Я не хочу, чтобы эта жизнь заканчивалась.

      После замечательной прогулки и экскурсии на озеро Билин, уставшие завалились спать, а на утро нас оповестили, что занятий не будет, но на тренировки загнали. Причем, эти праведники даже не соизволили перенести их на утро, так и оставили с часу до четырех. С одной стороны, конечно, хорошо — можно выспаться. С другой, перенеси они тренировки на утро и ученики могли бы спускаться в Цайи без риска опоздать к отбою. Но, что имеем, то имеем.       Два дня мы с Усянем высыпались и после тренировок заседали в комнате, разрабатывая новую огненную печать, которой и вода не страшна. Проблем с созданием печати-талисмана практически не было, воды она не боялась и полыхала адским пламенем, только вот и от использовавшего ее, по всем расчетам, оставалась горстка пепла. Как защитить себя от этой печати — мы еще не придумали. Усянь предложил просто отправлять ее в скопление врага и там активировать, но проблема была в том, что любое воздействие на талисман Ци вызывала ее активацию, в общем, не отправишь. Наш мозговой штурм, на третий день затворничества, прервал Не-сюн предложив выпить и притащив в нашу комнату два кувшина вина (и где только взял?). Усянь тут же согласился, я тоже против не был.       Когда пошел пятый кувшин вина (разорили цянькун Усяня) Не-сюн насел на меня с требованием подкинуть ему пару идей для книжки и вручил мне веревку. Я выпал в осадок, нет я, конечно, догадывался, что наследник Не не из стеснительных, но что он любитель связывания — это новость. -      И кого мне связывать? - Очумело спросил я, смотря на свои руки с вложенной в них веревкой. -      Да кого хочешь! - Засмеялся Не-сюн. -      Кого хочу значит, да? - Задумался я. - Что-то, ничего в голову не приходит. -      Зато у меня есть идея. - Мурлыкнул Усянь и принялся потихоньку вытягивать у меня из рук веревку.       Да как бы не так! Возмущенный, крепко схватил веревку и дернул на себя, поймал рухнувшего прямо мне в руки Усяня. Усянь возмущенно завозился, а меня вдруг посетило вдохновение. Перехватив руки Усяня, завел их за спину, связал, перекинул один конец веревки по горлу и привязал к связанным рукам. Теперь каждое движение рук натягивало веревку на шее, слегка придушивая. Но мне лучше глаз с Усяня не спускать, а то мало ли. Посадил к себе на колени, зафиксировал его руки, чтоб не дергал почем зря. -      Цзян-сюн! - Восторженно пискнул Не-сюн и схватился за кисть и бумагу. -      А-Чэн, ты обманщик! - Обиженно надул губы Усянь. - Говорил, что не знаешь! -      Меня посетило вдохновение. - Хмыкнул я.       Ну не говорить же мне, что я сначала до чертиков перепугался, когда услышал его «Зато у меня есть идея»? Когда я последний раз слышал такой его тон голоса и эту фразу, мы схлопотали по пять ударов Цзыдянем от матушки. -      Голову-ка запрокинь, ага, вот так. - Слегка надавил я на подбородок Усяня, приподнимая его вверх. -      Так еще лучше! - Пищал в экстазе наш художник. -      Не-сюн, условия, как и в прошлый раз — мы не должны быть похожи на себя.       Не Хуайсан энергично закивал головой, я перевел взгляд на красного, обиженно надутого Усяня. И мне захотелось немного над ним пошутить. Хм... что можно сделать одной рукой? Все же вторую — удерживающую руки Усяня в крепком захвате, фиксируя их — я отпускать боялся. Усянь — непоседа, может дернуть так, что задохнется. Нет, мы его, конечно, откачаем, но как-то не хочется причинять лишней боли.       