every word has a meaning

      Медленно блуждая по коридорам особняка, который больше походил на лабиринт, Джейд раздумывала о предстоящем разговоре с Мейзекин, а точнее о том, захочет ли женщина вообще с ней говорить. Джейд сверлила взглядом расстеленную вдоль коридора ковровую дорожку тёмного изумрудного цвета с золотыми вплетениями по краям, который потускнел из-за слоя пыли на нём, совершенно не поднимая взгляда. Коридоры были освещены множеством свеч. За окном уже быстро темнеет и одна часть дома практически в сумраке, несмотря на то, что ещё не глубокий вечер.       Принцесса не знает из-за чего у неё плохое обращение к Мейз, хочет поговорить с ней и возможно понять для себя, что не так, или даже улучшить отношения. Валтор был прав, когда сказал, что Мейзекин в каком-то плане «отходит» от принцессы. Джейд заметила, как была напряжена Мейзекин после обряда на возрождение короля и как обиженно фыркала ей, обрезая любой диалог.       Ведьма быстро нашла Мейзекин. А точнее Карлос встретил девушку в одном из коридоров и пригласил её в столовую на ужин, сообщая, что Мейзекин её там уже ждёт.       Проходя к большому столу из тёмного дерева, по краям которого была неглубокая резьба, Джейд чуть замешкалась, проводя пальцами по столешнице. Мейзекин сидела во главе стола и ела запечённый картофель, а место с боку от неё было накрыто, но с пустой тарелкой и нетронутыми столовыми приборами. Явно Карлос, стоящий позади Мейзекин, подготовил это место для Джейд.       Чуть задирая голову, девушка медленно, но довольно-таки уверенно прошла вдоль длинного стола. Помощник шамана сразу же подбежал к Джейд и отодвинул ей стул, приглашая присесть.       — Будешь вино или сок? — Мейзекин равнодушно бросила взгляд в сторону ведьмы, когда та села на предложенное место.       — Воду.       Короткого взгляда женщины на Карлоса хватило, чтобы меньше чем через минуту на столе перед Джейд стоял бокал с водой.       Запах запечённого до золотистой корочки картофеля со специями пробудил в организме Джейд желание есть — это она поняла, когда в животе неприятно заурчало и появилось ощущение слипшегося желудка. С каждым днём девушка кушает всё больше и больше, а поэтому заметно поправляется и возвращается в свой привычный вес. Щёки уже приобрели природную впалость из-за высоких скул, а не так как было после яда василиска: казалось ещё чуть-чуть и кожа совсем начнёт просвечивать. Джейд без стеснения потянулась к металлическому подносу, на котором дольками был выложен картофель, и наложила себе небольшую порцию, так как увидела ещё и стейк, который Карлос только поставил на стол. Парень взял большую двузубую вилку, вкалывая её в мясо, дабы было легче резать. Когда принцесса увидела сколько сока вытекает из стейка при разрезе, то быстро положила себе кусок гарнира в рот, ибо живот заурчал только сильнее.       — Проголодалась? — Мейзекин убрала руки со стола, позволяя парню положить немного нарезанного мяса ей в тарелку.       — Да. — Джейд ответила без лишних раздумий, но сухо, в тон Мейз. Из-за повисшего, будто груз на шее, молчания, ей было чуть неловко, но виду она не подала. — День был насыщенным.       — Валтор не идёт? — голос Мейзекин звучал всё так же равнодушно. Джейд только заметила, что Карлос положил ещё один набор столовых приборов и пустую тарелку по другую сторону от шаманши, сразу после того, как наложил нарезанный стейк и ведьме.       — Не знаю. Но кажется он впервые чувствует себя хуже, чем я.       — Что-то тебя это не очень радует, — покосившись чуть на Джейд, Мейз положила кусок мяса себе в рот. Дыхание принцессы на секунду сбилось, когда шаманша спросила за Валтора.       — А должно? — ведьма взяла нож, разрезая и без того небольшой кусок мяса на ещё меньший.       — Ещё перед балом ты думала о том, как убьёшь его, только он ослабнет, — женщина усмехнулась, вспоминая искрящие глаза Джейд, когда та подумала, что шанс прикончить Валтора во-вот и будет у неё в кармане.       — А ты сказала, что это невозможно, — девушка безразлично пожала плечами, коротко глянув на Мейз.       — И это только из-за моих слов ты передумала, — Мейзекин смотрит, как Джейд смакует кусочек стейка, на секунду прикрывая глаза от явного наслаждения, — или может ещё что-то? Джейд медленно прожёвывает мясо, одновременно думая над ответом, который получится более чем банальным.       — Я ему благодарна, — она откинулась на спинку стула, когда перестала ощущать боль в желудке от голода.       — И всего-то? — с наигранным удивлением Мейзекин подняла брови, а тон её голоса прозвучал чуть выше, чем обычно.       — А что ещё? — Джейд хитрым прищуром посмотрела на женщину, когда та опустила взгляд обратно в свою тарелку, накалывая кусок картошки на вилку.       — Ничего, — Мейз хмыкнула, делая глоток красного вина из широкого бокала.       Ведьма ещё недолго смотрела на Мейзекин, сомневаясь в том, какой разговор она хочет начать. Стоит ли вообще его начинать и что говорить? Просто извиниться за своё поведение? Так она и не жалеет. Точнее, не жалела, пока Валтор не указал девушке, что шаманша ушла сегодня именно из-за неё между ритуалами, и что раздражённая Мейз тоже из-за неё. Джейд даже не понимает, почему Мейзекин изначально начала вызывать в ней агрессию и раздражительность, несмотря на то, что та негативно к ней не настроена, и, как сказал Валтор, даже сдерживается, чтобы не грубить сильно в ответ.       Спустя несколько минут Карлоса Мейзекин отпустила, поэтому они с ведьмой остались наедине, но несмотря на это, девушке почему стало сложнее подобрать слова, с которых она хотела бы начать их диалог. Всё время она сверлила взглядом тарелку, изредка притрагиваясь к еде. Несмотря на сильный голод ещё несколько минут назад, из-за путающихся мыслей в голове Джейд иногда забывая о блюде, из-за чего в её тарелке чуть больше половины первоначальной порции.       Она долго молчала, настолько, что шаманша уже отодвинула от себя пустую тарелку, собираясь вставать из-за стола, чтобы уйти.       — Доброй ночи, Джейд.       Женщина развернулась к выходу, когда принцесса окликнула её полным именем. С неким непониманием Мейзекин посмотрела на девушку за столом, замечая, что та хочет что-то сказать, но заминается. Шаманша не торопит Джейд, а наоборот, подходит обратно к своему месту, но не садится, просто упирается на высокую спинку стула одной рукой.       — Я хотела бы поговорить, если у тебя есть несколько минут, — ведьма подняла взгляд на Мейз, чуть удивляясь тому, как женщина без лишних вопросов села обратно на своё место.       — Как-то не так себя чувствуешь? — пожалуй это первое, что пришло шаманше в голову. Второе — что принцесса спросит о Валторе.       — Нет, чувствую себя хорошо, что даже непривычно за последние недели, — Джейд усмехнулась, понимая, что действительно хорошее самочувствие она уже забыла, и приятно снова его ощущать, но неприятные картинки одна за одной начали всплывать в голове, из-за чего уголки губ вновь опустились. — Хотела поговорить про наши с тобой взаимоотношения. — чуть закусывая щеку, она смотрит на реакцию Мейзекин.       Женщина откинулась на спинку стула, расправляя плечи. Чуть сощурив глаза, она вглядывалась в лицо Джейд, ожидая следующих слов.       Девушка, понимая, что Мейзекин ничего ей сейчас не скажет, продолжает говорить сама:       — С самого начала, как мы прибыли сюда, наше с тобой общение не очень заладилось. — Джейд вздохнула, не зная, как продолжить. В голове крутятся тысячи слов и ни одного не может подобрать, чтобы начать следующее предложение. Глаза забегали по комнате, в наивной надежде, что её взгляд найдёт хоть что-то, что сможет её подтолкнуть.       Но ни на одном шкафчике, подпирающим голые от картин серые обои, ни в большом окне, в котором виден золотой закат, ни на столешнице она ничего не нашла. Только поняла, что в этом доме очень много шкафов и тумб. Хотя, оно и не странно, здесь живёт шаман.       — Если что, я ни разу не хотела тебя обидеть чем-то. — вдруг выпалила Джейд.       — Не скажу, что на что-то обиделась.       — Ты ушла сегодня между ритуалами явно не в духе.       — И ты думаешь, что причина в тебе? — изогнув одну бровь в удивлении, Мейз чуть улыбнулась. — Мы с тобой не близки, хоть я и знаю тебя буквально с рождения. Я хорошо общалась с твоим отцом, но с тобой мы виделись всего пару раз, и то, ты была без сознания тогда. Мне не на что обижаться или злиться. Я помогаю своему старому другу, которому много чем обязана, и не более. — её голос был пропитан холодом, а взгляд не выражал ничего, кроме безразличия.       Джейд отвернулась, закатывая глаза. Она и не ожидала после всего своего фырканья в сторону Мейзекин, что они душевно поговорят, но шаманша сидит на месте, а значит разговор всё ещё не окончен.       — Но да, было не приятно. Джейд огорчённо выдохнула, прикрывая глаза. Поджав губы, она пожала плечами, прежде чем до ушей Мейз дошло тихое «извини».       — Я не знаю почему всё так. Начала плеваться ядом в тебя, как змея.       Мейзекин проглотила смешок на ироничность Джейд и проведённую ею параллель о новой сущности принцессы. И так же её удивляет, что ведьма начала такой разговор, и говорит не увиливая, откровенно, по крайней мере начала так.       — Возможно это твоя защитная реакция. Ты не знала меня, я была совершенно новым для тебя человеком, поэтому начала фыркать мне, а потом просто привыкла. Я не обижаюсь. После всего, что ты пережила, — Мейзекин прервала речь из-за настороженного взгляда Джейд и её сардонической ухмылки.       — А от куда ты знаешь, что я пережила? — ведьма сложила руки в замок, опираясь локтями на столешницу. В её взгляде появился интерес, граничащий с недоверием, ведь шаманша говорит не о здешних приключениях. — Ты же давно ушла из реального времени в прошлое, разве нет?       Мейзекин удивлённо открыла рот, подмечая, что принцесса подловила её ловко. В который раз Мейз подтверждает для себя, что Джейд становится очень внимательной. Иногда даже до раздражения. С этой девушкой явно нужно выбирать слова, прежде чем говорить.       Выдыхая, шаманша усмехнулась, облизывая засохшую красную помаду на губах.       — Я думала, ты ещё при первой нашей встрече поняла, что это я проводила ритуал, чтобы ты жила.       — Да, это я поняла, хотя и не задумывалась больше об этом. Ладно, о смерти отца ты знаешь, но от куда тебе знать, что я переживала после? Ты явно имела ввиду что-то большее, чем только его смерть.       — Теперь я понимаю, что Валтор имел ввиду, когда говорил, что ты его раздражаешь вопросами. — женщина сказала это без злобы и любого негатива, только с желанием перейти на другую тему, а тема Валтора её вполне устроит пока.       — Вы говорили обо мне? — Джейд нахмурила брови, а улыбка спала.       — Интересно знать о чём?       — Интересно, — лукаво улыбнувшись, продолжила настаивать на своём, — но не так сильно, как то, от куда ты знаешь, что я пережила. Так что?       Мейзекин ещё пару раз попыталась увильнуть от ответа, но под пристальным взглядом принцессы она сдалась. А точнее быть, то ей приятно видеть, как Джейд перебывает в позитивном настрое, с ноткой лёгкой игривости в глазах. И почему-то Мейзекин не хочет отбирать это настроение у принцессы своим отрицательным ответом.       — Ладно! — тяжело вздохнув, Мейз откинулась на спинку стула. — Это не секрет, но я об этом особо сильно и не разглашаюсь. Тебе известно о даре Римуса?       — Да, через сны он видит последствия тех или иных решений.       — Будущее, — проще выразилась шаманша, на что Джейд задумчиво кивнула. — Ты знаешь почему таких как я и Римус называют шаманами?       — Не только потому что вы постоянно возитесь с травами и огромными талмудами, а ещё ведёте духовную жизнь?       — Я похожа на ту, которая ведёт духовную жизнь? — Мейз скептически приподняла одну бровь, на секунду осматривая своё одеяние.       Тёмно-бордовый топ с длинным рукавом, явно не из этого времени, и кожаные облегающие штаны с высокой посадкой. Обувь Джейд не видит из-за стола, но уверена, что там ботинки на каблуке, или шпилька. Только одной кровавой ухмылкой, иногда кажется, женщина может соблазнить самого дьявола, а в её карих, почти чёрных, как бесконечная бездна, глазах всегда адский блеск, который от настроения приобретает тот или иной оттенок.       — Шаманами себя поистине называть могут только те, кто видит будущее. Есть очень много притворщиков, которые ведут пути исповедания и якобы общаются с высшими творениями вроде Богов.       — Какой толк видеть неизбежное, если никак нельзя повлиять? — вопрос скорее риторический, но Мейзекин хмыкнула и на секунду задумалась над ответом.       — Можно, и очень даже часто, но это против моральных норм.       Шаманы вроде меня и Римуса храним в секрете то, что видим. Некоторые бывает пользуются этим и рассказывают о видениях, зарабатывая себе на хорошую жизнь. Иногда даже я рассказываю что-то, что видела, но только в том случае, если это уже произошло, но о будущем не могу. Часто человек, даже если не хочет сильно влиять на будущее, но знает уже предначертанный ему исход, подсознательно действует так, чтобы изменить судьбу, но она только поиграется и сделает так, что всё будет куда хуже. Часто страдают невинные люди.       — Но Римус говорил мне, что какое-бы решение я не приняла, оно будет правильным, с намёком на то, что отдать кольцо Валтору неплохая идея.       — Мы можем подталкивать загадками иногда, чтобы человек принял верное решение быстрее, но это зависит только от времени. Ты бы и так и так отдала Валтору кольцо.       — Ты это видела?       — Нет, это просто факт. Я не многое видела о тебе, и почти всегда это что-то незначительное, помимо серьёзных дат в твоей жизни. — даже не краснея, Мейзекин приврала принцессе, не упоминая моментов, что она видела, что Джейд отдала бы кольцо, знает, что её встреча с Валтором была давно предрешена, и о том, что её ждёт в ближайшем будущем. — Я не контролирую свои видения. Чаще вижу о знакомых и близких мне людях, или когда случается что-то, что может сильно повлиять на ход истории.       — Валтор — не тот случай, когда поменяется история?       — О нём я вижу видения.       — И если я спрошу, что ты видела, то ты меня скорее пошлёшь, чем ответишь, да?       Мейзекин только печально улыбнулась, пожимая плечами. Кивая самой себе, Джейд поджала губы, понимая, что узнать о планах Валтора она сможет теперь только от него. Если бы Мейзекин хоть намекнула, возможно Джейд что-то и поняла бы, смогла бы предотвратить его какие-либо неблагоприятные для Магикса или её близких действия, но теперь надежда только на Римуса, который будет буквально носом тыкать, что ей делать.       — Ладно, а что за серьёзные даты? Мейзекин на несколько секунд отвела взгляд, вспоминая старые видения.       — Первое о том дне, когда напали на сокровищницу. — когда Мейзекин видит, как напряглась Джейд и её взгляд стал холоднее, то поспешила говорить дальше, чтобы принцесса её не перебила. — Но я не знала дня и времени, а тебя видела косвенно и не разборчиво.       Джейд выдохнула, будто с облегчением, когда Мейз договорила.       Пронёсшаяся буквально на секунду мысль о том, что шаманша знала о таком и не предупредила, начала зарождать гнев пылким пламенем внутри принцессы, но женщина вовремя закончила своё предложение, нажимая на невидимую кнопку «стоп».       — А твоему отцу я тогда намекнула, чтобы усилил охрану в замке.       — Видимо не особо помогло, — горькая усмешка коснулась лица Джейд, из-за чего Мейзекин решила больше не задерживать внимание на этой теме, но принцесса продолжила говорить. —       Только недавно мне перестали сниться кошмары о том дне. Скоро папа буквально поднимется из пепла, и я даже не знаю, как себя вести с ним. И самое страшное, что я боюсь, что всё же сделала ошибку на счёт печати, что слишком поддалась своей вине и желанию увидеть папу снова.       — Выбор уже сделан. Ты уже многое пережила и никогда не узнаешь, что было бы и где бы ты была прямо сейчас, поступив ты иначе.       Джейд выдохнула, прикрывая глаза. Подпирая лоб ладонью, она чуть заметно закивала, соглашаясь со словами шамана.       Действительно, если бы Джейд отказала тогда в Малом парке Валтору, если бы они не отправились сюда, всё было бы иначе, абсолютно не так как сейчас. Возможно хуже, возможно она бы уже была мертва, ему бы просто надоело играться с ней и в один момент он решил бы убить её. А возможно было бы лучше, они бы с феями нашли выход из опасной ситуации, в которой перебывает всё измерение на данный момент. И Магикс будет дальше под угрозой, пока Валтор жив.       