Оскверненная душа: Забытое наследие. (Том 2)

В глубине доверия тлеет искра предательства,

коварство растет там, где есть наивность.

🐍🐍🐍

      Когда у Гарри Поттера только что закончился урок чар, в то же время Джинни Уизли спешно покинула класс трансфигурации в сторону коридора, по которому Поттер точно будет проходить – рекомендация Тома Реддла. Чтобы узнать, что же замышлял Гарри Поттер, она уже не первый раз пыталась за ним проследить… Однако все прошлые разы слизеринец ничего подозрительного не делал.       Добравшись до нужного места, она сильно замедлила свой шаг, дабы не вызвать подозрения, даже Поттера. Пусть все думают, что она идет к профессору Флитвику. И действительно, вскоре впереди нее появилась ничего не заподозрившая толпа второкурсников конгломерата слизеринцев и гриффиндорцев.       Джинни поморщилась, поняв, что может столкнуться с Уизли. Ее брат до сих пор негодовал, что она поступила не в Гриффиндор, а в Равенкло, который, по его словам, является "факультетом заучек и книжных червей". Благо, у нее имелось некоторое утешение от братьев-близнецов и родителей: все они приняли ее назначение в факультет воронов положительно. Правда, первые показывали одобрение в своей привычной шутливой манере. К счастью, Рон был слишком занят болтовней с однокурсником и даже не заметил ее.       Оказавшись позади всей толпы, она развернулась и последовала за слизеринцами настолько незаметно, насколько могла. Том был уверен, что Поттер рано или поздно уходит от своей группы, чтобы реализовать свои зловещие планы. У Джинни не было никаких причин не верить своему лучшему другу.       — Если он не уйдет от своей компании до лестницы к подземельям, то тогда можно уходить, — прозвучал в ее голове тихий голосок. — В следующий раз попробуем.       — Почему? Поттер может это сделать в подземельях.       — Не думаю, — возразил Том, — до обеда не так уж много времени, а он вряд ли будет рассказывать всем своим однокурсникам о своих секретах.       Джинни не спорила, продолжая следовать за Поттером. Она уже было подумала, что слизеринец и в этот раз ничего особенного не сделает, как вдруг он остановился.       — Мне нужно в библиотеку, — заговорил Поттер. — Дафна, нужно ли тебе что-то взять?       — Не нужно, ты когда закончишь?       — К обеду приду, — с кивком пообещал тот, а змея на его плечах громко зашипела. — Она проследит, — закатив глаза, добавил он.       — Думается мне, она знает, — в ее сознании прокомментировал Том.       Джинни мысленно согласилась с ним и продолжила "слежку".       Когда Поттер почти дошел до библиотеки и Том Реддл заметил, что сама библиотека да и весь этаж в целом сейчас были крайне малолюдны, если не пусты. Он счел настоящий момент лучшим временем и нанес внезапный и сокрушительный удар. Реддл тараном пробил волю девчонки и подмял ее сознание. Само собой, это имело последствия в виде падения на пол и сильных головных болей. Спустя мгновение Том полностью захватил контроль над телом Джиневры Уизли.       — Пришло время для небольшого хаоса, — вставая на ноги, ухмыльнулся он-она.

