Непростая история Аманды Блэк

Сириус легонько пожал плечами, но спорить не стал. Миссис Уизли властно поманила к себе сыновей и Гермиону и Аманду. Один за другим они встали, и Гарри, признавая поражение, поплелся в хвосте. Миссис Уизли с сумрачным видом пошла за ними наверх. — Все ложитесь немедленно, никаких больше разговоров, — сказала она, когда они добрались до второго этажа. — У нас завтра трудный день. Джинни, скорее всего, уже спит, — добавила она, глядя на Гермиону, — и не вздумай ее будить. — Спит, как же, — тихо сказал Фред, Аманде и Джорджу, когда Гермиона пожелала остальным спокойной ночи и они стали подниматься дальше. — Если Джинни сейчас дрыхнет, а не ждет Гермиону, чтобы она ей все пересказала, то я флоббер-червь... — Ну, Рон и Гарри, всего хорошего, — сказала миссис Уизли на третьем этаже, открывая им дверь спальни. — Марш в постель. Миссис Уизли так же довела Аманду до ее комнаты. - Спокойной ночи – сказала Аманда близнецам. — Приятных снов, — подмигнул Фред. Спальня показалась ей еще более темной и сырой, раньше. Надев пижаму, и Аманда забралась в прохладную постель. Каждая ночь для нее была тем еще испытанием. Каждый раз, когда она ложилась спать, она видела одно, и тоже только с разными концовками, и всегда эти концовки с плохим концом. Аманда очень плохо спит, каждую ночь она просыпается в холодном поту, а сейчас ей еще хуже, раньше она жила в одной комнате с Джинни, и ее комната была довольно уютной. Что не скажешь про ее комнату в поместье Блэков. Эта комната навевает ужасные воспоминания, и теперь она живет одна, и чувствует себя от этого иногда очень одиноко. Наутро она не подает вида о том, что происходило ночью. По вечерам она боялась засыпать, но усталость все же дает о себе знать и она вновь проживает один и тот же момент на том кладбище. Аманда только и думала, на что же себя отвлечь от мрачных мыслей, и тут… Хлоп. Аманда подорвалась с кровати, она услышала, что кто-то врезался в шкаф. - Вот блин – раздался довольно знакомый голос из темноты, Аманда зажгла светильник, который стоял на прикроватной тумбочке. И увидела Фреда, который потирал свой лоб. - Ты чего здесь делаешь? – сказала Аманда, подходя к нему. - За тобой пришел. - За мной? – спросила Аманда. - Да, Джордж уже в комнате Гарри и Рона, нас ждут – сказал Фред и протянул Аманде руку. - Хорошо, как раз я спать не очень хочу – сказала Аманда, давая свою руку. - Из-за кошмаров? – настороженно спросил Фред. - Отчасти. - Почему ты мне не рассказала о том, что тебя до сих пор мучают кошмары? - Фред нас Гарри, Рон  и Джордж ждут  - Ладно, потом поговорим – сказал Фред и они трансгресировали в комнату мальчишек.  — ОХ-Х-Х! – вдруг раздался крик — Тише ты, Рон, мама прибежит. — Вы оба трансгрессировали прямо мне на колени! — В темноте, думаешь, легко? Слезая с кровати Рона, мы заметили Джорджа сидящего на кровати Гарри. — Что, уже начали про... — нетерпеливо заговорил Фред. — Про оружие, о котором сказал Сириус? — спросил Гарри. — Скорее, проговорился, — с удовольствием поправил его Фред, сидевший вместе с Амандой, на кровати Рона. — Надо признать, что старые добрые Удлинители ушей нам про это не сообщали. — Что это, по-вашему? — спросил Гарри. — Это может быть что угодно, — ответила Аманда. — Но разве бывает что-нибудь хуже, чем заклятие Авада Кедавра? — спросил Рон. — Что может быть хуже смерти? — Скажем, такая штука, которая сразу убивает кучу людей, — предположил Джордж. — Может, какой-нибудь особо мучительный способ убийства, — сказал Рон со страхом. — Чтобы делать людям больно, у него есть заклятие Круциатус, — возразил Гарри. — Сильней ничего не требуется. Все замолчали, и Аманда знала: другие, как и она, пытаются представить себе ужасы, которые может совершить неведомое оружие. — У кого оно сейчас, по-вашему: — спросил Джордж. — Надеюсь, у наших, — сказал Рон с нервозностью в голосе. — Если так, то, наверно, у Дамблдора, — предположил Фред. — Где? — быстро спросил Рон. — В Хогвартсе? — Конечно! — откликнулся