Сердце дьявола

Секунды и ты счастлив,

Мгновение и ты разбит.

— Наён не заслуживает лучшего, — Хэин пихнула локтем подругу, которая шла с сожалением в глазах. Её сердце правда кольнуло в моменте, когда они оставили брюнетку одну в грязи и в слезах, разбитую, ненужную, как старую детскую куклу, но было уже поздно. Такими были всего лишь её мысли. Она не видела смысла менять что-то, что было сделано — значит так правильно, ничего изменить невозможно. — Её стоило оставить как порванную куклу, перестань жалеть об этом! Сигарета в руках подруги тлеет, как Наён сегодня, которая всеми силами старалась не сгореть в этом пламени боли и слёз. Ей стоило остановить это представление и опустить занавес, перестать потакать Хэин тем более. Ничего не вернуть. Кроссовки были мокрыми из-за луж после недавнего прохладного дождя, в воде отражались вывески магазинов и пекарней. Казалось, ни единой живой души, кроме их самих. Однако парень рядом, который заинтересовано наблюдал за девичьими шагами и слушал стуки сердец, думал совсем иначе. — Как прогулка? Мужской голос раздался за спинами двух «подруг», резко развернувшись, их взглядам представился парень в мотоциклетном шлеме. От него исходила тревога и чувство страха, никакого чувства доброты даже в некотором оттенке не витало в воздухе. — А ты кем будешь? — Хэин затянула никотиновый пар, выдыхая прямо в лицо мотоциклиста. Такой уверенностью блистала только она, нежели девушка поодаль от неё, у которой прошлись волнительные мурашки по всему телу. — Для тебя, Хэин, кем угодно, — парень забрал у неё с рук сигарету, хмурив брови от отвращения, видимо, запах сигарет был ему не по душе. В миг бросив её на тротуар, он смял её подошвой ботинка, — не понимаю, как люди такое могут любить. Мне не зашло по вкусу. Он разговаривал спокойно, словно говорит о погоде за окном. Его профиль был несравненно модельным, словно прямиком с обложки журнала. Но его глаза, именно они заставляли скрутиться в комочек, они были как беззвёздное небо, никакого намёка на частицу света, даже, было чувство, что в них нет белка. Лица девушек окаменели, услышав имя одной из них. Они успели лишь оглянуться друг на друга, в недопонимании, но ещё и в зверском страхе. Словно вот-вот их жизнь оборвётся, как маленькая нить. Спустя несколько секунд, улица погружённая в цвета бездны наполнилась жалобными криками девушек, дрожащие голоса бились о стены, глухие удары уже были практически не слышны, а плитка под ними теперь была вся в каплях алой и густой жидкости.

***

— Наён, у тебя глаза светятся, — заметила блондинка, когда я спешно набирала ответ на своём телефоне. — Неужели ты влюбилась? От неё можно было ожидать таких слов, ведь я впервые за долгое время ощутила поддержку со стороны мужчины. Раньше я думала, что в этом нет необходимости. Но, слушая Феликса, моё сердце начинало биться быстрее, а иногда замирало, заставляя меня учащённо дышать и глотать воздух. — О чём ты говоришь? — я с глухим звуком положила телефон на парту и начала записывать скучную лекцию в тетрадь. Сидя в аудитории, я уставилась на доску, где преподаватель неустанно объяснял сложные теории, которые, похоже, никого не интересовали. Все мои мысли были только о нём, словно я находилась под гипнозом. Его образ возникал с каждым воспоминанием, а его голос хотелось слушать бесконечно, даже не имея возможности остановиться. — О чём я говорю? Не пытайся меня обмануть, — она усмехнулась, выхватив мою тетрадь для лекций. — Ты за это время больше часа написала только дату и нарисовала непонятные иероглифы и что-то похожее на хомяка, вместо того, чтобы вслушаться в слова препода. Примерная ученица, согласна ведь? Вернув мои записи, она посмотрела на меня, заставляя закрыть лицо руками в смущении. Такое расследование было не сложным, скорее очень очевидным, зная, насколько я пунктуальна к мелким деталям в рассказах профессора. Я не могла с собой что-то сделать, именно улыбка Ли застыла у меня в голове, именно его прикосновения хотелось чувствовать каждый день. Быть зависимой именно от него. Забирая мой телефон с парты, она быстро вписала пароль, который я когда-то глупо ляпнула ей. Стараясь забрать свою вещь обратно, на что я получила лишь подзатыльник, я сдалась, смотря на шокированную физиономию подруги. — Это что за греческий Бог? — Повернув экран телефона ко мне, показывая фотографии Ликса. — Он, надеюсь, у нас не учится? — Почему надеешься? — Раздражённо отвечала я, забирая телефон обратно. Кажется, никому бы не понравилось, когда отбирают личные вещи, так ведь? — Ты представляешь, какой дуэт был бы вместе с ним, — указывая пальцем на Хвана, говорила мечтательно Чжи. Посмотрев на Хёнджина, я расплылась в сладостной улыбке. И в правду, они бы стали сенсацией нашего университета, а незапланированных фанатских встреч было бы в миллионы раз больше. Но в какой-то степени мне было приятно получать его внимание, одной. По крайней мере, я наивно старалась в это верить.

