Счастье на осколках цивилизации

      Разговор с Сарой вышел крайне непростым. Курьер понял это по резким обрывкам фраз, раздраженным восклицаниям и взволнованному голосу Джимми, настойчиво пытавшегося что-то объяснить. О чем именно шла речь — было не разобрать, как бы он ни прислушивался, беспокойно кружась у двери офиса на первом этаже. Дело осложняли любопытные проститутки, окружившие его, словно голодные касадоры, со своими ядовитыми расспросами:       — Ты правда решил забрать его или шутишь?       — Что в нем такого особенного, чего нет у нас?       — Эй, красавчик, на что тебе эта мелочь? Опыт важнее молодости, смекаешь?       Курьер отмахивался от них, как мог, но они все больше наглели, не желая упускать такой шанс. Пышный бюст одной из них перекрыл обзор, другая настойчиво тянула за руку, а третья с жаром дышала в ухо:       — Не глупи, возьми меня, я буду твоей на всю жизнь, я покажу тебе настоящую любовь! На что тебе, здоровому сильному мужчине, этот сопливый птенец, оставь его Саре, это ее тянет на маленьких, но ты-то не такой, я точно знаю…       Разозлившись, Курьер с рыком оттолкнул всех троих, грубо велев убираться к черту. Обескураженные проститутки мигом потеряли к нему всякий интерес. Презрительно сморщив лица, они показно плевались, чинно разбредаясь по своим комнатам.       — Пф-ф, больно надо, импотент проклятый!       — Педофил гребаный! Педик!       — Ты еще прибежишь к нам, на коленях умолять будешь!       Крепко сжимая кулаки, Курьер уже подумывал нарушить данное Джимми обещание подождать его в коридоре, не вмешиваясь в их с Сарой разговор, но дверь не пришлось выбивать: мальчик вышел сам, растерянный, озадаченный и грустный.       — Ну как все прошло? — обеспокоенно поинтересовался Курьер.       Джимми шмыгнул носом и громко сглотнул, не поднимая головы.       — Все нормально, идем.       Курьер заглянул в офис поверх головы Джимми. Сара сидела за перекошенным столом, устало подперев голову руками, и бесцельно таращилась на стопку книг, нож и драный носок, в котором без труда угадывалась внушительная горсть крышечек. Поймав на себе взгляд Курьера, она злобно фыркнула и оскалилась, бессильно стукнув локтями по столу. Курьер воспринял это как безоговорочную капитуляцию и, воодушевившись, взял Джимми за руку. Не оборачиваясь, тот глухо заключил:       — Ты прав, нам больше нечего здесь делать.

***

      Солнце клонилось к закату, теплый вечерний ветер гонял пыль по задворкам Фрисайда. Покинув мрачные стены борделя, Джимми перестал грустить и снова стал самим собой. Идя за руку с Курьером, мальчишка с интересом крутил головой, рассматривая вывески, и активно делился комментариями:       — О, а это школа двойников Короля! Хорошие ребята, они нам тогда кровать по дешевке продали, а Конфетка мне сразу свою отдала, а то холодно спать на матрасе… А вон там — казино «Атомный ковбой», знаешь? Хозяева-близнецы пару раз заглядывали к нам, предлагали работу, но у них были какие-то странные требования, и все заглохло… А здесь находится местечко, которое местные называют «Старый мормонский форт». Не знаю, что это означает, но там работает хороший врач, Джули Фаркас, и ее люди. Они помогают всем, даже если нет денег… А вот там…       Джимми говорил без остановки. Курьер не перебивал его, с интересом слушая про те места, в которых уже побывал неоднократно. Волшебное чувство — идти вдвоем за руку по хорошо знакомым улицам, рассматривая все, как в первый раз, и благодарить судьбу за бесценный подарок в виде постоянного спутника жизни. Курьер хотел показать мальчишке целый мир, которого тот был лишен столько времени, хотел обойти с ним все знаковые места и непременно услышать его мнение, поделиться своим. Слушать и быть услышанным — это ли не великая радость, доступная влюбленным сердцам?       