Джордж. — Ведь он именно там хранил философский камень. — Оружие наверняка покрупней размером, чем камень, — заметил Рон. — Не обязательно, — возразил Фред. — Да, размер и сила — разные вещи, — согласилась с ним Аманда. — Взять, к примеру, Джинни. — Что ты хочешь сказать? — спросил Гарри. — Ты никогда не попадал под ее Летучемышиный сглаз? – сказал Джордж — Тсс! — Фред привстал. — Слушайте! Все замерли. Кто-то поднимался по лестнице. — Мама, — сказал Джордж, и думали они с Фредом недолго, Фред быстро взял Аманду за руку и с хлопком, они переместились к ней в комнату. - Так, мне пора к себе, сладких снов Кудряшка – сказал Фред, и быстро чмокнул ее в лоб, и тут же с хлопком пропал. Аманда улыбнулась, и нехотя легла в кровать. Через несколько минут за дверью скрипнула половица. Миссис Уизли слушала, разговаривает она или нет. Аманда долго боролась с желанием уснуть, но все же она проиграла.  Во сне она видела все тоже кладбище, она видела Хвоста, который только что убил Седрика и теперь идет за Амандой, которая пытается спасти мучающегося от боли в шраме Гарри. Потом она видит ее бой с Хвостом и последнее что она видела это зеленая вспышка, которая летит прямо в нее.  От этого она тут же проснулась, пыталась вдохнуть весь воздух, что был в комнате, около кровати стоял домовой эльф. - Мисс Блэк. Вновь снились кошмары – проговорил он. Аманда не чего не сказала и лишь еле заметно кивнула. - Я пришел разбудить мисс Блэк, ей было велено спуститься на завтрак, а после пройти в гостиную – Кикимер говорил это без особого желания, походу его об этом попросил отец. - Хорошо Кикимер, я скоро спущусь – сказала Аманда, и начала вставать с кровати. Через полчаса Аманда, быстро одевшись спустилась на кухню где встретила Гарри и Ронапозавтракав, они поднялись на второй этаж и вошли в гостиную. Продолговатую комнату с высоким потолком и грязными серо-зелеными гобеленами. Из ковра при каждом шаге вылетали облачка пыли, а в длинных болотного цвета бархатных шторах стояло какое-то жужжание, словно там роились невидимые пчелы. Там-то все и столпились — миссис Уизли, Гермиона, Джинни, Фред, Джордж. Выглядели они странновато — головы снизу были обмотаны полосами ткани, закрывавшими нос и рот. Каждый, кроме того, держал по большой, наполненной черной жидкостью бутылке с насадкой-распылителем. — Завяжите лица и возьмите пульверизаторы, — велела миссис Уизли Аманде, Рону и Гарри, едва их увидела, и показала на три другие такие же бутылки, стоявшие на высоком тонконогом столике. — Это доксицид. В жизни не видела такого засилья паразитов! Чем занимался последние десять лет этот эльф-домовик?  Хотя лицо Гермионы было наполовину закрыто полотенцем, Аманда отчетливо увидела, как она бросила на миссис Уизли укоризненный взгляд. — Кикимеру много лет, он, наверно, не может... — Ты удивишься, Гермиона, когда узнаешь, сколько всего Кикимер может, когда хочет, — сказал отец, который только что вошел с запятнанной кровью сумкой, где, как выяснилось, были дохлые крысы. — Я кормил Клювокрыла, — добавил он, отвечая на вопросительный взгляд Гарри. — Я держу его наверху, в спальне моей матери. А что касается этого стола... Он кинул сумку с крысами на кресло и склонился над письменным столом с запертой тумбой, который слегка подрагивал. — Да, Молли, я почти уверен, что это боггарт, — кивнул головой Сириус, поглядев в замочную скважину, — но пусть на всякий случай Грюм посмотрит, прежде чем мы это выпустим.  - Зная бабушку, всегда можно опасаться чего-нибудь худшего –сказала Аманда. Внизу пронзительно лязгнул дверной звонок, и вслед за этим мгновенно разразилась такая же какофония криков и стенаний, что и вчера, когда Тонкс повалила подставку для зонтов. — Сколько раз я им говорил: не звонить в звонок! — в ярости воскликнул Сириус, кидаясь за дверь. Загрохотали его шаги по лестнице, а между тем вопли миссис Блэк в очередной раз отдавались эхом по всему дому: — Подлые негодяи, мерзкие полукровки, осквернители нашего рода, ошибки рода Блэков, порождение грязи... — Будь добр, Гарри, закрой дверь, — сказала миссис Уизли. После того как Гарри закрыл дверь, миссис Уизли наклонилась к лежащему на диване справочнику по домашним вредителям Златопуста Локонса, раскрытому на главе, посвященной докси. — Будьте, пожалуйста, очень осторожны: докси кусаются, и зубы у них ядовиты. У меня есть, конечно, противоядие, но не хотелось бы к нему прибегать. Она выпрямилась, встала лицом к шторам и жестом велела всем остальным придвинуться к ним ближе. — Когда я дам команду, прыскайте немедленно, — сказала она. — Они полетят прямо на нас, но на жидкости написано, что хорошая струя сразу их парализует. Тех, которые лишились подвижности, кидайте в это ведро. Она осмотрительно отошла с их линии огня и подняла свой пульверизатор. — Внимание... начали! Аманда распыляла жидкость всего несколько секунд, когда из складки ткани, стрекоча блестящими жучьими крылышками и оскалив крохотные острые как иголки зубы, вылетела взрослая докси. Миниатюрное тельце покрывал густой черный мех, и все четыре маленьких кулачка были яростно стиснуты. Аманда встретилаее струей доксицида. Она оцепенела в полете и с неожиданно громким стуком упала на вытертый ковер. Аманда взяла ее и швырнула в ведро. — Фред, что ты делаешь? — раздался недовольный голос миссис Уизли. — Опрыскай и немедленно выбрось! Аманда обернулась. Фред держал барахтающуюся докси большим и указательным пальцами. — Сию секунду! — весело сказал Фред, быстренько привел жертву в бессознательное состояние струей из пульверизатора и, когда миссис Уизли отвернулась, подмигнул Аманде и сунул докси в карман. - Что он делает – спросил у Аманды рядом стоящий Гарри. — Они хотят поэкспериментировать с их ядом для Забастовочных завтраков, — очень тихо объяснила Аманда. Ловко сшибив одной струей сразу двух докси, нацелившихся ему на нос, Гарри придвинулся к Аманде и пробормотал: — Что такое Забастовочные завтраки? — Сладости, от которых заболеваешь, — прошептал Джордж за их спинами, не спуская опасливого взгляда со спины миссис Уизли. — Не всерьез, но так, чтобы можно было уйти из класса, когда тебе хочется. Мы с Фредом их этим летом изобрели. Штучки о двух концах, с цветовой кодировкой. Если съешь оранжевую половинку Блевального батончика, тебя рвет. Но как только тебя отправили с урока в больничное крыло, глотаешь темно-красную половинку и ты опять здоров и бодр, можешь делать, что твоей душе угодно… - Вместо того чтобы тратить час на бесполезную скукотищу». Так, по крайней мере, мы пишем в рекламе, — вполголоса продолжил Фред, который, потихоньку выбравшись из поля зрения миссис Уизли, поднимал с пола и клал в карман валявшихся там и сям докси. — Но, честно говоря, они нуждаются в доработке. Пока что нашим испытуемым трудновато приостановить рвоту на время, необходимое, чтобы проглотить темно-красный кончик. Но Кудряшка обещала нам помочь. — Испытуемым? — То есть нам самим, — объяснил Фред. — Мы по очереди. Джордж испытывал на себе Обморочные орешки, а Кровопролитные конфеты, от которых идет носом кровь, пробовали мы оба. — Мама решила, что у нас была дуэль, — сказал Джордж. - Да, а я страхую их – сказала Аманда. - Ты не тестируешь? – спросил Гарри. - Ну, вот делать мне не чего – с ухмылкой сказала Аманда. - Ну и Фред запрещает – со смешком сказал Джордж, смотря на Фреда. — Значит, идея магазина не умерла? — тихо поинтересовался Гарри, делая вид, что поправляет насадку на своей бутылке. — Пока что у нас нет возможности обзавестись помещением, — ответил Фред, еще больше понизив голос: миссис Уизли перед новой атакой сделала паузу, чтобы вытереть концом повязки потный лоб. — Сейчас принимаем заказы по почте. На прошлой неделе поместили рекламу в «Ежедневном пророке». — Все благодаря тебе, друг, — сказал Джордж. — Но ты не беспокойся... Мама и не догадывается. Она перестала читать «Пророк», потому что они пишут всякую ложь про тебя, Ами и Дамблдора. Дедоксикация штор заняла большую