🐍🐍🐍

      Как обещала Тая, она его прервала от чтения, напомнив о приближающемся обеде. Гарри проверил время и удивился тому, как быстро прошло полтора часа – обед уже начался. Он начал собирать вещи в сумку и вдруг по всему Хогвартсу раздался громкий голос профессора МакГонагалл:       — Всем ученикам немедленно вернуться в свои гостиные! Старостам проследить за порядком, никого из гостиных не выпускать. Ожидайте своих деканов для дальнейших разъяснений! Повисла тишина.       — Снова напали? — Вопросительно прошипела Тая.       — Да ты издеваешься! — Выругался Гарри, осознавая неудачное время и свое местоположение.       Поттер уже видел надвигающие неприятности, и немало. В этот раз подозрения еще больше лягут на него, некоторые старшекурсники могут вовсе захотеть вызвать его на дуэль, Министерство магии начнет расследование, опаивая всех сывороткой правды, а Альбус Дамблдор потребует от него показать Тайную Комнату, которую он представил как не ту.       Казалось, кем бы ни был этот наследник Слизерина – он старался подставить его.       Не зная, что делать, Гарри быстро терял хладнокровие, все больше и больше впадая в панику. Мордред! Он же всего лишь второкурсник, а не старый волшебник с огромным багажом опыта лжи и манипуляции!       — Успокойся, — обвив его руку, змея сжала. — Мы справимся.       — Я не могу сейчас вернуться в гостиную, — Гарри продолжал сильно нервничать. — Дамблдор точно потребует показать Комнату! Я должен что-то сделать!       — Ты сейчас все равно ничего сделать не сможешь, — Тая пыталась достучаться. — Нам надо вернуться… к тому же ты чистую правду скажешь, что был в библиотеке. Неважно, поверят ли тебе.       Поттер лихорадочно подбирал все мысли в поисках лучшей альтернативы, но правда в том, что абсолютно ничего толкового не мог придумать. Предложение змеи – единственный возможный вариант, который, по крайней мере, не усугублял проблему.       Спустя пять минут он уже находился у входа в гостиную Слизерина. Он успел только произнести пароль, как залы прорезал резкий крик:       — ПОТТЕР!       К нему с нескрываемым гневом мчался профессор Северус Снейп.       — Вы находитесь за пределами гостиной, объяснитесь! — Потребовал он.       Как бы ему ни хотелось ответить в том же тоне, он не был дураком, чтобы провоцировать зельевара, когда многие, скорее всего, будут считать его виновным. Сдержаться помогло и тихое шипящее напоминание от его змеи.       — Я только что вернулся из библиотеки, профессор, — сглотнув, ответил Гарри.       Профессор сказал бы что-то еще, если бы к тому времени вход в гостиную не открылся. Снейп лишь проскрипел зубами и взглядом указал Поттеру спуститься по лестнице, после чего последовал за мальчиком.       В гостиной Слизерина находились все ученики, и, как и следовало ожидать, подавляющее большинство, если не все, обратили свой взор на Гарри Поттера и только потом на Северуса Снейпа.       По крайней мере, никто не собирался ничего говорить. Не под носом декана Слизерина.       — Что происходит, профессор? — первой задала вопрос староста, бросив секундный взгляд на Гарри Поттера.       — Произошло очередное нападение, — холодным голосом произнес Снейп. — В этот раз нападение повлекло за собой смерть одного из учеников.       По всей гостиной разнесся ропот и волнение.       — Тихо! — приказал профессор, и все стихло. — Никто не выходит из гостиной, старосты принимают на себя обязательства проследить за этим. В Хогвартсе будет проведено расследование, и если не будет новых вестей, занятия начнутся завтра.       Профессор зельеварения не любил длинных речей, так что, едва закончив, он развернулся и вылетел из гостиной. Снейп даже не позаботился доставить больше неприятностей для Поттера, как планировал несколькими минутами ранее.       А Гарри был предоставлен сам себе под бдительные взгляды своих сокурсников.       — Это ты сделал? — Выпалил один из старшекурсников.       Как тут не обеспокоиться? Гарри достаточно увидел, чтобы понять, что некоторые более чем серьезно сочли его виновным.       Само собой, в змеином факультете присутствовали и те, кто поддерживал идею "очищения" Хогвартса от недостойных, но их – безусловное меньшинство. Многие старшие слизеринцы имели своих друзей в других факультетах, и бессмысленная межфакультетская вражда их нисколько не интересовала. Весь факультет Слизерин не являлся самим центром или логовом зла, как того считали некоторые гриффиндорцы и хаффлпаффцы.       Теперь Гарри Поттер рисковал навлечь на себя гнев большинства Хогвартса. Ему придется очень постараться, чтобы избежать худшего, а еще лучше – вовсе оправдать себя.       — Скажи им правду. — подсказала из-под мантии Тая, хотя он и так собирался это сделать.       — Нет, я все время был в библиотеке, — ответил Гарри и достал из сумки одну из книг для демонстрации. — Об этом я уже говорил Дафне Гринграсс, а еще мадам Пинс сама видела, как я заходил.       — Тогда кто это мог сделать?       — Откуда мне знать, — он пожал плечами.       — Поттер! — вдруг воскликнул другой старшекурсник, чье имя Гарри не помнил. — Я не верю ни одному твоему лживому слову! Я вызываю тебя на дуэль!       Гарри замер. Пока Тая ничего не могла ему подсказать, он лихорадочно обдумывал способы избежать дуэли, пока сходу не нашел один выход.       — Отказываюсь, — к удивлению многих ответил Поттер.       — Трус, — усмехнулся тот. — Теперь все будут знать, насколько ты позорный, трусливый и…       — Ты считаешь второкурсников равными себе? — перебив его, спросил Гарри. — Теперь спрашивается, кто именно из нас трус?       В воздухе витало сильное напряжение, в любую секунду по всей гостиной могли начать лететь заклятия и проклятия. К облегчению для Поттера, часть сокурсников переосмыслила его слова и начала мысленно соглашаться с его доводами, а другая часть еще до ответа Поттера понимала о заведомо неравных условиях. В пределах Хогвартса одно дело, если бросает вызов ровесник или на год-два старше, но совершенно другое – когда вызывает на дуэль тот, кто аж на пять лет старше.       Старшекурсник, который бросил ему вызов, поморщился и, к облегчению Поттера, отвернулся от него.       Видя, что ничего дальше не происходит, Гарри быстрым шагом ушел в свою комнату, ни разу не взглянув на своих "друзей". Не до них было…       Как очень скоро стало общеизвестно, была убита третьекурсница хаффлпаффка-магглорожденная, Лианна Макензи. Даже по сей день над всем столом Хаффлпаффа висел траур. Ожидаемо, но многие магглорожденные, ну или новокровные, начали бояться идти куда-либо поодиночке – все столпились в группы, будто это могло их спасти от смертоносного василиска.       Из-за быстрорастущей истерии и страха по всему Хогвартсу Альбус Дамблдор во время ужина объявил о возможности для всех желающих уехать из школы на рождественские выходные на неделю раньше стандартной даты. Стоило ли удивляться, что меньше чем за день Хогвартс опустел наполовину?       Во всяком случае, очень своевременное сокращение количества окружающих его людей для Гарри стало большим благом. К сожалению, в каждом бочонке меда имелась ложка дегтя. В Хогвартс прибыли люди из Министерства Магии. Как ему разъяснили однокурсники, авроры пришли с целью проверки безопасности школы и допроса всех подозреваемых.       — Как ты думаешь, сколько еще здесь будут ходить авроры? — Тихо спросила Дафна у Гарри.       Сейчас они обедали в Большом зале. Пару дней назад, наутро, Гарри был удивлен, когда понял, что его группа не ополчилась против него, а, наоборот, поддержала. В кои-то веки он начал воспринимать слова Таи о союзниках всерьез.       — Трудно сказать. Если до сих пор неизвестен вход в Тайную комнату, то авроры и сейчас ее не найдут, — равнодушно проговорил Гарри. — Может быть, они ищут "наследника Слизерина", но тогда придется опросить всю школу и тех, кто уже уехал.       Теодор Нотт хмыкнул.       — Мне кажется, авроры считают виновным тебя, — тихо сказала Трейси.       