Can't you see that you're lost without me?

Несмотря на то, что все выглядело так же, как и всегда, мне казалось, что все стояло вверх дном. Все слова будто произносились в обратной перемотке и мне нужно было время, чтобы мозг обработал даже самые элементарные словосочетания. -Дью, ты в порядке?- Рейн встал из-за стола, как только увидел меня- выглядишь все-таки неважно... Я недоумевал, неужели я выглядел так хуево, что всем было это заметно. Действительно, вся стая, собранная в столовой, смотрели на меня как-то взволнованно. Мне хотелось вжатья в Свисса с такой силой, чтобы раствориться в нем, спрятаться, ощутить его присутствие каждой клеточкой. -а с чего бы я был не в порядке!?- я по обыкновению решил спрятаться за деланным недовольством. Рассчитывалось на то, что все оценят мое привычное состояние и угомонятся, однако лица их приняли еще более встревоженный и даже озадаченный вид. Папа поспешил ко мне и отвел в сторону, понимая, что разговор может привести к всеобщей панике: -Содо, эм... Да, давай еще немножко отойдём... В общем, ты ведь помнишь, как упал вчера в обморок?- Папа обращался осторожно, взяв меня под локоть. Так, блядь, а какой еще обморок!? -что? Нет, такого не было ведь! -Дью... -я репетировал, мы играли с Фантомом и Рейном. Потом я был один, пришёл Свисс... -Дью... -потом... Что же было потом?... -Дью!- повысил голос Копиа, но тут же исправился и произнёс бережным тоном- Свисс вчера не присоединялся к тебе.- он сделал паузу, дав возможность поунять мое изумление и переварить информацию.- да, сначала вы играли втроем. Но тебя обнаружил Маунтин одного и позвал всех, в том числе и Свисса. У тебя был сильный жар, лихорадка, кажется, какой-то припадок. Свисс хотел забрать тебя к себе, но ты говорил, что обязан сегодня спать один. Температура была 38'7 поэтому хорошо что ты спал отдельно. Я облокотился об стенку, чувствуя как кончается воздух. То есть у меня вчера были галлюцинации? Возможно, конечно, присутствие Свисса было частью сна. А может я сперва словил галюны, а потом воспроизвёл их во сне. Но я был в абсолютной уверенности, что он был со мной, я чувствовал его. Я прекрасно понимаю, что моя репетиция со Свиссом не могла наяву завершиться тем, что я сгорел, да... В каком-то момент я точно уснул. Но все воспоминания, как в тумане. В голове мелькают отрывки взаимодействия с Мульти то отчётливо и реалистично, то как бред сумасшедшего с моими горящими руками. Если второй вид воспоминаний точно можно назвать сном, то первый... Что же это блядь было. -так значит... -да, Дью.- Папа подтверждающие кивнул, хоть и не знал, что я хотел сказать следующее: Вчера у меня ехала крыша, а Свисса даже не было рядом. Я знаю, что он не должен ходить за мной по пятам. Знаю, что здесь нет ни капли его вины. Но меня не покидало жгучее чувство обиды и одиночества. После всех событий, что произошли со мной, меня больше всего заботил именно он. Что он чувствует? Помимо моей острой необходимости в нем, я также переживал о том, что Свисс подумает обо мне. Сейчас он наверняка считает, что я слабейший черт, который переутомился и упал лапками кверху. Не самая приятная ситуация, но вполне приемлемая. Но если он узнает, что я расстаял от того, что мне мерещились его касания, его голос, что мне опять снилась какая-то ахинея и что я, не отличив сон от реальности зачем-то полоснул себе по венам... Наверное он скажет что-то типа: "детка, так ты сумасшедший! Псих, да? Чтож, с моей стороны будет очень милосердно, если я хотя бы не перестану с тобой здороваться. Как я могу касаться того, кого, вероятно, ласкала моя же проекция, м?" Это катастрофа. Просто пиздец. Я совершенно не готов терять Свисса из-за бед с головой, точно нет. Я постоянно думаю, что он во мне разочаруется, потому что он сугобо романтик. Я- реалист. Свисс имел неосторожность заполнять меня идеализированными образами. Но в действительности я, должно быть, отличаюсь от его выдумок. Он столько лет наблюдал со стороны, что было неизбежно начать наделять меня каким-то качествами, которыми на деле я не обладал.       