Моя маленькая Польша...

Янтарная жидкость наполнила гранёный стакан. Бутылка виски с громким стуком была небрежно поставлена на стол. Ру сделал большой глоток крепкого напитка. Горло уже не так обжигало, после третьего стакана алкоголя. Дым от сигарет заполонил всё пространство гостиной. Той самой гостиной в которой они с Польшей так приятно проводили время… До недавней ссоры. Мужчина скривился и сделал глубокую затяжку. Мысли вязкой субстанцией перетекали одна за другой. Он уже на протяжении двух часов раздумывал о произошедшем. Думал о том, что всё же нужно было извиниться. А он просто напросто струсил. Испугался постучать в дверь комнаты и сказать нужные слова. Трус. Слабак. Ничтожество. — вот как он мысленно себя называл. Принять собственную ошибку было выше его достоинства. Но мнение парня ему было важнее. Только вот, нужны ли эти извинения Польше? Немец очень сильно сомневался. Пустой дом с вчерашнего утра было тому подтверждением. Да и уже было поздно. Никогда у него ничего не входило по нормальному. С чего вообще он вдруг решил, что могло быть по другому? Мужчина издал тихий, печальный смешок. Как будто у него была когда-то нормальная жизнь. Интересно, было ли у него когда-нибудь в жизни вообще что-нибудь нормальное? Ещё глоток виски. Невольно его мысли вернулись в далекое прошлое. К тому моменту, который перечеркнул его возможно ту самую нормальную жизнь. Если она вообще могла у него быть.

***

Много лет тому назад

Ру следовал за отцом. Германская Империя статной фигурой вел его по лестнице в какой-то подвал. Парень нервно поглядывал по сторонам, пытаясь понять для чего все это. Они остановились перед массивной железной дверью, возле которой стояли охранники. Отец перекинулся несколькими словами с одним из мужчин, тот утвердительно кивнул и открыл дверь. Удар за ударом. Крики боли и просьбы о пощаде. Вот что ожидало Рейхугольника за дверью. Рейх развлекался. Тот с улыбкой издевался над пленным. — П-пожалу…ста, я правда… правда рассказал все что знал… — невнятно бормотал мужчина, крепко привязанный к стулу. Из его говора и акцента Рейхтек понял, что пленник скорее всего был поляком. — Правда что-ли? А что если ты нам солгал? — Рейх театрально поднял брови смотря на несчастного мужчину. — С твоим папаней я отлично повеселился, но вдруг твой папочка что-то умолчал? Поляк что-то тихо ответил немцу, на что получил недовольный вздох Рейха. Ответ ему не понравился. В следующее мгновение он ударил мужчину под дых, от чего у того перехватило дыхание и пленник тщетно открывал рот в попытке вздохнуть. Немец резко рассмеялся. — Только полюбуйтесь! — обратился он к брату и племяннику. Не успел несчастный прийти в себя, как Рейх нанес повторный удар. Ру прикрыл глаза и опустил голову. Тошнота подобралась к горлу. Он развернулся, собираясь уйти, но отцовская рука схватила его в сильной хватке за предплечье. — Куда-то собрался? — спросил Империя, медленно выдохнув сигаретный дым. — Я не хочу на это смотреть, — озадаченно ответил Рейхугольник. — Встал на место, — жестко проговорил мужчина. — Но отец… — Это не просьба, — отчеканил ГИ. Парень замялся. — Не ты ли недавно напрашивался мне помочь и пообещал выполнять всё, что я прикажу? — голос мужчины звучал резко. ГИ с презрением смотрел на сына. Парень поджал губы. Не выдержав строгий взгляд отца, он выполнил приказ, но глаза на происходящее не поднимал. — Смотри, — поведение сына начинало раздражать. — Смотри, я сказал, — процедил сквозь зубы мужчина. Пересиливая себя Ру подчинился. Рейх остановился на время посторонних разговоров. Он бросил вопросительный взгляд на курящего ГИ. Тот ему кивнул на сына. Рейх перевел взгляд на парня и ядовито оскалился, поняв намек. — Учись, племяш! — внезапно весело выкрикнул Рейх и нанес сильный удар в челюсть пленнику, от чего мужчина протяжно застонал. Из его рта вязко потекла струйка крови. Ру не знал как долго это продолжалось, но после очередного удара по лицу пленника Рейх предложил ему продолжить дело. — Я не буду этого делать, — кое-как выдавил из себя слова Рейхтек. — Ох, не