. Но удаётся это единицам… И, как и над всеми кровососущими монстрами, над Марком довлела своя, особая кровожадность. Он привык легко получать желаемое у взрослых женщин, манипулируя их чувствами и интересами. И в этом он мог бы считаться мастером, асом, чемпионом. Он точно знал, что и как нужно сказать той, кто годился ему в матери, и с хирургической точностью направлял её эмоции в нужное русло. Всё ради получения удовольствий. Иронично, что и на него нашёлся свой «хирург». Когда Марк уже начал снимать одежду с Лили, ему позвонили. Судя по надписи на экране, позвонили ему «слишком Много Амбиций». — Здравствуй ещё раз, ммм… Полагаю, ты сейчас не один? Блондин поморщился, но мгновенно сделал нейтральный тон голоса. — Добрый вечер, сеньор. Да, я сейчас не один. — Вот как… Надеюсь, ты не забыл, что я обещал отвезти тебя назад к твоему средству передвижения? Но для этого мы должны снова встретиться, не так ли? Ну не горел Марк желанием встретиться со старейшиной, не горел! — Ээ… наверное. — Кажется, я слышу сомнение в твоём голосе, мой друг. Что ж, если решишь взять такси — отговаривать не буду. Но на твоём месте я бы задумался, не захочет ли одинокий скучающий я ради смеха показать одну интересную фотографию милым девушкам, которые любезно согласились меня обслужить и сейчас ждут, когда я закончу разговор. Так что в твоих интересах сделать меня не скучающим и не одиноким. Приходи минут через пятнадцать в … — Мигель сообщил номер вип-комнаты. — Отказ не принимается. Марк шумно втянул ноздрями воздух и сдержанно выдохнул: — Хорошо, мы поговорим. — Умница. Куда лучше, если ты придёшь ко мне добровольно, а не по моей воле. Развлекайся. Мигель повесил трубку. «Я не его сучка!!!» — разозлился Марк, замахнулся смартфоном и представил, что разбивает его об стенку вдребезги. Лили нахмурилась и неуверенно спросила: — Что-то случилось? Кстати… Этот голос… У меня такое ощущение, что я уже слышала его раньше… Простите, что лезу не в своё дело, Марк, но… Если это и правда тот, о ком я подумала, я должна знать. — О чём вы спрашиваете? — насторожился тореадор. Хозяйка клуба выглядела взволнованно. — Как он выглядит, этот ваш собеседник? Имя меня не интересует, его и поменять можно, а вот внешность… «Хм, Мигель говорил, что уже бывал здесь. Неужели он сделал здесь что-то, что очень испугало её?» — Ну, вы же всё равно бы это узнали от ваших девочек… У него рыжие волосы, смуглая кожа… Он нерусский, но акцента почти нет. Да вы и сами слышали… Лили ошарашенно округлила глаза. — Да вы что!.. — прошептала она, закрывая рот. — Неужели это и правда он?! — А что такое? — спросил Марк. — Простите… У меня просто вырвалось, забудьте. Забудьте, что я вас о ком-то спрашивала. «Ну уж нет, этого я так не оставлю!» — прищурился тореадор и добавил в голос чары Присутствия. — Я вижу, что вы испуганы, мадам… В чём дело? Если вы слышали весь наш разговор, то знаете, что я, вообще-то, сейчас пойду к нему. Мне тоже страшно! Пожалейте меня и скажите то, что может меня спасти. — Я не могу… Я обещала хозяйке, что никогда не скажу этого… — замотала она головой. — То есть госпожа Нелидова знает об этом секрете тоже? Вы только подогреваете моё любопытство, мадам. — Нет, я не могу… Это наш… общий секрет. Немолодые руки Лили едва заметно дрожали, а её стеклянный взгляд бурил пол. Вероятно, женщину одолевали поистине страшные воспоминания. Марк приобнял её и погладил по плечу. — Мадам, скажите, я ведь понравился вам? Хоть я и не стану вам хозяином, но я обещал Злате кормить вас. А вам я обещал приятное времяпрепровождение, которого вам не хватает, когда вашей хозяйки нет рядом. Я начал играть важную роль в вашей жизни. Хотя бы намекните мне, чего мне стоит опасаться от сеньора Агилара? Хозяйка клуба вздохнула, выдохнула, вздохнула и ещё раз выдохнула. И уже только потом ответила: — В моей жизни были и чёрные страницы, Марк. Ещё до того, как меня познакомили с госпожой Нелидовой… Я по глупости совершила несколько ошибок и связалась не с тем человеком. Позже, когда я из-за него страдала от наркотической зависимости и обслуживала клиентов, которых он приводил, он предоставил мне выбор — сдохнуть или открыть свой стрип-клуб. Конечно же, на самом деле выбора у меня не было. И я сделала то, что он хотел. Я всегда делала то, что он хотел. Даже удовлетворяла извращенцев, лишь бы он не бросил меня. Но… В итоге он меня бросил. Скорее