Виды кровожадности

Эта внушительная усадьба девятнадцатого века не засыпала даже глубокой ночью. Для её гостей две тысячи восемнадцатый мало чем отличался от четырёх предыдущих лет. На парковке за надёжным забором блестели крыши иномарок. Корпоратив? Мимо ворот с тарахтящим рёвом медленно проехал байкер в тонированном шлеме. Его чёрная «Хонда» не вписывалась в ряд автомобилей не только по «внешности», но и по размеру. «Тц, нет мест», — скривился Марк, останавливая байк перед знакомыми воротами. В прошлый раз парковка за ними изрядно пустовала, но теперь напоминала типичную обочину около жилой многоэтажки. На другой же парковке или снаружи «железный друг» останется без присмотра. А ведь этот транспорт — последнее напоминание о родном захолустье… Может, глаза подводят? Парень снял шлем и посмотрел в камеру, ища своё отражение. Оно там точно есть, только маленькое и скрытое в темноте. А что, красавчик же. К удивлению, его всё-таки пропустили. Вероятно, охранник не мог не запомнить длинноволосого блондина модельной внешности, передвигающегося на таком брутальном транспорте. Конечно, в этой усадьбе и на этой парковке появляется исключительно столичная элита, чтоб её! От знакомых московских анархов Марк слышал, что они подумывали организовать собственную парковку неподалёку, но как-то не сложилось. Ага. Как будто бы у анархов есть деньги на такую роскошь. К счастью, место для мотоцикла нашлось. Марк припарковался и осмотрел себя в отражении шлема. Он ещё никогда не принимал участие в аукционах, тем более на тех, на которые открыт вход для всех камарильских Сородичей, но помнил пару фильмов с американскими бизнесменами и изменил своему вкусу. Никаких косух, цепей, чёрных футболок с неразборчивым логотипом металл-группы, потёртых в автомастерской джинс и мата в голове. Здесь не Анархи. Здесь старая Камарилья. А Марк очень хотел влиться в богатую тусовку и не быть засмеянным. После мучительного выбора подходящего образа парень сделал ставку на новую белоснежную рубашку, прикрытую менее «понтовой» кожаной курткой, и тёмно-серые брюки. А вдруг на аукционе будут и такие Сородичи из клана Тореадор, которым нравится мода с закосом под уличный стиль? Блондин убрал шлем в багажник, затянул резинку на хвосте туже и уверенно направился ко входу. Будь что будет. «Интересно, будут ли выставлять хоть что-то интересное? — задумался Марк, открывая дверь. — Наверное, каждому клану — разные лоты. Предметы искусства — для тореадоров, оккультные книги и артефакты — для тремеров…» Пропускной пункт мог бы отпугнуть случайного прохожего, но Марк уже не боялся проходить через турникет. Охранник посмотрел на монитор, кивнул и разблокировал проход. Своеобразная система пропусков. Температуру тела, что ли, узнал? Блондин прошёл мимо гардеробной, открыл ещё одну тяжёлую дверь и попал в просторное, но слегка шумное светлое фойе с диванчиками вдоль стен и картинами над ними. Этот Элизиум выглядел крайне помпезно. Приглушённый свет падал с хрустальных люстр на то ли мраморную, то ли гранитную плитку. Марк не сильно разбирался в материалах. Ему бы электрогитару да ноты… Марк огляделся в поисках знакомого лица. Небольшие стильно одетые группки, стоящие почти на каждом углу, вызвали лёгкое сосание под ложечкой. Завидно. Голодно. Сто пудов чьи-то гули. Румяные, тёплые, живые люди, согласные отдавать Сородичу всего себя ради глотка его могущественной крови. Рабы и наркоманы одновременно. Это они дарят потомкам Каина нажитое богатство, уподобляясь отчаявшимся сектантам. Марк бы очень хотел себе такого гуля, да только сложно попасть на вечеринки богачей без приглашения. «Наверное, уже началось… — мрачно подумал тореадор и поспешил в актовый зал. — Забавно будет, если сейчас начнут представлять главный лот, а тут появляюсь я, и все на меня оборачиваются. Ха-ха, как смешно. Так, надо выкинуть из башки эти ебучие шутки в духе сира. Она сама знала, кому дарила становление. Я музыкант, а не пидор!» Парень острожно открыл красивую дверь и проскользнул к первому попавшемуся свободному стулу на заднем ряду. Некоторые из присутствующих кинули на новенького неодобрительный взгляд, но комментировать не стали. Со сцены лилась куда более интересная история о коллекции картин таинственного сумасшедшего, не раз писавшем о якобы грядущем конце света и демонических сущностях. В роли оратора выступал сам организатор — красноречивый темноволосый мужчина в деловом костюме, считающийся авторитетным сородичем клана Вентру. Рядом с Марком сидел его соклановец. Очень высокий юноша с пронзительным, но добрым, «небесным» взглядом обрадовал блондина. Марк виделся с Виктором лишь раз, когда Хранительница Элизиума — тоже тореадор, кстати, — представила новоприбывшего другим Детям Розы. Виктор тогда произвёл впечатление тактичного и внимательного собеседника, не презирающего молодняк и байкеров. А по его тёмно-русым зализанным волосам и не скажешь, что с ним можно найти общий язык такому нищеброду, как Марк. Да и статус… Дитя старейшины, представляющей московских тореадоров — это ого-го! После Примогенов здесь идёт только Князь города! Блондин уловил на себе взгляд Виктора и решился. — Привет, — шепнул он. — Я много пропустил? — Несколько картин моего гуля, — ответил соклановец. — Но эти — не моих рук дело. Наверное, эти от Малкавиан… Марк услышал со сцены что-то про психиатрическую больницу и понимающе кивнул. — А они сами здесь есть? — Только их Примоген. Женщина с пучком на первом ряду. В другом случае Марк был бы полностью уверен, что это точно не малкавиан. Вентру, тореадор, тремер, но точно не кто-то из этих сумасшедших. И лучше не заострять на ней внимание, а то мало ли… — Понятно… Жаль, что я не увидел твоих картин. Подработка затянула. Почти абсолютная ложь, призванная помочь подлизаться к наиболее выгодному в плане дружбы Сородичу. А вот подработка действительно помешала приехать пораньше. Пока управишься с чьей-то тачкой, пока вымоешься и переоденешься, пока доедешь… — Я тебе фотки покажу потом, — улыбнулся Виктор. «О, так это нормальный чувак! «Фотки»! Святые угодники, я услышал человеческую речь в этом старпёрском болоте!» — расцвёл Марк и ответил: — Спасибо. Аукцион шёл не так, как представлял себе Марк. Никакой суеты и гонки за временем, никаких пронумерованных карточек в руках, никаких каталогов и комиссии. Будущее покрыто тайной, в которую посвящены лишь партнёры и приятели организатора. Чем больше говорил вентру на сцене, тем больше верилось, что в ЭТИХ картинах-миниатюрах содержится ключ к будущему Сородичей. Их нужно внимательно исследовать и сжечь во что бы то ни стало. И тот клан, который сделает это первым, подготовится ко всем сюрпризам судьбы, а остальные Сородичи падут на дно и забьются в самые дальние норы. «А вентру уже наверняка всё исследовали, чтобы не потерять власть! — озарило тореадора. — Если я не подниму руку при торгах, то буду выглядеть идиотом». Торги начались. За стартовую сумму Марк мог бы купить себе надёжный гараж с качественным погребом для сна, а не тем убожеством, в котором дневал парень. «Сколько-сколько???» — охренел музыкант, но руку поднял. И не только он. Каждое поднятие руки или веера прибавляло к ценнику стоимость популярного смартфона. Пока ажиотаж большой, то нужно рискнуть и снова дать о себе знать. Повышение цены. Если это тупое решение, то придётся продавать байк и залезать в большие долги. Марк посмотрел на соседа и поймал лёгкую усмешку. Заметили — можно сворачиваться. Марк с облегчением услышал, что кто-то назвал сумму выше, и больше не поднимал руку. А торги продолжились. Суммы уже сопоставлялись с провинциальными квартирами. Удивлённый Марк чуть не схватился за голову. «Сколько-сколько??? Где вы возьмёте столько бабла??? Где вы все зарабатываете???» Наконец, отсеялись почти все желающие, кроме двоих. Крайне морщинистый старичок в смокинге с неприязнью поглядывал на невозмутимую седовласую леди в зелёном платье. Жаль, что с заднего ряда хорошо различимы лишь затылки. Марк постарался хорошо запомнить потенциальных работодателей с кошельком. Если они не пасуют, то каких-то жалких сто тысяч точно подкинут неонату за… А вот не за что подкидывать даже столько. Пока что не за что. Интересно, во главе каких сфер московской жизни стоят эти двое? Надо бы узнать их клановую принадлежность после аукциона. Пошёл отсчёт… Новая сумма! Да сколько же можно?! Лучше уж купить несколько квартир, престижную машину, открыть небольшой бизнес и ни в чём себе не отказывать ближайшие полгода! Если экономить — то лет десять! А ведь некоторые каждую копейку с асфальта подбирают! Кто из этих двух такой миллиардер?! — И лот уходит сеньору Агилар, — брюнет указал рукой в совершенно другую сторону. По залу прошлись шепотки. Несколько других Сородичей обернулись посмотреть, и Марк оказался в их числе. В противоположной стороне, тоже на заднем ряду, насмешливо улыбался тёмно-рыжеволосый смуглый юноша в костюме песочного цвета и тёмно-зелёной рубашке. Вроде бы, испанец или мексиканец, но они не бывают тёмно-рыжие, или Марк чего-то не знает о генетике? Дорогие часы и золотая цепочка на шее, как в кино, а то как же! Вероятно, многим хочется удушить этого типа его же цепочкой, чтобы неповадно было вмешиваться в чужое соперничество и дразнить русских иностранным капиталом! Чем дольше тореадор рассматривал богача, тем сильнее холодало. И пусть его внешние двадцать-двадцать пять лет и красивое личико не обманывают Марка! Видно же, что вампир! Сами такие! Рыжеволосый тоже посмотрел на Марка и игриво повёл бровью. Мол, что, завидуешь? А у меня есть ещё. Марк моментально отвернулся и, пока не объявили новый лот, шепнул Виктору: — Прости, а кто это? Виктор наклонился к уху соклановца: — Сам не знаю. Вижу его сегодня впервые. Я только успел услышать имя Мигель от старейшин. Спрошу у сира и скажу. Если Виктор — Дитя самой крутой тореадорши в городе, то она действительно может знать. Новый лот. Запечатанная папка с компроматом на генерального прокурора… Фотографии личной жизни, копии сомнительных документов, доказательства о коррупционных сделках. Торги. А быстро! Но кому это пригодится? Начальная цена уже не вызывала удивления. Вероятно, в таком аукционе принято участвовать лишь элите с тугим кошельком. Увеличение