Демон

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

С тех пор, как Ребекка заняла директорский пост, прошло два дня. Вечерело. Школа равновесия погрузилась в мрачный сон, убаюканная шёпотом ветра и нежным касанием падающих снежинок. День прошёл достаточно спокойно. Демонята несколько раз устраивали конфликты с непризнанными, но те быстро убедили их, что так делать не нужно. С покалеченными телами и уязвлённой гордостью дети ада скрывались в спальнях, а те, кто не мог выдержать своего бессилия, отправлялись запивать горе в поезд. Бармен понемногу пришёл в себя после трагедии и теперь вновь смешивал напитки для своих друзей. Некоторые демоны находили покой только с бокалом крепкого виски или скотча в руке. У многих погибли отцы, братья и возлюбленные. Как пережить этот кошмар? Только с алкоголем. Энди совершал обход по школе в прекрасном настроении. Серокрылые заметно обнаглели с приходом новой директрисы. Она разрубила цепь, веками сковывающую их руки. И теперь бывшие смертные вспомнили, чего на самом деле стоят. Человеческое эго — плодотворная почва для манипуляций, и Ребекка понимала это. Когда-то она и сама была простой смертной. Ребекка, хоть и позиционировала себя инноватором, по сути ничем не отличалась от прошлого директора. Кроули сразу после начала войны дал ученикам понять, что никто не вернётся домой до самого конца учебного года. Он называл это заботой об ангельских и демонских детях, но ученикам посмышлёнее было ясно — за этим кроется кое-что ещё. Они с Ребеккой просто боятся, что убитые горем ангелы и демоны не вернутся в школу. Под влиянием родителей они могут сбиться с «правильного» пути. Вчерашние дети организуют оппозицию и продолжат начатую войну, несмотря на все слова о равновесии, сказанные в стенах школьных кабинетов. А здесь мудрый директор присматривает за ними, пресекает опасные идеи. Назидательный совет ещё никому никогда не мешал. Пост наставника молодого поколения перешёл к Ребекке. Она мнит себя важной фигурой на этой шахматной доске, ведь в её руках наконец появилась желанная власть. Цитадель ей доверяет, и это самое главное. Все ошибки Кроули списались со счетов вместе с ним, и можно не бояться, что кто-нибудь из недовольных родителей захочет отомстить. Старик оступился, дав ей дорогу. Пока другие апатично ждали прихода жуткого будущего, жизнь Энди стала лучше. Появились надёжные друзья, непризнанные считают его чуть ли не мессией. Милена заметно похорошела под влиянием стерво-камня, её характер словно запылал огнём. Девушка стала миленькой стервочкой. И теперь она сама пристаёт к Энди, без малейшего стеснения залезая руками ему в штаны. Парень не возражает. С такой девчонкой жизнь ярче. Дура-Уокер и рядом не стоит. Даже не верится, что он страдал в коридоре мучеников из-за того, что она строит из себя целомудренную, хотя, как всем известно, спит почти с каждым парнем. С каждым, но не с ним. Это всё ещё било по самолюбию, и непризнанный ждал удобного момента, чтобы испортить ей жизнь. В его сознании мать и дочь Уокеры не соприкасались, ведь Ребекка так сильно помогла ему, а Вики наоборот испортила жизнь. Как они могут быть такими разными? Серафим направляет мудрой рукой течение времени, делая мир лучше, а её дочурка скачет на демонах. Учитель и ученица — какой позор. Энди не терпелось посмотреть на лица окружающих, когда все узнают про их секрет. А последующая за этим казнь казалась волнительным приключением. Энди нравилось быть наедине с собой. Особенно теперь, когда внимание к нему возросло со всех сторон. Ребекка — эта прекрасная и мудрая женщина — сделала его главным в новом движении. Теперь три десятка непризнанных следят за порядком в неурочное время и докладывают, если демоны или ангелы ссорятся между собой. И не только докладывают, но и разнимают, что даёт возможность поставить чернокрылым лишние синяки, прикрывшись поддержанием порядка. Серафим заинтересована в поддержании равновесия. А чаши весов не могут быть на одном уровне, если дети Создателя воюют между собой. Энди завершал обход. Он был в части с учебными кабинетами. Между ними висели портреты прошлых преподавателей. Они мирно дремали, навеки заточённые в позолоченные рамы. Гобелены рассказывали какой-то библейский сюжет. Всё как обычно. Вдруг непризнанный услышал мяуканье. Сначала он не поверил, что ему улыбнулась такая удача. Но вскоре он и вправду заметил знакомую серую кошку. Она что-то вынюхивала у двери Фенцио. Энди злорадно усмехнулся и проворковал ласковым голосом: — Вот мы и встретились. Помнишь, ты должна была помочь мне сдать экзамен, да только Уокер меня опередила. Не хочешь обсудить этот момент?.. Кошка мяукнула, с подозрением уставившись на него зелёными глазами. Её зрачки были широкими в полумраке. Энди обозвал её и потянулся, чтобы схватить за шею, но резкий голос заставил его вздрогнуть и остановиться: — И