Джимми неожиданно прервался: мимо них пробежала здоровенная жирная крыса, а за ней босоногие детишки в грязных лохмотьях. Крича и толкая друг друга, дети тщетно пытались достать ее камнями и палками. Курьер машинально потянулся за оружием. Грохнул выстрел — и сраженное животное упало мертвой тушкой.       — Спасибо, мистер! — звонко поблагодарил чумазый мальчонка, вцепившийся в обмякшее тельце крысы так, словно она могла вырваться и убежать. Мальчик постарше и две девочки окружили его и наперебой делили добычу.       — Что? Я всегда так делаю, — пояснил Курьер, глядя на озадаченное лицо Джимми.       — Ничего, просто… — Джимми задумался, глядя на бездомных, никому не нужных сироток, одиноко выживающих на улицах города. Он хорошо понимал, каково им, потому что сам таким был и едва не поплатился жизнью за крысу поскромнее. Если голод, болезни и жестокость взрослых не прикончат маленьких, то какой у них выбор? Занять его место в Каса Мадрид? Стать рейдерами? Спиться и снаркоманиться от безнадеги? Он беспокойно отпустил руку Курьера. — Минутку…       Джимми подошел к спорящим детям, на ходу ковыряясь в карманах своей поношенной детской одежды из Мемфиса, купленной сто лет назад в ломбарде Мигеля. Малолетние бродяги затихли, боязливо попятились, готовые не то драться, не то бежать.       — Вот, я приберег тут кой-чего… Думаю, вам это будет нужнее.       На землю перед ребятишками упало несколько десятков крышек, заработанных тяжелым трудом. Теперь, когда ему не нужно было заботиться о себе, они могли спасти жизнь кому-нибудь другому.       — С-спасибо, — поблагодарила девочка с разбитой коленкой, с опаской косясь на Курьера. Тот отвернулся, делая вид, что ему нет совершенно никакого дела до происходящего, хотя на самом деле его проняло до глубины души. Джимми возвращался, постоянно оглядываясь.       — Ну же, берите, чего стоите? Это все ваше! Ну? — Подойдя к Курьеру, он шепнул: — Они боятся, давай отойдем и подождем немного, а? Не хочу, чтобы кто-нибудь отнял у них все.       Курьер согласился, они перешли на другую сторону улицы и оттуда наблюдали, как дети ползают по земле, собирая щедро рассыпанные деньжата. Вокруг было слишком много подозрительных бродяг, и Джимми закусил губу, тщательно высматривая, чтобы никто не спугнул копошащуюся ребятню. Хоть он и чувствовал, что поступил правильно, его не покидало ощущение тревоги за них. Надо было сделать что-то еще, но что именно — он пока не знал. Знакомый голос привлек его внимание.       — Джимми, эй, Джимми!       Неоновые огни огромной вывески осветили фигуру Сары, бегущей к ним со всех ног. Курьер выругался и снова потянулся за пушкой, но Джимми жестом остановил его, встречая сутенершу холодным взглядом.       — Что тебе надо?       — Вот вы где… — Запыхавшись, Сара уперлась руками в колени, пытаясь отдышаться. — Хорошо, что не ушли… Чертовски славно…       Курьер внимательно следил за каждым ее движением, готовый без промедления пустить ей пулю в лоб, если она попытается навредить им или разрушить их союз, но сутенерша, видимо, хорошо понимала это и старалась не давать лишнего повода в такой значимый для Джимми день.       — Мы, кажется, давно распрощались, разве нет? — В голосе мальчика зазвенела неприкрытая обида. Сара глубоко вздохнула и выпрямилась, держа руки перед собой, как бы спрашивая у Курьера разрешения говорить. Тот не стал возражать, хотя взгляд его сделался еще суровее.       — Бесенок, ну прости меня, ладно? Прости за все, что наговорила там, у себя, я не хотела обидеть! Ты же знаешь, я не со зла, я вовсе так не думаю про тебя! Ну… прости ж ты старую дуру!       — Он не вернется! — твердо отрезал Курьер, чувствуя, к чему она клонит.       — Я не вернусь! — подтвердил Джимми, сердито сверкнув глазами. Сара снова вздохнула и покачала головой.       — Да знаю я, господи. Ты свободный молодой человек, у тебя своя жизнь и интересы. Что мне, насильно сажать тебя на цепь и держать возле себя? Я здесь не за этим. Просто не могу отпустить тебя, не попрощавшись. Ты уж на меня не обижайся, ладно, чертенок? Я все-таки тоже люблю тебя, хоть и по-своему.       Губы Джимми непроизвольно задрожали, из глаз хлынули слезы. Он подбежал к сутенерше и крепко-крепко обнял ее, едва не сбив с ног.       — Ох, тише, жеребенок, твоя хозяйка уже не такая крепкая, как раньше. — Милашка Сара мягко прижимала мальчишку к себе, ласково покачиваясь с ним из стороны в сторону, гладя его по растрепанной макушке. — А ты и в самом деле быстро растешь… Помнишь, как я отмывала тебя в ванной, когда только взяла к себе? Господи, думаю, совсем еще ребенок, а уже весь в крови и переломах. И худющий был — кожа да кости, смотреть страшно! Мою тебя, начищаю, чтобы знать хоть где лечить, а ты все плюешься кровью, что-то бессвязно хрипишь, все время пытаешься бежать… Ох и намучилась я с тобой… Всю работу бросила, не отходила от тебя ни на шаг, меняла повязки, кормила с ложечки, бегала за врачами, искала лекарства. Ты долго не приходил в сознание, а потом у тебя еще и температура поднялась… Думала, не выживешь. А теперь посмотри, какой ты вырос большой и сильный красавец! Я так тобой горжусь!       — Спасибо… Спасибо за все, Сара, — горячо благодарил Джимми, заново переживая жуткие и скомканные обрывки дней, когда он висел на волоске от смерти.       — Ты. — Сутенерша деловито обратилась к Курьеру. — Я знаю, что ты хороший парень, здесь многие высокого мнения о тебе. Ради всего святого, пообещай, что будешь хорошо с ним обращаться.       — Конечно, мамочка, — нехотя буркнул Курьер.       — Вот и славно, а будешь плохо себя вести — я твои рога на стенку повешу. — Сара быстро ответила взаимностью, выпуская Джимми из объятий.       — Ну хватит вам собачиться из-за меня! — настойчиво попросил Джимми, утирая жгучие слезы. — Вроде взрослые люди, а все туда же…       «Взрослые люди» деликатно промолчали, каждый думая о своем. Джимми хотел еще раз взглянуть на бездомных детей из-за плеча Сары, но их уже и след простыл. Денег на земле не было, как и следов, указывающих на то, куда они могли направиться.       — Уж не это ли ищешь? — Сара скромно протянула ему его любимую книжку с истершейся обложкой. — Возьми, я знаю, как она тебе нравится.       — Спасибо! — Джимми любовно прижал книгу к груди. Сколько бессонных ночей он провел, с интересом перелистывая эти желтые, истрепанные временем страницы, с головой погружаясь в захватывающие приключения, спасавшие его от дикой скуки! Это был очень ценный и дорогой сердцу подарок.       — А за остальными приходи в любое время. Заходи, когда захочешь, я всегда буду рада. О, и еще кое-что… — Она протянула Джимми драный носок с увесистой пригоршней крышек. — Ты так долго и упорно копил все это, а зачем же оставил? Возьми, оно твое.       Джимми смущенно улыбнулся. Он уже понял, что совершил глупую ошибку, на эмоциях избавившись от многих ценных вещей во время ссоры в кабинете Сары. Оставшиеся от занятия проституцией деньги, которыми он хотел оплатить свою свободу, могли пригодиться тем несчастным. Жаль, что уже поздно…       — Оставь себе, — пожал плечами Джимми. — А лучше раздай беспризорникам, их тут полно.       — Да где же я тебе найду их посреди ночи? — Сара озадаченно огляделась по сторонам.       — Я видел, куда они пошли, — подал голос Курьер, понимая, как это важно для Джимми. У мальчишки сразу загорелись глаза.       — Правда? Показывай, скорее!       Втроем они вышли к развалинам здания за «Атомным ковбоем». Здесь, среди бесформенной груды мусора и битого кирпича, обнаружилась детская самодельная ночлежка. Дети скрывались чуть поодаль, на старой игровой площадке, заросшей бурьяном. Собравшись в кружок под ржавой металлической горкой, они развели огонь и потрошили крысу, о чем-то оживленно переговариваясь. Заметив приближающихся незнакомцев, мальчик с грязными окровавленными ладошками подскочил и глухо стукнулся макушкой о железо. Остальные сразу обернулись, готовые броситься наутек.       — Не бойтесь, мы не причиним вам зла! — попытался успокоить Джимми. — Сара, отдай мое, и ждите здесь, не подходите.       Джимми отправился один, продолжая ласково уговаривать детей не бояться их визита. Носок в его руке покачивался на ветру, заманчиво позвякивая крышечками. Он слишком хорошо знал цену каждой и ни за что не желал, чтобы такая судьба постигла кого-нибудь еще. Медленно приближаясь к испуганной ребятне, он заметил, что у мальчика с ушибленной головой голубые глаза. В памяти сразу возникла повозка пленников, в которую бросили почти такую же голову его деревенского ровесника. Тот тоже хотел жить, но ему страшно не повезло… Вместе с ним обезглавленным мог оказаться и Джимми, если бы ему хватило решимости бежать в тот день. Он чувствовал свою вину перед убитым мальчиком за то, что не поддержал его, не остановил, не сделал вообще ничего, подавленный горем после казни родителей. Тот взгляд из прошлого давно погас… А этот, живой и горящий, будто бы кричал: «Спаси меня, пока еще можно!»       Остановившись у края, Джимми присел на корточки и начал знакомиться с ребятами. Сара с Курьером наблюдали за ним издалека, не вмешиваясь в чужой разговор.       — В этом весь Джимми, — фыркнула Сара, устало потирая глаза.       — О чем ты? — Курьер решил поддержать беседу, хотя был не в восторге от собеседника.       — Наивный, как дитя. Посмотри на него. — Сутенерша кивнула в сторону Джимми, увлеченно размахивающего драным носком. — Сейчас отдаст глупой малышне эти деньги с чувством выполненного долга, а ночью им всем перережут глотки. Здесь повсюду глаза и уши разных подонков. Что они купят? У кого? В этих краях проще обобрать ребенка до нитки, чем вести с ним дела.       — Или выставить его на панель, да? — скептически хмыкнул Курьер.       — Слушай, умник, только не надо читать мне мораль! — Сара пригрозила пальцем. — Ты тоже не святой! Напомнить, сколько раз ты приходил трахать его? Да половина этого вонючего носка состоит только из твоих подачек!       — А я что, отрицаю? — Курьер невозмутимо почесал щетинистый подбородок. — Пользовался его услугами, почему нет? А потом влюбился…       — «А потом влюбился», — издевательски передразнила Сара. — Знаю я вашу любовь… Но плевать. Лишь бы он был счастлив… Я тоже просто пользовалась его… талантами. Ты даже не знаешь всю его подноготную, а уже делаешь выводы…       — Он мне все рассказал. Даже клеймо Легиона показал, — спокойно признался Курьер. Сара на мгновение удивилась, а потом снова приняла обычное выражение лица.       — А-а… Ну, раз так, тогда это действительно любовь… Хорошо, неважно. Значит, ты в курсе, чем он занимался? Ну вот, я дала ему возможность жить и работать в обмен на деньги. Я этим совершенно не горжусь, но иначе нельзя: девочки бы его совсем загнобили. А еще надо было расплачиваться за лекарства — я по уши в долгах была. Знаешь, сколько стоило вытащить его с того света? Может, вам, богатеям с личными башнями, этой суммой разве что задницу подтереть, а у меня чуть бизнес не накрылся, едва концы с концами сводила, заставляя всех пахать по три смены. Ну а потом, как встали на ноги, он продолжил работать, стал копить, откладывал потихоньку… Я тоже следила, не пускала к нему совсем уж всяких уебков, да не всегда получалось… — Сара замолчала, остановив многозначительный взгляд на Курьере.       — Ну и? Зачем ты рассказываешь это мне?       — Чтобы ты не делал из меня бездушную стерву, которой насрать на все, кроме денег. Я тоже умею чувствовать и сострадать, хотя иногда жалею об этом.       Курьер окинул взглядом волевую фигуру женщины, которая четко понимала, о чем говорит, и осознал, что больше не испытывает к ней былой неприязни. Она не пыталась оправдаться, не давила на жалость, а просто рассказывала все как есть, признавая ошибки и делая выводы. И он уважал ее за это. И за то, что не прошла мимо Джимми, когда тому требовалась помощь; за то, что взяла на себя груз, за который далеко не каждый бы взялся. Пожалуй, она не такая уж плохая, какой старалась выглядеть в глазах окружающих.       — Ладно, прости, что ошибался в тебе. Мир? — Курьер дружественно протянул широкую ладонь. Сара крепко пожала ее.       — И ты прости, что на тебя бочку катила. Не такой уж ты и плохой, курьер-доставщик. Мир.       Джимми вернулся аккурат к заключению перемирия между бывшими соперниками и несказанно обрадовался долгожданному событию.       — Какие вы молодцы! — Он чмокнул в щеку обоих. Если бы не сумерки, он бы увидел, какого пунцового цвета были эти щеки. Сзади неожиданно раздался детский чих: оказывается, маленькие бездомыши выжидающе топтались за спиной Джимми.       — Джимми?! — одновременно воскликнули Курьер и Сара.       — Что? Это чихает Эмили, у нее простуда, — буднично пояснил Джимми и обратился к Саре, протягивая ей неприкаянный носок: — Можно они поживут у тебя? Пожалуйста, засели их в мою комнату и позаботься на мои деньги, а потом… потом я что-нибудь придумаю и сразу дам знать.       — Ну-у, я не знаю, — неуверенно ответила Сара, смущенно оглядывая большеглазый детский квартет. Если бы Курьер не поменял своего мнения о ней, он бы прочитал ее мысли: «Такие маленькие, чертята, на что они мне годятся?» Он подумал про Лаки 38 как про подходящую альтернативу, но не знал, как Мистер Хаус отнесется к этой затее. А то вышвырнет «на хер» вместе с Джимми и со всем балаганом, и придется всем дружненько прописаться у Сары. А уж у нее, как у настоящей деловой женщины, работа каждому найдется, в этом он почему-то не сомневался.       — Сара, пожалуйста, ради нашей дружбы! — с нажимом попросил Джимми. — Они хорошие ребята, дружные, не доставят никаких проблем. Только боятся…       — Вот. — Курьер вытащил увесистую заначку и всунул ее Саре в свободную руку. — Покроет расходы на первое время.       Проникновенные взгляды шести пар глаз довольно быстро вынудили Милашку Сару пойти на попятную.       — Ладно, черти, уговорили. Только скажи вон тому, — Сара указала носком на голубоглазого мальчика, держащего мертвую крысу за хвост, — пусть выбросит этот блохастый кусок дерьма, у нас нормальная пища есть.       — Чарли, брось, — попросил Джимми. Мальчонка послушно выбросил крысу, испуганно мигая красивыми глазами. Девочка снова чихнула. Другие мальчик с девочкой робко держались в тени, не сводя широко раскрытых глаз со взрослых. Девочка подгибала разбитую коленку, а мальчик заботливо поддерживал ее, помогая стоять на ногах. Все грязные, тощие, голодные и полудикие.       — О боже, — выдохнула Сара, прикидывая объем работ.       — Проводим их до Каса Мадры? — доверительно спросил Джимми, обращаясь к Курьеру.       — Конечно, — без промедления ответил тот, делая по привычке заметку в Пип-бое. Задания для любимого Джимми он был готов выполнять хоть всю оставшуюся жизнь. Тем более такое благородное, как это.       Включив подсветку и проложив маршрут, Курьер закинул хромую девочку себе на плечо и возглавил пешую колонну. Рядышком бодро шагал Джимми, ведя за ручку голубоглазого мальчонку и о чем-то увлеченно беседуя с ним, а позади безрадостно плелась Сара, ведя за руку притихшего мальчика и простывшую девочку. Хотя она была не в восторге от идеи Джимми и толком не знала этих ребят, тем не менее готова была оторвать яйца или сиськи любому, кто косо на них посмотрит. А косых взглядов было предостаточно: извращенцы всех мастей пожирали бедных детишек жадными похотливыми взглядами, мечтательно прослеживая их путь до борделя. Кое-кто даже посвистывал. Пару раз Курьер рычал, чтобы заткнулись, а Джимми по любому поводу хватался за «Марию» у себя на поясе, но все обошлось — детей благополучно довели до нужного места без происшествий.       Попрощавшись с Джимми и Курьером, Сара закрыла прочные двери и оглядела озябших маленьких ангелов, покорно ждущих ее указаний. Из-за угла вальяжно выкатилась Конфетка и сразу остановилась как вкопанная, выронив сигарету из раскрытого рта.       — В смысле? Что опять за питомник?       Неосмотрительные слова проститутки вышли ей боком: схватив ее за волосы, Сара втащила ее в свой кабинет и крепко приложила лицом о стол.       — Не смей говорить про них гадости, поняла, дрянь?! И только попробуй пальцем их тронуть — сама лично выебу и высушу! И другим передай! — Она отряхнула руки и поспешила обратно к детям под тихие всхлипы Конфетки, беспомощно сидящей на полу с разбитым носом. Задержавшись у выхода, сутенерша нехотя повернула голову в сторону бестолковой подопечной и вздохнула: — Приведи морду в порядок, не пугай детей. Аптечка в верхнем ящике.

***

      — Ты уверен, что это хорошая идея? — спросил Курьер, когда они спускались по ступенькам.       — Уверен. — Джимми оглянулся, мысленно прощаясь с местом, которое было для него домом. — Ей это нужно. Что ты делаешь?       — Отправляю парочку роботов-секьюритонов присмотреть за этим местом, мало ли что, — ответил Курьер, не отрываясь от дисплея.       — Спасибо. — Джимми ласково поцеловал его в щеку. — Ну, пойдем смотреть наше гнездышко!