цены шло вяло. Морщинистый старичок не участвует. Сеньор тоже не шевелится. Риск для Марка слишком большой, глупо поднимать руку. Может, кто-то из не участвующих богатеев является продавцом? Значит, что у него есть дубликат этой папки. Интересно, кто из кланов обладает подобной информацией? Скорее всего, Носферату. Эти канализационные крысы умеют добывать информацию чуть ли не из воздуха, и их проклятие крайнего уродства совершенно не мешает, потому что они умеют прятаться в тенях и скрывать свою настоящую внешность за иллюзией. Сир Марка — властная стервозная баба по кличке «Ворона» — жалела, что уже не может не видеть лицо знакомого носфера, и всячески откладывала обучение Марка Прорицанию. Сейчас он мог лишь усиливать органы чувств и знал, что мог бы видеть ауры и читать мысли, если бы Ворона не была такой упёртой. Будто не ворона, а кукушка. Продано красотке Злате — местной сплетнице-тореадорше. Она слегка кивнула и положила веер на колени. Марк и не думал, что у неё тоже немалый капитал. Как ему сказали в Элизиуме в предыдущий раз, Злата в курсе многих закулисных событий. Марк даже говорил с ней, чтобы о его прибытии узнали другие Сородичи. Оказывается, Злата видела Ворону, когда та приезжала в Москву по каким-то своим делам. Это случилось ещё до того, как Марк стал вампиром. «Ты же знаешь, почему твой сир переехала в Тверь век назад?» — спросила Злата у блондина. А он и не знал. «Она что-то не поделила с предыдущим Князем... Наверное. Она всегда меняла тему, когда я хотел узнать подробности». — «Хм. Ну да, это вполне в её духе. Говоришь, ты приехал по собственному желанию, чтобы подзаработать?» Марк кивнул: «В Твери не так много возможностей. И, честно говоря, мне ближе культурное и вежливое общество, чем котерия сира. Я композитор по образованию». Злата узнала у Марка всё, что ей было интересно. Ну как тут устоять при виде двух… сексуальных рук? Светская львица вгоняла в краску своим томным голосом. Её элегантное платье напоминало о старых американских фильмах про благотворительные вечера. На лицо Марк старался и вовсе не смотреть, чтобы не залипнуть и не выглядеть деревенским идиотом. — А кто её сир? — снова спросил Марк шёпотом у соседа. — Мм? А, понял. Нас обоих становила госпожа Примоген. — Виктор горделиво улыбнулся, слегка обнажив зубы. — У моего сира хороший вкус, не так ли? Марк подождал, пока объявят новый лот — теургическое сочинение древнего философа-герметика, чьё имя Марк тут же забыл. Пошли какие-то незнакомые термины, от которых веяло не то оккультизмом, не то лже-наукой. Да ещё и на латыни. Явно не для тореадоров. Для клана Тремер — стопроцентное попадание. Это они интересуются подобными вещами. — Согласен, — ответил блондин Виктору. Торги разразились бурные. Цена повышалась с той же скоростью, что и на коллекцию зловещих картин. Марк глянул на их покупателя. Тот никак не участвовал, лишь улыбался тем шире, чем увеличивалась предлагаемая сумма. А книжка и правда старая. Но что в ней Марк поймёт? Он же только французский знает. Лох. Интересно, какому клану принадлежит этот сеньор? Как его там, Мигель? Надо подумать. Раз безумно богат — то, возможно, Джованни? Но у него фамилия не Джованни. Ворона говорила, что Джованни дают Становление только смертным из своей большой семьи. Да и «сеньор» — не итальянское слово, вроде бы. Марк захотел погуглить это, чтобы перепроверить, но побоялся показаться невежливым. Надо зайти с другого края. Что известно? Купил коллекцию картин. Тореадор? Или потом перепродаст на родине за ещё большую сумму? Или будет перепродавать по одной штуке? Может, это предприниматель из Вентру? Или будет исследовать на предмет оккультных знаний, как тремер? Или он безумный коллекционер подобных штук, словно какой-нибудь малкавиан? Кто ещё там вероятный спец по оккультизму… Носферату? Да вот как-то не верится. Ну слишком уж красавчик. У каких кланов ещё встречаются смуглые представители? Цыганское ворьё Равнос? Египетские культисты, считающие первым вампиром Сета, а не Каина? Темнокожие наёмные убийцы Ассамиты? Да кто угодно. Хоть даже из редкого ответвления. Марк поймал себя на том, что хочет смотреть на Мигеля всё дольше и дольше. Стоп! Не хватало ещё залипнуть. А то будет как в первые ночи, когда стоял перед зеркалом в наушниках пару часов, пока сир не выдернула их и не наорала в ухо. Книга продана седовласой госпоже Адель за баснословную сумму. А ведь её бюджет на картины выглядел куда скромнее… Передумала или знала, что книга ценнее? И стоит ли связываться с той, кто покупает очевидно оккультные знания? В зале зашептали. — Это Примоген Тремер, — шепнул Виктор Марку, опережая однотипный вопрос. — Не удивлён, — кивнул тореадор. — Дамы и господа! — брюнет на сцене театрально взмахнул рукой. — На сегодня аукцион окончен. Благодарю вас за внимание! Он поклонился, и присутствующие равнодушно захлопали в ладоши. Марк последовал их примеру. Он пытался вспомнить, как же зовут выступающего… Вроде бы, тоже собирает разобранные слухи — то есть он по статусу Гарпия, как и Злата. Но как же его зовут? Сородичи неспеша стали вставать один за другим. Марк воспользовался возникшим шумом и спросил у Виктора: — Прости, я забыл имя этого вентру… Подскажешь? — Хочешь, я тебя представлю ему? Такая возможность предоставляется редко. — Да, конечно! Мне работа нужна… — Тогда давай подождём его в фойе. Тореадоры встали, и Марк во второй раз подумал, какой же Виктор заметный из-за его роста. Прямо-таки баскетболист, но при этом модный. Один свитер, наверное, стоит как неплохой смартфон. Скопление незнакомых лиц дезориентировало. Кого-то легко запомнить, а кого-то — потерять на малолюдной улице. Более того, их внешние скудные эмоции никак не отличались друг от друга. Тоска, скука, серость, готовность манипулировать собеседником в своих интересах — типичное «русское» выражение лица. Лишь Виктор выделялся на их фоне своими добрыми глазами, и из-за этого Марк всё чаще смотрел на соклановца. Неужели это тоже маска, скрывающая кровожадность? Словно иностранец на Красной площади. Кстати, об иностранцах… Рыжеволосый тип пропал из вида. Наверное, не стоило поддаваться очарованию Виктора. Но впереди — большое фойе с гулями, так что надежда установить контакт с богачом ещё жива. — Ты приехал сюда один или с гулями? — неожиданно спросил Виктор по дороге туда. — Если бы… У меня нет гулей. — Как это? — удивился тореадор. — А вот так. Раньше хватало гулей моего сира. А сейчас, когда я один, найти подходящего человека крайне сложно. Марк мечтал об одинокой женщине средних лет, бизнесвумен, без тесных связей с родителями, живущей в собственной квартире или доме. И даже не важно, будут ли у неё с Марком схожие интересы. Достаточно встретиться три раза, и в каждую из этих трёх разных ночей тайно дать глоток своего витэ — так называется кровь вампира. Можно подмешать в кофе или коктейль, или даже набрать в рот и поцеловать. Уже после первого глоточка сформируются Узы Крови. Всего три уровня Уз. Первый — симпатия или неприязнь, второй — любовь или ненависть, третий — рабское безоговорочное поклонение. Наркотическая зависимость от витэ формируется у смертного уже на первом уровне. Так или иначе, любой человек покорится силе Уз… И будет готов обсуждать со своим хозяином — домитором — любые темы в любых условиях. — Тогда ты не против, если я познакомлю тебя со своими гулями? — улыбнулся Виктор. — Не против, конечно. «Почему он так охотно сообщает личную информацию чужаку? — задумался Марк. — А вдруг я бы оказался шпионом Шабаша? Или во мне уже все уверены из-за письма?» Сир Марка говорила, что Шабаш — отбитые отморозки, но их верхушка мало чем отличается от верхушки Камарильи. Именно из-за того, чтобы Марка не заподозрили в шпионаже, Ворона передала через него запечатанное письмо Князю. Юный тореадор до дрожи в коленях боялся, что отзыв о нём плохо скажется на его репутации. Но Князь, кажется, поверил, что Марк действительно лишь хочет подработать. Или только сделал вид? Люди в фойе всё так же стояли группками и общались. Только теперь к ним добавились те Сородичи, которые уже вышли из зала. Через пару мгновений Марк заметил тёмно-рыжую причёску длиной до середины шеи. Мигель общался со Златой в кругу неизвестных смертных. Виктор шёл примерно в ту же сторону. Как быть? Что сказать? К счастью, гули Виктора стояли в соседней группке. Раз красотка, два красотка, три красотка, да ещё и парнишка! Все девушки разные, но примерно одного внешнего возраста — на пике своей сексуальности. Шатенка в очках, блондинка с декольте, кучерявая рыжая с огромным количеством веснушек. Выбивался лишь пацан — тоже, кстати, с веснушками. Надоели девочки, пошёл по мальчикам? — А вот и я, девочки, — ослепительно улыбнулся их домитор. — Знакомьтесь, это Марк, мой новый знакомый, тореадор. Марк, это Лена, Даша и Полина — мои гули, а также Олег — гуль моего сира. «Еда, еда, еда, ещё чья-то еда… — добавлял про себя Марк, здороваясь с гулями. — Уже и имена забыл. Ничего, буду обращаться универсальным «скажите». Надеюсь, они не старше меня? Скорее всего, старше. Я-то недолго был гулем… О, так этот парень — не его гуль! Это что, получается, у Виктора гарем? Хахаха! Хаха… Везучий сукин сын!» Девушки очень обрадовались появлению хозяина. Сказав формальное «здрасьте», они устремили всё своё щенячье внимание на одного-единственного Сородича. Посыпались вопросы об аукционе. Виктор шутил и намекал о том, что правду он расскажет в убежище. Быстро соскочил на тему живописи. Марк в ней ничего не понимал, поэтому молча ждал своего шанса подать голос, прямо как тот «чужой» гуль. А вот девочки знали немало. Проскальзывали фразы «когда я рисовала», «когда я продавала», «когда я ставила фон». Бла-бла-бла. Марк от скуки и неловкости поглядывал на соседний кружок. «А ведь это хорошо, что я тут стою… — думал он. — Ха, а ведь с этого начинается любое грамотное соблазнение! Забавно! Будто я соблазнить его собираюсь, чёрт побери. Ладно, спокойно. Нужно показать, что нормально себя веду и совсем не интересуюсь целью… И он тоже меня заметил, не мог не заметить единственную кожаную куртку. Надеюсь, мы не встретимся взглядами, а то будет неловко. Потом я как бы подойду к Злате, она же Гарпия, с ней сплетничают