часть утра. Лишь после полудня миссис Уизли сняла с лица защитную повязку и устало опустилась в просевшее кресло. Опустилась, но тут же вскочила с воплем отвращения: на кресле лежала сумка с дохлыми крысами. Обильно опрысканные шторы свисали вяло и влажно, и в них ничего уже не жужжало. Рядом стояли на полу ведро, полное парализованных докси, и тазик с их черными яйцами. Фред и Джордж бросали на это богатство, к которому принюхивался сейчас Живоглот, алчные взгляды. — С этим, я думаю, разберемся после обеда - Миссис Уизли показала на пыльные застекленные шкафчики, стоявшие по обе стороны от камина. Они были битком набиты всякой всячиной: тут тебе и коллекция ржавых кинжалов, и когти, и свернутая кольцами змеиная кожа, и потускневшие серебряные шкатулки с надписями, и, самое неприятное, изысканный хрустальный графинчик с вделанным в пробку большим опалом, наполненный, кровью. Внизу опять раздался громкий звонок. Все посмотрели на миссис Уизли. — Оставайтесь здесь, — твердо сказала она под новые вопли миссис Блэк и взяла сумку с крысами. — Я вам принесу сюда сандвичи. - Я могу помочь ее заткнуть – сказала Аманда, говоря про портрет миссис Блэк. - Нет, Аманда сиди тут, ты и так уже наслушалась ее в детстве – сказала миссис Уизли и вышла из комнаты и тщательно закрыла за собой дверь. - Ну вот, докатились, по собственному дому ходить запрещают – рассердилась Аманда.  Все быстро подошли к окну и, посмотрев вниз, увидели у входа в дом чью-то растрепанную рыжеватую макушку и несколько котлов, неустойчиво поставленных один на другой. — Наземникус! — догадалась Гермиона. — Зачем он притащил сюда эти котлы? — Скорее всего, чтобы их тут спрятать, — сказал Гарри. — Ведь чем он занимался в тот вечер, когда должен был охранять меня? Собирал чужие котлы. — Точно, ты прав! — воскликнул Фред. Между тем дверь внизу открылась. Наземникус впихнул в нее котлы и исчез из виду. — Маме это ох как не понравится... Они с Джорджем подошли к двери комнаты и замерли, внимательно прислушиваясь. Миссис Блэк уже не кричала. — Наземникус разговаривает с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, хмурясь от напряжения. — Ничего толком не разберу... Может, была, не была, попробуем Удлинитель ушей? — Может, и стоит, — сказал Джордж. — Проберусь наверх, возьму парочку... Но в этот самый миг внизу разразилась настоящая звуковая буря, сделавшая Удлинитель ушей совершенно ненужным. Все очень ясно услышали, что именно кричала во весь голос миссис Уизли. — У нас тут не хранилище краденых вещей! — Как я люблю, когда мама вопит не на меня, — сказал Фред с довольной улыбкой, приоткрывая дверь, чтобы крик миссис Уизли еще лучше наполнил комнату. — Отраднейшая перемена. — Крайняя безответственность! Как будто у нас мало забот помимо ворованных котлов, которые ты приволакиваешь в дом... — Что за идиоты! Зачем дают ей расшуметься? — покачал головой Джордж. — Надо ее сразу чем-нибудь отвлечь, а то может раскочегариться на полдня. С тех пор как Наземникус ушел с дежурства и оставил тебя, Гарри, без прикрытия, она только случая ждала на него наброситься... А вот и мамаша Сириуса опять подала голос. Упреки миссис Уизли утонули в хоре новых визгов и воплей, издаваемых портретами в коридоре. - Она всегда была такая противная – спросил Фред у Аманды. - Ты и представить себе не можешь, какая она в жизни. Джордж двинулся к двери, чтобы ее захлопнуть, но не успел он это сделать, как в нее протиснулся эльф-домовик. Эльф не обратил на Гарри и остальных ровно никакого внимания. Сгорбившись и как будто их не видя, он медленно и целеустремленно прошаркал в дальний конец комнаты, все время, бормоча себе под нос хриплым утробным голосом, похожим на лягушачье кваканье: — Воняет на весь дом и ворюга в придачу, но она-то чем лучше, мерзкая старая осквернительница рода со своими пащенками, дом моей госпожи опоганили. Ох, бедная моя госпожа, если бы она знала, если бы она только знала, какое отребье они сюда пускают, что бы она сказала старому