всего, тот, о ком я говорю — Сородич, потому что именно он познакомил меня с хозяйкой. Она тогда находилась не в лучшем материальном положении… А мои деньги позволили ей продержаться на плаву. И если тот человек вернулся… Я очень боюсь, что я всё ещё люблю его, понимаете? — Лили схватилась за рубашку Марка в районе ключиц. — Я привыкла называть хозяйку хозяйкой, ведь ей это нравится, и я не хочу это менять, потому что она не заставляет меня делать ~те~ вещи! Эта информация поразила тореадора и заставила задуматься. Неужели Злата хочет избавиться от Лили насовсем, надеясь избавиться от долга к Мигелю? Нет, очевидно, что долг всё равно останется. Или… Или же Лили не любит Злату, а лишь притворяется или убеждает себя в этом, потому что выучена делать то, что говорят. Может ли она на самом деле быть брошенным гулем Мигеля? Да ну, нет, вряд ли. Гули слишком много знают, и их лучше убить, чем передаривать. — Успокойтесь, мадам, вы принадлежите только госпоже Нелидовой, вам не о чем беспокоиться. Даже если мой собеседник — этот тот, о ком вы говорите, ваше прошлое не повторится. — Надеюсь… — Я постараюсь его увести отсюда как можно быстрее, не волнуйтесь. — Вы действительно в это верите, Марк? Я прекрасно слышала ваш с ним разговор. Он вами манипулировал. — А… хм-м… «Блять! Что-то явно происходит за гранью моего понимания». — Будьте осторожней. Не принимайте его помощь и не просите его об услугах, какими бы удобными они ни казались. А если на той фотографии, о которой он упоминал, нет ничего противозаконного… Расскажите о ней всем. Или на ней вы как-то нарушаете Маскарад? — Ох… Фотография… — Марк тяжело вздохнул, собираясь с духом. — Мне очень были нужны деньги, а он предложил мне сыграть в карты на желание. Я струсил и сказал, что лучше выполню его желание, но при этом и получу деньги. Он согласился, и мне пришлось переодеться в костюм горничной, а потом он меня сфоткал. Я не знаю, каким я получился, и не хочу знать, так как я видел себя в зеркале и помню, что выглядел смешно и нелепо. Мне стыдно за ту фотографию. — Вы всего лишь переоделись в костюм горничной, Марк? — с неожиданным скепсисом уточнила мадам Лили. — Да, а что? — И он просто сфотографировал вас? Он не заставил вас позировать в странных похабных позах? Тореадор чуть не залился краской и замахал руками. — Нет, боже упаси! Нет! Что вы! Я бы никогда не такое не согласился даже за деньги! «Ой, а Виктору же я пообещал, что поучаствую на его фотосессии 18+ за вознаграждение…» — осёкся Марк и добавил: — Уж точно не в наряде горничной! Это же очевидное извращение… — Если это так, то заполучите эту фотографию и расскажите историю моей хозяйке, Марк. Иначе вы влипните в большие неприятности всего лишь из-за чувства стыда. — Но тогда я буду известен как извращенец в кругу тореадоров! — Нет, она мудрая и всё поймёт. Я же вас поняла. «Но она же выросла в другое время и имеет другие представления о приличиях… Хотя, такой ход не лишён смысла». — Надеюсь, что вы правы, мадам… Даже не знаю, что сложнее — попросить ту фотографию у старейшины или показать её Гарпии. — Старейшины? Он старейшина? — забеспокоилась Лили. — Как сир моей хозяйки? Тогда это может менять дело… Возможно, он только и ждёт, что вы попросите у него фотографию и расскажите о ней всем… Нельзя отрицать такой исход. Единственное, в чём можно быть уверенным — что он убедился, что эта фотография для вас очень важна. Наверное, он попросит за неё что-то… Но если на ней вы действительно просто стоите в костюме горничной, то это не какая-то уникальная фотография, которую нельзя подделать. Вам лишь нужен примерно такой же костюм и человек, который вас сфотографирует. Да, возможно, вы будете должны этому человеку услугу, но вдруг у вас уже есть хороший фотограф на примете? И вот уже эту фотографию покажите моей хозяйке. «Ничего себе многоходовочка! — впечатлился Марк. — Звучит реально хорошо! Но подозрительно». — Ого, звучит очень красиво! Но в чём ваша выгода решить мою маленькую проблему? Допустим, у меня и правда есть хороший знакомый, который уже знает мою историю с фотографией и согласится помочь. Но это не вы. Вы-то что получите с этого? Хозяйка клуба кокетливо поправила волосы и усмехнулась. — Я люблю придумывать красивые планы! Да и потом, если мой план сработает, я хоть немного но подгажу тому ублюдку. Если бы я могла, я бы сделала так, чтобы вы остались здесь, и мы закончили