Вообще, одной рукой можно много чего сделать, но все это из разряда восемнадцать плюс, мы еще не доросли до такого. Хмыкнул, пожал плечами и решил остановиться на малом. Провел пальцами от подбородка по горлу к веревке, потом вдоль ее. Усянь вздрогнул. -      А-Чэн? - Жалобно, то ли всхлипнул, то ли вздохнул Усянь. -      Ммм? - Задумчиво отозвался я, проведя пальцами по шее шисюна к его уху и зарываясь пальцами в его хвост. -      Что ты делаешь? - Тихо, хрипло и взволнованно спросил Усянь, скосив на меня глаза. -      Отыгрываюсь на тебе за все случаи, когда ты рисковал собой, хотя мог попросить помощи. - Мурлыкнул я, коварно улыбаясь. - Вот, думаю, чтобы еще такого с тобой сделать? -      А может, после, просто сыграем в кости? - Нервно стиснул своими бедрами мои колени Усянь. Он что, испугался? Я вообще-то не этого добивался и пугать его у меня и в мыслях не было. -      Хорошо. - Легко согласился я и выпустив из хватки его хвост, убрал руку с его затылка. - Не-сюн, ты скоро? -      Еще чуть-чуть! - Отозвался Не-сюн, вдохновенно порхая кистью над бумагой. - Цзян-сюн, ты просто находка! -      Хочешь сказать, что я тот еще извращенец? - Хмыкнув, спросил я. -      А? - Оторвался от бумаги Не-сюн, серьезно оглядел меня и отрицательно замотал головой. - Нет. Цзян-сюн, ты не извращенец и абсолютно на него не похож. У тебя просто богатая фантазия и немного жесткий характер. -      О! - Удивился я. - Ну спасибо. -      Все, я закончил!       После возгласа об окончании, быстро развязал Усяня, который порывался посмотреть рисунок, даже несмотря на то, что связан. Оценив шедевр, положили его в книгу, чтоб не потерять и не испортить. Игра в кости шла с переменным успехом. Играли на желания. Как-то быстро закончилась выпивка, шисюн продул Не-сюну, ну тот и загадал желание, отправив его за ней. В ожидании Усяня, Не-сюн проиграл мне в кости, что загадать ему я не знал, пока мой взгляд не упал на веревку (она сегодня просто царица вечера). Наследник Не сначала опешил, потом с энтузиазмом согласился, правда расстроился, что зарисовать это не сможет. Я успокоил, сказав, что зарисую. Оглядев комнату, понял, что для моей задумки кое-чего не хватает — расстроился. Просветил об этом Не-сюна, он тоже расстроился. Почесал затылок, поставил наследника Не на колени, связал его руки впереди и попросил перестать хихикать и придать личику жалостливое выражение. Свой талант из первой жизни я не потерял и поэтому уверенно взялся за кисть. Рисовать кистью, не то, что карандашом, но получилось сносно. Не-сюну понравилось. -      Не думал, что картинки, где нет ничего особо откровенного, могут так распалять. - Отозвался Не-сюн, рассматривая рисунок. -      Воображение. - Отозвался я. - Тебе дают...ммм...образец, заготовку, а дальше ты сам додумываешь, что и как. Не обязательно рисовать сам процесс и обнаженку. Ну, по крайне мере, мне больше нравятся такие картинки. - Кивнул я на рисунок. -      Знаешь, Цзян-сюн, мне тоже. - Наследник Не вздохнул. - Но большинство платят именно за обнаженку. -      Да уж, у таких плохо с фантазией, поэтому и покупают такие книжки. Мне, конечно, пролистать их, один раз, тоже интересно, но покупать, я бы не стал. - Пожал я плечами. -      Я бы тоже. - Хихикнул Не-сюн. - Я и сам нарисовать могу! -      А вот и я! - Ввалился в комнату Усянь, прерывая наш смех. - Продолжаем игру! - Доставая из цянькуна кувшин, весело улыбался Усянь.       