все. Дальше — по ситуации. Главное — не смотреть в глаза!». — Марк, что ты думаешь насчёт того, чтобы попозировать Даше, как Олег? — наконец-то вспомнил Виктор о другом тореадоре, указав на блондинку. — Я? А я смогу? Я же не учился. Я, конечно, могу попробовать… — Не скромничай. Даш, тебе как, нужна модель с телосложением Марка? Девушка пристально осмотрела музыканта и смущённо опустила пышные ресницы. — Я подумаю. Ох, как бы Марку хотелось сейчас обнять эту девушку, помять её упругие формы и запустить клыки в тонкую шейку! А потом высосать немного крови… Или всю… Зверь жадно скребётся внутри каждого потомка Каина. — Если я как-то пригожусь, то я с радостью. — Марк поспешно отвернулся. — У меня есть некоторые финансовые трудности. — Я бы принял это в качестве благодарности за то, что я собираюсь узнать у Александры. — намекнул Виктор. «Ёпт, точно! А ведь он мне и многое другое уже рассказал!» — А, понял. А чем я смогу помочь? — Моей Дашеньке часто нужны референсы. Но меня и Олега она знает уже наизусть, нужны новые типажи. Наверное, фотографий отдельных частей тела будет достаточно? Да, Даш? — Да, вполне. — Ничего криминального. Что думаешь? Марк кивнул. — Я в деле. Обменяемся контактами? Успех! Обзавестись таким приятным знакомым так быстро — невероятная удача! Стоит только соглашаться на любое предложение и пробовать себя во всём новом — как телефонная книжка растёт. Марк не стеснялся проявлять себя перед незнакомцами в небольшом кругу общения. Это же не сцена, где нельзя отмолчаться или перевести внимание на других, если что-то идёт не так. Это компания. Это другое. Более того, Марк специально делал вид, что ему безумно нравится похвала — кому она не нравится? Ворона учила, что у любого смертного или вампира есть слабое место — его истинная натура. То, что придаёт сил, может и отнять их в самый неподходящий момент. Так что все Сородичи так или иначе скрывают, какие вещи нравятся им по-настоящему сильно. Марк обожал развлечения и тусовки «на полную катушку» и прекрасно знал, как этим можно манипулировать. Только пальцем помани в весёлое местечко — и с этим неонатом можно делать абсолютно всё. Ну уж нет, лучше притворяться тем, кем ты не являешься на самом деле. Говорить о себе только хорошее, добиваться похвалы и польщённо улыбаться. Раздался представительный цокот каблуков. Марк закончил сохранение номера, убрал смартфон в карман обратно и обернулся. По залу плыла ослепительная дама в струящемся вечернем платье и белых перчатках. Высоко убранные светлые волосы делали акцент на тонкой шее, а поблескивающая подвеска говорила о немалом капитале дамы. Многие посмотрели на неё, а не на её сопровождение — того вентру-аукциониста и его помощника. Троица шла медленно, пафосно, как в замедленной съёмке. Бледная, почти фарфоровая кожа дамы, по-особому сложенные губки и надменный взгляд говорили о дворянском происхождении. Александра. «Смотреть в пол!!! Смотреть в пол! Смотреть… в… пол…» Александре нужно посвящать песни. С неё нужно писать картины. Она — воплощение красоты и центр мироздания. Именно так. Ничто другое и никто другой не имеет значения. Счастье! Красота! Кайф! И ведь для этого достаточно продолжать смотреть… Смотреть на неё вечно… Внезапно обзор был закрыт спиной Виктора, который будто нечаянно задел локтём плечо Марка. Блондин тут же пришёл в чувство и всё-таки посмотрел на пол. «Блять, я его должник! Стыдоба-то какая!» Паренёк-гуль, ранее стоявший рядом тихо и незаметно, отошёл на шаг в сторону своей хозяйки и стал переминаться с ноги на ногу. Он нервно смял кончики пальцев и то поднимал, то опускал взгляд, а его дыхание участилось. «Бедный пацан, — посочувствовал Марк. — Не кормили, что ли, давно? Или велели ждать на месте?» Когда Александра подошла достаточно близко, её гуль дождался какого-то знака и с облегчением занял место за её спиной, рядом с помощником аукциониста. — Постойте здесь, — обратился Виктор к своему «цветнику» и подошёл к сиру. «Наверное, это и ко мне относится», — подумал Марк и остался на месте. Он не стал вслушиваться в разговор Виктора и Александры, а вместо этого прикинул расстояние от них до Мигеля. Услышит ли богач вопрос про себя? Хоть в Элизиуме и запрещено использовать Дисциплины, но никто не заметит, если чей-то слух станет острее. — Скажите, а у вас есть гули? — спросила у Марка шатенка в очках. Тореадор отвлёкся на неё, обаятельно улыбнулся и развёл руками,. — Увы, ещё нет. Я однолюб, и ещё не нашёл ту, с которой готов разделить вечность. Девушки недоумённо переглянулись. — Простите за мой вопрос… — шатенка поправила очки. — У вас есть бизнес, который позволяет вам обходиться без гуля? Как это возможно? «Если бы!» — Мимо. Я ещё очень молод по меркам Сородичей. — Марк пожал плечами. — Можно сказать, вчерашний птенец. — А-а… «Интересно, им понравилась моя романтическая фраза? Или они сочли меня глупцом, который думает, что одного гуля достаточно?» — Так что у меня ещё всё впереди. Хм… Вас здесь трое, а у госпожи Примогена только один? — Олежка — сравнительно новенький, — подала голос светловолосая художница. — А другие её гули — медийные личности, их появление здесь засветит Элизиум. Вы наверняка слышали некоторые фамилии. Спросите у Виктора. Я не знаю, могу ли я разглашать такую информацию. — Понимаю. Блондин бросил взгляд в сторону Виктора. Там образовалась уже довольно большая группа из Сородичей и их гулей. Но несмотря на то, что Виктор возвышался над всеми, по необъяснимой причине наиболее сильно привлекал к себе внимание рыжеволосый сородич в костюме песочного цвета. Александру заслонил аукционист, поэтому Марк смог спокойнее рассмотреть, что же там происходит. В то же время рядом стоящие девушки завели свой тихий разговор, окончательно мешая прислушаться к «соседям». Придётся печально ждать, как Хатико. Виктор поймал взгляд Марка и что-то сказал собеседникам. Пара минут — и большая группа распалась на две маленьких: гули и их хозяева. — …А он красавчик. Вы же не думаете, что наш и он… того? — донёсся девичий шёпот до уха Марка. — Тсс! Не при нём же! Наш, конечно, тот ещё ловелас, но нормальной ориентации. — А давайте у него и спросим. Кхм-кхм! Простите, эээ… Марк? Тореадор аж стушевался от тройного внимания к своей персоне. — Да, что? — Извините, что у нас такой вопрос, хи-хи… — Блондинка смущённо засмеялась в кулак. — В каких вы отношениях с нашим, эээ… хозяином? — В каком смысле?! «Я что, так на гомика похож???» — внутренне возмутился Сородич. — Ну, вы такой красивый, вас представили нам, а нас представили вам… Раньше такого не случалось. Кому мы тут нужны? И вы с ним не деловые партнёры. Извините, что мы интересуемся, просто… Хозяин нам никогда об этом не расскажет. Марк понял, что да, в таком контексте сложно подумать о чём-то ином. Возмущение сменилось неловким смущением. — Нет-нет, что вы! Мы с ним едва знакомы, ха-ха… Да и я бы никогда! Мне девушки нравятся. Если у меня с вашим и может что-то быть, то только что-то дружественное. Сами видели, что мы только-только обменялись контактами. А ведь отец предупреждал: подстригись, не ходи как баба, мир не состоит из неформалов, ты выглядишь как педик, ну что за сын вырос, тьфу. — А-а… Извините ещё раз. Мы не хотели вас как-то обидеть. Неожиданно рядом возник Виктор. — Ну что, Марк. Твой выход. Идём? — А? А. Ага… Блондин прощально кивнул «цветнику» и пошёл вслед за соклановцем. Из головы никак не уходила мысль о том, что два тореадора вместе — повод для смешных сплетен с радужным оттенком. «А прозовут нас голубками!» — невесело пошутил Марк в мыслях. Таким его и увидели собравшиеся. Стушевавшимся, смущённым, взволнованным. — А вот и мой новый знакомый — Марк. — Виктор указал на новоприбывшего, которого одарили несколько умилёнными взглядами. — Марк, я слышал, ты ещё не всех здесь знаешь… Поприветствуй. Это Прима Тореадор и мой сир, Александра Михайловна. Безумно красивая вампирша грациозно протянула ручку. Марк ещё никогда не приветствовал женский пол по-старинному. Он знал, что делать, но не что сказать перед этим. Леди? Здесь не Англия. Госпожа? Так говорят лишь гули. Сударыня? Но на дворе — двадцать первый век! Есть ещё французское обращение… Была не была. — Добрый вечер, мадам. Легко взять ладошку, наклониться, прикоснуться губами к тыльной стороне, почувствовать нежность бархата и хрупкость руки. Богиня. — Добрый вечер, Марк, — прозвучал её мягкий голос. После поцелуя очень хотелось взглянуть на красивейшее личико снова, попасть в плен своего проклятия, но нельзя. По крайней мере — не прямо сейчас. Марк одухотворённо напомнил себе, что да, он мужик, да ещё и образцовый подкаблучник, а это говорит лишь о правильной ориентации! И он бы с радостью стал ковриком для Александры, потому что с такими богинями юноша ещё не имел дела. Но ничего, и на его улице будет праздник. Он удовлетворит все её капризы, а взамен получит и приличное убежище, и денежки, и любовь. Надо только постараться. — Злату ты знаешь, — сказал Виктор. — Добрый вечер, Марк, — улыбнулась вторая красотка, не дав руки. — Добрый вечер, мадам, — кивнул блондин. Все вокруг старше, несмотря на внешнюю молодость. Намного старше. И они знают, что у Марка молоко на губах не обсохло. Если здесь Злата, то они знают даже то, что Марк беден как бомж. Даже не «как бомж», а «и бомж». Стыдоба. — Наш гость из Испании, Мигель де Агилар. — Рад видеть… ещё одного представителя моего клана, — произнёс сеньор на почти безупречном русском и протянул свою смугловатую руку для рукопожатия. — Взаимно! «Вау! Где он так научился говорить?» — с восхищением подумал Марк, пожимая руку Сородичу. Богач обаятельно улыбнулся, и Марк задержал взгляд на его лице дольше положенного. Каждый факт об этом иностранце звучал предельно сексуально, что уж тут говорить о голосе и внешности. Фон и окружение размылось. Что же так завораживает в этом лице? Атмосфера запретных знаний и жаркого климата? Карие глаза с игривым огоньком? Ой-ой. Надо посмотреть в сторону. Ну же. Достаточно лишь отвести взгляд. Ну же! Почему так сложно оторваться??? Это же не девушка! Да он даже выглядит младше! О НЕТ!!! «Неееееееет! Только не сейчас!!!» — запаниковал Марк, собрал всю свою волю в кулак и на последних силах повернул голову в сторону вентру. Слава