Кикимеру, ох, стыд какой, грязнокровки, оборотни, осквернители рода и воры, бедный старый Кикимер, что он может сделать... — Здорово, Кикимер, — очень громко сказал Джордж, со стуком закрывая дверь. Эльф-домовик остановился как вкопанный, перестал бормотать и очень отчетливо, но очень неубедительно вздрогнул словно бы от удивления. — Кикимер не видел молодого господина, — сказал он, обернувшись и отвесив Джорджупоклон. Потом, не поднимая глаз от ковра, тихо, но вполне внятно добавил: — Поганый пащенок осквернительницы рода, вот ты кто. — Что-что? — переспросил Фред. — Прости, я последнее, что ты сказал, не расслышал. — Кикимер ничего не сказал, — отозвался эльф и опять поклонился, на этот раз Фреду, после чего вполголоса, но очень разборчиво проговорил: — А вот и братец, тоже урод мерзопакостный. - Кикимер! – с серьезным лицом воскликнула Аманда. - Мисс Блэк, вы ведь знаете, что моя хозяйка не одобрила бы… - При виде Аманды Кикимер отвесил ему до нелепости низкий поклон, распластав нос-рыльце по полу. - Кикимер, ее больше здесь нет, теперь хозяева этого дома я и отец.  - Знаю, - эльф вновь поклонился но теперь не так низко – Мисс Блэк новая хозяйка Кикимера. Эльф выпрямился, оглядел всех кроме Аманды зловредным взглядом и, словно бы думая, что его никто не слышит, снова забормотал: — И грязнокровка туточки, стоит наглая такая, ох, если бы моя госпожа видела, как бы она плакала, а вот новенький, Кикимер не знает, как его зовут. Что он здесь делает? Кикимер не знает... — Это Гарри, Кикимер, — обратилась к нему Гермиона. — Гарри Поттер. Бледные глаза Кикимера расширились, и он забормотал быстрей и яростней прежнего. — Грязнокровка говорит с Кикимером, как будто она его подруга, ох, если бы только госпожа видела, с кем Кикимеру приходится иметь дело, ох, что бы она сказала... — Не смей называть ее грязнокровкой! — одновременно и очень сердито сказали Рон и Джинни. — Ничего страшного, — прошептала Гермиона, — он немного не в себе, он сам не понимает, что... — Да брось ты, Гермиона, он прекрасно понимает, что говорит, — сказал Фред, глядя на Кикимера с великой неприязнью. - Гермиона он прав, Кикимер полностью понимает, что делает и что говорит. Бормоча по-прежнему, Кикимер не спускал глаз с Гарри. — Неужто правда? Неужто это Гарри Поттер? Кикимер видит шрам, значит, это правда, это мальчик, который остановил Темного Лорда, Кикимер удивляется, как он это сделал... — Мы все удивляемся, Кикимер, — сказал Фред. — А что тебе тут надо? — спросил Джордж. Огромные глаза Кикимера метнулись в его сторону. — Кикимер чистит, — сказал он уклончиво. — Очень правдоподобно, — произнес голос у Гарри за спиной. Это вернулся Сириус. Стоя в дверях, он недружелюбно смотрел на эльфа. Шум в коридоре прекратился — возможно, миссис Уизли и Наземникус перенесли скандал на кухню. При виде Сириуса Кикимер отвесил ему низкий поклон, так же как и Аманде. — Да встань же ты прямо, — раздраженно сказал Сириус. — А теперь отвечай: что ты задумал? — Кикимер чистит, — повторил эльф. — Кикимер верой и правдой служит благороднейшему и древнейшему дому Блэков... — Благороднейшему и грязнейшему, — сказал Сириус. — Чистит он... — Господин горазд пошутить, — проговорил Кикимер с новым поклоном. Потом опять принялся бубнить: — Господин — мерзкая неблагодарная свинья, он разбил материнское сердце... — Да не было у моей матери никакого сердца! — вскинулся Сириус. — Старуха только злобой и была жива. Кикимер еще раз поклонился. — Как будет угодно господину, — пробормотал он яростно. — Господин недостоин стереть грязь с обуви своей матери, ох, бедная моя госпожа, как бы она плакала, если бы увидела, что Кикимер ему служит, ох как она его ненавидела, как он ее разочаровал...  – Кикимер все так же бубнил - Госпожа одобрила бы службу юной мисс Блэк но ему… — Я спросил тебя, что ты задумал, — холодным тоном напомнил ему Сириус. — Всякий раз, как ты приходишь и прикидываешься, будто чистишь, ты утаскиваешь что-то к себе в комнату, чтобы мы не могли это выкинуть. — Кикимер никогда ничего не уносит с надлежащего места в доме господина, — возразил эльф, а потом забормотал скороговоркой: — Госпожа не простила бы Кикимеру, если бы выкинули гобелен, семь веков он был в семье, Кикимер должен его спасти, Кикимер не позволит господину, осквернителям рода и их пащенкам уничтожить семейное достояние... — Так я и думал, — сказал Сириус, бросая презрительный взгляд на стену. — Не сомневаюсь, что она обработала гобелен с изнанки Заклятием вечного приклеивания, но, если смогу, я непременно от него избавлюсь. А теперь, Кикимер, вали отсюда. Ослушаться прямого приказа Кикимер не посмел, но, шаркая мимо Сириуса к выходу, он взглянул на него с глубочайшим отвращением и ни на миг не переставал бубнить: — Как из Азкабана вернулся, так стал гонять Кикимера туда-сюда, ох, бедная моя госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, во что превратился дом, всякое отребье живет, сокровища выбрасывают, она объявила, что он ей больше не сын, а он здесь, и говорят, ко всему еще и убийца... — Побормочи у меня еще — и стану убийцей! — желчно сказал Сириус  - Кикимер вали уже – крикнула Аманда и захлопнула за эльфом дверь. — Сириус, у него с головой не в порядке, — вступилась за Кикимера Гермиона. - Я думаю, он не понимает, что мы его слышим. — Слишком долго был один, — объяснил Сириус, — исполнял безумные приказы, которые отдавал ему мамашин портрет, и разговаривал сам с собой. Но, кроме того, он всегда был зловредным маленьким... — Если бы можно было дать ему свободу, — мечтательно сказала Гермиона, — тогда, кто знает... — Ему нельзя дать свободу, ему слишком многое известно об Ордене, — сухо возразил ей Сириус. — К тому же потрясение его убьет. Попробуй предложить ему покинуть дом — посмотришь, как он это воспримет. Сириус пересек комнату и подошел к гобелену во всю ширину стены, который Кикимер пытался уберечь. Аманда и другие последовали за ним. Гобелен выглядел немыслимо старым. Он сильно выцвел, и местами его проели докси. Но золотая нить, которой он был вышит, блестела достаточно ярко, чтобы видно было ветвистое родословное дерево, берущее начало, насколько Гарри мог понять, в глубоком Средневековье. На самом верху гобелена крупными буквами значилось: «БЛАГОРОДНЕЙШЕЕ И ДРЕВНЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО БЛЭКОВ» Чуть пониже девиз: «Чистота крови навек» —Аманда здесь есть, а тебя здесь нет! — сказалГарри Сириусу, внимательно изучив нижнюю часть дерева, относящуюся к нашему времени. — Я вот где был. — Сириус показал на маленькое круглое обугленное отверстие в ткани, от которого шла ветка с Амандой, точно прожженное сигаретой. — Моя дорогая мамаша меня отсюда выжгла, когда я сбежал из дому. Кикимер очень любит про это тихонечко бормотать. — Ты сбежал из дому? — Да, в шестнадцать лет, — ответил Сириус. — Решил, что с меня хватит. — И куда ты отправился? — спросил Гарри, глядя на него во все глаза. — К Поттерам, — сказал Сириус. — Ваши дед и бабка проявили себя с самой лучшей стороны – говорил Сириус Аманде и Гарри - Приняли меня как родного сына. Школьные каникулы я провел у них, а когда мне стукнуло семнадцать, заимел собственное жилье. Мой дядя Альфард оставил мне приличное завещание — потому-то, наверно, его тоже убрали с этого гобелена. Так или иначе, с тех пор я сам о себе заботился. Но на воскресном обеде у мистера и миссис Поттер я всегда был желанным гостем, ну а чуть позже мы и породнились с Поттерами. – Сириус улыбнулся и посмотрел на ветку, которая была рядом с выжженной дыркой, там была изображена девушка с темными непослушными, но хорошо лежащими волосами и зелеными глазами, и он был подписан как «Эмилия Блэк» и дата рождения и смерти. - Этот гобелен волшебный, как только появляется новый наследник Блэков, то он отображается здесь.  — Но... почему ты... — Сбежал отсюда? — Сириус горько усмехнулся и провел рукой по своим длинным спутанным волосам. — Потому что я их всех люто ненавидел — родителей с их манией чистокровности, убежденных, что быть Блэком — чуть ли не то же самое, что быть королевской крови... идиота братца, который по слабости характера им верил... Вот он. Сириус ткнул пальцем в самый низ дерева — туда, где значилось: «Регулус Блэк». Рядом — дата рождения и дата смерти (после которой минуло уже лет пятнадцать). — Регулус был моложе меня, — сказал Сириус, — и он был гораздо лучшим сыном, о чем мне постоянно напоминали. — Но он умер. — Да, — сказал Сириус. — Безмозглый идиот... Он стал Пожирателем смерти. — Ты шутишь! — Да брось, Гарри, ты ведь уже достаточно знаком с этим домом, чтобы понять, какими волшебниками были Блэки, —сказала Аманда. — Твои... твои родители что, тоже были Пожирателями смерти? – спросил он у Сириуса. — Нет, нет, но поверь мне, они считали, что Волан-де-Морт прав в идейном отношении. Они всей душой были за очищение расы волшебников, за избавление от магловской примеси, за то, чтобы у руля стояли чистокровные. И они не были в этом одиноки. Очень многие до того, как Волан-де-Морт показал себя во всей красе, полагали, что у него очень даже здравые идеи... Но когда родители увидели, на что он готов пойти ради власти, они струсили. Впрочем, я уверен, что они считали Регулуса, который сразу встал под его знамена, настоящим героем. — Его что, убил мракоборец? — спросил Гарри. — Нет, — сказал Сириус. — Нет, его уничтожил Волан-де-Морт. Или, скорее, его уничтожили по приказу Волан-де-Морта. Вряд ли Регулус был такой важной персоной, чтобы Волан-де-Морт стал лично им заниматься. Насколько мне удалось выяснить после его гибели, Регулус ввязался было в игру, а потом запаниковал из-за того, на какие дела его хотели послать, и попытался пойти на попятный. Но Волан-де-Морту ведь не подашь прошение об отставке. Либо пожизненная служба, либо смерть. — Обед, — раздался голос миссис Уизли. Она вошла, высоко держа перед собой волшебную палочку, на кончике которой балансировал громадный поднос с сандвичами и сладкими пирожками. Лицо у нее было красное, вид все еще очень сердитый. Все двинулись к ней, торопясь утолить голод, но Гарри остался с Сириусом, который наклонился к гобелену. Аманда взяла сэндвич и вновь подошла к отцу и Гарри. Он рассказывал ему о родственниках. - А вот дорогая тетушка Элладора. С нее началась семейная традиция обезглавливать эльфов-домовиков, когда они становились слишком стары, чтобы носить чайные подносы... Разумеется, стоило в семье родиться кому-нибудь хоть чуточку человечней, от него отрекались. Тонкс, к примеру, я тут не вижу. Может быть, поэтому Кикимер не исполняет ее приказов — вообще-то он должен слушаться любого члена семьи... — Вы с Тонкс, выходит, родственники? — удивленно спросил Гарри. - Да Тонкс является мне – Аманда задумалась – троюродной сестрой – она улыбнулась. — Да, ее мать Андромеда была моей любимой двоюродной сестрицей, — ответил Сириус, пристально разглядывая гобелен. — Андромеду, гляди, тоже отсюда убрали... Он показал на очередную обгорелую дырочку, расположенную между двумя женскими именами — Беллатриса и Нарцисса. — Сестры Андромеды тут как тут, потому что они вышли замуж за кого надо, за чистокровных респектабельных волшебников, но Андромеда вышла за магла, за Теда Тонкса, мне просто повезло что я женился на чистокровной волшебнице и поэтому моя ветка все еще тут. — Ты в родстве с Малфоем! — Все чистокровные семьи в родстве между собой, — сказал Сириус. — Если ты готов разрешить сыну или дочери брак только с кем-то таким же чистокровным, выбор очень ограничен. Нас, таких, почти и не осталось на свете. Молли моя свойственница, Артур, если память мне не изменяет, мой троюродный племянник. Но здесь их можно и не искать: кто-кто, а Уизли — отъявленные осквернители рода. После полудня за разборкой застекленных шкафчиков Аманда была рядом с Фредом и Джорджем, они опасались ко всему прикасаться, потому что многие предметы, когда их снимали с пыльных полок, всячески сопротивлялись. Отецизрядно пострадал от