Засиделись мы тогда допоздна, желания становились все глупей и ржачней (по-другому и не скажешь). Когда я проиграл Не-сюну в очередной раз, он загадал связывание. Я отбрыкивался как мог, на помощь Не-сюну пришел Усянь и вот тут я и не выдержал, связал этих двоих. Довольно хмыкнув, взял бумагу и кисть. Какие они милашки, привязанные друг к другу. Правда в самом рисунке я немного со своевольничал и спустил у каждого с одного плеча ханьфу, обнажая его. Хотя, персонажи на бумаге все равно не были похожи на Усяня и Не-сюна, так что — можно. Не-сюн бережно засунул рисунок в книгу, она у меня скоро распухнет от обилия рисунков.       Утро наступило слишком быстро, даже для меня после алкоголя. А все началось с того, что в комнату постучались. Бурча под нос ругательства, встал с кровати, Усянь беспокойно завозился и вцепился в одеяло. Не-сюн, как и в предыдущий раз, спал на кровати Усяня. Оглядев комнату, отметил, что бардак хоть и был, но следов преступления (нашей попойки) не видно. -      Лань Ванцзи? - Открыв дверь, удивился я хмурой физиономии. - Что-то случилось? Вроде уроков у нас сегодня нет? -      Нет. - Кивнул Лань. - Вэй Усянь. -      Что Вэй Усянь? - Подозрительно прищурился я. Проснулась интуиция и система. -      Наказание, сейчас. - Ответил Ванцзи. -      Стоп! - Преградил я ему путь рукой, упираясь в косяк двери. - Что он натворил и что за наказание?       Меня окинули не читаемым, ледяным взглядом и тупо отодвинули с дороги. Возмущению моему не было предела. Ванцзи подошел к Усяню и попытался его разбудить. Ага, ага так он и проснулся. Не добившись успеха в подъеме моего шисюна, Ванцзи просто схватил его за шкирку и стащив с кровати куда-то потащил, кинув не читаемый взгляд на растерянного и напуганного Не-сюна. Лань выволок полу спящего Усяня на улицу, я рванул следом (хорошо, что мы спали не раздеваясь), все еще пытаясь понять, что происходит, Не-сюн увязался за мной. -      Что происходит? Куда ты его тащишь?! - Пытался я выхватить Усяня из рук Ланя. -      Он будет наказан! - Отозвался Лань.       Мы подошли к залу предков и меня прошиб холодный пот. Здесь же происходят телесные наказания. Да что такого мог сделать Усянь, чтобы его избили? Меня и Не-сюна в зал не пустили, не тогда, когда идет наказание. Двери закрывать не стали, и я с ужасом наблюдал как брыкается шисюн, как рядом на колени падает Ванцзи. Да что происходит?       Когда на спину Усяня обрушился первый удар, мир потерял звуки, в груди нарастали ярость и злость с каждым новым ударом, опускавшимся на спину шисюна. Да даже наказание матушки Цзыдянем, по сравнению с этим — ласковое похлопывание по попке.       В реальность меня вернул Не-сюн, схватив за плечо и прижавшись к руке. Громоотвод искрил, не справляясь с наплывом молний, рвущихся из моего тела, вокруг меня и Не-сюна, кружились лепестки, все семь, готовые сорваться и собрать кровавую жатву. Я уже был готов отправить их в гусулановцев избивающих Усяня, но поймал его взгляд, умоляющий меня не делать этого. Огромным усилием воли вернул оружие на место. Не отрывал взгляда от глаз успокоившегося шисюна, чтобы не сорваться. После сто двадцатого удара я сбился со счета, но на счастье этих белых живодеров, они вскоре прекратили махать ферулами. Усянь упал на пол, как только его прекратили держать, тихо постанывая. Я бросился внутрь храма, падая рядом с ним на колени и пытаясь сообразить, как бы его так поднять, чтобы не причинить слишком сильной боли. Рядом поднялся Ванцзи, я бросил на него испепеляющий взгляд, в сочетании с искрящимся Громоотводом, смотрелось жутко. Я был на сто процентов уверен, что эта его инициатива. После Билина, Усянь все время был у меня на виду, единственное, когда он мог пересечься с этим Ланем, это вчера вечером, когда бегал за вином.       