Каину, тот не казался таким завораживающим. — И позволь представить моего делового партнёра, Леонида Сергеевича. — Виктор указал на аукциониста. Представительный мужчина лет тридцати-тридцати пяти также протянул руку. Марк на автомате пожал её и всмотрелся в брюнета. — Добрый вечер, — сказал тореадор. — Как же, как же. Наконец-то выпал случай познакомиться с тобой, Марк, лично. Только о тебе и говорят. Жаль, что ты опоздал на аукцион. Пропустил хорошие лоты. Возможно, тебя задержало более важное дело? Леонид навевал воспоминания о недавно просмотренных новостях или политических блогах. Строгий деловой костюм, дорогие часы. Вблизи его харизма и власть над ситуацией чувствовались гораздо сильнее. — Не мог же я приехать с пустым кошельком, — отшутился блондин, вспоминая обороты речи из экономической сферы. — Сейчас я берусь за любое дело, чтобы остаться на плаву. — И за какое дело ты взялся, если не секрет? — усмехнулся вентру. Кажется, Марк называл его не завораживающим? Глупая мысль. Этот Сородич тоже, чёрт возьми, приковывал к себе внимание. Прямо-таки молодой начальник спустился со своего кресла к холопам. — Я хорошо разбираюсь в машинах. Знаю особенности всех моделей и умею чинить их. Но ремонт новой модели — дело тонкое и требует терпения. — Интересное… занятие для тореадора, — задумчиво произнёс Мигель. — Но в искусство можно превратить всё, что угодно. Выходит, это твоё… основное занятие? — Что вы, нет. По образованию и зову сердца я композитор. У меня даже был коллектив при жизни. Правда, он распался. — И на каком инструменте ты играешь? — спросила Александра. — Электрогитара. Я также немного учился играть на фортепиано, но этому учатся все в музыкальной школе. Пробовал ударные, занимался вокалом. Жаль, что сейчас я не могу продемонстрировать вам свои навыки. В моих руках гитара может звучать как альт или виолончель, а такого изысканного звучания непросто добиться. Взволнованность не помешала говорить гладко и внятно. Чтобы улучшить первое впечатление о себе, Марк использовал особый незаметный жест — положил левую ладонь на правую. Ещё будучи смертным, он узнал маленькую хитрость, позволяющую выглядеть более сексуально. Во время горячих сексуальных фантазий о самом приятном человеке делать ничего не значащий жест рукой или ногой, а потом повторять его в ситуациях, где нужно выглядеть спокойным и крайне привлекательным. Этот жест вызывал у Марка самые приятные воспоминания из смертной жизни. А когда тебе приятно, то и другим приятно смотреть на тебя. Тореадор знал, что сейчас он улыбается куда более обаятельно, чем в самом начале. — Я слышал, что ты ищешь работу, — вспомнил Леонид. — Да! У меня есть средство передвижения, так что если кому-то потребуется курьер… Обращайтесь. Вентру прищурился. — Хм-м. Что ж, в твоём положении… Если ты зарекомендуешь себя как порядочный Сородич, то всё возможно. — Леонид посмотрел на часы и обратился к остальным: — Было приятно пообщаться в таком блистательном кругу, но вынужден откланяться. Ещё не все договоры о продаже подписаны. — Он посмотрел на Мигеля. — Буду ждать в зале, пока некоторые покупатели решат свои дела здесь и придут за своим приобретением. — Я буду здесь, Лео, никуда твои миллионы не денутся, — усмехнулся испанец. — Позволь… побеседовать с Сородичами моего клана, пока они не ушли. — Конечно, как же иначе. — Леонид одарил Мигеля не самым приятным взглядом и посмотрел на других. — Доброй ночи, дамы и господа. — Bonne nuit, Лео, — улыбнулась Александра и проследила за ним взглядом. — Всего доброго, Леонид Сергеевич, — уважительно кивнул Виктор. — Всего доброго, — повторил за ним Марк. «Что это было? Они разговаривали, как старые знакомые», — подметил блондин. Вентру забрал своего помощника и через минуту скрылся в коридоре. — Лео стал старше, — задумчиво произнёс Мигель, обращаясь к Александре. — Он ещё… считается неонатом, или уже нет? — Уже нет, сеньор, — холодно ответила она, повернулась к Злате и произнесла на французском что-то про дальнейшие планы и текущую обстановку. Марк не ожидал такого потока архаичного французского, поэтому уловил лишь общий смысл. Злата ответила также на французском, что присмотрела себе несколько кандидатов в гули, и хотела бы обсудить их с Александрой. Несколько эпитетов про старых гулей показались Марку пренебрежительными и презрительными. — Мы ненадолго отойдём в сторону, господа, — сказала Злата, смотря на своего «младшего брата». — Вы не возражаете? — Как вам будет угодно, — кивнул Виктор. Марк тоже кивнул, хотя он как раз-таки и возражал. Ему дали слишком мало времени, чтобы показать себя. К неонатам, то есть Сородичам меньше ста лет, вообще редко проявляют уважение. Другое дело — служители, которым примерно от ста до двухсот пятидесяти, и старейшины, которым ещё больше. Группка вновь распалась на несколько частей. — Кажется, темы для разговоров подошли… к концу, — нарушил Мигель паузу и повернулся к Марку. — Хотя, нет, ещё осталась одна. Я слышал, что… я не единственный тореадор, кто посетил Москву в этом году. Вы, Марк, теперь… излюбленная тема для разговоров. «А вот и мой шанс! Я обязан проявить себя хоть перед кем-то кроме Виктора!» — обнадёжился блондин и вновь положил руку в руку, чтобы уменьшить градус волнения. — Хах, да, это правда. Я приехал не так давно, если честно. — Это я тоже слышал. А ещё я слышал, что… вы отлично понимаете язык современной… смертной молодёжи. Это правда? Марк никогда не говорил о себе в таком ключе, но получил некоторое удовольствие от похвалы за спиной. — О, да, конечно, это правда! В последние годы появилось немало новых слов, и я быстро привык их использовать. Жаль, что здесь приходится выражаться иначе, чтобы все поняли. — Тогда, возможно, мне пригодится одна ваша… услуга. Я бы сообщил подробности чуть позже… — Мигель посмотрел на Виктора и выдержал паузу. Тот всё понял моментально. — Господа, — отреагировал он, — сожалею, но мне тоже нужно отойти. Если что, я буду рядом со своими девочками. — Не смеем задерживать, — улыбнулся испанец. Марк готов был поклясться, что Виктор мысленно пожелал Марку удачи. — Спасибо, что представил меня! — с благодарностью попрощался блондин. — Обращайся. «Я должен с ним подружиться! Должен! Нельзя проебать такое хорошее отношение к себе!» — подумал Марк, проводив соклановца взглядом. — Так вот, услуга, — напомнил о себе Мигель. — Или… даже не услуга. Я мог бы и сам… прекрасно справиться с одной маленькой задачкой, но почему бы… не сделать это вместе с таким… прелестным юношей как вы? Я… помог нескольким богатым детям набраться смелости, и теперь… они не просто устраивают большую вечеринку, а приглашают туда меня и моих… друзей. Внешне мы от них никак не отличаемся, но… я не хочу оказаться в центре этой вечеринки. Я не люблю, когда… на меня обращают слишком много внимания. Смертные не подходят в качестве… отвлекающего манёвра, я выделяюсь в любой толпе… в любом месте. Поэтому мне нужен Сородич, владеющий… хотя бы азами той самой Дисциплины, которая и делает нас такими… притягательными. Я бы пригласил Леонида, но он всё же… староват внешне для той вечеринки. Известные мне тореадоры не нуждаются в моём приглашении. А вот кто-то вроде тебя… испытывающий материальные трудности и ищущий связи… Мы могли бы хорошо провести время, получив от вечеринки всё, что нужно. Слишком заманчивое предложение, чтобы отказываться. — Я… я не могу не согласиться с вами, от вечеринок богатых людей есть польза. Что там будет? Мигель довольно улыбнулся. — Полагаю, что всё… что их душе угодно. И там хватит смертных на… четырёх таких, как мы. Считай это… лёгким банкетом. — Но мы друг друга почти не знаем, а я уже получаю такое приглашение… — Вот и узнаем. В прошлый раз я задержался в Москве на… несколько лет. Кто знает, как будут обстоять дела на этот раз, ммм? Марк выдохнул. — Я составлю вам компанию, раз вы приглашаете. Глупо отказываться от шанса завести хорошего гуля. — Верно. Вот это я понимаю, скоростное принятие решений, — одобрительная усмешка. — Вечеринка будет… через неделю. Даже меньше, уже в пятницу. В… девять вечера, разумеется. Но… прийти можно и позже. Она продлится всю ночь. Жаль, что нельзя посмотреть в лицо этого Сородича и предположить, не наёбывает ли он. Марк доверял своему чутью, но как пробудить это чутьё, когда проклятие клана мешает адекватно приглядеться ко всему более-менее красивому? И даже к голосу лучше не прислушиваться, потому что звуковой ряд может быть не менее завораживающим, чем визуальный. — А вы хорошо владеете русским языком, — само собой вырвалось у Марка. — Мне часто это говорят. Что ж, Марк, мы договорились о… банкете? Эти паузы перед словами могли быть попыткой как быстро подобрать замену вульгарному слову, так и вспомнить русское слово в принципе. Медленная, сексуальная речь Мигеля вводила в лёгкий транс, но Марк бы никогда не сказал, Дисциплина это или проклятие Клана Розы. Возможно, именно из-за этого проклятия тореадоры не в силах создавать шедевры, обречённые раз за разом застывать как истуканы из-за эстетического удовольствия. Да ещё и тотальная импотенция и фригидность… В таком состоянии не получится ни запечатлеть восхищающий образ, ни придумать что-то волнующее «из головы». Всё, что кое-как выходит из-под руки тореадора — бледная тень от его прежнего таланта, ведь только посредственные вещи тореадор может доделать до конца. Те же не-мёртвые мастера, которым удаётся восхищать собратьев своим творчеством, глубоко презирают его, и это единственный способ избежать воздействия проклятия. В противном случае, Дитя Розы обречён застыть и встретить Окончательную смерть в рассветных лучах или от рук врагов. Казалось бы — окружи себя тем, что тебе не нравится, и будет счастье. Но нет. Так делать нельзя. Без удовольствия от чего-то ещё кроме крови слишком легко скатиться на уровень безмозглого животного, а искусство и любовь к красивым людям может принести удовольствие. Тореадоры хотели бы творить, но легче окружить себя талантливыми смертными и предметами искусства, чем создать что-то действительно стоящее. Розы, срезанные на пике своей красоты, неминуемо увянут. Таков символ клана. Такова его суть. — Да, да!.. Договорились. Куда мне нужно будет подъехать? — Ммм… Записывай