Необычайные приключения гарема Лю Цингэ

Лю Цингэ жаждет схватки на пределе возможностей, когда закипает кровь и дрожит земля. Ло Бинхэ не разочаровывает. Его движения выверены, а выпады — стремительны и смертельно точны. Взгляд, горящий безумной яростью, заставляет сердце Лю Цингэ биться быстрее. Вот он — бой, ради которого стоит жить! Чёрный клинок Ло Бинхэ снова и снова рассекает воздух, несколько раз почти касается Лю Цингэ. Тот отступает в последний миг, уклоняется, скользя порывом ветра. В этот момент нет ни прошлого, ни будущего, остаётся только звон клинков, бурлящая в жилах кровь и азарт сражения. Забывается даже изначальная цель поединка. Но Лю Цингэ знает, что Шэнь Цинцю наблюдает за битвой. Его взгляд жжёт спину. Но это не отвлекает его — наоборот, только подстёгивает. С очередным мощным выпадом он заставляет Ло Бинхэ резко отступить. Его ци пульсирует, нарастает, словно бурлящая река. Стиснув рукоять Чэнлуаня обеими руками, он выпускает удар такой силы, что Ло Бинхэ отшвыривает далеко назад. Земля трескается, когда тот падает, и Лю Цингэ мгновенно оказывается сверху, прижимая клинок к его горлу. — Неплохо, — бросает он, убирая меч. Взгляд цепляется за стремительно приближающуюся фигуру. Шэнь Цинцю почти бежит к нему, его шаги непривычно резкие, а глаза полны неожиданной тревоги. Он хватает запястье Лю Цингэ, чтобы проверить состояние его духовных вен. — Глупый шиди, — ворчит Шэнь Цинцю едва слышно. — Ты заставил меня волноваться, идиот. Ещё недавно Лю Цингэ подумал бы, что ослышался… Шэнь Цинцю редко проявляет такую искренность. Обескураженный, он молча глядит на шисюна, пока их внимание не привлекает лёгкий шорох. Ло Бинхэ поднимается на ноги, стряхивая с себя пыль, и в тёмных глазах горит ненависть, которую, кажется, невозможно унять. Но направлена она не на Лю Цингэ. — Ты не сможешь вечно убегать, учитель, — произносит он низко, угрожающе. Лю Цингэ хмурится, оборачиваясь к Шэнь Цинцю. — Учитель? У тебя есть такой талантливый ученик? Выражение лица Ло Бинхэ смягчается, когда он переводит взгляд на Лю Цингэ, словно оценивая его заново. — Этот зверёныш всегда был помехой, — цокает Шэнь Цинцю. — Ты можешь гордиться. Он действительно хорош, — замечает Лю Цингэ, приглядываясь к Ло Бинхэ внимательнее, и в памяти начинают всплывать обрывки тусклых, почти забытых воспоминаний. — Постой… это же ты! Ло Бинхэ не нарушает молчания, лишь глядит на него своими большими, пронзительными глазами. — Ты тот мальчик, верно? Тот, за которого мы боролись тогда. Шэнь Цинцю фыркает, распахнув перед лицом веер, и кивает. — Вы боролись за меня? — спрашивает Ло Бинхэ, и в его прежде враждебном тоне слышится… какое-то другое сильное чувство. — Да, — отвечает Лю Цингэ, не обращая внимания на предостерегающий взгляд шисюна. — Я тогда сказал, что ты самый талантливый мальчик, а потом Шэнь Цинцю тебя украл. — Украл?! — возмущённо восклицает Шэнь Цинцю. — Ты его не звал, а Нин Инъин хотела шиди. — Я не беру учеников. Каждый имеет право выбрать и прийти на Байчжань, если считает себя достойным. Спор разгорается всё сильнее, и они уже не замечают Ло Бинхэ, молчаливо за ними наблюдающего. Однако в его молчании нет прежней враждебности — лишь глубокая задумчивость. В какой-то момент их прерывает окрик. Женщина стремительно приземляется на тренировочную площадку и спешит к Лю Цингэ. Тот сначала напрягается, готовый защищаться, но… …Узнаёт сестру. Она изменилась. Вытянулась, черты её стали более зрелыми, взгляд — острее. Течение времени настигает Лю Цингэ, заставляя ощутить необъяснимый страх. И внезапно осознать, что все остальные были правы. Он слишком много времени сражается вдали от школы. На миг Лю Цингэ застывает в ошеломлении, а Лю Минъянь бросается к нему. Обнимает так крепко, что ногтями впивается в спину. Она рыдает у него на груди — отчаянно, безысходно, так, как будто что-то внутри неё вот-вот сломается. И Лю Цингэ обнимает её в ответ, с необычайной нежностью гладя по голове, словно маленькую девочку. — Не волнуйся, я здесь, — шепчет он. — Я никуда не уйду. Лю Минъянь отстраняется, глядя на него красными от слёз глазами. Её голос дрожит, она слишком многое хочет ему рассказать. В это время Ло Бинхэ тихо уходит, но Лю Цингэ не придаёт этому значения: сейчас всё его внимание принадлежит сестре, и он мягко ведёт её в дом, чтобы разделись с ней вечерний чай, как в старые добрые времена. Неожиданно Шэнь Цинцю решает последовать за ними. — Это правда? Он спас тебя? — допытывается Лю Минъянь. Она сидит за низким столиком с безупречной осанкой, но взгляд ещё немного затуманен. — Угу, — коротко отзывается Лю Цингэ, неспешно разливая чай. — Как? Вопрос повисает в воздухе. Тут Шэнь Цинцю тяжело вздыхает, и его привычная насторожённость сменяется усталостью. — Я не знаю, — тихо произносит он, принимая пиалу. — Но я рад, что он в порядке. Последние слова сказаны в самую кромку чаши, и всё же Лю Цингэ замечает их. Это редкое признание вызывает у него невольную улыбку. Когда Лю Минъянь уходит, обещая вернуться завтра, он остаётся наедине со своими мыслями. Шэнь-шисюн… его присутствие больше не ощущается чужим — напротив, кажется, будто они всегда жили здесь вдвоём. Его помощь в организации дел на Байчжане бесценна, даже саркастичные замечания теперь не раздражают, а забавляют. Лю Цингэ отчаянно хочет, чтобы всё так и оставалось, но он понимает: это невозможно. Однажды Шэнь Цинцю вернётся на Цинцзин. Это лишь вопрос времени. — Как долго ты планируешь оставаться? — спрашивает Лю Цингэ ровным, безэмоциональным голосом. — Я всё улажу. Объясню, что ты не хотел мне навредить. Ты сможешь вернуться домой. Шэнь Цинцю ставит чайник на место, размеренно оборачивается. Его глаза сверкают лукавством. — Домой? — переспрашивает он, подходя ближе. Мягко, грациозно, но без высокомерия, даже почти игриво. Останавливается так близко, что едва не соприкасается грудью, а Лю Цингэ ощущает тепло его дыхания. И инстинктивно отшатывается, впечатываясь лопатками в стену. Шэнь Цинцю тихо смеётся. Так непривычно. — Но, шиди… — чуть наклоняет голову, заглядывая Лю Цингэ прямо в глаза. — Ты выиграл. Я останусь с тобой.