От прожигания взглядом спины Ланя, меня отвлек Не-сюн, предложивший помощь. Подхватив Усяня, закинули его руки себе на плечи и медленно двинулись на выход. По дороге нас просветили, что обращаться к лекарям — что бы вы думали? — запрещено! Я от души послал молодых адептов Гусу, сверкнув Громоотводом. По-моему, даже приглушенный раскат грома услышал. Адепты быстро заткнулись и гордо, но быстро удалились. Дотащив измученную тушку Усяня до комнаты, сгрузили его на кровать. Я тут же бросился к своему мешочку цянькун, рыться в своих закромах, в поисках лекарств. -      Все нормально, А-Чэн, не переживай. - Тихо отозвался Усянь с кровати. -      Заткнись Вэй Усянь, просто заткнись и снимай одежду. - Выкладывая баночки с мазями на стол, прошипел я. -      Это ведь я виноват. - Всхлипнул вдруг Не-сюн. - Это ведь из-за моего вчерашнего желания... -      Никто не виноват. - Надавил я на плечо рыпнувшегося Усяня, готового вскочить и начать успокаивать Не-сюна. - Если кого и винить, то только этого отморозка Лань Ванцзи! - прошипел я, сузив глаза. -      Лань Чжань пострадал из-за меня. - Тихо отозвался Усянь, весь такой несчастный, снедаемый чувством вины. -      Заткнись! - Взорвался я. - Если ты был не в курсе, то я тебя просвещу! За наказания отвечает как раз твой разлюбезный Лань! Он должен сопоставить вину и наказание по их же собственному сборнику — швырнул я книжку с правилами и соответствующими наказаниями на столик. - Не-сюн, сколько ударов он получил? Я сбился на сто двадцатом. -      Сто двадцать пять, Лань Ванцзи сто пятьдесят. - Ответил наследник Не. -      Сто пятьдесят ударов ферулами или один дисциплинарным кнутом — нанесение вреда или раны старейшине, сто двадцать пять — убийство по неосторожности адепта Ордена. Ты что, кого-то убил? -      Нет. - Растерянно отозвался Усянь. -      Максимум что тебе можно предъявить — прогулка после отбоя, выпивка и нахождение за стенами Ордена после отбоя. Это все переписывание правил и учебников! -      Драка. - Тихо отозвался Усянь. -      Ты устроил драку? Ты первый напал? -      Нет. Я защищался. -      Тем более! - Вспыхнул я. Помогая Усяню снять ханьфу.       Судорожный вздох вырвался сам собой, захотелось заплакать. На спине, плечах, пояснице (гады! они так могли из него калеку сделать, переломив хребет!) живого места не было. -      Я их всех нагну. - Прошипел я, хватая охлаждающую и заживляющую мазь. Вот и пригодилась моя разработка. - Я их научу уважать своих гостей! -      Не нужно, А-Чэн. - Тихо попросил Усянь. - Мадам Юй это не понравится.       «Зато твое состояние ее удовлетворит.» - печально подумал я. -      Ничего не обещаю. - Выдохнул я. - Но на занятия ты завтра не идешь. - Усянь протестующе замычал, я легонько хлопнул его по затылку. - Не идешь. Ни завтра, ни после завтра. Тебе противопоказано вообще с кровати вставать. -      Но Лань Чжань, - начал было Усянь. -      Мазохист! - Припечатал я. - И кто сказал, что вас били с одинаковой силой? Твой болевой порог высок Усянь и то ты встать не мог! А он не просто встал, но и ушел, хотя получил большее количество ударов. Я не говорю, что... хотя нет, я именно так и говорю! Наказывающие вас адепты уважают свою статую и может неумышленно, а может и умышленно, по-любому снижали силу ударов, в отличие от тебя. Ты для них, раздражающий фактор, по вине которого, их всеми облюбленного Лань Ванцзи и подвергли наказанию, тебя лупили со всей силы и злости. И хотя бы одна сволочь задумалась о соответствии наказания, и кто эти наказания назначает! Нет, все