чего тебя тянет к этой твари? Что ты здесь забыл? — это был Ангел Фенцио. Преподавателя сильно раздражали всюду снующие непризнанные, но разговаривать на эту тему с Уокер-старшей он не хотел. Энди пробормотал что-то про патруль, а Фенцио рявкнул, чтобы он убирался восвояси. Непризнанный так и сделал. Мужчина и кошка остались вдвоём. Теперь, когда в школе обосновалась Ребекка, в сердце ангела вновь заболела ещё свежая рана. Мало того, что когда-то эта женщина втоптала его любовь в грязь, она ещё и воспользовалась его связями, чтобы самой продвинуться по службе. Ребекка вертела Фенцио как хотела, а он следовал за ней глупым щенком. Любил, обожал всей душой. Он и подумать никогда не мог, что люди могут быть настолько чувственными. Он искренне считал её прекрасной, способной изменить мир к лучшему. Совершенством. Но она заняла его место в совете, а самого Фенцио разжаловали в ангелы и отправили работать в школу. Мужчина до сих пор помнит, как к нему подошёл Арагон и с виноватым видом сказал, что детям нужен надёжный лидер. Такой, чтобы своим примером доказывал, что главное в мире — равновесие. А кто как не ангел способен раскрыть потенциал демонят. Но за этими красивыми словами скрывалось кое-что прозаичнее — понижение. Но ещё большим ударом для Фенцио стало известие, что серафимом вместо него станет Ребекка. Мужчина вернулся домой с новыми крыльями — невзрачными, как у простых ангелов. Женщина уже собирала сумку. Она хотела уйти без лишних слов, оставив его одного. Он выглядел жалким. Тогда Фенцио любил золотые одежды, как и большинство серафимов, но теперь они совсем не шли к новым крыльям. Они камнем тянули вниз. Мужчина уже знал, что теперь всё будет по-другому, и хотел сохранить хотя бы Ребекку. Ведь между ними столько прекрасных чувств. Они не могли исчезнуть с её повышением. Она повернулась к нему, держа в руке какой-то наряд, и сказала только одно: — Извини, но я хочу совершать подвиги во имя человечества. У меня нет времени. Нет времени? Они же бессмертные! Фенцио запомнил её слова навсегда. Глядя в окно на её удаляющуюся фигуру, он чувствовал, что мир потерял свои краски. Его звезда погасла. Хорошо, что хотя бы остался Дино. Парень противился их отношениям с самого начала, но старый ангел был ослеплён любовью и похотью. Фенцио вернулся в реальность, в мрачный школьный коридор. В такие вечера он чувствовал себя одиноким, но находиться рядом с другими учителями ему не хотелось. Кошка мяукнула, боднув головой его ноги. Ангел отпрянул с брезгливой гримасой. — Не трогай меня! — но кошка в ответ лишь замурлыкала, продолжаясь тереться. Фенцио ей явно понравился. Быть может, она чувствовала его ангельскую сущность, а может — глубокую рану в сердце, и хотела его подбодрить. — Мерзкий зверь. — Мяу! — беззлобно ответила кошка, невинно заглядывая ему в глаза. Фенцио уже смелее погладил её голову и пробормотал, слегка улыбаясь: — Я всё ещё терпеть вас не могу, так что это ничего не значит, — кошка очаровательно выгнула спину. Мужчина растрогался, перебирая пальцами её шерсть. Через минуту ангел побрёл в сторону кухни. Иногда он оглядывался, чтобы с удивлением обнаружить, что кошка бежит следом. От этого было приятно на душе. Хоть какое-то живое существо хочет провести с ним время. Даже понятно, за что смертные их так любят. Мужчина с воркованием зашёл в кухню, пропуская кошку вперёд. Он совсем не ожидал увидеть Мисселину. Женщина готовилась к чаепитию, достав из тайных закромов клубничный рулет, до которого чудом не добрались хулиганы. И теперь, увидев Фенцио в непривычной компании, ангел захихикала. — У тебя новая подруга? — спросила она, всё ещё посмеиваясь. Смущённый Фенцио метнулся к чайнику — своему, он добродушно разрешал Мисселине им пользоваться, хотя обычно терпеть не мог, когда кто-то брал его вещи. — Ты о чём? — бормотал он, гремя чашками. Кошка потёрлась о ножку стола и пошла приластиться к женщине. — Она следует за мной по пятам, уже не знаю, как прогнать. Противное животное. — А мне кажется, очень даже миленькая. У меня была парочка полвека назад. Умнейшие звери. Жаль только, что все их девять жизней так коротки. Не успеешь опомниться, как приходит пора прощаться. Ему показалось, что Мисселина имела ввиду нечто большее, что не могло вместиться в эти несколько слов. Фенцио уловил перемену в её дрогнувшем голосе и предложил ей устроиться поудобнее, пока он за ней поухаживает. Наливая душистый чай по чашкам, он заговорил о предстоящем вечере в Цитадели. С заходом солнца развеют прах серафима Арагона. Их верного друга, с которым ангелы прошли через многое. Вселенная создавала миры и гасила звёзды, и всё это время друзья трепетно оберегали человечество от бед. Не всегда удавалось — прошлые дьяволы часто тянули чашу весов в свою сторону. Последний и вовсе отличился — начал войну и убил великого Арагона. Поговаривали, что он