The Middle Path of Moonlight

СИРИУС Помахав Римусу на прощание в общей гостиной и дружно закатив глаза на его ботаничность , как называет это Сириус, трое мальчиков отправляются на поле для квиддича. Это долгая прогулка, удлинённая несколькими неверными поворотами и живописными проходами, но мальчики не против. Джеймс в своей стихии, болтает о разных мётлах, которые у него были с детства — это довольно внушительный список, и Сириус готов заподозрить преувеличение, пока не понимает, что все мётлы на самом деле принадлежат отцу Джеймса, и по какой-то причине Джеймс считает естественным считать себя совладельцем, как будто всё, что принадлежит его родителям, по сути, принадлежит ему. Помимо фамилии «Блэк» Сириус не может вспомнить ничего общего между своим отцом, Орионом Блэком, и собой. По мере того, как разворачивается история, кажется, что Джеймс не только не родился на метле, но и все свои полеты тайно организовывал, скрывая это от матери, которая считает это неоправданно опасным занятием. Когда Джеймс упоминает случай, когда его мама застала его за этим, ему было всего семь лет, он влетел прямо в ее драгоценные лозы Плачущих клематисов. Сириус жалеет его, представляя себе боль наказания, пока Джеймс не начинает смеяться и продолжает историю, объясняя, что все, что сделала его мама, это настояла, чтобы он подал чай и ухаживал за растениями ставшуюся часть дня, поскольку это спровоцировало у них довольно мелодраматический срыв. Сириус рад, что Джеймсу нравится говорить и делиться такими историями, но чем больше он слышит о взрослении Поттера, тем менее охотно он делится с ним своей историей. — Если здесь никто не летает, то, может быть, нам стоит присоединиться к Римусу в библиотеке? — спрашивает Питер, и голос его звучит неловко, что раздражает Сириуса. — Я почти уверен, что по крайней мере половина замка захочет полетать в такой прекрасный солнечный день, — легко отвечает Джеймс. — Но если ты не хочешь здесь оставаться, ты можешь вернуться в любое время, — добавляет Сириус более сухо. Конечно, когда они поворачивают за угол и идут мимо совятни, они уже могут различить довольно много старшекурсников, летающих вокруг развевающихся флагов трибун для квиддича. Для многих это первый раз за несколько месяцев, когда они снова летают на метлах, и воздух наполнен восторженными возгласами невесомости. И Джеймс, и Сириус спонтанно ускоряют шаги, как будто их притягивает магнит. Питер послушно трусит позади. Объединенным усилиям Сириуса и Джеймса требуется менее восьми минут, чтобы раздобыть себе пару мётел. Сначала никто не проявляет особого интереса к тому, чтобы одолжить свои метлы двум первокурсникам, но затем Джеймса осенило, когда один из учеников громко воскликнул: — Смотрите, это тот парень, который кричал на сортировочную шляпу! А другой мальчик с каштановыми волосами спросил: — Разве он не наследник Блэков? — Вот именно! — громко говорит Джеймс, театрально размахивая руками в сторону Сириуса. — Мы все видели, что он может сделать со шляпой, теперь давайте посмотрим, что он может сделать с метлой. Он может быть наследником Блэков, но есть ли у него то, что нужно, чтобы превзойти Рожденного-на-метле Поттера? — На самом деле, это не просто праздное любопытство, это решающий поединок, который должен был когда-то состояться. Сириус ликовал с озорной ухмылкой. — Не позволяйте старому доброму Поттеру, Рожденному-в-сарае-для-мётел, обмануть вас. Он на самом деле чистокровный Наследник Поттеров. Так что теперь у вас есть два Наследника из двух противоборствующих древних семей. Это величайшая Гонка на Мётлах! Хотя ни Джеймс, ни Сириус не стали бы так бесстыдно использовать свой статус чистокровного Наследника, они оба получают больше, чем небольшое удовольствие от того, что другой делает это для них. Они оба знали об интересе и любопытстве, направленном на каждого из них, Сириус больше, но также и Джеймс, и, как они это видят, внимание может также принести им несколько метел. Питер шаркает к трибунам и начинает разворачивать пирожное, которое было надёжно спрятано в карман. Джеймс смеется и продолжает: — Посмотрите, как два Воздушных Наследника сражаются за звание самого быстрого первогодки. — Высшего класса развлечения, совершенно бесплатно! Все, что нам нужно, это две одинаковые метлы. Примерно через минуту импровизации их торгового предложения вперед выходят два рыжих мальчика со старшего курса. Судя по всему, они близнецы. — Привет, Поттер, привет, Блэк. Меня зовут Гид, а это мой брат Фаб. Мы были бы рады одолжить вам наши метлы, но... — Обычно мы не