Vaincre | Победить

Декабрь

And then the cold came, the dark days When fear crept into my mind

Декабрь принес потери, и не только Ремуса. По крупицам. Как уголь в кармане, тяжелый и болезненный. Ремус не мог отделаться от ощущения, что его собственное разочарование переносится на Сириуса, который медленно, но верно, возвращал напряженность в плечах. Через Сириуса оно перенеслось к остальным членам команды, как вязкая смола. — Хорошо, — сказала Марлин из-за камеры, светлые волосы которой, очевидно, были тщательно завиты утром, но теперь были собраны в неаккуратный, беспорядочный пучок. — Ремус. Лупс. Рe. Детка. Это одна реплика. — Да, детка, — сказал Финн со стороны, скрестив руки на своем костюме эльфа, колокольчики на его ботинках и манжетах звенели, словно подстегиваемые его хитрой ухмылкой. Ремус сузил на него глаза, но тут же вернулся на свою точку. Он немного вспотел в своем костюме Санты и бороде. — Я понял, понял, извини, — вздохнул Ремус. — Ты еще более плох, чем Кэп, — услужливо подсказал со стороны Евгений, с ярко-красным носом и гордо поднятыми рогами. — Мы делаем добро, Ремус, пошли. Для фанатов. — Понял, — хрипло рассмеялся Ремус. — Боже, ребята. — А где Кэп, кстати? — спросила Марлин. — Сегодня утром был у Дюмо, — сказал Ремус. — Навещал детей. По правде говоря, Сириус был довольно рассеянным этим утром. Нервный смех и нехарактерная для него нескоординированность конечностей. Он едва не споткнулся за дверью. Ремус не знал, было ли это связано с накопившимися потерями или с Регулусом, который через несколько дней должен был вернуться из школы на каникулы. — Хорошо, — сказала Марлин. — Теперь готовы? — Да, да, — ворчал Ремус, — Давайте просто покончим с этим. — Это весело, — настаивал Евгений. Свет камеры снова включился, Марлин указала на него двумя пальцами-пушками, и Ремус заурчал своим лучшим баритоном на уровне Евгения. — Хо, хо, хо, хо, это Рождество Львов! — Слава Богу, наконец-то, — сказала Марлин, хлопая в ладоши. — Господи, спасибо тебе. — Я сваливаю, — проворчал Ремус, отрывая фальшивую бороду от лица и задыхаясь. — Харз, иди. Финн прошелся перед камерой, слегка приседая и выпячивая зад. — Марлс, я хороший эльф или плохой? — Плохой эльф, — раздался голос Лео из глубины комнаты, где он неуверенно пытался удержать сэндвич BLT от разваливания. Марлин просто закрыла глаза. — Это самый длинный день в моей жизни. Это был веселый день на катке, когда всем ребятам пришлось надеть костюмы, из-за которых они слегка вспотели. Логана заставили надеть костюм оленя после упражнений на земле, и Коул не выглядел слишком счастливым, надевая его следом. Логан только посмеивался над его сморщенным носом. Но капитана не хватало. — Нам придется найти его позже, — бормотала Марлин одному из своих помощников, не отрывая глаз от своего планшета. — Может быть, после радиоинтервью? Во вторник? — ответил помощник. Ремус посмотрел на свой телефон. Где ты? — набрал он. Слова стали синими, когда были отправлены. — Все еще у Дюмо? Здесь! — был единственный ответ. — Ремус, — раздался голос Паскаля, и Ремус поднял голову, отключая телефон. — Привет, Дюмо, — сказал он, оглядывая пальто и шарф Паскаля. — Ты только что пришел? — Не ври, — улыбнулся Паскаль, снимая шарф с шеи. Он был слегка бугристым — Ремус узнал работу его сына Марка, из прошлогоднего подарка Сириуса. — Ты ищешь капитана. — Возможно, — улыбнулся Ремус. — Как дети? — Довольны тем, что новые подростки просыпаются рано, — сказал Паскаль, кивнув Коулу, который прошел мимо них, сжимая в руках дорожную кружку с идеально сваренным, как знал Ремус, кофе Селесты. Ремус обвел глазами коридор позади себя, медленно вдыхая. Здесь пахло новым ковром, как всегда. Тогда почему же все так странно? — Это хорошо, — рассеянно ответил Ремус. — Хорошо, — засмеялся Паскаль и развернул Ремуса, обняв его за плечи. — Что случилось? Ремус бросил взгляд ему за спину. — Ничего не случилось, но ты не можешь отрицать, что он... — Отступает, — закончил за него Паскаль, сделав глоток своего кофе. — Да, как ты думаешь, почему я попросил его приехать с детьми? Ремус кивнул. — Хорошо, хорошо. Я понял. — С ним все будет в порядке, — сказал Паскаль, когда они подошли к дверям раздевалки. Он поднял густую бровь в сторону своих аккуратно зачесанных назад волос с сединой. — А ты? Ремус вздохнул. — Паскаль... — Ты не можешь быть хоккеистом, если думаешь, что во всем виноват ты, — мягко сказал Паскаль. — Я знаю это, — тихо сказал Ремус. — Позволь себе быть частью команды, — сказал Паскаль через несколько мгновений. — Хорошо? К моменту появления Сириуса Ремус уже дергал за лямки своих щитков, переодеваясь для тренировки. Он получил несколько приветственных возгласов и уже собирался подойти к Ремусу, когда его остановил помощник Марлин. Ремус смотрел, как он несколько раз кивнул, а затем улыбнулся скептической гримасе, появившейся на его лице, несомненно, из-за идеи нарядиться для рождественского видео. — Привет, — сказал Сириус, когда сбежал. Он пересек комнату прежде, чем Ремус успел встать. — Ты был еще полусонный, когда я уходил утром, — он прижал руки по обе стороны от кабинки Ремуса. Иди сюда. Ремус улыбнулся и приблизился для нежного поцелуя. — Это потому, что ты просто выскочил за дверь. Сириус снова поцеловал его. — Доброе утро, — прошептал Ремус. Сириус улыбнулся ему, проведя большим пальцем по губам Ремуса. Ремус не мог удержаться от легкого смеха. — Что это за лицо? — спросил он. Сириус снова притянул Ремуса к себе, на этот раз просто проведя губами по губам. — Ничего. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — улыбнулся Ремус и встал. Пока он вставал, то поймал взгляд Логана, и его улыбка померкла. У Логана было забавное выражение лица. Его зеленые глаза метнулись в сторону, как только он понял, что Ремус смотрит на него, он быстро улыбнулся, а затем занялся своей лентой. Ремус нахмурился, и увидел, что Лео тоже заметил это. Лео кивнул ему, пожал плечами и перевел взгляд на Сириуса. Ремус подумал о словах Логана в баре, о Томасе. Все то, чем они делились. Будь частью своей команды. В тот вечер Ремус чувствовал себя именно так. Даже больше, чем на льду. Он смеялся вместе с Логаном и Томасом, несмотря на тяжесть, очень разную для каждого из них, которая висела у них на шеях. — Сегодня мы работаем специальными командами, ребята, — позвал один из помощников тренера. — Хорошо? Итак, это Блэк, Поттер, Олли... Харз, Тремзи, Рейс. Грудь Ремуса немного опустилась. Он не был уверен, было ли это облегчением или разочарованием. Действительно ли он был настолько смущен, что испытывал облегчение от того, что не был объектом внимания на тренировке? Он не хотел быть таким. Провал был провалом. — Думаю, я хочу домой, — сказал Ремус, и Сириус поднял голову, смутившись. — На каникулы, — уточнил Ремус. — Вместо того, чтобы моя семья приехала сюда. Они уже заказали билеты на самолет, и какая-то маленькая, более взрослая часть Ремуса поморщилась от этого, но у него теперь были деньги, контракта с НХЛ начального уровня было более чем достаточно. Он мог просто купить больше рейсов. Сириус мог купить тонны. Сириус кивнул, очевидно, все еще ошеломленный внезапным