адрес. «Интересно, а он сам как долго смотрит на моё лицо? — размышлял Марк, пока печатал под диктовку в записной книжке смартфона. — Я достаточно красив для него, или уже нет? Интересно, сколько ему лет? А если он не залипает на меня, то привык к таким, как я? Или не считает славянскую внешность красивой? Или он смотрит не на лицо в целом, а, скажем, на отдельный волос? Мне бы так научиться смотреть». — А мы можем обменяться номерами телефонов? — спросил блондин. — Тц-тц-тц, какое нетерпение. Что ж… тебе очень повезло. У меня даже есть этот… символ двадцать первого века. Без него теперь никуда, не так ли? Поиск информации, хранение воспоминаний… Так много знаний о личности — и всё в одной коробочке! Ты даже не представляешь, какое уникальное устройство держишь в руках. Не доверяй ему слишком многое. Но так и быть, я дам тебе свой номер. Позволь, я наберу его и позвоню. — Мигель протянул руку. «Ого, он не такой дремучий, как мой сир!» — подумалось Марку. Тореадор отдал смартфон испанцу и стал наблюдать, как тот вводит цифры. Звонок. Короткая слабая вибрация во внутреннем кармане пиджака. Сброс звонка. Теперь не нужно опасаться, что из-за форс-мажора сделка пойдёт коту под хвост. Хотя бы позвонить и предупредить будет возможно. — Всё верно. — Мигель вручил смартфон владельцу. — Рассчитываю на очень… приятную встречу. А теперь вынужден ненадолго попрощаться с вами, Марк. Аукцион не закончен. — Да-да! Понимаю. Всего вам доброго, сеньор. — До пятницы. Мог ли Марк ещё вчера рассчитывать на то, что уже на этой неделе у него наклёвывается охота в престижном месте? Нет! Юный тореадор не верил своим ушам и глазам и не двинулся с места, пока его пропуск в мир роскоши не скрылся в дальнем коридоре. Интересно, как выглядит его номер? Блондин открыл журнал вызовов. На верхней строчке значился новый контакт — «Твоё проклятие». «Вот же пидр!!! Тоже мне, оригинальное чувство юмора», — возмутился тореадор, но не обиделся, а изменил имя на «Дохуя шутник». Потом подумал и переделал на «слишком Много Амбиций», чтобы не забыть, на какие буквы начинаются имя и фамилия сеньора. Не стоило писать настоящее имя, так как есть риск, что кто-то получит доступ к этим контактам, если смартфон потеряется или будет украден. — Ты всё, Марк? — раздался низкий голос Виктора сбоку. Блондин поднял голову и кивнул. «Ого, он интересуется моими делами, необычно!» — с теплотой на душе подумал парень. — Да, всё… У меня получилось обменяться номерами! — Так быстро? — удивился соклановец. — Чем же ты его заинтересовал? — Ну… Я молодо выгляжу и достаточно свободен, чтобы пойти на одну вечеринку… Да и я тоже приезжий, как и он. Может, он тоже неонат, как и я? Он пользуется смартфоном. Виктор сдержал смех и перешёл на почти шёпот. — Не-е. Я успел узнать, кто это. Ты не поверишь. Сир сказала, что он старейшина. Он приезжал тридцать лет назад и успел проявить себя как выходец из старых эпох. Говоришь, пользуется смартфоном? Самостоятельно? Эта маленькая деталь насторожила Марка. Он нахмурился и представил Ворону, так же свободно использующую смартфон, как Мигель создавал новый контакт в чужом устройстве. Это бы значило только одно: кто-то очень сообразительный и умный подменил Ворону. Либо кто-то молодой и смелый. — Ага. Сам… А что, так не должно быть? — Не знаю. Нужно побольше поговорить с моей, сам понимаешь. Но она никогда не ошибается, оценивая возраст. Если это действительно так, то зачем ты понадобился ему? — Он сказал, что ему нужно, чтобы кто-то отвлекал от него излишнее внимание людей там. Я получу шанс на полезные знакомства, а он получит комфортное пребывание среди скопления людей. Если честно, я не удивлён этому предложению. Он и на нашем фоне выделяется почему-то. Рыжие волосы, что ли? — Ну, он мог бы пригласить мою, раз уж на то пошло. — Виктор пожал плечами. — Или меня. Хотя… У нас и так много гулей, куда нам ещё. А у тебя их нет. — Да, ещё и это. Я куда больше заинтересован в той вечеринке, чем вы. — Могу пожелать тебе только удачи. — Виктор улыбнулся и похлопал Марка по плечу. — Береги себя и будь осторожен. Давно Марк не слышал таких трогательных слов. Отец внушал, что настоящий мужик никогда не жалеет себя. Старшие братья ржали, что Марк — неудачник, которым помыкают даже бабы. Сир хвасталась, как же круто ездить на байке без шлема и другой спецзащиты. Мол, это всё для трусов вроде Марка. Весь мир будто уговаривал юношу ходить по лезвию ножа каждый день и испытывать судьбу. Почти весь мир. — Спасибо!.. Даже не представляешь, как для меня значат твои слова. Я... Очень признателен тебе. Правда. — Сейчас непростое время для Сородичей. Мы должны поддерживать друг друга, чтобы выжить. «Твои бы слова — да в голову моего сира! Чёрт! Мне нельзя здесь больше оставаться. Как же хочется набухаться! Пойти, что ли, поискать алкаша в кустах?» — Согласен. Хм… Наверное, я пойду. — Попрощаешься с нашими? Марк вздохнул и согласился, что стоило бы попрощаться. Гнетущее чувство одиночества мешало сосредоточиться на изысканных фразах и красоте дам. Воспоминания, чтоб их всех. Александра и Злата отреагировали на уход Марка прохладно. Конечно же, они привыкли, когда добиваются их, а не они. Чего им сожалеть об уходе очередного ухажёра? А вот гули Виктора попрощались с озорными улыбками. Ну да, их хозяин же чуть ли не под руку вёл новенького. В конце Марк попрощался и с ним. «Ничего-ничего, будет и на моей улице праздник!» — думал он, идя к проходной. И тут начался сильный дождь. А зонтик Марк и не взял с собой. «Блять!» Тем не менее, Интернет обрадовал: в почасовом прогнозе погоде обещали, что дождь в этом районе закончится через полчаса. «Что ж, можно и подождать перед дверью, время есть. Не буду же я мочить новые шмотки. Жаль только, что байк не скоро высохнет!» Шум воды за дверью превращался в грустный аккомпанемент. Иногда охранник подозрительно посматривал на Марка, но тот не обращал внимания. Наконец-то выдался повод прислониться к стене и погуглить что-то полезное. Так прошло минут десять. Очень долгих десять минут. Мимо иногда проходили незнакомые Сородичи и гули с зонтиками. Как же им повезло! У них у всех кто-то есть в этом огромном городе… У них хотя бы есть безопасное жильё. — О, Марк? — заметила парня одна из гулей Виктора. Блондин посмотрел в сторону голоса. Виктор со своим цветником тоже покидал Элизиум. Все уже вышли из гардеробной и держали в руках зонтики. — Да, я всё ещё здесь, — усмехнулся музыкант и помахал рукой соклановцу. — Что-то случилось? — спросил он, когда подошёл ближе. — Я не смотрел прогноз погоды, торопился… Виктор сочувствующие кивнул и повернулся к гулям: — Ну что, девчонки, как договаривались. Встретимся уже завтра. Они почему-то попрощались друг с другом, и тореадоры остались одни. — Я сейчас поеду перекушу, — пояснил Виктор. — Хочешь со мной в отель? Если не брезгуешь, гм… доступными дамами. Марк встрепенулся. — А что, можно? Я на мели, да и зонта нет… Байк сейчас мокрый, чтобы ездить в брюках. — У меня есть зонт, машина, деньги и проверенные места. — Тореадор качнул зонтом-тростью. — Так-то я только за, но ты уже и так сделал для меня слишком много, разве нет? Мне будет нечем вернуть долг. — Да забей. Мне тоже хочется, чтобы кто-то составил мне компанию. Считай, что я учусь на тебе быть хорошим сиром. Пойдём? Ноги пошли сами. Уже под навесом Виктор раскрыл зонт и освободил половину места для Марка. Снова вспомнился вопрос гулей про род отношений между ними двумя. Однако блондин воспользовался предложенной помощью. Так они дошли до одной из припаркованных иномарок. Небеса нещадно поливали зонт, брызги попадали на ноги, но зонт над головой хорошо защищал от непогоды. — А как я потом доеду до убежища? — опомнился Марк. — Я сниму номер без окна на две ночи. Это одновременно и самый дешёвый, и самый безопасный вариант. А уже завтра я тебя подвезу к твоему байку. — Чувствую себя нахлебником. — А как делал твой сир? — Виктор открыл переднюю пассажирскую дверь. — Ну, она женщина, я удовлетворял её эстетическую нужду, — гордо усмехнулся блондин и сел в машину. «Неплохая тачка! Сухо, мягко, тихо. Сам бы на такой ездил!» — подумал он, осматривая кабину, и потянул ремень безопасности к замку. Когда Виктор обошёл капот и сел на водительское место, разговор продолжился. — И что же, всё-таки, делала твоя? — спросил тореадор, пристёгнулся и завёл двигатель. — Ну… Рассказывала мне, в каком обществе мне придётся жить… Или не жить… — А что ещё? — Снимала проституток для меня. — А ты сам не снимал? — У меня нет и не было гуля, который бы давал мне денег на… проституток! Марк чуть не сказал «блядей». К счастью, общение с интеллигентными сородичами позволило вовремя найти синоним. — Тяжело тебе придётся здесь, — сочувственно констатировал Виктор. — Уже приходится. Машина тронулась, и каждый задумался о своём под сопровождение огней ночного города. По стёклам барабанил дождь. Разноцветный свет окон и фонарей лишь подчёркивал густую тьму в переулках и за деревьями. Что там может происходить? Кто станет свидетелем, если за одним из высоких коммерческих домов кого-то убьют, ограбят или изнасилуют? Точно не пассажиры или водители в машинах. Никто ничего не расскажет, даже если увидит. Людям этой страны безразличны проблемы незнакомцев. Виктор вёл машину очень аккуратно. Во время концентрации на дороге с него слетела маска «доброго парня». За рулём сидел уставший мужчина средних лет, который уже мог бы иметь совершеннолетних детей. Возможно, даже маленьких внуков. Он ничего бы не знал о вампирах и думал вместе с другими миллионами людей, что «мировое правительство» — глупые конспирологические бредни отсталых параноиков. Был бы счастлив в своём неведении. С хорошими людьми случаются плохие вещи. Марк хотел быть хорошим парнем, зарабатывать честно и располагать к себе окружающих собственным счастьем. Плохих осуждают и лишают позитивного внимания. Если нельзя изменить мир, то, может, получится изменить маленькие частички мира? Скажем, убедить работящих дам, что они самые крутые и достойны сказочной любви? Нехватка средств с молодости побуждала парня читать о техниках соблазнения, о психологии женщин и мужчин, искать ответы на сложные вопросы и постоянно оттачивать мастерство общения. Да и, в конце