это плохая идея, но.. Если у него и есть подобная черта, то было бы разумнее всего подкармливать её. Я не хотел бы врать ему, но если я буду недоговаривать, избегать разговора, отвечать вопросом на вопрос, искусно путать его сознание, предоставлять излюбленно романтизированную картинку, то возможно, я смогу растянуть тот миг, прежде чем от отшатнется от меня. Значит, я не должен показывать тот вихорь, что сметает крохи моего благоразумия никому. Абсолютно никому, включая Копиа. -м! Папа, я... Я видимо не до конца проснулся, но я вспомнил, да. Это...я повторял одно из своих соло и.. Не знаю, может я за день перегрелся на солнце, как думаешь? Солнечный удар, м?- я старался говорить достаточно бодро, чтобы звучать вменяемо, но достаточно задумчиво, чтобы снизить риск, что мое внезапное озарение покажется подозрительным. Правдоподобности придала искренняя улыбка, которую я не смог скрыть, когда понял, что перенял это вопросительное мычание у Швейцарского. Папа вскинул бровями, тщательно сверяя меня взглядом. У меня от ожидания ответа чаще забилось сердце. Наконец он улыбнулся: -да, Дью, наверное...Тебе сейчас лучше? -конечно- конечно!- я выдохнул- надо перекусить и может выпить таблетку. Копиа кивнул, подтолкнув меня вперёд, и напоследок бросил: -поспи в дороге, нельзя допустить плохого самочувствия во время концерта. По возвращении, Свисс ничего мне не сказал. Он никак не отреагировал, когда Папа, успокоив всех, сказал, что я всего навсего перегрелся. Когда он молчал, особенно когда он не наблюдал за мной, я чувствовал себя потерянным и брошенным. Мне не нравилась эта зависимость, я бы хотел избавиться от нее, но в то же время я перестал чувствовать себя полноценным с тех пор, как мы сблизились.

***

Мы ехали с ним рядом. К моему несчастью, он расположился слева от меня и я не мог уснуть, боясь, что он проберётся пальцами мне под рукав или просто решит взять меня за запястье. Он часто оглядывался на меня, но каждый раз закусывал или поджимал губы, будто сдерживался чтобы что-то мне сказать и отворачивался к окну. Он хотел взять меня за руку, но я машинально отдёрнул ее. Когда я увидел, какое замешательство едва заметно промелькнуло у него в глазах, у меня что-то защемило в груди и я, нырнув ему под руку, приласкался щекой к его ладони в извиняющимся жесте.

***

Я дождался когда все выйдут из гримёрки, перевязал бинты и, переодевшись, принялся заплетать волосы: обычно я закручиваю их в гульку и чтобы она не распустилась, довольно туго и небрежно обвязывал ее резинками. Из-за этого локоны иногда путались и приходилось прочёсывать колтуны. -детка, я помогу.- Свисс без стука зашёл ко мне и надавил на плечи, чтобы я сел. Он стал расчёсывать меня, иногда массируя кожу головы свободной рукой. он стал что-то заплетать, но по ощущениям хвостик не напоминало. -min kärlek, что ты делаешь?- я попытался заглянуть в зеркало, но он дёрнул меня за волосы: -не шевелись, сладкий.- прошептал он, наклонившись для реплики к моему уху, и продолжил так приятно перебирать волосы, что я закрыл глаза от наслаждения.- что-то не так, Дью. -что такое?- я схватился за голову, думая, что он про причёску. -нет, глупый! Я о том происшествии. Я надеюсь, ты... -быстрее, мальчики, у нас три минуты!-перебил его папа, лишь на секунду задержавшийся в дверном проёме. Я, подорвавшись с места, обернулся на мульти и, готов поклясться, он был разгневан. -закругляемся, малыш- выдохнул он. Я кивнул и поспешил взглянуть на свое отражение. -я выгляжу как ебаная пиньята, Свисс.- я взялся за кончик косы, разглядывая ее- она была аккуратная и красивая. Так волосы точно не повредятся в шлеме и будет намного удобнее. -как грубо.- он подошел ко мне со спины и не отводя глаз от моих собственных через отражение, накрутил мне пучок.- идем.- он шлёпнул меня по ягодицам и отправился за кулисы.