заявлением. — О, о. Хорошо. Мы можем это сделать. Это не так долго, но... — Я знаю, — сказал Ремус и вдруг почувствовал себя маленьким. — Двух дней достаточно. — Два дня, — повторил Сириус. — Да. Да, согласен. Ремус кивнул и опустил взгляд на свои коньки. ~ — Эй, Сириус, мы хотели спросить тебя о твоем партнере, Люпине, конечно. Ремус сжал пальцы на руле. За окнами медленно проплывала главная улица города. Что бы предпочел Джулиан? Больше гриффиндорских товаров? Это уже почти не было подарком. Может быть, видеоигру? Ремус хотел найти что-то идеальное. Что-то, что компенсировало бы нечастые в последнее время телефонные звонки. Что-то в Ремусе не могло спокойно слушать паузы между словами Джулиана. Его старший брат играл в НХЛ. И, честно говоря, у него ничего не получалось. — Вы оба не были прежними на льду. И я знаю, что ваши предсезонные выступления вызвали у многих людей очень хорошие чувства. Люпин вообще мало играл на льду. — Такие вещи случаются, — раздался голос Сириуса. — Со всеми нами. Ремус прикусил губу. Включил поворотник. — Ну, и каково это? — спросил ведущий. — Играть со своим парнем? — Ремус — ценный член команды, — ответил Сириус. — Конечно, он ценен и для меня лично, но на льду это не имеет значения. — А как же иначе? — спросил другой интервьюер со смехом в голосе. — Наверное, я хочу сказать, хотели бы вы, ребята, всегда быть на одном звене? Держу пари, это было бы мечтой. — А, — засмеялся Сириус. — Не, я имею в виду, что сейчас в нашей команде есть некоторые определенности. Я счастлив каждый день, что Ремус с нами, но я играю с Джеймсом уже... Ремус не дослушал до конца его фразу. Он включил задний ход и заехал на парковку. Он чувствовал себя глупо. Он вытащил свой телефон. Где ты? Ответ был незамедлительным. Смотрю на твою машину. Ремус вздохнул, натянул шапку на уши и толкнул дверь. — Привет, — сказала Лили, засунув кулаки в карманы и подпрыгивая на пятках от холода. — Что это за убийственное лицо? — Ничего, — защищаясь, ответил Ремус. — У меня нет... Лили подняла бровь. — Я просто, — простонал Ремус. — Я просто хочу пройтись по магазинам. Ясно? Я просто хочу посмотреть на рождественские витрины и найти милый подарок для моего младшего брата, и я не хочу сейчас думать о Сириусе. Лили фыркнула, ее темно-красные от помады губы искривились. — Кто сказал хоть что-нибудь о Сириусе? Ремус сделал паузу, когда они сцепили руки. — Я не знаю. — Хорошо, хорошо, — сказала Лили, сжимая их локти. — Я хочу горячего шоколада. Через час Ремус был нагружен гораздо большим, чем просто подарком для Джулиана. У него был новый, дорогой набор масляных красок для его мамы, регулируемая подставка для учебников для Регулуса и большой пакет кислых леденцов для Логана. Для Томаса был портативный фотопринтер, который подключался к его телефону. — Я понятия не имею, что ему подарить, — вздохнул Ремус. — Почему для него так трудно делать покупки? — О, теперь он просто он, не так ли? — Лили рассмеялась. — Боже, что тебя так зацепило в твоем парне? И не очень счастливо, могу заметить. — Я счастлив, — сказал Ремус. — Я просто не знаю, что ему подарить. Что ты подаришь звезде НХЛ? Ремус издал протестующий звук, когда Лили остановила его перед особенно яркой витриной, состоящей из красных и зеленых зеркал, которые отражали ослепительный блеск на каком-то белом костюме. Ремус только прищурился, глядя на нее. — Ты покупаешь одежду не для звезды НХЛ, — сказала Лили, глядя на него суровыми зелеными глазами. — Ты покупаешь для Сириуса. Я не покупаю для Джеймса Поттера, топ-шесть лучших из Гриффиндорских Львов, финалиста Кубка Харта. Я покупаю для Джеймса. Моего Джеймса, моего лучшего друга, отца моего ребенка. Ремус посмотрел в сторону темнеющей улицы, занятой покупателями. — Я не это имел в виду. — Что случилось? — настаивала Лили, — это не похоже на тебя. На самом деле, в последнее время на тебя мало что было похоже... — Он просто сказал, что не хочет играть вместе, — огрызнулся Ремус. — По радио. Лили удивленно моргнула. — Это он так сказал, или это то, что ты слышал? — Господи, — вздохнул Ремус, поправляя свои многочисленные сумки и передвигаясь по помещению. — Мне не нужен еще один разговор о том, что это не моя вина. — Тогда перестань делать скачки в своей голове, — сказала Лили, следуя за ним. — Перестань затыкать меня. — Мне пора домой, — сказал Ремус. — Сириус будет ждать к ужину. Лили притянула его к себе в последний раз, хватка была как железо. Ремус удивленно посмотрел на ее тонкие пальцы. Ее щеки раскраснелись от холода, рыжие волосы струились у лица. Она выглядела так, словно очень хотела что-то сказать, но не могла решить, что именно. — Поговори с ним, — решила она после мучительного молчания. — Просто... если не со мной, то с ним. Если не с ним, то с кем-нибудь. Ремус слегка покачал головой. — О чем? Лили только вздохнула и отпустила его. — Я припарковалась вон там. Ремус взглянул на ее разочарованные глаза и коротко кивнул, отворачиваясь. Подарки, казалось, не тяготили его и вполовину меньше, чем чувство, поселившееся в его груди. Когда он заехал в их гараж, уже стемнело. В животе у него бурчало, а от горячего шоколада нестерпимо хотелось пить. Он с удовольствием вдохнул теплый воздух, открывая дверь, и бросил взгляд на календарь. Завтра у них была ранняя командная тренировка, и он был рад этому. Ему казалось, что он сгорит от напряжения в мышцах. Сириус не окликнул его, когда он открыл дверь, и Ремус нахмурился, позволяя своим сумкам упасть на кухонный стол. — Сириус? — Сюда! — раздался его голос из гостиной. Ремус последовал за ним, на ходу стряхивая с себя пальто и перчатки. Дойдя до гостиной, он остановился и буквально застыл на пороге. Сириус оторвался от телевизора, держа в руке джойстик, и, казалось, не обратил внимания на внезапную остановку Ремуса. — Привет. Как Лилс? Он сказал это так непринужденно, словно темные пряди, которые месяцами вились почти до плеч, не были сострижены, стали жестче без дополнительного веса и задирались вверх над ушами. — Ты постригся, — сказал Ремус. Сириус пожал плечами, слегка наклонившись в сторону, чтобы сдвинуть фигуру на экране. — Да. Марлс притащила меня на праздничное видео, и я просто... не знаю, я решил, — он даже не приостановил видеоигру. — Тебе не нравится? — Я... нет, дело не в этом, я просто... — Ремус полностью окинул его взглядом. — Я не знал, что ты собирался. — Подумал, что надо сменить образ. Я же не забиваю. Ремус мог только смотреть на него. Телефон Сириуса пиликнул, он взглянул на него, затем перевернул. Конечно. Конечно, это будет связано с их выступлением на льду. — Точно, — сдавленно сказал Ремус. Он знал, что Сириус не хотел его обидеть, но все равно чувствовалось, что это так. Он прочистил горло. — Слышал интервью. Сириус вздохнул. — Ре, они делают такие вещи... — Может, поставишь эту ебаную игру на паузу? Сириус не смотрел на него это мгновение. Фигура зависла между двумя движениями на телевизоре, странное, глючащее движение, а затем Сириус опустил джойстик. — Что не так с интервью? — спросил он, повернувшись к нему на диване. — Они... — Ремус замешкался. Он почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки. — Ты говорил так... безразлично. Обо