Гордость Морского Дозора

Портагс был благословением для Дозорных И не только как перспективный новичок и сильная логия, сколько как тот человек за которым хотелось идти и который поддерживал моральных дух среди остальных бойцов. Его собственный взвод (Пиковые пираты) и корабль (Кусок Спадилы) спустя девятнадцать лет после смерти Голда Роджера, рассматривался как самый лучший вариант прохождения службы среди морских пехотинцев по вторую сторону Грандлайна. Отличное командование в виде самого капитана Эйса, преданные делу доброжелательные товарищи, также данный экипаж находится на хорошем счету у командования, что также обеспечивает возможность скорого дальнейшего повышения (никто не знает откуда пошли такие слухи, ведь сам состав экипажа Пикового подразделения насколько успешно можно судить не менялся после достижения предельного количества командного состава корабля… хотя тот факт, что на корабле был такие позиции как «писатель»). Вообщем мечта, а не подразделения. Только был момент связанный с абсолютным отсутствием какого-либо порядка или способа для подачи заявления на службу на указанному корабле. Никто не знал: как набирается экипаж, каким образом он работает, как туда можно попасть и почему достаточно часто можно заметить на борту недавно повышенного до звания контр-адмирала верхушек морского дозора. Начиная с не безызвестного Гарпа-героя, который также является гордым дедушкой и кошмаром для всех людей, которым довелось по счастливой возможности быть учеником (или пушечным мясом) упомянутого Монки Д., заканчивая тройкой адмиралов, что подводит к другой, более пикантной и скрытой от общественности информацию… Портгас Эйс, восходящий по карьере морской дозорный, имеетвлияниена известную тройку адмиралов. Тех самых адмиралов…

黄猿 Kizaru Желтая обезьяна

青雉 Aokiji Синий Фазан

赤犬 Akainu Красный Пес

… хотя иначе и быть не могло. Особенно в отношении дитя, который часто гонял на базу дозорных и буквально рос на их глазах от дикого ребенка из джунглей до вежливого и очаровательного хорошего морского пехотинца. Который рос буквально на борту корабля каждого адмирала, кому была оказана честь присматривать за буйным внуком Гарпа. И у каждого из адмиралов появилось слабое место в сердце для огненного паршивца. И вместо «паршивца Гарпа», он стал «их паршивцем», их петардой (случайное получение фрукта огненной логии, как никогда стало судьбоносной иронией). Сакадзуки очеловечился, прежде резкий нрав сгладился. Борсалино не только глумливо улыбался, а снова искренне и без сладкой и токсичной фальши (будто снова вернулся в те времена, когда с друзьями разделял празднество старины Ку…), Кудзан будто бы очнулся от собственной ледяной колыбели и снова был активным и не таким отрешенным.

А как иначе?

Паршивца легко было любить.

И тяжело убить.