участвуем в соревнованиях, если только не происходит что-то... — Интереснее обычного. Но в таком случае, мы готовы сделать это событие более... — Захватывающим. — По традиции нам нужно сделать... — Ставки. И добавить... — Штрафы. Джеймс и Сириус переглядываются и ухмыляются, прежде чем снова повернуться к двум старшим мальчикам. Сириус наконец спрашивает: —Что вы... Сириусу приходится подождать еще немного, прежде чем Джеймс догадывается и спрашивает: — Что вы имеете в виду? _______________________ Джеймс счастлив, что его короновали как самого быстро летающего первокурсника. Сириус хорошо показывает свое разочарование, но втайне он счастлив, что проиграл и получил гораздо большую известность под титулом «Первокурсник, который получил свою первую отработку раньше всех остальных». Даже Гид и Фаб, похоже, впечатлены и говорят ему — более общими предложениями, которые иногда трудно понять — что им двоим потребовалось три полных дня занятий, прежде чем они на первом курсе получили свою первую отработку. — Продолжайте в том же духе, и возможно вы даже сможете... — Потягаться с нами — сказали они ему. Римус уже сидит за столом Гриффиндора, когда они входят с раскрасневшимися лицами и растрёпанными волосами. Он поднимает глаза и широко улыбается, когда мальчики садятся. — Не расскажет ли кто-нибудь из вас историю о том, как Сириус оказался голым на метле, пролетая мимо окон западного крыла? — Ты меня видел, да? — спрашивает Сириус, выглядя довольным. —Ну, я же не собирался лететь через теплицы по пути к окну кабинета директора, не так ли? Это было бы просто безумием. Сириус смеется, и его смех — это сплошные изысканные конфеты и пресс-папье; немного показной, немного излишний, но роскошный и приятный. Он действительно чувствует себя более счастливым, обнаружив, что гораздо приятнее быть известным как дикий первокурсник-получающий-отработки-за-полет-голышом, в отличие от неуместного Наследника Блэков. Сириус чувствует себя так хорошо, что рискует взглянуть на преподавательский стол. Словно по сигналу, Дамблдор поднимает взгляд именно в этот момент, и Сириус убежден, что Директор подмигивает ему с кривой улыбкой и медленно кивает головой. МакГонагалл, однако, выглядит не совсем довольной. Хотя она не смотрит на него прямо, выражение ее лица остается кислым. Возможно, погоня за голым первокурсником из ее собственного факультета, — не то, как она планировала провести свое утро. Римус просто качает головой, и к тому времени, как Сириус снова опускает взгляд, перед ним уже полностью приготовлена тарелка. Он поднимает взгляд на Римуса, который на этот раз встречается с ним взглядом, но более высокий мальчик просто пожимает плечами, а затем тут же поворачивается к Джеймсу, который уже начал восхвалять свою собственную, полностью одетую, победу. Остаток дня проходит в приятном исследовании замка и поисках секретных проходов, на которые намекали Гид и Фаб. — Они говорят, что нашли около десяти за первый год, — говорит Питер Римусу. — Тогда мы найдем двадцать, — хвастается Джеймс. — Меньшего и не ожидал от самого быстрого первокурсника, — говорит Сириус, обнимая Джеймса за плечи. _____________ Только на следующий день, когда за обедом прилетает сова, Сириус понимает, как наивно было полагать, что он может остаться нетронутым гневом своих родителей. Даже Хогвартс не был вне их орбиты. Он полагал, что Беллатриса и Нарцисса сообщат его матери и отцу результаты его распределения. В конце концов, это определенно не то, что он готов сделать самостоятельно. Он определенно не написал им, когда они оказались в совятне во время своих исследований замка накануне днем. Джеймс и Питер одолжили по одной из школьных сов, чтобы послать родителям наспех нацарапанные послания. В письме Джеймса говорилось: Мама и папа, В попал в Гриффиндор, очевидно!!! У меня самые лучшие соседи по комнате. Питера ты уже знаешь, а еще есть Сириус Блэк и Римус Люпин. Оба потрясающие, и нам так весело вместе. Пожалуйста, пришлите старую метлу папы. Я уже выиграл титул самого быстрого летающего первокурсника. С любовью, Джеймс. P.S. Сириус тоже хорошо летает, у тебя случайно нет запасной метлы, пап? Было бы здорово, если бы мы с ним летали вместе. А еще Римус очень любит шоколад, а Питер, как ты знаешь, любит все сладкое. Сириус жаловался на то, что Джеймс просил метлу от его имени, но тот просто отмахнулся и сказал, что его родители были бы рады узнать, что у него есть друг, с которым можно тренироваться. Он мечтал попасть в команду по квиддичу с самого детства. Сириус не успел прочитать письмо Питера, но