мне. — Что могло бы меня беспокоить? — Сириус поднялся. — Ре, мы уже говорили об этом. Это просто спад. — Это не так! — огрызнулся Ремус. — Я... Боже, не бери в голову. Он повернулся на пятках и пошел обратно в сторону кухни, странные, непрошеные слезы подступили к его горлу. Сириус не последовал за ним. Ремусу показалось, что он услышал, как снова включился телевизор, услышал звук отправленного сообщения. Он вел себя нелепо. Он снял со стены две сковородки. Открыл холодильник. Он чувствовал себя таким невыносимо виноватым. — Малыш, — позвал Ремус, снова прочищая горло. — Что ты хочешь на ужин? Он услышал шуршание Сириуса, который остановил игру и выключил телевизор. Мгновение спустя он появился из-за угла, уже шагая за своим пальто. — Вообще-то я иду на встречу с Логаном. Ремус изучал его спину, плотно обтянутые шерстяным пальто плечи. — О. — Тебе не нужно меня ждать, если я задержусь, — сказал Сириус, натянуто улыбнулся, а затем ушел. Ремус слушал, как открывается дверь гаража и заводится машина. Сириус даже не поцеловал его на прощание. ~ Логан был разбужен приглушенным криком из гостиной. Не прошло и двух секунд, как он услышал, что открылась дверь спальни, наступила наполненная светом тишина, а затем шестифутовый хоккеист со всей силы приземлился ему на ноги. Логан застонал и услышал, как Лео сделал то же самое, прижавшись к его спине. — Парни, — почти крикнул Финн. — Харзи, Господи, — пробормотал Лео. — Че случилось, — Логан приоткрыл глаз. — Алекса обменяли в Рэгз, — сказал Финн и громко воскликнул, дважды подпрыгнув на кровати. — Парни! Он может приехать на Рождество. Лео приподнялся на локте, светлые волосы были примяты с одной стороны из-за подушки. — Подожди, серьезно? — Надо позвонить ему, — сказал Финн и ушел так же быстро, как и пришел, с телефоном у уха. Лео фыркнул, затем снова посмотрел на Логана. — Ничего себе. Просыпайся. Они подскочили, когда зазвонил их настоящий будильник, и Лео перегнулся через грудь Логана, чтобы выключить его. Логан просунул руку под руку Лео, удерживая его на месте. Он почувствовал, как Лео улыбнулся, поцеловав его в лоб. — Финну понравится быть ближе к Алексу, — сказал Лео. — Алекс будет ближе к Кейси и Натали, — ответил Логан и открыл глаза, проводя пальцами по мягким волосам у основания шеи Лео. — Хм, — кивнул Лео, отстраняясь, чтобы посмотреть на лицо Логана. Он рассмеялся над остатками сна, которые все еще были в нем. — Доброе утро. Счастливого игрового дня. Рот Логана дернулся в улыбке. — Ты действительно собираешься говорить это каждый раз, когда у нас будет игра? Лео только усмехнулся и наклонился для поцелуя. — Да. ~ Сириус наблюдал, как его команда кружит по льду на разминке против Детройта. Толпа разбавила их красно-золотые цвета более праздничными. Последняя игра перед короткими рождественскими каникулами всегда напоминала последний день в школе. На самом деле Сириусу это не очень нравилось. Он чувствовал, как все вокруг, включая его товарищей по команде, расфокусировались. Еще до начала игры он знал, что, хотя все они будут стараться выиграть, сегодня не будет ни ударов, ни опережений. Как рождественское перемирие в La Grande Guerre. Его глаза нашли Ремуса на другой стороне катка, растягивающегося вместе с Тимми и Олли. Он выглядел таким красивым, без шлема, с завитыми волосами и слегка вспотевшим от разминки. У Сириуса защемило в груди при мысли о предыдущей ночи. Ремус не спрашивал о внезапном уходе. У Сириуса не было оправдания. — Если хочешь, чтобы он перестал что-то подозревать, может, перестанешь на него пялиться. Сириус посмотрел на Логана, лицо которого было непроницаемым. Сириус вздохнул, занятый перекатыванием шайбы своей клюшкой. — Он злится на меня, — сказал Сириус. — Он злится на себя, — поправил Логан. — Поверь мне. Я знаю это чувство. И ты тоже. — Он говорил с тобой об этом? — Да, — коротко ответил Логан. — Но не для того, чтобы я рассказал тебе. Сириус застонал. — Тремз... — Хватит на него пялиться, — сказал Логан. — Для камер, если не ради твоего сюрприза. — Никто не будет сосредоточен, — сказал Сириус. — У нас будет очень много перехватов, как и в последних... хрен знает скольких играх. Лео, прислонившись к бортам, чтобы передохнуть, издал тихий свист. — Говори как есть, Кэп. Сириус просто поджал челюсть, опустив глаза. Он не помнил, когда они в последний раз выигрывали игру. Они стремительно падали в турнирной таблице дивизиона. Вскоре он опасался, что падать будет уже некуда. Сириус оттолкнулся от борта, подхватив очередную шайбу и обернулся к Ремусу, их взгляды встретились, и Сириус почти остановился. Но в последнюю секунду он крутанулся, быстрыми перебежками вернулся к Ремусу и метнул шайбу в сетку ворот Кейси. Кейси легко справился с шайбой. Первые десять минут периода прошли быстро, и Сириус не мог не взглянуть на Ремуса краем глаза. Тренер усадил его. Ремус почти не двигался, и казалось, что он только крепче зажмуривается по мере того, как игра продолжается, а вокруг него появлялись и исчезали его товарищи по команде. Он спал или притворялся спящим, когда Сириус вернулся домой после ужина с Логаном — который привел с собой Финна. Он надеялся уйти еще до того, как Ремус вернется из магазина с Лили, но когда услышал, что дверь гаража открылась, побоялся говорить. Казалось, что все это вот-вот выльется наружу; его секрет. — Я не знаю, стоит ли мне делать это сейчас, — сказал Сириус Логану и Финну. Он так несчастен. — Чувак, — ответил Финн. — Если и есть время признаться кому-то в своей безграничной любви, то только тогда, когда ему нужна твоя поддержка. — Но, — добавил Логан. — Может быть, это не обязательно должно быть связано с браком. Может быть, это будете только ты и он, вдали от всего этого давления на льду. Он вернулся домой еще более расстроенным, чем уехал. Кольцо, засунутое в дальний ящик для нижнего белья, издавало звук высокой частоты, слабый звон, который, как Сириус боялся, мог услышать Ремус. — Блэк! — крикнул тренер. — Тремз, Потс! Сириус моргнул. Он даже не обращал внимания на игру. Он слишком долго колебался, тренер сердито позвал Финна, и прозвучал свисток, что на льду слишком много людей. — Господи, Блэк, мне что, и тебя сажать? — воскликнул тренер. — Простите, тренер, — сказал Сириус. Он горел. Ремус посмотрел на него. — Выходи, — сказал тренер. — Люпин, в бокс. В груди Сириуса снова заклокотало. Это было неопределенное наказание. Это мог бы быть любой, и тренер выбрал Ремуса. Он наблюдал, как Ремус не слишком сильно захлопнул дверь в штрафной бокс и опустил глаза вниз, подальше от толпы по обе стороны от него. Во втором периоде Сириус четыре раза попадал в перекладину, прежде чем, наконец, пробил по воротам. Его легкие болели от долгой игры, и он положил клюшку на колени, согнувшись на пути к скамейке запасных, когда прозвучала сирена, сигнализирующая о начале второго перерыва. Это даже не имело значения. Они проигрывали четыре очка. Рейс ошибся в расчетах с Олли, позволив 24-му номеру прорваться через их оборону, и пробросить шайбу прямо между блокером Кейси и льдом. Легкие Сириуса только начали освобождаться, когда они выбрались из туннеля и направились в раздевалку. Он бросил свои