Антон- ты альтернатив!

Антон, словно одержимый, бежал за мальчиком в нелепом волчьем костюме. Его ноги, казалось, сами несли его вперёд, и он, не чувствуя усталости, быстро преодолевал лесную чащу. Он перепрыгивал через поваленные деревья, продирался сквозь густые кусты, и его дыхание становилось всё более прерывистым, но он не сбавлял темп. Он не замечал, как его тело, словно наполнилось какой-то нечеловеческой силой. Его зрение обострилось, и он ясно видел силуэт человека, мелькавший между деревьями. Его слух стал более чутким, и он слышал каждый шорох, каждый треск веток под ногами преследуемого. Его обоняние стало более тонким, и он чувствовал запах сырой земли и хвои, перемешанный со странным, животным запахом. Он бежал, не понимая, что происходит с ним, почему он так быстро бежит, почему он так ясно всё видит и слышит. Он понимал, что с ним что-то не так, что он не обычный человек, но он не мог остановиться, он должен был догнать этого человека в костюме волка. Его ноги несли его вперёд с какой-то странной скоростью, словно он был зверем, преследующим свою добычу. Он перепрыгивал через корни деревьев, не спотыкаясь, перебегал через ручьи, не замедляя шаг. Он чувствовал, как адреналин наполняет его тело, как его мышцы напрягаются, как его сердце бьется с удвоенной силой. Он чувствовал, что если он догонит его, то он, возможно, сможет получить ответы на свои вопросы, и он не собирался упускать свой шанс. Он бежал, словно в трансе, не замечая ничего вокруг, и его единственным желанием было догнать и остановить этого странного человека. Антон, не сбавляя темпа, наконец, догнал мужчину в волчьем костюме. Он загнал его в небольшой овраг, где тот, задыхаясь, остановился, повернувшись лицом к Антону. При свете луны, пробивавшейся сквозь густые кроны деревьев, Антон смог рассмотреть его лицо. Оно было бледным и испуганным, и маска волка на нём смотрелась ещё более нелепо и жутко. Кто ты такой? - спросил Антон, его голос был хриплым и прерывистым от бега - Что тебе нужно? Но мужчина в волчьем костюме не ответил. Вместо этого его глаза, казалось, налились кровью, и в них появился какой-то дикий, животный блеск. Внезапно его ноги начали меняться. Кости, словно ломаясь, вытягивались, и из них начали расти длинные, острые, ярко-красные конечности, покрытые шипами и чешуёй. Это было ужасное, противоестественное зрелище, которое на мгновение парализовало Антона. Волк, словно разъяренный зверь, бросился на Антона, и его красные когти, словно лезвия, царапнули его грудь и плечо. Антон почувствовал острую боль, словно его пронзили раскаленным железом. Он отшатнулся, прижав руку к ране, но, как ни странно, боль быстро отступила. Он, удивленно, посмотрел на своё плечо и грудь, и увидел, что раны, словно по волшебству, начали затягиваться на глазах. И тут, он почувствовал какой-то странный импульс, словно в его теле проснулось что-то чужое, что-то дикое. Его спину пронзила резкая боль, и он почувствовал, как его позвоночник начинает выгибаться. В этот момент, он ощутил как будто из его спины растут две острые, костяные конечности, покрытые темной, почти черной материи. Его тело перестраивалось, ломая все законы природы. Он смотрел на свои новые конечности, словно они принадлежали не ему, и он понимал, что он больше не обычный человек, что он стал чем-то другим, чем-то, что он не может контролировать. Его мир, словно разбился на миллионы осколков, и он не знал, что будет дальше, и каким он станет. Антон, охваченный яростью и отчаянием, бросился вперед, на этот раз полагаясь на свои новообретенные конечности. Желая обрушить всю свою силу на мужчину-волка, он замахнулся странными, еще не совсем послушными руками, похожими на когтистые лапы. Однако, координация движений предала