он мельком взглянул на него и подумал, что заметил на бумаге следы слез. Сириус задался вопросом, скучает ли Питер по дому. Трудно сказать, но он считает, что, вероятно, многие дети скучают. Но не он. И, судя по всему, не Римус тоже не сильно этим обеспокоен. Джеймс предложил немного подождать, если Римус тоже захочет написать письмо домой, даже пошарил в карманах в поисках пера и пергамента, но Римус просто покачал головой и сказал, что писать нечего. — Неужели твои родители не захотят узнать, на какой факультет ты попал? — спросил Питер. — Не думаю. Это все, что сказал Римус. Это все, что ему нужно было сказать. Сириус, не зная ничего конкретного о семье Римуса, прекрасно все понял. Никто из них не потрудился спросить Сириуса, хочет ли он написать родителям. Он уже кратко упомянул по дороге на поле для квиддича тем утром, что он уж точно не ждет Рождества. — У меня будут жуткие неприятности из-за того, что я в Гриффиндоре, — сказал он им, охваченный безумным желанием сбросить с себя груз, который он чувствовал. Но Джеймс только рассмеялся: — Но ведь ты не можешь это контролировать, верно? Может, они будут гордиться тобой. Ты еще не знаешь. Они могут тебя удивить. — О, они могут меня удивить. — мрачно ответил Сириус. Удивить меня новыми изобретательными наказаниями. И это было все, что они сказали об этом. Он сказал Джеймсу после ужина в их первый вечер, как сильно он скучает по брату, но в тот момент, когда он это сказал, он понял, что слова прозвучали пусто. Слова были просто чем-то обыденным, что говорят в подходящий момент. Как «как дела» в приветствиях или формальное «с днем рождения» на празднике. Слова не могли объяснить боль в его груди, когда он вспомнил лицо брата, или панику, которую он чувствовал, думая о Регулусе, который остался наедине с родителями. У Джеймса нет брата, но даже если бы и был, Сириус был уверен, что то, как Джеймс представлял себе «скучать по брату», совсем не похоже на то, что он чувствует. Реджи больше, чем брат. Он его ответственность. Его причина быть сильным, но также и место, где он ищет убежища, коггда сила ускользает от него. После этой попытки он больше не поднимал эту тему. Но все равно часто думал о Регулусе. Теперь, когда одна из сов семейства Блэк приземляется на их стол, Сириус затаивает дыхание и чувствует, как сжимается его грудь. Только когда птица вытягивает лапу, он замечает личную печать Регулуса, прикрепленную к внешней стороне письма. Только тогда он расслабляется и с нетерпением тянется к письму. Он читает его под столом, вдали от других мальчиков, которые вежливо продолжают свой разговор, лишь искоса поглядывая в сторону Сириуса. Сири, пёсель, Правда ли, что ты в Гриффиндоре? Цисса написала об этом матери. И мать, и отец в ярости — красные и уродливые, как тролли, о которых мисс Деверо постоянно говорит на уроках. Я не думаю, что они напишут тебе. Они уже послали сову Дамблдору, но он сказал, что решение магически обязательно и окончательно — по крайней мере, это я разобрал из криков матери. Я знаю, ты сказал, что будешь писать мне каждую неделю, но я не думаю, что это хорошая идея. Ты же знаешь, они все равно все прочитают, и, наверное, лучше им не видеть писем от тебя. Это их только расстроит. Я не могу дождаться Рождества. Может быть, в следующем году я тоже буду в Гриффиндоре. Надеюсь на это. Твой брат, Рег, король, всегда и во веки веков. Сириус складывает письмо и кладет его в карман. Римус смотрит на него с любопытством, которое едва ли можно назвать беспокойством. — Это от моего брата, — поясняет Сириус. — Реджи, да? — Официально Регулус, но для меня он Реджи. Или Король Рег. Сириус улыбается, вспоминая глупое прозвище, которое его брат сам себе дал. — Он хочет попасть к нам на Гриффиндор в следующем году. — Это было бы здорово! — восклицает Джеймс. — Ага. — Он что-нибудь говорил о твоих родителях? Сириус качает головой, а затем тут же начинает потирать руки с блеском в глазах: — Посмотрим, сможем ли мы придумать способ снова получить ещё одну отработку. Потому что он еще недостаточно зрел, чтобы противостоять анальгезирующему эффекту по-настоящему разрушительного отвлечения, и он это знает. — Ты создал монстра», — Римус грозит Джеймсу пальцем. Когда они выходят из зала и начинают строить планы о завтрашних шалостях, Сириус едва обращает на них внимание. Это только расстроит родителей... Мать будет жутко зла... Это только расстроит родителей... Связывающее заклинание... Это только расстроит родителей. Сириус вздыхает, apres la pluie, le beau temps, — начинает он повторять себе под нос.