мокрые перчатки в корзину, протянутую Лэйлой, и почувствовал руку на своем плече. — Малыш, — мягко сказал Ремус. Сириус чуть не стряхнул его. — Эй-эй, — Ремус загибал пальцы, пока Сириус не протянул руку, не обращая внимания на взгляды, которые на них бросали Логан и Паскаль. — Quoi? — спросил Сириус, затем почувствовал себя дерьмово. Золотые глаза Ремуса уже выглядели тусклыми. Но Сириус так старался. Последние несколько недель Ремус не сдвигался с места, молча зарывался в объятия Сириуса, а потом снова отстранялся, когда разговор задевал за живое, или он морщился от чего-то в своих мыслях. — Я знаю, когда ты себя изводишь, — твердо сказал Ремус. Сириус сжал челюсти и отстранился, обхватив его за плечи. — Марлин хочет, чтобы я был в перерыве. — Поговори со мной, — умолял Ремус, стоя сзади него. — Что? — Сириус повернулся к нему, акцент был тяжелым. — Как будто ты со мной говоришь? Ремус захлопнул рот и отвернулся. — Ты видел сегодняшний вечер. Эту игру. Что тут говорить? Сириус закрыл глаза, пытаясь контролировать дыхание. — Иди сюда. Он не хотел говорить в присутствии других людей. Не об этом. Лучше бы он вообще не хотел говорить здесь, но это был момент, выбранный Ремусом, и Сириус был благодарен, что он наконец-то выбрал момент. Он нашел небольшой уголок в белом обшарпанном коридоре. Как только в течение нескольких мгновений никто не проходил мимо, Сириус шагнул вперед и взял Ремуса за руки. — Тебе не нужно ничего делать, чтобы поговорить со мной. Но ты... тихий. Пожалуйста, не избегай этого. Не избегай меня. — Я не избегаю тебя, — сказал Ремус. — Немного избегаешь, — сказал Сириус более спокойно, нежно проводя большими пальцами по костяшкам пальцев Ремуса. — После плохой игры, как эта, ты немного избегаешь. — Я... — Ремус сглотнул. — Мне жаль. — Я хочу быть рядом с тобой, — сказал Сириус. — Я хочу быть с тобой. Всю свою жизнь, d’accord? — Внезапно страх вонзил свои зубы в мягком укусе. — Ты ведь знаешь это, не так ли? Ремус быстро кивнул, но не поднял глаз. — Это Вегас, — сказал Ремус, пригнув голову. — Это все. Наверное. Скоро будет. Но... Господи, я спрашивал о тебе. — Я просто хочу, чтобы мы выиграли, — сказал Сириус. — Да, я бываю таким. Но я знаю, что я такой, и мне помогли разобраться в себе, в своих проблемах. А ты? Я еще не уверен, что ты это знаешь. Глаза Ремуса наконец-то поднялись. Сириус отшатнулся. Он снова был зол, и его голос прозвучал низко. — Ты не думаешь, что я знаю, как разобраться в себе? Что, как будто это для меня в новинку? Как будто давление для меня в новинку? — Это ново, — Сириус не мог сдержать раздражение в своем голосе. — Ты думаешь, мне это нравится? Насколько это публично? Мы? Думаешь, я хочу, чтобы меня спрашивали, почему моего парня отстранили от игры? Он знал, что перегнул палку, даже когда слова уже прозвучали. Он резко выдохнул через нос и на мгновение закрыл глаза. — Ре... — Не надо, — Ремус освободил свои руки, и они так и стояли в молчании. Сириус все еще тяжело дышал после игры, и это, казалось, только еще больше увеличивало пропасть между ними, на противоположных концах которой они стояли. — Напомни мне дать тебе ключи от машины, — наконец тихо сказал Ремус. — Они понадобятся тебе, чтобы забрать Рега сегодня вечером. Сириус замешкался. — Ты не приедешь? Ремус поднял полуопущенное плечо. — Пригласи его на ужин, он, наверное, скучал по тебе. Я просто собираюсь... я вроде как взмок. Сириус смотрел, как шестерка на его майке исчезает за углом, и провел рукой по своим влажным от пота волосам. — Поговори со мной, — вздохнул он под дых. Выходи за меня замуж. Он пошел на зов Марлин по имени. Дыхание Сириуса заволакивало воздух, когда он открыл свою дверь, увидев Регулуса, выходящего из терминала прибытия. Пахло самолетным топливом и холодом. Сириус подумал, захочет ли Ремус ехать один в аэропорт, когда приедет его семья. Он надеялся, что нет. Он постарался улыбнуться, но Регулус только фыркнул, видя его насквозь. — Ха-ха, за кого ты меня принимаешь? — спросил его младший брат и пихнул Сириусу свой чемодан, чтобы тот положил его в багажник. — Извини за сегодняшнюю игру. — Я тоже рад тебя видеть, — вздохнул Сириус и поторопил их выйти на холодный воздух. В итоге они оказались втиснутыми в глубине одного из любимых ресторанов Сириуса. Официанты знали его, привыкли к нему и не позволяли никому беспокоить его. Они приняли его и Ремуса с распростертыми объятиями, предоставили им отдельный столик, когда шумиха из-за вступления Ремуса в команду еще не утихла. Регулус разорвал кусок хрустящего хлеба на две части. — Ты принес с собой? — спросил он. Им было хорошо вдвоем. Они могли говорить по-французски. С Ремусом рядом был бы в основном английский, да и на семейном катании. Сириус поднял взгляд от меню, в которое ему не нужно было заглядывать. — Что? Регулус показал жестом, как будто это было очевидно. — Кольцо. Я хочу посмотреть. — Нет, я пришел прямо с катка. Я не таскаю его с собой. — Я тебе не верю. Сириус рассмеялся, складывая кожаный буклет. Он вздохнул и потянулся за куском хлеба. — Мы вообще-то... Сириуса прервал официант, принесший ему его любимое вино. Сегодня, учитывая поздний час, они находились недалеко от входа. — Вообще-то... — Регулус поднял бровь, поднимая свой бокал. Сириус откинулся в кресле, решетка на спинке хорошо ощущалась на его больных мышцах. Ему следовало бы побольше расслабляться, но после проигрыша, после Ремуса... — Мы ссорились, — закончил Сириус. — Сегодня ночью. Затем между вторым и третьим периодом. Я все время говорю что-то не то. — Что ты сказал? — Я даже не знаю, — Сириус покачал головой. — То есть, я знаю, но я не это имел в виду. Это было даже не совсем ужасно. Мы знаем, как сильно мы любим друг друга, но мы просто продолжаем... мы просто продолжаем скучать друг по другу на льду. Регулус, казалось, на мгновение задержал вино во рту. Его глаза были озадачены, и Сириус в замешательстве развел ладони. — Quoi? Ты спросил меня! Регулус был неподвижен еще мгновение, затем, наконец, сглотнул и наклонился вперед. — Ладно... прости, но... — он сделал паузу, качая головой. — Какое, нахуй, отношение имеет игра в хоккей к тому, как сильно вы двое любите друг друга? Сириус уставился на него. Регулус уставился в ответ. Ресторан стал немного размытым, шум стих, и кровь Сириуса, казалось забурлила. Началась пульсирующая головная боль в основании его черепа. Каждый раз, когда он думал, что ему становится лучше... — Чертова маман, — вздохнул Сириус, осознав это. — Я думаю, что правильнее ебаная мать, — кивнул Регулус. — Но... да. Видимо, это отголоски того, что мы называем детством. Сириус закрыл лицо руками. — Господи. Ничего. Ничего, это не имеет никакого отношения к тому, как сильно я его люблю. Я никогда не имел в виду... — Согласен, — смягчился Регулус. — Но, если у тебя сейчас действительно момент истины, есть ли шанс, что ты проецируешь неправильное восприятие на Ремуса? Сириус еще мгновение держал лицо закрытым. Он вдохнул, затем выдохнул. Так ли это? Так ли чувствовал себя Ремус? Он подумал о том, чтобы извиниться, даже в ту первую ночь. Сириусу вдруг расхотелось ужина со стейком. Он хотел домой. Но Регулус запихивал в рот все