Bitten by a Blood-Drinker

      "проклятье-!" Очако возилась с оружием, выронив пулю, которую пыталась зарядить в грязь. Суровый шторм не знал жалости, продолжая атаковать и заливать ее. Она вытерла глаза тыльной стороной рукава, что мало способствовало ее зрению. Из-за болота, образовавшегося вокруг ее сапог, и тумана, мешавшего видеть, снаряда нигде не было видно. Не то чтобы она отчаянно нуждалась в нем: в остальном магазин был полон, а начальник ее отряда, мастер-сержант Пистолетоголовый сказал, что она умелый стрелок. Чтобы убить вампира, не нужно делать четыре выстрела, успокаивала она себя. Достаточно одного. Нужно только не промахнуться. Для звездного ученика Пистолетоголового это даже близко не будет проблемой. Она пошла дальше, оставив серебро медленно опускаться на дно.       Ее сапоги, набирая скорость, хлюпали по неровной местности. Прошло уже несколько часов с тех пор, как она начала искать проклятого вампира, и могла пройти еще несколько часов, прежде чем она его найдет. От этой мысли было трудно отмахнуться, но ее решимость оставалась непоколебимой. Бедра уже давно горели от того, что она вытаскивала из грязи тяжелую обувь, а потом снова погружалась в нее по щиколотку. Кусачие струи дождя особенно больно били по лицу, когда она поднимала голову, чтобы ознакомиться с обстановкой. Не говоря уже о дополнительном весе, который набрала ее униформа из-за намокания. Даже орудие, прижатое к груди и готовое к бою в любой момент, стало казаться якорем. Все шансы были против нее, но она не собиралась сдаваться на милость судьбы. Этот бой не был завершен, пока не завершился по-настоящему.       Охотница вновь подняла прицел, вглядываясь вдаль. В тридцати футах от нее стояла темная фигура. Неужели это...? Она снова протерла глаза, отчаянно желая убедиться, что это не просто лес разыгрывает ее после долгого странствия. Охотница несколько раз моргнула. Оно исчезло. Инстинктивно Очако напряглась, расставив ноги и слегка согнув колени. Ее глаза сузились, пока она осматривала местность, проверяя все стороны и держа ствол своего Шоквейванаправленным недалеко от ее взгляда.       Пистолетоголовый предупреждал ее, не то чтобы она не знала об этом раньше, что от волнения перед убийством избавиться будет труднее, чем от врага. Счастливое предвкушение поражения врага до того, как он будет по-настоящему готов. Адреналин, который захлестывает чувства, как только охотник понимает, что угодил в дерьмо по полной. Затем наступает тревога. Оно начинается, когда человек начинает сомневаться в своих шансах, будь то нехватка возможностей или недостаток времени. Наконец, когда все сказано и сделано, остается последнее, что нужно преодолеть - это реальность. Если охотнику удается убить своего врага, он может расслабиться. Это уже не вопрос жизни и смерти. Однако если он промахнется и враг возьмет верх, ему придется столкнуться с тем, что смерть - его единственное спасение.       Очако казалось, что битва уже началась. Она была не только охотником, но и добычей. Два хищника сошлись в схватке за высшую позицию в пищевой цепи. Ее глаза отчаянно искали вокруг движение. Чтобы не быть обнаруженным, вампиру придется сменить позицию, так что это был лишь вопрос времени. Девушка подняла оружие еще выше, готовая покончить с этим, как только представится возможность. Внезапно дерево треснуло, и оттуда вылетела фигура. Нажав на спусковой крючок, Очако прицелилась и выстрелила. В лесу воцарилась тишина, нарушаемая только раскатами грома и звуком падения ее цели с верхушек деревьев. Его тело шлепнулось на землю и дыхание снова стало ровным. Победа оказалась куда более неожиданной, чем она предполагала, но жаловаться на это не стоило. Она еще раз огляделась по сторонам, а затем взяла на прицел упавшего врага и приготовилась нести его подобно пожарному до самого выхода из леса.       «...Что...?» Когда она подошла, ее брови в замешательстве взметнулись вверх. Трупа не было. Вернее было, но не тело острозубого кровососущего вампира. Это была чертова сова. Внезапно слова Пистолетоголового начали наводнять ее мысли, и от жуткого беспокойства кровь леденела. Если монстр предугадал ее нервозность, то, скорее всего, она стояла именно в том месте, где он хотел ее видеть. Ее взгляд снова устремился к линии деревьев. Если бы только существовал способ обойти ливень, который заливал ее сознание. Она решила, что лучшим вариантом действий будет как можно быстрее сменить позицию. Протаскивая свое тело через грязь, Очако изо всех сил старалась держать подбородок поднятым, а глаза открытыми. Все, о чем она могла думать, это о том, что выстрел был сделан впустую, а осталось всего два. Если она не промахнется снова, все будет в порядке.       