***

Уже выходя из тёмной и такой нудной аудитории, я рассматривала повседневную суету за окнами, прикрытыми шторами. Через них частями пробивался яркий солнечный свет, что несвойственно для холодной осени. Весь коридор был освещен в ярких тонах, что дало мне возможность моментально разглядеть двух фигур, кого точно никто не ожидал увидеть на протяжении нескольких дней. Хэин и Лили. Они пропали, даже не так, провалились сквозь землю. Весь поток стоял на ушах, не понимая, где их носит. Лили выглядела нерешительно, на её лице поблескивал страх, которого я прежде никогда не видела. Хэин же, была уверенной в себе, как всегда, но её выдавал внешний неряшливый вид. Руки были забинтованы, а глаза наполненные не только гордостью, но и горечью. Будто их сюда загнали, как стадо овец в сарай. Они уже были в нескольких шагах от меня, сбавляя темп. Чжи, стоявшая рядом, схватила меня за локоть, грозно смотря на однокурсниц. Ей тоже не была по душе эта картина, и хотелось, как истинному художнику, закрасить всё полотно чёрной краской, особенно лица двух принцесс. Последующие события быстро привели к тому, что моя челюсть оказалась на полу. Это зрелище стоило зафиксировать на фото, чтобы каждый день вспоминать. Хэин, с подавленными губами, упала на колени прямо передо мной, склонив голову с выражением стыда. Лили повторила её жест, уклоняясь от моего взгляда. — Джи Наён! — воскликнула Хэин, привлекая внимание всех вокруг. — Прошу прощения, пожалуйста. — Мы были не правы, сделали ужасную ошибку по отношению к тебе, — согласилась с подругой Лили, сдерживая слёзы. Смотря на произошедшее с открытым ртом, я не могла найти слова. Извинения? Могли ли они это сделать? Оказалось, что да. Но какую цену они готовы были заплатить? И что произошло у них в головах, что они осмелились публично признать свою вину, унижаясь перед всеми и теряя свою драгоценную корону гордости и славы. Они выглядели подавленными. — Ваши слова мне безразличны, — сказала я, сложив руки на груди и встретившись взглядом с Хэин, которая, благодаря моему ответу, смогла снова открыть глаза. Чжи дергала меня за рукав, шепча на ухо: «Что ты делаешь, идиотка?». Они приподнялись, проходя мимо меня, но Хэин замедлилась, слегка ударив меня в плечо и прошептав: — Никто тебе не поможет, это ради жалости. Оттолкнув её, я отошла назад, провожая взглядом лучших подруг. Теперь вопросов становилось больше, а вот найти на них ответы становилось настоящей проблемой. Я продолжала стоять, пока Хэин и Лили уходили, оставляя за собой шлейф невыносимого стыда. В моём сердце шевельнулось что-то, не поддающееся объяснению. Возможно, жалость, а может, удивление от того, как быстро меняются люди и их убеждения. — Наён, — мягко произнесла Чжи, отводя взгляд от двух фигур, уходящих вдаль. — Ты не должна была так серьёзно реагировать. Они, возможно, просто не знали, что делают. Я повернулась к ней, чувствуя, как комок обиды застрял в горле. Быть жертвой их прихотей было одной страшной вещью, но видеть, как они, кажется, осознали свои ошибки, вызывало противоречивые чувства. Я не была готова прощать, да и не хотела. Злость обжигала меня как огонь. — Не переживай за них, — сказала Чжи, и я заметила в её голосе нотки поддержки. Возможно, в противовес моему внутреннему конфликту, её слова были тёмной ниточкой, которая могла бы завести меня обратно в яркую реальность, где я могла бы двигаться дальше, не оборачиваясь назад.