***

На следующее утро Лю Цингэ, уже попривыкший к странному поведению Шэнь Цинцю, сталкивается с новой неожиданностью. У входа в его дом на коленях стоит Ло Бинхэ. Он сменил чёрные одежды на ослепительно-белые, а непослушные волосы собрал в аккуратный хвост. Его взгляд сияет, как у преданного щенка, и в этом облике сложно узнать того мрачного противника, чьи удары ещё недавно заставляли сердце Лю Цингэ биться быстрее. Подойдя к двери, Шэнь Цинцю на миг замирает и тут же выплёвывает: — Что ты тут делаешь? Лю Цингэ не удивился бы, если бы шисюн попытался скрыться у него за спиной. Но, вопреки ожиданиям, тот выходит вперёд, прикрывая собой Лю Цингэ, как будто это его нужно защищать. Лучше скрыть смешок за покашливанием. Между тем, взгляд Ло Бинхэ слегка меняется, странным образом сочетая в себе смирение и вызов. — Раз уж Шэнь Цинцю и я разорвали узы учителя и ученика… — имя бывшего наставника он произносит презрительно. — Я хочу попросить вас, мастер Лю, стать моим Учителем. Лю Цингэ моргает, не спешит ответить. Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю обмениваются ледяными, полными ненависти взглядами. — Ты слишком взрослый для этого! Не смей наглеть! — Мастер Лю сказал, что любой, кто считает себя достойным, может прийти наэ Байчжань. — Для тебя уже слишком поздно. Лю Цингэ устало прикрывает глаза, массируя виски. Нелепо. Двое взрослых людей, а ведут себя, словно дети, что пытаются перетянуть канат. — Мне всё равно, — прерывает он спор. Ло Бинхэ тут же расплывается в широкой, торжествующей улыбке, а Шэнь Цинцю смотрит на Лю Цингэ с удивлением и лёгким укором. — У него есть талант, — поясняет Лю Цингэ, пожимая плечами, — и он всё равно тебе не нужен. — Он полудемон! — Значит, наполовину человек. «И весьма интересный противник», — добавляет уже про себя. Не то чтобы Лю Цингэ собирается прямо нарушать правила школы, чтобы развлекаться битвами с достойным противником… конечно нет. Он просто… прямо нарушит правила школы, чтобы развлекаться битвами с достойным противником. Пока Лю Цингэ обдумывает свои дальнейшие действия, Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ сверлят его пристальными взглядами, словно пытаясь угадать, что творится у него в голове. Но решение уже принято. — Я поговорю с чжанмэнь-шисюном. Улыбка Ло Бинхэ становится ещё шире, в то время как лицо Шэнь Цинцю темнеет от раздражения. Лю Цингэ проходит между ними, намереваясь отправиться на пик Цюндин, а затем навестить сестру. Но через несколько шагов слышит за спиной новую перепалку. — Позволь, я покажу тебе, где спят ученики, — тянет Шэнь Цинцю с деланой любезностью. — Это довольно далеко от главного дома. — Спасибо, Шэнь-шибо, — отвечает Ло Бинхэ тем же сладко-язвительным тоном. «Да уж, — Лю Цингэ качает головой. — Скучно с ними не будет точно».