концов, Марк видел большую разницу между «она с тобой, потому что ты дашь ей денег» и «она с тобой, потому что она хочет твоего внимания». Он очень старался быть не просто красивым парнем, но и идеальным компаньоном в жизни избранницы. В бытности смертным Марк состоял в двух отношениях, где выполнял чисто декоративную роль. Ему нравились женщины постарше, и он прилагал все усилия, чтобы он нравился им тоже. Он даже искал достойную работу! Только разве с музыкальным образованием найдёшь такую? Приходилось жить за счёт девушек. Зато они приходили в чистую и ухоженную квартиру, где их ждал вкусный ужин и персональный массажист. Чем не жизнь? Но нет, им подавай традиционную семью! Вот так и получилось, что Марк, полный желания спиться, оказался в баре со своими друзьями. А потом — в кровати черноволосой вампирши, которая немедленно загулила свою жертву. Виктор молчал, и его пассажир с любопытством разглядывал плывущие за окном дома. То в одном стиле, то в другом, то низкий, то высокий — не город, а большой магазин архитектурных понтов. В этом ансамбле изысков все играли на свой лад и иногда даже фальшивили. Почему же не видно руки дирижёра? Ответ прост — тайное должно быть невидимым. — Как у вас тут красиво в центре! — восхитился Марк. — Не то что в том месте, где я остановился. Как такое возможно? У вас же один мэр и один Князь на весь город! Или Князь контролирует только часть? — У нас много кланов и много маленьких доменов, — ответил Виктор, не отвлекаясь от дороги. — Иногда это часть здания, иногда это целый район. На Примогенате самые крутые отчитываются, что происходит в их районах, так что Князь всё знает. Правда, он же вентру, а у Вентру большие тёрки с Бруха, особенно сейчас. Слышал последние политические новости? — Если честно, я не увлекаюсь политикой… — Зря. Посмотри на ютубе, что ли. Я всё гадаю, нет ли гулей среди борцов за справедливость. Уж больно лакомые персоны на политической арене. Примоген Бруха давно занята политикой и мало походит на остальных бруха. Видел её сегодня? — Я ещё мало знаю местных… — Я её видел. Она выглядит, как вентру. Её зовут Марта, запомни. Я слышал от сира, что она на хорошей ноте с Князем, что удивительно. Кстати, помнишь Шерифа? Марк вспомнил сурового дядьку рядом с Князем, который внушал страх и всем своим видом мотивировал никогда не нарушать Маскарад. — Как тут не помнить. Какого он клана? — Бруха. Это Дитя Марты. Я слышал, он танкист и ветеран Великой Отечественной. Но я застал времена, когда он был лишь помощником предыдущего Шерифа. Там произошла рокировочка, всё-таки бить морды — это не дамское дело. Александра была в бешенстве, она ведь тоже добивается расположения Князя. Хорошо, что ты не застал этот момент! Вообще, советую никогда не упоминать о бруха в присутствии Александры, она до сих пор не остыла. А ещё она хочет расширить свой домен, вот только у неё и так слишком много гулей. И это её тоже раздражает. Так… Теперь твоя очередь что-нибудь рассказать. Долбанные закулисные интриги. Как же Марк надеялся в них не вляпаться! — Ну… — Он глубоко вздохнул по привычке. — В Твери живёт мало людей и ещё меньше вампиров, там такого нет. Считай, одна котерия на весь город. Ворона заправляет городом на пару со своим дружком-бруха. У них есть соратники. Преимущественно из Бруха, но есть и носферату, и я даже гангрелов встречал. Мы там больше выживали, чем жили. Эээ… Не-жили? Как правильно? Мы же, типа, мертвы. — Жили. Мы должны говорить как люди, — нахмурился Виктор. — Оке-ей. Мы там говорим «зависали». Вечно всякие походы по барам и тусам. Там зависнем, сям зависнем… — А как твоего сира зовут по-настоящему? У неё какое-то имя такое, что никому не нравится? В чём смысл скрываться за псевдонимом? — У неё смешное имя. Я обещал ей, что никому не расскажу. — Что, какая-нибудь Гертруда? — Нет, что ты! У неё славянское имя, но только… Оно ей не нравится. — И в чём же дело? Расскажи хоть это. Марк почесал голову. Он сам узнал настоящее имя чисто случайно. Интересно, родители Забавы вообще думали, что имя не определяет характер? — Оно очень сильно ассоциируется с развлечениями и низким статусом. Сам понимаешь, к агрессивной мадам такое не подходит. — А как к ней обращаться, если она к нам приедет? Не «Ворона» же! — Госпожа Кроу. Ей нравится английский вариант. Словно это прозвище сделает из деревенщины англичанку. — Ха, забавно! Примерно после таких слов Марк когда-то и узнал настоящее имя сира. — Что, позарился? А вот и зря. Стерва ещё та, и она прекрасно знает об этом. Но Виктора уже понесло по инерции. — Красивая хоть? — заинтригованно улыбнулся он. По сравнению с Александрой — определённо нет. — Ну… Сре-е-едняя. — Марк скривился и показал рукой жест «такое себе». — Она не старается хорошо выглядеть. — Ясненько… Мы приехали, сейчас буду искать место. Виктор покатался вокруг здания и наконец-то припарковался. Неужели ещё есть время отужинать? Марк взглянул на часы. До рассвета ещё порядочно. Осень — прекрасное время для Сородичей! Тореадоры зашли во внутренний двор. Гробовая тишина. Виктор открыл невзрачную дверь под множеством невзрачных вывесок. Марк прошёл за ним. Что-то не складывалось. Тореадоры Москвы должны владеть пафосными местами, а не шкериться как крысы. — Мы действительно идём в отель? — шепнул блондин, поднимаясь по лестнице. — Да. Это чёрный вход. — Аа… А почему не через главный? Виктор остановился перед дверью на втором этаже и повернулся к собрату. — И что ты скажешь Злате о том, почему мы пришли сюда вместе? Тут работает её гуль. А я всегда прихожу сюда один. — Но ты же сам предложил мне присоединиться к тебе! В чём проблема? — Как бы тебе сказать… Злата из всего делает слухи и потом грозится распустить их дальше. Тебе оно надо? Мне — нет. Подождёшь меня в коридоре. Я возьму ключ от свободной комнаты и вернусь. Марк скривился. — Но я же нормальный! Мне девушки нравятся! — Верю. Но у меня есть деловой партнёр, который охотнее поверит Злате, чем тебе. Так что давай-ка от греха подальше не будем афишировать, что мы пришли сюда вдвоём, хорошо? Я забочусь и о твоей репутации тоже. Тореадор добродушно улыбнулся и выдержал паузу. Казалось, что он говорит правду. — Ну хорошо… — смирился Марк. Виктор достал ключ и открыл дверь. Сородичи пошли дальше и вышли в чистый уютный коридор с пронумерованными дверями. Теперь верится, что это отель. — Стой здесь, — шепнул Виктор и ушёл. Получалось, что сюда мог пробраться кто угодно, у кого есть ключ от чёрного входа. С другой стороны, это же обычный запасной выход! Вон, даже табличка висит. Интересно, у всех местных Тореадоров есть ключ от этой двери, или только у приближённых к Злате? Марк опёрся спиной на стену и принялся ждать. Самое время потренировать Прорицание и прислушаться к окружению. Иногда до ушей доносятся интересные разговоры. Жаль, что в этот раз постояльцы спали. Комфортное ожидание куда лучше, чем безуспешные попытки найти работу. И от Марка ничего не зависит. Не надо выбирать жертву, соблазнять её, выслушивать её истории, притворяться её другом. Можно лишь всецело положиться на «старшего брата», который всё сделает сам. Давно Марк не позволял себе так расслабляться. Нет никаких причин, чтобы Виктор кинул его тут в одиночестве. Можно посвятить свободное время социальным сетям. Прошло минут десять-пятнадцать. Марк услышал шаги и вскинул голову. Виктор. Не кинул! Новый знакомый указал на одну из дверей и звякнул ключом. Блондин прошёл туда вслед за соклановцем. Номер встретил гостей безупречной чистотой и европейским интерьером в тёмно-пастельных тонах. Окон не наблюдалось. — Ты уже дневал тут? — спросил Марк. — Ага. Но если захочешь заселиться на постоянной основе, оформляй заранее. И договорись, когда в номере могут делать уборку. — И сколько это стоит? Виктор назвал сумму за месяц. Марк страдальчески вздохнул и сел на кровать. — Ну да, это не хостел. — Виктор развёл руками. — Зато персонал привык к особым пожеланиям клиентов. — Эх, был бы у меня источник дохода… Кстати, что там по девочкам? — Уже заказал, пока шёл к тебе. — Так быстро? — Да. — А откуда? — Из стриптиз-клуба Lilian. Там есть девочки, которые зарабатывают на стороне. Официально этот их заработок никак не связан с клубом, но владелец клуба — гуль Златы, так что часть идёт и гулю, и Злате. — А, понятно. А ты постоянный клиент? — Конечно. Одними гулями сыт не будешь, особенно когда у них синхронизировались женские дни… Виктор иронично развёл руками, и Марк невольно рассмеялся. Хоть что-то смешное в этом жестоком мире. — Они у тебя что, роботы? — со смехом спросил музыкант. — Ага, они самые! Ходячие автоматические распылители вкусных запахов! — Погоди, а почему тогда ты привёл их в Элизиум?! — Этот случай был неделю назад. Сейчас всё в порядке. — А-а, ясно. А почему ты не выпил из них сейчас? — Почему же не выпил? Выпил. Но этого недостаточно. Из одного человека пить нужно не чаще чем раз в две недели. Если раз в неделю, то у него начинаются проблемы со здоровьем. Разве ты этого не знал? Я пью совсем понемногу, поэтому мне не хватает. — Не-а, не знал. Откуда? У меня нет гулей. Виктор похлопал Марка по плечу. — Спрашивай совет, если нужно. А я при случае спрошу у тебя. Договорились? — Договорились. Марк грустно посмотрел на Виктора, уставился в стену, нахмурился и обнял себя руками. Виктор присел рядом. — Что-то случилось? Выглядишь удручающе. — Да нет, ничего. Накатили воспоминания… Забей. — Ладно, как скажешь. Но никаким воспоминаниям Марк не предавался. Голос старой жизни велел подозревать нового знакомого во всех немыслимых и мыслимых грехах, а голос надежды рисовал картинки, где новая дружба выглядит лучше прежней. И очень хотелось кому-то поныть. С чувством, с расстановкой. Да хоть даже незнакомцу. Повисла тишина. Виктор уткнулся в смартфон. А ведь он был готов выслушать, что не каждый делает. Может, даже хотел поддержать ещё немножко, а Марк вот так просто взял и отказался от руки помощи. Что, если больше не будет такого момента? Тореадор решился. — Я получил Становление несколько лет назад… — тихо начал Марк. — У меня отстойный сир. Она плохой учитель, плохой наставник, плохой друг. Она унижала меня, подсмеивалась над моим лицом. Мне было очень плохо, когда пришлось притвориться мёртвым. Моя