то, что начали… — Эх, но я всё равно должен идти к нему, — пожал плечами блондин. — Жаль, — вздохнула она. — Впрочем, я бы хотела узнать, о чём он будет с вами разговаривать. Жаль, что у меня сейчас нет никакого жучка… Да и если бы при вас был жучок, вы бы вели себя неестественно, и он мог бы заподозрить неладное. Когда вы можете навестить меня снова? «А она непростая. Нужно с ней вести себя аккуратно», — подметил Марк. — Дайте подумать… У меня есть несколько планов, но иногда я бываю свободен… Я же могу приехать к вам внезапно? Ваш телефон у меня есть, мой у вас тоже, и если вы вдруг не окажитесь на рабочем месте, вы дадите мне знать. — Больше всего на свете я не люблю неопределённости, — покачала головой мадам. — И меня не прельщает судьба Хатико. — Но поймите, у меня ещё меньше времени, чем у вас. Вы-то можете проснуться и действовать в любое время… — Легко говорить тому, чьё лицо никогда не испортят мешки под глазами. Ну послушайте же, Марк, я не прошу невозможного. Всего лишь забронировать определённое время под нашу встречу. Марк чуть было не пошёл на уступки, но в последний момент передумал. «Нет, хватит с меня этого дерьма. Я же вампир! Это она должна подстраиваться под меня! Да и вообще, я тоже хочу крови». — Мадам, вы забываете кое-о-чём. Каждую ночь я просыпаюсь более голодным, чем засыпал. Чтобы не сорваться, я должен сразу выходить на охоту. Но то, что я называю охотой, обычные люди называют пикапом, а пикап занимает много времени. Потом я должен или работать в автомастерской, или ехать в Элизиум. А недавно появилась ещё пара мест, куда меня могут пригласить на встречу другие Сородичи. И если так окажется, что они могут встретиться со мной только в том промежутке времени, когда должны встретиться мы с вами, то мне придётся выбирать, кто важнее — тот Сородич или вы. Наибольшее значение для меня имеет получение статуса в Камарилье, а вы, увы, не можете мне его предоставить. Далее, мне нужна кровь и связи среди смертных, и если мне предложат охоту в престижном месте, я, разумеется, тоже отменю с вами встречу. И только на третьем месте у меня стоят деньги. Так что это вам стоит войти в моё положение, а не мне в ваше. Речь получилась добротной. Но и хозяйка клуба не собиралась сдаваться. — Кровь и связи, говорите? Этого добра у меня предостаточно. — Лили развернулась и направилась к выходу из кабинета. — Вот увидите. Подождите меня здесь пару минут, я скоро вернусь. — Но я могу опоздать… — Дайте мне пять минут. Я вас не задержу. Она ушла и закрыла дверь. Не на замок, так что перед Марком встал выбор: либо довериться малознакомому гулю и, возможно, опоздать на встречу с Мигелем, либо упустить «кровь и связи» и проявить себя как пай-мальчик. Но что, если Мигель согласится чуть-чуть подождать? «Надеюсь, идти отсюда до вип-комнат совсем недолго. Да и всё равно я бы не пришёл раньше, чем он назначил. А то вдруг он не успеет поесть до моего прихода? Да, логично. А если буду опаздывать, то напишу». Марк осмотрелся. Кабинет Лили можно было бы перепутать с гримёркой: имелось и большое зеркало с подсветкой, и гардероб с неприличными нарядами. Отличие лишь в том, что по соседству располагался широкий стол с кипой бумаг, неплохой компьютер, офисное кресло и шкафы с папками. На кресле висела дамская сумочка. «Ох, зря она оставила сумку без присмотра, другой бы на моём месте и покопаться там захотел… — возникла шальная мысль. — Наверное, она понадеялась на то, что у меня и так уже есть деньги, и больше я не возьму? Или у неё всё остальное на карте? Ладно, как бы там не было, воровать я у неё не буду. Я же не Равнос какой-нибудь». Тореадор достал смартфон и проверил соцсети. Пальцы сами собой открыли ленту новостей. Иногда попадались фотки или гифки с ярким небом — то молочно-серым, то кристально-голубым, с облачками-перьями. «Как будто под вечно горящей атомной бомбой живут», — подумалось вампиру. Марк так привык видеть лишь ночь, что уже не мог представить себя наслаждающимся солнечным светом. Когда каждое утро убегаешь от испепеляющей опасности, мировосприятие в корне меняется. Другое дело — альбомы неизвестных групп. Когда на обложке происходит нечто эпичное и внушительное, хочется приобщиться к этой силе. Марк не удержал любопытство, достал наушники и послушал несколько песен на перемотке. Что-то отправилось в его коллекцию. «А вот эта песня похожа на безумные гонки со