(не в физическом плане, нет. Искусства, навыков и просто пули из морского камня будет достаточно. Но внутри, что-то вставало комком в горле у каждого адмирала, стоило им представить как жизнь утекает из их Петарды Морского Дозора) Да и просто факт выживания после тренировок и персональных прогулок с дедушкой в представлении Гарпа кулака вызывало здоровое признание и уважение. Не даром среди своих же он был признан двинутым. А тут внук, который помимо того, что связан с Монки Д. Гарпом, был отличным отвлечением для персонального главного источника головных болей Сэнгоку, из-за чего минимизировать имущественный ущерб и моральное поражение среди морских офицеров существенно снизилось (на вторую неделю без ремонта кабинета и осознания причины такого чуда адмирал флота Сэнгоку-сан открыл бутылки хорошего саке и лично подписал приказ, который делал нахождения ребенка в морском штабе законным. Сэнгоку с момента собственного выпуска не был настолько счастливо пьян). И четыре моря благословленных, в своей сути, Эйс до боли напоминал и Сакадзуки и Кудзана в юности (слава моря и океанам, что не на своего легендарного деда /и что более радостно не на своего предположительного отца революционера/). Умный, умилительный, резкий тем не менее на слова и нецензурные выражения, достойные рта юного моряка, Эйс был… хорошим. Настолько не просто даже хорошим, сколько Эйс был просто Эйсом. И этого было достаточно.       Борсалино окончательно продался в момент, когда Портгаса, который в приступе животного голода съел пасту Кидзару с его тарелки, со слезами на глазами и противно растекающими слюнями приговаривал, что «это было лучшее что придумала вселенная, дядя Бора». Борсалино, пораженным в самое сердце от изящной (совсем нет) наглости и умилительного комплимента сам прослезился и от картины возникшей перед ним (Вегапанк, Кума, Бон—) от чего просто дал ребенку следующую порцию пасты взлохматив волосы парнишки, мимолетно также заметив, что дитя-то слишком худощавое. В тот день Гарп, который устроил импровизированную тренировку-погоню своему внуку до конца дня больше не видел Эйса. Лишь на следующий день Борсалино соизволил позвонить и уведомить беспечного, но все еще беспокойного на разрушения в приступе паники дедушку о новом местоположении малыша Портгаса. Упомянутый малыш в то же время уплетал свой завтрак из булочек с мороженным и какао, пока сам адмирал пил кофе.       Аокидзи как личный студент Гарпа был первый, кто встретил дикого, только вытащенного с джунглей, внука, а также первым, кто был оставленным в качестве няньки. А также Кудзан был тем, кто первым узнал о причинах скорого изменения места жительства паршивца. Нельзя не понять, когда вот ребенок кричит и вырывается, но вот он безжизненное падает в объятьях Гарпа. И выражение учителя Гарпа было обеспокоенным, а хватка на ребенке нежной. То, что происходило на корабле Вице-адмирала нельзя описать в двух словах, но к моменту прибытия в главных штаб ребенка можно было заметить новую связь между малышом и Аокидзи, которого в свою очередь и после прибытия и окончательного обоснования Эйс в корпусе морского дозора можно было встретить спящим вместе с ребенком по расписанию. Нарколепсия имела свои крохотные плюсы в виде установленных тихих часов как и для молодого человека, так и поводов для оных для ледяной логии (только единицы знали, что несмотря на всю постоянную леность и нежелания заморачиваться, в такие моменты обороноспособность Кудзана повышалась, а Хаки наблюдения охватывает все здание как минимум,а узоры мороза можно было встретить то тут то там на окнах как предостережение). В случае Сакадзуки… На нем пацан вырос как…. Как он не знает даже сказать кто. «Как ракушки на днище корабля» — мимоходом вкинул дохуя умный Кидзару. Просто однажды Сакадзуки был вынужденной неожиданной нянькой для годовалого ребенка. А потом годовалый ребенок потянул к нему ручки и улыбнулся. Не единожды. И Сакадзуки просто…. Привязался. Даже спустя года, после того, как Гарп забрал ребенка — которого Акаину присматривал вроде бы всего лишь месяц, но это казалось целой жизнью — а после снова появился с подросшим паршивцем с Аокидзи, стоящим за спиной, он не мог не признать, что ребенок запал ему в душу быстро. А после с ребенком и через него снова начал общаться и с Борсалино, и Кудзаном. И абсолютная справедливость впервые приобрела глубину, а не только категоричность. И просто как порою иронично понимать, что трое адмиралов, которые после Охары много лет держали молчания вне работы, когда произошел у них раскол, снова едины, и причина этому Сосредоточена в одном конкретном ребенке.

Кудзан разговаривает с Сакадзуки и искренне улыбается

Борсалино участвует в разговорах не только как буфер и может более свободно отпускать дружеские издевки

Сакадзуки оставляет маленькие улыбки.

Все трое з а к р ы в а ю т глаза, когда ребенок растет и улыбается, а его с х о д с т в о с одним не благородного происхождения королем бьет исподтишка. Они м о л ч а т, когда ребенок высказывает сомнение и приходит к ним с вопросами, и они о т в е ч а ю т на них (десять лет назад каждый из них по отдельности казнил бы наглеца)и продолжают при этом молчать. Пираты на морях не осознают разницу в поведении элиты пехоты, пока огненная логия не плывет с одним из адмиралов. А после… После посещения на острова новой восходящей звезды пехоты, то или иное правительство может недосчитаться тех или иных дворян. После одного такого случая белоусовцы странно запечатляются на ребенке, из-за чего не единожды члены экипажа команды «Пик» жалуются о желании йонко украсть их капитана и действиях командиров команды Белоуса с намерением украсть их капитана. Ребенок остается вежливо нарочито несведующим, но по Новому миру, особенно по территории Белоуса, плывет с одним из вице-адмиралов (один раз Марко Феникс сумел украсть огненную логию на неделю, впоследствии за, на тот момент, командором явился сам Гарп Кулак).