был одним из древнейших ангелов, что жили на этом веку. Он подсказал людям, как начать свой исторический разбег. Останавливал войны, спасал жизни. Подсказывал гениям, направлял мудрецов, миловал глупцов. Он был почётным гостем на свадьбе Мисселины и её мужа, многообещающего полководца ангельской армии. Благословил принца тьмы, когда тот появился на свет, праздновал с Фенцио рождение Дино. А потом горевал на поминках его матери. Арагон был великим бессмертным. — Я считал его своим другом, — заключил Фенцио, когда они с Мисселиной вспомнили несколько приятных историй. — Он сотворил много добра. Я всё чаще задумываюсь, что Шепфа может совершать глупости. Как сейчас, когда он забрал Арагона на покой. — В такие моменты ты мне напоминаешь Геральда, — вздохнула Мисселина, и на её лицо легла тень печали. — Он ещё сам глупый мальчишка, раз считает, будто Шепфа не ведает, что творит. Но ты должен понимать, что так говорить нельзя. Мужчина посмотрел на неё серьёзным взглядом. Обычно он тактично избегал эту тему, да и не принято среди ангелов рассуждать о компетентности Шепфы. Мисси чувствительная, а Фенцио придерживается немного не ангельской точки зрения. — Иногда Фемиде приходит пора использовать меч, который она держит. — О чём ты говоришь? — взволнованно спросила женщина. — Кто-то возомнил себя богом, воскрешая древнее чудовище. Он убивает демонят, а потом ещё и покушается на принца тьмы. Его жизнь дороже всех сокровищ и артефактов, ты же знаешь. По древнему сказанию, если принц умрёт, то закончится эра правления дьяволов. А они — ключ к существованию ада. Кто угодно может сидеть на троне, но это уже будет не ад, а очередная небесная канцелярия. Ведь кто ещё сможет ставить Цитадель на место, если не законный Сатана? А что делает Шепфа, пока творится весь этот ужас? Мисселина поджала губы и так и не смогла ничего на это ответить. Ей было страшно осознавать, что даже Шепфа может ошибаться. Если так, то ничего не совершенно, и их решения, также как и бездействие, могут на что-то повлиять. — Самое страшное, что вы с Герой правы, — пробормотала она растерянно. — И что же нам делать? Я надеялась на помощь Шепфы, но, кажется, напрасно. Фенцио обрадовался её согласию и придвинулся ближе, быстрым движением взяв её руку своими ладонями. Женщина почувствовала, как горечь в её груди сменяется тёплым чувством. — Надо бороться, — чётко сказал он, выделив голосом каждое слово. — Очевидно, что предатель в Цитадели. Он хочет забрать власть над адом и раем себе. Нельзя это допустить. Он не решился бросить подозрение на Винсента. Мисси и так пришла в ужас от этой темы, и таких новостей может не выдержать. Сам Фенцио был уверен, что серафим явно что-то скрывает. Может и не все грехи, но часть из них точно висит на нём. Геральд и Мамон приводили несколько доказательств его вины. — Но что я могу сделать? — с грустью спросила Мисси, пытаясь вернуть свою руку, но Фенцио не позволил. — Я всего лишь школьная учительница. — Просто будь рядом и поддерживай нас. Геральд — личный хранитель принца. Теперь от него зависит, каким будет будущее. Поэтому нужно за ними присмотреть. Мисселина согласилась, и они ненадолго замолчали. Фенцио всё также держал её руку в своей, словно боялся, что она улетит голубкой, испугавшись такого откровения. Женщина стойко обдумывала их положение и то, как приятно касаться его грубоватой кожи. — Отправимся в Цитадель вместе, — подытожил Фенцио, нехотя выпуская её нежную ручку, когда прикосновение слишком затянулось. — Дино тоже полетит с нами. Знаю, что Гера бы всё отдал, чтобы проститься с Арагоном, но демонам туда теперь путь закрыт. — Надеюсь, что это скоро изменится. Я подожду вас с Дино у портала.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Ярко-красный диск солнца медленно плывёт к линии горизонта. Вокруг растекается розовая рябь, а облака отдают золотым переливом. Цитадель на их фоне выглядит волшебным замком. Три высокие башни вспарывают небо, а вот развалины четвёртой напоминают о том, что всё в этом мире имеет свой конец. Как бы усердно его не отмывали от крови, следы недавней бойни въелись в белый мрамор розовыми пятнами. Её разрушил адский дракон, когда началась война. Обломки и куски покорёженного металла раздавили несколько десятков человек. Шесть часов работники-ангелы, которые когда-то были непризнанными, доставали их тела. Другие коллеги оттаскивали погибших, бережно складывая ровными рядами как ангелов, так и демонов. Многие мужчины пали от мечей и стрел, но некоторым досталось от драконов и их огня. Бой закончился ещё четыре дня назад, но только сегодня завершили работу. Им пришлось торопиться, ведь на закате будут хоронить Арагона. Цитадель занимает огромный парящий остров. Главная площадь начинается у подножия дворца, огибает весь город, соединяясь с людными улицами, и заканчивается обрывом. Ровный ряд светлых