больше хлеба, и... он скучал по младшему брату. Ремус будет дома. Сириус попытается все объяснить. — Ладно... D'accord, merde, ну, это я исправлю, но хватит обо мне, — сказал Сириус, прижимая прохладную после ледяного стакана руку к покрасневшей щеке. — Расскажи мне о школе. Расскажи мне о своей обычной жизни, все ли в ней так, как ты хотел? — Моя подруга постоянно таскает белок из Центрального парка в свое общежитие. Сириус просто уставился на него, а Регулус ухмыльнулся, разрезая свой стейк. Сириус закрыл дверь в их спальню, заметив напоследок укоризненный взгляд Регулуса из коридора, и на мгновение замер на мягком ковре возле кровати, прислушиваясь, не выходит ли Ремус из ванной. Он посмотрел на свои ящики, где лежало кольцо. Все в нем хотело заставить Ремуса улыбнуться. Ему нужно было объяснить. Он даже не знал, с чего начать. Ему было... неловко. Сириус стянул с себя футболку и бросил ее в сторону корзины для белья, потом подумал, пошел за ней и положил внутрь. Он сменил джинсы на треники и провел руками по своим недавно отрезанным волосам. Это было облегчение — убрать их с шеи. Ремус не поднял глаз, когда Сириус появился в тусклом желтом свете ванной. Плитка была теплой под его ногами. — Когда моя лодыжка была сломана и распухла, я приходил сюда и просто стоял на нагретых плитках, — сказал он в тишине. Ремус не поднимал глаз от того места, где он запускал мочалку под кран. От него поднимался пар, от чего щеки Ремуса раскраснелись. — О, — коротко сказал он. — Как грелка. Может сработать. Он просто расстроен, повторял про себя Сириус. Дело не в тебе. Он поморщился. Дело не только в тебе. — Тебе не нужно забивать голы, чтобы я тебя любил, — твердо сказал он, разминая шею. Боже, его грудь болела от того, как сильно билось его сердце. Ремус, казалось, ничего не заметил. Он рассмеялся. — Надеюсь, что нет. Сириус закрыл глаза и посмотрел на свои ноги. — Ре... прости. Прости, что я сказал это раньше. Мне жаль, что я недостаточно защищал тебя в том интервью. Ты... — Я не хочу, чтобы ты сожалел об этом, — ответил Ремус. Его песочные волосы падали ему на глаза так, что в зеркале выражение его лица было нечитаемым. — Иногда ты можешь быть моим парнем, но там ты также должен быть моим капитаном. Я действительно понимаю. — Мы... — Сириус сделал еще один шаг вперед. — Я стану лучше балансировать между этими двумя вещами. Это трудно, Ремус. Все во мне любит все, что ты делаешь. Но я не могу смотреть на это, как капитан, и это тяжело, и мне жаль. Ремус не двигался. Только уперся руками по обе стороны раковины. Сириус рискнул сделать еще один шаг вперед, а затем положил одну руку на талию Ремуса. Когда тот не отстранился, он переложил ее на другое бедро, а затем протянул руки вперед, прижимая спину Ремуса к своей груди. Их глаза встретились в зеркале. Сириус выдержал его взгляд, нежно целуя шею Ремуса, чувствуя губами его ровный пульс — или, нет, он был быстрым. Нервный, даже. Такой же нервный, как и у Сириуса. — Ты жалеешь об этом? — прошептал Ремус. Сириус положил руку на грудь Ремуса, прямо на то место, где он чувствовал пульсацию, и нежно погладил большим пальцем. Он целовал шею Ремуса, его челюсть, пока темп не замедлился, пока Ремус не откинулся назад в его объятиях, наклонив голову, чтобы она снова легла на плечо Сириуса. — Никогда, — прошептал Сириус в ответ. — Mon loup. Никогда. Ремус молчал, склонившись к нежным губам Сириуса, к его словам. — Мне жаль, что я не помогаю тебе больше. Глаза Ремуса вспыхнули. — Ты... Сириус не отпустил его, но покачал головой. — Я не имею в виду на льду. Я имею в виду здесь. Я... я слишком близок к тому, что происходит на льду, я думаю. Нет ничего, чего бы я хотел больше, но это не так. Теперь я это вижу. Я никогда не хочу давить на тебя слишком сильно, и я... я никогда не хочу, чтобы ты чувствовал, что не можешь прийти ко мне. Но я также знаю, что у тебя есть целая команда людей, которые тоже тебя любят. Уголок рта Ремуса приподнялся, совсем чуть-чуть. — Ты говоришь как Дюмо. Сириус приподнял бровь. — Дюмо признается тебе в любви, целуя твою шею? Ремус сдержал более полную улыбку. — Нет, но это интересная картина. Сириус притворно вздохнул, куснув Ремуса за шею. Тот повернулся в его объятиях, и их губы встретились в медленном поцелуе. Ремус издал тихий стон, почти как облегчение, и Сириусу стало немного больно от того, как он, казалось, погрузился в него. — Я был ужасен, — вздохнул Ремус. — Я знаю, Боже, малыш, прости меня. Я так чертовски разочарован. И мне не следовало отталкивать тебя, ты прекрасно знаешь, каково это. Это не твоя вина. — И мы проиграли не по твоей вине, — Сириус провел рукой по волосам Ремуса. Ремус прикусил губу, не совсем убежденный, но со вздохом кивнул. — Я собираюсь приготовить для Рега полноценный завтрак из яиц с беконом, чтобы компенсировать то, каким ворчливыми я был внизу. Сириус фыркнул. — Ворчун. Ремус рассмеялся, устало, но более радостно, и приложил ладонь к щеке Сириуса. — Ты помогаешь мне. Может быть... может быть, не напрямую с этим. Что бы это ни было. Но сегодня... сегодня ты помог мне. Здесь. Только мы вдвоем, на этой нагретой плитке в ванной. Сириус обнял его крепче. — Джулиан скоро приедет. Тебе от этого легче? — Ммм, — сказал Ремус. — И тебе. Сириус мягко улыбнулся, и Ремус прикусил губу. Это была его расслабленная летняя улыбка, а не та натянутая, которую он натягивал в середине неудачного сезона. — Это уже не лето, — вздохнул Ремус. — Я думаю, что часть меня слишком любила, когда ты был предоставлен сам себе. Сириус рассмеялся. — Я не собираюсь жаловаться. Но я понимаю, о чем ты. Теперь это реальный мир. Ремус приподнялся на носках, требуя еще одного поцелуя. — Ты мне нравишься в реальном мире. ~ Томас не собирался прекращать целовать Ноэлль никогда. Ему было все равно, что семья из шести человек пыталась маневрировать вокруг них тремя багажными тележками. Ему было все равно, что рейс Ноэлль был в четыре утра, а у него тренировка в десять. Ему было важно, что она обнимает его так же крепко, как и он ее. Маленькая, взволнованная часть его души не была уверена в том, что так и будет. От нее пахло спертым воздухом самолета и ее духами, чем-то тошнотворно сладким, что Томасу сначала совсем не понравилось, но теперь он зарылся носом в ее шею, чувствуя, как ее пальцы проводят по его гладко выбритой голове. Это было приятно. Ему было жарко от того, что не снял пальто в дверях, от предвкушения, а ее рука была холодной. — Я скучала по тебе, — прошептала она. — Я скучала по тебе, я скучала по тебе. Очевидно, это была фишка Трембли. Скажи это три раза, и ты это почувствуешь. — Когда мы ссорились, я, девочки и Ло, — сказала она ему тем летом, с половиной круассана во рту. — Часть ссор была из-за того, что один из нас думал, что другой на самом деле не сожалеет. Мой папа придумал это. Если ты серьезен, ты говоришь это три раза. Я не придавала этому значения, но это прижилось. И ты не думаешь о том, чтобы сказать что-то три раза, когда кричишь на брата или сестру, но ты можешь подумать, когда тебе нужно извиниться. Он заметил, что Логан иногда так делал. Он слышал три я тебя люблю или три повторных заверения Финна в том, что он хорошо