Мир чувствует перемены.

Ребенку, а после юноше не позволяют даже пересекаться с Небесными Драконами. А всякую угрозу на столкновение пересекают доверенные лица с экипажа. Эйс становится все сильнее и сильнее, но взгляд тоски, который переодически кидает общий ребенок Дозора на горизонт беспокоит его опекунов. Потому что есть истина, которую адмиралы знают. Эйс по сути своей… пират.

Свободный от оков, стремящийся к приключениям нарушитель правил, который любит поесть и убежать, разговаривает и не арестовывает подозрительных революционеров и восхищается листовкой с пацаном в соломенной шляпе.

Он не дозорный.

Его рождение — величайшее преступление против Правительства и Справедливости, а каждый вздох и выдох Портгаса увеличивает вес вины всякого, кто вовлечен.

Но Эйс не зло. Он нянчит детей, успокаивает жителей, улыбается умиротворяюще для граждан, что ищут комфорт и защиту, становится оплотом стабильности, справедливости и уверенности в лучшее будущее в моменты смуты. Он не убивает кого-либо за мимолетную связь с пиратством. Он не скор на расправу, и даже сталкиваясь с коррупцией или вопиющим неуважением среди коллег-пехотинцев, Эйс может их избить до полусмерти и отправить в тюрьму, хотя по уставу имеет полномочие на вынесение смертельного приговора. Он вообще предпочитает защищать, а не убивать.

Экипаж корабля «Кусок Спадиллы» без жалости убивает всякого, кто смеет поставить безопасность капитана под угрозу; среди незнакомых лично с Эйсом дозорных всякий горазд позлословить о Портгасе и его успехе, есть и те, что не примянут в лицо высказать выдуманную грязь о капитане о том, что ему не место в дозоре, что он не заслужил его, что он-лишний и лучше всем без него. И если Эйс обычно может показательно пренебрежительно хмыкнуть или просто не обратить внимание, привыкший к подобному, его команда не согласна: пираты, дозорные, просто люди — всякий встречается с последствием своих слов в виде гнева преданной команды. Потому что, несмотря на собственное утверждение близкие к Эйсу люди знают, как такие слова оставляют раны и оставляют его уязвленным. Это поведение не команды дозорных, это поведение накамы пирата.

Эйс Портгас — гордый морской пехотинец. Восходящая звезда и гордость Морского дозора — Огненный кулак Эйс.

Иногда Эйс не может уснуть, это может быть или из-за обострения нарколепсии, или обострившая паранойя — кошмары, галлюцинации преследуют и не оставляют его одного в покое. Он не спит ночами и гонит, гонит экипаж за врагами. Горло все время пересыхает, а страх может сковать его сердце тисками. 

Иногда Эйс думает, что сыну короля пиратов не стоило рождаться и ему лучше удавиться самому, чтобы близкие сердцу люди не попали под удар, когда… если правда о его происхождении вскроется. Эйс продолжает быть морским пехотинцем, хотя поводок закона в плохие дни душит и не позволяет дышать.

Портгас продолжает выполнять приказы командования, своих опекунов, зная, что это лишь капля в море, чтобы как-то оправдать свое дыхание и ту свободу, которой тем не менее никогда не достаточно, но ее больше, чем ему она позволительна.

Эйс дышит и живет: исполняет приказы, бороздит океан и стоит на страже справедливости.

Эйс живет и живет, и желает не слышать этот проклятый зов.

Огненный кулак Эйс — восходящая звезда и гордость Морского дозора. А также его величайший секрет.

Верхушка Дозора сами пересекают слухи о выжившем ребенке Роджера, Гарп чаще обычного и более покорно отправляется на задания Мирового Правительства. Силы революционной армии увеличиваются, в Морском Дозоре назревает раскол, верность адмиралов колеблется, среди пехотинцев раздается шепот о SWORD и взгляды офицеров обращены против не только пиратов, но и тех, кто носят пузыри и живут на верхушке мира.

Портгас Эйс не зло, но остаётся в Морском Дозоре. И это причиняет боль каждому из них.

Гол Д. Эйс не должен быть закован законом.

И знание этого грызет изнутри.