Дафна переводила взгляды то на Гарри, то на Трейси. Она невольно прикоснулась к своей изуродованной щеке – последствия из-за инцидента на зельеварении. Увы, мадам Помфри не смогла полностью исцелить, так что оставалось надеяться лишь на то, что все пройдет со временем.       — Мне нечего бояться, — раздраженно закатил глаза Гарри, ни на кого не обращая внимания. — Мои руки чисты.       — Вот мы скоро это узнаем, — раздался голос над их головами.       Двое неизвестных авроров стояли перед Гарри, Теодором и Дафной. Эта сценка привлекла всеобщее внимание, и хотя многие подозревали Поттера, к настоящему времени их стало гораздо меньше, и они не стремились что-то предпринимать. Страх тоже сыграл свою роль.       — Мистер Поттер, следуйте за нами, — приказал один из авроров. — Директор Дамблдор вас уже ожидает.       — Куда? — Прищурился он.       — В кабинет директора.       Слизеринец уставился на них с подозрением, затем его взгляд перевелся на профессорский стол Большого зала, и, не найдя директора, он кивнул. Змея, услыхав их, заползла через руку на плечи Гарри. Кабинет директора намного лучше и безопаснее, чем какая-то неизвестная комната с неизвестными людьми.       — Желатиновые лапы, — произнес пароль один из авроров.       Каменная горгулья ушла в сторону, а стена разошлась, открыв дорогу к винтовой лестнице. Гарри испытывал некоторое беспокойство и не без причины. Среди этих людей у него совсем не было союзников, а значит, придется преодолевать проблемы собственными силами.       В кабинете директора с Дамблдором переговаривался другой темнокожий человек. Судя по его одежде, тоже аврор. Гарри про себя благодарил судьбу за то, что среди них нет Северуса Снейпа, который без доли сомнения начал бы обвинять его во всех грехах.       На стенах портреты директоров и директрис с любопытством поглядывали на них, не издавая ни единого звука.       — Ах, мистер Поттер, — поприветствовал Дамблдор без тени улыбки. — Присаживайтесь, пожалуйста.       Будто только сейчас Гарри заметил отодвинутый в сторону от директорского стола стул. Его глаза забегали по всему кабинету в поисках опасностей, а змея поднялась выше и тихо зашипела на всех, словно страж.       — Не беспокойтесь, авроры хотят лишь задать вам несколько вопросов, — снова заговорил директор, представляя темнокожего. — Это Кингсли Бруствер, он ответственный за расследование происшедшего, а сопровождающие вас, если еще не представились, — Уильямсон Ферт и Джон Долиш.       Гарри ничего не ответил, но сел на предложенное место. Сердце у него колотилось как безумное, поэтому он боялся что-либо сказать. Тая пыталась его успокоить, но все еще безуспешно. Вскоре, как только аврор Бруствер заколдовал пергамент и перо, допрос начался.       Это было нелегко. Поттер все время старался выглядеть спокойным и невстревоженным, хотя внутренне он уже был на грани паники. Пока Альбус Дамблдор в стороне наблюдал за ними, авроры допрашивали его с удивительным рвением, задавали разные заковыристые вопросы с ловушками, переспрашивали в надежде, что он где-то споткнется. Но в конце концов, они были на удивление разочарованы. Во время небольшой передышки был слышен лишь скрип пера, что само строчило все, что было озвучено во время допросов.       — Вы знали, что мы нашли библиотекаря, мадам Пинс, оглушенной и спрятанной в одной из кладовых вблизи библиотеки? — С подозрением прищурился аврор Долиш.       Гарри поднял брови, он об этом не знал. Теперь не оставалось никаких сомнений, что кто-то точил на него зуб и пытался подставить. Но как этот человек мог определять подходящее время для того, чтобы выпустить василиска? Знал ли этот "наследник Слизерина", когда в первый раз выпускал монстра, что Гарри находился в Тайной комнате? Как же так получалось, что он до сих пор не сталкивался лицом у лицу с одним из самых опасных существ в мире?       — Нет, я не знал, — наконец ответил он.       — Как удобно выходит, что во время нападения вы были в библиотеке, и никто не может ни подтвердить, ни отрицать.       Мальчик почувствовал крайнюю неприязнь по отношению к Долишу. Именно он за все время так часто напирал на него с коварными вопросами, когда остальные двое спрашивали исключительно по делу и очень прямо.       — Думайте, что хотите, но мой ответ остается прежним.       Гарри начал задаваться вопросом, по какой причине эти люди так хотели, чтобы он – Гарри Поттер – все-таки оказался виновным. Он покачал головой, собираясь с новыми силами, — худшее еще впереди.       — Вы согласны на использование сыворотки правды? — Спросил Кингсли после минутной паузы и обмена безмолвными взглядами с аврорами.       Гарри ухватился за редкую возможность. Сам вопрос указывал на тот факт, что на использование сыворотки правды требовалось его согласие.       — Нет, — быстро ответил он.       Удивление промелькнуло на лицах авроров, за исключением, пожалуй, Кингсли.       — Тогда мы вынуждены занести ваш отказ в протокол. Есть ли что вам сказать о причинах отказа?       — Я не знаю и не доверяю никому из вас, — ответил Гарри, — и поэтому не могу быть уверен, начнете ли вы выведывать абсолютно все мои личные секреты, которые совсем не касаются дела.       — Виновны во всем, не так ли? — Долиш презрительно усмехнулся. — Иначе вы бы не отказались от сыворотки правды.       Кингсли взглянул на пергамент, куда перо продолжало строчить, и, прочитав все еще увеличивающееся содержимое, кивнул.       — Мы не настаиваем, — остановил от дальнейших действий своего коллегу темнокожий аврор. — У нас есть правила, и мы им следуем, Долиш.       Перед тем как авроры ушли, они напоследок задали еще несколько незначительных вопросов. После того как Гарри избежал сыворотки правды, он был более спокоен, но все же не расслаблялся. Еще оставался черед Дамблдора.       Однако, к удивлению Гарри, директор не собирался устраивать очередной допрос о нападении.       — Если бы вы были замешаны в этом, то вы бы так не подставились, — начал Дамблдор. — Но у меня есть другой вопрос.       Гарри напрягся, ожидая чего-то очень серьезного.       — Итак, мистер Поттер, — протянул Дамблдор. — Я слышал, что вы не остаетесь в Хогвартсе.       Гарри выдохнул, но не издал ни слова. Пока директор не задавал ему вопросов, не было нужды отвечать на незаданные вопросы. Дамблдор нахмурился, поняв, что Гарри не собирается сам выбалтывать свои секреты, как это делали многие люди, даже взрослые. Старый волшебник выработал подобную тактику для сбора информации, но так, чтобы некому было упрекнуть его в задаваемых вопросах. С Поттером ему точно придется непросто.       — Извините за мое сомнение, но я не могу поверить в то, что вы предпочтете провести рождественские каникулы один.       — Ну, я в любом случае никогда не один, — сказал Гарри, — со мной Тая.       — Ах да, замечательная змея, — прокомментировал он. — Но вы знаете, что я имею в виду.       — Извините, профессор, но я не вижу причин, чтобы вы знали об этом.       Дамблдор вздохнул.       — Вас пригласила другая семья? — прямо спросил Дамблдор, поняв, что без прямых вопросов ни к чему не придет.       — Да.       — Можно поинтересоваться, кто?       — Можно.       В кабинете воцарилась тишина. Дамблдор ждал, когда Гарри ответит, но ответа так и не последовало. Только спустя минуту мертвой тишины директор заговорил снова.       — Ну?       — Что? — С фальшивым недоумением спросил Гарри, и Тая зашипела. — Ах вот что, Тая только что просветила меня, что вы имеете в виду... вы ожидаете, когда я сам скажу вам, какая семья меня пригласила? Что ж, не хочется вас разочаровывать, но ответа на это я не дам... И прошу вас не тратить время попусту. Задавайте вопросы напрямую, а не ходите вокруг да около, в противном случае вы ничего не узнаете от меня. Я не люблю болтать.       — Я это заметил, — с грустью произнес Дамблдор. — Можете идти, счастливого Рождества.       — Счастливого Рождества, директор, — в ответ кивнул Гарри, прежде чем уйти.       После всех пережитых неприятностей ему как никогда хотелось придушить таинственного наследника Слизерина собственными руками и скормить василиску Шиссе.