его: мышцы дернулись в разные стороны, он резко подался вперед и, споткнувшись о собственный неуклюжий шаг, едва не рухнул на землю. Его удар, скорее напоминающий хаотичное взмахивание, прошел мимо цели, рассекая воздух в нескольких дюймах от противника. волк, наблюдая за этими нелепыми попытками, лишь усмехнулся, демонстрируя свои острые клыки. В мгновение ока он перешел в атаку, совершая молниеносное движение когтистыми лапами. Острые лезвия, словно бритва, вонзились в плоть Антона, разрывая ткань одежды и кожу. Взвыв от боли, Антон ощутил, как пронзающие раны в ногах подкашивают его, и он едва не упал. Ощущение ожога пронзило его плечо, словно раскаленные угли впились в его плоть. Кровь хлынула наружу, пропитывая одежду, ручьями стекая на землю. Раны были глубокие, болезненные, и Антон почувствовал, как холод сковывает его конечности, а в глазах начинает мутнеть. Он был разбит, атакован мощным и ловким противником, а боль, казалось, заполнила все его существо. Боль, словно кинжалы, вонзившиеся в тело, понемногу отступала, и Антон с удивлением ощутил, как рваные раны на ногах и плече начали стягиваться. Словно сама плоть жаждала залечить повреждения, кожа на глазах срасталась, и кровь перестала литься ручьями. Эта невероятная регенерация наполнила его новым, звериным чувством силы. Ярость закипала в крови, подстегиваемая недавней болью. Теперь он не был просто испуганным человеком, а нечто большим, способным дать отпор. Собрав волю в кулак, Антон снова рванулся в атаку, на этот раз с большей уверенностью и точностью. Он обрушил свою новую конечность на мужчину-волка, словно молот на наковальню. Тяжелая, когтистая лапа обрушилась на ногу противника, целясь в кость. Раздался хруст, словно ломалось старое дерево, и мужчина-волк взвыл от боли, отпрыгивая назад. Его лапа, на которую пришелся удар, выгнулась в неестественном положении. Удар Антона достиг цели, и на этот раз он ощутил не только силу, но и успех. Чувство торжества, перемешанное с дикой радостью, наполнило его, и он понял, что теперь не так уж и безнадежен в этой смертельной схватке. Сердце Антона колотилось, словно пойманная птица, в такт тяжелому дыханию. Едва он успел насладиться мимолетным успехом, как волк снова бросился на него, словно разъяренный зверь. Удар был настолько быстрым, что Антон едва успел моргнуть. Острые когти прочертили воздух, оставляя за собой багровую линию, и с хрустом вонзились в его грудь. Боль была нестерпимой, словно раскаленное железо впилось в плоть. Глубокая рана рассекла грудную клетку, горячая кровь хлынула наружу, пачкая одежду и траву. Легкие, казалось, пронзили острыми иглами, лишая дыхания, и мир поплыл перед глазами. Антон, подкошенный чудовищным ударом, рухнул на землю, как подстреленное животное. Сознание медленно ускользало, и он начал проваливаться в пучину тьмы. И в этот момент, когда казалось, что все кончено, из ниоткуда появился Генрик. Его силуэт, словно тень, возник перед Антоном, словно ангел-хранитель, явившийся в самый критический момент. Но это был не ангел, а скорее разъяренный демон. Из кулаков Генрика с треском вырвались красные, словно кипящая лава, лезвия. Они были острыми, как бритвы, и с каждым движением источали зловещее свечение. В глазах Генрика горел гнев, и с яростным рыком он обрушил свои кровавые резаки на лицо волка. Лезвия с хрустом рассекли плоть, оставив глубокие, зияющие раны. волк, завыв от боли и неожиданности, отшатнулся, закрывая лицо руками, и, не оглядываясь, бросился прочь, скрываясь в гуще леса. Генрик, тяжело дыша, на мгновение замер, словно готовый броситься в погоню, но затем опустил кровавые резаки, и их свечение погасло. Он повернулся к Антону, лежащему на земле, и его лицо смягчилось. Генрик не стал убегать, не бросил