серебряной табакерки: за считанные секунды укушенная ею кисть руки покрылась нехорошей коркой, похожей на жесткую коричневую перчатку. — Ничего страшного, — сказал Сириус, с интересом исследуя руку. Потом, легонько коснувшись ее волшебной палочкой и вернув кожу в нормальное состояние, добавил: — Похоже, Бородавочный порошок. Он швырнул табакерку в мешок, куда они выбрасывали изъятый из шкафчиков хлам. Чуть погодя Гарри увидел, как Джордж, аккуратно обмотав руку тканью, украдкой берет табакерку из мешка и кладет в тот же карман, где лежали докси. Когда Аманда взяла с полки неприятного вида серебряный инструментик, похожий на многорукие щипчики, вещица по паучьи побежала по его руке и попыталась проколоть кожу. Фред схватил ее и прихлопнул увесистой книгой, называвшейся «Природная знать. Родословная волшебников». - Спасибо – Аманда улыбнулась своему спасителю. Среди прочего в шкафчиках обнаружилось, например, такое: музыкальная шкатулка, начавшая, когда ее завели, издавать чуть зловещую, бренчащую мелодию, от которой все почувствовали странную слабость и заснули бы, если бы Джинни не догадалась захлопнуть крышку; массивный медальон, которого никто не смог открыть; несколько старинных печатей; и, наконец, в пыльной коробочке орден Мерлина первой степени, врученный прадеду Аманды «за заслуги перед Министерством». — Это означает, что он отвалил им кучу золота, — с презрением сказал Сириус, бросая орден в мешок для мусора. Миссис Уизли и в последующие дни находила для них массу работы. На очистку одной гостиной ушло три дня. Под конец из нежелательных вещей там остались только гобелен с родословным деревом Блэков, который никакими усилиями нельзя было снять со стены, и подрагивающий письменный стол. Грюм за это время в штаб-квартире не появлялся, поэтому они не знали наверняка, что там засело. После гостиной настала очередь столовой на первом этаже. Когда в буфете там обнаружились пауки размером с блюдце, Рон быстро вышел налить себе чаю и не возвращался часа полтора. Весь фамильный фарфор с геральдическим украшением и девизом Блэков Сириус бесцеремонно побросал в мешок, и такая же участь постигла старые фотографии в потускневших серебряных рамках. Те, кто был на них изображен, пронзительно вопили, когда разбивались покрывавшие их стекла. - Это оставить? – спрашивала Гермиона, показывая на фото, на нем была изображена маленькая Аманда. - Дай сюда – спокойно сказал отец и взял рамку с фотографией – странно, что такая фотография, стоит тут. - Не забывай, она хотела сделать из меня свою копию, не скажу, что она прям, любила меня, но у нее были надежды, что я не выросту такой же, как ты. – Сказала Аманда, выкидывая рамку с фотографией бабушки и дедушки – Вы на мою комнату посмотрите, там зеленого цвета и змей больше чем в гостиной Слизерина. Сириус достал фотографию, сложил ее и положил к себе в карман, а рамку выкинул. Снейп мог сколько угодно называть это занятие очисткой, но, по мнению Аманды, это была самая настоящая война с домом, который при поддержке Кикимера очень упорно сопротивлялся. Эльф-домовик по-прежнему совался всюду, где они собирались, пытался стащить из мешков для мусора все, что только мог, и его бормотание становилось все более оскорбительным. Сириус дошел до того, что замахнулся на него старым тряпьем. Кикимер устремил на него водянистый взгляд и сказал: — На то она и воля господина. — Потом, повернувшись спиной, очень громко забормотал: — Но господин не прогонит Кикимера, нет, потому что Кикимер знает, что они затеяли, знает, господин строит козни против Темного Лорда, стакнувшись с грязнокровками, изменниками и отребьем... Тут Сириус не обращая внимания на протесты Гермионы, схватил Кикимера сзади за набедренную повязку и с силой вытолкал из комнаты. По нескольку раз на дню звонил дверной звонок, вслед за чем раздавались очередные вопли матери Сириуса, а Гарри и его товарищи пытались что-то подслушать и подсмотреть, пока миссис Уизли не возвращала их к прерванным трудам.