сыграл. Ему было интересно, знают ли парни Логана, что это значит. Часть его души надеялась, что нет, что Логан и не думал им говорить, и что это был его секрет об этой прекрасной девушке. Он повторил эти слова шесть раз, заставив Ноэлль рассмеяться. — Нет, нет, — запротестовала Ноэлль, когда он попытался взять ее сумку. — Твоя нога, детка, я сама. — Она почти зажила! — запротестовал Томас, разминая лодыжку. — У нашего врача волшебные пальцы. Ноэлль засмеялась и подхватила его под руку. — Мне все еще придется возить тебя на стуле во время семейного катания? — Ты можешь делать все, что хочешь, — сказал Томас. — До тех пор, пока я не смотрю через экран. Ноэлль усмехнулся. — Кстати, об отсутствии экранов. Я собираюсь целовать тебя до одури, когда мы вернемся домой. — О, и это все? — Конечно, нет. Томас крепче прижал ее к себе, когда перед ними открылись раздвижные двери, ведущие на парковку. — Я так скучал по тебе, Рождество. Ты даже не представляешь. — Еще как представляю, — Ноэлль прижала руку к его груди. — Но я не могу выносить эти твои грустные карие глаза. Томас прикусил губу и пожал плечами. — Это было тяжело, — согласился он. — Смотреть, как команда проигрывает, и не быть там, чтобы помочь. А еще знать, что мы оба делаем то, что любим, но... — Недостаточно близко, — сказала Ноэлль. Они остановились у машины, и Томас поставил ее чемодан на место, чтобы нежно обхватить ее лицо своими руками. — Иногда я думаю, буду ли я когда-нибудь достаточно близок к тебе. Ноэлль улыбнулась и приподнялась, насколько смогла, а затем обвила руками его шею, чтобы притянуть к себе. — Один способ узнать это, — прошептала она в поцелуй. ~ Натали открыла дверь еще до того, как Алекс успел пройти половину пути по коридору жилого комплекса. Это была идеальная взлетная полоса, прыжок с разбега. Алекс уронил свою сумку, свой чемодан и поймал ее, смеясь. — Ты чертов негодяй, — сказала Натали и наклонилась, чтобы поцеловать его. — Хм, — пробормотал Алекс. — Это не моя вина, что Твиттер так же быстр, как и я. Хотя я сказал тебе первой. Натали прикусила его нижнюю губу и осторожно потянула, прежде чем отпустить. — Едва ли. Алекс только покачал головой, ласковый и счастливый, и используя руку, не поддерживающую ее ноги вокруг талии, убрал все ее светлые волосы на одно плечо, наклоняясь, чтобы поцеловать открытую сторону ее шеи. — Скучал по тебе, красавица. — Может, вы двое войдете внутрь? — прошелестел голос Кейси, когда он прислонился к дверному проему. Алекс прижал Натали ближе, чувствуя, как защемило сердце. Они оба были в трениках, у Натали они были закатаны на бедрах — это были треники Алекса, те самые, которые она украла во время своего визита. Пресса продолжала спрашивать его об этом после того, как кто-то сфотографировал их за ужином. — Ужин, О'Хара? Со своей бывшей подружкой по команде? Он только улыбнулся. — Впрочем, это не ваше дело, верно? Натали спрыгнула вниз, поцеловав его в щеку, и затащила Алекса с его чемоданом внутрь. Алекс оглядел Кейси с ног до головы, проходя мимо его широкой груди по пути в квартиру. Кейси смотрел в ответ, карие глаза стали еще темнее от тусклого света в квартире. В одном углу стояла приземистая и короткая рождественская елка, под которой уже лежало несколько подарков. Алекс разглядел свое имя на некоторых бирках и захотел снова броситься в их объятия. В этом году ему не пришлось отправлять подарки по почте. Надеялся, в ближайшее время ему не придется их отправлять. Они занимали большую часть чемодана. Он надевал одежду Кейси, если у него действительно ничего не было, или Натали ухватилась за возможность купить ему что-то новое. И рождественское утро. Они планировали его вместе с Финном и парнями. Алексу нравилась идея, что все их семьи будут вместе. Хоккей был хоккеем, это было все, но это было и невыносимое расстояние. Жертва. От облегчения у него кружилась голова. — Сколько гирлянд может вместить одна квартира? — Алекс рассмеялся, оглядываясь по сторонам. Они обвивались вокруг перил лофта, тянулись за телевизором и по краю кухонной плитки. — Ты слишком рано заговорил, — сказал Кейси, когда Алекс повернулся к нему. Его волосы были спутаны, как будто он дремал, и от него пахло сном и теплом, когда он, наконец, притянул Алекса к себе. — Она настояла на том, чтобы сохранить для тебя несколько украшений. Алекс усмехнулся в поцелуе, и, когда он почувствовал, как Натали прижалась к его боку, ощущение привязанности поселилось глубоко в его груди с приятной тягой. Он проснулся точно так же, глаза Кейси были устремлены на него, а Натали прижималась к нему. — Мы идем кататься на коньках, или как? — прошептал Алекс в утреннем свете. — Готов к тому, что я надеру тебе зад? Ухмылка Кейси была такой же, какую он носил за своей вратарской маской. — Как пожелаешь. ~ Логан чувствовал себя неловко, но ему хотелось, чтобы Коула не было там, на другой стороне катка, с его матерью. Коул ничего не знал, Коул был новеньким, и это означало, что Логан не мог обнять ни Финна, ни Лео. Присутствующие камеры, конечно, тоже мешали этому, но их выставили, чтобы здесь были лишь семьи. Можно было использовать слишком много материала. Логан устал ждать. Крис, державшая на руках свою дочь, и Лео, задававший ей вопросы о ее любимом персонаже из Холодного сердца, посмотрели на Логана, когда он остановился рядом с ними. Логан медленно вздохнул, и Лео, казалось, уловил его взгляд. Логан смотрел, как его длинные ноги, одетые в темные джинсы и обычные коньки, а не вратарские с длинным лезвием, уводят его прочь от всех под предлогом погони за Финном. — Ты в порядке? — спросил Финн. Если бы они были одни, Логан ожидал бы нежного прикосновения к его щеке, к его волосам. — Ты доверяешь Коулу? — спросил он. Ему не нужно было говорить больше, чтобы они поняли, что он имел в виду. Однако они выглядели удивленными. — Ты... — Финн моргнул. — Ты хочешь... — Я хочу кататься с вами обоими, — сказал Логан, а затем нахмурился. Говори, что имеешь в виду. Тебе разрешено. — Я хочу быть с вами обоими. Ради этого. В прошлом году у нас не получилось, так что... — Да, — сказал Лео, мягко улыбаясь. Его кивок был твердым. — Я доверяю Коулу. — Неужели... — Финн дернул подбородком в сторону Коула. — Сейчас? — Я пойду, — сказал Логан. — Если все пойдет плохо, я не хочу, чтобы он пялился на нас троих. — Ничего страшного не случится, — твердо сказал Лео. — Коул замечательный. Мы с Регом приглашаем его на ужин на Новый год. Логан оглянулся. Коул вел Кэти по катку маленькими, осторожными шажками. Логан постучал клюшкой по голени Лео, потом Финна и подтолкнул его к себе. — Рейс, — сказал он, останавливаясь перед Кэти. Он опустился на колено, и на его лице появилась знакомая, легкая улыбка. — Вы катаетесь на коньках, ma petite? —Тремзи, я делаю это, видишь? — Кэти ухмылялась из своего... теплого пуховика, зимней шапки с помпоном и шарфом, все это было невероятно маленьким. — Так и есть, — улыбнулся Логан, разделив незаметный смех с Коулом. — Сама по себе, — серьезно кивнул Коул, продолжая крепко держать ее маленькие ручки. Поначалу Логан, возможно, немного завидовал тому, что Коул занял свое место у Дюмо. Не каждый подросток был счастлив постоянно