Антона. Он опустился на колени, и осторожно, подхватив Антона под руки, помог ему встать. Боль все еще пронзала грудь, но чувство благодарности и удивления перекрывало ее. Генрик, мрачный и немногословный, протянул руку, помогая Антону опереться. Антон, опираясь на поддержку Генрика, с трудом выпрямился, и тут же в груди снова вспыхнула ноющая боль, но на этот раз она была терпимой. Словно во сне, он почувствовал, как легкие снова наполнились воздухом, и колющая боль утихла. Регенерация, казалось, не была просто везением, а чем-то, что становилось частью его. С удивлением он оглядел Генрика, и только сейчас до него дошло осознание. Это был же его новый учитель английского, тот самый угрюмый мужчина с пронзительным взглядом. Генрик? - прошептал Антон, удивление смешивалось с растерянностью в голосе. Это же ты? - Он моргнул, все еще не веря своим глазам. Учитель английского, с кровавыми лезвиями, спасающий его от волка? Мир казался перевернутым. Генрик, уловив замешательство Антона, лишь кивнул. Сейчас не время для вопросов - произнес он низким голосом, полным твердости - Нам нужно уходить отсюда, и как можно скорее. Место небезопасное. Он окинул взглядом окружающий лес, словно выискивая скрытые опасности, и повернулся к Антону. Нам нужно найти более уединенное место, где мы сможем обсудить все произошедшее и понять, что делать дальше. Не дожидаясь ответа, Генрик повел Антона прочь с поляны, прочь от этого места битвы. Он двигался уверенно, словно у него был четкий план. Вскоре они подошли к краю леса, где на узкой дороге стоял черный, блестящий мерседес. Его вид, такой солидный и дорогой, казался странным контрастом с тем хаосом, что только что царил в лесу. Генрик открыл заднюю дверь машины и помог Антону сесть. Затем, обойдя машину, он занял место водителя. Заведя двигатель, он бросил короткий взгляд на Антона, и его глаза были полны серьезности. Держись - сказал он и нажал на газ. Машина рванула вперед, оставляя позади лесную глушь и все безумие произошедшего. Антон сидел в машине, все еще пораженный и ошеломленный Черный мерседес, словно тень, скользил по узкой дороге, проглатывая километры. В салоне царила гулкая тишина, нарушаемая лишь ровным гулом мотора. Антон, с раной, тянущей болью в груди, сидел, прислонившись к спинке сиденья, уставившись в окно. Его мысли вихрем неслись, перемешивая образы кровопролитного сражения с учителем английского, которого он, оказывается, совсем не знал. Генрик, сидящий за рулем, казался непроницаемым, его лицо, словно высеченное из камня, не выражало никаких эмоций. Он вел машину уверенно, но в его глазах, периодически отражающихся в зеркале заднего вида, таилась какая-то глубокая озабоченность. Молчание было гнетущим, словно тяжелая завеса, отделяющая их от понимания. Они оба погрузились в собственные мысли, осмысливая произошедшее, и не находили слов, чтобы нарушить эту тишину. Наконец, машина свернула с дороги и, миновав высокие ворота, медленно въехала в просторный гараж. Двигатель затих, и только эхо от заезжающей машины отозвалось от стен. Внутреннее освещение гаража, казалось, нарочито тусклым, создавая атмосферу таинственности. Машина остановилась, и Генрик, выключив зажигание, молча открыл свою дверь. Антон, все еще несколько неуверенно, последовал его примеру, и вышел из салона. Ноги слегка дрожали, но боль в груди была вполне терпимой, а значит, все-таки заживало. Гараж был просторным, почти пустым, с бетонным полом и стенами. Вдоль одной из стен тянулась длинная железная столешница, покрытая инструментами и разными предметами непонятного назначения. В центре гаража стоял простой металлический стул. Генрик, закрыв дверь машины, повернулся к Антону. Его глаза, казалось, снова стали холодными и проницательными. Сядь - коротко приказал он, указав на стул перед железным столом. Голос его был твердым, не терпящим возражений. Антон, безропотно повинуясь, подошел к стулу и сел, ожидая дальнейших указаний, как прилежный ученик. В душе его, однако, бушевала буря вопросов, которые требовали ответа. Он чувствовал себя как на сцене, где вот-вот начнется представление, и он не знает своей роли Генрик, наблюдая за тем, как Антон устраивается на стуле, оставался неподвижным, словно статуя. Он несколько секунд внимательно изучал Антона, и в его взгляде читалась смесь настороженности и интереса. Затем он медленно подошел к железной столешнице и, повернувшись к Антону, облокотился на нее, скрестив руки на груди. Хорошо, Антон – начал Генрик, его голос был низким и ровным, но в нем звучали стальные нотки. Теперь ты мне расскажешь все. Как ты стал... таким? - Он сделал паузу, словно подбирая слова, но взгляд его не отрывался от Антона - Как ты стал альтернативом? Антон, сглотнув слюну, кивнул. Он понимал, что ему нужно рассказать Генрику все, что с ним произошло, и что от этого зависела его жизнь. Он глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Все началось с того дня, когда я увидел в лесу лисицу - начал он, и его голос дрогнул. Она была странной, страшной, и она напала на меня. Она оставила мне рану, которая быстро зажила. После этого я стал другим. Я стал чувствовать все острее, и я видел и слышал то, чего не замечал раньше. Он рассказал Генрику про свои странные видения, про те жуткие существа, которые населяли лес, и про ту кровь темного цвета, которую обнаружили в больнице. Он рассказал про свой первый контакт с альтернативой, про те чувства и эмоции, которые он испытывал, и про тот страх, который охватил его. Он рассказал про свой сон, в котором он видел лисицу, про свой страх, и про то, как его тело менялось. Он рассказал про то, что произошло в овраге, про мужчину-волка и про свои новые конечности. Он рассказал про все, что происходило с ним за последнюю неделю, стараясь не упустить ни единой детали. Генрик внимательно слушал его, не перебивая, и его лицо оставалось спокойным и невозмутимым. Он словно пытался проанализировать каждое слово, каждый жест, и он не упускал ни единой мелочи. Антон говорил долго и откровенно, стараясь передать всю глубину своего ужаса и непонимания. Он понимал, что он говорил с человеком, который, казалось, понимал его, и он понимал, что он может доверять ему. Когда он закончил свой рассказ, в гараже наступила тишина. Антон, вымотанный и опустошенный, смотрел на Генрика, ожидая от него ответа. Генрик, выслушав рассказ Антона, вздохнул и, проведя рукой по лицу, посмотрел на него с каким-то странным выражением. Его лицо было серьезным и задумчивым, но в его глазах мелькнула тень сочувствия. Антон - начал он, его голос звучал тихо, но твердо - Ты альтернатив. Это то, кем ты стал, и ты не можешь этого изменить. Антон замер, словно его ударило током. Он слышал это слово раньше, но не понимал, что оно означает. Он посмотрел на Генрика, и его глаза наполнились тревогой. Что это значит? - пробормотал он, его голос дрожал - Альтернатив? Что это такое? Генрик, снова вздохнул и посмотрел на него. Это означает, что ты больше не обычный человек - объяснил он, его голос звучал спокойно и уверенно - Это означает, что ты обладаешь способностями, которые выходят за рамки человеческого понимания. Ты стал тем, кого я должен ликвидировать. Антон, снова почувствовал ужас. Он не понимал, почему Генрик, человек, который помог ему, говорит такие вещи. Он смотрел на него, и его глаза наполнились страхом. Но - добавил Генрик, заметив его испуг - я не буду тебя убивать. Не сейчас, по крайней мере. Я понял, что ты не такой, как те дикие альтернативы, с которыми мне