будет он. Боишься ручки замарать? — Рейх гадко рассмеялся, в его голосе всегда присутствовала истерическая нотка. Мужчина развернулся, осматривая помещения. Когда он заметил то, что ему нужно, он громко цыкнул и прошагал к предмету. Рейхугольник услышал металлический звон о бетон. В руке дяди он заметил металлическую трубу. Тот рассмотрел ее и ухмыльнувшись бросил ее прямо под ноги парню, снова возвращаясь к пленнику. Ру опустил взгляд на вещь. В недоумении парень уставился на отца, которому было искренне плевать на происходящие, после чего на Рейха, который встал за спиной несчастного. Он упёрся руками об спинку стула, заинтересованно наблюдая за племянником. — Чего стоишь? Поднимай, — весело проговорил дядя. — Я не буду этого делать, — повторил твёрже Рейхоугольник. — Ладно, — протянул недовольно Рейх и достал из кобуры пистолет. — Поговорим по другому, — мужчина приставил дуло к виску пленника, тот протестующе дернулся. — Поднимай, — проговорил мужчина, его губы растянулись в оскале. — Не делай этого… — Или ты делаешь, то что тебе велено, или, — мужчина снял пистолет с предохранителя, — я пристрелю его прямо здесь и сейчас, — пленник протяжно застонал, на что мужчина только плотнее прижал дуло к его голове. Сознание Ру заметалось в тревоге, он снова взглянул на отца, но тот просто отрешённо курил, смотря холодным взглядом на сына, в ожидании его выбора. Пленник со свистом прерывисто дышал, похныкивая. Парень посмотрел снова на Рейха, который как никогда был уверен в своих намерениях. — Три… — начал отсчёт Рейх. Сердце заколотило набатом в ушах. Парень сжал руки в кулаки. В горле пересохло. — Два… — мужчина положил указательный палец на курок. Взгляд Ру пересекся с измученным взглядом пленника. Тот выдохнул и зажмурился перед своим концом. Сердце сильно сжалось словно в тисках. — Один… — не успел проговорить мужчина, как Ру быстро опустился на колено, хватая треклятую трубу. Рейх победно заулыбался. Показательно отнял от виска пленника пистолет. — Вот так бы сразу, — проговорил мужчина пряча оружие. — А теперь подошёл сюда, — приказал дядя. Рейхтек крепче сжал металлическую трубу, как утопающий схватился за последнюю соломинку. На дрожащих ногах он подошёл ближе. — Бей, — Ру поднял на Рейха неуверенный взгляд. — Будешь халявить и жалеть его, то могу со всей уверенностью сказать, что я с лёгкостью выполню недавнее обещание, — строго сказал мужчина. Рейхугольник сглотнул вязкую слюну. Дрожащими руками поднял металлическую трубу. Замахнулся. Так и замер, промедлив. — Бей! — гаркнул на него Рейх и парень нанес первый удар. Удар вышел слабый. — Сильнее. Парень снова замахнулся. Удар. Пленный застонал громче. Ру испуганно отступил. — Продолжай. Или тебе нужно особое приглашение? Может показать как это правильно делается? — слащаво, наигранно мягко, спросил Рейх. — Н-не нужно, — запнулся парень. Взмах. Удар. Ещё взмах. Удар. Ещё. И ещё… В какой-то момент парень услышал хруст костей. Он хотел остановиться, но Рейх не позволял. Это продолжалось до тех пор, пока Ру не услышал голос отца: — На сегодня с него достаточно. Ру в тот же момент уронил трубу, что с громким лязгом упала на бетон. С ужасом он смотрел на то, что сделали его руки. Пленный тряпичной куклой сидел с низко опущенной головой к груди. И только тихое, хриплое дыхание давало понять, что в нем ещё теплится жизнь. Ру поднял свои ладони к глазам. Руки дрожали, чужая кровь покрывала его кожу. Ему казалось она впиталась до самых костей. Хотелось сдиреть ее ногтями, убрать, избавиться, если понадобится выгрызти зубами, только чтобы ее больше не было на руках. В горле стал ком. Дышал прерывисто, борясь с эмоциями, что сильнейшим штормом бесновал внутри. Он не знал как ещё держится на ногах. Сердце гулко отдавало тягучей болью в груди. Он ненавидел отца. Ненавидел Рейха. Он ненавидел себя. Тяжело дыша, он развернулся на кое-как держащих его ногах, направился к выходу. Проходя мимо отца, на его плечо легла ладонь. Мужчина хотел что-то сказать, но парень резко сбросил чужую руку. — Не трогай меня, — зарычал он