🐍🐍🐍

      Пока в Хогвартсе продолжалась истерия и многие ученики уезжали по домам, несколько гриффиндорцев остались в школе. Хотя она и пыталась, ей не удалось уговорить Невилла задержаться на неделю, зато Симус и Рон остались, готовые вывести Поттера на чистую воду.       — Нам пора, — сказала она.       Ее котел с оборотным зельем был благополучно перенесен в другое место, когда в Хогвартс прибыли авроры. Как оказалось, не зря, так как служители закона по какой-то причине закрыли вход в заброшенный туалет и поставили одного из своих на стражу. Может быть, они там что-то нашли, а может, так пытались ограничить места, куда мог бы спрятаться наследник Слизерина.       Приготовление оборотного зелья уже было завершено, не хватало лишь одного ингредиента – волоса того, в кого они хотели превратиться. У Гермионы уже имелся план как добыть их, она не допускала и мысли об отступлении. Гарри Поттер скоро будет раскрыт!       — Что? Сейчас? — Удивленно дернулся Рон.       Симус молчал, явно нервничая, но тем не менее был готов рискнуть. Сначала, когда произошло нападение на Колина Криви, Симус постоянно пытался отказаться от затеи с оборотным зельем, а после неудачного опыта в классе зельеварения – тем более. Но когда произошло очередное нападение и погибла третьекурсница, Финниган быстро изменил свое мнение.       Гермиона очень сильно злилась на Поттера. Каким жестоким надо быть, чтобы выпустить монстра и натравить на невинную хаффлпаффку! Ничего, она, Гермиона Грейнджер, скоро разоблачит вину Гарри Поттера всему миру! Его не спасет никакая слава!       — Да, — твердо ответила она. — Если мы еще подождем, то Поттер может тоже уехать, и мы ничего не узнаем.       — Но почему именно он? — Рон махнул руками в неопределенном жесте. — Мы можем узнать от любого слизня.       Грейнджер закатила глаза.       — Поттер вряд ли всем подряд будет рассказывать, к тому же другие могут меньше или неправильно знать. Нам нужно узнать прямо от Поттера, так мы будем уверены.       — А потом? — Сглотнул Финниган.       — Расскажем профессорам и аврорам.       — Да! — Зло ухмыльнулся Уизли. — Мне не терпится увидеть Поттера, как его везут в Азкабан!       Она сомневалась, что это произойдет. Среди магглов несовершеннолетних не сажали в тюрьму, а в исправительные лагеря или колонии. Но кто знает... волшебники такие отсталые.

🐍🐍🐍

      Благодаря безусловному доверию девчонки Уизли к нему, Реддлу хватило лишь свалить вину на Поттера и другую девчонку-слизеринку, описав все так, будто девчонка заметила его и, сговорившись с Поттером, оглушила, а после этого слизеринец в очередной раз выпустил монстра Слизерина. Реддлу даже стало интересно, как Гарри Поттер сам справится со всеми обвинениями в свой адрес.       Пока Поттер с однокурсниками в ожидании стоял перед классом зельеварения, никем не замеченная Джинни Уизли наблюдала за ним.       — Используй заклинание, как я тебя учил, — сказал Том.       Джинни послушно достала волшебную палочку, взмахнула ею и нацелилась на сумку Гарри Поттера. Заклинание, как заговор обмена, – непростое, уровня не ниже третьего курса, требующее от волшебника недюжинной концентрации и представления объектов, которые требовалось поменять местами, особенно когда один из предметов был вне ее поля зрения.       Сейчас ей предстояло поменять учебник по зельеварению на дневник Тома Реддла. Если она хотя бы немного ошибется, то рисковала по ошибке заменить совсем не те вещи или даже всю сумку Поттера и привлечь к себе его внимание.       Том, конечно, мог бы сам перехватить контроль над телом Джинни и без каких-либо проблем подбросить свой дневник Поттеру, но тогда он не смог бы объяснить Уизли произошедшее, не вызвав ненужные подозрения. Необходимо было сохранить ее как союзника. Даже самые никчемные дети при должном руководстве могли быть очень ценными союзниками.       Дневник в руках Джиневры сменился на учебник по зельеварению, что означало успешное выполнение заклинания.       — Теперь иди к нему и отдай ему книгу, — приказал он. — Уважение – путь к доверию, а значит, он не станет действовать против тебя.       Реддл испытывал удовольствие, когда Уизли беспрекословно выполняла его команды. Как приятно иметь союзников, пусть и не подозревающих ни в малейшей степени об истине.       От внимания Реддла не ускользнуло, как, складывая в свою сумку учебник по зельеварению, Гарри Поттер обнаружил его дневник с торчащим из него пергаментом. Он ликовал, когда Поттер с любопытством вытянул кусок пергамента и прочел его небольшое сообщение.       Все шло по плану.