приходилось сталкиваться раньше. У тебя есть шанс выбрать свой путь. Он сделал паузу и посмотрел на Антона, словно стараясь понять, что тот думает. Альтернативы бессмертны, Антон - продолжил он - Ты не умрешь от раны, и ты будешь исцеляться от любых повреждений. Но есть одно но. Если тебе отрезать конечность, то она больше не восстановится. Это твой единственный минус, и он будет преследовать тебя всю жизнь. Он посмотрел на Антона, и на его лице появилась легкая улыбка. -У каждого альтернатива есть свои 'модификации', Антон. Твоими, как я понял, стали эти две конечности на твоей спине. Они появились, когда ты сражался с тем волком, не так ли? Это твоя защита, твое оружие, и ты должен научиться им пользоваться. Антон, пораженный услышанным, смотрел на Генрика, и не знал, что сказать. Он чувствовал, что его жизнь перевернулась с ног на голову, и что он больше не может притворяться, что все нормально. Генрик, закончив свою речь, немного помолчал, словно давая Антону время переварить полученную информацию. Затем он достал из кармана помятую пачку сигарет. Видно было, что она не новая, и как минимум половина ее содержимого уже выкурена. Он вытащил одну сигарету, небрежно поднес ее к губам и, прикурив зажигалкой, затянулся, выпустив в воздух тонкую струйку дыма. Запах табака наполнил небольшой гараж, и Антон невольно поморщился. Он не любил сигареты, и запах табачного дыма всегда вызывал у него неприятные ощущения. Генрик посмотрел на него и, протягивая ему пачку, сказал: -Закури. Тебе нужно успокоиться. Антон, отпрянул от пачки, словно от змеи. Я не курю - ответил он, его голос был твердым и решительным - И я не собираюсь начинать. Генрик, затянулся еще раз и выпустил струю дыма, посмотрев на Антона с каким-то странным выражением лица. А ты и не будешь начинать, - сказал он, его голос был спокойным, но в нем послышалась твердость - Я же сказал, что ты бессмертен. Ты не умрешь от рака. Так что, давай, бери, и кури. Антон, посмотрел на Генрика с недоумением. Он не понимал, почему он так настойчив, и почему он заставляет его делать то, что ему не нравится. Он понимал, что он должен был противиться, но что-то внутри него подсказывало, что спорить с этим человеком бесполезно. Давай, Антон - сказал Генрик, его голос звучал уже более настойчиво - Бери сигарету. Или ты хочешь, чтобы я тебя заставил? - Он протянул пачку ближе к Антону, и на его лице появилась легкая усмешка. Антон, тяжело вздохнув, неохотно взял сигарету из пачки. Он посмотрел на нее, словно на что-то чужое и противное, и поднес к губам. Он не умел курить, и он чувствовал себя неловко и глупо, но он понимал, что сейчас это было необходимо. Он глубоко вздохнул и, закурив, сделал первую затяжку. Запах табака заполнил его рот, и он невольно закашлялся. Его легкие словно обожгло огнем, и он почувствовал себя отвратительно. Он посмотрел на Генрика, и на его лице было написано недовольство. Не нравится? - спросил Генрик, затягиваясь очередной порцией дыма, его голос звучал спокойно - Привыкнешь. Теперь, когда ты альтернатив, многое изменится. И не только в твоем теле, но и в твоих привычках. Он выпустил струю дыма и снова посмотрел на Антона. Похоже, теперь ты в нашей лодке, и, хочешь ты этого или нет, тебе придется принять новые правила. Генрик, наблюдая за тем, как Антон кашляет и морщится от первой затяжки, выпустил еще одну струю дыма и, покачивая головой, произнес -Видишь ли, Антон, твое состояние сейчас очень нестабильно. Ты альтернатив, и это значит, что тебя очень легко вывести из себя. Твои эмоции усиливаются, и ты можешь потерять контроль над собой в любой момент. А это, согласись, очень плохо влияет на социализацию, на твое умение общаться с людьми. Он затянулся еще раз и, выдохнув дым, продолжил - Именно