смертью, ммм…» Музыкант представил гриф и мысленно подобрал аккорды и мелодию. Это наполняло его ощущением могущества и величия, дарило уверенность в себе и завтрашней ночи. А самое главное — он на своём месте, в сердце всего того, что считается весёлым и незабываемым. Осталось лишь выиграть в «царя горы». «Так классно слушать и переслушивать любимые песни и альбомы… Как будто вижусь со старыми друзьями или разговариваю с девушкой. Если так подумать, то мне крайне повезло родиться в это время. Ещё лет сто назад мне пришлось бы дружить с самими исполнителями, скупать виниловые пластинки… Да здравствует интернет-пиратство!» Лили вернулась быстро, как и обещала. Но вернулась не одна, а с двумя стриптизёршами. — Девочки, познакомьтесь, это мой новый массажист, Максим. Он поможет вам снять напряжение. Правда, у него мало времени, так что это будет быстро. Виола, подожди в коридоре. Орхиса, садись рядом с Максимом. Он бесподобно массирует спину. — Ой, спасибо большое! Он такой красивый! А можно я запишусь к нему? Марк на секунду выпал в осадок от этой неожиданной «легенды», но быстро сориентировался. Притворяться знатоком массажа так привычно. Когда Лили закрыла дверь, она выразительно посмотрела Марку в глаза. Это определённо приглашение к трапезе. Поправочка: к очень аккуратной трапезе. — К сожалению, я не сделал визитки… — очаровательно улыбнулся тореадор и встал, чтобы проявить вежливость. — И у меня много клиентов, но из уважения к мадам я делаю небольшое исключение. Я надавлю на несколько точек, потом вы почувствуете небольшую слабость, но это пройдёт. — Хорошо. Всё же пришлось перед укусом и после него сделать вид, что это действительно массаж. Девушка блаженно постанывала в объятиях тореадора, а её начальница тактично не пялилась. «Три… четыре… пять… шесть…» — отсчитывал вампир глотки. Главное — не переборщить. Когда Лили выводила Орхису под ручку из кабинета и приглашала следующую девушку, Марк распробовал выпитую кровь. «Какое у её крови странное послевкусие, такая ненавязчивая кислинка… И правда, она что-то принимает. Только вот что?» С Виолой дела обстояли так же. Немного притворства, неожиданный укус — и желанная кровь сама льётся в рот. Правда, плоть не расходится под клыками сама собой, и нужно прилагать такие усилия, как если бы Марк испытывал к своей жертве ненависть. Вдобавок, нельзя оставить засос и нельзя допустить, чтобы кровь пролилась на одежду или осталась на губах. И вот после всех фокусов нужно продолжить массировать спину стриптизёрши как ни в чём не бывало. Заморочек почти столько же, как от уничтожения трупа. — Ах… Да вы волшебник, Максим!.. — Виола вяло улыбнулась. — Я будто на седьмое небо попала… Это лучше любой психотерапии! «Хм, а ведь в её крови тоже какая-то кислинка есть». — Что вы, мои пальцы не сравнятся с настоящими лекарствами, — Марк притворился скромным. — Хотя, конечно, от ваших слов мне стало интересно, не повлияли ли дополнительно на ваше самочувствие какие-то медикаменты. Жаль только, что моя этика не позволяет спрашивать пациентов напрямую о том, что они принимают. — Ну… Я принимаю ноотропы, мне их выписал невролог. Неужели вы думаете, что это из-за них?.. Марк призадумался. Он не был уверен в том, что знает значение этого слова. — Я ещё слишком молод, чтобы предполагать такое наверняка. Впервые сталкиваюсь с такой бурной реакцией на обычный массаж спины. Хотя, если вы действительно перенапряглись… Зазвонил телефон. Марк вспомнил про время и чертыхнулся. Он опоздал. — Кажется, кто-то забыл уговор? — голос Мигеля в трубке не предвещал ничего хорошего. — Иду я, иду! — Марк бросил трубку, вскочил и извинился перед присутствующими: — Прошу прощения, но я опаздываю на встречу. — Виола, проводи мальчика до вип-комнат, — распорядилась Лили. Так они и пошли вдвоём почти через весь клуб. Виола крепко обняла руку Марка, словно до сих пор находилась под кайфом, но довела парня до нужной двери. А пока они шли, огибая нетрезвые столпотворения, Марк задал ей ещё один вопрос: — Боюсь показаться чересчур любопытным, но не принимает ли такие же медикаменты та, которой я делал массаж перед вами? — Ой, да тут каждая что-то да принимает. Многие из нас учатся в универах, а там без допинга никуда. Прожить на стипендию невозможно, а кто-то не поступил, но не может уехать домой и работает над двух работах… Нагрузка нереальная. Вот нам Лили и советует пить что-нибудь от