Пока Валтор жив…       В мыслях принцессы просквозила мысль, что всё могло бы измениться, если бы только с ним что-то случилось. Но и от этой же мысли становится невыносимо горько. Воздух в комнате будто начал сгущаться, и Джейд задышала глубже. Она начинает понимать, что Валтор как был проблемой, так и остаётся ею. Но она сейчас к этой проблеме ближе чем большинство и возможно она сможет заполучить его доверие.       «- После ритуала превосходно себя будет чувствовать только Валтор. И то, из-за того, что его план удался уже частично. Даже он будет бессильный и уязвим несколько часов.»       И вдруг в её голове проносится сегодняшнее утро, их поцелуи и то, как он прижимал её к себе в постели, не исчезая после ласк. Невидимые тиски начали сдавливать голову до жжения в висках, из-за чего принцесса морщится и чуть дёргает уголком губ.       «- Ты мне нравишься, Джейд. Правда нравишься.»       В её голове не укладываются все обстоятельства. Мейзекин молчала не долго, она говорила что-то ещё, но слова проходили будто сквозь девушку. Шаманша видит напряжение ведьмы, видит и то, как побледнело её лицо, которое только начало приобретать здоровый оттенок.       «- Запомни, если ты со мной, то ты в абсолютной безопасности.»       Эхо его голоса проносится в голове и Джейд чувствует, как сжимается её сердце. Начинает ныть, из-за чего отдаёт на спину неприятной болью.       Мейзекин снова что-то говорит, более обеспокоенно, выдёргивая девушку из клубка хаотичных мыслей.       — Что?       — Мне кажется, тебе нужно отдохнуть. Джейд смотрела на Мейзекин будто отрешённая, пытаясь понять смысл её слов. Когда какое-то осознание приходит, она заторможено кивает и сразу поднимается из-за стола. Огибает его по кругу и резко останавливается прямо у выхода со столовой, поворачиваясь к Мейз.       — Мы сможем завтра ещё поговорить?       — Ну, если не будешь бросаться как змея, то да. — женщина ласково улыбнулась, но на её слова Джейд только закатила глаза, но без обиды.       — Буду не как змея, — ухмыльнувшись, ведьма пожелала доброй ночи и пошла к себе в комнату.       Первая мысль снова о Валторе, а точнее о том, остался ли он у неё в спальне. Уверена, что нет. Вряд ли ему понравилась резкая вспышка агрессивности Джейд, но и он за своим тоном не уследил, поэтому девушка видит только свою правоту. За окнами коридоров заметно стемнело, но коридоры особняка были достаточно освещены. Зажжено множество подсвечников, люстр и странных ламп, которые светились синим, но сами лучи света исходили от них теплым жёлтым оттенком.       Прямо перед дверью в свою комнату, она замерла на месте. Внезапный гром за окном заставил девушку чуть испуганно обернуться к приоткрытому окну, которое в конце коридора. Тонкие прозрачные занавески начали сильно колыхаться из-за порывов ветра на улице. Джейд потянулась рукой к ручке двери, но открывать не спешила. Она начала прислушиваться к проливному ливню, который ни с того ни с сего начался, несмотря на прекрасную погоду, которая была целый день. Будто погода отражает её моральное состояние, которое сейчас в край подавленное.       Сверля ручку двери глазами, она пыталась прочувствовать энергию за стеной и ощутила явное присутствие мага, даже не прилагая особых усилий. От осознания, что он остался, по телу растеклось приятное тепло сопровождающееся спокойствием, на несколько мгновений успокаивая шторм, зарождающийся внутри её груди, но через секунду улыбка уже спала вместе с новым громыханием. На смену уютному ощущению появились тяжесть и страх, а также мысль про кинжал отца, который Валтор когда-то зачаровал.       «- Я заколдовал его на цель. Тебе нужно будет только швырнуть его в кого требуется, он сам найдёт цель и попадёт в самое уязвимое место.»       Внезапные мысли о том, что она может рискнуть испробовать кинжал на маге её пугают ещё больше, чем то, что он может погубить Магикс. По коже проходятся мурашки и резко становится холодно, вряд ли из-за сквозняка. В глазах появляется влажная пелена от противоречивости и чувств к мужчине.       Он — проблема.       