поэтому тебе нужно учиться успокаиваться. И один из способов, как ни странно, это курение. Антон, отмахнувшись от дыма, с недоумением посмотрел на Генрика - Но ведь это вредно! Разве это поможет мне? Генрик, ухмыльнувшись, покачал головой - Вредно для обычных людей, Антон. Но не для тебя. Ты же сам убедился, что ты не такой, как все. Твой организм, словно губка, впитывает все плохое, а потом, словно по волшебству, восстанавливается. Так что не переживай - Он снова затянулся, и на его лице появилась легкая ухмылка. Курение, как ни странно, поможет тебе прийти в себя - продолжил он, его голос звучал спокойно и уверенно - Оно успокаивает нервы, снижает напряжение, и помогает тебе расслабиться. Конечно, есть и другие способы, но для тебя курение может стать быстрым и эффективным методом. Антон, поморщившись, снова затянулся, пытаясь привыкнуть к резкому запаху и вкусу табака. Он чувствовал, что его голова начинает кружиться, но, в то же время, он ощущал какое-то странное успокоение. Он понимал, что Генрик не врет, и что ему действительно нужно научиться контролировать свои эмоции. Я не знаю - пробормотал он, выдыхая дым - Это как-то странно. Мне все это не нравится. Генрик, пожав плечами, улыбнулся. Никто и не говорит, что это будет легко, Антон. Ты же сам понимаешь, что ты изменился, и что теперь тебе придется жить по-другому. Ты больше не обычный человек, и ты должен научиться принимать себя таким, какой ты есть. И курение лишь один из способов, чтобы помочь тебе в этом - Он снова посмотрел на Антона и, вздохнув, сказал И еще. Ты должен научиться контролировать свои 'модификации'. Те конечности на спине. Это твое оружие, и ты должен уметь использовать его.- Он потушил сигарету, и на его лице появилось выражение серьезности. Генрик, увидев, что Антон по-прежнему хмурится и с недоверием смотрит на недокуренную сигарету, усмехнулся и полез в другой карман. На этот раз он извлек оттуда упаковку жевательной резинки. Упаковка, как и пачка сигарет, была не первой свежести, и было видно, что в ней осталось не так уж и много жвачек. Он протянул упаковку Антону - Ну ладно, если курить тебе не нравится, есть еще один способ - сказал он, его голос звучал с легкой иронией - Жевательная резинка. Это тоже помогает успокоиться, и, к тому же, не так вредно, как сигареты. Антон, удивленно посмотрел на упаковку - жвачка? - переспросил он, его голос звучал с сомнением - Разве это может помочь? Генрик пожал плечами - Попробуй - ответил он - Жевательная резинка, как ни странно, может помочь тебе сосредоточиться, отвлечься от навязчивых мыслей, и снизить нервное напряжение. Она помогает тебе сбросить лишнюю энергию и успокоиться - Он посмотрел на Антона и, с улыбкой, добавил - К тому же, у тебя будет приятный запах изо рта. Антон, поколебавшись, взял упаковку и, вытащив одну пластинку жвачки, положил ее в рот. Сладковатый, мятный вкус заполнил его рот, и он почувствовал легкое облегчение. Он начал жевать, стараясь отвлечься от своих мрачных мыслей. Генрик, наблюдая за ним, кивнул. - Вот видишь, все не так уж и плохо - сказал он, его голос звучал с каким-то странным пониманием - Главное - найти свой способ успокаиваться. У тебя будет много стрессов, и ты должен уметь с ними справляться. Ты должен научиться контролировать свои эмоции, чтобы они не контролировали тебя. Он посмотрел на Антона, и на его лице появилось выражение серьезности. -Теперь, когда ты альтернатив, у тебя будет много врагов, и много опасностей. Ты не можешь позволить своим эмоциям взять над тобой верх, иначе ты станешь легкой добычей для своих противников. Ты должен быть сильным, Антон, ты должен быть готов к любой битве. Он снова затянулся сигаретой и выпустил струю дыма. -И помни, что я всегда буду рядом, чтобы тебе