кирпичей закругляется на лобном месте. Молодые парочки обычно любят приходить сюда, чтобы наблюдать закат. Всё небо как на ладони, а движения облаков завораживают даже самое чёрствое сердце. Но в этот раз на лобном месте установили мраморный алтарь с золотыми шпилями. На их вершинах тянулись флажки. С подножий смотрели высеченные в камне птицы. Живые цветы делают картину особенно трогательной. На холодном мраморе лежит тело. Стройный беловолосый серафим, глаза которого закрылись навсегда. Вокруг, на алтаре, лежали перья, даже ветер стих, не решаясь нарушить покой. Согласно обычаю, так ангелы и демоны, которым Арагон был особенно дорог, могли высказать свою привязанность. Белых перьев было больше, ведь теперь демоны не могли прилететь, чтобы проститься. Чёрных было совсем мало — не у всех есть знакомые ангелы, готовые помочь в таком деле. Геральду повезло — его перо принесла Мисселина. Было много людей. Белые одежды смешивались с золотыми, блестели доспехи архангелов. Площадь утопала в цветах. Казалось, что они сливаются в душистую реку, которая скоро выйдет из берегов. Весь рай пришёл с ним проститься. У многих на глазах стояли слёзы. Мисселина плакала, прижимая руки в судорожной молитве к груди. Фенцио обнимал её за плечи, а его взгляд был устремлён на неподвижное тело. Дино стоял с растерянным видом. Закатный диск почти скрылся за горизонтом. Жнец в длинных белых одеждах коснулся алтаря факелом с фиолетовым пламенем. Тело Арагона засветилось изнутри и рассыпалось на тысячи мерцающих частиц, так же, как и перья вокруг него. Закружились, поднялись в небо. Оно уже покрывалось звёздами. И вскоре они все смешались в единый поток, навсегда растворившись во вселенной. Процессия замерла, с одинаковой грустью глядя им вслед. Многие думали о том, что демоны наверняка тоже бы хотели с ним проститься. Арагона уважали даже в аду. Конечно же до того, как Сатана забрал его жизнь. Что теперь станет с их мирами? А за много миль оттуда, в школе равновесия, Геральд смотрел на закатное солнце из окна своей спальни. За плотными зимними облаками оно казалось лишь тенью величественного вида из небесной столицы. Ему казалось, что он слышит, как рассеянный прах смешивается с шёпотом печального ветра. Создатель потерял одного из добродетельнейших детей. Он постоянно всех прощал и верил, что даже Сатана может стать приятной компанией, если найти к нему подход. Пожалуй, это был единственный раз, когда мудрец ошибся. Раньше колыбель мира покоилась под сильным крылом Арагона. Он был главным после Шепфы. И теперь надежды не осталось совсем. Его больше нет, а значит, о них больше некому позаботиться. Горечь, что тернием рвалась наружу, ранила и без того покалеченное сердце. Серафим был его наставником и другом. Век назад он дал Геральду шанс, когда тот был изгнан дьяволом из ада. Арагон всегда говорил, что всё будет правильно, ведь на этом построен мир. Но у Геральда больше не было сил в это верить.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

После похорон — Фенцио, Мисселина и Дино вернулись в школьный зал с порталом. Парень поспешил в свою комнату, чтобы поделиться переживаниями с Сэми. Наверняка Ади тоже там. Учителя остались одни. Фенцио неожиданно предложил ей «спуститься с небес на землю» и немного развеяться. Он совсем не по-ангельски добавил, что после всего того дерьма, через которое они прошли, им полагается отдых. К тому же, Геральд уже застолбил им местечко. «Но где?» — поинтересовалась она с подозрением, когда они вышли из школы и направились в сторону леса. Уже догадывалась, что Фенцио зовёт её в поезд к ученикам, но не могла поверить. Под ногами приятно заскрипел снежок. Мисселина вдохнула свежий воздух, и мысли встали на свои места. Вместе с кислородом к ней приходила уверенность, что вместе они справятся со всем, что подбрасывает судьба. Вскоре они взлетели. Между деревьями замелькали огни поезда. Несколько первых минут неловкости, удивлённые взгляды хулиганов, а потом сердце захлёстывает озорство. Они тихо здоровались со встречающимися по пути учениками, как перед ними возник Геральд. Демон уже собрался с мыслями. Арагона больше нет, но остальные не могут просто сдаться. Сейчас как никогда важно держать себя в руках. — Ничего мне не говорите, — сразу отрезал демон. — Не хочу об этом знать. Предлагаю вообще больше не поднимать эту тему. — Он переживает трагедию по-своему, — прошептала Мисселина, когда Геральд направился к бару, а они следом. — Арагон был ему вторым отцом. И обоих он потерял. Они сделали заказ, и Фенцио указал ей на диванный уголок. Женщина направилась туда, а мужчины задержались с барменом, чтобы поговорить. Мисселина аккуратно присела на край ободранного диванчика. Ровная осанка, движения истинной леди, благодетельный вид и белые одежды делали её похожей на мраморную статую ангела, затерявшуюся среди ярких