Но он стал дорог ей… Это она понимает сейчас, когда буквально чует его умиротворённое настроение, но тяжёлое состояние. Ей кажется, что она чувствует, как напряжена каждая клеточка его тела. Снова странное чувство усиленных ощущений, видимо бонус возвращения полной силы, но на этом она внимания не заостряет сначала. Только через несколько пробегающих в сознании мыслей, она понимает, что сейчас возможно ещё и сильнее мужчины, ведь он все свои силы потратил на восстановление жизненной энергии Джейд и на ритуал воскрешения.       Не до конца осознавая свои действия, Джейд заводит одну руку за спину, и в той ладони появляется кинжал. Делает последний вздох и открывает двери, не желая поддаваться осмысленности. Старается больше не думать, а делать как «правильно».       Делает шаг. Только один шаг и замирает, затаив дыхание.       Валтор лежит на боку. Одна рука согнута в локте у него под головой, а второй он приобнимает подушку. Мягкий свет от свеч освещает достаточно, чтобы Джейд увидела его спокойное лицо, на которое падает несколько прядей светлых длинных волос. Он спит.       Она сжимает рукоять намного крепче — так сильно, что костяшки на кулаке чуть белеют. Делает один неуверенный шаг вперёд, и снова замирает из-за сильного грома за спиной. Она почти не дышит, когда Валтор едва шевелится и подёргивает бровями. Девушка аккуратно закрывает дверь за спиной, и та предательски скрипит, выдавая её присутствие. К магу она поворачивается, думая, что он уже проснулся, но он только чуть двигается к краю кровати, ложась полу боком, почти на спину. Он с приглушённым стоном выдыхает, чего Джейд пугается и снова перестаёт дышать. Несколько секунд она совсем не шевелилась, ощущая дикую тяжесть в ступнях, будто невидимые лианы обвили их и прикрепили к полу, не давая сдвинуться. И всё же спустя какое-то время отрывает ногу от деревянного пола и делает ещё один шаг, доставая кинжал из-за спины. Она посмотрела на остриё, невольно представляя его в сердце мужчины. Представляет, как видит его глаза полные ужаса и боли от некого предательства, видит нежданность и гнев, видит, как серый цвет его глаз изменяется на красный и постепенно тухнет, как и его затруднённое дыхание. А потом он просто закрывает свои веки навсегда.       Глаза начинает печь от подступающих слёз. Не знает, зачем себя добивает такими ужасными представлениями, поэтому встряхивает головой и поднимает глаза на Валтора, желая согнать пелену страшных мыслей. Смотрит на его вздымающуюся от спокойного дыхания грудь, думая, что самое слабое место его там, под грудной клеткой. По крайней мере она желает так думать, мечтает, что у него есть сердце, даже пусть холодное и никому недоступное. Хотя она всё же рискнула прикоснуться к нему, и начинает обжигаться.       Уже насильно она старается думать о том, что она спасёт этим мир, что она в силах и должна вогнать нож ему в сердце, но дальше Джейд ловит себя на истинном желании: коснутся его лица и лечь рядом. Забыть о Магиксе и всём населении волшебного измерения. Желание убить в себе сочувственность к другим людям, а не мужчину, чтобы быть с ним рядом и не корить себя за это, чтобы не винить себя за смерти других людей, которые вскоре станут неизбежны. Желание убить себя, за подобные мысли о нём; за мысли о том, как сильно хочется прижаться к нему, чтобы просто ощущать тепло его тела; за мысли о том, чтобы целовать его, так сладко и упоительно, даже если закончится воздух в лёгких. Желает нелепо припираться с магом до конца отведённой ей жизни. Но она ведь кронпринцесса и должна, как считает, спасать мир, или хотя-бы свою планету, своё королевство.       Ноги становятся не послушными, стоять тяжело. Делает глубокий вдох, и с дрожью выдыхает, чувствуя, как первая слеза потекла по щеке, оставляя за собой солоноватую липкую дорожку. Тело сильно содрогается, а от живота к горлу разрастается невидимый пожар, который липкой болью обволакивает сердце. Она разжимает кулак и кинжал громким звуком с сопровождающим громом за дверью падает на пол.       Когда Валтор открывает глаза, все её нелепые желания убить его просто испаряются. Хочется вновь разреветься и уткнуться ему в грудь носом. Но Джейд только замирает на месте, понимая, что он знает о затее девушки и вряд ли даже спал.       — Если желаешь меня убить, — он переводит холодный, но всё ещё сонный взгляд на Джейд, из-за чего ей снова труднее дышать, — это твой шанс проверить меня на смертность. Я даже сопротивляться не буду, маленькая ведьма. Ты спасёшь мир и станешь героиней, а обо мне все забудут, как о страшном сне. — он недолго молчит, нарочно вытягивая паузу, желая пощекотать нервы Джейд. Маг не отрывает настойчивого взгляда от испуганных глаз девушки. — Но только в том случае, если я умру. А могу и выжить. — замечает, что она вновь забывает дышать, из-за чего он мысленно усмехается, но на лице не дрогнул ни один мускул. — Дыши.       Джейд ощущает, как паника сдавливает лёгкие, не давая сделать нормального вдоха. Она рвано выдыхает, чувствуя, как кружится голова, а перед глазами всё начинает плыть. Она больше не видит лица мужчины, поэтому не знает, как он реагирует, когда она дрожащей рукой поднимает кинжал с пола.       Её чуть пошатывает, но она всеми силами старается держать спину ровно. Концентрирует своё внимание на острие в руке, а после переводит взгляд на выжидающего мужчину, который умело делает безразличный вид лица.       На самом деле Валтору не всё равно. Хоть он и достаточно много времени проводит с Джейд, видел её в разных ситуациях, но каждый раз она непредсказуема для него. Поэтому и сейчас он не знает: она действительно кинет сейчас в него кинжал или отпустит эту безумную идею. Причин чтобы рискнуть у неё много.       Когда мутная пелена сошла перед глазами, возвращая чёткое зрение, Джейд приняла одно единственно-верное решение. Ей удается восстановить ровность дыхания, но сердце продолжает стучать невпопад, продолжая гонять сомнения под кожей.       Она подходит ближе к кровати под тяжёлым взглядом мага. Он знает, что не умрёт от удара, но в нём умрут любые положительные чувства к этой девушке. Симпатия, нежность, желание оберегать даже от самого себя, доверие, которое начало стремительно зарождаться — всё это исчезнет и его ничто не остановит перед тем, чтобы причинить ей вред, особенно моральную боль. Он знает на что давить. Джейд так искусно тянет время, что уже и сама подумала, что вот-вот кинет в него кинжал, но она только откидывает его на перину, а после начинает раздеваться, молча уходя за ширму.       Валтор поймал себя на том, что несмотря на ровное дыхание всё это время, сейчас он выдохнул с неистовым облегчением, будто с его плеч сошёл весь, казалось непосильный, груз, который успел накопиться всего за несколько секунд давящей тишины в комнате. Ему стало душно, поэтому он чуть больше раскрылся одеялом, оставляя прикрытыми только бёдра. Мужчина полностью обнажён.       Через минуту повседневный наряд Джейд сменяется бархатной серой пижамой, и она выходит к магу. Одним взмахом её руки, кинжал повис в воздухе меньше чем на секунду, после чего устремился в противоположную от кровати в сторону. Он был вогнан остриём в деревянную дверь за спиной принцессы. Джейд подумала о том, что пускай этот кинжал, торчащий из двери, будет магу напоминанием о том, что сегодня она выбрала именно его, плюя на весь остальной мир. Но не факт, что такое решение будет принято вновь, если она сочтёт какой-то момент подходящим.       — Хорошее решение, маленькая ведьма, — Валтор позволил себе удовлетворённо улыбнуться, когда девушка забралась на кровать. Джейд смахнула оставшиеся капли слёз на щеках. Она не рассматривала его обнажённый торс, не разглядывала прорисовывающиеся мышцы и даже не думала о том, чтобы стянуть с него одеяло до конца. Принцесса только ухватила мужчину за руку, переплетая их пальцы, и умостилась аккуратно ему на бёдра.       — Пообещай, что я не пожалею об этом. — её глаза были всё ещё красными, но в них больше не было горечи, только серьёзность и настойчивость.       — Пожалеешь.       Валтор скинул с себя девушку и сам навис над её телом, не разрывая их переплетённых пальцев рук. Он закусил край нижней губы, серьёзно смотря на Джейд.       — Но я рад, что ты не сделала этого.       — Убил бы меня?       Он ничего не отвечает. Снова игнорирует её вопрос, который она считает поистине важным, и удивительно нежно оставляет поцелуй на её щеке.