тревожности и загонов. Клиенты любят раскрепощённых. — Ясно… Ритмичная музыка манила потанцевать и заявить миру, что жизнь прекрасна. «Ух, кажется, я поймал волну этих девочек… Действительно чувствую себя спокойнее!» — подумал блондин, прощаясь с Виолой. За дверью обнаружилась комната без окон в тёмных тонах. Вдоль стен — диваны, а посредине — массивный стол. Но никто не исполнял стриптиз. Три девушки внимательно слушали единственного мужчину. Как только зашёл Марк, Мигель остановился и повернулся к вошедшему: — И года не прошло. Проходи, мой друг, не стесняйся. Девочки, как бы я не хотел ещё поболтать с вами, но нам с ним нужно обсудить несколько важных вещей. Раздались разочарованные вздохи. Но стоило старшему вампиру сделать недвусмысленный жест и строгий взгляд, как комната опустела. Даже не понадобилось говорить «кыш отсюда». — А разве здесь не должен находиться кто-то из них? — удивлённо спросил Марк, садясь рядом со старейшиной. Такое местоположение парень выбрал специально для того, чтобы не обязывать себя смотреть мастеру Присутствия в глаза. — А кто-то осмелится прогнать двух тореадоров с деньгами? — усмехнулся Мигель. — Я здесь решаю, кто должен находиться в моей вип-комнате, а кто нет. «Вот бы он меня прогнал от себя подальше, ха-ха…» — Логично. Что ж, сеньор, о чём вы хотели со мной поговорить? Мимика старейшины казалась слегка другой — менее сдержанной, что ли. — Ммм… Хороший вопрос, мой мальчик… Очень хороший вопрос. Но я уже говорил с тобой о том, о чём хотел… С тобой не говорить надо, а действовать. «Да он точно выпил кого-то не того!» — Действовать?! Например, шантажировать меня той фотографией? — Не принимай близко к сердцу, малыш. Лучше развивай чувство юмора. «Так, хватит ему позволять унижать меня!» — Я не малыш, — процедил Марк. — Я — настоящее этого мира. И это вам нужно осваивать настоящее, а не мне — ваш опыт прошлого. Он вам не пригодится на ваших вечеринках, так что попрошу относиться ко мне более уважительно. Мигель похлопал в ладоши. — Браво! Какие красивые слова! Настоящее этого мира, да? Пожалуй, я даже украду у тебя эту фразу. — Пользуйтесь. — Ммм, и как долго ты будешь этим «настоящим», милый? Года два? Может, пять? Твои ровесники обзаведутся детьми, и придётся искать другие компании. А они уже говорят не так, как говорят знакомые лица. Чтобы получилось поддерживать с ними разговор, тебе придётся осваивать новые увлечения, даже если они тебе не интересны. И ты только представь, сколько всего ты будешь знать лет через… триста-четыреста. Ты будешь знать, как думает и поступает каждое из ныне живущих поколений. При должной сноровке ты даже сможешь предсказать поведение ещё незнакомого тебе поколения. Не нужно являться его частью, чтобы притвориться одним из них. Достаточно лишь изучить его интересы и места обитания. Ах да… Ещё выглядеть на тот же возраст, совсем об этом забыл. И сможет ли сравниться с тобой Сородич, чей внешний возраст не сильно отличается от подлинного? Ммм? Как Марку не хотелось это отрицать, но Мигель говорил очень логично. Не поспоришь. Да ещё и вынуждает ответить на риторический вопрос. — Не сможет. — Правильно… Нужно ли говорить о том, что ты для меня малыш, который только-только учится делать первые шаги? Марк поджал губы. «Чёрт, не получилось! Нужно пробовать другой способ отстоять своё достоинство». — Ладно! Допустим, я выгляжу как малыш. Что же мне нужно сделать, чтобы вырасти в ваших глазах, сеньор? «Интересно, он поймёт, что это насмешка, а не настоящая просьба дать совет?» Увы, он понял. — Ну, ну, перестань думать, что ты можешь меня переиграть в нашем милом… как будет pequeña charla по-русски? Вводный разговорчик? — Не знаю… — Не важно. Но если ты и правда хочешь знать ответ на свой вопрос, не веди себя столь… высокомерно. Марк картинно вздохнул. Он пришёл сюда только по двум причинам: ему обещали халявный проезд назад к Элизиуму, а потом шантажировали позорной фоткой. Кстати, о фотке. — Это не высокомерие, сеньор. Храня при себе мою фотографию и не показывая её мне, вы вынуждаете меня злиться. — Всего-то? Такой пустяк? — Мигель хищно улыбнулся и слегка подался вперёд, говоря более глубоким тоном: — Тогда я буду почаще напоминать тебе, что у меня есть то, что ты хочешь увидеть или даже заполучить. «Эээ… Я чем-то разозлил его тоже?! Ой-ой…» — Почему вы хотите, чтобы я разозлился? — Марк чуть ли не икнул от мурашек. Не