как будто ослепли и оглохли! - Накапав в чашку с водой из разных флакончиков, протянул ее Усяню, тот выпил даже не спросив, что я ему даю. - Спи Вэй Ин, - подхватил я на руки мгновенно уснувшего Усяня. - Спи, набирайся сил, а я пойду рвать гусулановцев в клочья. -      Почему ты так сильно заботишься о нем? - Спросил Не Хуайсан. -      Потому что он свой. Потому что семья, а своих не бросают, пусть и таких взбалмошных и проблемных. За них глотки рвут. -      Ты бы понравился моему старшему брату. - Обмахнулся веером Не-сюн. -      В каком смысле? - Заклинило меня. Не-сюн рассмеялся, а до меня дошло. - А! Ну, я слышал он справедливый и слово честь, для него не пустой звук. -      Повезло Вэй-сюну. - Вздохнул Не-сюн. - Его спина надежно прикрыта, даже если он этого и не понимает. -      Моя спина тоже надежно прикрыта, и я это знаю. - Усмехнулся я. - Не-сюн, у тебя ведь тоже брат есть. -      Да, даге сильный и он меня защищает, но … он не одобряет мои увлечения искусством, а мне не нравятся сабли. -      Но ведь заклинать можно не только при помощи сабель. -      Мечи мне тоже не нравятся. - Вздохнул Не-сюн. Я задумался, как получше объяснить. -      О! Помнишь во время наказания, вокруг меня летали лезвия... -      Так это были лезвия?! - Ужаснулся Не-сюн. - Они выглядели так красиво, а оказалось, что... -      Что это оружие и я чуть не пустил их в ход. - Улыбнулся я и вытянул руку с наручнем. - Моя сестра не любит мечи, поэтому я и разработал для нее оружие. Это не наручь как у меня. Это подвеска в виде лотоса. Но когда нужно, он становится смертоносным оружием. -      Ты сам... - Завороженно прошептал Не-сюн, смотря на кружащиеся лепестки. - Это поразительно Цзян-сюн! -      Я это к чему. - Отозвал я свое оружие. - Можем и тебе чего придумать... Правда, придется подождать до окончания обучения, ну и тебе на время приехать к нам. У меня там знакомый кузнец — тоже, тот еще экспериментатор. -      О, да я с радостью! Я уговорю даге! -      Тогда, чтобы ты хотел видеть своим оружием? - Спросил я, кладя перед собой лист.       Перебрали много всего, парочку выдумали, но остановились на тессене и цепью с ударным грузом, цепь естественно крепиться к тессену и отстегивается в любой момент. Я предложил вместо тяжелого металлического шара прицепить лезвие, но Не-сюн, подумав, отверг эту идею. Оружие его, так что это его право. Возились с расчетами до вечера.       Уже лежа в кровати, вспомнил, что так и не посмотрел, что там подкинула мне система. Прочитав, довольно хмыкнул, ну хоть в чем-то наши желания с системой совпадают. Поставить праведников на место и спустить их с небес — это задание мне уже нравится.       Утром, злой и не выспавшийся, еще раз обработал спину Усяня, насмотрелся на синяки и кровоподтеки, хорошо хоть опухоль спала, ушел на завтрак, где ел пресную пищу, чем распалял себя еще больше. На урок старика Циженя пришел не ученик Цзян Ваньинь, а самый настоящий злющий дракон. Громоотвод сверкал и трещал, ученики боялись садиться рядом, глаза у меня горели праведным гневом. Не-сюн прятался за веером, остальные недоумевали. Цижень недовольно нахмурился. -      Цзян Ваньинь, что у вас уже случилось? - Проворчал Старик. - И где Вэй Усянь? -      Кстати, о нем. - Спокойно начал я, что со сверкающим Громоотводом не слишком-то и вязалось, плюхнул на стол перед собой книгу их правил. - Это ведь правила и наказания за их нарушение, так? - Спросил я, глядя в глаза Циженю, тот понял куда ветер дует, но кивнул, отказываться было глупо, да я по глазам его видел, что