семья всё ещё жива. У меня не было настоящих друзей с тех пор. А ты… Ты дал мне надежду, Виктор. — Правда? — Да. Благодаря тебе у меня чувство, что я начал новую жизнь, и у меня может быть что-то хорошее. Собеседник усмехнулся, отложил телефон и прижал к себе Марка за плечи. — У тебя обязательно будет что-то хорошее, друг. Ты бессмертен и застанешь такие технологии, о которых и мечтать не мог! Вот смотри. Виктор рассказал о том, как в его жизни появлялись всё новые и новые изобретения, начиная с девяностых. Выходило, что он хоть и старше, но годится всего лишь в отцы. А с такой внешностью — и вовсе в старшие братья. Его шутки и остроумные замечания поднимали настроение и веселили. Так Сородичи и проговорили до тех пор, пока в дверь не постучали. Целых четыре гостьи удивили Марка. Каждая из девушек могла стоить на несколько косарей в час как минимум. Но это ещё не всё. Как минимум две видели бы, как из двух других пьют! Довольно быстро Марк понял, почему Виктор не беспокоится. Оказывается, девушки заранее готовились к очень лайтовым запросам вроде завязанных глаз, прикосновений и поцелуев с покусами. Марк принюхался, уловил горький аромат алкоголя и отвёл Виктора в сторонку. — Это нормально, что они подвыпили? — шепнул он. — Конечно. Для некоторых это первый опыт. Давай поговорим с ними немного, чтобы они расслабились получше. Ты каких хочешь? — Ну ты и спросил. Я… Я не знаю. Мне их жалко. — Тогда возьми себе вон тех, в чёрной и розовой блузке, они спокойно относятся к этому. А я подарю новеньким приятные воспоминания. Смотри. Виктор обратился к девушкам с предложением поговорить немного, чтобы разрядить обстановку, и сел рядом с новенькими. Попеременно смотря в глаза то одной, то другой девушки, он спрашивал о последних фильмах и сериалах, о музыке и музыкальных клипах. Марк сел на другую сторону кровати и поймал себя на том, что завидует Виктору, и заслушался, как умело тот обращает на себя внимание молодых красоток. Ему смотрели в рот. Марк даже сам рассказал, что ему понравилось из последних хитов и почему, и все, даже Виктор, внимательно выслушали его. И Марк не использовал Дисциплину! Первая способность Присутствия как раз позволила бы быть услышанным наверняка, но юный тореадор забыл о ней. И вот почему: взгляд Виктора так расслаблял… Кто-то из девушек спросил, где можно познакомиться с такими красавчиками, и Виктор умело отшутился. Марк вспомнил про Присутствие и обратил на себя внимание ближайших девушек. — Жаль, что мы встретились в таком контексте. С вами интересно общаться. — Хи-хи, надеюсь, ты не влюбишься в кого-то из нас. А то такое случается… — А я надеюсь, что ты не влюбишься в меня, — томно парировал Марк. — Именно поэтому я тоже хочу, чтобы вы завязали себе глаза. Я так устал, что на меня западают, не узнав обо мне ничего. — Именно поэтому ты заказал нас? — Нет. На самом деле, это затея моего приятеля. Мне было грустно, и он предложил устроить что-то вроде мальчишника. — А какие у тебя фетиши? — Гм, я ещё не определился. Но затея с завязанными глазами и без секса звучит… необычно. Виктор включил сексуальный медляк и предложил приступить к тому, ради чего здесь все собрались. Стриптизёрши расселись по две с каждой стороны кровати и завязали глаза приготовленными лентами. Марк посмотрел, что будет делать соклановец. Тот начал с прикосновений к телу сразу обеих, водил подушечками пальцев по рукам и шеям. Марк повторил за ним. Девушки дышали прерывисто и громче обычного. Виктор — а за ним и Марк — ласкал обнажённые участки на их телах, протяжно выдыхал около их ушек и дарил лёгкие поцелуи под подбородком и в плечико. Кто-то стиснул одеяло. От кого-то раздалось шкрябанье пальчиков о пододеяльник. Кто-то вздрагивал и терпел мурашки. У кого-то вырывались смущённые смешки. Клыки Марка непроизвольно отросли и заострились. Сколько ещё ждать? Удивлённый вздох наслаждения. Значит, Виктор сделал первый укус. Марк сделал несколько «холостых» покусов в шею, притворившись, что не собирается причинять боль зубами, а затем с наслаждением впился в самую удобную часть шеи и прижал к себе парализованную девушку за талию. Долгожданная тёплая кровь полилась в глотку. Ничто не вызывало такого жгучего желания, как этот символ жизни. Небольшое количество спирта добавляло терпко-солёному вкусу пикантной горькости. Как забавно, что человек не сможет вырваться из Поцелуя вампира, какой бы крепкой волей не обладал. Марк и сам помнил, какого это — пребывать в состоянии наивысшей, органической точки наслаждения. Перед тем, как ему даровали Становление, из Марка пили по-обычному и не раз. Он даже жалел, что теперь никто из Сородичей в здравом уме не выпьет из него снова. С другой стороны, мясной вкус человеческой крови приводил тореадора в не меньший экстаз. Сородичи живут ради таких моментов. Главное — не забыться, отсчитывать глотки, отслеживать пульс жертвы и вовремя остановиться. Останавливаться сложно. Инстинкты кричат, что нужно доесть добычу до конца, выпить всё, пока дают. Если Сородич слишком голоден, он может не сдержаться и так и сделать. Это всё равно что надкусить вкуснейшее дорогое блюдо и уйти. Хорошо, что есть второй человек! Виктор медленно зализал ранки и прошептал своей жертве: — Всё хорошо? Здесь твоя эрогенная зона. — Д-да… — ослабленно выдохнула она. Марк повторил манёвр и спросил то же самое у своей девушки. Она промямлила: «Ага…» — и опёрлась на плечо тореадора. Ранки затянулись на глазах. Напоминанием о Поцелуе остался лишь красный круглый засос. Марк уложил девушку на кровать и приступил к следующей. «Прости, если из-за этого ты заразишься СПИДом!» — подумал блондин прежде, чем вонзить клыки во второй раз. Но удивительно, как кровь выколачивает из головы вампира все сожаления и тревоги. Сородичи вновь ловили кайф под аккомпанемент из жалких постанываний и возбуждённого дыхания жертв. Неизвестно, что именно вызывало такую реакцию — клыки, слюна или же неведомая магия, но вампиры знали о побочном эффекте Поцелуя. Жертвы даже не чувствуют боли, если ты не из клана Джованни. Приходится воздействовать руками на другие эрогенные зоны, чтобы потом тебя не обвинили в подсаживании на наркотик. А то КАК игривый укус в шейку может быть ТАКИМ сногсшибательным вплоть до потери здравомыслия? Жаль, что маскировать Поцелуй сексом — слишком дорогое удовольствие. Жажда только увеличивается, если поднять член усилием воли. Поэтому какой смысл делать себе эрекцию, когда можно трахнуть рукой? Ощущения почти те же самые. Марк постыдно вспомнил, как пару раз делал кунилингус для разнообразия. Этот маленький грязный секрет он собирался держать в тайне вплоть до Окончательной смерти. Чувство ли стыда, или же воркование Виктора со второй отпитой девушкой — это помогло Марку остановиться снова и привести шею в порядок. Что заживляет ранки от клыков — тоже не ясно. Ранки от чужих клыков заживить зализыванием не получится. Но пусть эта загадка останется клану Тремер. Захотелось немножко пошалить. Марк втянул клыки и погладил девушку по плечам, грудям и коленям. Она ещё подрагивала от приятного паралича. — Э-это что?.. — спросила она шёпотом. — Я изучал акупунктуру… — туманно ответил Марк, снимая с её глаз ленту. — То есть это не наркота? — Хм-м… Мои предварительные ласки, возможно, и правда, та ещё наркота. Понравилось? — Да вообще! — Уже можно снимать повязку? — спросила другая стриптизёрша. — Можно, — громко ответил Виктор. Кто-то машинально пощупал место укуса. Бесполезно, даже намёка на ранки там уже нет. — Что-то ещё будет? — Я удовлетворён и тем, что доставил вам удовольствие, — улыбнулся Виктор. — А ты, друг? Тот задумчиво водил рукой по животу девушки. — Я тоже. Да. Наверное. Может быть? Не знаю. Мне понравилось. Марк пялился вникуда и глупо посмеивался, представляя, как он будет себя вести под двойной дозой алкогольной крови. — Тогда отлично. Как себя чувствуете, девочки? После эмоционального перевозбуждения неплохо бы полежать и поспать. — Хорошо. Странно, что таких эмоций можно достичь без секса. — Вас проводить до машины? — Да не надо, сами как-нибудь дойдём. Верно, девчули? Другие стриптизёрши покивали. Виктор зашелестел купюрами. Марк даже не стал смотреть, какого цвета эти купюры. Зависть — плохое чувство. Чувствовать себя должным на неподъёмную сумму — вдвойне ужасно. Прощание с гостьями получилось крайне дружелюбным. Виктор успел посмотреть всем им в лицо и сказать, что красавицы очень помогли сегодня. Их глаза восторженно блестели, а кто-то грустно вздыхал и жалел, что приходится расставаться. Только Марк почему-то чувствовал себя лишним. На него посматривали, но не с щенячьим обожанием, а с привычными вежливыми улыбками. И вот, тореадоры повесили на дверь табличку «не беспокоить» и остались наедине друг с другом. — И куда к тебе столько влезает? — не сдержался блондин. — Что, прости? — А то и самое. Ты успеваешь уделить внимание все-е-ем… Пиздец! У тебя нет кого-то единственного? — Да ты пьян. — А ты нет? Твои тоже воняли выпивкой. — Хочешь знать, что думаю я? — Да, твою мать! Марк отметил, что его несёт куда-то не туда, но не знал, как закрыть себе рот. — Я вижу, что тебе нравится моё внимание. У тебя это написано на лбу. — Виктор ткнул пальцем в лоб соклановца. — Не надо так делать. — Марк сделал шаг к стене и отвёл руку Виктора от своего лица. — Извини. Но и твой мат всё равно что иглой в глаз. — А как иначе мне описать свои чувства, а? Тут же пиздец! — Ха, ещё скажи, что эти чувства ко мне. — Виктор в ожидании скрестил руки на груди. Марк поджал губы и всплеснул руками. А ведь определённо что-то было. — Да ну тебя! Скажи, ты ведь использовал Дисциплину, да? Когда разговаривал со всеми сразу. — Ну да, использовал. А ты нет? — На тебе я ничего не использовал. Я сам, ёпта, попал… Вот что это за пиздец? Я не пидор ссаный! — Успокойся, Марк, в тебе говорит спирт. — Как мне успокоиться, когда я мало чем отличался от проституток?! Сколько я тебе должен теперь? — Да нисколько. Я же предлагал, а не ты попросил. Исчезновение гипотетического долга погасило часть бури. — Ну ладно. Спасибо тебе… Теперь я сыт. Блондин рухнул на кровать и тяжело вздохнул. Виктор улёгся рядом. — Марк, если что, я не сужу людей по их чувствам и ориентации. Я весьма толерантно