хватало ему ещё начать конфликтовать с Мигелем. — Ммм… потому что ты очень милый, когда злишься, — хитро улыбнулся он, совсем не проявляя какой-либо враждебности. Даже наоборот. «Это же просто игра, да? Он же не всерьёз так говорит…» — снова смутился тореадор. — Давайте ближе к делу. Мне нужно успеть доехать от Элизиума к убежищу до рассвета. — Как скажешь, милый. Выслушай меня, а потом ответь на пару вопросов. Готов? — Ну… Если это не очень долго… — Не волнуйся, это не нравоучения в духе Лео. Я пришёл к выводу, что между нами возникло недопонимание. Я тебе не враг, Марк. Возможно, мне и нравится немножко издеваться над тобой, но все неонаты через это проходят. И уж лучше над тобой буду издеваться я, чем Александра, Злата или Лео. В отличие от них, я сделаю это мягко, изящно, и тебе даже понравится. Дискуссии со мной будут закалять твой характер и оттачивать мастерство общения со старшими. И этот опыт пригодится тебе, когда та троица будет намекать на твоё низкое происхождение. Если они уже это делали, то повторят. А лет через сто ты к ним присоединишься и вдоволь отыграешься на новичках. Что думаешь? Марк уже ничего не думал. Но не хотелось бы заниматься с учителем, который подкатывает к тебе между уроками. — И как же мне могут понравиться издевательства, похожие на флирт? — Время покажет… Время покажет. Кстати, о нём. Так много времени прошло с тех пор, как я последний раз чувствовал эмоциональный подъём… И так мало времени на то, чтобы научиться пользоваться новыми изобретениями на более глубоком уровне… Тот же смартфон — настоящая вселенная. А я, увы, не астроном. Когда-нибудь я наиграюсь с ним и тоже брошу… Надеюсь, смертные изобретут что-нибудь более простое для освоения… Он всё говорил и говорил. Вначале Марк не придавал речам старейшины значения — всё же то, что выдаётся наружу, обычно тщательно фильтруется. Но то ли мягкие кресла вип-комнаты, то ли ноотропная кровь стриптизёрш, то ли ненавязчивая музыка и неяркий свет создавали расслабляющую атмосферу, какая бывает лишь на приёме у мануального терапевта, и Марк волей-неволей прислушался. — Вот скажи, Марк, ты творческая личность? — спросил Мигель. — Я? А, да, конечно, я творческий человек. — А знаешь ли ты, что это значит? Смотри… Есть творческие личности и бизнесмены. Бизнесмены делают что-либо только для получения денег. Им нравится их тратить. Кстати, сюда приходит много таких смертных. А творческие люди… Они творят ради самого процесса, понимаешь? Они снова и снова возвращаются к мыслям о своей работе, спят с работой, едят с работой, даже трахаются с мыслями о работе… И это не только художники и музыканты, нет. Гениальные учёные, изобретатели, оккультисты… Хм-м, да они ловят со своей работы кайф, как от героина… Даже если им урезать зарплату, посадить в унылый подвал, кормить помоями — всё стерпят. Лишь бы им не мешали работать. Повторю свой вопрос: ты творческая личность, Марк? Тореадор задумался. — Нет, я всё же люблю деньги. Я пошёл чинить тачки не от хорошей жизни музыканта. Но и сочинять музыку я люблю. Только времени не хватает и денег. А так бы я давно записал альбом-другой. — Хочешь сказать, что ты бизнесмен, который любит творить? — хитро улыбнулся Мигель. Марк почувствовал, что угодил в логическую ловушку, и немного нахмурился. — Ну… да?.. — Я знаю только одну профессию, где можно совместить получение прибыли и творчество. Это проституция. — На этих словах блондин смущённо потупил взгляд. Мигель усмехнулся: — Во всех остальных сферах… — он разочарованно развёл руками, — увы. Или страдает качество, или страдает доход. Массы предпочитают экономить, а чтобы сделать дешёвый продукт для масс, нужно экономить на качестве. Качественными же вещами пользуется узкий круг лиц, поэтому и цены у таких вещей заоблачные. Если ты много работаешь, то хочется вознаграждать себя качественными вещами… Например, местными стриптизёршами. И они ведь тоже бизнесмены, пока их не Поцеловал кто-то из наших. Но как только они знакомятся с Поцелуем… Они становятся проститутками. И любой бизнес неизбежно превращается в подобие проституции, как только бизнесмен начинает получать кайф от работы. — А вы сами получаете кайф от… перепродажи вещей? — перебил Марк, пока его не начали уламывать стать проституткой. — Хм… Нет, не в наибольшей степени. Больше всего мне нравится делать другое. Но… Денег от этого «другого» я не получаю. Скорее, только