он не считает, что я в споре что-то стою. Ну да, у меня репутация вспыльчивого юноши, только вот, никто не знает, что самое мое страшное состояние не крики и саркастичные и едкие замечания, а вот такое как сейчас — холодная ярость. - Тогда объясните мне, учитель Лань, - вот слово учитель я почти выплюнул, - почему моего шисюна наказали как убийцу, когда максимум, что он натворил, это после отбоя, сходил за выпивкой? В ваших же собственных правилах, черным по белому написано — переписывание соответствующих разделов о благонравии три раза. -      Он устроил драку... -      Драку начал ваш адепт! Он только защищался. Да он даже без меча был и что он, по-вашему, должен был спокойно стоять и ждать, когда ему голову мечом снесут? -      Кто может подтвердить, что меч был в комнате на тот момент? - Хмыкнул Цижень. - Ваши слова рассматриваться не будут, так как вы заинтересованное лицо. -      Так и ваши слова тогда, попытка выгородить племянника! - Рыкнул я. -      Я могу подтвердить. - Помощь пришла откуда не ждали. Не-сюн поднял руку. - Вэй Усянь меч оставил в комнате, когда уходил. На тот момент я был у них в гостях. -      Он столкнул Лань Ванцзи с крыши. - Цижень недовольно поджал губы и выдвинул новое обвинение. -      Вранье. - Припечатал я. - На тот момент, Лань Ванцзи нападал на Вэй Усяня. Да Вэй Усянь мог потерять равновесие и упасть, что скорей всего и произошло, но как раз в этом виноват Лань Ванцзи. Не надо было махать оружием. -      Он пытался поймать его! -      Зачем? Если наказания все равно назначают с утра. Да и смысл? Ну упали они, ну поймал он его таким образом, но он ведь все равно его потом отпустил и отправил в комнату.       Я нападал и разбивал все попытки напасть в ответ и повесить на Усяня всех собак. Цижень не ожидал встретить такой отпор от ученика при чем, ничем не примечательного. В то время как учитель выходил из себя и повышал голос, я оставался убийственно спокойным и сосредоточенным. Зря я что ли всю ночь лазал и собирал информацию, факты и доказательства.       От Усяня я медленно перевел тему на всех учеников, которых в Гусу угнетают, ага, так и сказал — угнетают. И потыкал пальцем в их же список правил, где было написано, что так делать нельзя. Привел еще пару случаев нарушения их правил на учениках, потом снова тема перевелась на Усяня. С каждым новым фактом, с каждым новым доказательством или зачитанной строчкой из правил, Цижень мрачнел все больше. В итоге я разбил оппонента в пух и прах. Да, я признал вину Усяня за прогулку в Цайи за выпивкой, но я не признавал меру его наказания. -      Я требую, чтобы вы при людно извинились перед Вэй Усянем и признали за собой вину. Мне все равно кто это сделает, вы или кто-то из старейшин, главное сам факт. Ну или вы закрываете глаза на все его дальнейшие нарушения правил, вы и так его уже наказали на годы вперед.       Цижень, на требования об извинении перед каким-то юнцом, весь надулся от гнева, даже его усы встопорщились, и мы снова сцепились языками. В итоге извиняться и кланяться, признавая за собой вину он отказался, а вот по поводу нарушения правил согласился. Ну, тут уж я не стерпел. -      А знаете, почему вы согласились на второй вариант? - Зло прошипел я. - Потому, что, каким бы злом вы его здесь и сейчас не пытались выставить, сами вы прекрасно знаете, что самые страшные его прегрешения — это прогулка ночью в Цайи за выпивкой! - Хлопнул я по столу, подхватил книгу и гордо удалился. Как раз конец занятий.       На тренировку не пошел, к гую ее, у меня шисюн в комнате чуть живой.