экспонатов современного искусства. Она не могла вспомнить, когда развлекалась подобным образом в последний раз. Даже во времена юности она была примерной ангельской девицей с робким взглядом и томиком советов для таких праведниц, как она. По бокам от неё сели двое демонят — близнецы с обритыми головами и в одинаковых кожаных куртках с шипами на плечах. На шеях ошейники с колючками. На их фоне преподавательница выглядела особенно невинной и хрупкой. Но это её ничуть не смутило. Женщина заговорила о чём-то приятном, чтобы их подбодрить, а они, как и большинство учеников, её обожали. Мисселина поблагодарила бармена, который принёс ей чашечку с мятным чаем и ягодное пирожное. Он хранил такой набор для себя, чтобы опохмелиться перед занятиями, но для любимой преподавательницы ему было не жаль. Геральд и Фенцио разговаривали возле бара. Их крупные фигуры выделялись на фоне беснующейся молодёжи, которую раззадоривало присутствие учителей. Геральд в который раз бросил пытливый взгляд в сторону двери. Он надеялся, что она придёт. Последние два дня они виделись лишь мельком в коридорах. Без Вики демон не находил себе места. Но и сближаться с ней он тоже не хотел — слишком много неприятных мыслей в голове. Сейчас, конечно, не лучше, но теперь он успел по-настоящему соскучиться. Он всё ещё не верил, что пришёл в бар этих бесов и, что ещё комичнее, сюда заглянули Фенцио и Мисси. Им не помешает отвлечься. А сам Геральд руководствовался одной простой мыслью — Вики Уокер большая хулиганка, и она наверняка захочет повеселиться в поезде с остальными. Демон уже предвкушал, как будет осторожно поглядывать на её формы в кожаных джинсах или чём-нибудь откровеннее. На дворе январь, но для бессмертных холодная погода не помеха. Несколько мгновений на сбор энергии по телу, и оно тут же согреется. И вот она появилась! Нельзя на неё пялиться, чтобы ученики не заметили их излишнее внимание. Геральд вернулся взглядом к Фенцио, преследуя ускользнувшую нить разговора. Сердце предательски быстро колотилось в груди. К его счастью, ангел вскоре замечает обнаглевшую демоницу-первокурсницу и идёт к ней. Пока Геральду лучше выпить для храбрости, ведь совсем скоро ему нужно сделать объявление. В это время Марк зашёл в поезд и, увидев коллег, немного растерялся. Ему никто не сказал, что сегодня здесь вечеринка для тех, кому за парочку столетий. Кажется, местные завсегдатаи не прочь провести с ними вечер. А ведь обычно именно Марк был самым «древним» в этом заведении. Ангел сел напротив Мисселины и игриво протянул: — Смотри, украдут тебя какие-нибудь демонята! — ангел хихикнула, а он махнул бармену, чтобы ему налили как обычно. Мисселина с удивлением поняла, что сегодня ей даже как-то всё равно, кто сколько пьёт. Гера и Марк уже взрослые мальчики и могут сами отвечать за свои поступки. Марк, хоть и сохранял беззаботный вид, был в раздумьях. Последние дни из его головы не выходила одна демоница. Когда начался бунт непризнанных, он силой втащил её в свой кабинет. Ости что-то не поделила с Миленой, и девочки подрались. Ладно у первой ума нет, но о чём думала эта тихая серая мышь? В тишине пустого кабинета демоница быстро пришла в себя. Её щёки раскраснелись, а волосы немного растрепались, бессовестно напомнив ему о том дне, когда он любил её здесь же, на первой парте. Тогда девушка выглядела особенно сексуальной. Размазанная помада, перепутавшиеся чёрные локоны, но сапожки на шнуровке всё также блестят. В тот день Ости была без них. Марк так растерялся, застав их драку, что неловко поинтересовался: — А где сапожки? Демоница немного расслабилась и попыталась принять привычное амплуа — стерва, которую ничто не выбьет из колеи. — Уже соскучился? Марк ничего не ответил, так как не знал, имеет ли она ввиду себя саму, сапожки или всё вместе. Мужчина вернулся к волнующей теме и попытался узнать, что приключилось между девушками. Но Ости увиливала от ответа, огрызаясь. В конце концов он без сил опустился в своё кресло и проговорил: — Так больше не может продолжаться. Нам нужно решить прямо сейчас: что ты от меня хочешь? Кем ты хочешь видеть меня в твоей жизни? Другом? Наставником? Мужчиной? Если желаешь, мы забудем о том, что между нами было. А если нет, то будем бережно хранить эти воспоминания. Марк сам не поверил, что осмелился на эти слова. Ости тоже. С замирающим сердцем он ждал её реакции. Девушка ничего не сказала. Подарив ему внимательный взгляд, она подошла ближе и села к нему на колени. Поёрзав, она прижалась к телу мужчины. Тепло и крепкий запах одеколона давали ей драгоценное ощущение спокойствия. Ангел сильно удивился, ведь в этот раз между ними не было ни намёка на пошлость. Демоница лишь обняла его за шею и притихла. Мужчина тогда медленно, как в прострации, подался вперёд и положил голову на её мягкую тёплую грудь. Показалось, что время остановилось. Оно замерло