***

Телефон под моей мятой подушкой завибрировал, что заставило меня вылезти из крепких объятий Морфея и стараться рассмотреть на светлом экране имя того, кто захотел нарушить мой тихий час. Сначала я подумала, что это обычный будильник, который включила по ошибке. Но когда посмотрела на экран, сердце у меня в груди сжалось: Ен Чжи. Семь пропущенных звонков. Всё ещё не совсем проснувшись, принимая сидячее положение, я с тревогой пыталась дозвониться до Чжи. — Наён, до тебя никогда невозможно дозвониться. Легче уже сходить на поиски Санты, чем тебя, — услышав взволнованный голос блондинки и шум улицы, я до сей поры не могла окончательно проснуться, не понимая даже, что происходит. — Я сейчас снова лягу спать, если ты мне не расскажешь, что происходит. — А об этом тебе расскажут новости, — уже голос был на грани крика, явно что-то произошло, раз даже Чжи срывается на всех подряд. Зайдя в интернет, моё сердце упало в пятки, читая ужасающие заголовки разных статей.

«Трагедия, произошедшая сегодня, потрясла город до глубины души. Молодая девушка, личность которой пока не разглашается в интересах следствия, стала жертвой жестокого убийства. Предварительное расследование указывает на причину смерти: множественные травмы головы, полученные в результате зверского избиения. Кроме того, экспертиза обнаружила в теле несколько красных спиц, предположительно, изготовленных из металла, которые были вколоты с особой жестокостью. Их происхождение и связь с преступником пока устанавливаются. На месте преступления обнаружен необычный предмет – алая роза»

Глаза нервно бегали от одной новости к другой, перечитывая мельчайшие подробности. Увидев прикреплённую фотографию розы, оставленной на девушке, я выронила телефон из рук. Это Хэин. Теперь уже смотря на букет таких же алых роз, который стоял у меня в гостиной. Это был настоящий кошмар, и я не знала, как из него выбраться. И ужас заключался не только в опасности смерти, но и в непонимании, в осознании того, что преступник ближе, чем кажется. С этой секунды пазл в моей голове стал складываться, однако я понимала, что это всего лишь одна часть, а их может быть целая тысяча. Возможно, меня не оставят в живых к этому времени.

***

— Хэин, я предупреждал. Девушка обернулась на знакомый голос, и уверенность моментально улетучилась, как утренний туман. Она застыла, ноги словно приросли к земле, а колени слабели, не выдерживая тяжести мгновения. Это снова он — мотоциклист. Пряча руки в карманах, брюнетка сделала шаг вперёд, игнорируя пронизывающий взгляд тёмных глаз сзади. Внутренний голос предостерегал: «пожалеешь», но её принципы были высшей ценностью. Окружённая душераздирающей тишиной, она томно вздохнула и гордо улыбнулась. Мысль о том, что надоедливый наркоман, вероятно, утратил интерес, ликовала в её голове. Но внезапный удар стопы в затылок лишил её рассудка. В глазах потемнело, щебёнка разодрала колени, слёзы скапливались, но она не сдавалась. — Сволочь, я тебя не боюсь. Боишься быть на равных условиях? — выкрикивала она, держась за голову, но повалиться на землю оказалось неизбежным. — Какая же ты жалкая, — прошептал он, нанося удар по челюсти, разбрызгивая тёмную кровь. С каждым новым ударом она теряла голос, в её сознании лишь ярость, брызги крови и страдания. Девушка протяжно застонала, стараясь прикрыть лицо от последующих. Второй, третий, четвёртый удар. Парень сбился со счёта, не рассчитывая силы и размазывая лицо девушки в мясо. Она уже не кричала, первые секунды, которые казались часами, показались для неё самым ужасным временем в её жизни. Чувство пространства и времени уже не чувствовалось для незнакомца: только ярость, брызги крови и стоны занимали его разум. Брезгливо сняв шлем с головы, который был запачкан в густых разводах, он выкинул его назад за спину, поднимаясь на ноги. Доставая несколько красных спиц, он по очереди втыкал их в безжизненное сердце брюнетки. Оставив «розу» на её теле, парень направился к мотоциклу, забрав шлем, полон крови его жертвы. Я предупреждаю один раз.