***

      Курьер не соврал: в президентском номере Лаки 38 были все удобства для жизни, о которых так грезил Джимми. Его жизнь преобразилась до неузнаваемости, на смену холодной боли и тупой ненависти пришли тепло, любовь и ласка. Познав все прелести жизни за пределами борделя, он стал иначе разговаривать, одеваться, даже походка изменилась в лучшую сторону. По прошествии времени никто не признал бы в этом красивом и статном молодом человеке бывшего раба, бежавшего от злой судьбы и неминуемого рока. Автодок избавил его от позорного клейма и венерических болезней, а любовь и забота Курьера помогли справиться с депрессией. Они поженились, долго путешествовали по знаковым местам Мохаве, нашли и посетили руины сожженной деревни Джимми, где возложили памятный венок у единственной уцелевшей пристройки. Живя с мужем в любви и гармонии, Джимми никогда не работал и всегда был окружен богатством, однако не забывал своего прошлого, активно жертвуя крышки на благотворительность. Благодаря ему в крупных поселениях Мохаве появились приюты для нищих и бедняков, которые пользовались большим спросом. В них любой желающий всегда мог получить еду, воду, лечение, ночлег, а также помощь с устройством на работу. Детей обучали чтению, письму, медицине, основам выживания. Многие известные личности росли и получали знания именно в этих приютах. Сейчас Джимми с Курьером занимаются искусством: вы можете видеть их в театре «Туз» активно пробующими себя в постановке романтического мюзикла «Счастье на осколках цивилизации». Спешите, количество мест ограничено!       Курьер был счастлив обрести душевный покой, найдя свою вторую половинку в лице Джимми. Они идеально подходили друг другу и никогда не скучали вместе. Он сдержал свое обещание и выполнил все оставшиеся задания для Мистера Хауса, укрепив его власть на пустошах Мохаве. Как и обещал, он познакомил загадочного владыку Стрипа со своим будущим мужем, и тот тепло принял их решение, а в качестве подарка на свадьбу устроил полный разгром Форта армией его могущественных роботов. Боевые железяки безжалостно истребили каждого легионера и разнесли их главный штаб по кирпичику. К сожалению, Цезарь умер незадолго до этого, так и не увидев падение его некогда величайшей империи, но даже так Джимми вздохнул с облегчением, ступая на разоренную и пылающую землю Легиона, залитую кровью его собственных убитых шавок. Он чувствовал себя гораздо лучше, зная, что здесь больше никогда не будет пыток, страданий и слез. На месте Форта Курьер с Джимми воздвигли памятник невинным жертвам Легиона, изображавший мальчика, стоящего на коленях над телами родителей. Памятник был виден издалека и напоминал всем и каждому о ценности человеческой жизни. Которая, впрочем, по-прежнему мало стоила.       Милашка Сара больше не могла вести свой отвратительный бизнес, занимаясь торговлей любовью: история отношений Джимми и Курьера, закончившаяся счастливым браком, а также дети, за которыми она ухаживала, смогли растопить лед в ее душе и изменить ее циничное отношение к жизни. Бывшая сутенерша продала свой бизнес близнецам Гарретам и переехала с детьми в Гудспрингс, где продолжала заниматься воспитанием, подрабатывая помощницей доктора Митчелла — того самого, который вернул Курьера с того света и извлек пулю из его головы, подаренной давно сгинувшим подлецом Бенни. Вскоре они с доком Митчеллом поженились, у них родилась прекрасная двойня. Джимми с Курьером часто навещали их, устраивая шумные веселые застолья с играми и плясками, после которых у всех взрослых дико болела голова, зато было приятное ощущение семейства. Джимми много времени проводил с голубоглазым Чарли, а вскоре они усыновили мальчика и взяли его к себе в Лаки 38. Окруженный теплом и заботой, «Милашка Чарли», как его в шутку прозвали молодожены, не знал недостатка ни в чем и быстро позабыл, как, голодный, замерзший и испуганный, гонялся с друзьями за крысами и боялся подойти к будущим папам. Переняв у близких любовь к театру, он вырос прекрасным актером и еще долгое время радовал приемных родителей своими безупречными выступлениями на сцене. С благодарностью моей незаменимой бете Анечке, моему ласковому любимому Курьеру, который всегда рядом, чтобы протянуть руку помощи и вытащить меня из душного борделя. Пожалуйста, не забывайте о ее труде, когда пишете отзывы.