находиться в окружении детей. Он недолго — полушутя-полусерьезно — подумывал о том, чтобы увезти Кэти к себе в квартиру. Логан твердо решил, что когда-нибудь у него будет дочь, когда Кэти выпустила руки Коула и с двумя шатающимися толчками упала на руки Логана. Логан прижал ее к себе так крепко, как только мог, а ее руки сжались вокруг его шеи. — Побудь со мной немного, хорошо? — прошептал он по-французски и поднял ее на руки. — Мило, да? — сказал Логан, поравнявшись с Коулом. Улыбка Коула была ласковой, когда он смотрел на Кэти. — Очень. Кроме тех случаев, когда речь идет о брокколи. — Ouais, — засмеялся Логан, припоминая это. Если бы Кэти была его дочерью, он мог бы сказать, что она переняла от него свою тягу к сладкому. — Хм. Рейс... Коул выжидающе посмотрел на него, и Логан прижал Кэти ближе. — Хм, — сказал Логан и почувствовал, что его шея нагрелась. — Итак, я живу с Финном и Лео. — Лео, — радостно повторила Кэти, наблюдая, как кто-то из детей Уизли забрасывает шайбу. — Точно, — кивнул Коул, явно смущенный. У него все еще был вид новичка, запуганного всей командой. Это напомнило Логану о нем самом. Это напомнило Логану о Сириусе, о Лео. Логан понял, что он понятия не имеет, как это сделать. Он оглянулся, ища взглядом Финна или Лео — они оба лучше владели словом. Он сказал это Сириусу еще на Всех звездах. Он сказал это своей семье. Почему это было сложнее? — Точно, — пробормотал Логан, опустив глаза, наблюдая за тем, как они медленно катаются по внешнему краю катка. — Итак, я... — Они вместе, — пробурчал Коул, затем покраснел. — Я... Прости. Господи, прости, я просто... да? Я не хотел тебя прерывать. — Я... — Логан очень жалел, что не сделал этого. — Они... нет? — Как ты... — Мне показалось, что я что-то видел, — Коул выглядел более нервным, чем чувствовал себя Логан. — Извини, я не хотел предполагать. Я знаю, что... я не хотел сказать о них ничего плохого. — Почему то, что они вместе, означает что-то плохое о них? — ответил Логан. — Это не значит, — быстро сказал Коул. — Черт, не значит. Я просто... некоторые парни в этой... области деятельности... так думают. Я подумал... я не понял, что ты имеешь в виду. Извини. Ради всего святого, подумал Логан. Коул беспокоился, что Логан обидится на своих друзей за то, что он намекнул, что они вместе. Он не винил его. Наверное, многие бы в раздевалке поступили бы так же. Логан снова посмотрел на свои коньки, на мягкий ритм их шагов, собираясь с мыслями. Нервы Коула выводили его из себя, но он полагал, что это хорошо, что он так нервничает. И то, что он подозревал о них и не повел глазом, хотя Логан все еще задавался вопросом, что он видел. Он остановился, резко повернувшись. — Это не Финн и Лео, — сказал Логан и понял, что слышит собственное сердце в ушах. — Это Финн, Лео и я. Коул на мгновение уставился на него. Логан смотрел, как его глаза находят Финна и Лео где-то позади него, и гадал, наблюдают ли они или демонстративно не смотрят. — Я не смог быть с ними в прошлом году на семейном катании, потому что я... — Логан вздохнул. — Я... неважно. Но я хочу, чтобы в этом году у меня была такая возможность. И поэтому я говорю тебе. Прости, что мы этого не сделали. — Все в порядке, — мягко сказал Коул. Он улыбнулся одним уголком губ, глаза были теплыми. — Я новичок. Я понимаю. Я... я рад, что ты решил, что сможешь. — Пожалуйста, не надо... — Не мне рассказывать, — сказал Коул, а затем кивнул в ту сторону, где, как догадался Логан, Финн и Лео все-таки задержались. — Увидимся на матче, да? Логан просто смотрел ему вслед, пока он уезжал на коньках. Что-то было в его словах... Логану они понравились. Это не было "я сохраню твой секрет". Это было "это твоя правда". Он почувствовал присутствие Лео раньше, чем увидел его. Он прижался к его плечу, очень близко. — Окей? — мягко сказал Лео. Он улыбался, светлые волосы ярко блестели под его серой шапочкой, и ткнул Кэти в животик, заставив ее хихикнуть. — Я устал, — пробормотал Логан, а затем взял руку Лео и сжал ее, согревая со всех сторон. ~ — Выше голову, Джулс! — позвала Адель, передавая шайбу Джулиану, который переправил ее на лед с контролем, который наполнил Ремуса гордостью. — Он тренировался, — сказал он маме, и Хоуп улыбнулась, кивнув. — Тренировался. Думаю, для этого самого дня. Ремус рассмеялся, а затем постарался незаметно подойти чуть ближе. Он знал, что это было немного хлопотно, но он был рад вернуться домой на Рождество. Он скучал по привычной обстановке своей гостиной в рождественское утро. Не то чтобы он вскочил с постели, как Джулиан, но если бы он это сделал, то знал бы, куда ступить, чтобы не шуметь. Хоуп похлопала его по бедру. — Ты знаешь, что я буду только рада снова увидеть тебя и Джулс на нашем старом пруду, но я должна спросить... Ремус улыбнулся. — Ага, я знаю, что хочешь. — Ну, не похоже, что у нас особняк и гостевые покои с собственной кухней. Ремус засмеялся. — Что? Я просто подумал, что это было бы неплохо. Хоуп подняла бровь, обхватив плечо Ремуса. — Гриффиндор делает тебя немного брезгливым в эти дни, детка. Я вижу это. Тебе не нужно мне лгать. Ремусу стало тепло от того, что его мама все еще может так с ним обращаться. — Я... это не совсем ложь, даже если ты тоже права. — Хорошо, — кивнула Хоуп. — Правда. — Я не знаю, что со мной не так. Я не могу... — сказал Ремус, прикусив губу. — Ощущения такие же, как после моего плеча. Я не могу ничего делать. Это заставляет меня... не забивать, заставляет меня скучать по хоккею. Даже когда он прямо передо мной. А пропуская его, я начинаю злиться, а когда я злюсь, то не могу забить. — Я собираюсь стать учительницей на подхвате, которой я была около двух лет, прежде чем поняла, что мне не нравится учить группы из двадцати детей, — сказала Хоуп, а затем издевательски медленно произнесла, заставив Ремуса фыркнуть. — Я слышала фразу "Я не могу" около двадцати раз. — Мам, — засмеялся Ремус. — Я не пытаюсь выполнить упражнение, я выступаю против величайших игроков в мире. — Это, вероятно, означает, что многие считали, что ты подходишь на роль одного из них. Ремус опустил глаза. — Я беспокоюсь о Сириусе. — О, да, самый насущный вопрос. Каково это — быть с мальчиком, который не может отвести от тебя глаз? Ремус посмотрел вверх сквозь ресницы. Сириус, действительно, смотрел на них. Он улыбнулся, может быть, немного нерешительно, и вернулся к разговору с Лэйлой и Надо. — Что, если я его подвожу? Он ничего не говорил, но... он вроде бы не увиливал, но... я не знаю. — Как? — сказала Хоуп, обхватив его руку своей. — Как бы ты его подвел, детка? Скажи мне. Ремус открыл рот, потом закрыл его, покачав головой. — Чем ты отличаешься от своих товарищей по команде, когда они делают что-то не так? — Они не были физиотерапевтами, — пробурчал Ремус. — Никто не сомневается, что у них есть право быть здесь. И вот оно. — Потому что они не встречаются с Капитаном, — продолжал Ремус, чувствуя себя маленьким. — И никто не задается вопросом, не является ли все это каким-то странным фаворитизмом. Что-то, что было куплено. — Конечно, ты об этом думаешь, — сказала Хоуп. — Нет, ты не такой же, как они. Они не проходили через то, что ты проходил в колледже, и они не проходили