***

Первый час выступления миновал. Я исполнял с закрытыми глазами отточенные партии, параллельно заигрывая то с участниками группы, то с нашими фанатами. Яркий свет прожекторов источал тепло, объявшее меня, но ничуть не мешавшее- я перестал чувствовать границы тела, растворяясь в очередном соло. Я качал головой в такт, полностью синхронизируясь с Рейном и Фантомом. Я боялся, что когда ко мне подойдет Свисс, он доведёт меня до такого же состояния, что и вчерашняя галлюцинация, поэтому когда я сам подошел к нему, чтобы сделать затяжку из его вейпа для перфоманса с дымом, прежде чем почувствовать запах жижи, я постарался уловить феромоны Швейцарского и они подействовали на меня сильнее, чем никотин. Наконец, наступил момент нашего взаимодействия. Я довольно часто вел себя развязано на сцене, изгибался, пританцовывал, провоцировал восторженный вопль аудитории каким-нибудь некультурным действием из разряда имитации дрочки, когда я кончал на них одновременно с взрывом конфетти. Но стоило Свиссу приблизиться, как я становился... Нет, не скованным... Покладистым и смирным, вот. Он не ломал меня, не затмевал, наоборот он превозносил меня, ублажал. Но ноги сами подгибались, в становился в неустойчивое положение и свиду казалось, да и на самом деле так и ощущалось, что я стою на месте только благодаря поддержке Швейцарского. Как раз поэтому он придерживал меня за бедро, когда отстранялся, чтобы я поймал равновесие. Свисс тяжелым шагом приближался. Пальцы забегали по мне в такт моим движениям на грифе и создавалось ощущение, что я играю сам на себе. Он вызвал во мне ту же реакцию, что он всегда умел: дрожь, жар, адреналин, желание большего. Я сконцентрировался на музыке. Я даже не пытался сдержать постанывания, все равно этого не услышит никто, кроме Свисса, даже я сам. Я полностью сосредоточился на движении своих пальцев, я был напряжён, на тыльной стороне ладони заиграли венки, зашевелились сухожилия, по запястью неприятно полилась какая-то влага: раны вскрылись. Я зарычал и сублимировал внезапное чувство боли от отходящих, распускающихся из-за активных движений руки, бинтов, соскребающих засохшую корочку крови, через которую проталкивались свежие капельки, тем, что зажал рычаг тремоло. Свисс прекрасно умел различать мои возбужденные стоны от болезненных, наверное только благодаря этой чуткости я остался жив и здоров. Он, явно решивший, что мой рык связан с сильной отдачей работе, не стал мне ничего говорить, он погладил меня по шлему и удалился. Гитара вопила вместо меня. Мне не в первой доигрывать, преодолевая боль. Когда я повредил палец, я продолжил играть, окрасив белый стратокастер красными разводами. Мучение адское, но не отвлекался на ощущения и просто отдавал всего себя публике, не задумываясь о том, что будет дальше. Сейчас же, все мои мысли занял панический страх, что кровь стечет по рукаву на гитару и я потом не выкручусь из этой ситуации: Свисс воспримет это как очередное подтверждение моей неуравновешенности. Но, благо, бинты хоть и было необходимо перевязать, они все же худо-бедно выполняли свою функцию, к тому же на черной рубашке не было заметно лёгких изменений в цвете. Поклон. Скорее бы он закончился. Я стоял рядом с Маунтином, который был еще выше, час Свисс. Сцепившись за руки, мы кланялись и кланялись. Я люблю этот момент, реверанс публике, взаимная благодарность. Но когда барабанщик поднимал руку, мне чуть ли не на носочки приходилось вставать, и шрамы, расправляясь, открывались. Мне казалось, что моя конечность просто разорвётся на кусочки и я умру прям здесь. Пока вся стая купалась в овациях, а Свисс даже обнялся с Фантомом, я убежал, ускоряясь по мере отдаления от сцены. Я был холодный, но тело горело. Пот бежал по спине, воздух царапал глотку. -блядь!