🐍🐍🐍

      В Хогвартсе вся беспокойная шумиха исчезла. В школе остались лишь те, кто не боялся повторения нападения, а значит, и Гарри Поттера, либо те, кто собирался уехать накануне Рождества. Сам Гарри наслаждался покоем и продолжал совершенствоваться во владении магией как самостоятельно, так и с помощью профессора Флитвика. Между перерывами он не забывал проводить время со своими возможными друзьями, чтобы не потерять их – польза от них была очевидна. И что более удивительно, Брандон Старк из Хаффлпаффа и братья-близнецы Уизли тоже сослужили ему хорошую службу.       Хотя слухи о том, что он – наследник Слизерина, так и не прекратились, он не стал изгоем. Пока Трейси Дэвис и Блейз Забини активно вправляли мозги некоторым, кто вовсе убегал от одного его вида, близнецы Уизли своими шутками сумели вызвать у многих сильные сомнения насчет правдивости слухов о наследнике, а Старк действовал более жесткими методами – называя своих сокурсников глупцами и приводя аргументы в защиту Поттера.       Сейчас Гарри находился в гостиной Слизерина, в кругу своей группы. Здесь он мог быть почти уверенным, что без веской причины никто его не побеспокоит, если, конечно, Малфой снова не захочет опозорить себя еще больше. Поттер сейчас зачитывал учебник, который продублировал из библиотеки недавно заученным заклинанием умножения. Книга в его руках была об окклюменции – защите собственного разума от вторжения и чтения мыслей.       Пока он читал свою книгу, Трейси с Дафной игрались с Таей, а Блейз с Теодором гуляли где-то по Хогвартсу. Гарри уже сейчас сам мог сказать, что за все пройденное время они заслужили хотя бы немного его доверия.       Книга в его руках проясняла многие вещи, такие как общепринятые основы для предотвращения пассивной легилименции. Способов было несколько: самый сложный – очистить разум от мыслей; рискованный – позволить вторгнуться, чтобы затем силой изгнать; более простой – вызвать ложные или определенные бесполезные воспоминания на передний план и держаться за них. Каждому подходил определенный способ и не каждый мог освоить другие...       Изначально, еще до начала чтения, Гарри вообразил себе в голове огромные замки с массивными оборонительными стенами, что станут преградой для всех желающих проникнуть в его разум и вытянуть сокровенные воспоминания. Как оказалось, он в корне ошибался. Для легилимента никакие воображаемые препятствия не имели значения – он попросту идет к самым ближайшим воспоминаниям, как призрак проходя сквозь все преграды. То же самое с воображаемыми монстрами, солдатами и прочими существами – они не могли навредить легилименту, так как волшебник их увидит лишь как жалкие ложные воспоминания и пройдет мимо.       Ему было трудно понять, почему подобные книги упрятали в Запретную секцию, если они не несли никому никакого вреда, лишь давали знания о защите. Вскоре Гарри отмахнулся от вопросительных мыслей и вернулся к чтению. Тая скоро могла вырасти до такой степени, что он не сможет уже всюду брать ее с собой, а значит останется без защиты, кроме собственной.       — Гринграсс, — послышался приглушенный, но хорошо знакомый голос, вызывающий лишь раздражение.       Поттер повернулся в кресле и увидел Малфоя, чья репутация уже была обрушена, особенно после небольшой дуэли с ним. Старшекурсники шестого и седьмого курсов теперь никоим образом не хотели вступать с ним в контакт, большинство потеряли уважение к Малфою и теперь относились к каждому его обращению с подозрением. Единственными, кто поддерживал его, были Паркинсон, Гойл и Крэбб; однако последние двое перестали сопровождать повсюду Малфоя. Квиддичная команда относилась к нему терпимо, с фальшивым уважением, ведь им подарили довольно дорогие метлы. Исключением в квиддичной команде была только Трейси Дэвис.       Гарри не утруждал себя открывать глаза Малфою на то, что основное влияние, несмотря на возросшие подозрения в нападениях на магглорожденных, теперь принадлежало ему. Многие действительно стали прислушиваться к Гарри в отличие от Драко, хотя сам он этого не желал. Наверняка, именно поэтому многие начали предпочитать его. Никому никогда не нравилось слушать ежедневные речи с приставкой «мой отец», и замена шума Малфоя на тишину Поттера привлекала каждого. И все же, спесь с Драко Малфоя, к радости многих, в какой-то мере была сбита. Младший Малфой перестал кичиться всюду и вся своим именем, больше предпочитая остаться незамеченным.       Всплыло предположение, что не обошлось без сообщении от отца Малфоя, который безусловно казался Поттеру на несколько порядков умнее и хитрее своего сына.       Что же сейчас собирался делать Малфой, Гарри не знал, но ему стало очень любопытно. Как и прежде, он не собирался вмешиваться в чужие дела, оставаясь зрителем перед зарождающейся сценой. Итак, вернемся к настоящему. Он только что обратился к Дафне Гринграсс, но она не спешила отвлекаться от поглаживания Таи.       — Гринграсс, — чуть громче повторил Малфой.       Впору удивляться, что Драко Малфой вел себя сдержанно, не закатывая истерики как раньше. Перемены приятны для всех, но Поттер краем сознания воспринял это как потенциальную угрозу. Лучше иметь импульсивного врага, нежели сдержанного, способного подобрать лучшее время для нападения.       — Малфой, — раздраженно закатила глаза Дафна. — Честное слово, тебе не с кем поболтать? Пэнси Паркинсон всегда готова тебе услужить.       — Мы можем поговорить, наедине? — Он чуть не перешел на полушепот. — Это важно.       — И что такого важного можешь сказать мне? — Она вопросительно подняла бровь. — Я не собираюсь слушать очередные восхваления дома Малфоев, мне надоело...       — Нет! — Перебил ее Малфой, на его щеках появились красные пятна. — Это касается семьи Малфоев и Гринграсс.       Слизеринец кипятился, его руки сжались в кулаки. Гарри мог дать ему самое большее пять минут, прежде чем тот сорвется и начнет кричать, либо убежит.       — Ничего общего между нашими семьями нет, — возразила Дафна.       — Ты серьезно хочешь рискнуть некой младшей? — Предостерегающе произнес он.       