помочь. Но ты должен научиться бороться сам. Ты должен научиться выживать. Генрик, посмотрев на часы, вздохнул. Уже поздно - сказал он - Нам пора ехать. Я знаю, где ты живешь, так что я тебя подвезу - Он подошел к машине и открыл дверцу -Садись, Антон. Тебе нужно отдохнуть. Антон, подчинившись, вышел из гаража и сел в машину. Он чувствовал себя измотанным и растерянным, но в то же время он ощущал какую-то странную надежду. Он понимал, что он встретил человека, который мог помочь ему, и он был готов довериться ему. Машина завелась и, с ревом двигателя, выехала из гаража. Они направились по той же узкой проселочной дороге, которая вела обратно к шоссе. Антон, глядя в окно, увидел, как тьма окутывает все вокруг. Луна, словно зловещий глаз, наблюдала за ними из-за темных облаков, и все вокруг казалось мрачным и страшным. И вот, когда они подъехали к лесу, который простирался вдоль дороги, Антон почувствовал, как его сердце начинает биться сильнее. Этот лес, всегда казавшийся ему таким обычным и знакомым, теперь представлялся ему каким-то зловещим и враждебным. Он видел, как черные силуэты деревьев тянутся к небу, словно когти, и он слышал, как ветер шелестит листьями, словно шепчет какие-то страшные слова. Дорога, пролегавшая через лес, казалась бесконечной. Машина неслась по темным ухабам, и фары выхватывали из тьмы лишь небольшие участки пути. Антон видел, как деревья мелькают мимо, как тени танцуют на земле, и как из-за каждого дерева, казалось, смотрят чьи-то злобные глаза. Он чувствовал, что лес живой, что он дышит, и что он ненавидит его. Он смотрел на Генрика, который спокойно управлял машиной, и его поражало его хладнокровие. Он казался таким уверенным и спокойным, словно он не боялся ничего. И Антон понимал, что он должен был быть таким же сильным, что он должен был научиться контролировать свои эмоции, и что он должен был бороться за свою жизнь. Они ехали через лес, и он казался Антону бесконечным. Он чувствовал, что он попал в какой-то мрачный кошмар, и что ему не выбраться из него. Он смотрел на Генрика, и его единственной надеждой было то, что он поможет ему. Наконец, после долгой и напряженной поездки, машина свернула с дороги и подъехала к дому Антона. Он увидел знакомый двор, старый забор и окна своего дома, и почувствовал, как его сердце замирает. Он был рад вернуться домой, но в то же время он понимал, что его жизнь уже никогда не будет прежней. Генрик остановил машину и повернулся к Антону. Мы приехали - сказал он, его голос звучал спокойно и серьезно - Теперь тебе нужно отдохнуть. Но помни все, о чем мы говорили. И помни, что я всегда рядом, если тебе понадобится помощь. Антон, кивнул и вышел из машины. Спасибо - сказал он, стараясь скрыть свое волнение - Я все помню. Он закрыл дверь и посмотрел на Генрика, который смотрел на него с каким-то странным выражением лица. Генрик улыбнулся, и машина, развернувшись, уехала прочь, оставляя Антона одного во дворе. Он, сделав глубокий вдох, подошел к крыльцу и открыл дверь. Он вошел в дом и сразу же услышал голос Карины. Антон, где ты был? Почему так поздно? - спросила она, выходя из гостиной -Мы уже все волновались. Почему ты не предупредил, что задержишься? Антон, стараясь казаться спокойным, посмотрел на мать. Я застрял в школе - ответил он - Мы украшали класс к Новому году, и все задержались. Карина, нахмурившись, посмотрела на сына. Ну ладно - сказала она - Только в следующий раз предупреждай, а то мы все тут за тебя переживаем - Она немного помолчала и, с улыбкой, добавила -Иди на кухню. Я тебе суп подогрела. Поешь. Антон, почувствовав, как его желудок сжимается от голода, кивнул и пошел на кухню. Там его уже ждали Борис и Оля. Борис, как обычно, сидел за столом и читал газету, а Оля играла со своими