- прорычал я, сжимая запястье до посинения. Я даже не удосужился обработать порезы. Я ворвался в уборную, сползая по стенке. Я снял маску, кряхтя. Кто-то может зайти... Я из последних сил забрался в кабинку и подпёр дверцу ногой, поскольку пронзающая боль вызвала сильнейший тремор, я в панике сидел на полу, облокотившись об унитаз, словно шавка. Я расстегнул манжеты и, подвернув рукав, стал обмакивать вены туалетной бумагой. Послышались шаги. -Содо, ты здесь? Я не сдержал нервного всхлипа, когда услышал его голос. С одной стороны он имел убаюкивающее воздействие, пробуждая во мне неутолимое желание быть найденным, приютившимся в его объятиях, приласкавшимся и утешенным. С другой стороны голос этот вселял ужас, он предостерегал меня о том, что если я не скрою своё плачевное состояние, то неизбежно окажусь казнен собственной любовью, задушан обожаемыми руками, распят волей близкого. В пучине размышлений, я не проследил, в какой момент моё дыхание стало похоже на предсмертные вздохи. Под дверцей показалось два больших ботинка- он совсем рядом. Я приоткрыл на секунду крышку унитаза только для того, чтобы бросить туда окровавленные салфетки. -любовь моя, что такое? Можно я зайду? Я, задыхаясь, затянул использованные бинты потуже. Дверь приоткрылась. Чуть сердце не проглотив, я надовил носками сапог на нее, не давая ей распахнутья. -детка.. Я судорожно опустил рукава и, с трудом застегнув хотя бы одну пуговицу, обнял колени руками. Нет, он не должен видеть меня таким. Дрожь, тяжёлое дыхание, жар, ватные ноги- все это можно было списать на возбуждение, если немного включить артистизма. Это будет лучшим прикрытием. Дверь открылась и меня растерзали мурашки. Свисс смотрел на меня сверху вниз нечитаемым взглядом. В концертном костюме он выглядел ужасающе, но чертовски горячо. -Содо, скажи мне, что с тобой происходит? Я уж было хотел что-то сказать, начать выполнять свой план, но меня парализовало и подобно тем снам, слова застряли в горле и я стал рвано глотать воздух. У него будто произошло озарение, его лицо преобразилось и он сел на корточки, хватая меня за плечи: -милый мой, любовь моя, дыши. я здесь, все хорошо- он вытер большим пальцем одинокую слезинку и стал плавно водить ладошкой вверх-вниз, имитируя движение легких- вдо-ох, выдох. Вот так, хорошо. Ты умничка. Мне становилось легче, всякий раз, когда он был рядом. Этот момент не был исключением, но я почувствовал себя ущербной обузой. Паника не отпускала меня, я хотел быть нужным ему, полезным. -Дью, скажи мне, что тебя так встревожило?-он стал гладить меня по голове, я отрицательно помотал головой.- нет? не скажешь? Потом поговорим, да? Когда я кивнул, он очень тяжело вздохнул и встал, протягивая мне руку. Этот вздох дал мне почувствовать себя таким ничтожным. Я не хотел никуда идти и опять замотал головой. -что такое? Будешь здесь сидеть? -м... Мхм- я кивнул. -тогда можно мы всё-таки поговорим, м, детка? Блядь нет, я ещё не придумал как я себя буду оправдывать. Я и говорить то не в силе. Я поднял на него глаза и окончательно ощутил себя бесполезным. В голове щёлкнуло, пора взять себя в руки. Я встал на колени и потянулся к ширинке Свисса. -Дью, что ты... Я дрожащими руками расстегнул его брюки, но как только я коснулся лямки трусов, он безэмоционально произнёс: -не пытайся обмануть меня, Дью. Я похолоднел. Я просто хотел напомнить, что от меня есть польза, но как он... Почему вместо того чтобы радоваться, что ему сейчас отсосут, он каким-то образом забрался мне в голову. Неужели он догадался? Нет, не может быть. Я, сдерживая панические слёзы, попытался стянуть с него трусы, но он очень грубо предотвратил мои действия и, схватив за шиворот, волоком потащил в коридор. Я задыхался, дергая ногами. Я пытался оттянуть воротник и закричать, без толку. Он отпустил меня и молчо наблюдал, как я пытаюсь откашляться. -пришел в себя?