Full Moon

Спустившись в Большой зал, Аврора направилась к проходу в зал Славы. Теребя полы мантии в нервном ожидании, девушка наблюдала за собирающимися учениками.  Вскоре гул утих. Воздух, густой от предвкушения и нервного возбуждения, висел, наэлектризованный. Сверкающие свечи дрожали, отражаясь в блестящих глазах собравшихся. Все взгляды были устремлены на стол, где, словно ожидая взрыва, сидели учителя: профессор МакГонагалл, грозный профессор Каркаров и, конечно, профессор Флитвик с его привычной застенчивостью. В тишине, словно отсчитывая секунды до судьбоносного объявления, раздается отрывистый стук молотка. Первым с торжественным видом озвучивается имя представителя Дурмстранга - молодого, но уже волевого и уверенного в себе студента-волшебника Виктора Крама, заглушаемого бурными аплодисментами. Зал взрывается возгласами одобрения. Второе объявление — имя студентки из Шармбатона, умной и энергичной девушки Флёр де Лакур, только ещё сильнее подчеркивает ожидание. Зал продолжает бурлить. И вот наступает кульминация. Дамблдор называет имя третьего и последнего чемпиона. Им становится Седрик Диггори - довольно смышлёный и сильный юноша. Зал вновь взрывается аплодисментами. Но происходит то, чего не ожидал никто — кубок выбрасывает четвёртое имя.  — Гарри Поттер! — громко произносит профессор Дамблдор. В зале на мгновение повисает гробовая тишина, настолько глубокая, что слышен стук собственного сердца. Затем, словно водопад, раздается шум, смешанный изумлением, шепотами, удивлением и перепуганными взглядами, обращёнными на Гарри, который сидит в первом ряду и, неверяще глядя на своих учителей, наклоняет голову. Лицо Поттера выражает неподдельное удивление, смешанное с неуверенностью и пониманием того, что его судьба сейчас переменится навсегда. Наконец, отрывистые возгласы негодования, переходящие в шумное волнение, снова заглушают всё в зале, охватывая его мощным потоком энергии. Из толпы всё чаще вылетают оскорбительные выкрики в адрес парня, пока тот, на негнущихся ногах, приближается к двери-входу в зал Славы. ***  Следующие дни прошли как в тумане. В Хогвартсе всё больше разгорался конфликт учеников, которые слишком яро высказывали своё негативное отношение к Поттеру. Даже лучший друг Гарри - Рон отвернулся от парня, всюду таскаясь с Симусом. Аврора не находила себе места, ведь записка, отправленная сразу после выбора чемпионов, оставалось без ответа.  В этот вечер она прогуливалась по окраине Запретного леса. Вдруг сзади послышались шаги и два громких голоса. Когда они приблизились почти в плотную с девушке, Стоун резко развернулась, выставляя перед собой волшебную палочку. Какого было её удивление, когда она увидела Алана и Чарли. Громко взвизгнув, она бросилась на них с объятиями.  — Как вы тут оказались?! - проговорила девушка в плечо Алана. — Мы тут по просьбе Дамблдора, - ответил Чарли, стоящий рядом. — Что за просьба?  — Испытание для Турнира. — Так испытание - это драконы ?  — Верно. Глаза девушки расширились от испуга.  — Давайте сходим в «Три мётлы», и всё тебе расскажем?  — Да. Ребята направились в Хогсмид, по дороге обсуждая испытание, дабы в баре обсудить уже более приятные темы.    — Он тогда убежать не успел, знатно ему волосы подпалило. - смеялся Алан с неудачи Чарли, чьи рыжие волосы и правда заметно укоротились. Смех ребят разнёсся по всему бару. Просидев в заведении ещё около часа, ребята разошлись, ведь работа не терпит отлагательств. *** Воздух над ареной трепетал от жара, пахло гарью и чем-то сладковато-едким, напоминающим запах раскаленного металла. Гарри стоял на краю круга; сердце колотилось, будто пыталось вырваться из груди. Перед ним – бронзовый украинский железнобрюхий, чей мощный хвост оставлял за собой след из искр. Рёв дракона, глухой и пронзительный, смешивался с гулом толпы, наполненной смесью ужаса, восхищения и предвкушения. Солнце, нещадно палящее сверху, казалось, усиливало и без того невыносимый жар. Гарри сжал в руке метлу "Нимбус 2000", ладони вспотели, но он заставлял себя сосредоточиться. Он помнил всё, что ему рассказывал Оливер, все тонкости полета на огромной скорости, уклонения от опасностей, касания земли, все расчеты. Но сейчас теория казалось столь далекой и бесполезной, столкнувшись лицом к лицу с этой ужасающей, грандиозной и непредсказуемой реальностью. Звук выстрела из пушки, сигнализирующий о начале испытания, пронзил воздух. Дракон, разразившись оглушительным ревом, изверг струю пламени, прожигающую воздух напротив Гарри. Время словно замедлилось. Гарри, мгновенно оценив ситуацию, оттолкнулся от земли и взмыл в воздух на своей метле. Вихрь ветра, скорость, ощущение полного контроля и невероятного риска – всё слилось воедино, создавая бурю эмоций, которая смешалась с адреналином, подпитывая решимость и надежду на победу. Под ним бушевал ад, а он парил в этом аду, словно птица, борясь за выживание. Вскоре Гарри и вовсе скрылся за высокими шпилями замка. Спустя несколько напряжённых минут парень появился в поле зрения. Обгоревший, но счастливый, он схватил яйцо и победно поднял его вверх. *** Большой зал Хогвартса превратился в завораживающее зрелище. Сверкающие свечи, развешанные повсюду, превращали зал в сказочный дворец, мерцающие отражения плясали на полированных досках пола. Музыка, живая и бодрая, витала в воздухе, смешиваясь со смехом и оживлённым гомоном. Пары кружились в вальсе, их наряды – яркие вспышки цвета в общем мерцании. Но Аврора стояла в стороне, прислонившись к одной из колонн, почти невидимая среди этого водоворота радости и веселья. Ее платье, темно-синее, почти черное, резко контрастировало с пестрыми нарядами остальных. Оно было красивым, элегантным, но в то же время подчеркивало ее одиночество. Она не выглядела несчастной, скорее – отрешенной, как будто наблюдала за происходящим из другого измерения. Ее взгляд скользил по танцующим парам, по улыбающимся лицам, задерживаясь лишь на мгновение, словно касаясь поверхности чужого, непостижимого ей праздника. Она не чувствовала себя частью этого бала. Шумиха и веселье казались ей далекими, нереальными, словно она смотрела на все это сквозь толщу воды. Другие ученики, проносясь мимо, изредка бросали на нее быстрые взгляды, но никто не останавливался. Аврора не стремилась к общению, не нуждалась в нем. Ее одиночество казалось не пустым, а наполненным – какой-то скрытой, глубокой внутренней жизнью, недоступной остальным. Она существовала в своем собственном ритме, в своем собственном мире, отделенном от этой бурлящей, яркой, но чужой ей феерии.Ей было печально от того, что её лучший друг уже уехал и не смог разделить с ней этот великолепный вечер. Ближе к концу торжества, мисс Стоун направилась в свою комнату, дабы отдохнуть от суматохи и прочитать книгу. Но планы её были разрушены, стоило ей войти в спальню. Её взгляд устремился на записку лежащую на столе, а после, на камин, в котором уже показались чёткие черты человека.