Тяжелые пули с серебряными наконечниками были достаточно мощными, чтобы нанести смертельный урон, даже если она проскочит мимо жизненно важного органа. Их чувствительные сосуды никак не смогли бы противостоять природному яду, прежде чем смертельная доза расплавила бы их изнутри. Как только ее уверенность начала расти, цвет кожи Очако сошел на нет под звуки жуткого хихиканья. Оно доносилось сверху. Однако она ничего не видела. Затем хихиканье вернулось, но уже совсем из другого места. Это было навязчиво, как будто их были десятки. Маленькие раскаты смеха наполняли воздух, пока молодая охотница не стала вертеть головой, не в силах определить, откуда исходит источник или источники.       Громче, чем хихиканье, громче, чем шевеление листьев на деревьях вокруг, был стук ее сердца, отдававшийся в ушах. Слюна начала выделяться, заставляя Очако сглотнуть. У нее пересохло во рту. Она отпустила нижнюю челюсть. Отчасти для того, чтобы заставить желудок глубже дышать. С другой стороны, чтобы дождевая вода действовала как новые железы, увлажняя горло. Питье дождевой воды давало лишь небольшую пользу, но и этой малости было достаточно, чтобы она начала приходить в себя и переключила внимание на более насущную проблему. Она на мгновение задержала дыхание, чтобы прислушаться. Звук, казалось, перестал отдаваться эхом, как бы "перескакивая" с одной стороны на другую. Охотница начала определять закономерность. 2 часа, 6 часов, 10 часов, 5 часов. Вампир постоянно переходил из одного положения в другое, и, скорее всего, именно поэтому ей казалось, что ее окружают голоса. Вампиры были быстры, но возможность предугадать их движения делала их уязвимыми. 6 часов... 10 часов... 5 часов... БАМ!       Она повернулась так быстро, что ее позвоночник сработал как пружина в стволе ее собственного телесного оружия. Прямо справа от нее выстрел был направлен в темную фигуру как раз в тот момент, когда она, казалось, приближалась. Задыхаясь, она снова подошла к тому месту, где, судя по звуку, жертвой оплошности стала гораздо более тяжелая фигура. Любой хороший охотник знал, что нужно предугадать все, чтобы потом не быть застигнутым врасплох. Хорошо, что именно это отличало хищников от добычи. Набрав в рот дождевой воды, Очако Урарака, проницательная охотница на монстров, опустила голову на землю, гордо возвышаясь над своим первым самостоятельным трофеем.       Это, несомненно, был вампир. Эти острые клыки торчали даже в момент смерти. Отвратительно. ...И все же было в них что-то такое неестественное, что не имело ничего общего с этими чудовищными чертами. Просто вблизи они выглядели удивительно по-человечески. Несмотря на бледность, кожа вампира, казалось, слегка покраснела. Розовый язык, короткие светлые волосы с небрежным пучком и челкой, которую не мешало бы подправить. Кожа Очако казалась чуть ли не грубее, чем у монстра, стоящего перед ней. Она была уверена, что мозоли на ее руках крепче, чем на мягких руках этой девушки. Даже перед смертью она выглядела такой живой. Удивительно, что таких, маскирующихся под людей, было не так уж много. Если бы она не была так хорошо осведомлена, то могла бы принять ее за одну из них.       Перекинув ружье через плечо на перевязи, молодая охотница спустилась вниз. Она задержалась на мгновение, чтобы заправить волосы за уши, прежде чем скользнуть руками по плечам и бедрам девушки. Даже не поднимаясь, Очако могла сказать, что она очень легкая. Даже неожиданно. В ней было около ста фунтов, что было поразительно мало для девушки ее возраста, вампиризированной или нет. Жаль, правда. Она выглядела такой юной, может быть, ее ровесница? Возможно, в другой жизни, когда они работали в одной гильдии, она могла бы даже счесть ее хорошенькой. Удерживая ноги, охотница-ученица приготовилась к подъему, как вдруг ее тело пронзила жгучая боль. Она вскрикнула и попыталась прижать к себе больное место, но встретила чужую руку.       