- на удивление это прозвучало заботливо и даже ласково. Но без капли иронии. -А ты?-просипел я- ты как, в своем уме, еблан? Он, подумав, взял меня на руки и понес в гримёрку. Он небрежно усадил меня на стул возле специальных столиков и расположился напротив. -что, будешь пиздить меня?- я пытался сохранить грубый тон, но меня было едва слышно. В его глазах растаяла карамель и проснулась какая-то горькая нежность. -дьявол.. Прости, детка я... Не зли меня больше так, ладно? Ты думаешь, что я не знаю тебя, но я не идиот, Содо. Мы знакомы далеко не первый год, я... Я поцеловал его, каждое его слово царапало где-то в груди, обесточивая меня. Он прорычал мне в губы и попытался что-то сказать, но я, укусив его за губу, стал толкаться языком внутрь его рта. Я, не отрываясь от него, осторожно поднялся со своего места и сел ему на колени. -сладкий, тише, прошу.. -тебе отсосать или предпочтёшь трахнуть меня?- я попытался не показывать виду, что у меня не было уверенности в том, что он все еще хочет меня. -Дью, блядь, я ведь попросил. -что?- я взял его за запястье. -я тебе начал объяснять, но ты опять сука так не вовремя начинаешь провоцировать меня. Я ведь держусь. -так не держись- изображая невинность, пролепетал я и начал облизывать его пальцы. Задницей я ощущал, как он возбуждён. Но сердцем чуял, что это существо разгневано так сильно, что я пиздец рискую. Я не знаю почему мне было так важно показаться ему нужным. Я строил из себя хуйню какую-ту, выдавливал те эмоции, которых не было. Я не должен был показать ему, что я сейчас испытываю. -почему ты так сильно избегаешь разговора? Это ведь важно, Содо. -а почему ты до сих пор игнорируешь мои шаги? Ты ведь знаешь, какой для меня это тяжёлый шаг, разве нет? -потому что это все это сранная поебень, Дью. это сейчас нихуя не ты, очнись, прошу тебя. -то есть ты меня не хочешь? -что за нахуй, Содо, я желаю тебя, разве ты не чувствуешь? Но вот именно, что тебя, тебя настоящего. Ты пудришь мне мозги. Блядь. Я явно проигрываю. Но я ведь не могу отступить, тогда придётся ему рассказать и про галлюцинации и блядь какая же хуйня, ну почему все так!? У меня намокли глаза и я просто отвратительно, до омерзения фальшиво улыбнулся, проскрипев: -в общем, я тебя больше не возбуждаю. -возбуждаешь- он показательно насадил меня на выпуклость в штанах. Я как слепая атрофированная шлюха прошептал своё гадкое "ну так докажи" и Свиссу понадобилось несколько секунд на размышление. Хотя он скорее боролся с желанием заорать на меня и ебнуть головой об стенку. Он, расстегнул мне молнию и слегка опустил брюки. Те же махинации он проделал со своими штанами, вынудив меня на приподняться. -насаживаяся. Я поднял изумлённый взгляд и увидел в нем полную уверенность в том, что я не решусь на такое. Однако я решился. Он даже не стал подготовить меня, я ужасно медленно и болезненно опускался, меня затрясло, я всхлипывал, сдерживая слёзы- хоть я и был инициатором, но я сейчас хотел совсем не этого. Хоть Свисс и сидел почти не подвижно, придерживая меня за бёдра, у меня создалось ощущение, что он берет меня силой. Никому из нас не было сейчас это нужно. Не выдержав, я уткнулся носом ему в сгиб шеи и заскулил. Он взял меня за затылок. -Вот видишь, Дью. Я ведь понимаю тебя. -нихуя ты не понимаешь, Свисс. -так объясни.