куклами на полу. Они оба посмотрели на Антона, и Оля тут же подбежала к нему и обняла его. Антон, где ты был? - спросила она - Мы все так волновались! Антон, улыбнулся и присел на стул. Да, ничего, все нормально - ответил он, стараясь казаться как можно более спокойным -Просто задержался в школе. Карина принесла ему тарелку горячего супа и поставила ее перед ним. Ну, ешь, а то совсем исхудал - сказала она - И не засиживайся допоздна, а то завтра в школу. Антон, начал есть суп, и он показался ему таким вкусным, каким он не был уже очень давно. Он посмотрел на свою семью, и он почувствовал, что он хочет вернуться в свою нормальную жизнь. Антон, закончив ужинать, поблагодарил мать и, сославшись на усталость, пошел к себе в спальню. Он закрыл дверь и, с облегчением выдохнув, оглядел свою комнату. Все было как всегда: стол, заваленный учебниками и тетрадями, кровать с раскиданной одеждой, полки с книгами и игрушками. Но Антон понимал, что этот мир уже не казался ему таким обычным и понятным. Он быстро снял куртку и рюкзак и положил их на стул. И тут же вспомнил про сигареты. Он достал помятую пачку из кармана и, с отвращением посмотрев на нее, сунул ее в боковой карман своего рюкзака. Он понимал, что он больше не должен их курить, что он должен найти другие способы успокаиваться, но в то же время он знал, что он не может просто так от них избавиться. Он вытащил из кармана упаковку жвачки, и, взяв одну пластинку, положил ее в рот. Сладкий, мятный вкус заполнил его рот, и он почувствовал, как его напряжение немного снижается. Он начал жевать, и его мысли постепенно начали становиться более ясными. Он подошел к столу и, достав учебник по математике, начал делать домашнее задание. Он уставился в формулы и уравнения, и к своему удивлению, он обнаружил, что его мозг работает как часы. Он с легкостью решал сложные примеры, и он чувствовал, что его концентрация внимания повысилась. И, что самое удивительное, его не мучали никакие мрачные мысли. Он не слышал никаких зловещих голосов, он не видел никаких жутких видений, и он не чувствовал никакого страха. Он был сосредоточен на математике, и все остальное для него не существовало. Он делал домашнее задание, и время летело незаметно. Он решал уравнения, решал примеры, и он чувствовал, что он возвращается в свою нормальную жизнь. Антон, закончив со всеми домашними заданиями, взглянул на часы. Было уже довольно поздно, и он почувствовал, как его тело просит отдыха. Он собрал свои учебники и тетради, сложил их в рюкзак и, посмотрев на мусорное ведро, выплюнул жвачку. Он подошел к кровати и, сняв одежду, лег под одеяло. Он почувствовал, как его тело расслабляется, и как его глаза начинают слипаться. Он был измотанным, но в то же время он ощущал какое-то странное спокойствие. Он выключил свет и закрыл глаза, и, погрузившись во тьму, он почувствовал, как его тело проваливается в сон. И, к своему удивлению, он впервые за долгое время спал спокойно и безмятежно. Его не мучали кошмары, его не беспокоили зловещие голоса, и он не видел никаких ужасных видений. Он спал, словно младенец, и его разум, и его тело получили столь необходимый отдых. Он спал, и в его снах не было ничего плохого. Он видел свет, и он видел солнце, и он видел, как он играет с Олей на лужайке возле дома. Он видел, как он сидит за столом со своей семьей и смеется, и как они все счастливы. Он видел мир, в котором не было места для страха и боли, и он чувствовал себя в безопасности. Он спал, и в его снах не было ничего от тех ужасов, которые он пережил за последнюю неделю. Он был спокоен, и он был счастлив, и он ощущал, как его тело наполняется новыми силами. Он спал, и он не думал ни о чем. Он был в безопасности, и он был спокоен, и он знал, что завтра все будет хорошо.