в прекрасном мгновении. Плевать, что будет потом. Сейчас они делят нежность друг с другом. А ведь ему было по-настоящему хорошо в тот момент. Было так тепло и спокойно, как никогда прежде. А потом они как-то начали целоваться. Нежно, ласково. Марк гладил её по спине, изучая изгибы. Девушка тянулась к нему, словно искала защиты. Он раздел её, расстегнул брюки, и она мягко села на него сверху. Теряя остатки рассудка, ангел мысленно похвалил себя, что запер дверь, когда они зашли. Девушка быстро стала влажной. Она чувственно отзывалась на каждое прикосновение. Ещё никогда Ости не была такой податливой в его руках. Он хотел любить её бесконечно долго, помогая медленным движениям демоницы вверх и вниз. Он двигал бёдрами ей в такт, покрывая поцелуями её лицо и шею. Ости стала ускоряться. Её тело пылало, а сама она олицетворяла собой настоящую искусительницу. Марк дал себе слово больше не распускать руки и другие части тела, но опять его нарушил. Но как же приятно лгать самому себе, что между ними всё в порядке. Демоница просто слишком прекрасна, и он не может устоять. Несколько резких движений, и мужчина снимает её с себя. Он закончил ей на живот, судорожно дыша девушке в шею. Ости почувствовала стеснение. Между ними произошло много нового, но они оба не знали, что с этим делать. — Ты же не беременна после прошлого раза? — спросил он, неловко заглядывая ей в глаза. Но Ости не злилась. — Узнаем через несколько дней, — спокойно ответила она. — Волнуешься? — он понял по её взгляду, что да. — Что бы там ни было, мы решим этот вопрос. А пока постарайся об этом не думать. Ости кивнула, и они обнялись. Остальной мир перестал существовать. Марк вернулся в реальность. Чёрт возьми, как же у него всё плохо. Он такой грешник, что, если бы было возможно казнить его несколько раз, палачи бы так и сделали. Только глифт помогает немного забыться. Он внимательно смотрел Мисселине в лицо, но не видел её. Женщина что-то рассказывала, элегантно попивая чай. Но мыслями мужчина всё ещё был в воспоминаниях. А ведь Мисси за него волнуется. Если она узнает об их с Ости странном романе, то прибьёт его. Мало того, что Геральд встречается с непризнанной, а теперь ещё и Марк пустился во все тяжкие. Геральд тем временем залпом осушил свой бокал глифта и поднял руку, призывая внимание учеников. Гул молодёжи постепенно стих, а любопытные глаза остановились на преподавателе. Сегодня ночь чудес — сначала старики пожаловали в поезд и стали пить, а теперь хотят сделать какое-то объявление. Мужчина заговорил так, чтобы его услышали все: — Теперь Арагона больше нет. Это значит, что некому следить за равновесием. Все вы понимаете, что зло во плоти пытается натворить дел, но мы будем готовы. Ребекка считает, что в школе вы в порядке, но такого понятия, как безопасность, больше не существует. Но вместе мы можем предотвратить новые трагедии. Если каждый ученик осознает, что есть ангелы, есть демоны, есть непризнанные. И есть кто-то ещё, кто не согласен с этим порядком. Теперь вы сами отвечаете за свои жизни. Ученики слушали внимательно. На их лицах появлялась решимость. Все понимали, что «как раньше» больше не будет, но они ещё могут изменить будущее в лучшую сторону. — Я и ещё несколько преподавателей начинаем послеурочные курсы. Там мы будем учить вас, как постоять за свою жизнь, как сражаться на мечах и управлять своей энергией. Раздались воодушевлённые голоса демонят. Ангелы тоже одобрительно смотрели в его сторону. Редкие белокрылые осмелились выбраться в поезд. Ведь здесь, обычно, нет учителей, чтобы навести порядок. Если хулиганы перепьют, некому поставить их на место. Но сегодня внушительный преподавательский состав решил разделить с ними вечер, а под гнётом непризнанных многие разногласия отошли на задний план. Тост закончился тем, что они все дружно выпили за мир, который может стать лучше. Поезд вновь наполнился голосами. Больше не было духа веселья и беззаботного хулиганства, как раньше, но собравшиеся здесь были уверены друг в друге. Геральд посчитал это даром свыше. Приметив высокий стул за барной стойкой, он сел и стал разглядывать яркие бутылки с алкоголем. В то же время Вики оставила Мими рядом с её приятельницей и решила что-нибудь заказать. — Как проходит твой вечер, Виктория? — поинтересовался мужчина, когда девушка опустилась рядом. Непризнанная сделала вид, что не ожидала разговора с учителем. — Всё лучше и лучше. Вы только другим преподавателям не рассказывайте. Мы с Мими редко ходим. В основном вечерами делаем домашнюю работу. Геральд усмехнулся с её невинного взгляда. В такие моменты она напоминала ему оленёнка. Но девушка не ангел, как кажется. Если придётся, она сможет за себя постоять. А её глаза то и дело зажигаются озорством. Ну разве это не истинная демоница? — Какой у вас красивый свитер, — похвалила она собственный подарок на Рождество, заставив