- Свисс вынул член, который зашел в меня лишь на половину и все же стал разрабатывать меня. Его пальцы, предварительно смоченные моей слюной, ощущались даже приятнее потому что я чувствовал в его действиях нежность, заинтересованность, желание- это сводило с ума, возбуждение накрыло с головой. -Содо, отвечай. -я... Мфх, я не могу, нет. Он вынул пальцы и я захныкал от ощущения пустоты. -теперь можешь, давай. Я пережил ебанутую боль на сцене, псевдо паничку в толчке, я не чувствовал себя, маниакально преследуя выдуманную цель. Но сейчас шок сменился неподдельным отчаянием: -Свисс, что ты привязался ко мне? Я устал, просто устал блядь. Я хоть раз высказывался по поводу того, что меня чуть не изнасиловал какой-то незнакомый испанец? Я жалуюсь на то, что выступал с солнечным ударом? Нет, я взрослый мужчина, я нормально переживаю любую нагрузку, но Свисс, блядь, я тебя пиздец люблю!- я сорвался на крик.- ты знаешь, что когда во время завтрака ты не одарил меня взглядом я чувствовал себя хуже, чем в моменты любых иных пережитых мною переживаний? Свисс, я не готов говорить, я, блядь, не готов! Я просто хочу почувствовать, что ты рядом. Что ты тоже любишь меня. Мне недостаточно тебя, ты нужен мне весь, я тебя ненавижу, Свисс! Я просто терпеть тебя не могу, Ditt jävla avskum Свисс смотрел на меня стеклянными глазами. Я почувствовал такую оглушительную тишину, словно сейчас прыгну с парашютом. Все произошло так резко и вот я стою к нему спиной, поставив локти на стол. Он щекотно надавил мне на поясницу, заставив прогнуться. Я впервые находился перед ним в таком положении. Это будет первый секс посте того инцидента, когда я накидался. Когда он коснулся колечка мышц, раскрывая меня, вся кровь отлила к члену и голова прояснела: что за нахуй со мной только что произошёл. Я бесхребетный идиот! Какое-то состояние аффекта, помутнение сознания. Я прозрел. Свисс дал мне десяток шансов, я все просрал. И я сам вынудил его трахнуть меня против моего желания..Дверь! Блядь, мы же в гримёрке! -Свисс, стой, мфх, дверь!.. Он махом вошел меня, выбив из меня до ужаса порнографичный стон. Он, не дав мне ни продохнуть ни свыкнуться, стал стремительно наращивать темп, заставляя стол подомной шататься и скрипеть. -что, только сейчас опомнился? Не волнуйся, ты скулишь как шлюха, никто в здравом уме не посмеет посетить нас- прорычал он, вдалбливаясь мне в простату. Я выкрикивал свои жалкие и такие ироничные для этой ситуации протесты. Я машинально потянулся к своему истекающему органу для разрядки, но он заломал мне руку и я болезненно завопил: он больно сжал левое запястье, надавливая на раны. Мне стало страшно, что он догадывается, но видимо он решил, что случайно вывихнул мне плечо или слишком сильно толкнулся бёдрами, в любом случае он отпустил руку и я покорно вернул ее на стол. Я хотел замаскировать стресс под возбуждением, отвлечь его сексом от разговоров, получить любовь не от проникновенных разговоров, а от проникновения, но это был акт ненависти. И я истошно стонал от этого порочного действа. Спустя несколько минут, которые казались мне вечностью, он разрешил мне кончить и следом излился в меня. Когда он вышел из меня, я чуть не упал, но он подхватил меня под живот и вытерев носовым платком, помог натянуть брюки. Он ничего мне не сказал. Я чувствовал себя грязным. Когда я смотрел, как он уходит, заметил, что он открыл замок на двери. Он изогнул бровь, обернувшись на меня перед выходом: -да, я не настолько мудак. Он закрыл дверь, рассчитывая на диалог, а я все испортил. Когда я перестал слышать его отделяющиеся шаги, я рухнул на корточки и истерично, но тихо-тихо зарыдал.