к этому отношусь. — Но ты же не из этих? Вокруг тебя много баб… — Из какого века ты пришёл, пацан? Говоришь, как шаблонный персонаж анекдотов за триста. — Я типа пытаюсь выглядеть крутым, — пробурчал Марк. — Сейчас не круто быть гомофобом, друг. По крайней мере, в развитом мире. — Учту. Знаю, что у меня был тот ещё Мухосранск. — Я хоть и не считаю себя бисексуалом, но всё чаще замечаю, что не побрезгую пить и из парней… Может, уже пора переходить на расширенную диету, как думаешь? Я слышал, что в гей-клубе легче склеить кого-то. Да и крови в пацанах больше, чем у девушек… — А сколько тебе лет? Да, вот так вот, в лоб. Хватит играть в Шерлока Холмса. — Пятьдесят два. А тебе? Ну точно в отцы годится! — Двадцать шесть… Виктор чуть не засмеялся в голос. — Да я почти в два раза тебя старше! Круто! — Что в этом крутого? — Я так свыкся с мыслью, что я внизу статусов. Ну подумаешь, Дитя Примогена. Неонат же, как ни крути. Уже… сейчас посчитаю… двадцать… семь? Ага, то есть тебя родили через год после того, как меня Становили. — Жутко. — Да фигня разница! Вот у меня с Александрой ого-го разница. Она застала времена Екатерины Второй! И ничего, как-то общаемся. Она такая сексуальная в постели! И умная, хоть и блондинка! Может, именно поэтому во второй раз я загулил блондинку… «А ведь я тоже блондин!» — подумал Марк. — Любишь светловолосых? — Не знаю. Но мне нравятся девушки, похожие на Александру. — А я на неё похож? Виктор пригляделся к собрату, будто видел его впервые. Марк стыдливо смотрел в сторону. — Ну… Ты тоже блондин. И тоже лежишь в одной постели со мной. — Нам осталось только раздеться, да? Немой вопрос в глазах старшего тореадора. — Я пошутил! — дал заднюю Марк. — Хотя… Рубашки же помнутся, если мы отрубимся в них. Да, я это имел в виду. Это… Да. Что так смотришь? Не смотри, эй!.. В небесно-голубых глазах Виктора горела искорка интереса и беспрекословное намерение удовлетворить этот интерес. Марк вяло закрыл себя руками. Виктор мягко коснулся его запястья. Марк вздрогнул и попробовал отшутиться. — Ты же не ради этого меня сюда пригласил, эй? — Нет, конечно. Но ты смотришь так, словно хочешь, чтобы я продолжал. Да и что это такое? — тореадор приподнял руку Марка за запястье двумя пальцами. — Фальшивое препятствие? Ха-ха, ты точно провоцируешь меня продолжать. — Да я вот думаю, каждая ли твоя любовница получает такие материальные плюшки, как я сегодня. — И как, нравится? — А ты предлагаешь повторить? Виктор усмехнулся, привстал на локтях и навис сверху. — Пока не предлагаю. Мы пьяны, и завтра будем с фейспалмами вспоминать о сегодняшнем… эээ… о том, что происходит сейчас. Марк обратился к своим желаниям. Он так устал. Переезд, угождение всем и вся… И этого недостаточно, чтобы понравиться женщине, которая сама решит все проблемы. Виктор вот их решает… Легко упустить из виду, что потребность в любви — это тоже проблема, которую Виктор способен решить. Стало страшно. А вдруг он прямо сейчас использует Дисциплины? Или будет использовать, если Марк откажется? — Брат, прости… Давай реально только на трезвую голову. А? Пожалуйста? — с робкой надеждой спросил Марк, беспомощно сложив руки на груди. Внутри всё клокотало от предвкушения странной любовной связи. — Хм. Ладно, ты прав. Что-то меня занесло. Извини. Виктор встал с кровати и посмотрел на часы. — Скоро рассвет. Давай и правда разденемся, жаль рубашки. Вроде бы, надо радоваться, но… кто оставляет лежать в таких бурных эмоциях?! — Ага… — выдавил Марк и тоже встал. Подготовка ко сну выдалась слишком быстрой, чтобы можно было взять и забыть про заигрывания Виктора. Тем более, свитер с рубашкой прятали красивую рельефную мускулатуру. «Да с какой планеты ты прилетел?!» — позавидовал Марк и отвернулся, чтобы НЕ ДАЙ КАИН не залипнуть. «Так! Я. Не. Пидор!» — произнёс про себя музыкант, лёг и решительно настроился повторить отказ, если Виктор продолжит подкатывать. Но тот повернулся спиной к соклановцу и молчал. Неужели это совсем всё, и даже дружбы не выйдет? Может, нужно немножко потерпеть, чтобы купаться в халявных трапезах? Что же делать? Как ни крути, а выживать в одиночку сложно. — Ладно! — не вытерпел Марк. — Я готов попробовать, если ты захочешь! Вот что это такое, а? Я думал, ты не будешь меня слушать. «Что я несу? Я совсем не это хотел сказать! Дебил…» — Мы живём в цивилизованном обществе, — ответил соклановец. — «Нет» значит «нет». «Куда-то не туда идёт разговор… Попробую отшутиться», — подумал Марк и усмехнулся: — Ха-ха, может, завтра я уже не буду таким раскованным! — Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? — не понял Виктор шутку. — Эээ… Ну что за вопрос?! Мы импотенты, чувак! Я просто хочу, чтобы это чёртово волнение прошло. А что хочешь ты? — Когда я соблазняю девушек, они смотрят на меня очень похоже. Наверное, это можно назвать рефлексом… Может, мне захотелось тебя соблазнить? Наверное. Извини, если это обидело тебя. Марк страдальчески вздохнул, тоже повернулся к Виктору спиной и со злостью ударил матрас. — Меня трясёт! И ты в этом виноват! — Оу, теперь ещё и я виноват в том, что ты в себе не разобрался. — Я разберусь. Я попробую. Я не знаю. Давай просто дружить. Даже с такими историями. — Ага. Доброго сна, друг. Марк перевернулся на спину и накрылся мягким одеялом. Виктор тоже перевернулся на спину. — И тебе доброго… сна… Безжалостный торпор намертво сковал сознание и тело Сородичей с первой секунды восхода. Когда Марк проснулся, Виктор уже сидел на кровати одетый и со смартфоном в руке. Трезвый мозг подкинул воспоминания о вчерашнем. Стало невероятно стыдно за своё поведение. — Бля-я-я!.. — простонал блондин, шлёпая себя по глазам. — О, с пробуждением. Вести себя, как герой дешёвого чтива для маленьких девочек — это ужасно. Откуда взялись все эти гейские эмоции? Наверное, от алкогольной крови, стресса при адаптации в новом обществе, внутренних комплексов… Сверху ещё наложился эффект от вампирских чар. — Прости, Вить, я был вчера не в себе! Такую хуйню нёс! — Ничего, бывает. Только не матерись. Сложно не материться, когда тебе стыдно за себя прошлого. Марк вздохнул: — Прости. Давно меня ждёшь? — Да так, минут десять-пятнадцать. — Ого… Я ещё не встречал Сородича, который просыпался бы раньше меня… — Смотри западный ютуб почаще и держи мысли в узде. В котерии сира довольно легко прослеживалась связь между тем, во сколько Сородич просыпается, и тем, как сильно он похож на скопление животных инстинктов. Чем меньше человеческого, тем ты ближе к Зверю, и тем позже ты избавляешься от торпора после заката. Марк встал и принялся одеваться. — Там же разврат один. Разве это не плохо? — Плохо жить как паразит и презирать людей иной сексуальной ориентации. «Это он что, типа про меня?» — нахмурился музыкант. Он понимал, что таких как он называют альфонсами, но нисколько не стыдился этого. — Может, ты и прав. Но ведь многие девушки живут за счёт парней. Разве это не нормально? Это должно работать в обе стороны. — Это где тебе попадались такие девушки? — Виктор поднял правую бровь. — В Твери? — А тут что, таких нет? А как же все эти ток-шоу по телику? Марк не просто так спросил об этом. В его первой семье шум телевизионных передач символизировал уют и стабильность. Мама часто приводила в пример известных людей. — А ты ещё смотришь телик? — фыркнул старший тореадор. — Там же одна пропаганда и устои старых маразматиков. — Ну… Я в детстве смотрел. А что насчёт тебя? У тебя аж три гуля. Кто-то точно живёт за счёт другого. — Они живут в моём доме, и все мы зарабатываем деньги. Формально я ещё живее живых. У нас общий бюджет. — Ну ты и выкрутился. Виктор развёл руками и очаровательно улыбнулся. — Ты тоже так сможешь когда-нибудь. Ну что, пойдём? — Ага. Погоди… Ща, приму душ, пока есть возможность. — Ну давай. Только быстро, у меня дела. — За пару минут управлюсь! Подвезёшь меня потом к Элизиуму? — Конечно. Новая ночь не обещала ничего приятного. Ночь в принципе не умеет обещать. Нет дождя — и на том спасибо. Виктор подбросил Марка к байку, тепло распрощался, и музыкант отправился в задрипаный гаражный кооператив. Следовало хорошенько поработать в автомастерской, чтобы заслужить свой угол в гараже. Всё по-старому. Никакой мягкой кровати, никакого комфортного душа. Машинное масло, старые инструменты, вонь и матерщина. Не по-тореадорски. Марк грустил. Он не знал, мог ли он называть Виктора своим другом, или же тот продемонстрировал обычные московские манеры. Новый приятель произвёл впечатление вечно галантного и внимательного к деталям современного джентльмена. Что уж там таить, Марк любил, когда о нём заботятся. Его отец не собирался принимать младшего сына таким, какой он есть, и Марк часто отзывался о нём как о козле. Вот бы отец был таким же, как Виктор… «Ну не может же он играть роль моего сира! — думал тореадор. — Ну бред же! Он меня знает всего пару суток! Так, надо отвлечься». Марк включил свой любимый индастриал метал, но это не помогло думать о машине. Музыка только сильнее напоминала о давно утерянной смертной жизни. Весёлые репетиции с друзьями-музыкантами, тренировки на турниках. Посиделки с младшей сестрёнкой, во время которых она училась завязывать косички. Разнообразная еда, шашлыки под тёплыми лучами весеннего солнца. Концерты. Первые влюблённости и серьёзные отношения. Всё это в прошлом. Теперь есть только Зверь, жаждущий крови, прямо как в тексте одной из песен. «Может, попробовать что-то новое? То, чем бы я никогда не увлёкся в Твери?» — подумал Марк и стал гуглить виды искусства и современные хобби. Пазлы собирать не хотелось. Клеить модельки техники — тоже. Тореадор стал мыслить в более эротическом русле. Рисование отметалось по причине отсутствия навыков. Марк наткнулся на шибари и подумал, что для этого занятия точно не нужно много умения. Только бы найти подопытную. Или можно закрыться погребе и попробовать на себе. А верёвку — чего её покупать? Тут своя есть, правда, хозяйственная. Можно позаимствовать на полчасика, никто даже и не заметит. И раз стыдно что пиздец, то, значит, мозг не будет донимать философствованием о роли Виктора в новой жизни. Как только Марк отремонтировал тачку и сообщил об этом хозяевам мастерской, он захватил моток верёвки с собой и отправился в свой гараж.