мужчину немного смутиться. Узор на кофте вблизи оказался маленькими летучими мышами, и их было несметное множество. Геральду нравился этот подарок. Вики выбрала его сама, наверняка улыбалась в тот момент, воображая его реакцию. В этом свитере настроение становилось получше. — Мне нравился Бэтмен, когда в свет вышли первые комиксы и фильмы. И это мой фамильный герб. — А мне всегда нравился Человек-паук, — непризнанная совсем развеселилась. — Но у меня в детстве была пижама с Бэтменом, так что я вас понимаю, Геральд. Сейчас бы вообще фильмы пересмотреть перед камином, а не это вот всё. Демон с удовольствием отметил, что она тоже успела соскучиться за эти пару дней. Ей посчастливилось лишь раз бросить ему короткое «здрасьте», когда они случайно встретились в коридоре. Они смотрели друг на друга с волнением. Он чувствовал себя, будто впервые влюбился, а она — будто нашла любовь на всю жизнь. Контакт длился лишь пару мгновений, но дал им многое. За масками учителя и ученицы скрывались трепещущие сердца, способные поддержать друг друга даже одним лишь взглядом. — Что-то ты совсем расклеилась. Хочешь, сделаю тебе волшебный коктейль. Мы придумали рецепт с Марком и Мамоном где-то век назад. Томми, позволишь мне похозяйничать в твоём баре? Бармен не возражал. Вики в предвкушении закивала. Её взгляд зажёгся неподдельным интересом, когда мужчина закатал рукава свитера и зашёл за перегородку. Тут поезд вновь пришёл в движение — ученики решили выпить за счастливое будущее ещё один раз. Фенцио протиснулся между голосящими парнями и сел напротив Мисселины, одним движением отодвинув Марка в сторону. Тот не возражал. Ему всё равно было тошно без Ости. Она почему-то не пришла, хотя он надеялся её увидеть. Геральду в этот раз повезло больше. Марк с грустной улыбкой наблюдал, как его демон ловко орудует за барной стойкой. Руки за много лет не потеряли сноровку. Даже отсюда ангел быстро определил по корице, свежим ягодам и пыльце цветов жизни, что это «Возвышение души». Они изобрели этот коктейль в юности, когда праздно коротали ночи в компании Мо. Ух, как они тогда отрывались! А их напиток — произведение искусства. Вики принимает высокий бокал с напитком персикового цвета, в котором плавают мерцающие пылинки пыльцы. Сверху островок из ежевики и брусники. Девушка делает первый глоток, смакует терпкую сладость. И, судя по ухмылке, она довольна. Вскоре Марк собирается к себе, сославшись на усталость. Геральд вызывается проводить его до обрыва и подмигивает Вики перед уходом — через несколько минут они снова встретятся. Только пусть она не заставляет его ждать слишком долго. Вскоре Вики и Мими решили подышать свежим морозным воздухом и вышли на улицу. Там две демоницы плясали у разожжённого кем-то огня, напевая популярную земную песню. Вики немного продрогла. Костёр приятно потрескивал, глодая дрова. Люцифер поджаривал пару зефиринок на палке. Его мрачный вид был совсем не под стать сладкому угощению. Рядом с ним на бревне сидел Геральд и тихо делился своими мыслями. Завтра утром парень должен поручить Дино собрать отряд из ангелов, в которых он уверен больше всего. Люцифер сделает то же самое с демонами, подыскав кого-то в дополнение к ученикам из поезда. Парни и девушки — все возьмут в руки мечи и начнут тренировки. Если зло придёт к стенам школы, попытаются за себя постоять. Тем более, Цитадели сейчас совсем не до них. — У меня нет времени вступать в твой клуб неудачников, — побрезговал принц его приглашением. Люций уже давно собрался устроить вендетту и лично отрезать Вину башку. Из-за его крысьих промыслов принц лишился отца и всего королевства. А что до трона — как только демонёнок расправится с серафимом, он приложит все усилия, чтобы закончить школу и стать полноправным взрослым. Тогда он отрежет башку уже Хельцерону, освободив своё место под солнцем. А малолетние рыцари от учителя ему не нужны. Только лишний раз мараться в чужой крови. Геральд нахмурился. Его взгляд стал жёстче. — Я собираю тебе армию. — Ты мой хранитель, а не полководец. Будь жив Инферн, я бы доверил ему формирование войска. Но к тебе это никакого отношения не имеет. Геральда обидели эти слова, но он принял безразличный вид. Принц не оценил его чистосердечного порыва. Сколько хорошего он сделал для Люци, а тот до сих пор равняет мужчину с грязью. Его, кажется, ничто больше не волнует, кроме собственного пострадавшего эго. Раньше мальчишка тешился властью, а теперь у него всё отобрали, и он отыгрывается на других. Тем не менее, учитель спокойно ответил, глядя на него с укором. — Это в моей крови, раз мой отец когда-то был полководцем. — Всё это бредни про кровь и её силу, — было видно, что Люцифера сильно задевает эта тема. Крылья демона напряжённо сведены сзади. Он крутит в воздухе золотую монету, вращающуюся будто на кончике пальца, но не касается её. Когда-то эта игрушка