***

Я поехал отдельно от всех своим ходом. Я очень сильно не хотел с кем-либо пересекаться, поэтому я бродил по Гран Виа, купив там баночу Mahou- самый потребляемый пивчанский в Испании, обошел Ворота солнца- площать Пуэрта Дель Соль, и, охмелев, просидел минут 40 на лестнице какого-то помпезного здания, заходя в которое все крестились и кланялись, косо зыркая на меня, но я как-то не думал об этом. Вернувшись в отель далеко за полночь, я мысленно ликовал, что на кухне никто не сидел, встречая меня осуждающим взглядом строгой мамы, что разочарованно ждет сына с гулянки. Я на цыпочках пробрался в свою комнату и меня прошибло током: я не до конца вытер кровь с пола. Ее было не много, всё-таки рана даже близко не смертельная. Но все же она была. Признаюсь, было бы намного хуже, если бы этой крови не было. Это обозначало бы, что ее обнаружили. А так, самое страшное, что случилось, это то, что вид, напоминающий события сегодняшнего утра, побудили во мне какое-то странное желание.. Я разделся до трусов и внимательно осматривал свое отражение в трюмо при свете луны. Мой болезненный вид завораживал меня: фиолетовые гематомы, где-то уже выцветшие до жёлтого оттенка; засосы, обозначающие мою принадлежность Свиссу: на шее, груди, ягодицах, бёдрах, они соседствовали с моими татуировками и украшали торчащие ребра, каждая часть моего тела была его собственностью; следы клыков, особо выраженные на сосках, плечах и ляжках- я сам лез в пасть тигру; глубокие порезы на запястье- самые свежие увечья из тех, что у меня были и единственные, что я причинил себе самостоятельно. Мне захотелось еще. Всего ещё, но конкретно сейчас... Я нашел уже использованное несколькими часами ранее лезвие и осторожно стал резать левую руку, помещая старые глубокие порезы в рамочку из новых слабеньких. Меня завораживало то, что я делаю, я знал, что шагаю в пропасть. Если раньше я мог оправдаться последствиями кошмара, то сейчас это было полностью осознанное решение. Я карал себя за мою ложь перед Свиссом. Изгонял из себя силуэт в мантии. Пачкаясь кровью, я очищал свой воспалённый разум.

***

Свисс нагнул меня. Остерегаться бы мне следовало своих желаний- я ощущал его каждой клеточкой, он будто заполнил собою пространство. Он коснулся моей спины, заставляя выгнуться. Какой же я бесхребетный. Сперва его рука шла по змейке позвоночника. Потом, огладив уже не полной ладонью, а кончиками пальцев каждый позвонок, он проводит ею обратно в противоположную сторону и, резко выдернув хребет из под плоти, аккуратно, словно Тарантиновский кинжал, видит, как кости извиваются в его хватке, приобретая оживающие черты. Кости шептали нечто искушающее. резким движением он ударяет сплетением косточек, словно хлыстом, о доску на столешнице. Мой позвоночник, мой хребет выпрямившись твёрдым столбом, размяк- черная зелёная змея, которая все это время подбрасывала мне скверные идеи. Он, принялся нарезать эту шипящую змею, которая не затыкала своей пасти, пока каждый отрезанный кусочек чередуется разным наполнением- помидор, огурец, мякоть абрикоса, плюнувшая сок, колбаса с белыми вкраплениями жира, наконец настоящее сырое мясо с обрубком человеческой кости, а в следующем надрезе и потрескавшийся позвоночный столб узнается. Какой же я бесхребетный. От автора: я хочу написать потом фанфик про Пера Эриксона и.. Помогите, Jutty Taylor на русском Джутти, Джейсон, Джатти? Везде переводят по-разному (((