на мужчину. Рейхугольник как можно быстрее вышел из помещения, навалившись плечом на железную дверь. Не медля, неуклюже проскользнул наружу. — Что-то ты его жалеешь, — сказал Рейх, проводив взглядом парня. — Не тебе меня учить как его воспитывать, — строго упрекнул мужчина. Рейх только недовольно фыркнул. — А с этим что делать? — мотнул он головой на поляка. — Выброси где-нибудь. Будет примером для остальных, — безразлично ответил мужчина, бросив окурок, затушил его подошвой лакированных туфель. Парень не успевший далеко уйти, прекрасно услышал этот разговор. Среди отвратительных какофонии мыслей и чувств, нашлась одна маленькая ниточка надежды, что у пленного будет шанс выжить, но она быстро утонула в океане отчаянной ненависти. Это было только начало. Тогда парень совершенно не понимал, для чего всё это было нужно. Но со временем к нему пришло полное осознание. Отец выращивал себе верного цепного пса, что будет передано выполнять любую грязную работу. Пытать и выбивать всю дурь из неугодных, угрожать должникам, доделывать всю ту работу с которой не справились другие. — Папин сыночек, — любил с издёвкой в голосе называть его Рейх. Каждый раз его хотелось придушить голыми руками, чтобы наконец тот заткнулся. По сей день мужчина удивлялся, как даже ни разу не испробовал такую заманчивую возможность. Папин сыночек, как выражался дядя, не всегда был покладистым. Рейхугольник иногда скалил зубы, проявлял неповиновение в редкие моменты особенной решимости идти против отца. Ничем хорошим это никогда не заканчивалось. Он прекрасно помнит один из случаев как осмелился возразить отцу при посторонних. Германская Империя тогда, сцепив зубы до скрежета, промолчал. Но как только гости скрылись за дверью, он грубо схватил сына за шкибарки и потащил за собой ничего не объясняя. Рейхтек не осмелился ничего спрашивать, осознавая что может сделать только хуже. Отец привел его в подвальное помещение, о котором парень мечтал никогда не знать. — Ты будешь, сука, выполнять всё, что я скажу. — шипел яростно мужчина, резко разверну парня к себе лицом. — Только, блядь, попробуй хоть ещё раз мне перечить при других. Иначе, я отправлю тебя к ним, без малейшего сожаления, — ГИ толкнул парня к пленниками, которые лежали на бетонном полу, ни живые ни мертвые. Рейхугольник поджал губы, боясь поднять даже глаза на рассерженного отца. — Ты меня понял? — строго спросил мужчина. — Да… — Не слышу, — мужчина подтянул грубо парня за грудки ближе к себе. — Да, отец! — громче повторил Ру, превозмогая ком в горле. — Вот теперь другой разговор, — мужчина небрежно оттолкнул сына, из-за чего парень не удержался, рухнув на холодный пол. Рейхугольник был уверен, что отец и глазом не моргнул бы и выполнил бы угрозу. Парень взглянул на отца исподлобья. Страх перемешанный с ненавистью захватывали все иные чувства, не давая спуску расслабиться, всегда ожидая угрозу от, вроде бы, родного человека. Отец заметил взгляд сына. Мужчина нахмурился, а губы искривились в отвращении, которое он даже не попытался скрыть. — Думаю, — вдруг заговорил ГИ, подойдя к выходу. Он остановился, бросив взгляд через плечо на сына, который уже поднялся на ноги. — тебе все же будет не лишним посидеть здесь денек-другой, — безразлично сказал мужчина выйдя за дверь. — Что?! Отец! — парень бросился к выходу, но дверь резко закрылась перед носом. Ру попытался сильно навалиться на нее, но только услышал два тяжелый, громких щелчка. Дверь закрыли на замок. — Откройте! — крикнул парень, колотя кулаками дверь. — Отец! Я всё понял! Понял! Правда! Открой, прошу тебя! — продолжал отчаянно кричать Рейхугольник. Сколько бы он в тот день не кричал и не колотил дверь это было бессмысленно. Пробыл он там долго. В помещении без окон сложно было понять сколько прошло времени. Спать и сидеть приходилось на холодном полу, так как никаких стульев или столов здесь не оказалось. Ни еды, ни воды не давали. Он проверял двух несчастных которые оказались с ним в одном помещении. Попытался перевязал им особо глубокие раны, кусками ткани оторванными от одежды. Один