помогала ему успокоиться. — Я тут узнал у Старого чёрта, что Хельцерон, взойдя на трон, начал пропаганду. Мои подданные возмущаются, а он затирает им про то, что дьявольской крови не существует. Будто на самом деле я, как и все мои предки, простой демон. И что Сатаной способен стать любой. Может он и прав. Геральд немного удивился его откровенности. Он дождался, пока мимо пройдёт парочка, следующая обратно в школу, и спросил: — А как же все легенды о том, что ваше сердце это ключ к адским вратам. Что это вообще значит? — Не знаю, — Люций припомнил с издёвкой в голосе, — отец особо не делился секретами. Мужчина всё ещё злился на необдуманные слова, поэтому смена обстановки казалась хорошей идеей. Неподалёку была кандидатка на более приятную компанию. Вики стояла рядом с подругой и ещё двумя демоницами. Девушки дружески спорили о каком-то заклинании. И, что радовало Геральда больше всего, чернокрылые не обращали внимания на то, что Уокер — непризнанная. Мужчина поспешил закончить неприятный разговор с принцем: — Хватит ныть. Поступай так, как считаешь нужным. Я буду тренировать ребят, а ты продолжай играть в одинокого рыцаря. — Одинокого рейнджера, дед, — Люцифер тоже поднялся, разминая плечи с недовольным лицом. Зефирки полетели в снег. — И если ты ещё раз так со мной заговоришь, я это запомню и казню тебя сразу после моей коронации. Ответ был вполне в стиле Люция, поэтому Геральд оставил его со спокойным сердцем и отошёл в сторону, в тень древней ветвистой сосны. В этот момент Вики сказала девушкам, что ей слишком жарко у костра, и пошла к мужчине в тени. Остальной мир будто тут же перестал существовать, когда они посмотрели друг другу в глаза. Непризнанная вдохнула знакомый запах его одеколона, а он ощутил её нежную энергию, клубящуюся в районе его сердца. — Я не ожидала, что встречу тебя в поезде. Сказать честно, у меня сердце пропустило удар, когда я тебя увидела у бара, — девушка не боялась, что её услышат. Другие довольно громко говорили у костра. — Но я была рада. — Я тоже. К тому же, Мисси и Фенцио тоже не помешает развлечься. Мы все боремся со своими собственными демонами. — Это уж точно, — согласилась непризнанная, думая о предстоящем выборе стороны, погибших демонятах и отношениях с мамой. — Я слышала, сегодня хоронили Арагона. Жаль, что тебе не удалось туда попасть. Геральд ухмыльнулся, но на его лице отразилась давняя печаль, с которой он пытался бороться. — Я знаю, что тебе страшно. Ещё и твоя мама стала директором. Наверное, необычные ощущения. Однажды Арагон сказал мне одну простую истину — всё будет правильно, ведь на этом построен мир. Постарайся это запомнить. Вики улыбнулась. Геральд буквально физически ощутил, что ей стало немного легче. Кажется, серафим был прав, когда учил его этим словам. Может, у них ещё есть шанс. Вики тем временем испытывала кое-что новое. Демон ловил каждую её эмоцию своим демонским чутьём. Она гордилась им. Смелостью, которую он нашёл, возглавив команду сопротивления. Может, благодаря ему мир вновь обретёт покой после разбушевавшегося хаоса. Всё это Геральд прочитал в её глазах и не смог удержаться от неловкой улыбки. — Наверное, это было личным, — пробормотал он. Вики пожала плечами — когда его это останавливало? — Не хочешь прогуляться? Девушка кивнула и взяла его под руку, сомкнув неуверенные пальчики на крепком предплечье. Геральд с удовольствием прислушался к новым ощущениям, и они побрели в сторону школы. Готическое здание красиво высилось рядом с кристальной поверхностью замёрзшего озера. Школа была похожа на красивый кукольный дом, забытый среди деревьев. Бледный месяц освещал острые шпили, а из плотных облаков спускались снежинки. Они кружились в медленном танце, и через несколько минут нежно касались земли. Загадочный ночной пейзаж заставлял влюблённых говорить тише, почти шёпотом. Они ворковали, а под ногами хрустел снег. Геральд и Вики наслаждались моментом, и в их сердцах было одинаковое чувство спокойствия. Рядом со своим демоном непризнанная забывала, что кто-то может осудить их любовь, и что в мире помимо прочего столько проблем. Этот мужчина одной лишь лёгкой улыбкой вселял в неё надежду на лучшее. Сам Геральд не мог вспомнить, когда ему было так хорошо в последний раз. За два века он встречался со многими женщинами, но никогда не испытывал ничего подобного, как рядом с Вики. Эта непризнанная была глотком свежего воздуха на его высохших от жажды губах. Приятно осознавать, что кто-то принимает его таким, какой он есть, и её совсем не беспокоят ошибки прошлого. Они ещё долго брели к замку, раскрывая прекрасный момент уединения душ. Геральд знал, что совсем скоро их мир изменится, и им никуда от этого не деться. Придёт смерть, захватив с собой других всадников апокалипсиса. Но это будет потом. А сейчас они должны успеть насладиться каждым мгновением, пока не поздно.