Никто не знал, о чем говорил Малфой, за исключением узкого круга лиц – ее друзей. Гарри был наслышан о ее младшей сестре Астории Гринграсс. Только какая связь между Малфоями и младшей сестрой Гринграсс?       Дафна же, замолкла, все ее тело стало напряженным. Спустя долгие минуты, казавшими вечными часами, Дафна кивнула и встала. Поттер хотел узнать больше, только он сам пообещал себе, что не будет вмешиваться. Он мог узнать больше и позже.       — Иди за мной. — Приказала слизеринка и зашагала к выходу из гостиной, а Малфой смиренно последовал за ней.       Когда двое слизеринцев вышли, отовсюду послышались шепотки. Никто не знал, что происходит, но это не могло помешать их возросшему интересу. Каждый выдвигал свои теории и предположения. Сам Гарри, в отличие от нервничающей Трейси Дэвис, не стал зацикливаться на странном диалоге между Дафной и Драко, вернувшись к изучению методов защиты собственного разума. Через некоторое время Таи все надоело, она заползла на колени Гарри и подняла свою голову, закрыв обзор к книге.       — Почему ты не беспокоишься о ней? Альбинос мог ей навредить.       — Очень сомневаюсь, — Гарри отложил в сторону учебник. — Все знают с кем сейчас Гринграсс, а Малфой не захочет навлечь на себя гнев, особенно когда его почти никто не уважает. Да и в любом случае, это совершенно не мое дело!       Его змея собиралась возразить, вот только стена раскрылась и появилась Дафна. Ее лик ничего не выражал, пока она не подошла к Гарри, и с тяжелым вздохом села рядом с ним. Поттер ничего не стал говорить, предполагая, что она сама ему все расскажет, а пока, ей нужно немного покоя. Он повернул голову и увидел Теодора и Блейза. Однако в них было что-то странное: с ними также была Булстроуд, и все они выглядели слегка болезненно.       Гарри махнул рукой им, и все трое подошли к нему. Он начал чувствовать что-то неладное, пока свет в его голове не загорелся, и он не вспомнил про оборотное зелье в туалете Плаксы Миртл.       Из-за авроров, которые так невовремя закрыли доступ к заброшенному туалету Плаксы Миртл, он так и не смог спросить у своих змей о личностях виновных – волшебники наверняка обнаружили и заставили призванных змей исчезнуть. Гарри до сих пор бы не знал, кто именно варил зелье, если бы не странное сообщение, каким-то образом оказавшееся в его сумке вместе со старым черным дневником с пустыми страницами. Сообщение было от "друга", с советом написать что-нибудь в его дневник и откровениями о личностях виновников инцидента в классе зельеварения.       Но прежде всего ему надо было заложить почву, чтобы в случае чего оправдаться. Поттер наклонился к Дафне и прошептал ей:       — У меня подозрения насчет этих троих. Они на оборотном зелье, притворись, что я говорю правду. — Кивок Дафны, пусть и запоздалый, сказал ему все, что нужно. — Скажи то же самое Трейси.       Трио слизеринцев уселось на диван напротив их, и, верная всем подозрениям Гарри, первой заговорила Булстроуд, будто она была их другом, чего, конечно же, никогда не было и не будет. Да и Блейз с Тео, если не были самозванцами, не вели себя так странно.       — Гарри… хм, мне интересно, а ты слышал о Тайной Комнате? — Приглушенно спросила Булстроуд.       Пока Трейси сидела с каменным лицом, поглядывая на Забини, Поттер и Гринграсс переглянулись — между ними было отчетливое понимание. Гарри расслабленно развалился в кресле.       — Я разве вам не рассказывал? — Также тихо заговорил Гарри. — Нет? Ну, ладно. Я ее ежедневно посещаю и скажу вам, там очень интересно.       Краем глаза он видел, как Дафна и Трейси сдерживали ухмылки. Трое псевдо-слизеринцев выглядели крайне заинтересованными, даже слишком. Это было следующим аргументом, что перед ним самозванцы.       — Там так много вещей, чтобы пытать грязных магглов, — со всей серьезностью говорил Гарри, его голос понизился, и троим пришлось немного наклониться к нему. — И, конечно же, это не самое главное, там также спит чудовище, но я его не хочу снова будить... пока не время.       — А когда будет время? — подал голос побледневший Блейз.       — Хм, думаю, после Рождества, — заговорщически улыбнулся он. — Когда в Хогвартс все вернутся.       — Да, это будет разумно, — вмешалась в диалог Дафна для большей убедительности.       Гарри кивнул с такой серьезностью, будто обсуждал очень важное дело.       — Ну, я думаю, на этом все... И, кстати, вы же понимаете, что в Слизерине все мы храним секреты. То, что я рассказал вам, ни в коем случае не должно выйти за пределы Слизерина, иначе вы будете наказаны.       Трое кивнули и почти одновременно встали, они направились к выходу. Но Гарри не собирался дать им убежать, пусть те раскроются перед всем факультетом и обеспечат себе какое-нибудь самое суровое наказание. Оборотное зелье имело временный эффект.       Гарри взглянул на Дафну, та вопросительно посмотрела на него, отчего он почувствовал себя чуть лучше. Она ему достаточно доверяла, чтобы позволить ему действовать по-своему.       — Постойте, — окликнул троих Гарри, он подошел к ним и встал между ними и выходом. — Разве вы не собирались идти в свои комнаты?       Многие слизеринцы недоуменно взглянули на них, ничего не подозревая. Гарри сдержал желание закатить глаза. Неважно, все они скоро узнают.       — Э-э-э... да, но нам надо в библиотеку, — торопливо пробормотала Булстроуд. — Мы еще не все сделали, а она скоро закроется.       — Зачем вам эта бесполезная библиотека? У нас в комнатах же собственная библиотека, где много написано про Темные Искусства. Это же намного лучше, чем то, чему нас учат бесполезные профессора.       За спинами фальшивых слизеринцев, Дафна стояла и широко ухмылялась, сдерживаясь, чтобы не засмеяться. Ей шоу начало нравиться. Трейси же не сдержалась и фыркнула, но трио самозванцев не поняло причину смеха.       — Но... но домашнее задание же не касается темной магии, — пролепетала девчонка. — У нас... по Истории Магии.       — Черт, мне надо в больничное крыло! — Вдруг завопил Теодор и кинулся к выходу, но Гарри не позволил ему, схватив за рукав.       — У нас есть личная больничная палата, — беззастенчиво солгал Гарри. — Иди туда.       В их небольшой конфликт хотела вмешаться староста, но Дафна задержала ее.       — Да, — с весельем поддержала его Трейси, схватив за руку Теодора и потянув назад. — Пойдем, принесем в жертву единорога.       Тот испуганно отпрянул от Дэвис, но Гарри удержал Теодора, он быстро развернул его и подтолкнул в противоположном направлении. Теодор сделал пару шагов и резко остановился. Наконец, срок действия зелья заканчивался. На макушке Теодора начали появляться рыжие волосы. Поттер мгновенно достал волшебную палочку, пока двое остальных не успели среагировать, и запустил в них отталкивающее заклинание.       Все они отлетели в середину общей гостиной Слизерина, их внешность стала изменяться прямо на глазах всей гостиной. Еще минута, и посреди комнаты, вместо Теодора, Блейза и Булстроуд, сидели Уизли, Финниган и Грейнджер в слизеринских мантиях. Личности виновников инцидента в классе зельеварения только что были раскрыты и подтверждены. Кто бы ни был его самопровозглашенный друг, он сообщил ему чистую правду.       — Вот как, — хладнокровно протянул Поттер. — Кто-нибудь, отберите у них волшебные палочки.       Несколько старших слизеринцев мгновенно исполнили просьбу Гарри, отчего тот про себя ликовал – несколько старших не возражали выполнять его указания. Гриффиндорцы были слишком ошеломлены и растеряны, они никак не отреагировали на то, что у них отняли волшебные палочки. Гарри повернулся к Трейси и Дафне.       — Ну как?       — Это было весело! — Рассмеялась Дэвис, уставившись на гриффиндорцев.       — Впечатляет, — Дафна действительно была впечатлена игрой Поттера. — Но как ты узнал?       — Я тебе все расскажу, но здесь много ушей. Давай позже, ты не против?       Гринграсс кивнула. Гарри оглядел толпу – все глаза были направлены на него.       — Так чего вы ждете? Скажите же кто-нибудь профессору Снейпу!       — Я сообщу, — вызвалась староста Слизерина, Фиби Гриффитс. — Держите их на месте, — приказала она остальным.       Ждать долго не пришлось – вскоре в гостиную ворвался Снейп, от вида которого трое гриффиндорцев сжались. Профессор Снейп криво ухмыльнулся, предвкушая чего-то.       — Итак, объясните, что произошло?       Вперед вышел Гарри. Снейп выглядел крайне недоволен, что будет рассказывать именно он, но сдержанно махнул рукой, требуя начать.       — Эти идиоты... — начал Гарри, указав на трио, — пришли сюда под обликом Теодора Нотта, Блейза Забини и Миллисенты Булстроуд. Я предполагаю, что они сварили оборотное зелье, что, замечу, тоже незаконно. Они пытались выведать тайны факультета Слизерин, а, может быть, даже кое-что похуже, например, подорвать репутацию нашего факультета изнутри или устроить беспорядки, подставив невиновных, под чьими обликами они были. Благодаря быстрой реакции и внимательности всех присутствующих, мы поймали их.       Гарри намеренно разделил заслугу со всеми – способ показать всем, что быть на его стороне принесет очень много пользы для них самих. Глядишь, и остальной факультет потянется к нему.       Снейп скривился. По его мнению, паршивец Поттер только что поступил как истинный слизеринец. Одним последним предложением он мгновенно привлек толпу на свою сторону. Гарри Поттер пожертвовал частью своей бесполезной славы, но с таким делением он только получил еще больше. Это было мастерским ходом... для второкурсника.       Профессор зельеварения сдержался от ехидных замечаний и обратился к гриффиндорцам, на которых были к тому же слизеринские мантии. Очередной пункт, за что можно было покарать их. В этот раз Дамблдор вряд ли сможет защитить их. Возможно, если ему повезет, то он добьется их исключения из школы.       — Итак, вы уже неоднократно нарушаете самые серьезные правила. Это будет стоить вам двести очков… с каждого, — с неприкрытым злорадством добавил он.       — Но... но... — заикаясь, начала Гермиона, она чуть не плакала.       — Молчать, — оборвал ее Снейп. — Со следующими наказаниями мы еще не определились... Нам следует посетить вашего декана и директора. Идите за мной.       Снейп остановился у выхода, лишь чтобы тихо сказать:       — Сто очков Слизерину.       Как только все они ушли, вся гостиная взорвалась ликующими криками. Еще никогда Гриффиндор не опускался так низко. Вчера у Гриффиндора было триста двадцать пять баллов. А теперь у них отрицательное количество баллов, и это только середина учебного года! Чудо будет, если Гриффиндор сумеет набрать хотя бы нулевую отметку. Это антирекорд.       — Самое смешное, — прошептал Гарри Дафне, — это все произошло из-за самой умной гриффиндорки.       — Если честно, я этого никак не ожидала, — призналась она. — И кстати, где Тео и Блейз?       — Я уверен, что с ними все в порядке. Вряд ли эти идиоты могли бы причинить им много вреда. Однако, я надеюсь, что Грейнджер нашла запасные мантии.       — Почему? — спросила Трейси.       — Ты же видела мантии на них?       — Да, но... — Дафна осеклась от осознания, ее губы выстроились в букву «о».       Пока Дафна была в ошеломленном состоянии, Трейси смеялась как никогда прежде.       В то же время, в директорском кабинете, Дамблдор терпеливо слушал оправдания троих гриффиндорцев, рядом стояла разгневанная профессор МакГонагалл. А позади всех был откровенно ухмыляющийся Северус Снейп.       Когда Дамблдор попросил их рассказать все, что они услышали от Гарри Поттера, с каждым словом он поражался все больше и больше: каким чудом юный Поттер умудрился рассказать явную и откровенную чушь, но дети все равно поверили в каждое слово. Ладно, он мог бы представить, что Гарри Поттеру поверят двое из них, но Грейнджер, одна из самых умных и перспективных учениц на своем факультете?       Даже Дэвис и Гринграсс сразу поняли, что Поттер в то время говорил полную чушь и подыграли ему. Для второкурсника это было блестяще сыграно.       Правду говорили все профессора, к сожалению, Гарри Поттер – слизеринец до мозга костей.