теряю… — Старейшина внимательно оглядел собеседника. — И что же это? — не понял Марк. — Я люблю общаться с молодыми. Не важно, смертные это или Сородичи… Они куда более открыты для диалога, нежели мои современники. Вот, например, ты, милый. Ты ещё столько вещей не пробовал, хоть и зовёшь себя воплощением настоящего… И мне крайне приятно наблюдать за тем, как ты впервые пробуешь эти вещи под моим руководством. Иногда тайным, иногда нет… Но не застреваешь намертво в давно ушедших веках. Да, может, тебе очень стыдно из-за этого, и ты пытаешься это скрыть... Это всё не важно. Главное — что сделанного не воротишь. Я бы даже предложил выпить за это, если бы мы держали бокалы. Марк занервничал. — И ч-что же такого я попробовал? — Как «что»? Позволил себя связать у всех на виду… Выпил из парня… Потом ещё оделся в форму горничной. Хм… Кажется, сел на Узы к мужчине. Жаль, что не ко мне. И всё это — за какие-то несколько ночей, ммм… Тебе осталось только заняться любовью с мужчиной и признать, что никакой ты не натурал. Глаза Марка широко округлились. «Бля, бля, бля, как он узнал?!» — С чего вы это взяли, сеньор? — попытался он взять ситуацию под контроль. — Зачем вы разбрасываетесь такими обвинениями? Это ранит моё сердце. — Скажем так… Мне проболтались, — спокойно улыбнулся Мигель. — И потом, я наблюдаю за тобой и твоим окружением. Только слепой не заметил бы, как нежно ты смотрел на Виктора недавно. А чтобы проверить догадку, достаточно посмотреть на ауру… Да и твоя первая реакция на мои слова говорит сама за себя. Юный тореадор приуныл и сгорбился, опираясь локтями на колени. — Что бы вы там не увидели в моей ауре, мне всё равно не нравится то, в чём вы меня обвиняете, — тихо пробормотал Марк. — Это не смешно. — А я ни в чём тебя не обвиняю, сладкий. Обвиняют в предательстве, воровстве, убийстве… А я лишь сбрасываю с тебя маску «правильности» и «традиционности». Кто ещё это сделает, если не я? — И чего вы этим добиваетесь? — А ты сам ещё не понял, ммм? Мне казалось, что после моего жеста в машине даже полный идиот поймёт, что к чему. Марк привычно смутился. Будь Мигель обычным человеком, можно было бы тупо двинуть ему по морде и уйти с высоко поднятой головой, потирая ушибленную руку. Ну или применить на него «пугающий взгляд». Да даже если бы это был вампир того же возраста и статуса, Марку ничего не стоило бы обматерить его и тоже уйти. Но! Здесь не Элизиум, и кто знает, что может выкинуть старый Сородич в ответ на грубую реакцию. Да можно тем же Восторгом шибануть — и всё, скандал закончится. А ведь это не такая уж и труднодоступная способность! Так что нельзя давать повод использовать на себе Присутствие. «Нет, я просто не могу думать о нём в плохом ключе… Чёрт, а ведь я несколько раз смотрел ему в глаза! И посмотрел бы снова… Чёрт!» — начал догадываться тореадор. — Но вы же меня не знаете… — промямлил он. — И мы с вами не так много общались… Неужели вас во мне интересует только внешность? — Не совсем. Но ты в чём-то прав, будь ты менее красив, я бы и не взглянул на тебя. Однако, ты привлекаешь меня не только внешностью. Мне… нравится твой характер. С тобой легко говорить, пусть ты и бываешь иногда несколько… упрям. Мигель ненадолго замолчал, давая слово своему собеседнику, но Марк не знал, что на это ответить, и по-тупому уставился в пустоту. С одной стороны, получать знаки внимания — приятно, но с другой — а что делать-то? Это же не девушка, не женщина, да даже не Виктор. Вдруг надо вести себя как-то иначе, как он, Марк, ещё не привык себя вести? Одна нога непроизвольно задёргалась. — Да, я тебя соблазняю, малыш, — вполголоса произнёс старейшина, а затем положил ладонь на ногу Марка и невозможно медленно начал поглаживать её. — Я люблю соблазнять молодых тореадоров совершенно любого пола. Это весело. Скажем… Сейчас ты или рассердишься, или рассмеёшься, или сможешь собраться с мыслями, оседлать ситуацию и освободиться от предрассудков. Слышишь, какая прекрасная музыка сопровождает нашу беседу? Всё для того, чтобы ты отбросил наставления из прошлого в сторону. Тебе стоит воспринимать их как свои слабости, сладкий. Расслабься… Я собираюсь сделать тебя счастливее, чем ты есть сейчас… Прикоснись ко мне, будет классно… Марка укачало от этого нескончаемого «с-с-с». Сознание поплыло. «Что?.. Кто?..» Прежде, чем он что-то попытался решить, он осознал себя целующимся. «Что я