из пленных то приходил в себя, то снова погружался в сон. Второму повезло меньше. Прошло тогда достаточно времени, Ру в очередной раз решил проверить их пульс. Второй был холодный как бетонный пол на котором он лежал, кожа приобрела такой же оттенок. Всё ещё ощущая на руках холод мертвеца, парня вырвало. Через несколько минут, или может полчаса, или час, он не знал сколько тогда приходил в себя, Рейхугольник стянул с покойного одежду и укрыл ещё живого мужчину. Парень не рискнул одеть вещи на него, побоявшись, что может ухудшить и так шаткое состояние несчастного. Ру чувствовал себя опустошенным. Черт знает сколько времени спустя дверь наконец открылась. В помещение зашли пару мужчин которые оперативно забрали тела. Рейхтек пытался не думать, о том что вероятно и первого постигла та же участь как и второго. Когда комната опустела, парень хотел выйти за остальными, но знакомая фигура перегородила путь. Это был отец. Ру отступил обратно. Мужчина брезгливо осмотрел сына с ног до головы. — И так? — мужчина выжидающе выгнул бровь. — Могу ли я с уверенностью ожидать, что подобное больше не повторится? — Да, отец, — хриплым, тихим голосом ответил сын, не поднимая взгляд. — И приказы все будешь выполнять? — Да, отец, — ещё тише ответил парень. Империя выдержал паузу, глядя на бледного, тихого парня с опущенными плечами, который боялся даже пошевелиться лишний раз. — Приведи себя в порядок. Выглядишь жалко, — с отвращением сказал мужчина, оставляя сына позади, даже не подозревая о ненавистном взгляде, что до поворота прожигал его спину. ГИ добился своего. Добился полного повиновения и покладистости. Только вот, он даже не догадывался, что за личиной папиного сыночка, парень тихо выжидал. Рейхугольник медленно, но уверенно собирал свои силы, налаживал связи с будущими союзниками и партнёрами по делу за спиной отца, чтобы в один прекрасный момент развернуться и уйти не опасаясь за свою шкуру. И он сделал это. С превеликим удовольствием. Как же Германская Империя кричал. Орал какое же Ру ничтожество, что без него, отца, он ничего не сможет добиться, что сын должен ему всем. — Я тебе больше не маленький мальчик, которым можно помыкать как душе угодно, — прорычал Ру в лицо отцу, перебивая поток брани в свою сторону. Впервые он увидел замешательство на лице ГИ. Напоследок повторил слова об уходе и добавил, что отцу он никогда ничем не был должен.

***

Ру горько улыбнулся своим воспоминаниям. Это того стоило. Мысли прервал звонок телефона. Очередной окурок отправился в полную пепельницу. Завидев кто звонит, он даже сначала не поверил. Пару раз снова пробежался глазами по надписи, убеждаясь, что всё правильно понял. — Никогда бы не подумал, что ты мне позвонишь, — вместо приветствия с ухмылкой сказал Ру, откидываясь в кресле. — Ты что, пил? — опешил Германия услышав голос брата. — Ну так… Совсем немножко, — мужчина косо посмотрел на почти допитую бутылку алкоголя. — Немножко, конечно… — недовольно вздохнул собеседник, как мгновение спустя его голос стал максимально серьезным и настороженным. — Вообще я тебе по одному вопросу звоню. — И это по какому ещё вопросу? — глупо улыбаясь спросил Рейхугольник, делая небольшой глоток из стакана. — Польша с тобой? — спросил брат, задержав дыхание. Рейхтек опешил. На пару секунд повисло молчание. — Нет, — неуверенно ответил мужчина. — Он уехал ещё вчера утром. Мы… Поссорились. — коротко ответил немец. Ситуация его насторожила. Из динамика он услышал протяжный тяжёлый выдох и благой мат. — Германия? — требующим объяснений тоном произнес Ру. — Он не пришел на работу, — начал рассказывать брат. — Я подождал некоторое время и решил его набрать. Телефон похоже отключен. Вчера он мне ничего не писал, хотя всегда отписывал или звонил если не выйдет на работу. В обед я съездил к нему на квартиру, но там тихо. Я думал, что возможно он с тобой… Рейхугольник сглотнул вязкую слюну. Отставив недопитый стакан, ровно сел в кресле. — Ты хочешь сказать, что… — Польша пропал, — перебил его Германия. — Его нигде нет! Что-то больно оборвалось внутри Ру.