🐍🐍🐍

      Следующим днем весь Хогвартс, кроме слизеринского факультета, находился в состоянии полного шока. На песочных часах факультетов, а именно часах Гриффиндора, вместо привычных алых рубинов, все увидели черные камушки, словно угли.       Когда гриффиндорцы спросили у почему-то очень расстроенной МакГонагалл, им открылось самое кошмарное откровение. Гриффиндор ушел в минус, да в такой, что если они не сумеют выйти на положительное значение количества очков, то в следующем учебном году им придется продолжать расплачиваться за это.       Трем грифам пришлось очень несладко: со звуковой скоростью они стали настоящими изгоями на своем факультете. Это было следствием самовольного действия профессора Снейпа, который во время обеда в Большом зале рассказал о их провинностях. Снейп назвал свою речь предупреждением для всякого, кто пожелает повторить подобное вопиющее нарушение правил.       Грейнджер, Финниган и Уизли стали опальными гриффиндорцами, которые потеряли всякую привилегию. Им теперь запретили посещать Хогсмид на весь третий курс в следующем году и участвовать в квиддиче за все время обучения в Хогвартсе. Это было далеко не все. Теперь их заставляли чистить котлы, убирать беспорядки, сортировать ингредиенты в классе зельеварения и многое другое – все это каждый вечер. Из-за этого они рисковали потерять очень много времени, и им точно пришлось бы постоянно посещать библиотеку. Скорее, это Грейнджер пришлось бы делать, так как она до смерти боялась получить отметку «Удовлетворительно» или ниже. Ей пришлось смириться с понижением своего уровня. Уже на следующем занятии по чарам и трансфигурации она получила максимум «Выше ожидаемого».       Если для Гермионы Грейнджер, кроме учебы, все более-менее обошлось, так как ее родители были магглами, то Уизли и Финнигану сильно не повезло. На ужин они получили алые конверты. Изначально Гарри не знал, почему все вокруг вдруг затаили дыхание, пока эти конверты не ожили и не начали вопить на весь Большой зал голосами их ругающих матерей. Позднее Теодор рассказал ему, что подобные письма назывались громовещателями, и это было одно из самых худших вещей, что могло бы случиться с любым учеником. С чем Гарри был вынужден согласиться – громовещатели по сути приносили публичный позор.       Единственное, чем повезло опальному трио гриффиндорцев, так это то, что последний поезд из Хогвартса на рождественские выходные отъезжает завтра. Не придется им долго мучаться под обвинительными взглядами.

🐍🐍🐍

      Все сели в одно купе в Хогвартс-Экспрессе, и к изумлению слизеринцев, Гарри Поттер быстро наложил запирающее заклинание на дверь. Не простое запирающее заклинание, которое изучали на первом курсе обучения, а неизвестное, так как Гарри произнес его на змеином языке.       — Что это было? — Спросил Блейз.       — Я не хочу, чтобы нам кто-то мешал, особенно Малфой, — ответил Гарри.       — Нет, я понял это, — мотнул головой Блейз. — Я имею в виду твое заклинание.       — Ах, это… я просто решил попробовать сделать заклинание на змеином языке. Простой "коллопортус", — ответил Гарри, потерев свою шею. — Мне было интересно, получится ли.       — Интересно, а может ли сейчас другой открыть дверь? — спросил заинтересованный Теодор.       — Не знаю, — признался он, — попробуй.       Теодор кивнул, он использовал отпирающее заклинание, но дверь по-прежнему была заперта. Затем вызвался Блейз и Трейси. Никому не удалось открыть дверь, Дафна даже не пыталась. И когда попросили Гарри открыть ее, он попробовал на том же змеином языке открыть дверь, и у него получилось.       Гарри начал подумывать над тем, чтобы вовсе начать изучать и произносить заклинания на змеином языке. Хотя все еще оставалось препятствие, что подобными вещами он снова навлечет на себя ненужные подозрения со всей этой шумихой вокруг наследника Слизерина.       Оставшуюся дорогу все беседовали друг с другом на различные темы. Трейси тоже частенько влезала в разговор, из-за чего Гарри часто необходимо было переводить, что она хотела сказать. Наконец, они прибыли на станцию Кингс-Кросс и вышли из Хогвартс-Экспресса. Многих детей ожидали их семьи, от вида которых Гарри почувствовал в сердцах грусть и сожаление. Он ведь был лишен этой возможности. Гарри первым заметил людей, глядящих на них. Троих он узнал как семейство Гринграсс, недалеко от них была рыжеволосая женщина и шатен-мужчина, пока Трейси не воскликнула: «Папа! Мама!», Поттер бы их так и не узнал как родителей Дэвис.       Все уже попрощались друг с другом, вместе остались только Дафна и Гарри.       Теодор ушел с угрюмым мужчиной. Как признался сам Тео, его отец когда-то был Пожирателем Смерти, то есть одним из последователей Волдеморта, чего его друг никак не хотел поддерживать. Блейз же ушел к одинокой красивой женщине и та безо всяких слов просто обняла своего сына, и увела прочь со станции.       Самая младшая из семейства Гринграсс выскочила, чтобы обнять Дафну. В отличие от ее старшей сестры, она была темноволосой, но сходство между ними было заметным... возможно, за исключением манеры поведения и характера.       Миссис и мистер Гринграсс начали задавать Дафне стандартные вопросы о ее учебе, после чего обратили внимание на Гарри. Он был несколько нервным, и Тая на его плечах не облегчала его напряженность.       — Скажи что-нибудь, не молчи, — Тая ткнула своей головой в его шею.       Гарри сглотнул.       — Добрый день, я Гарри Поттер, очень приятно познакомиться со всеми вами, — заговорил Гарри, пожав руку мистеру Гринграссу и приветственно кивнул миссис Гринграсс.       Он счел лучшим соблюдать немного чистокровный этикет, Дафна тоже немного ему помогла. Когда он наткнулся в книге на описание приветствия женщин поцелуем пальцев, Гринграсс сразу упомянула, что подобное устарело по меньшей мере на полвека, да и сам Поттер считал это излишеством.       — Это мой фамильяр, — представил Гарри свою змею, — ее зовут Тая, она понимает все, что мы говорим, и способна отвечать как любой человек.       Старшие из семейства кивнули, было заметно, что они пытались скрыть свое удивление. Открытой в эмоциях была только Астория Гринграсс.       — Рад, что вы приняли приглашение, — сказал мистер Гринграсс. — Действительно, вы выглядите совсем иначе, чем общество ранее представляло вас. Я, конечно же, имею в виду в хорошем смысле.       — Спасибо, мистер Гринграсс, — Гарри слегка склонил голову.       — Ну что ж, отправимся в путь? — Предложил он.       Все уже были готовы, но прежде чем сделать что-то, мать Дафны предупредила его о том, как они собираются отправиться в путь. Она выглядела доброй женщиной, но Гарри решил пока понаблюдать, прежде чем сделать окончательный вывод. Тем не менее он послушался ее советов, как избежать неприятных последствий, возможных после аппарирования.       — Мы сейчас аппарируем у входа нашего дома, — снова предупредил его мистер Гринграсс.       И Гарри почувствовал неприятное ощущение, как было с профессором МакГонагалл и Дамблдором. Ему показалось, будто его пронесло через трубу, живот скрутило. К счастью, это не продлилось долго, как только он встал на твердую почву.       — Как ты? — Тихо спросила Дафна.       — Все в порядке, — выдохнул Гарри.       Он нервно прикоснулся к небольшому черному дневнику в своей сумке, который когда-то принадлежал Тому Реддлу.