делаю?.. Почему…» Притом память услужливо подкинула воспоминание, что это отчасти инициатива Марка, похожая на попытку удовлетворить желание Мигеля, чтобы тот насытился и отстал. Но прикосновения к нему приносили удовольствие и азарт, и такого опыта у Марка ещё никогда не происходило. Дотронуться до влиятельного соклановца — немыслимая дерзость. Позволять ему трогать себя тоже — сущее непотребство. Быть дерзким и творить непотребщину — опасный и рисковый вид спорта, почти как первый спуск с горы на сноуборде. Но чем выше скорость и опаснее трасса, тем сильнее захватывает дух! А когда захватывает дух, остановиться сложно… Но Мигель сам прервал поцелуй. — Вижу, тебе понравилось, — игриво прошептал он и облизнул нижнюю губу. — А боялся-то как… Хотя бояться нужно меня самого, а не некоторого разнообразия в посмертии. И ведь есть ещё много вещей, которых ты не пробовал. Продолжим в другом месте? — Нет, я-я пас, — отчеканил тореадор прежде, чем начал обдумывать свой ответ. — А твои руки говорят, что ты очень даже не против… — Мигель скосился на своё плечо, с которого Марк так и не убрал руку. Другая же рука касалась талии. — А-А! — вскрикнул Марк и отскочил как ошпаренный. — И что это за театральщина, позволь спросить? «Я не из этих», «Я таким не интересуюсь»… А ты выключи звук и посмотри на свои действия. Ты по своей воле поцеловал меня, и сам же вступил со мной в интимную связь, да ещё и не останавливался. Тебе нравилось ходить на грани приличий и дозволенного. И в этом, кстати, нет ничего плохого! — Но мы же не любим друг друга! Нас даже не влечёт друг к другу! — возразил блондин и добавил тише: — Поверить не могу, что я сделал это САМ… — И что? Удовольствие ведь не во влечении, а в безнаказанном нарушении табу. И удовлетворять свои желания — это то, что должен делать каждый Сородич. Ты захотел попробовать то, что я тебе предложил, и попробовал. Вот и всё. «Да, но он предложил мне лишь прикоснуться к нему… Нет, я точно свихнулся! Ладно бы, если такое предложение мне сделал Виктор, я же привязан к нему узами. Но к Мигелю же я не привязан ничем!» Мысли беспорядочно сменялись, времени катастрофически не хватало. Марк не успел придумать достойный ответ и не выпутался из нахлынувших эмоций. Так что он сгоряча выпалил то, о чём, возможно, будет не раз жалеть: — Что, сделал меня геем и радуешься?! Как я теперь в лицо сиру посмотрю?! В ответ прилетел лишь лёгкий смех. — Чтобы такое завлять, малыш, ты сначала докажи, что ты гей, а не бисексуал. К сожалению, у меня нет силы менять чужую сексуальную ориентацию… «Ладно, я начинаю выглядеть идиотом, — переосмыслил тореадор своё поведение. — Он же прав! Он же, сука, прав! Это я заладил одно и то же. И что это меня понесло за старое, хотя я ещё у Лили пришёл к выводу, что мне нужно податься в гейский эскорт?». Марк сдался. — Извините, — понуро сказал он, садясь на место. — Я запутался в себе… Не только вы мне говорите не быть таким гомофобом, но… У меня словно рефлексы какие-то. — Я помогу тебе выработать новые рефлексы, Марк. Иди сюда и насладись тем, в чём ты так долго себе отказываешь… Да, определённо, Присутствие — очень коварная Дисциплина. Зная о её существовании, сложно доверять своим чувствам. И когда чувства сильнее, чем здравый смысл, так легко сдаться и забрести не на ту тропинку… Марк неуверенно приближался к красивому юноше восточной внешности, изучал его губы и погружался в головокружительное ощущение слабости и свободы, которое бросало его в лихорадочный жар. Несколько секунд — и Сородичи занялись друг другом без слов. Марк чувствовал себя больным. Так трясёт только при инфекциях. Хотелось уйти, но хотелось остаться. Хотелось прекратить целоваться, так как это неправильно, неприлично, нельзя, но хотелось продолжать делать это, так как целоваться с кем-то сильным и влиятельным оказалось приятно, прикольно, и никакого наказания за эту шалость не будет. Нельзя обидеть того, кто может за секунду изменить твои эмоции в какую угодно сторону, а значит, нужно удовлетворять только те желания, которые раньше ты не хотел удовлетворять. Слишком похоже на поведение птицы, которая в момент опасности не может покинуть гнездо, поэтому она не улетает, а начинает чистить свои перья. Слишком похоже на безумие, которое ты творишь под «таблетками счастья». «Да, я проиграл… проиграл, нн… Теперь уж ничего не остаётся, нужно пробовать такую близость до самого конца…»