через то, что ты проходил в прошлом году. У них не украли их будущее, а затем и личную жизнь. Но вы достойны, — сказала Хоуп сквозь слезы в горле. — Вы заслуживаете всего, за что боролись. Все время, потраченное на то, чтобы быть прекрасным человеком, когда мир вокруг не сделал это даже немного легче. Ремус тяжело сглотнул. — Мама... — Сначала ты должен начать в это верить, — мягко сказала Хоуп, улыбаясь. — Поверь мне. Ты заслуживаешь того, чтобы быть там, где ты есть. — Она поцеловала его в щеку. — И относись к себе лучше. Хорошо? — Ремус! — раздался голос Джулиана, и Ремус фыркнул, смеясь, когда его мама сделала то же самое. Он кивнул, сжимая их руки. — Хорошо. — Ре, тебе нужно переодеться к игре, — Джулиан быстро бежал на коньках, врезаясь в борта в перевозбужденном состоянии. — Пойдем. — Иду, — сказал Ремус, поднимаясь и пытаясь разлепить влажные глаза. — Ладно, ладно, остынь. Ремус чувствовал себя хорошо после того как переоделся. Ему нравилось слушать перебранку Финна и Алекса, нравилось видеть, как счастлив Томас, когда рядом с ним переодевается Ноэлль. — Паскаль, — окликнул Сириус, когда они вышли из туннеля, уже стоя у центра льда, лениво прокручивая клюшку между двумя кулаками в перчатках. — В этом году ты не украдешь Ремуса из моей команды. — О, — улыбнулся Паскаль. — Как мило, это то, о чем ты думаешь? Финн только фыркнул, держа в руках монету, которую он только что заставлял исчезать и снова появляться, развлекая детей. — Орел или решка? — Орел, — без колебаний ответил Сириус и посмотрел на Ремуса. Ремус наклонил голову с ухмылкой. Финн присвистнул, шлепнув монету по тыльной стороне ладони. — Это орел, Капитан. — Лупс, — радостно воскликнул Сириус, протягивая руки к Ремусу, чтобы тот встал на коньки. — Почему бы вам не оставить камеры для этого милого дерьма, — крикнула Марлин со скамейки. — Нет ничего милого, когда вокруг камеры, — крикнул Логан в ответ, прижавшись к Лео, несмотря на то, что оба они были весьма крупными. Ремус знал, что его родители и младший брат смотрят, но он все равно позволил себе немного задержаться в поцелуе Сириуса, просто потому что мог. Просто чтобы показать себе, как он продвинулся в скрытности. Сириус, похоже, думал о том же, наклонив подбородок Ремуса для еще одного быстрого поцелуя, когда Ремус попытался отстраниться. — Мое звено, — сказал Сириус. После этого команды разделились поровну, и Джулиан забросил первую шайбу, но тут же отскочил в сторону, когда Сириус и Паскаль принялись за дело. Сириус выигрывал, но Ноэлль, будучи на защите с Томасом, была такой же кирпичной стеной, как и Кейси. Ремус задыхался от усилий, затраченных на то, чтобы удержать пас, который ему отдал Сириус. Он передал его обратно Джеймсу и рассмеялся, когда Гарри издал радостный, звонкий крик со скамейки запасных. Их смех испортил всю игру, которую они задумывали, и Ноэлль лишь посмеивалась, когда украла шайбу обратно и передала его Логану. — Сделай что-нибудь, братишка! — крикнула она. Ремусу показалось, что он услышал, как Логан выругался себе под нос, и через две секунды Ремус впечатал его в борт. — Прости, Тремз! — Ремус засмеялся и вернул шайбу Джеймсу. — Никаких силовых! — крикнул тренер со скамейки запасных. — Если мне придется отправить кого-то на дисквалификацию во имя Рождества, я буду очень зол! Все внимание Ремуса привлек восхищенный смех Сириуса, раздавшийся, когда он выхватил шайбу у Джеймса, который снова отобрал ее у Логана. Ремус наблюдал за тем, как он усердно катится на коньках, и перешел на длинный бег, чтобы догнать его. — Кэп! — крикнул Ремус, увернувшись от заслона Логана. Томас, находившийся в двойной группе сразу за Логаном, свернул вместе с ним, и на мгновение Ремусу показалось, что он пропустит пас. Но он поднял клюшку, сильно оттолкнулся коньком, чтобы добраться до нужного места, и снова повернулся. Шайба сильно ударилась о его клюшку, и Ремус щелчком отправил ее в сторону Лео, чуть выше его правого плеча. Загорелась лампочка ворот. Сигнала не было, для такого простого матча его не использовали, но его товарищи по команде — его семья — и без того подняли шум. Джеймс врезался в него, затем Томас и Логан. Сзади он почувствовал легкий удар вратарской маски Лео. Ремус издал задыхающийся смешок и поднял голову в поисках темных волос. — Ре, ре, ре, — услышал он голос Сириуса, который снова смеялся. Ремуса это волновало едва ли не больше, чем гол. Сириус выглядел таким грустным в тот вечер. Ты жалеешь об этом? И тут губы Сириуса оказались на его губах, все еще смеясь, в полупоцелуе. — Может быть, мы все еще можем читать мысли друг друга, — беспомощно рассмеялся Ремус, затем усмехнулся, глядя на руки, обхватившие его бедра, и посмотрел вниз. — Что ты об этом думаешь, Джулс? — Мы побеждаем, — Джулиан в своем возбуждении пытался подхватить Ремуса. — Новые линии, новые линии! — кричал он, почти неистово размахивая руками остальным. — Продолжайте играть, мы должны сохранить темп! Алекс засмеялся, выходя на лед вместе с Финном. — Может, тебе стоит стать тренером, малыш Лупс. Внимание Ремуса было привлечено к Сириусу поцелуем в щеку. — Приятно видеть, что он все еще может быть там, — засмеялся Сириус, но потом замялся. Ремус попытался скрыть, что вздрогнул, крепко обняв Сириуса. — Ауч. — Нет, — сказал Сириус. — Черт, я не хотел... — Все в порядке, — вздохнул Ремус, прислонившись к плечу Сириуса. — Я тоже рад это видеть. — Мне жаль, — сказал Сириус ему в волосы. — Это было так глупо. — Типа того, — засмеялся Ремус. Слова так и рвались из него. Сириус не имел в виду ничего подобного, и, по правде говоря, он был рад, что все еще может забить этот чертов гол. Даже если это было только в матче с Кейси. Сириус покачал головой и закрыл глаза рукой в перчатке. — Это не то, что я имел в виду, Ре. Ремус просто прижал руку к груди Сириуса. — Все в порядке. Правда. — Он наклонился для быстрого поцелуя. — Правда. Я был так же удивлен, как и все остальные. — Я... я немного на взводе, наверное. — Не может быть, правда? Сириус просто застонал сквозь смех и уткнулся головой в плечо Ремуса. Ремус позволил себе прижаться к нему. — Мы оба такие, — прошептал Ремус. — Мне жаль, — прошептал Сириус в ответ. — Я просто хочу, чтобы мы были... Я действительно имел в виду, что это хорошо. — Малыш, — сказал Ремус. — Я буду только раздражаться, если ты будешь продолжать извиняться. Все действительно в порядке. Я знаю. — Он взял щеки Сириуса в свои ладони, пока их глаза не встретились. Они были немного красными от долгого пребывания на льду. — Все в порядке. — Он оставил на губах Сириуса короткий поцелуй. — Я... я пытаюсь. Я думаю, что чувствую себя лучше. Сегодня было действительно очень хорошо. Улыбка Сириуса была немного смята ладонями Ремуса. —Мне все еще не терпится посмотреть, как Хоуп будет нянчить тебя. — Нянчить меня? — Ремус рассмеялся, подтолкнув Сириуса. — Думаю, мы оба знаем, что ты — ее новый любимый ребенок. — Влюбленные пташки, — пропел Алекс. На нем была бейсболка Рейнджера, заметил Ремус. — Я терпеливо жду, когда забьют моему парню. Не могли бы вы поторопиться. Сириус посмотрел на Ремуса. — Хет-трик, только за его тон в голосе? Ремус усмехнулся в ответ. — Определенно.