Очако приоткрыла рот, когда мучительная боль вновь охватила ее кожу, на этот раз с большей силой. Вампирша крепче вцепилась в шею своей жертвы, цепляясь за жизнь. Прошло слишком много времени с тех пор, как она смогла ощутить обжигающий, восхитительно манящий привкус железистой, насыщенной крови. А ее...Она была так хороша... Укусить дважды было недостаточно. Потраченого времени на то, чтобы высосать из ее мелких дырочек, было недостаточно, чтобы удовлетворить ее. Не тогда, когда по ее ребрам наносили удар за ударом. Ее противник был настолько же восхитительным, насколько и сильным. Довольно захватывающее зрелище, подумала она. Выдержав каждый мощный удар, она продолжала кусаться - прокол за проколом. К этому моменту она уже успела навести бардак в своей трапезе. Кровь летела отовсюду, и так много ее уходило впустую, впитываясь в кожаную форму охотника. Какая досада.       Брюнетка почувствовала, как верхние и нижние клыки нападавшего глубоко вонзились в ее плечо. Еще один леденящий душу крик вырвался из ее легких. На следующем вдохе он слился в тихие всхлипы. Сначала было очень больно, но теперь... Ощущение влажного языка девушки, скользящего по проколам, было настолько разительным контрастом, что это даже походило на облегчение. Одна ее рука крепко сжимала бледное плечо, а вторая прекратила атаку на бок монстра. Вместо этого ее рука скользнул вниз, к упругой поверхности бедра. Боль заставляла ее впиваться ногтями, но она не собиралась этого делать.       Боже, что же теперь сделает Пистолетоголовый, когда ее укусили? Если вампир решит обратить тебя, для гильдии охотников на монстров ты все равно что мертвец. Даже за те несколько лет, что она работала под началом своего мастера-сержанта, она имела несчастье наблюдать это воочию. Измученные, уставшие работники возвращались с известием о том, что одного из них укусили и ввели ему нектар превращения, заставив медленно превратиться в одного из своих кровососущих сородичей. Пистолетоголовый «говорил» с ними, и они больше не возвращались. Как она могла вернуться, зная, что погибнет от рук человека, которому доверяла больше всех? Того, кто взял ее к себе и вырастил как родную, обучив всем навыкам, которые она так легкомысленно забыла, когда они были ей так нужны. Стоило ли вообще смотреть ему в глаза, зная, что он будет воспринимать ее не более чем тело, которое скоро добавят в кучу мертвеков? Никогда не возвращаться было возможным исходом. Похоже, это был единственный вариант. С той агрессией, которую проявляла эта вампирша, она, вероятно, была бы истощена в мгновение ока. Глаза заслезились, и она почувствовала, что силы покидают ее. Может быть, если бы чудовище проявило к ней немного милосердия и не осушило ее до смерти, она смогла бы набраться достаточно мужества, чтобы опустошить свою последнюю оболочку в сердце и умереть прежде, чем сможет стать одной из них. Это казалось лучшим вариантом... Ей нужно было лишь продержаться еще немного... Пока все... Не закончится...       За мгновение до того, как ее глаза закатились к затылку, Очако была вынуждена прийти в себя. Истощение энергии прекратилось, и теперь ее держали в каком-то подобии ручного захвата. Вампирские приемы были странными, догадывалась она, но думать было трудно. Моргнув несколько раз, стараясь не упасть спиной в грязь, она разглядела прижатое к ней тело. Верх девушки был почти полностью обнажен, но юбка, которую она носила, была поразительно похожа на те, что она видела на студентках колледжа. Как причудливо. Оказалось, что на ее плечо опирался подбородок девушки. Руки так крепко обхватили ее верхнюю часть тела... Как в объятиях. Прошло несколько мгновений, прежде чем ее наконец отпустили, и теперь она смотрела глаза в глаза своему захватчику. Даже сейчас, после того как ее пометили как одну из своих... Ее кожа все еще была такой приятной... Даже яркой. Она сверкала под дождем, как блестящая пластиковая кукла. Ее щеки были жгуче-розовыми и темнели с каждой секундой. А ее лицо... Оно все еще было таким красивым...       Улыбка вампирши расширилась, и она притянула Очако ближе к своему окровавленному лицу. Казалось, она только что съела небольшое животное, и можно было только представить, как ужасно смотрелось ее плечо после пиршества. В этот момент Урарака даже не была уверена, была ли влага, стекающая по ее руке, дождевой водой или ее собственной кровью. Ошеломленная, она обратила внимание на девочку, которая снова захихикала, едва сдерживая себя.       ”Спасибо”, - сказала она почти ласково. ”Ты спасла меня...! Ты... мой герой~” Из уст вампира это было отвратительно слышать..       Очако быстро покачала головой, растерявшись. ”Как я тебя спасла...?” Вампирша снова рассмеялась. Не то чтобы она сказала что-то смешное, ее недоумение было вполне оправданным.       ”Я была так голодна... Я не ела уже несколько дней, а тут появляешься ты и одалживаешь мне немного своей... восхитительной крови~!”       ”-- Я не одалживала ее тебе! Ты украла ее у-”       Девушка продолжала говорить, как будто Очако вообще ничего не говорила. “Твоя кровь была еще более насыщенной, чем кровь предыдущего мальчика! Он был таким злым, пытался вонзить мне кол в сердце и все такое... Но ты... Ты просто такая милая~“. Улыбка, которую получила Урарака, была просто безумием... Вампир поправился, сильнее поддерживая изгиб позвоночника Урараки. К ней явно вернулись силы. “Это было такое щедрое пожертвование, что я просто не могла отказать тебе! Это было бы нечестно...“ И тут кровопийца снова улыбнулась Очако, слегка прикусив губу. “Я задам тебе вопрос, и я хочу, чтобы ты ответила честно!“ Что же оставалось делать Очако...? В конце концов, девушка только что призналась, что решила не превращать ее. Она решила, что меньшее, что она может сделать, это ответить на ее вопрос...       “Ты считаешь меня милой, Очако-чан~?“       Ей хотелось крикнуть “нет“. Она хотела закончить работу. Она хотела спросить, как и откуда, черт возьми, она взяла её имя!Хотела, но... Лицо вампирши было таким... Было что-то в блеске ее глаз, что казалось таким обнадеживающим. Списывая все на инстинкт самосохранения, Очако позволила своим губам сформировать слова, используя те крохи энергии, которые у нее были, чтобы сформулировать их. “...Самая милая...“ Это, похоже, понравилось девушке. По тому, как их глаза смотрели друг на друга, и по тому, как смягчился хищный взгляд, которым вампир когда-то смотрел на нее... Можно было в полной мере ощутить мягкость кожи вампира, когда она коснулась щек Урараки, обхватив их.       «Думаю, мы должны подружиться, Очако-чан... Я знаю твое имя, так что узнай и ты мое, хорошо? Можешь звать меня Химико Тога!“ Пальцы Тоги начали переплетаться с пальцами Очако. “И не волнуйся. Я тебя не обращу тебя или что-то в этом роде. Я бы никогда не хотела ранить того кого люблю“. Ее слова, как бы чужды они ни были, сопровождались самой искренней улыбкой, которую она когда-либо видела. Теперь стало ясно, что за ней уже какое-то время наблюдают... Очако попыталась сморгнуть туман, окутавший ее разум несколько минут назад. Она попыталась улыбнуться в ответ, наклонив голову в сторону доминирующей стороны, но тут же поморщилась, вспомнив о боли, которая все еще жгла плечо.       ”Ах, все еще больно... Позволь мне позаботиться об этом за тебя...” Внезапно ее горячий язык снова оказался на кровоточащей ране, всасывая остатки крови и нежно поглаживая позвоночник Очако одной рукой, а другой придерживая ее.       ”Хими... ко...” только и смогла вымолвить она, прежде чем беззвучно прикусить губу.       Через несколько мгновений последняя трапеза была закончена. Остались только две девушки, сидящие под дождем, тела которых передавали друг другу тепло. Дождь смыл кровь со рта одной из них, как и с плеча другой, обнажив небольшие синяки на месте новых ран. Тога поднялась на ноги и, прежде чем уйти, обернулась через плечо, напоследок улыбнувшись. ”В следующий раз я пощажу тебя, ладно? Только не жди, что я сделаю то же самое с остальными участниками твоей группы...”       С этими словами она повернулась и пошла прочь. Времени прошло немного, но достаточно, чтобы Очако успела кое-что обдумать... Особенно слова Пистолетоголового... Последнее, что нужно преодолеть, это правда... Правда ее реальности заключалась в том, что она не умерла. Как и ее враг. В тренировках - в любом примере, который он ей приводил, такого варианта не было. Кто-то должен был умереть, и если это была не она... Она была слаба. Ее тело болело и кричало от боли при одной мысли о том, чтобы пошевелиться, но она заставила себя сделать это. Ее тело дернулось, когда она вытащила пистолет из-за спины. Она тщательно прицелилась. Ведь у нее оставался всего один выстрел. Очако откинулась назад, используя землю как опору для удара, который, как она знала, ей предстоит испытать. Она целилась тщательно, верно и неумолимо. В конце концов, это был мир «убей или будь убит».